Везение Минхо

Прошло ещё два месяца. Ни Джисон, ни Хёнджин больше не появлялись. А у Минхо были работа и дом, нужно было копить деньги и не ввязываться во всякую ерунду. Тем более теперь он знал куда уедет: в Японию. Там не было ни знакомых, ни родных. Там он найдёт себе уголок и сгниёт в тени, как ему и подобало. Единственное послабление, что он позволял себе: ежемесячные ужины с Минхёком и Феликсом. Он оправдывался тем, что иначе эти двое от него не отстали бы. Он отказывался признавать, что ему это было необходимо, чтобы не наложить на себя руки. После всего, что он сделал с близкими, и через что ему пришлось пройти с Джинёном… Быть живым была большая роскошь для Минхо. Он сам себе будто перестал принадлежать, тело было чужим, мысли кололи и неволили. Он не мог простить себя, он и не пытался. Дни сменялись, Минхо уже не отличал, что было вчера, а что неделю назад. Как бы его не пытался расшевелить Минхёк или разговорить Феликс, большую часть времени Минхо оставался безучастным. Во сны всё чаще приходили старые воспоминания с Джисоном и Хёнджином, но Сынмин не снился. Он занимал все мысли Минхо, пока тот бодрствовал. Как он сильно скучал! Ему казалось, что все его помыслы были наполнены лишь жаждой вновь увидеть Мини, поговорить с ним, услышать. У него до сих пор был его номер, если младший его не сменил, Минхо мог бы ему написать. Но это было слишком значительным проявлением эгоизма. Всего этого могло бы и не быть, если бы Минхо действительно шёл за своей удачей, а не принимал идиотские решения, как всегда ему об этом говорил Сынмин.

***

В тот вечер Мини поделился с ним радостной новостью, а Минхо всё извратил в своей голове. — Чан предложил мне сходить на свидание. — Что? — Минхо очень надеялся, что расслышал неправильно. — Чан, я, свидание. Может мне тебе картинку нарисовать? Так будет яснее? — Сынмин ухмылялся, пока у Минхо рушились его воздушные замки. — И ты… Согласился? — Да, решил попробовать. Он хороший парень, ты во всю ходил на свидания, пока я загибался над учёбой. Хоть узнаю каково это. — Это да, но я думал, что ты ждёшь кого-то более… — Более? — В общем только по любви. Сынмин опустил глаза. За его фасадом вечно холодного и отстранённого парня, скрывался романтик, о котором Минхо знал, лишь потому что они пересмотрели огромное количество мелодрам с подачи младшего. И как тот частенько невзначай вздыхал над сценами ухаживаний. Минхо не видел ничего плохого в мечтах Сынмина о любви. Минхо сам часто задумывался, чтобы сделать навстречу отношениям шаг, но постоянно откладывал, не решаясь разрушить то, что строилось годами. — Я вполне могу влюбиться в Чана. — Мини, ты же знаешь: наши подтрунивания, что ты не ходишь на свиданки — лишь дружеские шутки, в этом нет ничего плохого… — Я знаю… Просто я устал чувствовать, что со мной что-то не так. — Ты о чём? — Что у тебя, что у Джисона есть опыт в отношениях, у меня же лишь неловкие объятия в младшей школе. На меня никто никогда не обращал внимания, и вот впервые меня пригласили на свидание… Даже если я сейчас не чувствую ничего к Чану кроме дружеских чувств, почему бы не попробовать? Почему хотя бы раз я не могу кому-то понравиться? — Мини… — Минхо встал с дивана и подошёл к Сынмину, — иди сюда. Он заключил Сынмина в объятия и погладил его по спине. — Послушай, ты замечательный Сынмин. Ты умный, усидчивый. Ты очень красивый, — на это Сынмин хотел что-то пробурчать, но Минхо не дал ему, — не спорь. С тобой не бывает скучно, ты всегда готов бросить вызов любому, ты чуткий и понимающий. То, что некоторые не видят, что упускают, это их проблемы, никак не твои. Но Сынмин отпрянул от объятий Минхо. — Тебе не понять, Минхо. Ты всегда пользовался популярностью у девушек и парней. Тебе просто не понять. Ты сам не замечаешь… Не важно. Внутри Минхо что-то начало упрямо скрести, конечно, ему не понять. Единственный, с кем бы он хотел ходить на свидание, никогда не ответит ему взаимностью. — Конечно, мне такое не дано понимать. Я же не всезнающий Сынмин! — Да иди ты, Минхо. — Удачи на свидании с Чаном! — прокричал напоследок Минхо, когда Сынмин вылетел из комнаты Минхо. А сам Минхо, гонимый своей ревностью, оделся и отправился в клуб. Там он и познакомился с Джинёном. Внутри Минхо всё выло и взывало к нему, говоря, что от Джинёна надо было держаться подальше, но Минхо плюнул и провёл ночь с ним. Минхо же популярный, почему бы этим не воспользоваться, пока Сынмин был с Чаном? С тех пор всё изменилось. Минхо перестал проводить время со старой компанией, если Джисон ещё мог заставить старшего уделить ему внимание, то Сынмин не пытался вновь поговорить с Минхо. Чтобы не думать о Сынмине и Чане Минхо окунулся в отношения с Джинёном: первый месяц всё было неплохо. Хороший секс, частые походы в клубы, которые оплачивал Джинён. Между ними не было ничего общего, но этот аспект скрашивал выпитый алкоголь. Но потом всё стало закручиваться в тугой узел, который невозможно было разрубить. Минхо узнал про наркотики. Он попытался уйти, но тогда впервые парень его ударил и пригрозил, что подкинет ему пакетик с белым порошком, и Минхо исключат. Минхо замолчал, продолжил удовлетворять Джинёна и старался меньше проводить времени уже и с Джисоном, чтобы внимание его парня не перекинулось на друга. Потом снова случился удар, в этот раз потому что Минхо не хотел идти в клуб, а Джинён к тому моменту что-то употребил и решал спор лишь одним методом. Тогда друзья Минхо заметили его синяки. Джисон пытался с ним поговорить. — Хён, мы же можем пойти в полицию. И ты можешь пожить у кого-то из нас, мы тебя защитим. — Джисон, я не знаю, о чём ты. — Синяки, хён. Пожалуйста… — Я неудачно упал во время танца, прекрати нести глупости, мне пора. В то время произошёл и последний разговор с Сынмином. Младший впервые встретился с Минхо после ссоры из-за свидания с Чаном. Но Минхо от него отмахнулся. Этот день оставил шрамы не только на Минхо, но и на Сынмине, и всё из-за старшего. — Минхо, прошу послушай. Джинён, он…Он не хороший человек. Я поговорил с ребятами со старших курсов, он явно связан с наркотиками. Не знаю, употребляет ли, но пару раз его ловили на продаже, из-за его отца это не покидало стен общаги, но ты сам понимаешь, чем это грозит. Хо-я, он тебя ударил. Ты до сих пор прячешь синяки тоналкой. Прошу тебя, пожалуйста. Если не ради себя, то ради меня, уходи от него. Я не выдержу, если ты ещё сильнее пострадаешь. Сынмина пробирала мелкая дрожь, но он стоял прямо и говорил все эти слова, смотря в глаза Минхо, а тот отказывался его слушать. Не потому что был не согласен, а потому что и так всё это уже знал. Но он сделал свой выбор. Он не станет от него отказываться. — Сынмин, — показной весёлый тон голоса заставил Сынмина сморщиться, но Минхо продолжил, — не неси ерунды. Мы поцапались, он пытался меня успокоить, а про наркотики это всего лишь слухи, я ничего такого не замечал. И Минхо врал, надеясь, что враньё сработает. Такова была цена глупой ошибки Минхо, которую он сделал из-за ревности, упрямства и неспособности ставить счастье своих близких людей на первое место. — Хо-я, ты это несерьёзно, прошу тебя. — Хватит, Сынмин, ты уже надоел. Займись своей жизнью, сколько можно за мной ходить по пятам и ныть. Тебе бы самому не помешало хоть с кем-то переспать, может быть перестанешь постоянно нудеть. Минхо себя ненавидел, в ту минуту он был готов упасть на колени и извиняться; просить, чтобы Сынмин никогда не покидал его. Минхо до чёртиков нравилось быть рядом с Мином: слушать лекции о музыкальной теории, смеяться с ним над неловкостью Джисона и улыбаться только им известным общим мыслям. Да он бы всё отдал, чтобы быть ещё ближе. Но он так больше не мог. — Я понял тебя, Минхо. Это был последний раз, когда он видел Сынмина. Старший уже на тот момент знал, что его ожидало дальше. Он уедет в Пусан с Джинёном и оборвёт все связи с близкими людьми. — Тебе надо переставать ломаться Минхо, ты думаешь, что я не знаю, что ты хочешь от меня сбежать? Пойми одну вещь, если я не доберусь до тебя, то я доберусь до твоего любимчика Сынмина, а ему уж точно есть, что терять. И Минхо поехал. Провёл год в Пусане среди наркоманов, окружавшие его незнакомые лица постоянно сменялись. Джинён держал его на коротком поводке и пытался заставить употреблять, но удача в Минхо ещё теплилась, и ему удавалось обмануть находящегося под кайфом Джинёна. Через полгода он понял, что наркотики полностью разрушили Джинёна, и тот мог лишь соображать, где достать дозу и не более. Он больше не представлял угрозы: ни Минхо, ни его близким. Но Минхо не мог уйти. Он слишком многое видел. Он слишком ко многому приложил руку. Всё что на него налипло за этот год, не смыть ничем. И он бы не хотел, чтобы на его близких людей эта дрянь тоже перекинулась. Минхо не заслуживал второй шанс, он сам всё испортил, ему незачем было возвращаться. В декабре у Джинёна случился передоз. Его забрали на скорой, и впервые за долгое время над душой Минхо никого не было, будто, как только Джинён испарился из его маленького мирка, Минхо вновь научился видеть свет. Он всё ещё считал себя грязным и недостойным своих близких, но и жить в этом болоте он продолжать не мог. Побросав вещи в рюкзак, он сел на ближайший автобус и сбежал. На нём алели синяки, у него тряслись руки, и он почти не соображал, что делал.

***

Прошло ещё два месяца. Минхо загадал, что на год он уволится и уедет. Билет на самолёт пока не покупал, но уже приценивался, вещами он особо не обжился, как и новыми связями кроме Минхёка и Феликса, так что всё должно было пройти легко. Но что-то внутри всё равно тянуло Минхо остаться. Не хотелось бросать Феликса, который только-только начал делать успехи в учёбе и обрёл первого друга в университете: Чонина. Порой последний забегал к ним и тоже ходил за Минхо, словно потерянный котёнок. Минхо уже смирился, что видимо он не только уличных котов прикармливал, но и первокурсников. Да и Минхёка было жалко, он так толком и не разобрался, как вести дела с кофейней. И к тому же Сынмин… Нет, с Сынмином всё было ясно. Так будет лучше для всех. Феликс и Минхёк справятся, а Минхо затеряется в этом мире. Таков был план.