Растопи этот лёд

Попивая спиртное, оба парня старательно делали вид, что между ними ничего не произошло и даже не смотрели друг на друга. Когда бутылка опустела на две трети, Дазай поднял взгляд на Чую и спросил: — Заказать ещё? — Да, — обронил Накахара, опрокидывая в рот содержимое рюмки и отламывая кусочек от плитки с шоколадом, отправляя его в рот. — Ром? — уточнил Дазай. — Или, может быть, пиво? — Что-то мешать неохота. Хотя... наверное, давай всё же пиво, а то готовые будем. Дазай подошёл к телефону и сделал заказ, после чего вернулся на своё место. Чуя смотрел в тарелку перед собой, а Осаму наполнил рюмки и быстро опустошил свою. — Так и будем молчать? — вдруг спросил он. — А что говорить? — проронил Накахара, по-прежнему не глядя на напарника. — Чуя, посмотри на меня, — попросил Осаму, и тот поднял на него взгляд. — Чего ты хочешь? — задал вопрос Чуя. — Может, стоит поговорить о том, что произошло? — Я не хочу. — Почему? — Потому что... здесь нечего обсуждать. — Правда? — Дазай накрыл руку Чуи своей ладонью, неотрывно глядя в голубые глаза, и тот от неожиданности вздрогнул, попытавшись высвободиться, но Осаму не позволил. — Мы чуть не переспали с тобой, а ты говоришь, что обсуждать нечего? — Это была ошибка. Не знаю, что на меня нашло, наверное, во всём виноват алкоголь. — Наверное, — проронил Дазай и убрал свою руку от Чуи, у него было странное ощущение разочарования, он не мог понять природу этого чувства и почему на душе вдруг стало как-то паршиво после ответа Чуи. То, что произошло между ним и напарником было словно какое-то наваждение: мозг будто отключился на какое-то время, и Дазай почти забыл кто перед ним, нет, конечно, он понимал, что это Чуя, но впервые посмотрел на него иначе, впервые ощутил к нему какое-то влечение и непреодолимое желание его поцеловать, что он и сделал. Накахара ответил на поцелуй, и в тот момент Осаму чувствовал, что желание омеги было не менее его собственного. Но, видимо, Чуя действительно жалел о произошедшем. Жалел ли об этом Дазай? Он и сам не знал. С омегами сексуального опыта у него не было (они его просто не интересовали), лишь с альфами и не всегда он бывал с ними в роли нижнего. Вскоре после того, как был освобождён из плена, Дазай понял, что попросту уже не может обходиться без боли. Его самого пугало то, что он ничего не чувствует и даже не ощущает себя человеком. Боль стала для него чем-то вроде отдушины, спасением от самого себя, способом снова почувствовать себя живым хоть ненадолго. Поэтому Осаму вредил себе: резал кожу, порой эти порезы были достаточно глубокими, и как-то он даже пытался уничтожить надпись на своей груди, вырезанную ножом Сакамото Кэстеро, однако полностью изувечить свою кожу настолько, чтобы надпись прочитать было невозможно ему не удалось, так как пришёл Мори и остановил его. Тогда-то Дазай и понял, что Мори всё же следит за ним и, вероятно, в его квартире установлены скрытые камеры. Огай предложил ему тогда воспользоваться услугами пластического хирурга и попытаться свести большинство шрамов, а Осаму обещал подумать. Однако понял, что не может этого сделать, просто не в силах показать свои увечья больше никому, кроме Мори, даже врачу, да и потом, поразмыслив, решил, что эти шрамы должны остаться с ним, как часть его прошлого, как часть его самого, как напоминание о том, что с ним произошло и о Ёсико, образ которой постепенно бледнел перед мысленным взором Дазая. Да, он мог бы достать её фотографии, но хотел помнить сестру и без них, а глядя на свои шрамы и даже на эту проклятую надпись на грудной клетке, он видел картинки из прошлого достаточно чётко, и образ сестры вместо того, чтобы поблекнуть, становился всё ярче. Дазай продолжал резать своё тело, оставляя на нём всё больше шрамов, но порой слишком увлекался, и Мори приходилось накладывать ему швы, чтобы остановить кровотечение. «Мне непонятны твои мазохистские наклонности, Дазай, — часто говорил врач. — Неужели тебе действительно нравится испытывать боль?» «Испытывая её, — отвечал Дазай с отстранённым видом. — Я чувствую себя живым». «Это не выход, понимаешь? Когда-нибудь ты причинишь себе слишком большой вред, и я не смогу тебя спасти». «А может быть я к этому и стремлюсь?» «Я понимаю твоё стремление к смерти. Но как же Сакамото Кэстеро? Кто ему отомстит, если ты умрёшь?» «Вы так и не нашли его, доктор Мори, и я вовсе не уверен, что найдёте». «Найдём. Обязательно найдём, и у тебя будет возможность рассчитаться с ним, обещаю. Дазай, ты уникален: твоя способность уникальна, и твоё мышление уникально, ты очень сильный, ведь никто не смог бы пройти через то, через что прошёл ты и не повредиться рассудком. Я наблюдал за тобой всё это время, можно сказать, глаз с тебя не спускал, но не заметил в твоём поведении каких-либо признаков психических отклонений, хотя и считаю, что помощь психолога тебе необходима. Поначалу у меня были подозрения, что пережитое могло поспособствовать развитию у тебя социопатии, но я не нашёл в твоём поведении достаточного количества симптомов, свойственных этой болезни. Тем не менее у тебя просто стальная выдержка, ты морально устойчив и в тебе металлический стержень, благодаря которому ты не сошёл с ума. Я даже восхищаюсь тобой. Так к чему я веду? Ты прав: я вовсе не какой-нибудь добренький дяденька, который помогает убогим и нищим, просто я вижу в тебе огромный потенциал и уверен, что ты принесёшь пользу организации и мне лично, именно поэтому я сделал для тебя всё то, что сделал и готов сделать больше, но ты должен мне в этом помочь. Я вовсе не хочу, чтобы мои труды пропали даром. Поэтому прекрати членовредительство, иначе тебя запрут в психушке и будут накачивать препаратами». Дазай усмехнулся, холодно посмотрев на врача. «Вы сами себе противоречите, доктор Мори. Говорите, что я вам нужен, утверждаете, что у меня нет психических расстройств, а сами хотите запереть в дурке?» «Я хоть и врач, но психиатрия — не мой профиль. Я могу ошибаться. Поэтому, если не будет иного способа тебя спасти, я пойду на крайние меры». «А вы не боитесь, Мори-сан, бросаться такими угрозами? Вас не пугает участь вашего знакомого психолога?» «Я давно ничего не боюсь, Дазай-кун, — ответил Мори, сверля Осаму холодным взглядом. — Я нужен тебе, так же, как и ты мне. Без меня ты не сможешь отомстить тому, кто сломал твою жизнь». В тот момент Дазай ничего не ответил Мори, но членовредительство прекратил. Даже не потому, что испугался угрозы опекуна запереть его в дурдоме, а потому что на теле действительно живого места уже не осталось, да и дискомфорт после нанесения себе глубоких порезов оставался с ним надолго и всё-таки доставлял массу неудобств. Ему нужна была боль, иногда он без неё не мог обходиться, но испытывать постоянно всё же не хотел, поэтому нашёл иной способ получить желаемое, когда ему это было необходимо. Грубый секс с альфами давал ему нужную порцию боли, при этом на теле не прибавлялось шрамов, и Осаму это вполне устраивало. Лет в пятнадцать он впервые оказался с альфой в постели в роли верхнего, и этот опыт понравился ему не менее, чем когда он был снизу. Так как в такой ситуации боль причинял он, и она ему доставляла не меньше кайфа. С омегами Дазай никогда не был, его к ним не влекло, но то, что произошло сегодня удивило Осаму. Чуя был первым омегой на которого у него встал и не просто встал. В какой-то момент Дазай потерял голову от близости Накахары и сейчас не мог понять, как ему самому к этому относиться. Почему-то хотелось обсудить это с ним, но Чуя не желал говорить о том, что произошло, и Осаму решил не настаивать, сейчас ему не хотелось спорить, острить или как-то задирать эспера, поэтому он разлил по рюмкам остатки рома и, опрокинув в рот свою, включил настенную плазму, удобно устроившись на кровати. Чуя продолжал сидеть за столом, исподтишка поглядывая на Осаму, тот делал вид, что не замечает взглядов напарника, а сосредоточенно смотрит местные новости. Накахара тихо фыркнул, посмотрев на экран, так как ни слова не понимал, а голос диктора по телевизору просто ужасно бесил эспера. Косые взгляды омеги начали раздражать Дазая, и он всё же спросил: — Что? — Сделай тише, — буркнул Чуя. — И так тихо, — возразил Осаму. — Тридцать процентов громкости. — Сделай тише, — повторил Накахара, сверкнув на Дазая глазами. — Что это ты такой раздражительный, а, Чу-уя? — задал вопрос Осаму. — Может, тебе пить нельзя? — С чего бы это? — Не знаю, — Дазай пожал плечами. — Ты и в трезвом виде не подарок, а когда под градусом вдвойне агрессивный. — Не пизди! — буркнул Чуя и допил остатки рома, а затем в дверь позвонили, и Осаму, взяв бумажник, пошёл открывать. Когда вернулся с четырьмя бутылками пива и какими-то орешками в пачке, заметил, что Чуя выключил телевизор. — Ну и нахер ты телек выключил? — спросил Дазай, ставя пиво на стол и кидая туда же пачку орешков. — Потому что он меня раздражает. — Да что ты? А меня нет. — Осаму потянулся рукой к пульту, лежавшему на краю стола, но Чуя оказался быстрее и схватил пульт раньше, зло прошипев: — Ты не будешь смотреть эту ёбань. — Ого! А ты не много ли на себя берёшь? — Дазай с прищуром посмотрел в голубые глаза, а затем как-то неожиданно резко схватил Чую за руку, в которой тот держал пульт, однако забрать его не смог. Накахара быстро вскочил со стула и несильно ударил напарника кулаком в живот, тут же вырывая руку, которую держал Осаму, но тот сдаваться не собирался и вновь попытался забрать пульт. Чуя отпрыгнул в сторону и, засветившись красным, с силой запустил пульт в стену, тот тут же рассыпался на множество частей, а на стене от удара осталась вмятина, от которой расползлись крупные и мелкие трещины, напоминавшие паутину. — Ебанулся? — спросил Осаму и сделал шаг по направлению к Чуе, но тот предупредил: — Ещё один шаг, и то же самое произойдёт с твоей головой. — Неадекват, — буркнул Осаму. — Ты на учёте в психушке не состоишь? Если нет, то стоит обратиться в больничку, может, тебе ещё не поздно помочь? Чуя подлетел к Осаму и схватил того за горло, сдавив пальцы сильнее, он прошипел: — Что ты там вякнул, уёбок? — Что слышал, — прохрипел тот и, перехватив руку Чуи своей, резко отбросил в сторону, ощутив болезненное жжение в том месте, где только что были пальцы Накахары. Не обратив на дискомфорт внимания и видя летящий в голову кулак, Дазай резко отклонился в сторону, тут же делая подсечку эсперу. Неожидавший такой резвости от Дазая, выпивший Чуя не удержался на ногах, но падая, ухватился за него и утянул его за собой на пол. Губы парней вновь оказались слишком близко друг от друга, горячее дыхание альфы обожигало уста омеги, как и в прошлый раз вызывая в нём какое-то странное волнение и поднимая волну возбуждения. Однако, несмотря на выпитый алкоголь, Чуя понимал, что происходящее ненормально и опасался снова потерять над собой контроль, поэтому попытался сбросить с себя напарника, но тот придавил его к полу всем весом, а поскольку был намного тяжелее Чуи, у Накахары ничего не получилось. — Пусти сволочь! — прохрипел омега, вцепившись пальцами правой руки в шею Осаму, оставляя на ней глубокие царапины, в то время, как левая его рука оказалась прижата к полу телом напарника. Дазай поморщился от боли и перехватил правую руку Чуи своей левой, заводя её вверх, над головой эспера и прижимая к полу. Проделывая это, Дазай слегка сместил центр тяжести влево, и Накахара смог высвободить вторую руку, впиваясь пальцами в правую щёку альфы. Прежде, чем он успел оставить на ней царапины, подобные тем, которые остались на шее Осаму, тот перехватил его левую руку своей правой и также завёл её вверх над головой Накахары, крепко прижимая к полу и её, лишая того возможности бороться, тут же впиваясь в губы омеги своими, проникая в его рот языком всё глубже. Поцелуй был грубым и даже злым, и Чуя ощутил во рту металлический привкус, однако боли он не почувствовал, что было странно, ведь понял, что альфа прокусил его нижнюю губу до крови. Накахара всё ещё пытался сбросить с себя Осаму, его сердце бешено колотилось в груди, а лицо раскраснелось, голова пошла кругом, всё казалось словно в тумане и, несмотря на странность и дикость ситуации, он чувствовал почти болезненное возбуждение и готов был вот-вот сдаться и ответить на поцелуй. Однако альфа вдруг его разорвал и слегка отстранился. Чуя тут же воспользовался моментом и спихнул с себя напарника. Часто и тяжело дыша, с ненавистью глядя на последнего, он отполз в сторону и прошипел: — Ненавижу тебя сволочь! — Наши чувства взаимны, слизняк, — с улыбкой ответил Дазай проводя по своей шее рукой и поднося её к глазам, растирая между пальцами кровь. — Никогда не смей прикасаться ко мне без моего разрешения! Дазай усмехнулся, проговорив: — Хорошо, тогда, когда ты применишь порчу в следующий раз, я обязательно спрошу тебя, можно ли к тебе прикоснуться, но не уверен, что в таком состоянии ты дашь мне ответ. — Скотина! Накахара провёл языком по прокушенной губе, всё ещё чувствуя привкус крови во рту, а потом Осаму поднялся на ноги, и Чуя вскочил следом, тут же нанося тому удар в челюсть, вновь отправляя его на пол. Схватив свою куртку, омега выскочил из комнаты, а затем хлопнула входная дверь. Чуя бродил по курортной зоне, осматривая окрестности. Сначала его колотило от ярости, однако злился он не только на Дазая, но и на себя, поскольку его тело так странно реагировало на прикосновения и поцелуи альфы. Накахара никогда не рассматривал Осаму, как возможного сексуального партнёра и был уверен только в одном, в том, что с Дазаем их связывает искренняя ненависть, но то, что произошло сегодня между ними, просто повергло его в шок. — Я ненавижу его, — бормотал эспер, пиная ногами снег. — Но что это тогда было? Почему, когда он так близко, я теряю над собой контроль. Я чуть не отдался ему сегодня, причём уже дважды, и если бы он не остановился, сейчас бы я не мёрз на улице, а мы были заняты совсем другим делом. Размышляя обо всём этом, Чуя ощутил внизу живота какие-то странные бабочки и почувствовал, как там что-то сладко заныло. Несмотря на то, что на улице было довольно прохладно, Накахару бросило в жар, от представшей перед глазами довольно пошлой картинки, где они с Осаму обнажённые лежали на полу, альфа жадно целовал его немного распухшие губы, довольно грубо вбиваясь в разгорячённое тело. — Чёрт! — выругался Накахара и замотал головой, пытаясь отогнать от себя развратное видение. — Какого хрена? Я знаю, что чувствую к нему, но почему тогда я так сильно его хочу? Как можно желать своего врага? Чуя снова пнул ногой кучу снега и она разлетелась в разные стороны мелкими, белыми брызгами, затем развернулся и направился в ресторан, надеясь на то, что приложение на этот раз его не подведёт, однако, когда заходил внутрь, вдруг вспомнил, что паспорт снова остался в отеле, а пить безалкогольные коктейли ему совсем не хотелось. Накахара побродил по окрестностям ещё какое-то время, пока окончательно не замёрз, затем всё же решил вернуться в номер. Дверь была открыта, и Чуя, войдя в дом, проскользнул в их с Осаму спальню, надеясь, что того там нет, однако Дазай был в комнате. Он полулежал на огромной кровати, опершись спиной на подушки и попивал пиво, в спальне всё ещё витали феромоны возбуждённого альфы, да и самого омеги. Не глядя на напарника, Накахара прошёл к своей сумке и, порывшись в ней, отыскал паспорт. Так же молча, как и вошёл, Чуя покинул комнату, а затем и дом. Накахара просидел в ресторане несколько часов, а когда вернулся в их с Осаму номер, тот уже спал. На полу возле кровати стояли две пустые бутылки из под пива. Чуя снял верхнюю одежду и переоделся в шорты и футболку, после чего лёг в постель на другой край кровати, стараясь не касаться Дазая. Однако не прошло и пяти минут, как Осаму закинул на Чую правую руку, тот её тут же сбросил, но Дазай опять положил на него руку, а затем и ногу, Накахара их скинул и попытался оттолкнуть альфу от себя дальше, но задача выдалась не из лёгких из-за веса Дазая. Отодвинувшись от него на самый край кровати, Чуя попытался уснуть, однако Осаму придвинулся к нему ближе и вновь забросил на него руку. Чуя двинул того локтём в бок, после чего послышалось недовольное мычание. — Слышь ты! — прошипел Накахара, пиная Осаму ногой. — Чу-уя, — сонно пробормотал Дазай. — Убери свои лапы или будешь спать на полу! — Злобная вешалка для шляп, — пробормотал альфа, но всё-таки отодвинулся от Чуи дальше. Накахара закрыл глаза и вскоре уснул, Дазай мирно посапывал рядом, уткнувшись носом в плечо Чуи. Проснулся омега от дикого сушняка во рту и посмотрел на Осаму, который под утро снова закинул на него руку и положил голову на его плечо. Накахара фыркнул и резко оттолкнул от себя напарника, тот что-то недовольно замычал, а Чуя пошарил рукой возле кровати, но нащупал лишь пустые пивные бутылки, которые от его прикосновения упали на пол, громко зазвенев. — Чу-уя, — пробормотал Дазай. — Не мог ты не шуметь с утра пораньше? И так башка раскалывается. — Тебе никто не виноват, — буркнул тот. — Нехер было столько пить. — А сам-то? Сколько выжрал в ресторане? — Я, в отличии от тебя, не жалуюсь, что у меня голова болит. Почему я вчера не купил газировку? — спросил сам у себя эспер. — На столе пиво есть, — сказал Осаму. Чуя поднялся с постели и открыл бутылку пива. — Будешь? — спросил он. — Да, — ответил Дазай, и Накахара протянул ему открытую бутылку, после чего откупорил свою. Выпив пива, оба мафиози почувствовали себя гораздо лучше, после чего по очереди прошли в ванную комнату, чтобы умыться. Дазай применил маскировку, а когда вернулся в спальню, Чуя уже был одет. Проверив высохло ли его пальто и быстро одевшись, Осаму сказал: — Едем за оружием. Накахара ничего не ответил, лишь кивнул и вслед за напарником вышел из домика.

***

Вернулись парни в отель часов через шесть, но лишь для того, чтобы закинуть в номер сумку с оружием. Сняв своё пальто, Осаму надел куртку, которую купил в городе и джинсы, так как в такой одежде бродить по горам было гораздо удобнее, Накахара же переодеваться не стал, потому что и так был одет в куртку и джинсы. Арендовав двухместный параглайдер, парни немного разведали обстановку, однако ничего, что могло бы их навести на расположение вражеской базы не увидели. — Что именно ты хочешь найти? — спросил Чуя, когда они возвращались в отель. — Не знаю, — ответил Осаму. — Группу людей, множественные следы от чьих-то ног, скопление автомобилей где-нибудь на дороге. Но здесь ничего такого нет. Они же не могут все летать по воздуху, хотя и есть у них несколько эсперов, способных на это. Значит, база где-то дальше. — И какие наши дальнейшие действия? — Возьмём лыжи, фонари и отправимся в горы. Я видел лес вдалеке, да ты и сам должен был его видеть. Возможно, база где неподалёку от него. — Да, я видел лес, — произнёс Чуя. — Он достаточно далеко. Мы только до темноты будем туда добираться. Что мы там сможем увидеть среди ночи? — Ночь — это как раз то время, когда просыпается мафия, — ответил Дазай. — Да, но местность незнакомая, — возразил Чуя. — Что, если мы заблудимся? — Не переживай, не заблудимся, — успокоил напарника Дазай. — У меня отличная память, и я прекрасно ориентируюсь на любой местности, даже если никогда прежде там не бывал. — Почему ты так торопишься? Мы здесь лишь второй день. В среду приедет Сакамото, прижмём его, и он всё нам выложит, как на духу. — Я хочу побыстрее закончить с этим делом, возможно, до среды. — Почему? — Потому что меня довольно сильно напрягает твоя компания. — Думаешь, что меня не напрягает твоя? — зло прошипел Чуя, и Дазай остановился, посмотрев в голубые глаза. — Ты об этом не говорил, когда чуть не отдался мне вчера. — Что? Ах ты сволочь! — Чуя бросился на Осаму, но тот отступил в сторону, Накахара поскользнулся и собирался было воспользоваться способностью, чтобы удержаться на ногах, но Дазай схватил его за руку и толкнул, тот скатился вниз по склону, однако не до конца, успев остановить своё падение способностью. Встав на четвереньки и зло сверкнув на Осаму глазами, Чуя выругался, а затем слепил из снега ком и запустил им в Дазая, ускорив его полёт гравитацией. Пока Осаму уворачивался от снежного шарика, Чуя слепил следующий, который оказался в два раза больше. На этот раз снаряд достиг цели, попав Дазаю в голову. — Чуя, прекрати! — недовольно потребовал Дазай, а затем в него прилетел следующий ком, а потом ещё один, последний оказался довольно большим, и альфа не смог удержаться на ногах, грохнувшись на задницу. — Эй, хватит! — Только один человек решает, когда хватит, — самодовольно заявил Чуя, бросая в Дазая ещё один ком снега. — И этот человек, не ты, Дазай. — Ах так?! — возмутился тот, уворачиваясь от летящего в голову снаряда. — Что ж, ты сам напросился, — с этими словами Осаму слепил снежный комок и кинул его в Чую, однако тот остановил его гравитацией и отправил в обратном направлении, тут же кидая в напарника следующий. Дазай пытался уворачиваться от снарядов Чуи, кидая в него свои, однако их все Накахара останавливал способностью и отправлял в противника. — Ты облегчаешь мне задачу! — с ухмылкой выкрикнул омега, перехватывая вражеский снаряд и отправляя его назад. — Чуя, так нечестно! — возмутился альфа. — Ты же знаешь, что у меня нет активной способности, и я не могу ответить тебе тем же. — Об этом надо было думать раньше, до того, как столкнул меня с этого склона. Теперь пощады не жди! — последняя фраза Чуи прозвучала довольно грозно, с учётом того, что свои слова Накахара подкрепил достаточно крупным снежным комком, от которого Дазай не смог уклониться и снова свалился на задницу, тут же получив следующим по голове. Понимая, что Чую ему не победить в этой войне, которая превратилась в избиение одного из противников, Дазай встал и бросился вниз по склону, однако был сбит с ног огромным шариком из снега. От прямого попадания в грудь, Осаму упал и начал катиться по склону вниз, однако в последний момент ему удалось немного изменить траекторию своего падения, и он схватил Чую за ногу, заставляя упасть и его. Взмахнув руками, Чуя свалился на спину и покатился вниз вместе с Дазаем, который продолжал удерживать его за ногу, при этом умудрился перехватить её поудобнее и схватился за вторую другой рукой. Пытаясь как-то высвободиться из захвата Осаму, Накахара сам переместился к нему ближе, однако свободы не получил, и они вдвоём кубарем продолжили катиться с горы вниз. — Отпусти меня, Дазай, — прохрипел Чуя. — Иначе мы оба сломаем себе шеи. — Не-а, не отпущу, — почти прошептал Осаму, отпуская ноги эспера и хватая его за талию, прижимая к себе. — Я не упущу этот шанс. — Какой ещё шанс? — Совершить двойной суицид с прекрасным омегой. — Что? — переспросил Чуя, шокированный последними словами альфы, хватая того за плечи. Падение со склона оказалось довольно долгим, однако достаточно мягким, так как он был сильно засыпан снегом. Наконец, когда падение прекратилось, парни очутились в большом сугробе, и сами теперь больше напоминали снеговиков. Чуя оказался на спине, а Дазай сверху на нём. Проведя рукой по лицу Накахары, Осаму очистил его от снега. Чуя не сопротивлялся, лишь буркнул: — Придурок. — Ага, — согласился Дазай, неотрывно глядя в голубые озёра, Чуя ткнул его кулаком в плечо, немного столкнув с себя, и сел на задницу, Дазай последовал его примеру. Какое-то время они смотрели друг другу в глаза, а затем оба расхохотались. Приступ безудержного смеха длился несколько минут, а когда, наконец, закончился, альфа и омега снова посмотрели в глаза друг друга, а потом Осаму толкнул Чую, и тот упал на спину, а Дазай снова оказался сверху на нём. Несмотря на холод и снег оба парня тяжело дышали, их лица раскраснелись, а дыхание слилось в одно, когда губы Осаму накрыли желанные уста партнёра. Тот не пытался его оттолкнуть, а стянул с него парик, после чего зарылся пальцами в каштановые волосы и ответил на поцелуй, который был долгим и жадным. Когда воздух в лёгких закончился, Осаму был вынужден отстраниться от губ омеги. Продолжая смотреть друг другу в глаза, эсперы лежали в прежнем положении, а потом Чуя всё же толкнул Дазай в грудь, прошептав: — Ненавижу тебя сволочь, — на этот раз тон его не был полон ярости, а взгляд не выражал злости, и Дазай ответил: — Наши чувства взаимны, вешалка для шляп. — Поэтому ты снова меня поцеловал? — не удержался от вопроса Накахара. — Да, — ответил Осаму. — И поэтому ты ответил на мой поцелуй. — Заткнись, — уже более зло прошипел Чуя, вставая на ноги и отряхивая свою одежду. — Как же холодно, — посетовал Дазай, вставая следом и стряхивая снег со своей. — Сука! Теперь из-за тебя снова придётся лезть в гору. Хотя на этот раз я, пожалуй, применю способность, — сказав эти слова, Накахара засветился красным, а через мгновенье уже был на самом верху склона. Пока Дазай карабкался в гору, Чуя, глядя на его потуги, посмеивался, а когда всё-таки альфа добрался до него, проронил: — Ты как та каракатица. — А ты, как тот самый идиот, — не остался в долгу Осаму. — Используя способность, ты выдашь нас раньше времени, и враг насторожится. — Трус, — фыркнул Чуя. — А ты глупец. У них есть сильные эсперы, но ты так рассчитываешь на свой дар, что совершенно отказываешься работать головой. Ты силён, не могу этого отрицать, однако не неуязвим. Несмотря на всю свою Силу, ты всего лишь человек, а не бессмертное божество. Да, оно в тебе, но его Сила ограничена, и она не спасёт тебя, если ты получишь смертельную рану. — Да пошёл ты! — прошипел Накахара и, отвернувшись от Осаму, потопал в сторону курортной зоны. Дазай шёл немного позади, не пытаясь догнать Чую или окликнуть, а вскоре они подошли к домику, в котором проживали. — Идём завтра, — сказал Осаму, снимая обувь в прихожей, а затем и одежду, вешая её на сушилку для белья. — Почему ты передумал? — спросил Чуя. — Потому что мы знатно вывалились в снегу и толком его не обтрусили. Снег, попав под куртку, растаял и теперь она мокрая изнутри, а лазить по горам в пальто, идея так себе. — Согласен, но у меня другой вопрос, — проговорил Чуя, снимая свою мокрую куртку и вешая её рядом с джинсами Дазая. — Какой? — без особого интереса, спросил тот. — Зачем ты с собой его брал. Ты ведь знал куда мы едем. — Потому что таков мой стиль. Я собирался купить куртку после приземления, но вчера с вещами неохота было ходить по магазинам. — Ясно, — буркнул Накахара, а затем, окинув Осаму взглядом, добавил: — Так и будешь в трусах ходить? — Могу снять, если они тебя раздражают, — с ухмылкой сказал Дазай, заметив, как Чуя багровеет от злости. — Пиздуй в спальню! — бросил тот. — О, так сразу? — Нет, не сразу. Пиздуй постепенно. Мне тоже джинсы нужно повесить сушиться. — А потом ты полураздетый присоединишься ко мне? — Пошёл нахрен! Губу закатай. — Да я и не раскатывал. Ты сам меня хочешь. — Я? — яростно выкрикнул Чуя. — Ты, — холодно ответил Дазай, не сводя с омеги похотливого взгляда. — Да нахуй ты мне нужен? — Чу-уя, — пропел Осаму. — А может быть, ты такой злой от недотраха? — сказав это Дазай подошёл к Накахаре ближе и, склонившись к его уху, обдавая его горячим дыханием, прошептал: — Я могу помочь тебе исправить эту проблему. Только скажи. — Да пошёл ты! — взорвался Чуя и оттолкнул от себя альфу. — Ненавижу тебя! — Но это не мешает тебе меня желать, — невозмутимо ответил Осаму и улыбнулся. — Да мне фиолетово на тебя! И я тебя вовсе не хочу, так что отвали! — с этими словами Накахара отвернулся от Дазая и проследовал в их общую спальню. Когда Дазай к нему присоединился, тот уже переоделся в сухую одежду и собирался развесить мокрую на сушилке для белья. Выйдя из спальни, он проследовал в прихожую, а когда вернулся, Осаму уже оделся. — Не хочешь сходить в ресторан? — буднично поинтересовался Дазай. — У тебя ведь есть теперь запасная куртка. — Ага, есть, — буркнул Чуя. — Хорошо, что купил на всякий случай, когда были сегодня в Квинстауне. — Ага, только забыл меня поблагодарить за то, что я настоял на этом. — Я и сам хотел купить. Ладно, пошли, а то и правда что-то жрать охота. Чуя подошёл к столу и покрутил в руках палочки. — Как думаешь, в ресторан можно со своими столовыми приборами? — Почему бы и нет? — ответил Осаму, надевая пальто, Чуя же кивнул и спрятал палочки в карман брюк. Одевшись, парни вышли из домика и направились в сторону ресторана. Разместившись за одним из столиков, Дазай спросил: — Ханги? — Давай, — согласно кивнул Чуя. — Вроде бы неплохая штука это твоё Ханги, жаль что из-за тебя придурка так и не удалось нормально распробовать это блюдо. Осаму ничего не ответил на реплику Накахары, а когда подошёл официант, сказал по английски: — Two Hangi, please. A glass of whiskey and a glass of wine, or better yet a bottle. — Show your passports, please. — произнёс официант, и Дазай показал ему паспорт, а Чуя извлёк из кармана куртки свой. Официант кивнул и удалился. — Что ты заказал? — спросил Чуя. — Надеюсь, не молочный коктейль. — А какой же ещё? — задал вопрос Осаму, слегка улыбнувшись одними уголками губ. — Если это так, то я затолкаю тебе этот коктейль в задницу вместе со стаканом! — прорычал Накахара, зло сверкнув на Осаму глазами. — О Боже, Чуя! — насмешливым тоном проговорил Дазай. — Какая у тебя извращённая фантазия. Я не против грубого секса, но хочу предупредить сразу, что ненавижу всякие БДСМские шутки. Так что, умерь свой пыл. — Ты озабоченный ёбнутый придурок! — прошипел омега. — У кого тут недотрах, так это у тебя. Но я не собираюсь удовлетворять твои потребности, так что умерить пыл придётся тебе. — Посмотрим, — сказал Осаму, а потом подошёл официант и составил с подноса на стол два бокала, бутылку вина и стакан с виски, проговорив: — Your order please. — Thank you. — поблагодарил Дазай, и официант ушёл. Чуя удивлённо посмотрел на напарника и спросил: — Почему вчера ты сказал, что здесь не продают вино? — Я не говорил, — ответил альфа. — Говорил, — настаивал омега. — Я сказал, что здесь принято пить виски, бурбон, ликёр, джин и пиво. А о том, что здесь не продают вина я не говорил. — Вот же сука! — выругался Чуя, открывая бутылку и наполняя бокал. Посмотрев на Дазая, он произнёс: — Почему только один стакан виски? — Потому что потом я буду пить с тобой вино. — Правда? А не дохуя ли ты хочешь? — В самый раз. — Губу закатай. — Тебе что вина жалко, шляпка? — Для тебя — да, — последовал ответ, а Дазай лишь усмехнулся, сказав: — Ну и ладно. Закажу себе отдельно. — Вот и закажи. — Вот и закажу. Дазай опустошил свой стакан, а Чуя бокал, и всё же Накахара наполнил и бокал Осаму, когда наливал вино в свой. — Ты же сказал, что не нальёшь мне, — проговорил Дазай. — Заткнись! — бросил Чуя и сделал несколько глотков из бокала, Осаму пожал плечами и отпил немного из своего. Вскоре принесли Ханги, и парни принялись за еду. Просидев в ресторане несколько часов и опустошив на двоих три бутылки вина, альфа и омега отправились домой. Переодевшись, Чуя плюхнулся на кровать, предупредив альфу: — Полезешь ко мне, лишишься зубов. — Как страшно-то, — усмехнулся Осаму, укладываясь на другой край кровати. — Я тебя предупредил. — Ага, — буркнул Осаму и закрыл глаза, тут же проваливаясь в сон.

***

Проснувшись утром и перекусив в ресторане, парни взяли на прокат лыжи и отправились в дорогу. Путь туда занял у них не так много времени, как они ожидали, да и не слишком утомил, однако, разведав территорию насколько это было возможно с той стороны, с которой они спустились с гор, и ничего не обнаружив, они решили немного передохнуть. Дорога назад обещала быть более долгой и утомительной. Чуя, на мгновенье засветившись красным, дотронулся до одного из деревьев, и то с треском свалилось вниз. Эсперы присели на ствол поваленного дерева, молча глядя перед собой. За всю дорогу они обменялись лишь парой фраз, да и сейчас говорить особо никому не хотелось. Прошло минут тридцать, и Дазай начал чувствовать дискомфорт из-за того, что стал замерзать, да и Накахара тоже ощущал, что мороз крепчает. — Ну и нахера было сюда переться? — зло бросил он. — Сегодня вторник, завтра уже среда. Сакамото в любом случае объявится на курорте, даже если не в среду, то в субботу уж точно. Возьмём его и будем пытать, пока не расскажет, где база. — Не ной, — буркнул Осаму, поднимаясь на ноги. — Подумаешь, прогулялись. Не облезешь. — Я-то не облезу. Вот возьму сейчас и использую гравитацию, а ты выбирайся сам, как хочешь, идиот! — Пиздуй, — не оборачиваясь, проронил Дазай. — Серьёзно? — Нет блядь! Шучу! — Ну и хорошо, — сказал Чуя и засветился красным. — Ты бы лучше взлетел над лесом и разведал обстановку. Может быть сверху увидел бы что-то. — Ты же говорил, чтобы я не использовал способность. — Один хуй ты её используешь. Так что, какая разница? — Ладно, — произнёс Накахара и резко взлетел вверх, Дазай следил за ним снизу, а затем Чуя исчез из виду, скрывшись где-то за облаками. Вернулся он минут через пятнадцать, шумно приземлившись рядом с Осаму, подняв высоко вверх снежные брызги. — Ну что? — спросил напарника Дазай. — Не уверен, но кажется что-то есть, — ответил тот. — Что значит «не уверен»? — Я специально поднялся повыше, чтобы меня не особо было заметно. А знаешь ли с такой высоты, да ещё и за облаками, даже с моим идеальным зрением, не всё можно досконально разглядеть. — Так что ты видел? — Там, — Чуя махнул рукой в ту сторону, откуда они с Осаму пришли. — Между скалами, я видел нескольких человек. Они были во всём белом, явно же для маскировки, и я не сразу их смог разглядеть. Они прохаживались вперёд-назад, а потом исчезли у одной из скал. — Значит, точно они, — произнёс Осаму. — Подойти бы поближе, удостовериться. — Нас заметят. — Да, но тогда нам ничего иного не останется, кроме как атаковать. — Так что, идём? Но мы же не взяли оружие. — Да, у меня есть пара пистолетов, но этого недостаточно. Можно дождаться ночи, тогда меньше шансов, что нас заметят. — А может всё же дождёмся завтра? Возьмём Сакамото и точно узнаем у него, где находится база. — Я не хотел использовать вариант с пытками Сакамото на курорте, — проговорил Дазай. — В доме охрана, в каком количестве неизвестно, к тому же я уверен, что он явится туда не один. Не хочу устраивать шум. Кто-нибудь вызовет полицию, и это осложнит нам дело. Не забывай, что мы находимся в чужой стране и нам ещё домой возвращаться. Я хотел взять его на базе вместе с остальными. — Поэтому ты носом рыл землю, чтобы отыскать базу до среды? — Да. — Но, что мы можем сейчас сделать? Нужно вернуться за оружием, если я ошибся, и база не там, мы ничего не теряем. — Кроме времени и сил. — У нас достаточно времени. А сил действительно мало. До тех скал километров десять. Пешком по горам и по снегу — это довольно далеко. Мы выдохнемся на подходе, к тому же я уже ног не чувствую из-за холода. — Хорошо. У меня есть план, — сказал Осаму. — Но ты прав, нам действительно придётся вернуться в отель. Атакуем их в четверг. — А что за план? — Потом расскажу, — сказал Дазай и направился к выходу из леса. Обратный путь действительно занял у эсперов гораздо больше времени и отнял достаточно много сил. Пару раз они делали привалы, а на одном из них Дазай извлёк из рюкзака две банки консервов и протянул одну Чуе, тот кивнул в знак благодарности, и парни перекусили, после чего снова отправились в путь. Когда дошли до домика, оба полностью выдохлись, а войдя внутрь, скинули с себя верхнюю одежду и завалились на кровать, почти сразу же уснув. Через пару часов они снова пошли в ресторан, однако в этот раз ограничились лишь Ханги и пивом, решив, что завтра так или иначе предстоит непростой день, поэтому лучше много не пить. На следующее утро Осаму проснулся первым и, приняв душ, переоделся. Накахара тоже принял водные процедуры, после чего переоделся. На часах было одиннадцать тридцать, когда в дверь их номера позвонили. Чуя как раз стоял возле зеркала и расчёсывал свои длинные рыжие локоны, его рука замерла в воздухе, и эспер перевёл взгляд на Осаму. — Кто это может быть? — спросил Накахара. Дазай кивнул в сторону выхода, проронив: — Иди, узнай. — Хорошо. Чуя положил расчёску на поверхность туалетного столика и направился к двери, Осаму последовал за ним, но остановился у двери в спальню, слегка прикрыв её за Чуей, а затем осторожно выглянул в окно. Увидев того, кто стоял возле двери в их с Чуей домик и отпрянув от окна, а затем и услышав голос гостя, Дазай ощутил тошноту и головокружение, почему-то у него спёрло дыхание, и воздуха стало катастрофически не хватать, сердцебиение ускорилось, тело эспера начала бить мелкая дрожь, а в горле застрял какой-то колючий ком. Не понимая, что с ним происходит, Осаму опёрся о стену возле окна и сполз по ней вниз, обхватив голову руками, зажимая уши, чтобы не слышать этот голос. Накахара открыл дверь и посмотрел в карие глаза посетителя типичной японской внешности. На вид тому было лет сорок-сорок пять, он был высокого роста, его тёмные коротко стриженные волосы оказались аккуратно зачёсаны назад. Конечно, Чуя сразу же понял кто это, ведь изучал документы, переданные эсперам Мори и там была фотография Сакамото Кэстеро. — Доброе утро, — поприветствовал Накахару гость. — Доброе, — ответил Чуя, постаравшись сохранить бесстрастное выражение лица, чтобы Кэстеро не догадался о том, что Чуя его узнал. — Чем могу помочь? — Да нет, — ответил тот. — Это чем я могу помочь? — В смысле? — Мне сообщили, что вы настойчиво интересовались моей персоной, и вот я здесь и хочу узнать, чем вызвал ваше любопытство. — Ах, — протянул Чуя. — Так вы и есть владелец этого курорта Сакамото Кэстеро, кажется? — Верно, — последовал ответ, и взгляд посетителя стал колючим. — Так почему вы про меня спрашивали? — Видите ли, — начал Чуя. — Я слышал, что владелец курорта родом из Японии, я и сам прилетел с супругом оттуда. Простите моё любопытство, но мне хотелось познакомиться с соотечественником. — А где ваш супруг? — спросил Сакамото, сверля Чую ледяным взглядом. — У него не возникало желания познакомиться с соотечественником? — Простите, но нет. Мой супруг довольно замкнутый человек, и он редко заводит новые знакомства. — И всё же не могли бы вы его позвать, господин Танака. — Знаете кто я? — сделав удивлённый вид, спросил Чуя, так как именно эта фамилия была прописана в их с Осаму фальшивых паспортах. — Конечно, я же должен был узнать, кто мною интересовался, — последовал ответ. — К сожалению, муж поехал в Квинстаун, к вечеру должен вернуться. Если вам угодно, мы сами к вам подойдём, только скажите куда. — А разве вам неизвестно? Вы крутились возле моего дома в день приезда. — Так это ваш дом?! — удивлённо воскликнул Чуя. — Я заметил его издалека и решил посмотреть поближе. Очень красивое строение, никогда не видел ничего подобного. И вообще, здесь очень красиво. Великолепный курорт и персонал вежливый и внимательный. — Рад, что вам здесь нравится, — произнёс Сакамото, с подозрением глядя на Чую. — Что ж, заходите ко мне с супругом, как только он вернётся. Угощу вас прекрасным чаем, — с этими словами Кэстеро развернулся к Накахаре спиной и, кивнув головой пятерым охранникам, находившимся рядом, ушёл. Закрыв за Сакамото дверь, Чуя облегчённо выдохнул и направился в спальню, однако, когда вошёл и увидел Дазая, в недоумении замер на пороге, не веря своим глазам. Осаму сидел возле окна на полу на корточках, обхватив голову руками и дрожал. — Что с тобой? — спросил Чуя, но Дазай не ответил, и омега бросился к напарнику, догадавшись о том, что с ним происходит. Обняв Осаму, прижимая к себе, Чуя гладил его по спине и, будто ребёнка пытаясь успокоить, приговаривал: — Всё хорошо, всё хорошо, слышишь? Он ушёл. Всё хорошо. Дазай резко выдохнул, жадно хватая ртом воздух, затем почувствовал, что дыхание нормализуется, как и сердцебиение, неприятные ощущения начинают идти на спад, а в объятьях Чуи вдруг становится тепло и спокойно. — Всё, — проговорил он, когда приступ прошёл и попытался высвободиться из объятий Накахары, но тот не отпускал, будто опасаясь, что приступ повторится. — Всё, — снова повторил Дазай, и Чуя разжал объятья, однако отстранился от альфы на небольшое расстояние. — Ты что, пани́чку словил? — спросил он, неотрывно глядя в карие глаза, Дазай не ответил, и Накахара добавил: — Босс знает, что у тебя панические атаки? — Нет, — ответил Осаму. — И не вздумай ему сказать. Со мной такое произошло впервые. — Вероятно, триггером послужило появление Сакамото, — проговорил эспер. — Я видел такое, когда был в «овцах». И что будем делать? — задал вопрос Накахара. — Вдруг это снова произойдёт в самый неподходящий момент? — Уже не имеет значения, — ответил Дазай, поднимаясь на ноги. — Что значит «не имеет значения»? А если мне придётся применить порчу, а ты пани́чку словишь? — Сам обнулишь себя, если к тому времени, я не буду трупом. — Что ты несёшь? — возмутился Чуя. — Я не контролирую себя в этом состоянии. — Тогда оставайся здесь, я сам разберусь с Сакамото. — У тебя что, крыша поехала?! — выкрикнул Накахара, схватив Осаму за плечи и встряхнув. — Нам нужен план. — И он у меня есть, — произнёс Дазай и, надев куртку, направился к выходу из дома. — Эй, стой! Куда ты собрался без маскировки? Чуя схватил Дазая за руку, но тот вырвался и вышел за дверь. — В моей сумке ноутбук и наушники, — безразличным тоном говорил Осаму, — включи его и следи за маячком, ты сможешь слышать то, что будет происходить и отреагировать по ситуации. Как только увидишь, что маячок удаляется, бери оружие и вперёд. Копия программы уже установлена в твоём телефоне. — Ты что творишь? Ты к нему собрался? — Да, — бросил Дазай. — Стой ненормальный! — выкрикнул Чуя, вновь хватая Дазая за руку. — Они тебя убьют. — Не здесь, — ответил Осаму. — Увезут на базу, а ты доберёшься туда, использовав гравитацию. — Ты сумасшедший. И твой план дерьмовый. Они могут тебя пристрелить в доме, а затем вывести труп ночью. — Нет. Я уверен, что Сакамото отвезёт меня на базу живым. Я был нужен ему шесть лет назад, и я нужен ему сейчас. Он попытается снова меня использовать в своих целях, а если и нет, то не упустит момент, чтобы наказать. Зная его садистские наклонности, я уверен, что он не доставит мне удовольствие умереть быстро, а попытается растянуть мои мучения на несколько дней, если не месяцев. Именно поэтому я уверен, что меня доставят на базу. Там он сможет делать со мной всё, что захочет и никто ему не помешает. — Снова? Что значит «снова»? И что значит «наказать», за что? Дазай не ответил ни на один из вопросов эспера, а лишь произнёс: — Чуя, сейчас ты не должен идти за мной. Просто не упусти момент, когда меня выведут из дома и увезут, — с этими словами Осаму снова вырвал свою руку и продолжил свой путь. — Зачем такой риск? — бросил ему в догонку Чуя. — Чтобы не терять силы, пробираясь по горам. Они сами доставят меня туда, куда нужно, — не оборачиваясь ответил Дазай. — Сука! — выругался Накахара, а затем вернулся в дом. Достав из сумки Дазая ноутбук и наушники, он включил его и запустил программу для отслеживания маячка и программу прослушки. Заметив движущуюся красную точку на экране и услышав в наушниках хруст снега под ногами Осаму, Чуя пробормотал: — Чёрт его знает, может быть, это сработает, ведь если Дазай всё подготовил заранее, значит, давно вынашивал этот план?