There is no way to win

Башня, принадлежавшая Оскорп, находилась на дальней стороне Манхэттена и явно отличалась от остальных небоскрёбов на острове. Здание было огромным - высоким, масштабным, с интересной конструкцией и с шестиугольнымы окнами. Римусу они напомнили пчелиные гнёзда с медовыми сотами, но он не боялся, что его ужалят, поэтому, удивляясь архитектуре здания, шёл прямо через главный вход. Внутри всё было точно также внушающе: светлые стены, высоченные потолки, люди в костюмах, охранники с бейджами и вход по чёртовым пропускам... Вот в чём заключалась главная проблема - Римус не был записан на научную встречу с неким Аластором Грюмом. И пропуска у него не было. Он огляделся по сторонам, рассматривая помещение как маленький ребёнок, пришедший на работу к родителям, прокашлялся и закрыл рот только тогда, когда услышал женский вежливый голос: — Извините, вам помочь? — сказала девушка за стойкой регистрации. Римус мог предположит, что она является кем-то вроде секретарши. У нее идеально собранный пучок на голове, аккуратные сережки и строгий костюм. — Я пришёл к Доктору... к Доктору Грюму, — ответил Люпин, неловко подходя к столу. — Вы же в интерны записывались? — выгибая бровь, спросила девушка. И если раньше Римус мог точно заявить, что не боится пчелиного жала, сейчас он подумал бы перед тем, как давать такие громкие заявления. Говорят, что когда человеку страшно или неловко, он чаще ведёт себя глупо и необдуманно. Римус предпочитал вести себя глупо, а не испуганно, поэтому выпрямил спину и уже чётче заявил: — Да. Конечно. — Ну вот! Ваш пропуск слева от вас, — всё также улыбаясь, сказала девушка за стойкой, а Римус повернул голову и начал рассматривать подписанные бейджи. Конечно, никакого Римуса Люпина там не было, поэтому, когда девушка несколько раз кашлянула, он схватил самый крайний и ушёл в направление нужной лаборатории под именем Фрэнк Долгопупс. Люди стремительно выстраивались в линию на эскалаторе, поэтому Люпин решил следовать за ними. По зданию вскоре эхом раздался незнакомый голос, и Римус сказал бы, что это говорит какая-нибудь женщина в микрофон, но поскольку он потратил всю прошлую ночь на впитывание информации о данной компании, то знал, что голос принадлежит Кинетическому Искусственному Реактивному интеллекту, разработанному специально для Оскорп. — Добро пожаловать в Оскорп - детище нашего основателя. Башня Оскорп - это сто восемь этажей иноваций. Наши учёные работают над передовыми, оборудными, медицинскими и химическими технологиями. Будущее в нас самих! Когда голос закончил свою кратчайшую предысторию, Римус чуть ли не в припрыжку перешагнул небольшой порожек и подошел к скопившейся толпе людей, которые, по сей видимости, были той самой группой студентов с разных стран. Он остановился с краю и продолжил с энтузиазмом разглядывать помещение и людей вокруг себя, ведь в комнате всё ещё было шумно, а это могло говорить лишь о том, что человек, ради которого пришёл Римус и ещё большое количество студентов, всё ещё отсутствовал. — Добро пожаловать в Оскорп, — сказал кто-то впереди, и Римус сначала даже подумал, что это мужская версия искусственного интеллекта, но студенты резко замолчали и повернулись лицами к говорящему. Римус никогда особо не гордился своим ростом, но сейчас, находясь в самом конце столпотворения, он мог с лёгкостью разглядеть впереди стоявшего парня. О, и это точно был не Доктор Грюм. Перед группой студентов стоял молодой парень. Его тёмные кудрявые волосы были собраны в хвост, а белый научный халат полностью расстёгнут. Под ним выглядывала чёрная футболка с сокращённым числом Пи, что Римус посчитал бы слишком задротским, если бы увидел на другом человеке. Этот парень выглядел хорошо даже с гребаным числом Пи на футболке. — Меня зовут Сириус Блэк. С недавних пор я учусь в центральной научной школе, и я старший интерн Доктора Грюма. Так что сегодня я провожу экскурсию, и я не знаю плюс это или минус, но прошу не отставать и не перебивать мои рассуждения, — он улыбнулся, скользя взглядом по какой-то папке в руках, — Такие правила! Помните об этом, и всё будет хорошо! Сириус несколько раз кивнул своим же словам и повёл группу к стеклянной двери. Внутри лаборатории активно шла работа. За белыми столами сидели люди в таких же белых халатах, которые смешивали колбочки, писали что-то в блокнотах и заполняли бланки. Сириус указал на центр комнаты, туда, где места было больше, а столов меньше, и встал напротив, дожидаясь, чтобы интерны заняли выделенное место. Когда в помещении стало тише, стеклянная дверь вновь открылась, и в комнату вошёл мужчина со светлыми волосами и подогнутым правым рукавом на халате, который отлично демонстрировал отсутствие предплечья. Выглядел он также сурово, как и на фотографии, найденной в чемодане Лайелла. — Приветствую вас в лаборатории Оскорп. Меня зовут Доктор Аластор Грюм и, да, вы правильно заметили, я левша, — заявил он, поднимая свою правую руку. Интерны захихикали, но Грюм, будто не замечая реакции, продолжил говорить, — И я не калека. Я учёный! Ведущий в мире специалист по рептилиям! Но, как больная Паркинсоном, которая в ужасе наблюдает за тем, как тело предаёт её, или человек с дистрофией сетчатки, который с каждым днём теряет зрение, я мечтаю излечиться. Я хочу создать мир без изъянов... Кто-нибудь догадается, каким образом? Рыжеволосый парень из первого ряда поднял руку и с гордостью заявил: — Стволовые клетки! Но в ответ Сириус тихо усмехнулся, а Аластор с наигранной печалью вздохнул: — Перспективно. Но я нашёл решение более... Радикальное. По помещению на этот раз прошлась волна перешёптываний, но руку никто не поднимал. — Скрещивание видов? — основываясь на изучениях компании и своих знаниях, предположил Римус. Студенты, стоявшие впереди, начали поворачиваться к нему, а на лице мужчины появилась улыбка, — Болезнь Паркинсона начинается из-за того, что клетки мозга отмирают... Но у рыбок Данио есть способность отращивать клетки. Нужно как-то передать эту возможность и больной сам себя вылечит. — Ну да, только у него плавник на шее вырастет! — смеясь, сказал рыжеволосый парень, ранее предположивший неверный вариант ответа. Студенты вновь засмеялись, из-за чего Римусу стало как-то неловко, но на лице ассистента на этот раз не было усмешки. Сириус с достаточным интересом наблюдал за речью Римуса, а Аластор несколько раз стукнул тростью. Его телефон зазвонил, когда он сказал: — Верно, мистер... Долгопупс, — и, обращаясь ко всей группе, добавил,— А теперь я оставляю вас в компетентных руках моего ассистента. И помните, башня Оскорп всегда рада видеть вас и ваши научные мнения! Через несколько секунд мужчина уже зажал кнопку на телефоне, но разговор скрылся за стеклянной дверью. — Так, ребята... — лениво протянул Сириус, обводя глазами помещение, — Сейчас я отведу вас к биореактору. Он развернулся, и компания студентов, с всевозможными блокнотами и пишущими принадлежностями в руках, отправилась за ним. Римус с некоторой печалью смотрел на стеклянную дверь, за которой скрылся Грюм, знающий о его родителях чуть больше, чем ничего, но вернуть его в лабораторию, казалось, было невозможно. Поэтому, несмотря на всю свою любовь к науке и интерес к ознакомительной экскурсии для студентов, Люпин слегка отстал от группы, а потом и вовсе попятился назад - в сторону выхода. Когда он сделал несколько шагов и начал поворачиваться, его плечо с чем-то столкнулось, а на пол упали какие-то документы. — Извините, — рассеянно произнёс он, обращаясь к незнакомому мужчине в опрятном, будто совсем новом, костюме, — Вы уронили... Незнакомец с заметным призрением и недовольством остановился, а Римус потянулся за выпавшими бумагами. Из тёмной матовой папки, вскоре оказавшейся в руках, выглядывал небольшой документ. Вот только внимание Люпина привлёк вовсе не логотип компании, которой принадлежала башня, а два красных перечёркнутых нуля и алгоритм, схожий с тем, что был найден в портфеле Лайелла. Римус застыл с папкой в руках, надеясь на то, что она вдруг станет прозрачной и он сможет узнать хотя-бы чуточку больше, но мужчина с фырканьем выхватил бумаги из его рук, развернулся и пошёл в том же направлении, в котором двигался до столкновения. Римуса всегда хвалили в школе за сообразительность, достаточное количество знаний и здравомыслие, но в этот день, то ли Луна находилась не в той фазе, то ли близился апокалипсис, потому что мысленная цепочка, выстраиваемая в голове, направлялась совершенно в противоположную сторону, подальше от здравого смысла. Потому что вся эта башня, красные перечёркнутые нули, странные записи и мужчина в белом халате, как-то были связаны с его отцом и цитрусовым парфюмом. Наверное, именно от этого удушающего желания всезнания, любопытства и тоски Римус следовал за мужчиной в деловом костюме по лестницам, вдоль панорамных окон и стеклянных дверей до тех пор, пока тот не подошёл к одной из них. Вот только стекло у этой двери было затонированное, на вид более толстое и прочное. Около неё была красная табличка с двумя нулями и надписью: Подразделение по разработке биосовместимых материалов. Мужчина остановился около двери, из-за чего Римусу пришлось спрятаться за углом. Вскоре послышалось шуршание, а когда Люпин высунулся из под укрытия, незнакомец удалялся дальше по коридору вместе с двумя людьми в защищающих костюмах, масках и ярко-желтых перчатках. Шаги постепенно становились тише, а вскоре и вовсе перестали разносится по коридору. Римус повертел головой из стороны в сторону и, убедившись что горизонт пуст, подошёл к двери. Несмотря на все странности, произошедшие за последние несколько дней, удача явно была на его стороне, потому что дверная ручка без особых усилий щёлкнула. Эта лаборатория отличалась от других: освещение заменяли ультрафиолетовые лампы, а в центре комнаты находилась огромная вращающаяся машина, напоминающая круглые закрытые ворота. Люпин поспешно закрыл за собой дверь и подошёл ближе к центру, всматриваясь в своеобразный механизм, полностью обмотанный паутиной, по которой не торопясь ползали одинаковые пауки: средние по размеру, светлые и будто отражающие свет от ультрафиолетовых ламп. Потянувшись к одной из нитей, Римус случайно задел какую-то кнопку, из-за чего машина стала крутиться чуть быстрее, а с верхних ярусов начали спускаться пауки на своих белых волокнах. Он никогда особо не боялся насекомых, но, как это обычно бывает, при виде огромного количества ползающих букашек, по его телу пошли мурашки, а ощущение будто по нему кто-то ползёт, с каждой секундой становилось всё более реальным. Римус несколько раз передёрнулся, вот только теперь его шею точно что-то щекотало, поэтому он, по большей части от инстинкта или инерции, потянулся рукой за спину, чтобы избавиться от зуда, но кожу будто проткнули толстой иглой, а по телу прошла волна боли. Он непроизвольно захрипел, потирая ладонью место на шее, которое раньше чесалось, а теперь и вовсе болело, но ни загадочного паука, ни места от укуса там не было. Выдохнув, Римус ещё раз покрутился из стороны в сторону и попытался запомнить каждый элемент механизма, который, кажется, вовсе не должен был попадаться кому-то на глаза, а потом, убедившись в пустоте коридора, быстрым шагом отправился подальше от этой лаборатории, странных пауков и перечёркнутых нулей. Возвращаясь домой, он так и не понял что было сильнее: здравый смысл, инстинкт самосохранения, интерес или тоска. Римус проехал несколько станций на метро, а потом бежал по улице, хлюпая ногами по асфальтированной дороге. Бежал, хоть и знал что уже опоздал. После странного инцедента внутри здания Оскорп, Римус чувствовал себя плохо: непонятно откуда появился жар, ужасная слабость, а шея будто покрылась тянущей болью. Он бы подумал, что заболел, вот только всегда одевался по погоде и пил витамины, но вместо мозговых нагрузок, которые выполнить в данный момент было крайне затруднительно, он решил постараться добраться до дома как можно быстрее. На улице было темно, но в окнах дома всё ещё горел свет, и Люпин знал кого увидит на кухне еще до того как открыл дверь. Он не ошибся, ведь за столом, сложив руки как самый прележный ученик, сидел Ловел, а Фейт стояла рядом с ним, устало массируя его шею. — Ещё не спите? — осторожно спросил Римус сразу после того, как закрыл за собой дверь. Его ладони от чего-то вдруг стали слишком мокрыми, а футболка будто липла к телу, — Простите, я поздно. Я что-то... не уследил. — Мы волновались, — на выдохе сказала Фейт, переводя взгляд со своего мужа на Римуса. Её глаза, прямо как раньше, казались такими грустными и маленькими через толстые линзы, небрежно спущенных на переносицу, очков. Раньше, в детстве, Римусу всё и все казались огромными, даже тётя Фейт, но сейчас он видел перед собой совершенно маленькую женщину, за которой мог прятаться, когда ему было страшно или грустно. Наверное, теперь наступила его очередь и нужно было научиться прятать, а не прятаться. Это всегда казалось слишком сложным, а он боялся что всё ещё слишком мал для подобной ответственности. — Я знаю... Простите, я... — попытался он, но голова всё ещё казалась слишком тяжёлой, а взгляд резко сместился куда-то вправо и он сам не заметил, как резко протянул руку и воскликнул, — Берегись! Фейт непроизвольно отшатнулась в сторону и, приоткрыв рот, наблюдала за ладонью Римуса, которая находилась в нескольких сантиметрах от её лица. Между его пальцами была зажата жужжащая муха. — Римус, это же просто... муха, — испуганно прошептала Фейт, и Римус вместе с ней с удивлением смотрел на муху, попавшую в ловушку, до тех пор, пока хватка пальцев не ослабла, а насекомое не улетело. — Да, — глупо согласился он, проводя ладонью по мокрому от пота лбу. Теперь он точно знал, что ему не показалось, будто вся его одежда и волосы были мокрыми. Он это точно знал, но точно не мог объяснить причину, — Я равнодушный, безответственный и голодный. Фейт выгнула бровь, а Римус, извиняюще улыбаясь, пошёл в сторону холодильника. Желудок будто уже начал поедать его собственную плоть, а обоняние улучшилось в несколько тысяч раз. Он поспешно открыл холодильник и вытащил первую попавшуюся тарелку с фирменным рулетом, который Фейт готовила слишком часто и слишком плохо. Но, к собственному удивлению, Римус нетерпеливо проглатывал второй кусок, когда заметил, что оба родственника пристально наблюдали за ним с явным беспокойством на лицах. — Он пьяный что ли? — прошептала Фейт, вертя головой. — Не похоже, — после недолгого молчания заявил Ловел. — Твой мясной рулет, — через некоторое время с полным восторгом пробурчал Римус и в очередной раз надкусил холодное блюдо, продолжая говорить с набитым ртом, — Это... король мясных рулетов! — С ним явно что-то не так, — вновь прошептала Фейт, повернув голову к Ловелу. — Да-а-а, — согласился он, медленно кивая головой. И добавил чуть позже с усмешкой, смешанной то ли со страхом, то ли с удивлением, — ему нравится твой мясной рулет... Женщина приоткрыла рот и повернула голову, обращаясь к своему мужу с некой обидой в голосе: — Тебе не нравится мой рулет? — Ловел открыл рот, намереваясь возразить, но на кухне вновь послышался огорченный голос, — Мог бы сказать об этом тридцать семь лет назад. Только представь, сколько я рулетов на тебя извела! Римус тихо усмехнулся и решил как можно быстрее убежать с поля боя, захватив с собой тарелку с оставшимся мясным рулетом. Когда дверь закрылась, ему вновь улыбался Эйнштейн. В комнате, внутри которой почти всегда было свежо из-за открытого окна или кондиционера, на этот раз стало невыносимо дышать. Он будто попал в пустыню, хотя окно всё также было открыто, да и солнце зашло за горизонт. Люпин поставил тарелку на стол и поспешил в ванную комнату, чтобы хоть как то облегчить страдания во время этого глобального вечернего потепления. Он быстро облил лицо холодной водой, взял полотенце и начал вытирать прозрачные капли. Наблюдая за собственным изображением в зеркале, Римус практически закончил и уже мечтал о том, как доест рулет и ляжет спать, но тоненькая блестящая нить, болтающаяся на шее, привлекла его внимание. Он потянулся свободной рукой к шее, нащупал что-то напоминающее паутину или очень тонкую леску, и подумал, что именно эта нить щекотала его в лаборатории, поэтому побыстрее решил от неё избавиться. Он резко дёрнул рукой в сторону, и нить оказалась зажата между пальцами, но по шее, на том же месте, прошлась странная боль, очень похожая на ту, которую он почувствовал после посещения странной лаборатории с пауками. Но только на следующее утро Римус точно знал, что с ним что-то не так. Когда прозвенел будильник, вместо того, чтобы зажать кнопку и выключить противный звук, Римус ударил по устройству слишком сильно, и не только избавился от звука, но и сломал будильник. Когда он пошёл умываться, он слишком сильно надавил на тюбик с зубной пастой, из-за чего всё содержимое оказалось на зеркале. Когда он попытался включить воду, он слишком сильно прокрутил кран, из-за чего огромная струя воды полилась во все стороны. А когда попытался открыть дверь, слишком сильно ухватился за ручку и полностью вырвал её. Тем утром Римус был слишком сильным, потным и уставшим. И если последние два пункта можно было бы хоть как-то объяснить, то первый был в новинку. Поэтому, бросив все недоделанные дела, он сел за стол, отодвинул пустую тарелку и начал быстро перебирать пальцы по кнопкам на клавиатуре. Симптомы паучьих укусов - первое, что он вбил в поисковую строчку, просмотрел все возможные виды пауков, но ни один из симптомов не совпадал и ни один из пауков не походил на тех, которые ползали в лаборатории. Что делать при паучьем укусе? - второе, что он вбил в поисковую строку, но не нашёл ничего полезного кроме самых базовых советов. Лайелл Люпин. Паук - третье, что он вбил в поисковую строку, но ничего не узнал, ведь заметил, что половина клавиш на клавиатуре отсутствовала - они приклеились к пальцам так, будто были намазаны супер клеем. Больше он ничего не вбивал в поисковую строку, а вместо этого решил ещё раз просмотреть документы, найденные в портфеле отца. В книге напоминавшей то ли автобиографию Аластора Грюма, то ли учебник по физике, Римус обнаружил расшифровку того алгоритма скорости распада, несколько научных работ на эту тему и даже попробовал решить уравнение самостоятельно. Но что может сделать один странный старшеклассник, если целая компания работает над этим целые годы и ничего не меняется? Римус не знал и уж точно никогда не был оптимистом, но вместо всех этих размышлений быстро собрался и поехал по адресу, найденному в интернете. Он всегда ужасался, когда читал в газетах о том, что кто-то следил за известными людьми и никогда не верил в достоверность информации на подобные вещи. Но через полчаса, когда дверь двухэтажного дома открылась, и перед его глазами появился однорукий мужчина, он решил подумать на тему так называемых сталкеров чуть позже. Хотя про достоверность информации об адресах известных людей он уже мог поспорить. — О, это же тот сообразительный интерн, — после неловкой паузы сказал профессор. Видеть его без научного халата казалось чем-то неправильным, а может даже и личным, но Римус продолжил неловко мяться у порога. — Да, точно, это я. — М-м-м, — саркастично протянул Грюм, — очень рад был с вами пообщаться... но только не у меня дома. Будьте любезны, запишитесь на приём. Он развернулся и потянулся рукой к входной двери, намереваясь её закрыть, но Люпин отчаянно затороторил: — Я сын Лайелла Люпина! Вашего... прежнего коллеги и друга. Мужчина остановился и потянул руку в обратную стороны, вновь открывая дверь. — Я вряд ли смогу тебе помочь. Я не знаю, куда они уехали. Римус хотел было пробубнить что-то вроде ничего нового, но заставил себя удержаться и быстро сменил тему: — Я прочёл вашу книгу. И... вы думаете, что это возможно? Межвидовая гинетика? — Да, конечно, — закивал головой Аластор, на этот раз относясь к диалогу с большим энтузиазмом, — Долгое время над нами с твоим отцом смеялись. Причём не только в мире науки, но даже в самом Оскорп! Называли идиотами! А потом... твой отец развёл пауков, и сразу всё изменилось, результаты превзошли уж больно заниженные ожидания. Мы бы изменили жизнь миллионов! Мы могли бы спасать жизни!... В том числе и мою... Но потом всё закончилось и Лайелл исчез, забрал с собой все бумаги и данные. А я так злился на него, что даже не проведал тебя. Римус несколько раз открыл и закрыл рот, подбирая правильные слова. Ему не нужны были извинения. Не в этот раз. — А если... Вот допустим, у вас получилось совместить два вида, — достаточно размыто заговорил он, — Сильным ли окажется влияние другого вида? Какие могут быть побочные эффекты? — Сложно сказать, потому что пока что ни один подопытный объект не выжил. Проблемы всегда в одном... — Алгоритм скорости распада? — перебил он профессора из-за чего тот с удивлением уставился на него, — Что, если серия шагов в алгоритме не завершена? Что, если там есть пустое звено? Поэтому... задействовать способности разных видов для создания гибрида без каких-либо побочных эффектов невозможно. — Восхитительно... — после долгого молчания сказал Аластор, и Римус сначала даже не смог понять говорит мужчина серьёзно или высмеивает его глупую догадку, — Римус, ты умный парень. По-сумасшедшему умный! Отец определённо гордился бы тобой, но мне жаль, что его нет рядом. Приходи в башню Оскорп как-нибудь на днях. Мне не помешает ассистент.