Встречи в пути

      2 февраля, 1996 год. Цюрих.       — О, Боже. Я не могу поверить, что он снова мне звонит, — Алла закатила глаза и проигнорировала сотый звонок. — Откуда он узнал, где я сейчас? — недовольно буркнула Пугачёва, закурив.       — Из наших может кто-то сказал. Игорь?       — Он знал только про гастроли. То, что я в Цюрихе, знаешь только ты и Кристина.       Сергей, похоже, испытывал некоторые трудности с пониманием того, что означают слова «Между нами всё кончено». Особенно учитывая, что у них уже давно были проблемы, когда она, наконец-то, заставила себя сказать эти слова, которые неделями кипели в ней. Но её мозги не могли передаться Серёже. И вместо того, чтобы поступить как мужчина и отойти, он сделал немыслимое: сделал предложение. Всего за несколько дней до того, как Алла должна была ехать на гастроли в США, он без предупреждения появился в её квартире, сделав предложения.       Алла была в потрясении. Затем, ей даже показалось, что она рада. Мечта ещё с начала 90-х годов вот-вот могла сбыться, и часть её начала думать, что, возможно, это было подходящее время, чтобы сказать «да». К счастью, её заблуждение длилось всего несколько секунд, и она поняла, что ее иллюзии были всего лишь принятием желаемого за действительное. Они уже много лет находились в больных отношениях, к тому же, его пагубная страсть к наркотикам ранила Аллу в самое сердце. Возможно, года 2-3 назад она бы ответила «да». Но не сейчас. Всё кончено. Но, нет. Челобанов звонил ей без остановки и, похоже, был не в себе. Похоже, он был не в состоянии уловить очень простую вещь: нет — это нет. Никаких скрытых вымыслов. Твёрдое «нет» и точка.       — У Вас прям семейное бедствие, какое-то. То ты расстаёшься, то дочь твоя на грани разрыва.       — Боже, Алина, ты бы видела её, — Алла вспомнила печальные глаза своей дочери. — Как она страдает…       — Что она тебе сказала? Хоть объяснила что-то?       — Да… — она вспомнила разговор и начала рассказывать…       Январь, 1996 года.       — Почему ты ничего не рассказала? Он, что, бьёт тебя?       — Нет, — Орбакайте вздохнула, лишь бы избежать горячих слёз, которые рвались наружу. — Мам, я не знаю, что делать. Я не могу с ним жить. Мне плохо от того, что он рядом. И самое страшное, — я боюсь за Никиту. Я переживаю, чтобы у него не было травмы от нашего расставания, он ведь ещё такой маленький…       — Нельзя ради ребёнка жить с нелюбимым человеком. Ты не понимаешь своего мужа, вы ссоритесь и свидетелем ваших разборок становится кто? Правильно, Никита.       Она прижалась к маме, таки не сумев сдержать слёз.       — Мам, … Что делать?       — Это может быть кризис отношений, — Алла обняла дочь, поглаживая по спине. — Такое всегда случается. У кого-то через два года после брака, у кого-то через пять, десть, двадцать. Всё ещё может наладиться. Я когда была с Женей, у нас тоже такое случилось. Семья, казалось, сыпалась на глазах, особенно после аборта. Но, тогда подвернулся мне Володя и семья окончательно разрушилась. А через несколько лет и Володя ушёл. Мы с Женей тогда помирились, хотя и простить ему мой аборт я тогда не сумела.       — Но, потом же вы всё равно расстались, — напомнила ей Кристина.       — Мы продолжали развлекаться и утонули в блядстве, загнав свою семью на самое дно. Кристя, — Алла поцеловала её в голову. — Нужно время. Если через время ничего не даст, тогда, конечно, надо принимать меры.       — Но мы ведь столько времени вместе…       — И что? Теперь всю жизнь быть несчастной потому, что ты к нему привыкла? Знаешь, лучше раньше отрезать, пока можно сохранить какое-то уважение к друг другу, чем расстаться ненавидя.       Кристина переваривала в голове информацию, и Алла, дабы дочка совсем не унывала, продолжила следующее:       — Пошли, выпьем. Тебе надо снять стресс.       Нелёгкая ситуация с дочерью заставила Пугачёву занервничать. Она сама знала, как бывает трудно и плохо, когда в семье начинаются такие отношения. И ей было безумно жаль обоих, ведь и та сторона тоже страдает. Она даже, где-то, со стороны, понимала Володю, ставя себя на его место. Кристина, будучи творческим человеком, вкусила вкус музыки, отдавшись ей с остатками. Виделись они всё реже, и реже, пока не поссорились как-то в клубе, буквально из-за ничего. Тогда впервые случился разлад — Пресняков уехал с вещами на гастроли, не веря, что Кристина променяла его на сцену.       «Вот так и с Женей было. Я всё больше находилась на сцене, а он, привыкший видеть меня хоть иногда дома, устал от такой жизни. Хотя, он тоже получал из этого выгоду — не зря же надоумил меня на аборт. Интересно, кто бы был тогда: мальчик или девочка?».       — И что будешь делать? Думаешь, у них что-то ещё может получиться? — спросила Алина, делая глоток чая.       — Вряд ли. Они оба повзрослели, оба артисты. Володя привык, что Кристина дома и с ребёнком. А сейчас она на сцене, — вздохнула Алла. — Лишь бы не расстались ненавидя. У них ведь ребёнок! А ему нужны и папа, и мама.       — Ладно, ты не надумывай дум всяких, — попыталась успокоить Алина. — Дело молодое. Кому, как не тебе знать, что такое расставаться с ребёнком на руках.       — Она ведь мягче…       — Алла! Разве ты такой не была? Вспомни! Тебя такой мудрой разве не сделали эти расставания в жизни?       — Одно дело, когда ты сама попадаешь в такое, — она втянулась сигаретой. — А другое — когда страдает твоя дочь…       — Тебе надо отдохнуть, — подруга поставила чашку на блюдце. — Ты не спала, нервничала. Всё на кучу. Надо поспать, а там глядишь и солнышко в твоей туче заглянет.       — Наверное… Ты прости меня, что я такая кислая…       — Успокойся. На днях пройдёмся по магазинам, и тебе станет легче. Кристиночке, Никитосу что-нибудь купим.       — Да, — улыбнулась Алла, вспомнив, что внук хотел приставку. — Надо будет посмотреть приставку ему. И игры. Он давно хотел.       — Ну, вот. Завтра купим. Чур, от меня сладости! Тут вкусные желейки есть, Никитка любит.       Алла проснулась из непродолжительного сна, сжав плюшевую игрушку своего внука. Когда Кристина с Никитой уехали в Москву, Алла, придя обратно в номер, нашла забытую игрушку «рыжего солнышка». И сейчас, лёжа в одинокой постели, она нежно прижала к себе белого маленького медведя, чувствуя ужасающую тягу к внуку.       «Мои солнышки два», — Алла имела в виду дочь и внука.       На часах было 10 утра. Пугачёва нехотя встала с кровати, сразу схватив пачку сигарет, и пошла на балкон, попутно вжимаясь в халат. Прохладный воздух пронзил её, как только она переступила порог дверей на балкон.       «Можно считать это за холодный душ», — подумала та, затянувшись сигаретой.       Дав себе когда-то установку бросить курить, Алла только активнее начала дымить. Это было почти как расстаться с сердцем. Эта пагубная привычка спасала от таких же пагубных проблем, и Алла просто не могла от этого отказаться.       Будучи на 5 этаже, Алла с ужасом посмотрела вниз:       — Ужас, — прошептала женщина, увидев высоту. — Как я могла согласиться на это?       Отойдя от греха подальше, она затушила сигарету и зашла обратно в спальню. В дверь тут же постучали.       — Привет, — Алина зашла в номер, обняв подругу. — Ты до сих пор спишь?       — Ну, ты же знаешь, как я люблю поваляться в кровати, — она сладко потянулась. — Это ещё рано.       — Какой кошмар, Алла Борисовна! Давай, бегом в душ, а я заказываю завтрак нам.       — Куда ты так торопишься? — Пугачёва лениво застелила постель.       — Вечером я иду на конференцию, забыла? — Алина села за стол, положив туда свою сумку. — И ты помнишь, когда должна прийти?       — Да, помню, к 9 вечера. Чего ты так переживаешь? Я всё сделаю, как по маслу.       — Охотно в это верю, — улыбнулась Рёдель. — Дуй в душ, я пока закажу нам чай и что-то покушать. Тебе чёрный без сахара?       — Это ты решила устроить мне романтический завтрак? — улыбнулась Алла немного лукаво.       — Ты без меня целый день будешь. Решила сделать тебе такую приятность: завтрак с шикарной женщиной!       Алла засмеялась.       — Я же знаю, что ты опять спать пойдёшь, включив какой-то сериальчик. Это я должна идти в офис.       — Не завидуй, милая, — она погладила её по плечу и спустилась к её уху. — Мне чёрный чай, без сахара, — она направилась в ванную. — И поесть что-то лёгкое закажи. Салатик какой-то.       — Это ты типа на правильном питании? — засмеялась Алина, подходя к стационарному телефону.       — Типа, да, — ответила Алла, скрывшись в ванной комнате.       Быстро приняв душ, Пугачёва вышла из ванны, открыв двери. Сзади густой пар от горячего душа, который делал появление Аллы более артистичным, хотя сама актриса вытирала волосы.       — Прям мурашки пошли от такого зрелища, — засмеялась Алина. — Ты, дорогая моя, решила стать варёной сарделькой?       — Я, вообще-то, сбросила! — она нахмурилась, уловив скрытый подтекст.       Алла выключила свет в ванной, и подошла к столу, за который и села.       — Давай не надо мне тут. В мусорнике лежит пустая упаковка шоколадных конфет!       — Блин, а как я должна стресс снимать? — рыжая развела руками.       — Сейчас очень модно покупать секс-игрушки, — невзначай сказала Рёдель, отпив немного чая.       — Алина? — удивилась Алла, сделав вопросительное лицо.       — Что «Алина»? Очень даже помогает расслабиться, — пожала та плечами.       — Я в шоке… — рыжая сделала глоток чая.       — Я, кстати, хотела тебе подарить один такой вибратор.       Алла поперхнулась, на что подруга лишь засмеялась.       — Или пригласить тебя завтра в секс-шоп. А? Как тебе идейка? — улыбнулась Алина.       — Ну, я не знаю, — немного смущённо ответила та. — Я никогда таким не занималась…       — И это мне говорит женщина, которая ровняет себя с молодыми? Позор, Алла!       — Ладно, ладно, пойдём мы в секс-шоп, — выдохнула печально Пугачёва. — Только меня никто не должен узнать!       — Господи, да кому ты нужна в том секс-шопе? Там все обращают внимания на члены, вагины…       — Вагины тоже продают? — удивилась она.       — Конечно! И жопы тоже! — Алина отрезала немного омлета, отправив его в рот. — Мужикам ведь тоже надо!       — Кошмар, — подытожила Алла. — Ладно, не пугай меня. Я завтра всё увижу. Лучше расскажи, что мне делать на твоём этом банкете? — спросила она, перемешав салат.       — Придёшь… Только без опозданий! — предупредила Алина. — Я тебя отведу к нашему столику…       — Ужин при свечах? — засмеялась Алла.       — Прости, но на этот раз мы не одни будем. Я хочу познакомить тебя со своим Жоржом.       — С кем? — нахмурилась Алла.       — С Георгием. Жора, не знаю, как ещё объяснить.       — У тебя хахаль появился? — удивилась рыжая, попробовав салат.       — Ты сейчас серьёзно? — обиделась Алина.       — Что серьёзно?       — Я тебе говорила про него.       — А… Да? — нервно улыбнулась Алла.       — Пиздец!       — Ну, прости, прости, — она провела рукой по тыльной стороне руки подруги. — Начнём всё сначала!       Женщины позже попрощались, и Алла закрыла за подругой дверь. Сладко потянувшись, она вдруг поняла, что хочет ещё поспать.       — Где тут у нас какие-то новости? — с интересом щёлкала канал Пугачёва. — Только под этот бред я и засыпаю.       Найдя какую-то передачу, после который последовал такой же нудный сериал, Алла быстро уснула, прижимаясь в объятиях к одеялу.       Алла прекрасно понимала, что опоздала. И одной из причин, по которой она опоздала, было то, что она не могла уснуть от назойливых звонков Серёжи. На который Алла взяла трубку. Этот разговор ничего не дал — Алла попыталась объяснить Сергею, что между ними всё кончено, но тот наотрез отказывался в это верить. Уже был обед, когда её разум, наконец, сдался и позволил ей отдохнуть.       Когда она проснулась, возвращение в реальность было очень тяжёлым и резким. Алла села на кровати и нашла своё отражение в зеркале на стене, заметив, что она немного «помятая», и ранний душ остался лишь воспоминанием. Посмотрев на время, она также обнаружила, что уже немного опаздывает.       Выпрыгнув из кровати, Алла кинулась в душ так быстро, как только могла. Потом она съела пару бубликов, которые потащила с собой в ванную, пока сушила волосы. И, в тот самый момент, когда она собиралась выходить из номера, телефон снова зазвонил. К её счастью, это был не Челобанов, а Кристина с Никитой. Внук хотел рассказать про перелёт, про то, какие красивые облака он увидел в иллюминаторе. Это украло ещё пятнадцать минут, которых у неё не было.       Хорошо зная, что встреча будет проходить в здании в центре города, Алла неловко решила рискнуть и пройтись по красивым улицам Цюриха пешком. В конце концов, она была почти уверена, что сможет маневрировать в городе, в котором бывала неоднократно. Двадцать минут спустя она поняла, что понятия не имеет, где, чёрт возьми, находится, и у неё даже не было малейшего представления о месте нахождения. К счастью, пара местных жителей сжалилась над ней и указала ей нужную улицу и нужное здание.       Алла поднималась по лестнице, прижимая к себе сумку.       «Блять, и чего я не покурила по дороге? Сейчас буду мучиться, как обычно».       Она немного сморщилась от дискомфорта, но вернуться на улицу не позволила. Алла услышала шумиху в зале, наконец, дойдя до него.       — Алла, блин, — окликнула её Алина. — Где ты ходишь?       — Я пока нашла этот твой центр, чуть не запуталась. Могла бы и предупредить, что это мероприятие проходит на втором этаже. Я весь первый этаж оббежала!       — Вообще-то, я говорила тебе. У тебя просто голова дырявая, — буркнула блондинка.       — Не говорила.       — Говорила.       — Всё, — Алла не хотела признавать свою правоту. — Куда мне садится?       Пугачёва немного расстегнула пуговицы своего платья, которое, скорее, было туникой с поясом, который подчёркивало похудевшее тело.       — Вот сюда, — Алина указала на место впереди сцены, и они направились за столик.       — Мы будем тут с твоим хахалем? — Алла поставила сумочку на стол и сама села на мягкий стул.       — Нет, ещё будет мой крёстный и его напарник, — Алина села рядом.       — С двумя у меня ещё, вроде, не было, — засмеялась рыжая.       — Кто-кто, а ты о мужиках, — закатила глаза подруга. — Кстати, тебе может и понравится один. Молодые, всё-таки…       — Не дразни, — всё ещё смеялась Алла. — Я возбуждаюсь.       Им принесли бокалы шампанского, и Пугачёва взяла конфету из блюдца.       — Не пей ещё, а то я знаю, как тебя разнесёт. Не хочу потом в платочке ходить, дабы не узнали во мне твою подругу.       — Почему-то в Москве тебя это не смущало, — подметила она.       — В Москве хоть на тебя будут смотреть косо, а не на меня.       — Вот не надо. Выставляешь меня некультурной женщиной! Я, на минуточку, очень приличная женщина, — кокетничала Алла.       — Ой, — хихикнула Алина. — Сиди здесь. Я потом познакомлю тебя со своим крёстным и Жоржом.       — Крёстный — это гость, что ли? Сейчас подойдёт?       — Нет, он мой бизнес-партнёр сейчас. Он будет со мной на сцене.       — Дело семейное? — засмеялась Алла, скушав конфету.       — Пошлячка, — хихикнула в ответ подруга. — Всё, держи за меня кулачки, чтобы я не оконфузилась.       — С Богом, милая, — она подняла кулачки, и Алина скрылась за ширмой.       Алла сидела в одиночестве, поглядывая на незнакомых гостей. Вздохнув, она всё-таки пригубила немного шампанского, съедя конфету.       «Ну и что, что я пообещала не есть сладкое? Я ведь не могу отказаться совсем от этого!».       Пугачёва заскучала: начало было невыносимо затянуто, она с трудом ждала начала, которое объявляли каждые пять минут, а потом приносили извинения за технические неполадки.       Наконец-то, организатор объявил ещё раз о начале, принося извинения за предыдущие разы, и на сцену вышли с обеих сторон по трое людей. Алла не могла разглядеть фигуры представителей США, на которых не падал свет, но улыбающуюся Алину, которая максимально близко стояла со своим партнёром по бизнесу почти вплотную, Пугачёва увидела.       «Нет, ну ей, в принципе, он подходит», — подумала она, улыбнувшись взгляду подруге.       Когда виновники этого торжества сели за стол, свет, наконец, настроили, и лица представителей США можно было развидеть. Чем Алла, в принципе, и занялась.       «Этот, какой-то, очень брутальный и смазливый», — думала она, найдя на столе стакан воды. «Этот красивый, да. Бородка ему хорошо подходит. Даже чем-то Кальянова напоминает. Интересно, он свободен? Так, ладно, там кто… Пиздец, очки уже носить на постоянной основе надо. И так…» — Алла, не веря своим глазам, ещё раз проморгала. «Киркоров?!».       Пугачёва вдруг занервничала: они не виделись с того самого момента, когда они были в Севастополе. Разговоры по телефону, конечно, происходили, но Алла не была уверена, что, когда-нибудь, его ещё раз встретит.       «С ума сойти!».       Как почувствовав чей-то пронзительный взгляд, Филипп прошёлся взглядом по гостям и заметил лишь старенького дедушку. Улыбнувшись ему, он продолжал слушать разговор и условия Германии, которые интересовали их фонд.       Алла вдруг затрепетала — может, не надо им видеться? Ей стало неловко, и она захотела уйти, но не смогла.       «Лучше бы я дома осталась! Спросила у неё вечером, как всё прошло и всё!».       Она выпила ещё немного, дабы снять ненужное смущение, и даже немного обиделась, вспомнив, что он не звонил ей уже около двух месяцев.       «Так, ладно, надо без обид. А то опять в койку попадём, если начнём выяснять отношения».       Дождавшись конца, которое, к слову, надо было пол часа, Алла быстро вышла из этого зала, подойдя к бару. Взяв коктейль, она молила, чтобы по быстрее попасть в номер.       «Прости, Филиппчик, но я не готова ко встрече с тобой».       Алла сидела спиной ко всем, стараясь быть незамеченной. Ей вдруг захотелось быть незамеченной даже Алиной, так как та бы своим громким звонким голосом привлекла вниман…       — Алла! — крикнула Алина, но не громко, следуя рамкам этикета в людных местах. — Ты куда ушла? — она подошла к ней, развернув на круглом стуле у барной стойки.       — Попить… — не придумала ничего лучше Алла, чем показать свой лёгкий напиток.       — О, Господи, — та закатила глаза. — Что не срачка, то пердячка. Ладно. Я сейчас приведу сюда свою братву. Сиди тут!       — Хорошо. Только, давай быстрее, я хочу в номер.       — Почему?       — Ну… — Алла не знала, как объяснить эту ситуацию. — Я… Тут, оказывается, мальчик есть, с которым я… Переспала. Я не хочу попадаться ему на глаза.       — Алла, блять, — прошептала Рёдель. — Вечно из-за твоих похождений мы в какой-то жопе. Ладно, я быстро. Потом мне хоть покажешь своего бывшего?       — Если увидим, то покажу, — кивнула она.       Алина ушла, оставив Аллу одну с коктейлем, который она судорожно попивала. Не то, чтобы он её пугал — ей не хотелось этого внезапного контакта, к которому она была не готова. Немного обернувшись, дабы осторожно осмотреть территорию, Алла не обнаружила своего бывшего любовника, и облегчённо выдохнула, выпив ещё немного мохито.       «Наверное, он ушёл. Очень на это надеюсь».       — Аллусь, — окликнула её Алина, и та обернулась, застив на месте. — Знакомься. Это Филипп. Филипп, это — Алла. Georg, das ist Alla (Жорж, это Алла), Алла, это — Жорж.       Она немного поперхнулась, и прокашлялась, не веря своим глазам.       «Филипп — это крёстный сын Алины? Что, блять?».       — Здравствуйте, — немного нервно ответила Алла, и протянула руку, дабы пожать в знак «знакомства».       Филипп понял, что та не хочет подать виду, что знает его, и тоже притворился незнакомцем, мило улыбнувшись.       — Приятно познакомится, — он пожал ей руку, забыв, что надо, по правилу этикета, поцеловать.       — Приятно познакомиться, Алла, — с явным акцентом произнёс Георгий, поцеловав женскую ручку.       — Жорж только познакомится пришёл, — пояснила Алина. — У него с багажом проблемы в аэропорту, и он уже уходит.       — А, я поняла, — кивнула Алла, и обратилась к мужчине своей подруге. — Es war mir eine… Freude, Sie kenn…enzulernen! (Было приятно познакомится!) — с трудом выговорила рыжая.       — Вот это способности у тебя, дорогая, — удивилась Алина. — Могла бы и на английском сказать, он знает его.       — Ты не могла раньше сказать? — с улыбкой на лице, но со злостью в глазах ответила Алла. — Я язык чуть не сломала.       — Ладно, всё, — улыбнулась ей в ответ подруга. — Georg, komm, ich bringe dich. (Жорж, пошли. Я тебя провожу).       — Tschüss (Пока), — попрощался с ними Георгий.       — Tschüss (Пока), — ответили пара, которая осталась.       Алла подняла голову к Филиппу, нервно улыбнувшись.       — Ну, привет. Только без объятий. Сам понимаешь.       — Привет-привет, подруга, — засмеялся тот, не веря своим глазам.       Они сели за барную стойку, и тот заказал вино, позже подвинув ей бокал красного.       — За знакомство? — немного хихикнул он.       — Дурак, — Алла улыбнулась, так и не взяв предложенный ей бокал. — Сам понимаешь, если бы я сделала вид, что знаю тебя, было бы куча вопросов. Так просто проще.       — Я очень рад тебя видеть, — сказал он, улыбаясь. — Я, кстати, недавно был в Москве. Но ты, как оказалось, улетела на гастроли в США.       — И так постоянно, — вздохнула она. — И, что это получается, ты с Алиной работаешь?       — Да. Я веду с ней переговоры.       — Какой кошмар, — она немного пригубила вино, а после — сделала немного обидчивое лицо.       — Ты чего?       — Я в праве на тебя обижаться! Ты пропал на несколько месяцев!       — Мне на повышение надо идти, — объяснил он. — Я завален кучей бумаг, которые прибавляются с каждым днём. Я в Москве не был с момента нашей последней встречи — в 1992 году.       — А недавно чего приезжал?       — Тоже по бизнесу. Думал, хоть на пару часиков к тебе загляну.       — Вот она я, — улыбнулась она. — Заглядывай, сколько хочешь!       Алла кокетничала, на что Филипп улыбнулся. Несмотря на все проблемы в личной жизни, Алла часто развлекала себя этими играми — когда она, словно кошка, строит глазки, но на руки не даётся.       «Наверное, всю оставшуюся жизнь буду в кошки-мышки играть, с таким везением в личной жизни».       — Ты надолго тут? — спросил Киркоров, сделав глоток вина.       — На неделю, на две недели. Как карта ляжет. Я отдыхать всё-таки сюда приехала. Это Алина тут бизнес-вумен. А ты только по работе?       — И да, и нет. Большую часть я на работе буду, но и отдохну пару дней.       — Это хорошо, — улыбнулась Алла.       Она подняла бокал, немного соприкоснувшись с его:       — Хорошо тебе провести время.       — Взаимно, — ответил тот, выпив до дна вино.       Алла тоже допила вино, и вдруг почувствовала на своей талии чужие руки.       — А вот и я, — улыбнулась Алина.       — Алина, ты не говорила, что у тебя крёстный есть, — улыбнулась она, глядя то на подругу, то на «незнакомца».       — Ты и не спрашивала меня об этом, — лишь пожала плечами подруга. — Филипп, ты с нами будешь тусить? — она указала на стол. — Ты ведь свободен? Или ты с Ричардом?       — Нет, Рич уже уехал, у него ребёнок температурит.       — У младенцев такое часто бывает. Но, контролировать, конечно, надо. Кстати! Алла, где твой хахаль бывший? Ты так его и не показала.       Пугачёва поперхнулась, почувстовав пронзительный взгляд Киркорова.       — Бывший хахаль? — переспросил мужчина.       — Да, вроде. Или кто, Алла?       — А я… — она нервно улыбнулась. — Я опозналась, его тут нет.       — Значит, сидим тут. Должны скоро вкусные коктейли подавать, — обрадовалась Алина. — Кстати, Филя! Как там твоя д…       — Я скоро приду, друзья мои, — улыбнулась Алла, посчитав себя лишней в этой компании. — Иду, так сказать, припудрить носик.       — На самом деле, дорогая, тут можно истолковать по разному, — Рёдель отпила немного Алинного напитка. — Ты знала, откуда это выражение возникло?       — Откуда?       — Женщины говорили так, чтобы в туалете принять кокс, — ответил за Алину Киркоров.       — О, Господи, — закатила глаза Алла. — Вы точно родственники. Оба тошнотики. Всё, иду посещу уборную, чтобы справить свою нужду.       Алина с Филиппом засмеяласиь, и Пугачёва показала им язык. Она ушла в сторону уборной, дав близким людям немного уединения. А после — вышла на улицу, дабы покурить.       На самом деле, Алла не знала, как вести себя дальше. Дружеские и очень близкие отношения по телефону сблизили их, и она могла точно сказать, что Филипп не был, как все. Он был такой «рыцарь» из прошлого, начитанный и безумно интересным мужчиной. Разница в возрасте почти не замечалась, и она с наслаждением с ним общалась.       «По телефону мы все герои. А встретится вживую — ох, какие мы, оказывается, скромники».       Алла и Филипп были достаточно близкими друзьями. Они не общались настолько часто, насколько бы могли, но это было то общение, которое давало разрядку мозга, очищая от ненужных мыслей. Говоря про очень интимные темы, которые не были сосредоточены на вульгарности, а лишь подпускали близко к сердцу, она начала вновь доверять мужчинам, будучи разочарованой в них. Это было комфортное общение, и изначально не подразумевалось как что-то серьёзное. И её радовал тот факт, что, несмотря на страстную ночь, они могли спокойно говорить об о всём, как, например, было однажды…       Алла помнила ту ночь, когда он ей позвонил. Они тогда уже общались, и до этого звонка он ей казался очень жизнерадостны, но в ту злополучную ночь…       Апрель, 1994 года.       Проснувшись от трели телефона, Пугачёва устало застонала, проклиная того, кто ей звонит.       — Блять, 4 утра, — она потёрла глаза, и села на кровати.       Одев миленькие тапочки, Алла лениво дошла до маленького стола, где стоял телефон.       — Алло? — немного раздражённо ответила она.       Услышав плач, а следом и историю, Алла лишь поблагодарила Бога, что ему хватило мозгов позвонить и разделить эту трагичную минуту с кем-то, нежели напиться с дальнейшими последствиями.       — Алла, ты понимаешь, я её пару часов назад держал за руку… Она улыбалась мне, и поздравляла меня с днём рождения, — Филипп плакал взахлёб, рассказывая о своих переживаниях.       — Филечка… — Алла не знала, что сказать. — Надо жить дальше, понимаешь. Мама бы не была рада, что ты так себя коришь. Пойми, это жизнь. Никто не вечен.       — Алла, ей было всего 57! Господи, как мне жить?!       — Возьми себя в руки, Филипп, — её голос погрубел, Алла будто стала его наставником.       Лекция от Аллы продолжалась, наверное, всю ночь, потом Филипп вновь плакал, мысленно уткнувшись подруге в плечо. Когда она услышала тихое сопение в трубке, она была готова уже отключится, но тот, будто чувствуя, прошептал:       — Не уходи, пожалуйста… — немного хрипло молил он. — Поспи со мной…       — Я рядом, я с тобой…       Алла не знала, сколько прошло времени после того, как она это сказала и уснула. Проснулась Алла под щебетание птиц, и под будильник, который прозвенел на том конце провода.       — Мне такой же нужен, — немного засмеялась она, услышав его зевание.       — Я обязательно подарю тебе такой. Алла, — ей показалось, что он слегка засмущался. — Спасибо тебе. Мне, действительно, легче.       — Будь на связи, Филь. Не делай глупостей. Звони. Я, по возможности, отвечу. И делай так, как просила мама — не смей отменять все свои дела. Ты слышишь? Ради неё. Она бы не позволила.       — Я попробую, Алл… Я… Не обещаю, но я попробую.       К слову, Филипп сдержал своё обещание, выслав позже будильник в виде маленького зайчика.       Затушив сигарету, Алла поднялась обратно в бар.       — Ich bin da! (Я здесь!) — оповестила она двух своих «знакомых».       — Алла, не позорься, — засмеялась Алина. — Я чуть не уписалась от твоего немецкого.       — Действительно! — она села рядом с Алиной, и подруга придвинула ей бокал вина. — Могла бы и сказать, что он понимает английский.       — Я не стала прерывать твоё шоу.       — Я сейчас вспомнила, как Люська оконфузилась в Германии, — она вдруг поняла, что Филипп может не знать, кто это такая, и обратилась к нему. — Люся, это моя…       — Домработница, — уверенно ответил он за неё.       — Да, — кивнула Алла. — И…       — Откуда ты знаешь, что Люся — это её домработница? — в недоумении спросила Рёдель.       Алла запаниковала, но не растерялась.       — А я… Я ему рассказала, пока ты со своим Жоржом там носилась. Ты же понимаешь, разговор надо начинать с истории про неё. Она же легендарная женщина! — попыталсь она перевести тему и заметила, как Филипп облегчённо вздохнул. — Кстати, — увидев, что Алина повелась на эту уловку, она решила продолжить тему её мужчины. — Он ничего такой…       Пока Рёдель соглашалась с Аллой, рассказывая, какой он необыкновенный, рыжая заметила краем глаза, что Филипп ей улыбнулся, будто благодаря, что та перевела тему.       «Спасибо» — в карман не положишь» — подумала та, усмехнувшись «незнакомцу».       Когда вечер подошёл к концу, Филипп предложил дамам свои услуги джентльмена, галантно сопроводив их до отеля, в котором, по совершенно невероятной случайности жил и он. Женщины смеялись с, немного пьяного, Киркорова, который был растерян, от того и до ужаса смешён.       — Дамы, — пьяно улыбнулся мужчина, запуская их в лифт. — Какой этаж?       — 5, — ответили две женщины.       Лифт захлопнулся, и Филипп только изогнул вопросительно бровь.       — Мы ещё и, оказывается, соседи! — радостно воскликнул он. — Надо за это выпить…       — Тебе достаточно, Филиппчик, — сказала Алина, отбирая у него бутылку с чем-то спиртным. — Завтра на работу, не забыл? Вот после можно будет расслабиться. Мне Жорж говорил, что…       — Какой Жорж? — в недоумении спросила Алла.       — Ты нормальная? Мой Жорж!       — А! — вспомнила она. — Пардон. Я всё помню. Он, кстати, тебе подходит. Как он в постели, милая? — задавала вопросы Алла в, немного пьяном бреду.       Филипп засмущался от таких личных разговоров и мечтал, чтобы побыстрее доползти до кровати.       — Потом, милая! — Алина увидела смущение крёстного, решив не вдаваться тут в подробностях. — В общем, Жорж говорил, что тут казино есть. Можем потом сходить.       — Можно, — кивнул Киркоров. — Можно даже сейчас!       Лифт остановился, и женщины вытолкнули Киркорова из него.       — Нет, Филиппчик, тебе хватит, — заботливо погладила его по спине Алина. — Давай, я тебя проведу. Какой номер?       — У тебя же есть.       — Что есть?       — Мой номер, — он пожал плечами, облокотившись об стену.       — Та не номер телефона, ты, дурень, — Алина засмеялась. — Твой номер, где ты живёшь!       — А-а-а-а-… 512.       Уложив спать молодого человека, женщины вышли с его номера, предварительно оставив ему аспирин с водой.       — Господи, неужели он так много пьёт? — удивилась Алла, шагая по коридору вместе с Алиной.       — Да ты что! Нет, конечно! Это ещё цветочки, — Рёдель усмехнулась, что-то вспомнив. — Он как-то пошёл пить с друзьями. Я тогда приехала к Вике — это его мама — на пару дней, царство ей небесное. Он ушёл, мы сидим. Ну, ты же знаешь, я вся в свою мать — по ночам не сплю. И она такая же. Мы сидим, чай пьём. Вламывается эта пьяная морда в квартиру. А у него что-то случилось… Где-то он проиграл, что ли. То ли конкурс какой-то, то ли что. В общем, пьяный, как… Ну, ты ведь помнишь Игоря в новогоднюю ночь?       — О, Господи, настолько плохо всё было?       — Хуже. Блевал потом… От всей души. Деньги растратил, с кем-то подрался…       — Хорошо он проигрывает, конечно, — Алла легко замотала головой, не веря своим ушам.       — Он, вообще, всегда и везде был первым. И он не пьёт. Только если надо что-то отметить, вот как сегодня или от горя.       Подруги подошли к своим номерам.       — У него когда мама умерла — это было что-то. Он пил вне себя просто. Еле справился, бедный, — Алина печально вздохнула, вспомнив тот период.       — Ну, знаешь, у меня когда мама умерла, я тоже никуда деть себя не могла. Только Кристинка помогла мне справиться с трагедией. Мне вдруг стало страшно за неё, если она вдруг останется одна, такая маленькая…       Алла вспомнила те чувства, немного прослезившись.       — Ты чего плачешь? — Алина опешила, обняв подругу. — Всё, успокойся. Нашла о чём думать. А как же твои слова «живу сегодняшним днём»? Всё, вытри слёзы!       — Да, и в правду, что-то раскисла, — она вытерла покатившиеся слёзы.       Распрощавшись, Алла ушла к себе, так и не отойдя от внезапного вспоминания прошлого. Она помнит до сих пор, как Кристина ушла с её дома, не на секунду не пожалев. Ушла, казалось, навсегда.       1987 год       — Господи, мама! — не выдержала Кристина. — Какая разница, буду я там жить, или здесь? Ты всё равно бы не заметила моего ухода! Ты вечно на гастролях!       — Что ты такое говоришь?! Я ведь твоя мать!       — Мама, а ты помнишь, сколько мне лет?       — Вот именно что 17! Ты ребёнок ещё, чтобы решать, что делать!       Орбакайте засмеялась, закрыв ладонями глаза.       — Мама, мне 18! — истерически начала она. — Мне 18!       Алла вдруг почувствовала себя виноватой, прикусив язык. Стало до жути стыдно перед родным человеком, и рыжая попыталась обнять дочь, но та вырвалась из объятий.       — Ну, чем тебе плохо будет тут? Пусть Володя сюда переезжает…       — Нет, мама, — отрицательно замотала она головой.       — Ты меня стыдишься?.. — вдруг поняла Алла, удивлённо раскрыв глаза.       — Меня везде дразнят, что у меня куча новых пап. Я устала, мам. Пожалуйста, уладь свои проблемы в личной жизни. Хватит знакомить меня с новыми своими любовниками, которые задерживаются тут на пару недель. Я потеряла счёт, сколько их было за год, мам…       Алла опустила голову, не сумев ничего ответить. Ей стало так стыдно, что слёзы полились самопроизвольно, неконтролируемо.       — Мама, ты чего? — занервничала блондинка. — Прости меня! Я не хотела тебя обидеть!       Дочь обняла свою маму, положив её голову на своё плечо.       — Это ты меня прости, — прошептала она. — Я просто… После Жени, после всего…       Перед глазами восстала картина холодной палаты акушера-гинеколога, и женщину, склонившуюся над ней.       — Забудь, — попыталась Кристина утешить свою мать. — Ничего не вернуть. Жизнь невозможно повернуть назад. Мама, пожалуйста…       Простившись, Алла помогла Кристине затащить чемоданы с вещами в машину, которая ждала поручения Аллы.       — Толь, вези её к Пресняковым, — тяжело вздохнула Алла.       — Ма-а-ам, — Кристина улыбнулась, обняв родного ей человека.       — Ты не забывай только меня…       — Мама! — засмеялась Орбакайте, вытерев выступающие слёзы.       Глядя, как уезжает машина, Алла не сумела сдержать слёзы, горько заплакав. Сердце опустело, чувство вины никуда не ушло.       «И снова я одна», — подумала Пугачёва, шмыгая носом. «Без дочки, без мамы и без тебя». — вспомнила она свою песню «Прости, поверь», немного перефразировав текст.       Так и уснув от воспоминаний, которые уже не так бередели душу, Алла погрузилась в сон, прижимая к себе игрушку внука…