О пользе пеших прогулок

      Они сидели в квартире Димы, разложив на полу старый плед, а уже на нем громоздились коробки с роллами и несколько свертков шавермы. — Игорек, ну опять всю Калифорнию всосал? Как в тебя влезает вообще… — Юля тоскливо смотрела на последний рисовый кругляшок, исчезнувший во рту Грома. — Они на вкус как крабовый салат, который теть Лена на Новый Год всегда готовила, ничего не могу с собой поделать, — развел руками мужчина. Ну да, в прошлый раз они едва отговорили его поливать роллы майонезом. Дима сидел какой-то необычно тихий. В смысле, он и обычно то не шибко громкий, но тут на взгляд Грома как-то совсем притих. — Димк, ты чего? Как с аэропорта вернулись ты совсем пришибленный. Сам ж сказал, что со всем разобрался там. — А? А, да, разобрался. Делать-то нечего было, — он как-то небрежно пожал плечами и вяленько пожевал ломтик имбиря. Игоря аж передернуло — это красное месиво он отчаянно не понимал. — А че тогда как не родной, ну? Рассказывай давай, явно у тебя там что-то кроме этого долбоклюя с пукалкой случилось, — Игорь уже распотрошил обертку у шавермы. — Да познакомился с человеком одним… — Где? В бизнес-классе самолета? Ну, Дим, даешь, — Юля деловито макала Филадельфию в соус. — Не съели тебя там? Дубин на секунду подвис. Опять вспомнилось прощание Августа — в руки его еще не целовали, и как на это реагировать он не знал. — Ну да, там. Иностранец, чуть скандал не закатил, а я за девочек стюардесс вступился. Так он заявил, что теперь я должен его всю дорогу развлекать, а потом как-то разговорились, вроде даже вполне неплохим оказался. Может, у него просто день неудачный был, — Дима отпил из чашки с чаем. — Болтать на английском с носителем это мощно, — заметила Юля. На ее лице читалось неподдельное уважение. Сама Пчелкина по долгу журналистской службы тоже неплохо шпрехала, но у нее и курс в университете был соответствующий, а Дима-то так, для души по вечерам видеоуроки посматривал. — Да я на английском дай бог пару фраз сказал, он потом на русский перешел, — Дубин поспешил прервать незаслуженную похвалу. — На русский и иногда на… Что-то типа немецкого. Еще был французский. — И о чем болтали? Надеюсь никакой фигни он тебе не наговорил, а то ж найдем, извиняться заставим, — глаза Грома нехорошо блеснули. Дима на это только фыркнул. — Да перестань. Ничего плохого он не сказал. Посмотрел мои рисунки, сразу хвалить начал. — Ну хоть вкус у человека есть, — со знанием дела кивнула Юля. Она вообще оказалась большой фанаткой — нет-нет, а закажет коммишку. А Дубин никогда и не отказывал, такое внимание к его хобби приятно гладило самолюбие. — Ты его не зарисовал? — Он сам попросил портрет, так что да. Правда я рисунок ему отдал, — поспешил разочаровать Дима. — Ну блин… — Игорь наконец доел свою шаву и теперь был сытым и довольным. Такой он больше напоминал огромного дворового кота, которого все сердобольные бабушки кормили то сметаной то колбаской, а не сурового полицейского пса, каким его представлял по первости Дима. — Красивый хоть был? — протянула Пчелкина. — Невероятно, — пораженно вздохнул Дубин. Ну а что? Не отрицать же очевидного. — А, погодите, а перед тем как полноценный портрет рисовать пару скетчей сделал. Они остались, — под аккомпанемент подгоняющих его Юли и Игоря, он достал альбом и отдал им. — Ты ж ради рисования туда и поехал, а работ еще не показал. Можно сначала посмотреть? — поинтересовалась Юля, хотя альбом уже открыла и вовсю листала. Они с Игорем — два сапога пара. — Конечно, — Дима улыбнулся, наблюдая как его друзья периодически охают и ахают. Но вот они наконец добрались до его последних скетчей, сделанных в самолете. — Важный, как хуй бумажный, — с сомнением протянул Гром. — Горь, не всем же в одной и той же кожанке и зимой и летом ходить, — Дима пожал плечами. — Ну, правда твоя. Хотя на гуся все-таки похож, — Игорь пожал плечами, мол, все еще хуй, все еще бумажный. — Дим, — вдруг серьезно позвала его Юля. — А он тебе представился? Ну, имя назвал? — Ну да, что-то не так? — Дубин тут же напрягся, чувствуя то же напряжение и от Игоря. — Августом назвался? — девушка поджала губы. — Да, все так. Ты его знаешь? Пчелкина только тяжело вздохнула и полезна в телефон. — Ну, дорогой, либо ты мило беседовал с самим ван дер Хольтом, либо я в глаза долблюсь, — она что-то быстро печатала. — Хольт? Подожди, тот, что продал костюм Разумовскому? — Дима почувствовал, как похолодел изнутри. — Нет, это был его отец, он умер примерно в тот же период, когда у нас тут костры горели, а тот с кем ты, видимо, в одном самолете летел — его сын, унаследовавший компанию отца. Вроде как какими-то изменениями в политике компании сейчас занят, но там пока ничего не ясно, я как раз над этим работаю, — Пчелкина наконец показала им фотографию. Это была обычная фотография с какого-то интервью, вот только изображенного на ней человека Дима не мог не узнать. — Кривой он какой-то, — заметил вдруг Гром. Его, казалось, вообще не трогало, что потенциальный враг находится сейчас в Петербурге. — Хотя, ежели так смотреть, то вовсе и не кривой… А, нет, все-таки кривой. Ну не знаю, Дим. Своими рисунками ты ему явно польстил. Гусь, говорил же. К тому же слегонца такой… Китайский, — Игорь со звучным «пшиком» открыл банку темного Козела. Юля и Дима смотрели на него как на полоумного. — Я ожидала какой-то бурной реакции если честно, — Пчелкина закатила глаза. — Да я знаю, что он приехать должен был. Дядь Федь вторую неделю об этом говорит, ну, что какая-то большая шишка приедет у нас модернизацию проводить. Димк, может это, холодильники на замену тем 12 потерянным привезет, что думаешь, — посмеивался Гром. Правда, осекся как только заметил изрядно побледневшего Дубина. — Ты чего, родной, удар же хватит, дыши давай. — Да я же… Я ж не думал, что, ну… А если я ему что-то не то сказал или… Игорь, там же ваши с Юлькой портреты были и он вас узнал и… — у Дубина начала закручиваться спираль волнения. Он уже что-то бормотал с убитым видом. — Так, ну-ка давай, дышать ровнее. Ты ж у нас собака, а не ссыкун. Нормально все, отбой, боец, рано кипиш устроил, — Игорь растрепал ему волосы. — Про меня уже и так полстраны галдит, а Юляша так-то блоггерша у нас, а в интернетах ваших все про всех все знают. Так что неудивительно, — он успокаивающе похлопал напарника по спине. Дубин спустя пару минут смог успокоиться, но на напарника взглянул с сомнением. — Сам же говорил, что нельзя никому ничего доверять, про цифровую деменцию ты же все уши пропел, — Гром на это угрюмо засопел. — Ну да, говорил. И все еще так считаю, но, — он бросил взгляд на Юлю. — Я уже вроде как понял, что от этого даже я не убегу. Прогресс, растудыть его мать, — брови Димы взметнулись вверх. Вот что с людьми любовь делает, отстраненно подумал он, глядя как Пчелкина, посмеиваясь, оставляет на щеке питерского героя нежный поцелуй. — Так что пока ты не бегаешь везде и не раскидываешь наши папки с документами или вещдоками, все нормально, — с гордым видом заявил Игорь. Действительно, никогда нельзя недооценивать силу слова. И тяжелой женской руки.

***

      Разговор с друзьями если не полностью, но успокоил Диму, тревога поутихла, уступив место легкому предвкушению, ведь если верить Игорю, то Август ван дер Хольт должен был тесно работать с полицией, а значит, стоило ждать его визита. Вот только Август не появился в их участке ни в понедельник, когда Дима вышел с отпуска, ни через неделю, ни через две. Время незаметно текло, дел становилось все больше, а о неожиданно приятной встрече теперь напоминали только рисунки в альбоме. Их, надо сказать, становилось все больше. Зная личность своего знакомого, Дубин мог беззастенчиво пользоваться фотографиями Хольта из открытого доступа и рисовать, рисовать, рисовать. Так он узнал о сложной операции на позвоночник, долгом пути реабилитации и о том, что Август ван дер Хольт обожал лошадей. Последний пункт ему с горящими глазами поведала Юля, показывая фото совсем еще юного Хольта верхом на немецком рысаке. Мальчик с очень серьезным лицом горделиво смотрел на Диму с экрана. Новостная статья на нидерландском языке чествовала юное дарование. После этого в другом, более личном альбоме появились зарисовки Хольта с лошадьми, на лошадях, иногда в виде лошади. — Димка наш попал, — серьезно сказала Юля, пока они с Громом стояли на крыше, обедая шавой. — Н-да… Занесло парня, — закивал Игорь, откусывая кусок Юлиного обеда, пока та зазевалась. — Троглодит, — заключила она. — Вообще, ты меня все больше удивляешь, что, совсем никакого экзистенциального кризиса из-за увлечения напарника? — Пчелкина вскинула бровь, поглядывая на мужчину. — Ну Юль, ну я ж не с луны свалился. Я в Питере всю жизнь живу. В гей-бары еще батя мой на вызовы с драками ездил, — он поправил на себе кожанку — немилосердный питерский ветер продувал все кости. — Драки в гей барах? — Между прочим, пацаны и девчонки оттуда такие потасовки иногда устраивали, судя по рассказам, что скинам дворовым и не снилось, — со знающим видом заявил Игорь. Байки отцовского товарища даже спустя столько лет свежи в памяти. Гром погрузился в воспоминания. Юля не тревожила — это был редкий момент светлой памяти об отце, пришедший вместо удушающего ужаса, омрачившего образ родителя. — Кстати он через три дня явиться должен. С ним Архипова. Ну, генеральша наша, — наконец Гром отмер, скомкал обертку и сунул в карман куртки. — Кто? — Да конь в пальто этот. Тьфу ты, Димка с этими конями своими, Хольт в смысле, — Игорь со смешком смотрел на округлившиеся глаза Юли. — Димке сказал? — Нет конечно, еще чего. Он ж на жопе совсем не усидит, а мне еще не хватало, что б он мельтешить начал перед глазами. — Ну и правильно, сюрприз будет. Ставлю, что с букетом придет, — Юля вытащила тысячную купюру. — Женщина, оставь банкноты, просто картошки мне своей пожарь, если проспоришь, — заворчал Игорь. С Юлей спорить на деньги он упорно отказывался, зато общипать как липку каждого в участке — за милу душу. — Уговорил. Хотя погоди, товарищ майор, а ты мне что тогда? — Ну, девушка, я что нибудь обязательно придумаю, будете довольны — он заискивающе улыбнулся, обнимая Пчелкину за талию. — Ну-ну.       Хольт и правда явился через три дня. Холеный, в вычищенных туфлях, явно не из кожи молодого дермантина, как у всего участка, в костюме идеально по фигуре и темных очках. По скромным оценкам ребят из бухгалтерии, одна только брошь на лацкане его костюма стоила как примерно три оклада Федора Ивановича. Годовых. Он, аки Воланд со своей свитой, гордо продефилировал через весь участок и заперся в кабинете Прокопенко вместе с ним и Архиповой.       Игорь присвистнул, стоило двери захлопнуться, а двум амбалам из хольтовой охраны встать по обе стороны от нее. — Ну я ж говорил, кривоватый он слегка. Димас, слушай, а у него глаза, того, не косят? А то чой-то в очках в помещении? На фотках и подправить можно, а в жизни-то видно все. Димас? Дим? — он повернулся к напарнику и кисло усмехнулся. Ну да, он примерно того и ожидал. — А? А. Да не косой он, — отмахнулся Дима, начав суетливо собирать бумаги дописанного наконец рапорта. — Он и в прошлый раз в очках был. Не знаю, привычка может, — в руках лейтенанта оказался карандаш и альбом. Бесцельные нервные штрихи обрушились на бумагу. Дима часто просто чиркал абстрактные линии, лишь бы занять руки, когда нервничал. — Ну ладно, — Игорь явно был не убежден. Он оглядел напарника и от души хлопнул того по плечу. — Ну-ка, Дубина, плечи расправил! Грудь колесом, хвост пистолетом, — со всех сторон послышались смешки. Кто-то на своей шкуре знал «дружеские жесты» Грома, те кто поближе, слышали как смешно крякнул Дубин под чужой лапищей. — Игорь, ты из меня всю пыль архивную вытрясешь, — проворчал Дима, но и правда приободрился. — Тем лучше, а то Юляшка все чаще говорит, что ты как дед одеваешься, — Гром уселся на стул рядом с другом. Словно почувствовав на себе чей-то взгляд, он оглянулся на кабинет в котором исчез «гусь» с генеральшей. Там, сквозь промявшиеся под чужими пальцами полоски жалюзи, мелькнул чужой темный взгляд. — Интересно девки пляшут, — пробормотал Игорь. Смотрели все-таки не на него, это точно. — Что такое? — Да интересно, говорю, о чем беседуют, — Игорь кивнул в сторону кабинета. — Учитывая, что у нас тут намечалась реформа, видимо о ней, — пожал плечами Дима. Ему тоже было любопытно. А еще отчего-то волнительно. Он взрослый человек, иллюзий не питал, а красивые фантазии оставил еще год назад, когда его поставили напарником Грома, но, несмотря на это, в груди свернулось колючим шариком волнение, какое бывает, если чего-то отчаянно ждешь. Чего же он ожидал Дима и сам не знал.       Вопреки всему ему удалось сосредоточиться на работе. На удивление даже Гром больше не шутил и не отвлекал, позволяя Дубину с головой погрузиться в исследование улик. То, что бунт в тюрьме был странным он сразу почувствовал. Убедить в этом Игоря, уже праздновавшего победу, было сложно, но все же удалось. И вот Дима зарылся почти с головой в бумаги. Игорь прислушался к опасениям напарника, но вполне справедливо потребовал более веских доказательств. В конце-концов, соседская кошка почти всегда пиздит. — Игорь ну подожди, я почти нашел, тут осталось то, — недовольно отмахнулся от напарника Дима. Игорь, до этого благоразумно молчавший, с чего-то решил полезть именно в момент, когда он только-только уцепился за ниточку. — Посиди вон на стульчике рядом, буквально минуту, — Дима кивнул в сторону стула, а сам ускорился в рисовании примерной схемы действий. Он за десять минут закончил и довольный снял с себя очки, потирая глаза — в последнее время спал он плохо. Дубин наконец повернулся к Игорю… Чтобы обнаружить, что человеком, сидевшим на стуле был отнюдь не его напарник. Ну правильно, чего это он, Гром бы тихо и культурно на стуле не сидел. Хольт, поняв, что на него наконец обратили внимание, неожиданно мягко улыбнулся. — Какое похвальное рвение к работе, дорогой друг, — очков на нем уже не было. В руках телефон, расслабленная поза — стесненным господин ван дер Хольт себя явно не чувствовал, чего не скажешь об остальных. Присутствие высокопоставленного гостя нервировало абсолютно всех, а этот самый гость одним своим видом показывал, что это не он тут инородный элемент, а все остальные пришли без приглашения. — Простите за это, мистер Хольт, — как-то растерянно пробормотал Дима, на автомате подавая руку для рукопожатия. Мужчина посмотрел на протянутую ладонь, но, усмехнувшись и вспомнив этот же жест еще со встречи в самолете, стянул перчатку и крепко пожал. С пальцев Хольта сбежал маленький разряд, заставивший Диму вздрогнуть. — Ох, ну вот, Dmitry, кажется, это судьба. Между нами сверкают искры, — Хольт расплылся в довольной улыбке. — Но, помнится, мы договорились обращаться друг к дургу на ты? Дима на это только улыбнулся, возвращая наконец себе самообладание. — Да, но я сейчас при исполнении, а Вы — деловой партнер моей прямой начальницы, — Дубин смотрел прямо в глаза, ничего в его виде сейчас не выдавало нервозности и волнения, видимых минутой ранее. Dmitry явно вошел… в рабочий режим. — Но, кажется, твой, Di-ma, рабочий день уже окончен, разве нет? — с деланно-удивленным лицом мужчина посмотрел на часы. — В таком случае, Август, я должен прибрать свое рабочее место и собраться, — принял правила игры Дима. Получилось как-то подозрительно просто. Все то волнение, что ядовитой змеей сидело в груди у Дубина последнюю неделю исчезло без следа. Они виделись один раз при довольно нетипичных обстоятельствах, кроме того случая в самолете их больше ничего не связывало, но Август подошел к нему, заговорил как со старым другом, Август шутил с ним. Все это как-то нехорошо сказывалось на бедном сердце Димы. — Wonderfully, — Хольт плавно встал со скрипучего стула и, поправив и без того идеально сидящую одежду, повернулся к Дубину. — Как ты смотришь на то, чтобы отужинать в ресторане? — Вообще-то, — осторожно начал Дима, — У меня на сегодня уже были планы. Боюсь, не получится, — Может, в другой раз. Август на это, казалось, ничуть не расстроился, если не сказать больше — тот словно был рад такому раскладу, хотя вместо радости голосом изобразил верх скорби. — Ах, какая жалость! Что ж, в таком случае, придется отблагодарить тебя иначе. Отто! — Словно из неоткуда, за спиной мужчины показалась крупная фигура телохранителя. Отто держал в широких ладонях небольшую коробочку, смотревшуюся на его фоне слегка комично. Хольт взял коробочку и передал ее Диме. — Я взял на себя смелость выбрать для тебя угощение в качестве благодарности за тот случай on the plane, — Дима рассеянно взглянул на прозрачный блистер упаковки. В коробочке лежали три пирожных. Красивые, словно сошедшие с картин эпохи барокко, десерты ровным рядком стояли в коробке. Их явно перевозили очень аккуратно. — Не стоило, это же моя работа… — пробормотал Дима, разглядывая угощение. Такие он видел только в инстаграмме когда сестра кидала ссылку с очередным «Дима, ты только глянь!». — Конечно стоит, мой друг. Ты был не при исполнении, к тому же, в отпуске, и тем не менее, прекрасно справился, — Август покачал головой, стрельнув взглядов на Отто, хмыкнувшего что-то в бороду. — Что ж, теперь мне пора. Надеюсь, в скором времени мы сможем увидеться. До свидания, — Он подмигнул Дубину и, дав несколько указаний Отто, вышел из участка. За приятной беседой Дима совсем потерял счет времени, позабыв об окружении. Как выяснилось, зря. — Вот это номер, — со спины к лейтенанту подошел Цветков. — Димка, а ты это… Угостишь? — он через плечо Димы заглянул в коробку. — Костик, держи трусы шире. Сами съедим и без сопливых, — Игорь подскочил почти моментально. — Дим, ты это, троглодитов всех гони и дуй на улицу. Юльчик уже вон через дверь глазами сверкает. И тетрадки свои не забудь, дома все обсудим. Все, давай, ждем тебя, — он вышел на улицу к журналистке, а сам Дубин в самом деле поспешил все прибрать и под заинтересованные взгляды коллег, выбежал к друзьям.

***

— Ну что ж… Это что такое было? — Юля везла всех троих, уже как обычно, в квартиру Димы. Отчего-то собираться все полюбили именно у него. Возможно все дело в наличии двери в туалете. — Мне принесли пирожные за помощь в самолете, — пожал плечами Дима. — Ага. Август ван дер Хольт мило ворковал с тобой полчаса, позвал на свидание и подарил свежайшие пирожные, — Юля очень серьезно покивала. - Флирт элитный, ясно. — Просто поддерживал со мной вежливую беседу, предложил в качестве благодарности поужинать, а когда я отказал обрадовался и выдал пирожные. Так что я прав и это просто формальность, — покачал головой Дима. — Ну а ты что скажешь? — Юля посмотрела на Игоря. — Скажу, что дарить еду — самое умное решение, — со знанием дела заключил Гром. Ну да, этот то за сковородку юлькиной картошки точно отдастся. Уже в квартире Юля заняла законное место в ворохе пледов и подушек на стареньком просиженном диване времен первой пятилетки, а мужиков отправила наводить красоту на кухню. — Вообще, мне в самолете девочки стюардессы два кусочка торта принесли… Сначала за то, что заступился за них, а потом за то, что этого итальяно бандито повязал, — Дима решил, что по-плебейски рвать такую красивую упаковку он не будет и теперь корячился за кухонным столом. — А-а, то есть тебя уже второй человек сладким «благодарит». Вижу закономерность, — протянула Юля. — Хотя собакам ж вредно сладкое… — Ну значит тебе тоже вредно, да? — С чего бы? — Ну, ты ж плакалась, что в севшее платье влезть не можешь и ты неделю грустно смотрела на Игоря с его шавой, — ход был низкий, нечестный и он заслуженно получил жесткой диванной подушкой в лицо. — Я все твои стремные фотки выложу, — клятвенно пообещала Юля. Она, вообще, частенько такое обещает. Дима бы даже не переживал, но папочка «маи абичики» на юлином ноутбуке все-таки присутствовала, даже под паролем, а на все вопросы об этом Юля только улыбалась. Страшной такой, статичной улыбкой. Дима тем временем успешно достал пирожные. Выглядя как маленькие произведения искусства, они к тому же одурительно пахли ванилином, шоколадом и той самой «дороговизной». — Димка, чайник ставь я отсюда запах чую, — Игорь, пусть и велел ставить чай, на кухоньку прошлепал сам, по-хозяйски налил воды из процежевалки в чайник и сам же поставил на плиту. — Спасибо Вам, Игорь Константиныч, без Вас даже чайник не кипит, крокодил не ловится, не растет кокос, — тяжко вздохнул Дубин. — А потому что понабирают по объявлению, — в тон ответил «горьконстантинч» и достал чашки. У него в квартире Димы уже появилась излюбленная — старая из какого-то сервиза, со сколотым бортиком, чашка. Игорь как ее увидел впервые так заявил, что в своем далеком детстве такую чашку раскокал на кухне у тети Лены. И вот была та чашка точь-в-точь, как эта, Димкина.       Чайник закипел, чай разлит, старый плед на полу ознаменовал накрытие «поляны». — Черт возьми, это вкусно… — Юля со всем присущем ей изяществом вгрызлась в ажурный бок пирожного. Дима активно закивал. Тортик из самолета и рядом не стоял с хольтовым угощением. — Одобряю, — Игорь пирожное уже умял, запив чаем. — Ты вкус-то хоть различаешь? Или так, не жуя? — хмыкнула Юля. — Конечно! Ну а что, смотреть на них что ли. Красиво, да, но его ж съесть надо, — Игорь, как водится, эстетическую сторону вопроса игнорировал. — Съедобно. Даже вкусно. — Я думал ты их выкинуть заставишь, мол, отравлено, — протянул Дима. — А я все зафиксировал, ты, родной, не переживай. Камеры все писали, пока вы там любезничали, Ксюшка пробила откуда тебе эту красоту принесли, заказ кто делал, все уже запротоколировано. В общем, ты меня за дурака-то не держи, — за дурака Игоря никто не держал. После истории с Разумовским даже параноиком уже не считали. — Как я тебя обожаю, — вздохнула Юля. Та далеко не ушла, Дима был уверен, что куча фотографий была сделана не просто так. — Ну так! Вечер прошел за разговорами, шутками и обсуждением работы Димы и Игоря. Без работы жизнь вообще не та была.              Новая встреча с Августом не заставила себя долго ждать. Дима только вернулся с обеда на ближайшей крыше, как заметил черную машину у входа в отделение. Стоило лейтенанту дойти до рабочего места, как на него уставились три пары глаз. Если Юля с Игорем, ушедшие с крыши раньше него особо не напрягали, то вот усиленное внимание Цветкова уже настораживало. — Кость, гляделки выпадут, а у нас пол немытый, — протянул Дима. — Дунул плюнул и… Эй, я вообще чего сказать хотел. Дубина, как кексики? — гаденько улыбнулся Цветков. Парень он был хороши, ну, большую часть времени, правда, вот не приведи Господь стать объектом его шуток. — Да ничего, Костян, приятно получать благодарность за хорошо проделанную работу, — проскрипел со своего места Гром. Тот как будто по инерции все еще иногда отвечал остротами за Диму, хотя кто кого ядовитее еще непонятно. Дубин, в общем-то, не прочь иногда любезностями обменяться, но приятное предвкушение встречи затмило собой любую дружескую перебранку. Кажется, Костя собирался продолжать экзекуцию, но, во-первых, его осадила Зайцева, которую он по старой дружбе попытался привлечь в какофонию, а во-вторых, из кабинета Прокопенко вышли Хольт и Архипова. Сам Федор Иванович грозно шевеля усами попросил минуту внимания. — Значится, товарищи. Вы уже знаете, что у нас грядут перемены. Завтра всех жду на показательном забеге. Мистер Хольт продемонстрирует работу своих эээ… Дронов, а мы продемонстрируем ему работу бравых защитников правопорядка. Ну, добро, чтоб завтра были готовы, — рядом стоящая Архипова источала такое титаническое спокойствие, что Дима невольно подумал, что сама Мария как минимум из гранита, а потом она посмотрела ровно на него и рядом стоящего Грома. Женщина не сводила с них глаз, словно размышляла о чем-то, а потом перевела взгляд на Августа и продолжила диалог. — Я ж вроде еще ничего не сделал, че это наша фрау так смотрела? — в полголоса спросил у Димы Игорь. — Может, просто узнала тебя? Ты ж у нас знаменитость? А в рамках полиции вообще звезда, — он пожал плечами. — Чуется мне, неспроста это. Есть у меня слабое такое подозрение, что мы с тобой, Димка, будем помогать достопочтимой Архиповой Хольта окучивать, — протянул Игорь, наблюдая всю эту картину. Август, тем временем, закончив разговор, направился прямиком к столу Димы. — Надеюсь, мой презент пришелся по вкусу? — его выражение лица неуловимо поменялось. — Да, пожалуй, лучшие пирожные, которые я ел, еще раз спасибо, Август, — кивнул Дима.        — Желаю удачи завтра. Мне искренне любопытно посмотреть на твою работу, — эти слова могли показаться обычным пожеланием удачи, но Диму вновь пробрало до мурашек от приглушенного тона и легкого акцента. Мужчина словно замечал это и намеренно выделял грассирующую «р». Он кивком попрощался с Димой и, задержав странный взгляд на Громе, вышел в сопровождении Отто. — Он… Зыркал на тебя? — с сомнением протянул Дубин, оглядываясь на напарника. — Может не зыркать, потому что я рядом с ним и срать не сяду, — уверенно заявил тот. — А еще надо бы поузнавать что там с дронами… Думается мне, что мы все дружно ходим по офигенно тонкому льду. Ты, Димка, клювом завтра не щелкай, понаблюдай за товарищем, раз он тебя выделяет. Шевеления в тюрьме сначала, теперь вот прилет нашей птицы важной... Многовато ивентов на наши седины, - Дима кивнул. Событий и правда многовато, бдительность лучше не терять.       Собираться с утра на важный забег было волнительно. Дима в себе был уверен, навыки он только отточил за год работы с Громом, а ношение бронника почти круглосуточно научило его маневренности даже в не самом удобном обмундировании. Предвкушение электрическим разрядом щекотало загривок, а уверенность пульсировала в груди, когда Дима переодевался в форму для операции, когда брал оружие, когда они настраивали рации. Выходя на тренировочный плац, он глубоко вздохнул, отключая ненужные сейчас эмоции. Первое правило службы в полиции — умение держать голову холодной. Пока они проводили разминку и подготовку, наверху уже собирались зрители. Архипова пришла вместе с Прокопенко, о чем-то переговариваясь. Федор Иванович выглядел удивительно спокойным, глядя на него, Дима отчетливо почувствовал твердую почву под ногами. Мужчина объединял их всех, даже, (особенно) Игоря, до сих пор порой открещивающегося от работы сообща. Прокопенко осмотрел их всех теплым твердым взглядом, безмолвно поддерживая каждого. — Я полагаю, все готовы? — поинтересовалась Архипова. Она обвела их всех странным взглядом, на миг задержавшись им на Диме. — Конечно, мои ребята не подведут, будьте уверены, — мужчина проследил взгляд Марии. — А-а, вижу, вас заинтересовал один из наших лучших сотрудников. Дмитрий Дубин, кстати, не женат, - Мария, явно не ожидавшая такого напора, как-то растерянно кивнула. Прокопенко только мягко усмехнулся. — Dit is fixeerbaar. Доброе утро, господа, — Хольт зашел со всей возможной помпезностью. — Доброе утро, мистер Хольт. К презентации, так сказать, готовы, — Федор Иванович, заметил Дима, перед заграничным гостем себя чувствовал так же свободно, как и перед ними. Никакой нервозности только зрелая уверенность. — Тогда с нетерпением жду результатов, — за темными очками глаз Августа видно не было, но отчего-то Дубин чувствовал на себе чужой взгляд.       Они справились в рекордные сроки. Потные, измазанные в пыли, но радостные, они переговаривались, перешучивались и пытались анализировать, несмотря на легкое опьянение от переполнявшего их адреналина. — Димка, молодец! Лихо сработал, не посрамил, — гоготал Игорь, закинув руку ему на плечо. — По-моему, мы рекорд поставили, — в тон ему ответил напарник, утирая пот со лба. — Не по-моему, а поставили, — покивал Гром и запрокинув голову, посмотрел на Прокопенко. Тот в ответ кивнул. — Молодцы, ребята, чисто сработано, — полковник посмотрел на своих собеседников. — Что скажете, Мария Андреевна? — Очень неплохо, — тон Архиповой не выражал почти никаких эмоций. Женщина не давала ни жестом ни словом понять истинное отношение. «Железная леди», — подумалось Диме. — Действительно, госпожа Архипова, — самодовольство в голосе Хольта сквозило неприкрытое. — Теперь наш черед, — по его приказу вниз спустили кейс, из которого, секундой позже вылетел уже готовый к работе дрон. Отчего-то Дима напрягся, глядя на него. Рядом так же подобрался Гром. Коротко переглянувшись, они уставились на машину, которую настроил кто-то из свиты Августа.       Дрон, к вящему удивлению только что ликующих полицейских, не просто оказался быстрее, они были просто разбиты. Дима, до этого лихорадочно изучавший каждое движение дрона только в конце презентации наконец выдохнул. Рядом с разочарованием соседствовал почти детский восторг. — Как видите, результат… Как у вас говорят… На лицо, — Хольт пусть и говорил о дроне, смотрел же прямо на собравшихся внизу полицейских. — Действительно, впечатляет, — кивком согласилась Архипова. Она словно отмерла, блеск в глазах был живой, она явно что-то задумала. — Хотя не могу не отметить работу полицейских Санкт-Петербурга, — протянула она. — Я, признаться, ожидала другой картины. Меня приятно удивили. Хотя методы работы отдельно взятых сотрудников меня и тревожат, — цепкий взгляд безошибочно нашел в толпе Игоря и Диму. — Вот змея, — тихо пробормотал Игорь, впрочем, без злобы. — Скажи еще не права, — пожал плечами Дима и снял очки, чтобы протереть от пыли. — Но раскрываемость то у нас какая! Залюбуешься, -горделиво заявил Гром. — Мистер Хольт, у меня для вас есть предложение, — на губах Архиповой играла немного хищная улыбка.

***

      Август уже видел способности Дмитрия, однако, наблюдать за ним в работе было совершено иным удовольствием. Собранный, сосредоточенный, он не был похож на молодого лейтенанта, едва начавшего карьеру в полиции. Он стоял с Громом не как придаток к нему, но способный прикрыть спину напарник. Форма плотно прилегала к телу, под тканью перекатывались литые мышцы, прямо как тогда, в самолете. Хотя, подумалось Хольту, форма старовата. Среди продукции его компании были и спецкостюмы. Немного корректировки и можно выпускать на рынок России. Да, Дима в качественной броне, с эмблемой «HOLT International» смотрелся бы намного лучше… Его размышления прервала Архипова с неким предложением. Любопытно. Он уже готовился подписывать контракт, но, кажется, эта женщина придумала что-то получше. — Слушаю вас. — Как вы смотрите на то, чтобы провести испытания ваших дронов в работе непосредственно с сотрудниками? Подготовка полицейских на достаточно высоком уровне, но цель реформы — повышение работоспособности и устранение слабых кадров. Совместные полевые учения, что скажете, господин Хольт? — Мария смотрела на него прямо, даже с вызовом.       Август задумался. Мария явно планировала что-то другое, но как удачно сложилось, что в России все-таки есть люди с руками из нужного места. — Не вижу причин отказывать, госпожа Архипова. Кроме того, раз от вас поступило подобное предложение, я могу предложить Вам примерить также спецкостюмы от HOLT Int. Что скажете, господин Прокопенко? — Август посмотрел сквозь очки на обоих собеседников. — У нас под городом есть полигон, где можно будет порезвиться, — задумался Федор Иванович. — А костюмы это неплохая идея. Мария Андреевна? — Раз господин Хольт лично предложил протестировать обмундирование, не вижу причин для отказа, — кивнула Мария.       В итоге были назначена дата на полевые учения. Архипова, меж тем, почти прописалась у них в отделении. Август тоже продолжал наносить визиты, даже атмосфера кажется стала менее напряженной. — Да ребята-то неплохие, — сказал как-то вечером после окончания смены Прококпенко. — Ну да, гусь немецкий первое время конечно нос морщил, а Леночкины печенья вот сегодня отведал. Я-то вижу, что понравились. Да и Мария не смотри, что зыркает на всех, вами двумя очень довольна, — он хлопнул Диму с Громом по плечам. — Правда гусь все-таки какой-то косенький как будто, — пробубнил Игорь, глядя как Хольт возвращается к отделению. — И кажись на память слабоват, забыл видимо что-то. — Игорь, это уже какая-то нездоровая фиксация, — вздохнул Дима. — А, мистер Хольт, снова здравствуйте. Забыли у нас чего? — с улыбкой спросил Федор Иванович. Сам он был на низком старте — дома со свежими пирожками уже ждала супруга. — Нет-нет, я по личной просьбе к Дмитрию. Если не ошибаюсь, рабочий день окончен и вы уже не при исполнении? — в этот раз без очков и пиджака, в одной только черной рубашке. — Да, уже минут двадцать как, — кивнул Дима. — Раз я тут не нужен, — Прокопенко кивнул Хольту и удалился, тихо посмеиваясь. — В таком случае, что на счет ужина? Ничего особенного всего лишь… — Благодарность за случай в самолете? — улыбнулся Дима. — И за прекрасно продемонстрированные способности, — вернул улыбку Хольт. Дима секунду подумал, но все же решил, что от одного ужина хуже не станет. — Раз господин Хольт лично предложил, не вижу причин для отказа, — процитировал генерала Дима. Где-то позади задушенно хрюкнул Игорь. — Великолепно, можем ехать, или вам что-то нужно? — поинтересовался Август. — Да нет, наверное, — задумался на секунду Дубин, а потом, увидев недоумение на лице Хольта неловко замялся. — Я имел в виду, можем ехать. — Да ну не… — Игорь, замолчи.       Диме стоило догадаться, что Хольт не повезет его ужинать в какой-нибудь «Теремок», но ресторан перед ним был даже слишком шикарным. Они только подошли к дверям, как к ним буквально выбежала девушка хостес. — На имя ван дер Хольт был забронирован столик, — прохладно сказал Август. На лице девушки волнение сменилось настоящей паникой. — Боюсь что… Что сегодня мы не сможем принять вас. Случилась авария и… — за спиной девушки в зале погас свет, слышались приглушенные ругательства. Дима посмотрел на Августа, на его лице показалось то же презрительное выражение лица, что и в самолете. А значит, стоило вновь вмешаться. — Скажите, здесь рядом есть еще заведения? — миролюбиво улыбнулся Дима. — Ах, боюсь что нет… Только цветочный с кофейней, — девушка схватилась за возможность говорить с Димой как за спасительный круг. — Даже так? Просто отлично, спасибо, — девушка, как только Дубин поблагодарил ее, поспешила ретироваться. — Кажется, Дима, тебе прямо-таки нравится спасать девиц в беде? — устало вздохнул Хольт. Уличный фонарь рядом с ними замигал. Видимо, авария была связана с электричеством… — Ага, а от тебя, змея заморского, спасаю, — подхватил Дима. — Что на счет прогулки? Знаю, не ресторан, но Петербург очень красив ночью, — он посмотрел на Августа. Тот, словно что-то решая для себя, кивнул, сдавшись. — Уверяю, обычно такого не бывает. — Обычно да. Но у нас город не очень обычный, — пожал плечами Дима. Он сам адаптировался к нестандартным ситуациям пугающе быстро. — Тогда надеюсь на личного экскурсовода, — Август дал знак Отто и тот, кивнув, сел обратно в машину. — Я думал без телохранителя тебе никуда? — с удивлением посмотрел на спутника Дубин. — Обычно да. Но так я только больше привлеку внимания, да и Отто будет неподалеку, если что-то понадобится, — он решил умолчать, что важно не столько наличие телохранителя, сколько медицинское оборудование. — Кроме того, со мной ведь лучший сотрудник полиции, — лукаво улыбнулся Хольт. Дима рассмеялся. — Федор Иванович все рекламирует нас? — Он был очень убедителен.       Август даже не заметил как они оказались возле небольшой кофейни. Увитые плющом перила и козырек над крыльцом приветливо блестели в лучах теплого света из окон. — Что на счет кофе? — предложил Дима с улыбкой. Августу подумалось, что вечер уже и без того идет черт знает как, так что от того, что он выпьет неизвестно кем и как приготовленный кофе хуже не будет. — Почему бы нет, — он достал из внутреннего кармана пиджака кредитку.       Пока бариста делала их напитки, Дима с какой-то загадочной улыбкой исчез за соседней дверью. Август не успел даже досадливо подумать о том, чтобы вызвать Отто и уехать отсюда к чертовой матери как… — Раз уж вечер пошел не по плану, я решил, что подарок лишним не будет, — Дима появился с небольшим букетом. Август непонимающе смотрел, как Дима протягивал ему цветы. Изящный в своей простоте букет полевых цветов неожиданно сладко пах медом, словно был самый сезон цветения.       Надо сказать, что инициатива всегда была со стороны Августа. Именно он всегда приглашал в дорогие места, именно он заваливал неприличным количеством подарков, чтобы показать насколько повезло человеку обратить на себя внимание Хольта. И при всем этом… Он понятия не имел как себя вести, когда все шло не по плану с самого начала, как сейчас. Дмитрий, казалось, должен был бросить все дела и под руку с ним сидеть в ресторане еще неделей ранее, но тот не стал менять свой распорядок даже ради приглашения Августа, его благодарность за дорогие пирожные была сдержанной, но искренней. А теперь вот — цветы. — Очень внезапно, — рассеянно проговорил он. — У нас, конечно, не совсем принято мужчинам цветы дарить, но будем считать, что сегодня все не по плану, — Дима улыбался, глядя на чужое недоумение. — Знаете, мистер Хольт, между нами снова проскочила искра, — он указал на ярко розовые цветочки в букете, — Это полевая гвоздика, в моем детстве ее называли искорками, потому что среди зелени в поле эти цветочки самые яркие, — он нежно улыбнулся, вспоминая летние каникулы у бабушки в деревне. Август не смог сдержать удивленного смешка. Уже привычный способ флирта так очаровательно использовали против него впервые.       Прогулка проходила непривычно спокойно. Любая попытка кичливо сорить деньгами загибалась в зародыше, флирт на грани допустимого на ней и оставался, потому что, как оказалось, Дмитрию Дубину все это было абсолютно, просто феерично, совершенно не нужно. Так что Август просто сдался. Впервые за долгое время он подумал, что спешить некуда. Позвоночник, словно вторя этой мысли, затих. Никакой обжигающей боли и колючего тока — только прохлада питерского воздуха и почти нежные касания ветра, дующего с канала. Словно он сам и мир вокруг вошли в гибернацию.

***

      Намного позже, уже сидя на медосмотре в своем номере, Август узнает, что его состояние не просто стабильное — оно стабильно хорошее. Врач только выжидающе посматривает из-под седых бровей, но вздыхает и коротко просит продолжать делать то, что заставило нервную систему ван дер Хольта работать спокойно, без всплесков. Неужели этот вечер был настолько невыносимо скучным, что даже позвоночник затих? От этих мыслей кольнуло разочарованием, но после пришло понимание — от скуки он начинал искрить только сильнее. Что же такого сегодня произошло, что стабилизировало его не хуже, чем самые дорогие японские препараты? Как бы он не думал — мысль предательски ускользала, сосредоточиться не получалось — Август засыпал. Не как обычно — миг и потеря сознания, а плавно и медленно. Нега окутала все тело, механизм на его спине, ставший стержнем, переставал вырабатывать ток.       Во сне Август видел далекую Японию, лукавые лисьи глаза сестры, наконец, не злые, не гневливые, а ясные, счастливые. Рядом с Мико он видел Диму — тот в смешной панамке с лягушкой что-то высматривал на бумажной карте. И этот образ — такой несуразный, словно из далекого светлого детства, отчего-то запомнился и после пробуждения.