The Foxhole Force

Ранее в сериале «Могучие Рейнджеры: Сила Лисьей Норы».

После двух долгих недель отсутствия Эндрю, наконец, вернулся в Центр. Нил беспокоился о том, что их отношения, какими бы они ни были, закончились после их встречи с Дрейком, но Эндрю ясно дал понять, что хочет, чтобы все продолжалось по-прежнему. После приступа паники, вызванного тем, что он не хотел снова провалить свои обязанности, команда столкнулась с Мулдани на пляже, где Элисон и Нил потерпели поражение и превратились. В ту ночь Молодежный Центр подвергся нападению со стороны Рико и всех его идеальных Воронов, потому что они наконец-то раскрыли свое прикрытие. Все были вовлечены в драку, которая разрушила здание Центра, даже Аарон и Ники, которые, помогая бороться с монстром, подверглись нападению Рико. Внезапно появился Эндрю, чтобы защитить свою семью, он оказался Черным Рейнджером. Но он получил травму, и после того, как защитная система Центра отвлекла Воронов, излучая частоту, которую, к сожалению, могли слышать только они и Кевин, команда собралась вокруг него в медицинском кабинете, чтобы понять, что он застрял между началом и концом превращения. После того, как Эбби осмотрела его, она заявила, что он заперт в своем собственном сознании, из-за чего он выглядит как в комме.

С1 Э20: Черная опасность (часть 2)

________________

Все вышли из медицинского кабинета, чтобы дать Эбби возможность поработать. Аарон принес с собой кое-что для лечения Кевина и Рене, чтобы они не мешали медсестре проводить необходимые анализы. Нил нашел то же кресло, на которое усадил его Эндрю, когда они вернулись с первой тревоги Воронов, и снова опустился в него. Подтянув одно колено к груди, он положил на него подбородок и не сводил глаз с двери медицинского отсека. Эндрю Черный Рейнджер, — сказал он Рэду, наверное, в десятый раз, и Лис ощутил в его груди волну тепла и понимания. Да. Казалось, он зациклился на этой истине, чтобы сохранить надежду на то, что Эндрю выкарабкается, что с помощью Лисы блондин поправится и проснется, что защиты костюма Могучего Рейнджера было достаточно, чтобы спасти ему жизнь. Эндрю — Арктик. Да. В командном центре царила атмосфера поражения. Рассевшись по разным столам и стульям, остальная команда собралась вокруг Тренера, который потирал переносицу и сонными глазами смотрел на изображения, все еще отображавшиеся на центральном мониторе. Разгром центра. Нил видел все это краем глаза, потому что его взгляд был непоколебим, пока он ждал, когда медсестра вернется. Он Могучий Рейнджер. Знаю. — Тренер… — нерешительно начал кто-то. Нил подумал, что это Дэн. — Прежде всего, — начал мужчина. — Я рад, что вы все живы. Кевин, как ты держишься? — Бывало и получше. — Тренер, с каких это пор у нас появилась система защиты от Воронов? — И зачем нам создавать что-то, что может так сильно навредить Кевину? — Она была у нас с самого первого дня. Эбби и Бетси помогли мне ее создать. — Почему мы не знали об этом? — План состоял в том, чтобы никогда не использовать его. Нас не должны были обнаружить. Я как-то мимоходом рассказал об этом Дэн, потому что она всегда контролировала мониторы. Теперь я понимаю, что это была оплошность с моей стороны, — Нил никогда не слышал, чтобы голос этого человека звучал так… старо. Обычно он был полон лая и сильных слов, энергия исходила от него волнами. Но сейчас его голос звучал устало и, возможно, несколько подавленно. — Но Кевин… — Все в порядке, — перебил его Кевин. — Я понимаю, что это полезно. Без этого мы не смогли бы победить их сегодня вечером. — Я никогда не думал, как это повлияет на тебя, Кевин. Приношу свои извинения. — Но что мы будем делать теперь, когда они знают, где мы живем? Мы не можем включать эту штуку круглосуточно, если это не повлияет и на Кевина. — Можем ли мы что-нибудь сделать? Я имею в виду, что центр разрушен. Все разрушено. Дети больше не могут сюда приходить. Это все… Это просто… — Сначала о главном, — прервал его Тренер. — Нам нужно найти способ защитить Башню от Воронов, который не причинит вреда Кевину. Дэн, Аарон, вы можете приступить к работе, как только сможете, у вас появятся какие-нибудь идеи. Что касается молодежного центра, я поговорю с нашими спонсорами. Нам понадобятся деньги, чтобы возместить ущерб. Элисон, пресса будет обсуждать это завтра. Поработайте над заявлением, в котором объясните, почему вороны напали на центр. — Что-то вроде того, что они ублюдки-садисты, которым нравится нападать на случайных людей? Тренер кивнул. — Все, что поможет опровергнуть теории заговора до того, как они начнутся. Скажите им, что мы будем работать сверхурочно, чтобы вернуть центру работоспособность на благо общества. — Понятно. — Все остальные, — продолжил Тренер, и Нил нахмурился, не сводя глаз с двери. Что-то прозвучало не так. — Мне нужна опись всего, что было повреждено: стен, оборудования, кортов, всего остального. Пока вы занимаетесь этим, я уверен, что есть вещи, которые мы можем починить самостоятельно. Хорошая новость в том, что повреждения затронули только первый этаж, так что мы по-прежнему можем наблюдать за городом из командного центра, а вы все по-прежнему можете жить наверху. Это далеко не решение, но это только начало. Я знаю, что уже поздно, так что отдохните, а утром мы начнем работать над исправлением ситуации. Есть вопросы? Все это было связано с кортами, Воронами и ущербом, но как насчет… — Может, нам стоит позвонить доктору Добсон? — Спросил он обманчиво спокойным голосом, пытаясь справиться с волнением, бегущим по его венам. — Нил? — Позвала Рене. Возможно, Нил говорил недостаточно громко. Возможно, его голос не долетел до них, поскольку он все еще стоял лицом к двери, за которой находились Эбби и блондин. — Может быть, она сможет вернуть его, — объяснил он, задаваясь вопросом, когда же они начнут сосредотачиваться на том, что здесь важно. Эндрю. — Он в коме, — возразил Мэтт. — Как психиатр может помочь? — Не совсем кома, — поправил Нил. — Эбби так сказала. — Да, ты прав. А как же Эндрю? — Наконец спросил кто-то еще. Ники. Но Кевин увел разговор от темы. — Тренер, как ты мог не рассказать нам о нем? — Это была важная информация для команды. — С каких это пор ты знаешь? Мужчина вздохнул, как будто знал, что ему не удастся убедить остальных в том, что сохранение тайны было правильным решением. — С самого начала. — Тогда почему? — Это был его выбор. Он не хотел, чтобы кто-то знал, и я уважал это. Иначе он не согласился бы стать Черным Рейнджером. — И он думал, что сможет договориться о чем-то подобном? — Возмущенно спросила Элисон. — Почему Лиса вообще выбрала его? Он меньше всего подходит на роль Рейнджера! Этот комментарий вывел Нила из ступора, и он, наконец, оторвал взгляд от медицинского кабинета и недоверчиво уставился на нее. — Ты сейчас серьезно? Лицо Элисон слегка побледнело, и Нил подумал, что, должно быть, выражение его лица было не самым дружелюбным. — Нил, он… — Сколько раз Черный Рейнджер спасал наши задницы? Сколько раз он прикрывал нас? — А сколько раз нет? — Он хорошо поработал в качестве Рейнджера. Мы все здесь, не так ли? — Не все. — Ребята… — Вы не можете винить Эндрю за это. — Может, нам стоит… — Смерть Сета была на совести всех нас. Тогда мы не знали, как быть командой, — неожиданно заговорил Кевин. — Ну, монстр, очевидно, тоже не знает, как играть в команде, поскольку держал нас всех в неведении о себе. — Он не монстр! — воскликнул он. Нил сплюнул сквозь стиснутые зубы, только сейчас осознав, что вскочил на ноги, когда Элисон отступила на шаг, и он осознал, как сильно были сжаты его кулаки. Сделав над собой усилие, он разжал руки и отступил назад. — С каких это пор ты стал самым большим поклонником Эндрю? — К удивлению Нила, Ники спросил, и рыжий медленно выдохнул. — Я просто не понимаю, почему я, кажется, единственный, кто беспокоится о нем. — Это неправда, — сказали несколько человек одновременно. Тренер, Аарон, Рене, Кевин и Ники. Но Ники продолжал говорить. — Он — наша семья. — И он мой…! — Но он оборвал себя. Кем на самом деле был для него Эндрю? Как он мог выразить то, что было между ними, словами, понятными другим? А потом он понял, что ему на самом деле все равно, поймут его другие или нет, поэтому он снова сел и принял свою позу наблюдателя. — Неважно. После недолгого молчания Ники и Мэтт вскрикнули, а голос Элисон сменился с сердитого и раздраженного на недоверчивый и удивленный. — О… о-хо-хо. Мне нужно знать, как это произошло. Когда это произошло. Почему это произошло. — Что? — Спросил Аарон с недоумением на лице, когда закончил осматривать руку Рене. Ответила Дэн. — Нил и Эндрю. — А что насчет них? Нилу было все равно, что они о них думают. На самом деле, ему было все равно. — Аарон, ты серьезно? Нил и Эндрю? Сидят на дереве? — Что? — Ц-Е-Л-У... — Дети, мы можем вернуться к теме? Мне все равно. Мне все равно. Мне все равно. — Джостен, — продолжил Тренер. — Я позвоню Бетси. Она в любом случае должна знать, что происходит, и она захочет увидеть Миньярда. И я с ним согласен, — обратился он к остальным после одобрительного кивка рыжеволосого. — Миньярд очень помог, и, в любом случае, мы не будем продолжать обсуждать это, не выспавшись как следует. — Не думаю, что смогу сейчас заснуть, босс, — сказал Мэтт. — Тогда начинай проводить инвентаризацию. Мне все равно. А теперь идите все. С разной степенью энтузиазма или без него, все остальные переместились из командного центра в другие части здания. Нил не стал следить за тем, куда все ушли, и остался сидеть на своем стуле. — Джостен, — Тренер окликнул его, когда он подошел. — Я подожду, пока придет доктор Добсон. — Тебе нужно отдохнуть. — Я в порядке. — Нил… — Я подожду здесь, — закончил он и был рад, что мужчина оставил попытки отослать его прочь. Вздохнув и ощутив волну тепла от своего Лиса, он поудобнее устроился в кресле и продолжил ждать.

* * *

Нил перешел от сидения с подбородком на колене в командном центре к сидению с подбородком на колене рядом с кроватью Эндрю в медицинском кабинете. Постоянные колебания между Эндрю и Черным Рейнджером были бесконечным напоминанием о том, как блондин обманул их всех. Эндрю. Черный Рейнджер. Эндрю. Снова Черный Рейнджер. Эндрю. Черный Рейнджер. Эндрю. Черный Рейнджер. Эндр… Нил, — Рэд фыркнул, а рыжий вздохнул. Это было головокружительно. Доктор Добсон приехала чуть больше часа назад и, проверив его показатели, они с Эбби вместе куда-то исчезли, чтобы обсудить, что делать дальше. Тем временем Нил ждал. Эндрю. Черный Рейнджер. Эндрю. Черный Рейнджер. Он теребил кожаный браслет на своем запястье, крутя его то так, то эдак, удивляясь, как блондин смог преобразиться без морфера. Эндрю. Черный Рейнджер. Эндрю. Черный Рейнджер. Эндрю. Черный Рейнджер. Ты думаешь, я похож на Рейнджера? Как должны выглядеть Рейнджеры? Высокие и представительные. Я бы не стал хорошим Рейнджером. Я не Черный Рейнджер. К твоему сведению… Ты был бы отличным Рейнджером. Он меньше всего подходит на роль Рейнджера! Сколько раз он прикрывал нам спину? А сколько раз нет? Эндрю. Черный Рейнджер. Эндрю. Черный Рейнджер. Как ты думаешь, что именно я делаю? Думаю, я хочу выяснить, чего ты хочешь. Я ничего не хочу. К твоему сведению… Ты был бы отличным Рейнджером. Серьезно? Нил и Эндрю? Сидящие на дереве? Что? Ц-Е-Л-У... К твоему сведению… К твоему сведению… К твоему сведению… Ты был бы отличным Рейнджером. Ты был бы отличным Рейнджером. Отличный Рейнджер. Эндрю. Черный Рейнджер. Эндрю. Черный Рейнджер. Эндрю. Черный… — Как он? — Спросила Рене, подходя к кровати Эндрю. Она выглядела усталой, но глаза у нее были настороженные. Взглянув на настенные часы, Нил понял, что было чуть больше трех утра. Он пожал плечами. — То же самое. — А у тебя как дела? Еще одно пожатие плечами. — Некоторые из них наконец-то отправились спать. Это была долгая ночь. Хотя я тоже не думаю, что смогла бы заснуть. Не возражаешь против компании? Нил обнаружил, что пожимание плечами — такой же эффективный способ общения, как и любой другой. — Ты не единственный, кто беспокоится о нем, понимаешь? Элисон, может, он и не нравится, но она не желает ему зла. Она просто сбита с толку, как и все мы. Биение сердца Эндрю, передаваемое через монитор, было ее единственным ответом. — Ты мог бы воспользоваться одной из других каталок, чтобы немного прилечь. — Позже, — наконец сказал он. — Ладно. Если тебе что-нибудь понадобится, дай мне знать. Я, пожалуй, оставлю тебя одного, чтобы ты мог отдохнуть. Нил кивнул, и на этом все закончилось. Эндрю. Черный Рейнджер. Эндрю. Черный Рейнджер. Ребята! Дэн. Кто-нибудь! Кто он? Мы не знаем, Нил! Мы просто…… мы не знаем. Он мог бы стать вашим пятым Рейнджером за все это время. Я был бы вам не нужен, если бы он был с вами. Но в этом-то и проблема. У нас его нет. Он не является частью команды. Могу я тебя кое о чем спросить? Ты Черный Рейнджер? Что заставляет тебя думать, что я такой? Ты на самом деле не ответил на вопрос. Я не Черный Рейнджер. Я не Черный Рейнджер. Я не Черный Рейнджер. — Почему ты солгал? — Спросил он шепотом, изучая сияющее лицо Эндрю. — Я думал, мы не лжем друг другу. В груди Рэда разлилась теплая волна утешения. Причины. Терпение. Спроси. Если он проснется. Когда. Ты думаешь, он это сделает? Когда. Я надеюсь, что ты прав. Помоги. Я не думаю, что могу что-то сделать. Помоги. Я не знаю как. Смотри. Нил резко поднял голову, когда дверь в медицинский отсек снова открылась и на этот раз вошли Эбби и доктор Добсон. — Есть какие-нибудь изменения? Нил покачал головой. Эбби попросила его следить за движениями, такими как подергивание век, пальцев, судороги во всем теле или за тем, чтобы мониторы показывали изменения частоты сердечных сокращений и уровня кислорода. С тех пор Нил не сводил глаз с тела Эндрю, не желая пропустить ничего важного, но ничего не изменилось. — Это хорошо, — смущенный взгляд рыжеволосого заставил Эбби объясниться. — На данном этапе, когда все так неопределенно, отсутствие новостей — это хорошая новость. Это значит, что у нас еще есть время что-нибудь придумать. Кивок. — Как ты держишься, Нил? — Он съежился, услышав вопрос психиатра. Он не хотел, чтобы это превращалось в какой-то сеанс, поэтому избежал ответа на свой собственный вопрос. — Как ты думаешь, он в сознании? Я имею в виду, я знаю, что он без сознания, но в его голове, если он в ловушке… он в сознании? Отвечая, доктор Добсон рассматривала мерцающую фигуру Эндрю. — Это интересный вопрос. Мы задавали его себе много раз за последние часы. — Это беспрецедентно, — продолжила Эбби. — С чем мы здесь имеем дело. Нам было бы полезно сделать несколько снимков, чтобы оценить активность его мозга, но мы не можем отвезти Эндрю в больницу, пока его тело продолжает перемещаться туда-сюда по сети. Начнем с того, что у нас не так уж много информации о морфиновой сетке, поэтому сложно строить теории и тем более делать что-либо вслепую… Но есть кое-что, что мы можем попробовать. В последней части, когда Нил поднялся со стула, его надежды возросли. — Ты что-то придумала? — Можно сказать и так. — Это сработает? — Спросил он, переводя взгляд с Эбби на доктора Добсон и обратно на Эбби. — Поскольку все, что делается в первый раз, мы не узнаем, пока не попробуем. — Но что еще можно попробовать? На этот раз ответила доктор Добсон. — Я согласна с первой оценкой Эбби о том, что состояние Эндрю было скорее психическим, чем физическим. И сначала мы думали, что начало трансформации и его конец мешают обеспечить Эндрю надлежащий уход, но, возможно, ключом ко всему этому может быть тот факт, что он Могучий Рейнджер. — Я не совсем понимаю. — Ваша связь с морфером открывает некоторые возможности. По крайней мере, это создает новую игровую площадку для того, чтобы попробовать что-то. — Что? — Это рискованное дело, Нил. — Очень рискованное, — добавила Эбби. — Попробовать что? — Телепортация. — Телепортация разума. Телепортация разума? — И нам понадобится помощь.

* * *

— Объясни мне это еще раз, — попросил Тренер, отходя в сторону, пока Нил и Дэн переносили какое-то оборудование с центрального монитора командного центра в медицинский кабинет. Они заняли один из столов и использовали его для сборки миниатюрной версии командного центра рядом с Эндрю. — Это действительно просто, Тренер, — заявил Нил, и его речь стала еще энергичнее. — Я телепортируюсь в сознание Эндрю, помогаю отключить его от морфина и возвращаю домой. Эбби и Аарон проводили еще несколько тестов с Эндрю, прикрепив несколько электродов к его лбу. — Угу, хорошо. Возвращайся к той части, где ты телепортируешься в его разум, и объясни мне, как. — Благодаря нашему подключению к морфиновой сети, очевидно. Тренер раздраженно выдохнул, когда Нил продолжил отвечать, даже не взглянув на него, в то время как он ходил взад и вперед из командного центра, неся все, что, по словам Дэн, им могло понадобиться. Сразу после того, как они объяснили свой план, Эбби наняла Дэн и Аарона, потому что именно они с самого начала сделали возможной всю эту историю с телепортацией, и, вероятно, из всех них они были единственными, кто лучше понимал морфиновую сеть. — Расскажи мне об этом. — Что-нибудь об энергии, синапсисе и прочем. — Я думал, ты сказал, что это просто. — Это просто. Я вхожу и возвращаю его. — Иисус Христос, Дэн? — Иду! — Она бросилась в медицинский кабинет, когда оттуда выбежал Нил. — Что происходит? — Спросил Ники, появившись у подножия лестницы. — Мы возвращаем его. Глаза высокого парня расширились, и он последовал за Нилом обратно в медотсек. — Это действительно возможно? — Спросил Тренер Дэн, и Нил увидел, что она полностью переключилась на режим ботаника, печатая на компьютере. — Возможно. Сканируем частоту энергии, излучаемой Эндрю, и настраиваем частоту энергии Нила на соответствующую частоту. Тогда мы могли бы настроить мощность так, чтобы не все его тело, а только его сущность? Его душа? Все, что угодно, могло телепортироваться. Мы бы сделали Эндрю маяком вместо центра, чтобы Нил мог войти, а затем переключили бы маяк на командный центр, чтобы они могли вернуться. Конечно, это может означать, что Нил просто телепортируется очень близко к нему, а не внутри него, но, я думаю, это всего лишь вопрос проверки? Может быть, если мы направим энергию Нила в его мозг, мы могли бы… — Подожди, кто в кого телепортируется? Внезапно в дверь ворвалась Элисон, за которой следовали Рене и Кевин. Если бы Нил не знал наверняка, что сейчас где-то около половины пятого утра, он бы подумал, что день уже начался. — Было так много движения, — начала Рене. — Мы решили, что что-то происходит. — Нил проникает в сознание Эндрю, — объяснила Ники. — Они будут использовать морфиновую сетку в качестве связующего звена. Нил игнорировал все вопросы, сомнения, ободрение, надежду и неверие, и все остальное, чтобы сосредоточиться на своей задаче. Здесь слишком много шума. Взволнованный. На пути. Взволнованный. Раньше их не было. Мелочь. Правда. Нет. Что угодно. ? Что. Волнуешься? Нет. Ложь. Нил вспомнил слова доктора Добсон, сказанные перед тем, как они вызвали Дэн и Аарона на помощь. Нил, если нам удастся привести тебя в такое же бессознательное состояние, как и его, и что-то пойдет не так, мы можем потерять вас обоих. Стоит рискнуть, если мы сможем спасти его. Он бросил последнюю часть оборудования на стол перед Дэн и отступил на шаг, чтобы осмотреть все это. Испугался? Замолчи. Тишина. Вздох. Рэд. Тишина. Мне жаль. Я… Еще один вздох. Мне жаль. Хорошо. Это. — Готов приступить к тестированию? — Неожиданно спросила Дэн, когда она закончила настраивать программу. Нил думал, что настройка займет больше времени, но он встряхнулся и кивнул. Дэн достала связку проводов и сунула их в руки Аарону. — Грудь и лоб. Блондин кивнул и подал знак Нилу лечь на кушетку рядом с Эндрю. Когда он с подозрением посмотрел на провода, а затем и на всех остальных, Аарон привлек его внимание. — Не волнуйся, они могут быть под рубашкой. Давай. Он нерешительно лег, понимая, что все взгляды устремлены на них, пока Аарон делал все возможное, чтобы прикрепить электроды к его груди, не обнажая шрамов. — Так это безопасно, да? — спросил Мэтт с порога. Он был последним, кто прибыл сюда. — Вовсе нет, — ответила Эбби, вставая между двумя каталками, чтобы иметь возможность внимательно следить за их жизненно важными показателями во время эксперимента. Когда с электродами было покончено, Аарон приступил к прикреплению другого оборудования к его телу. Нил нечасто в своей жизни испытывал смущение, но его щеки вспыхнули, когда ожил его собственный кардиомонитор, показывающий, насколько быстрым было его сердцебиение. Он решил избежать взглядов окружающих и уставился в потолок. — Ладно. Аарон, прогони считыватель по Эндрю, чтобы мы могли сопоставить частоту Нила с его. Блондин взял что-то вроде портативного сканера и сделал, как было сказано. Дэн превратилась в неудержимую печатную машинку. — Ага… ладно… сделай это снова… поняла. Настроенные частоты. — И что теперь? — Спросил Тренер. — Теперь мы сделаем Эндрю маяком. Она объясняла все так, словно это было просто, но Нил мог сказать, что не все понимали. Сам он заблудился где-то между перенаправлением сигнала из центра в мозг Эндрю. Чем дольше он лежал и ждал, тем больше нервничал, и когда Дэн сказала, что она закончила, и спросила, готов ли он попробовать, его легкие заработали сверхурочно. Рэд? Здесь. Это не может сработать. Может. Все может пойти не так. Может. Мы могли бы… Рядом с ним появился Тренер — Джостен, — частично загородив его от остальной части помещения и предоставив ему столь необходимое уединение, чтобы попытаться успокоиться. Учащенное сердцебиение нисколько не помогло, но, по крайней мере, он заставил себя дышать ровно. — Успех, а не неудача. Помни об этом. Сосредоточься на своем следующем успехе, а не на прошлой неудаче. Нил кивнул. — Хорошо? — Спросила Дэн. Все остальные расселись, где смогли, и, наконец, все стихло. — Да. — Ладно. Я думаю, все готово. Если ты начнешь телепортацию, то путешествовать сможет только твой разум. Я скорректировала уровень твоей энергии таким образом и сконцентрировала ее на твоем мозге. Ты готов? Решительно кивнув, Нил положил руку на свой морфер. Пойдем. Он почувствовал, как мир начинает таять под ним, как и в любой другой раз, когда он телепортировался раньше, но это длилось не больше секунды, и он обнаружил, что все еще лежит на каталке и находится в полном сознании. — Все еще здесь. Цокнув языком, Дэн снова повернулась к компьютеру и кое-что подправила. — Попробуй еще раз. Ничего. — Снова. Невесомое ничто длилось чуть дольше, но в итоге ничего не дало. — Снова. В ушах у него загудело. — Снова. У него начала болеть голова. — Может, это просто так не работает. — Снова. Рэд? Давай. Отпусти. Не могу. Можешь. Что мы вообще делаем? Путешествуем мыслями? Ну давай же. Доверься. — Снова. Нил закрыл глаза и представил себя в бою. Когда он только начинал как Могучий Рейнджер, все казалось таким нелепым и невозможным. Когда он в первый раз призвал свой посох, когда он в первый раз вошел в «гигантского лиса». Когда он впервые собрал лисью пушку или выстрелил из лисьего бластера. Каждый раз Рэд просил его верить, доверяться и следовать своим инстинктам. Почему сейчас все по-другому? Ты можешь помочь нам в этом? Да. Только мой разум? Да. Шум в голове стал громче. Тело отяжелело, но мысли витали в воздухе. Кто-то звал его по имени. Голос звучал отдаленно и слабо. Он еще не потерял сознания, но уже не был полностью в медицинском отсеке. Нил. Хм. Доверься. Издав последний вздох, Нил позволил своему Лису взять верх и погрузился в невесомое ничто.

________________

Когда он снова открыл глаза, то ахнул и инстинктивно сделал шаг назад, потому что проснулся так близко к двери, что почти касался ее носом. На мгновение он потерял равновесие. Чего бы он ни ожидал, он и представить себе не мог, что его тело будет чувствовать себя нормально, что все вокруг будет выглядеть нормально. Ну, насколько нормальным можно было считать то место, где он находился. Действительно ли он сейчас в сознании Эндрю? Не телепортировался ли он куда-то еще по ошибке? Рэд? Тишина. Рэд?! Он не чувствовал присутствия своего Лиса внутри себя. Он был один. Означало ли это, что эксперимент удался? Что путешествовал его разум, а не все его тело, вместе с Лисом и остальными? Снова сделав неуверенный шаг к двери и убедившись, что снова обрел равновесие, он решил поверить, что на самом деле находится в сознании Эндрю, и сосредоточился на своей задаче. Дверь была сделана из железа, с маленьким прямоугольным окошком на уровне глаз, что навело Нила на мысль об одиночных камерах в тюрьме. Тот факт, что на двери не было ручки, не способствовал созданию ужасающего образа. Обернувшись, он уставился на белые стены, которые окружали его в комнате размером два на два, где не было ничего, кроме воздуха. При ближайшем рассмотрении он понял, что на самом деле это были не стены, а их мягкая версия, и понимание пришло с пугающей ясностью. Эта комната принадлежала не тюрьме, а психиатрической лечебнице. Кто бы мог подумать, что разум может иметь такие формы? Он знал, что звать Рэда бессмысленно, но разговоры с Лисом стали для него второй натурой, и он скучал по присутствию Рэда в своем теле, которое казалось слишком физическим и реальным, но которое, как он знал, было всего лишь связкой происходящих синапсов. Он бы чувствовал себя лучше, если бы ему помог Рэд. — Эндрю? — Позвал он вместо этого, зная, что найти блондина будет не так-то просто, но все равно нужно попытаться. Молчание было единственным ответом. Ладно, — подумал он. — Пора убираться отсюда. Сначала он попробовал толкнуть, потом дернуть, потянув за края двери, но она не поддавалась, и без ручки он оказался в ловушке, что было забавно, саркастически подумал он, потому что он пришел сюда, чтобы освободить Эндрю, и обнаружил, что не может открыть ни одну дверь. Он постучал в нее и бросился на нее всем телом, но безрезультатно. — Эй! Там есть кто-нибудь? Эндрю? — Снова стук в дверь. — Ты меня слышишь? Что, если он никогда не найдет выхода из этой комнаты и навсегда останется запертым в сознании Эндрю? Что произойдет с его телом? С телом Эндрю? Он не мог провалить свою миссию, ему нужно было выбраться из этой комнаты, поэтому он колотил, и колотил, и колотил в дверь, пока у него не заболели кулаки, и он бы удивился тому, что все еще может чувствовать боль, даже если он всего лишь кучка нейронов в мозгу Эндрю, если бы это было не так.это из-за того, что он изо всех сил старался сохранять спокойствие во время всего этого. — Эндрю! Открой дверь! Ты меня слышишь? Открой дверь! Ничего. — Ладно. Хорошо. Дыши. Не паникуй. Еще слишком рано паниковать, — делая глубокие вдохи и прижимаясь лбом к двери, он старался не поддаваться нарастающей в груди тревоге. Не могла же его паническая реакция остаться снаружи, в его теле, очень далеко от того, что здесь происходило? — Эндрю, — начал он более спокойным тоном. — Если ты меня слышишь, не мог бы ты открыть дверь? Не успел он задать этот вопрос, как послышался щелчок, и дверь открылась. Это было так быстро и неожиданно, что Нил с минуту в замешательстве смотрел на него, прежде чем рвануть дверь, пока Эндрю не передумал. Если комната, в которой он находился, была идеально белой и светлой, то это резко контрастировало с длинным и темным коридором, простиравшимся перед ним. Он даже не мог разглядеть его конца, потому что все, что он видел, — это чернота в конце туннеля. Зрелище было не из приятных, но оставаться в стороне было нельзя, поэтому Нил сделал шаг вперед и вздрогнул, когда дверь за ним захлопнулась, отрезав свет от белой комнаты и оставив его в еще более жутком коридоре. Первое, на что он обратил внимание, выйдя из комнаты, был шум. Это было постоянное бормотание, иногда тихое, как шепот, а иногда достаточно громкое, чтобы чувствовать, что он не один в сознании Эндрю. Бормотание доносилось отовсюду и ниоткуда одновременно, и на мгновение оно было настолько ошеломляющим, что Нил почувствовал необходимость заткнуть уши, но это не принесло никакой пользы, поскольку он практически слышал шепот у себя в голове. Квадратный корень из 121 равен 11… Это было недоразумение, я уверен… Твоя мама не выжила в аварии… Дрю, ты потрясающий! Завтра снова будешь тренировать нас?.. Скажи пожалуйста, и я остановлюсь… Центр Лисья Нора — это второй шанс. Второй, третий, сколько бы тебе ни понадобилось, и никто другой не готов тебе его дать… Плотность воды составляет 997 кг/м3… Я нашел для всех нас работу в популярном ночном клубе «Сумерки Эдема». Мы начинаем на следующей неделе… Он больше похож на монстра, чем на кого-либо другого… Если ты будешь вести себя тихо, я буду нежен с тобой… Монстр!.. Член Конгресса Марджори Тейлор лидирует на выборах по… Когда его слух привык к постоянному шипящему звуку, ему пришлось сосредоточиться на том, чтобы не вслушиваться в слова, иначе он слишком отвлекся бы на их значение, пытаясь понять все, что Эндрю когда-либо слышал в своей жизни. Если это и есть то, на что похожа эйдетическая память, бесконечный поток случайной информации в его голове, то Нил совсем не завидовал Эндрю. Второе, на что он обратил внимание, были стены. На этот раз из темного неровного бетона, по обе стороны от него были развешаны картины Эндрю, и, приглядевшись, он понял, что это не просто картинки. Это были фотографии. Они начали с того, что Эндрю был совсем маленьким, с копной светлых волос на крошечной головке и большими карими глазами, с удивлением смотрящими в камеру. Буквы на табличке внизу снимка гласят, что полное имя Эндрю — Эндрю Джозеф Миньярд. Последующие фотографии были почти такими же, на них был изображен маленький Эндрю, пока Нил не начал замечать изменений и не понял, что каждое изображение, должно быть, отражает один год его жизни. На них были изображены годы взросления Эндрю, и Нил был очарован. Но почему они должны были выглядеть как фотографии на картинках? Единственная фотография с полным именем Эндрю была первой, на остальных было написано «Эндрю Доу». Это напомнило Нилу историю о приемной семье, которую ему рассказал блондин. На самом деле, он мог видеть, как с годами детские глаза Эндрю постепенно теряют свое удивление и блеск. Ему исполнилось семь лет, и угрюмый маленький мальчик смотрел в камеру затравленным взглядом, отчего сердце Нила сжималось в груди. Он знал, что произошло в семь лет. Шли годы, и упадок с каждым годом становился все заметнее, пока Нил не опубликовал фотографию с небольшим изменением имени Эндрю, которое заставило его вздрогнуть. Эндрю Спир. Ему было тринадцать, мешки под глазами стали заметнее, чем когда-либо, и от его мертвого взгляда у Нила сжался желудок. Каким бы невыразительным Эндрю себя ни изображал, Нил никогда не видел, чтобы он выглядел таким мертвым внутри. Ему пришлось сделать над собой усилие, чтобы оторвать взгляд от фотографии и перейти к следующей. На этой фотографии снова было настоящее имя Эндрю — Эндрю Миньярд, и хотя его взгляд по-прежнему был пустым и унылым, по крайней мере, мешков под глазами больше не было. Он предполагал, что это произойдет примерно в то время, когда он воссоединится со своей семьей. Прошло несколько лет без каких-либо изменений, пока Нил не наткнулся на фотографию, которая была такой же тревожной, если не большей, чем предыдущие. Блондин, которого по-прежнему звали Эндрю Миньярд, смотрел в камеру с широчайшей улыбкой на лице, которая не касалась его глаз и от которой черты его лица искажались леденящим душу образом. Эндрю никогда не улыбался, и уж точно не так, как сейчас. Это было своего рода притворное и чрезмерно преувеличенное счастье, которое сопровождало его в течение нескольких лет, пока Нил не стал тем Эндрю, которого он снова узнал, Эндрю Миньярдом, более похожим на того, кого он знал и о ком… заботился. Эндрю Миньярд, который был уверен в себе, который ни от кого не терпел ни хрена. Эндрю Миньярд, который в данный момент был заперт где-то в своем собственном сознании. А потом он наткнулся на совершенно иную картину из всех. Это был снимок Могучего Рейнджера, держащего табличку с надписью «Черный Рейнджер». Нил вспомнил, что все это время называл его Арктиком. Иисус Христос Эндрю был Черным Рейнджером. Это было так невероятно, так неправдоподобно и так не от мира сего, но это было так чертовски правильно, что он не мог поверить, что позволил блондину убедить себя в обратном. Фотография Черного Рейнджера была последней, и хотя Нил хотел продолжить размышлять о том, почему Эндрю нарушил их игру в правду за правду той ночью на крыше, солгав и отрицая, что он Черный Рейнджер, он знал, что не может больше медлить. Доктор Добсон не уточнила, на сколько. пришло время ему проникнуть в сознание Эндрю, но он хотел найти блондина как можно скорее, чтобы они оба могли вернуться домой. Именно тогда он добрался до первого лестничного пролета. Оказалось, что он не мог ничего разглядеть дальше конца коридора, потому что там не было ничего, кроме еще одной темной бетонной стены, и единственный способ двигаться дальше — это спуститься по лестнице. Означало ли это, что он все глубже проникал в сознание Эндрю? Было слишком темно, чтобы сопровождать его вниз, и ему приходилось делать каждый шаг осторожно. Меньше всего Эндрю хотелось, чтобы в его сознании запечатлелся образ того, как он падает на задницу и катится вниз по лестнице. Когда он добрался до лестничной площадки, его встретил другой коридор. На этот раз на стенах не было картин, но грубую бетонную дорожку прерывали две двери, одна слева, другая справа на расстоянии нескольких метров. Обе они были такими же, как и та, из которой он вышел наверху, что наводило на мысль о других комнатах, похожих на психиатрическую лечебницу. Эндрю попал в одну из таких ловушек? Это лучший сорт горячего шоколада, который я пробовала до сих пор, хочешь попробовать?.. Еще раз, Миньярд? Это утомительно… Чтобы вычислить площадь этого треугольника, нужно знать, что это такое… Пришло время выяснить. Сначала он попробовал левую дверь, заглянул в комнату через окно и ахнул, потому что, что бы он ни ожидал увидеть, это было не это. Эндрю действительно был внутри. За исключением того, что это был ребенок Эндрю, которому, вероятно, было не больше четырех-пяти лет, и он выглядел крошечным и беззащитным, сидя совсем один в слишком белой комнате. Он сидел, прислонившись спиной к дальней стене и подтянув колени к груди, прижимая к лицу мягкую игрушку. С ужасом Нил понял, что ребенок плачет, и тихие слезы потекли по его щекам, когда он еще крепче прижал к себе игрушку. Сердце Нила болело за мальчика. — Эндр-ю-ю-ю! — Когда он попытался позвать его, боль пронзила его руки, которые лежали на двери, когда острые железные шипы вонзились в нее со всех сторон, закрывая все, кроме окна, и даже достигая части стены. Нил отскочил назад и осмотрел свои руки. Несмотря на то, что он почувствовал, как шипы пронзили кожу и прошли сквозь его ладони, крови или ран не было. Это была просто боль. Оглянувшись на комнату с безопасного расстояния, Нил увидел через маленькое окошко, как светловолосый мальчик еще больше замкнулся в себе и спрятал лицо от всего мира. Нил хотел бы сделать что-нибудь, чтобы облегчить боль и страх ребенка, но шипы не позволяли ему приблизиться, и он не думал, что это тот Эндрю, которого он должен был вывести на чистую воду. Дважды два — четыре… четыре на четыре — это шестнадцать… Шестнадцать на шестнадцать — двести пятьдесят шесть… двести пятьдесят шесть на двести пятьдесят шесть — это… К следующей двери. В комнате справа находился подросток Эндрю, лицо которого было еще достаточно круглым, чтобы Нил догадался, что он еще слишком молод, но черты лица были достаточно жесткими, чтобы понять, что этот Эндрю уже слишком много страдал. Совсем как маленький мальчик в предыдущей комнате, Эндрю сидел, прислонившись спиной к стене и плотно прижав колени. Только вместо мягкой игрушки Эндрю держал в руках… он держал бритву и собирался…… он уже сделал это.… Средняя плотность крови составляет 1060 кг/м3 … Наплевав на свой предыдущий опыт с дверью, Нил окликнул блондина. — Эндрю! Мертвое море имеет длину 80 километров… Близнецы! Это было бы идеальной картинкой, Эй Джей… — Эндрю, что ты делаешь? — Когда после окрика с ним ничего не случилось, он принялся колотить в дверь. — Эндрю, прекрати! Но блондин этого не сделал, и как бы сильно Нил ни колотил кулаками по двери, даже он не мог расслышать звука, который они издавали. Это было так, как будто он бил по плотному воздуху, и он не думал, что Эндрю вообще его слышит. Хочешь печенья, Эндрю?.. Бабочки умирают через двадцать четыре дня после рождения… Познакомься, это твой брат Аарон… — Не делай этого! — Он продолжал кричать, когда линия за линией продолжали окрашивать предплечье Эндрю и белый пол в комнате в красный цвет. — Эндрю, остановись! Остановись! Пожалуйста! Пожалуйста… пожалуйста… Пожалуйста! Пожалуйста! Вздрогнув, Нил вынужден был прикрыть уши, когда шепот перешел в крик, и это единственное слово прозвучало так громко, что он почувствовал, как из них потекла кровь, хотя, когда он проверил, они были чистыми. Пожалуйста! — Эндрю! Пожалуйста! Уйди… Уйди… Уйди… Пожалуйста! Пожалуйста! Пятясь и все еще зажимая уши руками, Нил, спотыкаясь, отошел от двери и не останавливался до тех пор, пока шепот не перешел в выплескивание случайных фактов. Немецкие овчарки любопытны и упрямы… В задней части есть комната, если хотите, можете пройти… Мы можем поиграть в игру, Дрю? Пока он не наткнулся на новый лестничный пролет, не оступился на первой ступеньке и не скатился по лестнице вниз, бесцеремонно приземлившись на бетонный пол. После шума, доносившегося сверху, шепот здесь был почти незаметен, и Нил воспользовался наступившей тишиной, чтобы прислониться к стене и прийти в себя. Он провел рукой по волосам и пару раз глубоко вздохнул. — Ну же, Эндрю, где ты? — Он сказал это вслух, только чтобы услышать что-то стоящее, кроме шепота, рассказывающего истории от имени Эндрю. Перед ним простирался новый темный коридор, и Нил задумался, сколько их еще и придется ли ему пройти через все, чтобы добраться до блондина. Ему не нравилась идея копаться в воспоминаниях и чувствах Эндрю без его ведома, это было похоже на грубое нарушение неприкосновенности частной жизни, и он пожалел, что не подумал об этом, когда так настаивал на телепортации сознания. Конечно, он и за миллион лет не смог бы представить, что здесь все будет настолько реальным, что он сможет проникнуть в сознание Эндрю с таким количеством деталей, но что еще он мог сделать? В любом случае, пути назад уже не было, поэтому он встал и направился к первой двери в коридоре. Заглянув в окно, Нил увидел еще одну белую комнату, но никакого Эндрю внутри не увидел. Он все равно попробовал открыть дверь, удивленный тем, что она поддалась с первого же толчка, и решил, что не сможет оставить камня на камне, поэтому вошел внутрь, чтобы убедиться, что блондина там действительно нет. Переступив порог, трудно было не заметить перемену в воздухе. Температура в этой комнате была на несколько градусов выше, чем была до сих пор, и стоило Нилу сделать несколько шагов, как сердце забилось быстрее, как будто он только что сошел с беговой дорожки. Его ладони вспотели, а дыхание стало затрудненным. Затем он задохнулся, когда в центре стены внезапно зажегся свет проектора, на мгновение ослепив его и заставив повернуться и посмотреть на стену, сквозь которую он только что прошел. Стена вокруг двери была похожа на экран в кинотеатре, но, несмотря на обстановку, ни одно изображение не занимало экран. Любопытство взяло верх над логикой, согласно которой, если Эндрю здесь нет, ему следовало бы перейти к следующей двери, поэтому он подошел к источнику света и понял, что рядом с ним на стене написано несколько имен. Джейсон. Рик. Роланд. Каждое имя казалось кнопкой, и рука Нила нажимала на одну из них, прежде чем он успевал передумать. Он выбрал имя Роланд, и после нажатия на него свет в комнате потускнел, а на экране началось воспроизведение видео, очень похожее на кино. На кадрах было видно, как чуть более молодой Эндрю несет ящик с пустыми пивными бутылками в подсобку ночного клуба, а широкоплечий парень постарше с непринужденной улыбкой ждет, пока он закроет дверь, и прижимается к стене, когда Эндрю подходит ближе. — Руки за спину, — произнес блондин нараспев, в котором каким-то образом слышалась угроза того, что произойдет, если парень, Роланд, как предположил Нил, не подчинится. Улыбка Роланда стала шире, когда он засунул руки в задние карманы джинсов, и, прежде чем Нил понял, что происходит, Эндрю преодолел разделяющее их расстояние, и они уже целовались. Его глаза расширились от этого зрелища, и он поднес руку к своему беспокойному животу. Эндрю и Роланд целовались яростно, крепко, страстно, и Нил понял, что чувство, бурлящее у него в животе, было вызвано не столько гневом при виде этого зрелища, сколько ревностью, а потом его дыхание стало тяжелее, ладони вспотели, а сердце забилось неровно, и тогда Эндрю упал на колени и стал возиться с ремнем Роланда, а тот в экстазе откинул голову назад и прислонился к стене, и Нил задохнулся, потому что по всему его телу пробежали мурашки, пока он не осознал, что его тело дрожит. тело было слишком бодрым, и его нервные окончания получали информацию, которой на самом деле не было, и вот тогда-то все и щелкнуло. Его тело ощущало то же, что и Эндрю в той сцене. Переполненная комната, температура, биение его сердца, то, что он чувствовал, бурлило у него в животе, опасно близко к внутренностям. Возбуждение. Он чувствовал возбуждение Эндрю. Вскрикнув, Нил повернулся спиной к экрану в поисках способа завершить проигрываемую на нем сцену, и хотя кнопки выключения не было, он наткнулся на кнопку со своим именем. Нил. Ему было не столько любопытно, сколько отчаянно хотелось избавиться от образа Эндрю, залезающего в джинсы Роланда, поэтому он нажал на новую кнопку и наблюдал, как изображение на экране сменилось: задняя комната ночного клуба превратилась в кладовку в раздевалке для персонала. Было странно наблюдать за собой, словно по телевизору, за собой и Эндрю, когда блондин прижал его к двери и впился в его рот с такой силой, что в комнате стало еще жарче, чем раньше. Нил сглотнул, вспомнив тот день, когда Эндрю позволил Нилу прикоснуться к себе в ответ, подержать его голову и провести пальцами по волосам, хотя бы на секунду, прежде чем их прервал звонок Элисон. Вот только Эндрю и Нил на экране не остановились, когда зазвонил коммуникатор, а вместо этого продолжали целоваться, целоваться и целоваться. Губы Эндрю скользили по шее Нила, оставляя на своем пути маленькие следы укусов. Рука Эндрю переместилась с талии Нила на его грудь, и он провел пальцами вверх и вниз по груди, пока не добрался до подола брюк. Нил сглотнул одновременно с Нилом на экране. — Да или нет? — Спросил Эндрю, одергивая свой пояс. — Да, — услышал Нил свой голос, а затем рука Эндрю оказалась внутри, опускаясь все ниже и ниже, и у Нила перехватило дыхание, потому что он знал, что они не зашли так далеко, и что это, должно быть, разыгралось воображение Эндрю, но Нил мог поклясться, что чувствует призрачные пальцы Эндрю на своей коже. Его тело, и теперь он даже не был уверен, насколько то, что он чувствовал, было эхом возбуждения Эндрю или его собственного. Когда у Нила чуть не вырвался стон, он смущенно опустил голову и в мгновение ока выбежал из комнаты обратно в коридор. Он не должен был этого видеть. Дверь за ним захлопнулась, и Нил был рад вернуться в жутковатую темноту и относительную безопасность коридора. Выйдя из комнаты, он словно щелкнул выключателем, потому что его сердце вернулось к нормальному биению, и ему больше не хотелось задыхаться. Вытерев пот с дрожащих рук, Нил оглянулся на комнату и вздрогнул, когда увидел, что из окна все еще льется свет проектора. Покачав головой, он направился к следующей двери. Каждая комната, с которой он сталкивался, заставляла его опасаться следующей, и Нил поймал себя на том, что колеблется, прежде чем открыть следующую дверь. Будь здесь, Эндрю. Ты должен быть здесь, — взмолился он, прежде чем толкнуть новую дверь и войти внутрь. Перенаселение — это не проблема будущего, это проблема сегодняшнего дня… Ты принимаешь братскую привязанность за что-то другое… Что смешного, Эндрю? Как только дверь закрылась, свет в комнате погас. — Эндрю? Ты здесь? Ответа не последовало, но чем дольше он находился в комнате, тем лучше его глаза привыкали к темноте, и довольно скоро он понял, что находится вовсе не в комнате, а в чем-то похожем на проход между зданиями. Неба не было видно, по крайней мере, насколько Нил мог видеть, и, хотя казалось, что он находится снаружи, он чувствовал, что это не так. Не было ни ветра, ни городского шума, ни стрекотания насекомых, ничего. Ничего, кроме слабого жужжания, которое, казалось, доносилось из-за задней двери какого-то здания. За дверью плясали разноцветные огоньки, и Нил решил, что это его следующая остановка, поскольку это было единственное место, где чувствовалось оживление. — Эндрю? — Он позвал еще раз, просто для верности, и споткнулся, когда чей-то кулак ударил его в челюсть. — Что за черт… Он развернулся и увидел, что его окружают четверо мужчин. Инстинкт взял верх, и он принял боевую стойку, но каким-то образом его тело внезапно вышло из-под контроля, и он не смог увернуться от следующего удара. — Педик! — Мужчины кричали на него и колотили. — Урод! Удар кулаком в живот, еще один в висок. Нил не мог ни сопротивляться, ни двигаться! Когда начались удары ногами, он упал на землю и застонал от боли, когда ему сломали ребра, нос и запястье. Они пинали его по ногам, спине, голове, плевали в него, обзывали грязными словами и демонстрировали грубые жесты, сопровождаемые пинками в те места, которые не должны были попадать, и его тошнило, и он чувствовал себя беспомощным, и он не понимал, что происходит, и… — Ники! О Боже мой, Ники! А потом он сбросил вес, удары прекратились, и пинки тоже, и светловолосое пятно упало рядом с ним, а другое светловолосое пятно погналось за мужчинами и сражалось с ними до тех пор, пока они не превратились в груду на земле. — А-а-а-а-а. — Ники! Эй, не разговаривай. Скорая уже в пути. — Нил покачал головой, увидев блондина, который был ближе всех к нему, и попытался подойти к другому. — Не двигайся, черт возьми! Нил боролся с руками Аарона, удерживавшими его на земле, и, превозмогая боль, встал на колени и пополз туда, где Эндрю продолжал избивать одного из мужчин. Парень был без сознания, из носа и рта у него текло обильное кровотечение, и если Эндрю в ближайшее время не остановится, он убьет его. Нилу было наплевать на людей, но он услышал вдалеке вой сирен, и ему нужно было предупредить Эндрю, чтобы тот остановился. — Эндрю! Нам нужно убираться отсюда. Я пришел, чтобы найти тебя. Но блондин, стоявший перед ним, был охвачен приступом ярости и насилия. — Эндрю, остановись! Ты его убьешь! В глубине души он задавался вопросом, куда подевался другой близнец и почему он больше не пытается удержать его на месте, но он не сводил взгляда с Эндрю и с того, как тот поднимал кулак, чтобы снова и снова обрушивать его на лицо мужчины, и в нем рождался прилив энергии от отчаяния Нил вскочил на ноги и бросился на блондина. Они должны были оставить Эндрю в покое, ему нужно было заставить его образумиться. — Эндрю! Но Нил не успел приблизиться к нему и на два дюйма, как его схватили сзади и резко развернули. — Отпусти! — Он кричал безрезультатно, застонав, когда человек, державший его, больно дернул его голову назад за волосы. Нил успел только хмуро посмотреть на человека, одетого судьей, прежде чем тот другой рукой запихнул ему в горло горсть таблеток и перекрыл все дыхательные пути, пока ему не пришлось проглотить их все. Когда его отпустили, он закашлялся, споткнулся, покачнулся и самостоятельно развернулся в поисках Эндрю, но блондин уже исчез, и единственным свидетельством того, что он когда-либо был в этом состоянии, была кровь, покрывавшая лежащих на полу без сознания мужчин. А потом он начал смеяться. Он начал смеяться так сильно, что у него внутри все горело, а улыбка, с усилием растягивающая его губы, причиняла боль лицу. Ему не хотелось улыбаться, но он не мог остановиться, но как это было возможно, если он не хотел улыбаться? Он не хотел улыбаться! Он хотел выбраться из этого олли, из той комнаты в голове Эндрю, но двери, через которую он вошел, больше не было, и чем больше он искал, тем сильнее кружилась голова, и все усугублялось этим гребаным смехом, который никак не прекращался. Слезящиеся глаза Нила остановились на единственной двери в поле зрения, той, за которой плясали разноцветные огоньки, из которой вышли Аарон и Эндрю, когда Нила избивали до полусмерти, и он, спотыкаясь, направился к ней с вымученной улыбкой на лице. Сначала он попытался дернуть за ручку, но понял, что она открывается вперед, и Нил, перевалившись через порог, приземлился лицом в коридор разума Эндрю. Захлопнув дверь пинком, Нил отполз от обеих дверей в коридоре, пока не оказался на краю еще одной лестничной клетки. Би, мне нравится это имя. Никто меня так раньше не называл… Как ты могла так с ним поступить? Ты чудовище!.. Маленький-маленький паучок забрался по водостоку. Пошел дождь и смыл паучка.… Он спустился по лестнице. Раны, которые он получил в той схватке с элли, зажили сами собой, как только он вернулся в коридор, но его тело дрожало от воспоминаний о боли, а может быть, это было от страха перед тем, чему ему придется стать свидетелем в следующий раз. Шепот сопровождал его, пока он не оказался в другом коридоре, на этот раз более темном и менее широком, чем остальные. На этот раз обе двери были слева от него, и они выглядели старше, сделанные из темного толстого дерева, а не из железа. У Нила возникло ощущение, что с каждым шагом он все глубже проникает в сознание Эндрю, и он чувствовал давление в воздухе, как будто ныряешь слишком глубоко в воду. У него была тяжесть на груди и звон в ушах, который, как он был уверен, вовсе не был вызван шепотом. Ему начинало казаться, что он никогда не найдет блондина и только потеряется в глубинах своего сознания. — Эндрю. Эндрю. Эндрю, — пропел он, пытаясь заглушить звон в ушах. — Я найду тебя. Я обещаю. Я обещаю. А что хорошего в обещаниях? Это всего лишь слова… Шепот напомнил ему о давнем разговоре, который состоялся между ними. Он съежился, потому что Нилу хотелось, чтобы Эндрю забыл об этих словах, словах труса, словах того человека, которым он был до того, как блондин сумел найти причину, по которой Нил остался. Первая дверь в этом коридоре привела его в другую темную комнату, и сердце Нила подпрыгнуло, когда дверь с грохотом закрылась за ним, когда он приготовился встретиться лицом к лицу с тем, что хранил в своем сознании Эндрю. — Эндрю, ты меня слышишь? Ты здесь? Тишина. Его глаза не привыкли к темноте, как в прошлый раз, и это заставило его понадеяться, что эта комната просто пуста и он сможет перейти в следующую, поэтому он пошел назад, пока его руки не нащупали деревянную дверь, но когда он уже собирался повернуться и уйти, он услышал ее. Слабый скрип. Звук был ритмичным и с каждой секундой становился все громче. Нил смог использовать этот звук как компас и нерешительно двинулся вглубь комнаты. Справа от него, на расстоянии, большем, чем должно было быть в комнате, лунный свет проникал через окно. Тусклого серебристого света было достаточно, чтобы осветить кровать, и внезапно Нил оказался в спальне и уставился на причину ритмичного скрипа кровати. Как и в тот раз, когда он застукал их на складе, его переполняла такая первобытная ярость, что трудно было думать о чем-то другом, кроме как о том, чтобы получить. Дрэйк. Прочь. От Эндрю. Сейчас. — Эй! — С яростным криком он бросился на фигуры на кровати. Эндрю лежал лицом вниз, вцепившись в спинку кровати так, что побелели костяшки пальцев, в то время как бедра Дрейка вдавливали его еще глубже в матрас. Каркас кровати скрипел, скрипел и скрипел, пока Нил не обнял мужчину и не оттащил его от блондина. Если он не смог убить Дрейка в реальном мире, когда у него была такая возможность, то будь он проклят, если не сделает этого сейчас и, по крайней мере, не убьет человека из ночных кошмаров Эндрю. Внезапно он понял, что это именно то, чем это и было. Кошмар. Дрейк пнул его в ответ и со скоростью, более подходящей Ворону, чем человеку, развернулся, чтобы схватить Нила за шею и приподнять его на несколько дюймов над полом. Нагота мужчины была видна ему отвратительным ярко-красным цветом, и Нил почувствовал, что его швырнуло на землю с такой силой, что у него пропал весь кислород. Дрейк оседлал его. Он поднял его руки над головой. — Ты привел друга, Эй Джей. Как это любезно с твоей стороны. Нил плюнул мужчине в лицо, потому что тот отказался быть источником новых кошмаров и изо всех сил старался сбросить с себя тяжесть. Тем временем Эндрю рассмеялся. Это был вымученный смех, который напомнил Нилу о предыдущей комнате и о таблетках, которые ему запихивали в глотку в «союзнике», и он в ужасе уставился на Эндрю, который смотрел на него и смеялся, когда Дрейк возился с брюками Нила. — Пошел ты! Отвали от меня! Дрейк улыбнулся. — И к тому же с огоньком! Это идеальная картинка, Эй Джей. Идеальная картинка. Эндрю смеялся, а Нил сопротивлялся, и Дрейк дотронулся до него, а затем пол растаял, когда из-под него хлынула вода, и он утонул в луже ледяной воды. Вес Дрейка исчез. Эндрю и кровать исчезли, а Нил остался дрожать от холода или, может быть, от шока, а потом вода тоже исчезла, и он снова упал на спину в темной комнате в воображении Эндрю. Хватая ртом воздух, он поднялся на дрожащие ноги и потянулся к двери, но тут снова услышал скрип кровати. Не задумываясь, Нил побежал к полоске лунного света, освещавшей распростертую на кровати фигуру. Побелевшие костяшки пальцев Эндрю заставили его снова навалиться на Дрейка и выругаться, когда тот в очередной раз взял над ним верх. На этот раз Нил оказался на животе, колено Дрейка уперлось ему в поясницу, когда он ударился коленями об пол, пытаясь вырваться. — Лучше он, чем твой брат, а, Эй Джей? Эндрю только рассмеялся, а Нил обрадовался, когда вода снова хлынула внутрь, смывая нежелательное прикосновение и удушающий вес, придавивший его к земле. Он поплыл, упал, приземлился. Он снова услышал скрип кровати. Затем им овладело отчаяние, потому что кошмар повторялся в голове Эндрю, и у Нила не хватало сил разорвать его, но и уйти тоже не хватало сил, и он десятки раз оказывался в ловушке под телом Дрейка, человека, который был близок к тому, чтобы сделать с ним то, что он хотел. так поступал Эндрю с каждым новым началом цикла. Уставившись на Эндрю с поражением в глазах, он не сопротивлялся, когда Дрейк скользнул языком по его спине, безнадежно ожидая, когда вода хлынет снова. Он не хотел признавать этого, но ничего не мог поделать с ночными кошмарами, терзавшими разум Эндрю, и он также понимал, что обиженный и маниакально-безумный блондин, безудержно смеющийся на кровати, был не тем Эндрю, которого он должен был найти, не тем, кого он должен был вывести на чистую воду. Когда холодная вода смыла ощущение языка Дрейка, проникающего внутрь, Нил приготовился к падению и, приземлившись, бросился к двери. Он проигнорировал скрип кровати и почувствовал отвращение к самому себе за то, что оставил Эндрю наедине с таким монстром. Когда он снова оказался в коридоре сознания Эндрю, он опустился на колени и пополз, пока не смог сесть, прислонившись спиной к стене. Тяжело дыша, он прижал ладони к глазам и проклял жжение под веками. Идеальная картинка, Эй-Джей… Идеальная картинка… Эй-Джей, Эй-Джей, Эй-Джей… Идеальная картинка… — Черт. Черт! — Он закричал грубым голосом и шмыгнул носом, изо всех сил ударяя ногой по земле, хотя даже сжатие его ладоней не могло остановить слезы. У него был приступ паники. Он не мог дышать. Он не мог выбросить из головы образ Эндрю, отчаянно вцепившегося в спинку кровати, или ощущение тела Дрейка на своем теле. Он не мог простить себя за то, что оставил Эндрю, и за то, что не убил Дрейка до того, как тот превратился в Ворона, и за… и за… он не мог дышать, черт возьми! Я не нарушитель границ… Очевидно, подсаживался к обезьяне… И вообще, чему ты должен меня научить? Как усыплять Воронов взглядом, пока они не сдохнут?.. Накачай меня еще раз, и я буду тем, кто убьет тебя! Я собираюсь попросить Черного Рейнджера присоединиться к нашей команде… Тебя это не беспокоит? Ты не такой, как все о тебе думают… Должно быть, со мной что-то не так. Все всегда не так, как я думал… Мне не нужно тебя трогать. Я бы хотел. Но если ты этого не хочешь, я тоже не против… К тому времени, когда Нил понял, что шепот воспроизводит то, что Эндрю слышал от него, его дыхание немного выровнялось, и ему удалось справиться со своей паникой, хотя бы усилием воли. На этом уровне сознания Эндрю оставалась еще одна дверь, и сколько бы их там ни было, они все равно исчезали. Где Эндрю хранил хорошие воспоминания? С какими еще ужасами из жизни блондина ему придется столкнуться в следующий раз? Поднимаясь с пола, Нил почувствовал, как краска смущения заливает его щеки, когда он вытирал их насухо. Он не мог вспомнить, когда в последний раз плакал, даже во время приступа паники. Он надеялся, что Эндрю не сможет этого вспомнить. Приблизившись к стене, он впервые заметил серебристый свет, выделяющий другую деревянную дверь, и на мгновение у него возникло искушение пропустить эту и продолжить путь, вспомнив цветные огоньки на двери в «союзнике», но Эндрю, его Эндрю, тот, кого он искал Он мог оказаться в ловушке внутри, и он не мог оставить это без контроля. В этих деревянных дверях не было окошка на уровне глаз, так что он входил вслепую и надеялся на лучшее или, по крайней мере, на не самое худшее. Он уже собирался толкнуть дверь, когда с одной стороны двери появилась ручка, поэтому вместо этого он потянул ее на себя и вошел внутрь, чтобы выяснить, что означает серебристый свет. Когда его глаза приземлились на источник света, он выдохнул и стал как вкопанный, открыл рот, как он столкнулся лицом к лицу с огромными светящимся песцом, который смотрел на него с самыми красивыми насыщенными карими глазами он видел, глазами, которые, казалось, пронзают его душу. — Т-ты… — Нил не мог поверить своим глазам, и ему пришлось откашляться, чтобы составить законченное предложение. — Ты Лиса Эндрю. Ты… Нил сглотнул и попытался не потеряться в карих глазах, смотревших прямо на него. — Ты — Песец.

________________

— Ты — Песец. Белый Лис, словно понимая его, склонил голову в знак согласия, и Нил обнаружил, что падает на колени, словно в благоговении перед самим присутствием такого великолепного существа. Рэд жил внутри него уже несколько месяцев, и Нил общался с ним ежедневно, но он никогда по-настоящему не видел своего Лиса. Ближе всего он был к тому, чтобы увидеть его, когда Лисья сущность обхватывало его тело. Увидев одного из Лис вот так, воочию, он был потрясен.… это было… — Ты прекрасен, — прошептал он с благоговением, пораженный увиденным. Его сердце билось как сумасшедшее и замерло, когда огромная Лиса приблизилась к нему и принюхалась, улавливая его запах. Нил был ошеломлен и застыл на месте, поэтому вздрогнул, когда холодный нос Лисы коснулся его подбородка и заставил поднять голову. Лис продолжал давить, пока Нилу не пришлось подняться на дрожащих ногах, и тогда Лис сел перед ним. Он был таким большим, что их глаза оказались на одном уровне, и Нил почувствовал необходимость поднять руку. — Можно мне? Если раньше у него и были какие-то сомнения в том, что Лис сможет его понять, то теперь они развеялись, когда Арктик приблизился к ним вплотную и прижался мордой к ладони Нила. Сердце Нила забилось быстрее, и он провел пальцами по мягкому меху. Рыжий мог видеть каждый белый волосок, сияющий этим серебристым блеском, и был настолько загипнотизирован, что гладил Лисенка очень долго, что заставило его ощутить умиротворение и спокойствие, которые помогли ему избавиться от паники. В последний раз почесав Лису за ухом, Нил посмотрел ей в глаза. — Я пытаюсь найти его, — сказал он шепотом, не желая нарушать царящий вокруг них покой. — Ты знаешь, где он? Не то чтобы он ожидал от него словесного ответа, но Нил не знал, что сказать, когда Лис просто уставился на него. Нервно переминаясь с ноги на ногу, Нил потерялся в напряжении, скрывавшемся за взглядом Лисы, и что-то похожее на хмурый взгляд сморщило пушистое пространство между его глазами. Каким-то образом, без слов, Нил все равно понял. — Я не хочу причинять ему боль. Я бы никогда не причинил ему боль. Лис снова учуял его запах, как будто чуял в нем правду. — Ты можешь мне помочь? — Он попытался, и Лиса гордо подняла морду, слегка повернув голову вправо от Нила, как будто подавая ему какой-то сигнал. Проследив за взглядом Лиса, Нил понял, что в комнате есть еще одна дверь, почти незаметная, поскольку она сливается с остальной частью стены. — Он там? — Спросил он, испытывая непреодолимое желание пойти и проверить. Лис кивнул и подтолкнул его поближе, прижав тяжелой лапой. Когда Нил оказался прямо перед ней, он нахмурился в замешательстве. — На нем написано мое имя. Лис кивнул. — Но... Затем покачал головой. Нил вздохнул и повернулся обратно к двери. Он предположил, что всех Лис трудно понять. — Хорошо. Он толкнул дверь. Подумав в последнюю минуту и понимая, что другой такой возможности у него больше не будет, Нил оглянулся на Лиса еще раз. — Спасибо, что спасал меня все это время. Песец скрестил передние лапы и склонил голову, с почтением принимая благодарность Нила. Когда он выпрямился, карие глаза в последний раз встретились с голубыми, прежде чем Нил тихо вышел за дверь. Там было что-то о плавающих животных в лесу.… Ты серьезно собираешься отобрать конфету у ребенка только для того, чтобы дать ему поиграть?.. Миньярд, почему ты... Как только за ним закрылась дверь, шепот резко оборвался, и тишина наступила такая внезапная, такая полная, что просто оглушила. Нил не смог бы предположить, сколько времени он уже провел в сознании Эндрю, но его мозг в какой-то степени привык к постоянному повторению того, что Эндрю слышал и чему учился всю свою жизнь. И все же тишина не казалась гнетущей. Во всяком случае, возможность сосредоточиться на собственных мыслях принесла ему огромное облегчение. Комната, в которой он находился, была меньше и проще, чем любая другая, которую он осматривал до сих пор, но она также была пуста. Эндрю нигде не было видно. Она также не была похожа на тюрьму или камеру сумасшедшего дома. Это больше походило на спальню, в которой не было никакой мебели, если не считать неровного пола, поглощавшего звуки его шагов, и десятков бумаг, приклеенных к стенам. На полу валялись несколько листочков, и он наклонился, чтобы из любопытства взять один. Число 90% было написано на нем от руки безупречным каллиграфическим почерком. Он повертел листочек в руках, но больше на нем ничего не было. Края бумаги были обожжены, придав ей неправильную форму, и, осмотрев комнату, можно было убедиться, что все листы бумаги были разного размера и формы, а края обожжены одинаково. Почерк на всех листках был одинаковым, красивым и аккуратным, и Нил подумал, не был ли он написан настоящим почерком Эндрю. Он никогда раньше не видел ничего, написанного блондином. На другом листке, лежавшем у его ног, было написано: Как насчет того, чтобы ответить правдой за правду? И мысли Нила мгновенно перенеслись к тому моменту, когда они с Эндрю впервые сыграли в свою игру. Он подошел ближе к правой стороне, чтобы прочитать надписи на стенах. Я ничего не хочу… Я бы не стал вам врать… Кому-то следует помнить о своих днях рождения. Лжец. Это моя крыша. Жалость тебе не к лицу. Нил хорошо запомнил эти фразы. Я не против вас… Я не сторонник командной работы… Дыши. Если сразу после «комнаты кошмара» все разговоры сводились к тому, что Эндрю услышал от Нила, то в этих бумагах было все, что Эндрю сказал ему. Эндрю и Черный Рейнджер. Чайник, познакомься с чашкой. Отличительный. Ты не можешь уйти. Ты обещал год. Это тот момент, когда ты перестанешь быть кроликом… Ты сияешь. Почему ты, черт возьми, сияешь?.. Мы едем в Колумбийский университет. Нил продолжал идти, осторожно проводя пальцами по оклеенной бумагой стене, загипнотизированный способностью Эндрю запоминать все, что тот ему когда-либо говорил. Каждое прозвище, которым он его обозвал, каждое оскорбление, брошенное в его адрес, с каждым днем становилось все менее злобным. Каждый раз, когда он говорил, что пялился, и когда он гипотетически спрашивал, сказал ли я, — только для того, чтобы Нил не услышал остальную часть текста. Кролик… Наркоман… Я ненавижу тебя. В следующий раз я буду откровенен. Нил вздрогнул, вспомнив, как близко Эндрю подошел к нему в первый раз, чтобы прошептать эти слова ему на ухо, когда они собирались уезжать в Колумбии. У тебя есть и другие достоинства… О твоем благородстве никто не просил.… Я бы не стал хорошим рейнджером… Я ничего не хочу. Да или нет? Этого не может быть. Я не дам тебе координат… Часто безопасных зон нет… Сожалеть бессмысленно. Не смотри на меня так. От волнения у Нила перехватило горло, и ему пришлось несколько раз прочистить его, прежде чем он смог громко позвать. — Эндрю? Ты здесь? Песец сказал, что Эндрю будет здесь, и он не хотел думать, что Лис будет лгать ему, чтобы держать его подальше от Эндрю. Ему хотелось верить, что Лис хотел спасти блондина так же сильно, как и он сам. Когда он не получил ответа и Эндрю волшебным образом не появился рядом с ним, он попробовал еще раз. — Эндрю, мы можем поговорить? Шорох заставил его обернуться. Порывом ветра, который Нил не почувствовал на своей коже, унесло часть бумаг, покрывавших одну из стен, и пространство, которое они оставили, открыло еще одну дверь в сознании Эндрю. Подойдя к ней, Нил положил руку на ручку и потянул. Естественный свет ударил в глаза, или настолько естественный, насколько он мог проникнуть в мозг человека, заставив Нила прищуриться, когда он увидел открывшуюся перед ним картину. Он стоял на крыльце деревянного домика посреди поляны, и звуки природы нарушали тишину, царившую до этого. Щебет птиц, шелест листьев на деревьях от ветра, журчание воды, как будто где-то поблизости протекал ручей. Комнаты и коридоры в сознании Эндрю были такими темными и бесцветными, что трава, расстилавшаяся перед ним, казалось, излучала собственное сияние. Вдалеке на фоне солнца, которое, казалось, клонилось к горизонту, вырисовывался силуэт. Сделав неуверенный шаг с крыльца, Нил поднял руку, чтобы защитить глаза от солнечного света. — Э-Эндрю? — Позвал он, когда оказался достаточно близко, опасаясь, что это просто еще одна версия блондина, которая даже не сможет обнаружить его присутствия. Или, что еще хуже, что он предпочтет проигнорировать его. Ему показалось, что тяжесть всего мира свалилась с его плеч, когда блондин встал по стойке смирно, услышав его зов, и обернулся, признавая его присутствие, если судить по тому, как расширились его глаза, когда он узнал его. — Нил, — сказал Эндрю с явным удивлением на лице. — Как ты меня нашел? Услышав его голос, Нил вышел из состояния шока, в которое он впал, и этот глубокий тембр успокоил все тревоги Нила. Ему потребовалась секунда, чтобы прийти в себя. После всего, что он увидел, после всех комнат, через которые ему пришлось пройти, он, наконец, нашел его. — Это было не… это было нелегко, — он чувствовал, что его мозг работает сверхурочно, пытаясь решить, что сказать. Что бы вы сказали тому, кто заперт в собственном сознании после того, как раскрыл себя как Могучий Рейнджер, чтобы спасти свою семью? Эндрю пожал плечами в нехарактерной для него манере, почти небрежно, и вернулся к созерцанию того, на что смотрел раньше. Преодолев последние несколько шагов, чтобы догнать его, Нил понял, что блондин рассматривает что-то, или, скорее, кого-то, в нескольких футах от него. На траве, стоя на коленях, стоял маленький мальчик с книжкой-раскраской и несколькими цветными карандашами, разбросанными вокруг. Это была более молодая версия Эндрю, моложе, чем тот, что был в первой комнате, которую увидел Нил, в той, где он не мог даже окликнуть блондина без того, чтобы из двери не вылетели защитные шипы. — Что ты делаешь? — Тихо спросил он Эндрю, не сводя глаз с маленького мальчика. — Наблюдаю за собой. Ты можешь в это поверить? Когда-то я был счастлив, — Нил нахмурился и перевел взгляд с взрослого Эндрю на малыша Эндрю, на их губах блуждала одна и та же легкая улыбка, отражавшая… удовлетворенность друг друга. Малыш увлеченно рисовал что-то в своей книге, и Эндрю гордо улыбнулся, когда мальчик взял синий карандаш и начал раскрашивать небо. — Сейчас ты выглядишь счастливым, — нерешительно ответил он, не зная, что делать со сценой, свидетелем которой он стал. Когда блондин рассмеялся, Нил поморщился от такого странного зрелища. — Я знаю, правда? Разве это не странно? — От того, как Эндрю выглядел сейчас, как он говорил, как будто… как будто… Это захватывало дух и нервировало одновременно.… — Что случилось? — Я не знаю, — сказал он, пожав плечами. — Я вошел в ту комнату, и внезапно все исчезло. Как будто ничего не случилось. А потом появился он, — продолжил он, подавая знак своему младшему я. — И все было в порядке. — Это… здорово? — Нил переминался с ноги на ногу, явно не в своей тарелке. Эндрю снова расхохотался, а Нил подпрыгнул, когда чья-то рука опустилась ему на плечо в дружеском похлопывании. — Это более чем здорово! Я думаю, что именно таким я мог бы быть, если бы вон тому ребенку не причиняли столько боли, — закончил он, обмениваясь жестами с ребенком. Нил не знал, что сказать. — Я должен признать, что это приятное чувство. Ты знал, что я никогда раньше не был в этом месте? Даже не подозревал о его существовании. Попасть внутрь можно было только через твою комнату. Странно, правда? Ты сделал все тихо. Достаточно тихо, чтобы я заметил дверь. Нил не мог решить, забавляет его или пугает беззаботность, с которой Эндрю говорит. Непринужденные улыбки, беззаботные жесты, полностью расслабленная поза его тела. — Да, — неохотно согласился он и, прежде чем набраться смелости спросить, спросил: — Почему здесь есть комната с моим именем? Эндрю рассмеялся и отвел взгляд от своего молодого «я», чтобы бросить недоверчивый взгляд в его сторону. — Неужели ты не понимаешь? Я думал, ты должен быть умным. — А я думал, ты меня ненавидишь, — ответил он, вспоминая, сколько раз Эндрю произносил те же самые слова. Достаточно часто, чтобы записать их в своей коллекции сообщений в той комнате, так почему же в голове Эндрю было такое особое место для него? — Нил, — начал блондин раздраженно, но в то же время весело. — Ты лучшее, что когда-либо случалось со мной. Глаза Нила расширились, а дыхание резко оборвалось. Не то чтобы он до конца верил Эндрю каждый раз, когда тот говорил, что Нил — ничто, или что между ними ничего не было, но он и не обманывал себя, ожидая от блондина какого-либо признания, тем более в столь многословной форме. Эндрю только что был прав, описывая свои чувства, потому что его голос звучал так же, как у Мэтта, когда он говорил о Дэн, или как у Ники, когда он говорил почти обо всем на свете. В его словах не было обычной сдержанности, обычного ровного тона голоса, маски, которую он всегда надевал перед всеми, чтобы скрыть свои истинные эмоции или тот факт, что они у него вообще были. Маска, за которой Нил видел только проблески. Это было истинное «я» Эндрю, личность, которую он скрывал все эти годы, когда мир решил испортить ему жизнь. Из всех людей, которых он защищал, этого человека Эндрю защищал больше всего. — Что ты вообще здесь делаешь? — Эндрю бросил вопрос в воздух и прервал его размышления, как будто спрашивал, что он ел на обед в тот день, а не зачем он телепортировал свое сознание в свой мозг. Нил моргнул, пытаясь сосредоточиться, и вцепился в спасательный плот, который Эндрю только что бросил ему. Он не думал, что готов принять его признание. — О, я… я пришел сюда, чтобы найти тебя. Ты помнишь, что произошло? Ты знаешь, почему ты здесь? Внимание Эндрю вернулось к парню, и он засунул руки в карманы джинсов. И еще одно, на нем были джинсы и белая футболка, слишком яркие для обычной одежды Эндрю. После некоторого молчания блондин заговорил. — Плохой чувак набросился на Ники и Аарона. Я встал у него на пути. О, кстати, я Черный Рейнджер. Нил не смог сдержать фырканья. — Да, мы заметили, — сказал он, проследив за взглядом Эндрю и посмотрев на его более молодую версию, добавляющую человека к своему рисунку. — В этом есть смысл. Еще мгновение молчания, и затем: — Итак, ты остаешься со мной? Сердце Нила тяжело ухнуло в желудок. — Что? — Ты ведь поэтому пришел, верно? Чтобы остаться со мной? Если бы Нил не видел, как шевелятся губы блондина, когда он говорит, он мог бы подумать, что вопрос задал маленький мальчик на траве, настолько юным и полным надежды был голос Эндрю прямо сейчас. Его вопрос был таким искренним, таким чистосердечным, что Нилу было больно его слышать. — Нет, Эндрю. Я пришел сюда в поисках тебя, чтобы вернуть тебя к нам. На расслабленном лбу Эндрю появилась морщинка. — Почему? — Кто-то должен был отправиться на твои поиски, иначе ты рисковал остаться в коме на всю оставшуюся жизнь или… умереть. — Ты хочешь забрать меня отсюда? Я не хочу уходить. На этот раз настала очередь Нила хмуриться. — Почему? — Я счастлив здесь, — ответил блондин, взмахнув руками в воздухе, указывая на поляну, на которой они стояли, как будто само это место должно было подсказать Нилу. — Посмотри на него, я не видел его целую вечность. Сердце Нила забилось быстрее, когда реальность обрушилась на него. Он думал, что найти Эндрю — это все, что нужно, чтобы вернуть его обратно. Он не думал, что ему придется убеждать его сделать это. И, увидев, против чего он сражается, с кем он сражается, взглянув на молодую версию Эндрю, он понял, насколько близок был к провалу своей миссии. — Но… — он порылся в памяти, подыскивая, что бы сказать. — А как же твоя семья и твои друзья? Эндрю фыркнул и скрестил руки на груди, что стало первым признаком того, что он занял оборонительную позицию. — Они не хотят, чтобы я был рядом. Я им не нравлюсь. — Это неправда. — Это так. Они даже говорят это вслух. Зачем мне оставаться там, где меня не ждут? — Почему ты оставался здесь до сих пор? — Мне больше некуда было пойти, — ответил Эндрю, и его голос утратил свою невинность, сменившись тревогой. — Но теперь у меня есть это место, — закончил он, подбадривая себя. Рыжеволосый сглотнул, борясь с дрожью в руках, и сжал их вместе. — А как же тогда я? Эндрю взглянул на него краем глаза. — А как же ты? — Я хочу, чтобы ты был рядом. Блондин ослепительно улыбнулся. — Так оставайся здесь. — Я… я не могу. — Почему? Мы могли бы быть счастливы здесь. Я счастлив здесь, — сказал он и затем повторил. — Я счастлив здесь. У Нила закончились аргументы, поэтому он огляделся по сторонам, бросив взгляд на деревья вдалеке, на солнце, опускающееся к горизонту и окрашивающее поляну в легкий оранжевый цвет. — А не будет ли здесь одиноко? Эндрю пожал плечами, прежде чем ответить, и, казалось, еще больше замкнулся в себе. — Я же говорил тебе, что никто не хочет, чтобы я был рядом. В любом случае, мне одиноко. Нахмуренный взгляд Нила выражал беспокойство. Он не испытывал жалости к блондину, никогда не испытывал жалости, но, возможно, в его сердце закралось какое-то сочувствие. — Я думал, тебе все равно, что думают другие. — И ты в это поверил? — Я… я... — Нил, — перебил Эндрю. — Так будет лучше, — затем взрыв смеха заставил рыжего вздрогнуть, когда Эндрю показал на рисунок самого себя в молодости. — Ха! Я помню, как это делал. Раньше я рисовал себя с двумя головами вместо одной. Как ты думаешь, это значит, что я знал, что у меня есть брат близнец, или что я со временем сойду с ума? — Ты не сумасшедший, — тут же возразил Нил, вспомнив версию Эндрю, в которой было так много наркотиков, которые его заставляли принимать, что заставляли его смеяться, когда он этого не хотел, таблетки, которые заставляли его чувствовать себя психом, но Эндрю наложил вето на все, что он делал. как раз собирался сказать, покачав головой. — И это сказал парень, смотревший на меня так, словно я был, — И будь я проклят, если Нил не мог полностью отрицать, как он пялился на Эндрю. Когда блондин снова уставился на маленького мальчика, его поза постепенно расслабилась, и на лице появилась та же довольная улыбка, что и раньше. На мгновение Нил задумался, правильно ли он поступает. Как он мог забрать Эндрю из места, которое делало его таким счастливым? Он подумал об Эндрю, которого он оставил запертым в той комнате с Дрейком. Он бы все отдал, чтобы увидеть каждую версию Эндрю такой же беззаботной, как эта? Такой же безопасной, как эта? И все же… — Ты нужен нам, Эндрю. — Ты найдешь другого Черного Рейнджера. — Я говорю не о Черном Рейнджере. — Речь всегда идет о Черном Рейнджере. — Я обещаю тебе, ты единственный, кого я… — Я не хочу оставлять его, Нил, — решительно прервал его Эндрю, и в его голосе послышалось раздражение. Нил молчал и рассматривал ребенка, лежащего на земле. Юный Эндрю выглядел очаровательно: сосредоточенно наморщив лоб, он пытался раскрасить нарисованные линии, высунув язык и торжествующе улыбаясь, когда ему удалось раскрасить рубашку в фиолетовый цвет и не выйти за рамки линий. Улыбка сползла с его губ, когда он наблюдал за этим. И тут его осенила идея. — Почему бы тебе не взять его с собой? Эндрю наморщил лоб, словно в точности повторяя себя в молодости, а затем серьезно покачал головой. — Мир слишком опасен. Он может пострадать. — Ты достаточно силен, чтобы защитить его, — ответил он, подходя на шаг ближе. Эндрю шепотом признался: — Раньше я таким не был. — Эндрю, — позвал Нил и больше не заговаривал, пока Эндрю не обратил на него все свое внимание. — Теперь ты такой. Эндрю заколебался, и, похоже, ему хотелось снова уставиться на маленького мальчика, но он, казалось, не мог отвести глаз от Нила. Рыжий, вспомнив настоящую причину, которая помогла ему проникнуть в сознание Эндрю, наконец спросил. — Эндрю, ты пойдешь со мной обратно? Он протянул руку, и Эндрю застыл в воздухе, не уверенный, стоит ли ему принять предложение Нила или навсегда отгородиться от мира. Нил попытался передать все, что он чувствовал, взглядом, надеясь, что этого будет достаточно, чтобы убедить Эндрю взять его за руку. — Ты… — начал блондин, поколебался, попробовал еще раз. — Ты останешься со мной? Где-то там? Нил понял, что сомнения никогда не возникали, и уже давно не возникали, поэтому он ободряюще улыбнулся и кивнул. — Я обещаю. Эндрю взял его за руку и заключил в объятия. Нил был поражен, но все же обнял блондина. Эндрю уткнулся лицом в изгиб шеи Нила, чтобы не видеть, как на поляне вокруг них появился молодой Эндрю и все остальные, и они остались стоять в полной темноте. Тело Эндрю дрожало, поэтому Нил крепче обнял его. — Мы сейчас упадем. — Что? — в замешательстве спросил Нил. — Край. Мы сейчас упадем, — голос Эндрю был приглушен шеей Нила, но слова, казалось, привлекли внимание окружающих, и Нил с удивлением обнаружил, что находится на крыше Лисьей Норы, по крайней мере, в версии Эндрю. Вдали не было видно ни зданий, ни лесов, ни городских огней, только темнота и пустота. Они действительно стояли на самом краю крыши, и ветер набирал такую силу, что они могли упасть. Эндрю крепче обнял его, но ни один из них не отошел ни друг от друга, ни от края пропасти. — Мы должны упасть. Чтобы вернуться назад, — сказал Эндрю. — Я не могу прыгнуть. Страх Эндрю перед высотой проявлялся в том, как сильно он сжимал челюсти. Решимость Нила была непоколебима. — Я прыгну и потяну тебя за собой. У нас все будет хорошо. Блондину потребовалась целая вечность, чтобы ответить, но Нил терпеливо ждал, пока тот кивнет. — Да? — Спросил он. — Да. Они еще крепче обняли друг друга, Нил подавил свой страх, шагнул в пустоту и потянул Эндрю за собой.

***

Он проснулся со сдавленным воплем в центре комнаты, размахивая руками и ногами от ощущения свободного падения, и, вероятно, упал бы с кровати, если бы Мэтт не бросился к нему, чтобы поддержать. — Нил! — Он вернулся! — Я позову Тренера. — Он вернулся! Рене тоже была рядом с ним, помогая ему встать, осторожно вынимая несколько электродов из его тела, в то время как Нил просто оторвал их. Он почувствовал дезориентацию, головокружение и тошноту, когда отошел на несколько шагов от кровати. — Где это… где Эндрю? Это сработало? Аарон вместе с Эбби подошел к кровати Эндрю, чтобы проверить его показатели, в то время как Мэтт предложил Нилу стул, но рыжий отказался, через минуту восстановив равновесие и вглядываясь в лица близнецов. Лицо Аарона было искажено тревогой, а лицо Эндрю было спокойным от потери сознания. Но они вместе упали с крыши сознания Эндрю, поэтому Нил пристально смотрел на него, не двигаясь, ожидая реакции, знака того, что его испытание не было напрасным. — Он выглядит нормально, — заявил Аарон, не уточнив, имел ли он в виду жизненные показатели Эндрю или тот факт, что он больше не был похож на привидение, а его костюм Рейнджера полностью исчез. Эндрю выглядел чертовски бледным, но крепким, и Нил решил, что это признак успеха. К тому времени, как все остальные вбежали обратно в медотсек, Эндрю начал проявлять первые признаки пробуждения. Он не стал дергаться и падать с каталки, как Нил. Его бровь всего лишь дернулась несколько раз, прежде чем Эндрю открыл глаза, и Нил почувствовал, как мир возвращается на круги своя, когда заметил карие глаза под его веками. Затем его взгляд на Эндрю заслонили обезумевшая Эбби, встревоженный доктор Добсон, нависший над ним Тренер, плачущий Ники и любопытствующий Кевин, и Нил пропустил момент, когда Эндрю оказался у его ног. — Полегче, Миньярд, — сделал выговор Тренер. — Эндрю, нам нужно провести несколько тестов. — Эндрю! Ты вернулся! — Может, нам стоит… Нил был не в состоянии сделать ни шагу вперед, прикованный к месту то ли усталостью, то ли головокружением, то ли страхом, поэтому его сердце дрогнуло, когда Эндрю оттолкнул всех, чтобы расчистить путь между ними. — Эндрю, — выдохнул он с тихим вздохом облегчения, покачиваясь, пока не поймал себя на том, что держит Мэтта за руку. Но его облегчение было недолгим, когда глаза блондина наконец встретились с его глазами. Выражение лица Эндрю было… о, выражение лица Эндрю прямо сейчас пробрало Нила до костей. Его глаза были холодными от гнева, ненависти и… недоверия. Желудок Нила опустился на пол. — Эндрю? — Позвал он снова, делая неуверенный шаг вперед и протягивая к нему руку только для того, чтобы остановить ее в воздухе, когда блондин отпрянул от него. — Отвали от меня, — выплюнул блондин самым полным ненависти тоном, какой только был возможен, голосом грубым и надтреснутым. Нил услышал удивленные вздохи по всей комнате, но его внимание было сосредоточено исключительно на Эндрю, и то, как он смотрел на Нила, как будто впервые, каждый раз, когда он говорил Нилу, что ненавидит его, было правдой. — Что… — Не прикасайтесь ко мне, — продолжал он, пятясь к выходу из медицинского отсека, игнорируя призывы Эбби и Аарона оставаться на месте, успокоиться и позволить им осмотреть его. Обращаясь к Нилу, он продолжал повторять сквозь стиснутые зубы: — Не разговаривайте со мной. Не ходи за мной. Обойдя остальных, Эндрю бросил в его сторону последний холодный взгляд, прежде чем выбежать из заведения, оставив всех ошеломленными, а Нила с таким чувством страха, что ему казалось, будто он все еще падает с крыши. — Эндрю? — Он выдохнул, стараясь сделать как можно меньше вдохов, голос был таким тихим и неуверенным, что он едва слышал себя. Что я наделал? — Спросил он себя и вздрогнул, когда присутствие Рэда ожило внутри него. Доверия. Нет. Он прижал руку к груди и, пятясь, пока не уперся в стену, Нил сполз на пол, уставившись на то место, куда исчез Эндрю, и размышляя о том, как сильно он все испортил. . . . . . . . . . . . . . . . . ПРОДОЛЖЕНИЕ БУДЕТ ВО ВТОРОМ СЕЗОНЕ…