Webs, iron and a little bit of love

— Вау. Питер восторженно рассматривал светящуюся голограмму искусственных нейронных связей, находясь в самом центре. Он медленно крутился на стуле и изредка увеличивал участки, которые интересовали его больше всего. Модель была чем-то похожа на человеческий мозг, и от столь поразительного сходства у Паркера перехватило дыхание. — Впечатляет? — с гордостью спросил Тони, улыбаясь в 32 зуба. — Это гениально, — завороженно прошептал Питер и нехотя развернулся к Старку. Раннее невиданная технология вытеснила все негативные эмоции. — Ты серьезно используешь Джарвиса только для мастерской? — Он встал со стула и медленно покрутился вокруг своей оси. — Старк, это чертов искусственный интеллект, а не игрушка! — В голосе не читался упрек, лишь искреннее удивление. — Честно, я создал Джарвиса назло отцу, — Тони стыдливо поджал губы и почесал затылок. — Он годами пытается сделать прорыв в этой сфере, но возраст дает о себе знать. Был бы он на лет 10 моложе, давно бы уже дошло как работает программирование. — Значит ты прячешь мировое открытие просто, что побесить отца? — хмыкнул Питер, качая головой. — Старк, ты правда идиот? Тони на эту реплику сперва лишь закатил глаза. Со стороны все действительно выглядело как обида, но за секретностью его проектов стояло нечто большее. То, что он не планировал ни с кем обсуждать, но Питер.. Питеру хотелось открыться. Старк не особо понял, что именно вызвало у него это желание; боязнь потерять друга, или легкое чувство облегчения? Мешало лишь то, что ради всех этих откровений приходилось вспарывать еле зажившие душевные раны, которые Тони так тщательно скрывал от всего мира. Порой даже от самого себя. — Я не остановился на Джарвисе, Пит, — голос внезапно стал холодным, заставив Паркера напрячься. — После Афганистана я сделал свои выводы, еще до встречи с отцом, и когда я вернулся, я хотел.. — Тони медленно подошел к металлической капсуле в углу мастерской и провел пальцами по гладкой поверхности. — Я хотел многое изменить, думал что отец меня поддержит, а потом узнал, что он и пальцем не пошевелил, чтобы меня освободили. Питеру не нравился этот разговор. Он чувствовал как обстановка накаляется, пропитывается болью. Он так был занят собственной злостью, что толком не успел переварить, что Тони держали в плену в Афганистане. В плену, где его изуродовали морально и физически. Внезапно, стало немного стыдно, что он так просто все откинул в сторону и был на грани погружения в сопливые страдания. В тот вечер все впечатления от рассказа Тони улетучились, как только Старк отнес свои откровения к категории рычагов давления. Сейчас Питер был готов биться головой об стену от собственной слепоты, даже если виной этому послужили литры выпитого алкоголя. Тони выглядел чертовски уязвимо, забился в угол рядом со странной капсулой. Питер резко дернулся, желая подойти, но быстро передумал. Казалось, что Старку необходимо это пространство. Помимо легкого отвращения к собственной персоне и глубокого сожаления, Питера распирало от интереса. Он всеми силами пытался об этом не думать, считая эти мысли неуместными. В голове не укладывалось, что сына Говарда Старка похитили в принципе, а то, что он смог сбежать.. Это было уму непостижимо. От террористов никто и никогда не сбегал, даже если они получали нужную информацию. Лишние свидетели никому никогда не нужны, если дело касается нелегальной деятельности и экстремизма. — Как ты вообще смог сбежать? — не сдержав любопытство, все же выпалил Питер и тут же прикрыл рот рукой. Рома, который он сменил на яблочный сок где-то час назад, очень не хватало, хоть он бы вряд ли на что-то повлиял в таком малом количестве. — Еще пара дней, и я бы вряд ли остался в живых, — на секунду Питеру показалось, что Тони начнет смеяться. — Меня задел снаряд, в груди застряла шрапнель и все больше и больше впивался в плоть. Я был бы трупом, если бы хоть один кусок дошел до важных сосудов. Но даже если бы я выжил, они бы давили до последнего, — Старк обреченно вздохнул, унимая волну истерического смеха, и стукнулся лбом об крышку капсулы. — В этом вся суть, я не должен был выжить, понимаешь? Это была бы разумная плата за всё то, что я сделал. Иерихон был моей разработкой, Питер. На тот момент я уже несколько лет доводил идеи отца до ума. И если бы те люди об этом знали, то отнеслись бы ко мне совсем по-другому. Я даже хотел рассказать, но доктор Йенсен меня переубедил. Сказал, что я все еще могу все исправить. Сказал прямо перед своей смертью. Глаза Тони были закрыты, и после каждой реплики слышался глухой стук удара об металическую поверхность. Рассказывая все это, он выпустил наружу удушающее чувство вины, которое он топил в алкоголе лет 7. Он даже не осмелился взглянуть на Питера. Паркер точно ни в чем не станет винить, скажет, что он был заложником ситуации. Старк думает иначе. Он всегда понимал, для чего Старк Индастриз штампует оружие, и это его не останавливало, пока он не прочувствовал масштаб разрушения на собственной шкуре. Говорят, что лучше поздно, чем никогда. Тони до сих пор считает, что понял все слишком поздно и никогда себя за это не простит, даже если его безумные идеи удастся воплотить в реальность. Питер в свою очередь молчал. Он раскусил губу до крови и заметил это только когда на языке почувствовал привкус метала. От напряжения выламывало кости, но он терпел, потому что это было важно. Чувства Тони, к которым у него наконец-то появился доступ, были для него важны. Он будто окунулся в тихий омут, который так долго его манил, и не хотел останавливаться, когда появился шанс на полное погружение, даже если придется поплатиться жутким дискомфортом. На этот раз он хотел запомнить каждую деталь. — Люди там правда были хорошие. Всеми способами пытались облегчить мое состояние, когда экстремисты хоть немного от меня отвлекались. Они просто не знали, что из-за меня их дом был разрушен, а родственники были убиты, — Старк резко ударил кулаком об капсулу, разбивая костяшки и вскрикнул, — Я помогал большим дядям мериться письками, но страдали в итоге они. Ни хрена я не заслужил второго шанса! Я живу эту жизнь в долг и ни черта не могу сделать! Тони не смог вынести свое собственное отражение в металлической поверхности капсулы. Окунувшись в воспоминания с головой, он видел перед собой чудовище. Последнюю тварь, способную на риск лишь ради собственной выгоды. Пока он показывал Питеру мастерскую, алкоголь практически выветрился из крови. Смотреть в лицо самого ненавистного им человека практически на трезвую было отвратительно. — Тони.. Звук столкновения кулака с поверхностью капсулы ударил по барабанным перепонкам, и Питер машинально двинулся в сторону Старка. — Питер, детка, помолчи сейчас, ладно? — Тони выставил перед собой окровавленную ладонь, обозначая границу, через которую Паркер не имел права переступать. — Я создал Джарвиса, чтобы подключить его к Марку, — Старк быстро вбил код на маленькой панели, запачкав дисплей кровью, и металическая капсула открылась. Питер слегка склонил голову, чтобы рассмотреть то, что скрывала капсула. Внутри капсулы стоял металлический костюм, подходящий под анатомию человека. По спине пробежал холодок, а ладони вспотели, будто он проживал этот момент ранее. Будто не в первый раз видел нечто схожее с рыцарскими доспехами в современном варианте. На секунду Питер нахмурил брови и напрягся, но от мыслей его отвлек Старк. — Это подобие экзоскелета, которое я напичкал всяческим оружием, — скрипя зубами пояснил Тони. — С помощью Джарвиса, Марк мог бы дать армии США великую мощь, которую можно использовать во благо. Действительно спасать, а не уничтожать. Тони просто разваливался на кусочки. Кровь кипела в жилах. Он в очередной раз поймал себя на мысли, что готов свернуть шею собственному отцу и прикончить себя следом. Старки принесли в этот мир слишком много боли и страданий, он был в этом уверен. — Я правда хотел все исправить, но пока компания в руках отца, я ни черта не могу сделать! У меня есть все ресурсы, чтобы изменить мир к лучшему, а я связан по рукам и ногам, потому что я гребенный эгоист. — Ты не прав, — обреченно подал голос Питер, обнимая себя руками. — Ты заслу.. — Заслужил спасения? Не смеши меня, детка, — расхохотался Старк, наконец-то развернувшись к Питеру лицом. — Иметь столько возможностей все исправить и ничего не делать — это верх эгоизма. Каждая смерть от оружия Старк Индастриз на моей совести. Я должен был умереть в той пещере, потому что пойти против отца у меня кишка тонка. Тони совершенно упустил тот момент, когда потерял контроль и свернул не туда. Он просто хотел показать Питеру Марка, но мысли и слова лились через край без какого-либо фильтра. Паркер будто выковыривал плотно сидящую пробку глубоко внутри, и Тони ничего не мог с собой поделать. Мог только орать и огрызаться, не задумываясь о том, что Питер не имеет к этому никакого отношения. И только посмотрев в глаза цвета карамели, заполненные отчаянием, страхом и сожалением, до Старка дошло, что он сорвался. Питер стоял в паре метров от него еле дыша, чтобы не получить новую дозу криков. В груди Тони что-то неприятно закололо. — Прости, я не должен на тебя кричать, — вздохнул Тони и пошел за новой дозой виски, надеясь затравить себя окончательно. — Ума не приложу, зачем ты меня простил. Потому что люблю, подумал Питер, но ничего не сказал в слух. Паркер еле нашел в себе смелость, чтобы сделать пару шагов в сторону дивана. Он понимал, что Тони кричал не на него, но это состояние Старка все равно его пугало. Питер боялся, что Тони навредит себе еще больше, и у него просто разбивалось сердце от вида крови на любимых руках. За свое благополучие он не переживал, ибо мог уложить парня на лопатки одним пальцем. Паркер этого не проверял, но точно знал. Хотя, даже это было бы лишним после того количества виски, которое вливал в себя Старк, стоя у столешницы. Крепкий напиток раздирал горло и заставил Тони поморщиться, когда пришлось отпрянуть от бутылки. Долив оставшийся виски в свой стакан, он обернул окровавленную руку полотенцем и подошел к дивану. Старк медленно согнулся в ногах и присел на самый кончик, упираясь локтями в колени. Питер явно был в шоке, скорее всего боялся, и Тони его в этом не винил. Он не заслуживал терпеть такой словесный понос. Вообще не заслуживал всего дерьма, которое Тони копил в себе годами. Был бы настоящим другом, то давно бы уже отпустил, но не мог. Не хотел терять то, что ему дорого, впрочем как всегда. Питер неуверенно повернул голову вправо и мазнул взглядом по хмурому лицу Старка. Перед ним будто сидел не человек, а лишь его оболочка. Кожа Тони сильно побледнела, а ладонь, в которой он держал стакан, судорожно подрагивала. Хотелось его обнять. Прижать к себе, крепко-крепко, чтобы он знал, что его любят и ценят, даже таким. Вместо этого, Паркер ограничился легким касанием, ненавязчиво и еле ощутимо погладил Тони по спине. Старк вяло улыбнулся и еле заметно покачал головой. Он не заслужил Питера так же сильно, как не заслуживал второй шанс тогда в Афганистане. — Спасибо, что ты есть, — искренне поблагодарил Тони, на секунду сжав ладонь друга, которая остановилась на его плече. — Поставлю тебе за это памятник, как только старикан откинется и я унаследую его миллиарды. От мимолетного прикосновения у Питера по спине пробежал табун мурашек. Чертовски неуместно, но он из последних сил боролся с неумолимым желанием поцеловать Тони. Не чтобы утешить его, а просто чтобы утихомирить ноющее чувство внутри. И кто из них здесь эгоист? — Будешь? — Тони протянул Питеру свой стакан. — Мне кажется, что я сейчас вырублюсь. Питер принял ненавистный виски только чтобы его больше не стало в этом помещении и залпом опрокинул в себя все содержимое стакана. Желудок резко запротестовал из-за омерзительного, терпкого вкуса, но Паркер сдержал рвотный позыв и поставил стакан на тумбочку. Его ладонь все еще покоилась на плече Тони, бережно поглаживая кожу через ткань футболки. Он делал это машинально, думая о своем. Питер как всегда не понимал Тони. Он не мог адекватно воспринимать весь этот акт самобичевания. В глазах Паркера виновным был лишь Говард Старк, зацикленный на деньгах и власти. Тони не выбирал, в какой семье родиться, и он просто не мог его винить. Он даже не был уверен в том, что вел бы себя как-то иначе, если бы вырос в схожей обстановке. Только вот Старку от этого явно не легче. Питер поймал себя на мысли, что их дружба была странной. Будто построена на взаимном недопонимании, хотя должно быть наоборот. Тони тем временем обхватил голову руками и таращился на ковер. Большое количество выпитого алкоголя стремительно проникало в организм, погружая его в некий транс. Мелкий рисунок на коротком ворсе плясал перед глазами, его укачивало. С реальностью его связывали лишь поглаживания Питера, которые, на удивление, успокаивали не хуже бесцельного разбора карбюратора, или анализов различных формул, которые отец не мог довести до ума. Боже, а ведь он почти его потерял из-за собственной глупости и неконтролируемого эгоизма. Иногда Тони казалось, что даже его ангел хранитель отвернулся от него сразу после спасения. Понял, что все это напрасно и ушел в отставку, или на пенсию. И все равно, это волновало меньше, чем потенциальная потеря Паркера. Мальчишка заменял ему всех ангелов и даже Бога. Был личным солнцем и спасал от собственного мрака. Когда Тони встретил Питера, он стремительно скатывался в бездну, а Паркер приостановил этот процесс, став ему другом. Не быть проблемой было меньшим, что он мог сделать, но даже тут не справлялся. Привык жить с мыслью, что в аду его ждёт личный котел, и не мог так просто перестроиться. В жизни было место лишь для удовольствия, и Старк был готов за это поплатиться, но отношения с Питером перетекли в некий парадокс. Он ненавидел плясать под чью-то дудку, ненавидел подстраиваться и меняться не хотел. В то же время общение с Питером приносило уйму удовольствия, а чтобы это сохранить, нужно было выполнить все раннее упомянутое. Причинять себе боль и ломать укоренившиеся установки ради удовольствия. Чертов мазохист. Устав от хаотичного узора, который начал сворачиваться в воронку, будто затягивая разум в глубину, Тони повернул голову и посмотрел на Питера. Паркер был так же сосредоточен на чем-то своем, сидел как статуя, нахмурив брови. Лишь двигал пальцами наугад, поглаживая напряженное плечо. Тони только сейчас заметил, что Питер внезапно похорошел. Кожа стала бархатной, скулы более выраженными, а телосложение более мускулистым. Старк обычно не обращал внимание на такие вещи, но сосредоточился на лице напротив в попытках хоть немного протрезветь и был удивлен результатом. Питер всегда был симпатичным, и эти изменения придали парню еще больше шарма. Только по дурацким очкам Тони немного скучал. Они выглядели глупо, но мило. — К-как работает Марк? — с запинкой спросил Питер, когда заметил взгляд Тони. — Т-ты ведь любишь копаться в технике, когда нервничаешь. — Он не совсем работает, на самом деле, — Тони мягко улыбнулся, пытаясь показать другу, что внезапный всплеск эмоций сошел на нет. — Вернее, костюм готов, но я не совсем определился с его питанием. Нужно что-то практичное, но достаточно мощное, чтобы поддерживать работу всех плюшек и Джарвиса. — Типа литий-ионных батарей? — предположил Паркер и резко одернул руку, надеясь на то, что Тони, будучи пьяным, не заметил его поглаживания. — Этого хватит максимум на одну руку, — Тони со вздохом откинулся на спинку дивана, чувствуя как плечо внезапно обдало холодом. — Несколько батарей утяжелят костюм настолько, что понадобится еще просто чтобы поднять эту махину в воздух. Переработка тоже та еще боль в заднице. На это уйдет больше ресурсов, чем на сами костюмы. — У тебя ведь наверняка есть идеи? Должен быть способ. — В теории, способ есть, — согласился Старк и с трудом встал с дивана. — Пару лет назад я откопал чертежи дугового реактора в архивах отца. Это в принципе вещь полезная, не только для Марков, — Тони доковылял до стола, чуть не споткнувшись об какой-то провод. — Дуговой реактор? — Питер встал следом и чуть ли не в припрыжку поскакал смотреть на чертежи. — В смысле ядерный? — Ага. Холодный ядерный синтез. В теории можно было бы создать миниатюру, которая бы поддерживала костюм с минимальным количеством отходов, но это только теория. На практике я зашел в тупик, как и отец, — Тони щурился так, будто успел ослепнуть, рассматривая чертеж. Питер присоединился к Старку и начал разглядывать выведенные каракули. В отличие от модели ИИ, чертежи реактора были на бумаге, что сильно усложняло дело. Старые заметки Говарда смешались с хаотичными поправками Тони, формируя странное месиво из нарисованных моделей и различных формул. С большим трудом Паркер все же смог увидеть в этом некую концепцию. Не просто концепцию, а огромный шаг в мире науки. — Какие материалы ты использовал в каталитической камере? — спросил Питер, водя пальцем по хаотичным линиям чертежа. — До этого я пока не дошел, — признался Тони, еле стоя на ногах. — Думал попробовать иридий, но он, сука, редкий, хоть и подходит под нужные характеристики. Возможно платина могла бы подойти, но сомневаюсь насчет коррозионной стойкости. Питер снова нахмурил брови и напряг мозг по максимуму. Разложив чертежи на пол в логическом порядке, он спустился на колени. Тони тем временем практически валился с ног и облокотился об край стола, а позже неосознанно сполз в полулежащее положение. Сложившаяся картина его забавляла. Пару лет назад он с таким же энтузиазмом ковырялся в этих бумажкам, иногда ночами напролет. В итоге дошел лишь до иридия, а платина была изначально идеей отца. Питер массировал свои виски пальцами, будто пьяным здесь был он. Решить эту задачу было делом принципа. Он с детства восхищался великими изобретениями, а сейчас у него появился шанс внести свой вклад в создание механизма будущего. Элементы таблицы Менделеева крутились по кругу под закрытыми веками. Барий, Родий, Индий, Терий.. — Уран! — внезапно вскрикнул Паркер. — Как насчет Урана? Коррозионная стойкость в норме, высокая точка плавления и хорошие католические свойства. То, что надо. — Не отрицаю, — с зевком согласился Старк, кривясь от назойливого головокружения. — Только ты не учел радиацию, а это сильно повлияет на возможность применения реактора в некоторых сферах. — Черт, — буркнул Питер и плюхнулся на пятую точку, приняв более удобное положение. — Ты уверен, что нужный элемент вообще существует? — Уверен, — не задумываясь ответил Старк и резко выпрямился, осознав, что расплылся по столу как лужица. — Просто нужно проанализировать все существующие элементы и, разумеется, протестировать. Я пытался несколько раз, но не хочу оставлять расчеты здесь. Питер задумчиво кивнул и снова перевел взгляд на листы бумаги. Использовать ядерный синтез лишь ради создания оружия было бы просто непростительным, и что-то ему подсказало, что Говард начал разработку лишь из-за этого. В этом случае пацифизм Питера побеждал желание быть причастным к новому открытию. — Я могу дать тебе копию чертежей, если хочешь в этом покопаться. — Серьезно? — голос Питера сорвался на писк. — Серьезно, — с усмешкой передразнил друга Тони и продрал глаза, чувствуя сокрушительную усталость из-за выпитого виски. — Только спрячь их куда-нибудь и никому не показывай. Вряд ли кто-то сможет разобрать этот бред сумасшедшего, но все же. — Я понял, — закивал Питер с большим энтузиазмом. — Может останемся здесь на ночь и проверим несколько вариантов в миниатюре? — Питти, дуговой реактор — это, в теории, огромная махина, но.. — Тони собрал последние частички разума, задумавшись. — Знаешь, можно попробовать. Только не сегодня. Я, очевидно, немного перебрал, а мне еще к Пеппс ехать сегодня вечером. Пеппс В груди Питера что-то защемило, и он медленно поднялся на ноги, глядя куда-то в пол. Ревность, наверное, была самым дерьмовым чувством, которое, при этом, не приносило никакой пользы. Оно медленно распирало сердце, разрывая столь нежный орган изнутри и медленно растекалось по телу. Заставляло метаться между желанием уйти и острой необходимостью обозначить свою позицию в отношениях. В случае Паркера оба варианта неуместны. Его позиция в отношениях с Тони понятна и ясна. Они — друзья. А уйти? За последние пару часов Питер почувствовал духовную близость со Старком настолько, что готов поклясться — уйти он больше никогда не сможет. Только через свой труп. Перед ним стоял все тот же Тони, пьяный и ехидный. Но все же, что-то изменилось. Старк умело спрятался за привычной маской, но теперь Питер видел его разбитую душу насквозь. Были ли виной его чувства, или вечно неконтролируемое желание помогать всем и вся, Паркер не знал. Знал только то, что теперь уж точно будет рядом до самого конца, или пока Тони сам его не отвергнет, что может случиться совсем скоро. За пеленой всех переживаний и шока таилось другое, не менее дерьмовое по мнению Паркера чувство. Влюбленность осела глубоко внутри, спряталась за страхом и сожалением, даря Паркеру надежду на то, что все может быть как раньше. И как только на горизонте показалась ревность, иллюзия рухнула. Ни черта не может быть как раньше, потому что Питер хочет своего друга каждой клеточкой своего тела. Как он и полагал, обычного общения надолго не хватит. — Питер? — А? — Питер вздрогнул, почувствовав легкое касание к плечу. — Да, конечно, я все понимаю. — Ты — сокровище, детка, — Тони игриво потрепал Паркера по волосам. — Джарвис, отсканируй и распечатай чертежи, — Старк щелкнул пальцами и посмотрел куда-то вверх. — Будет сделано, сэр, — раздался механический голос ИскИна. — Я провожу тебя до выхода. — Хорошо, — сухо ответил Питер, осматривая помещение в поисках своего рюкзака. — Кровать застилать? — Не стоит, — хмыкнул Старк, возясь с принтером. — Тем более, я раскрыл все карты, что ставит меня в весьма неловкое положение. Я останусь у Поттсов, а тебя я навещу на неделе, после твоих занятий. Посидим здесь, как нормальные люди. Перспектива встретиться с Тони где-то не в своей комнате и не в машине не могла не радовать, но Питер смог выдавить из себя лишь вялую улыбку. Почему-то он был уверен в том, что сегодняшнюю ночью они проведут вместе, как это часто бывало. — Ты все еще можешь приходить, если будет желание, — слишком тихо ответил Паркер, поджав губы. — Я знаю, — хихикнул Старк, вручая другу папку. — Как я могу оставить мой любимый подоконник? Он явно будет скучать. Не только подоконник, подумал Питер, сверля папку взглядом. — Если серьезно, то мне все же стоит окститься. Первая сессия не за горами, не хочу тебя тревожить лишний раз, особенно ночью, — Тони слегка подтолкнул Паркера к двери. — Пойдем? Пиздец хочу прилечь, если честно. — Черт, сессия! — Питер ударил себя по лбу и застонал. — Эй, ты со всем справишься, — заверил его Старк. — Если дошло, что для холодного синтеза подойдет уран, то учебный материал тебе уж точно по зубам. Не переживай, детка. Питер слабо кивнул и послушно прошел к стеклянной двери, ведущей обратно к лестнице. Очень хотелось навязаться и побыть здесь чуть дольше. Дело было не только в глубокой симпатии к Старку. Питер загорелся идеей создания реактора и ему нужно было знать, какого элемента не хватает. Это было не просто желание, а острая необходимость. Возможно, он даже не сможет заснуть, пока не поймёт что к чему. — Увидимся на неделе? — натянув улыбку, спросил Питер, теребя лямку рюкзака. Плотная ткань практически трескалась по шву от вечных манипуляций. — Конечно, увидимся, — Тони снова обхватил его руками и притянул к себе, будто так и надо. — Я правда очень рад, что у меня есть такой друг, как ты. — Я тоже рад, — ответил Паркер и зажмурился, чтобы не потерять самообладание. Раньше Питер спокойно относился к слову ”друг”, но сейчас его чуть ли не выворачивало наизнанку. Хотелось возмущено пояснить, как дела обстоят на самом деле и благодаря кому все так вышло, но он знал, что это плохая идея. Вместо этого он который раз подметил, что оказался в весьма рисковой ситуации. С этим определенно нужно что-то делать. Решив пройти путь к выходу самостоятельно, чтобы Тони наконец перестал рисковать жизнью, пытаясь передвигаться на двух ногах, Питер вышел в небольшой коридор. Он медленно шагнул на первую ступеньку, косясь взглядом в сторону мастерской. Следующий шаг он смог сделать только после того, как Тони вальяжно плюхнулся на диван и уткнулся лицом в подушку. На губах появилась горькая улыбка, и он все же нашел в себе силы подняться выше, а дальше вышел из мастерской, спустился вниз, попросил охранника открыть ему задний выход, чтобы не получить лишнее внимание, и зашагал в сторону ближайшего переулка. День подходил к концу, а в конечном итоге количество проблем никак не сократилось. Питер прекрасно понимал, что ему нужно всё переосмыслить и научиться жить в новых реалиях, в которых он стал на половину членистоногим и без пяти минут открытым геем, который хотел лучшего друга. Но сперва он хотел решить самую легкую часть данной задачи и достал из кармана свой потрепанный смартфон. Встряхнувшись пару раз, Питер собрал в себе весь оставшийся на сегодня энтузиазм и набрал номер тети. — Мэй, вы с Беном хотите пиццу? — оживленно спросил Питер, зажимая телефон меж ухом и плечом, параллельно пытаясь бороться с молнией рюкзака. — Можем посмотреть какое-нибудь кулинарное шоу. Получив утвердительный ответ, Питер бросил трубку и сменил свитер обратно на худи. Затянув капюшон, он был готов убрать телефон, но гаджет тут же завебрировал. ”Кулинарные шоу, серьезно? Даже не думай возвращаться домой без двойной пепперони с сырным бортом!” Питер облегченно улыбнулся и лайкнул сообщение Бена. Убрав смартфон, он ловко стрельнул паутиной в пожарную лестницу и помчался вперед. Он обязательно все обдумает, но сейчас хотелось просто насладиться домашним, семейным уютом, поесть пиццы и наконец-то поговорить с Мэй.