Если хочешь любить меня...

Бессонная ночь, полная музыкального вдохновения, обернулась для Миши дурным пробуждением с очень мутной головой. А ещё Сид надрывно орал прямо в ухо и требовательно бил по щеке лапой. Миша глянул на часы: четвёртый час. Дня, естественно. — Сид, отвали! Он сбросил кота на пол и потянулся. Мыслей в голове было много, но все они столпились в кучу, и Миша ошалел от этой каши. Блин, какая херотень с башкой творится. Он даже испугался и схватился за виски. Потряс, взъерошил волосы. Фух… Слегка оклемавшись, вспомнил вдруг про зоопарк и Андрея. Подскочил, наступив мявкнувшему Сиду на хвост, и, как ужаленный, схватился за телефон. Кроме пропущенного от Балу, больше звонков не было. Миша сначала обрадовался, что ничего не упустил, а потом вздохнул. До которого часа работает зоопарк? До восьми? Ладно, ещё есть время. Может, Андрей позвонит попозже. Полный надежды, Миша доковылял до кухни, насыпал Сиду корма, почистил его лоток. — Эй, Сид, ну ты и горазд срать. Лошадь, нахуй, а не кот, — Миша включил воду и залип на сильную струю, бьющую в чугунное дно ванны. Смотрел, смотрел, мысли мышами шебуршали в голове… Надо было чем-то себя занять. Миша сунул кошачий туалет на место и взялся за уборку. Врубил на всю катушку музыку и отрывался, размахивая шваброй. Ну а как ещё мыть пол? Ненавистное, сука, занятие. Столько лет прошло, а сразу батя вспоминается и его наряды вне очереди за каждую провинность. Плохо вымоешь — получишь по жопе. Хорошо вымоешь — хрен тебе с маслом, всё равно обзовёт полным уродом и дерьмом. Андрей позвонил в девятом часу, когда Миша совсем сник и устало допивал коньяк из холодильника. В одно жало сидел на кухне и кривился от лимона, которым закусывал. Звонить первым он не хотел, чтобы не навязываться. — Миш, привет, ты извини, я тут… — Андрей что-то говорил про игру, про рисование, но поддатый Миша уже не мог уловить всей сути. — Чё, похуй на зоопарк, да? — брякнул он, перебив. — Миш, в другой раз, я как только освобожусь, сразу наберу! — на фоне шумели чьи-то голоса. Миша угукнул и первым сбросил вызов. Раскатал губу? Закатывай теперь обратно, старый пидарас. Облом тебе, а не свиданка. Ну и ладно, чё он, баба, что ли, слёзы по такому глупому поводу лить? Неделя выдалась паршивой, опять с больной головой и дерьмовым привкусом во рту. Но в среду неожиданно явился Балу с благой вестью, словно ангел. — Ну, Мишка, — он с сомнением почесал нос, устроившись на диване, — собирай манатки. Нас всё-таки позвали на «Воздух» в Карелию. Миша обрадовался. Летние фестивали он любил очень сильно, от всей широты панковской души. Шурка это знал и переживал, стопудово. Соблазнов-то дохуя будет. — Не хочешь никого с собой позвать? Я вот Иришку беру, — невинно улыбнулся Шурик. Миша призадумался. А если правда позвать Андрея? Вот только он не звонил больше, и вообще… — Кого мне звать-то, Сань? Шурик всё понял без слов и свернул тему, а вечер они провели как в старые добрые времена, вдвоём зарубившись в компьютерную игрушку. На «Воздух» поехали в заказном автобусе вместе с одной братской группой, и уже там начали бухать. Медленно, конечно, потому что всё-таки не мальчишки, но верно, плавно накачиваясь дорогими напитками. Миша пьянел и ловил себя на мысли, что с каждой секундой ему всё сильнее хочется позвонить маленькому наглецу Андрею и высказать всё, что накипело на сердце. В итоге он так и сделал, пока ссал в придорожных кустах во время короткой остановки, но Андрюха трубку не взял. Миша наигранно фыркнул и уже совсем по серьёзке забухал с мужиками. Очухался только утром в палаточном городке и с честью продолжил начатое. Повстречал знакомых корешей, с кем часто тусили раньше и кто ещё не загнулся и не бросил музыку, потрещал с молодёжью, пошатался за сценой и перед ней. В общем, вспомнил молодость на всю катушку и после выступления, весьма удачного, продлил эйфорию искусственными порошочками. До рассвета со всей шумной музыкальной братией Миша сидел на берегу красивущего озера, забалтывая каждого, кто попадался под руку, и вдруг обнаружил на своих коленях решительно настроенную девушку. Не совсем юную, и весьма уверенную в себе, но всё равно фанатичную. — Ты такой классный, — шептала она в ухо с придыханием, и Миша поплыл. Ну а чё, если добыча сама пришла в руки, упускать её, что ли? Поцелуи были горько-сладкими, губы мягкими, титьки упругими… Миша позволил ей всё. Но в самый важный момент, когда они оказались на кровати в комнате на базе отдыха, где поселили музыкантов, вдруг вспомнил Андрея. Ну и… Попыхтел чё-то, подвигался как смог, но реального удовольствия не получил. Баба, видно, тоже, потому что зыркнула расстроенно, обозвала никчёмным алкашом и свалила, не дождавшись утра. Миха потянулся к мобильнику. Набрал номер. Андрей взял, несмотря на поздний час. — Мих? Чё не спишь? — Андрей, я… Пиздец… — Пиздец пьяный? Смеётся. Красиво так, переливчато. Сука! — И пьяный, и… Бля. Я хочу тебя, мой милый мальчик. Слышишь? — Мишу уносило всё дальше. Голос Андрея в телефонном динамике отчего-то сильно заводил. Миша потянулся к члену. — Ты лучше всех в мире, мой маленький наглец. Приезжай ко мне, а? Я так соскучился по твоей лопоухости. Андрей весело фыркнул и спросил: — А ты где? — Да хуй знает… В Корее где-то. — И чё ты там делаешь? — присвистнул Андрей. — Не, блять, погодь. В Карелии! Дурак, перепутал, ё-моё. Фест, да… играли. Не приедешь? — Миша рывком разозлился, глотая звуки. — И в зоопарк не пошёл. Прально, нах тебе такой старый пердун, как я. — Ты не пердун. Я не слышал ни разу твоего пердежа. Злость исчезла как по щелчку. Миша заржал и спросил, лаская себя: — Нравится тебе мой хуй? — Очень. Миш, — Андрей, похоже, хлопнул дверью и заговорил тише и вкрадчивее, почти шёпотом: — ты голый? — Да, — выдохнул в трубку Миша. — Дрочу на твой голос. Пиздец ебанулся. У меня только что тёлочка была, и мы… Андрюша, я… Думал только о тебе, ё-моё. Ты — это тот, кого я всегда хотел. Искал, ждал. И нашёл! Ты мне нравишься, понимаешь, да? Сначала я хотел только твою молодость выпить, как вампир кровь, а потом понял, хуйня, влю… — Ты только что трахался с девушкой? — как-то глухо перебил Андрей. — Ну да. Вот тебе не пофиг, ты же чисто гей, а я би. Но я говорю, мне не понравилось с ней нихуя. Пизда какая-то широкая, и сама она вялая как бревно, я чё, один должен скакать… Я ведь… — Зачем ты мне это рассказываешь? — резко оборвал его Андрей. — Миш, ты совсем охуел, что ли? — Чё? — Мише вдруг стало смешно от этого слова, в голову полез какой-то бред. — Охуел? Выхуел! Выхухоль… Андрюх, трубкозубы скучают без нас! Слышь? Андрей! Пригоняй! — Миша, это… Ну сам подумай, куда мне сейчас ехать? Вернёшься, созвонимся. И сбросил. Миша поглядел на стояк, ещё немного лениво подвигал кулаком и отрубился, улетая куда-то в кружащиеся космические дали. Новое утро началось с блевотины. Потом пришло смутное мучительное раскаяние. Ну что, показал Андрею своё настоящее лицо, обдолбанный ублюдок? Вот и живи теперь с этим.

***

Андрей долго стоял в ванной, куда сбежал, чтоб откровенно поговорить с Мишей без лишних лосиных и мышиных ушей. Да, они в который раз собрались в съёмной квартирке Машеньки: Сашка Леонтьев сидел за компьютером и что-то там переделывал в структуре игры, сама Маша рисовала. А Андрей умывался холодной водой за стенкой и не мог понять, что чувствует после этого странного звонка. Слишком много эмоций разрывало грудь. Он, сам того от себя не ожидая, сильно приревновал Мишу к незнакомой девушке, прыгнувшей на его хуй, и в то же время дико возбудился, представив, как недоёбанный пьяноватый Миша, громадный и шикарный, лежит на кровати и неудовлетворённо дрочит. Андрею тоже захотелось секса с ним, сильно, до тянущей боли, до ломоты в подтянувшихся яичках. — Князь, ну ты чё там застрял? Трахаешься, что ли, по телефону? — громко спросил Саня и некультурно расхохотался. Маша наверняка ткнула его в бок, но тоже тихонько засмеялась. Блин, они не знают, насколько близки к истине. Андрей кое-как справился со стояком, поправив член, чтобы не очень заметно выпирал, и постарался представить что-то отвратительное, но перед глазами стоял образ Миши. Да что же это такое? Почему так сильно печёт и болит в груди и ноет в паху? Это… она? Та самая история, когда на всё готов ради одного-единственного человека? Андрей вышел и на полном серьёзе полез в телефон, искать, что за рок-фестиваль проходит в Карелии и как туда добраться. — Андрюша, — Маша поднесла к его лицу графический планшет и чуть удивлённо спросила, углядев на экране открытую страницу сайта РЖД, — ты хочешь поехать в Петрозаводск? — Да, — отчаянно кивнул Андрей, но сверил даты, время в пути и тут же поправился. — Нет. Блин. Я не знаю. Не обращайте внимания. Что у тебя, Маша? — Скины костюмов готовы. Смотри. Андрей глубоко вдохнул и погрузился в работу. Основную часть игры хотелось доделать до того, как они передадут на неё права. Остаток выходных Андрей отрисовывал главного злодея, поджидающего игрока в финале, и даже не удивлялся, замечая, как сумрачный граф-вампир становится похожим на Михаила. У того было такое выразительное лицо, что Андрей не мог не использовать этот референс. Творя, он забывал о времени, и даже не сразу осознал, что Миша должен был уже вернуться. Почему он не звонит? Но раздумывать над этим было совершенно некогда. Андрей закрыл сессию с одной пересдачей и теперь занимался только игрой. Дорожил ей, будто собственным ребёнком, и всё сильнее не хотел продавать идею чужим разработчикам. Но Саша и Маша настаивали, уговаривали, уверяли, что такие сделки вовсе не новость в мире игровой индустрии, и Андрей сдался. Тем более инвесторы уже всё просчитали и были уверены в успехе игры, и ребята тихонько радовались крупным деньгам, замаячившим на горизонте. Они дарили независимость. Вскоре отправились в офис подписывать договор. Андрей долго внимательно читал его, но пунктов было слишком много, буквы расплывались перед глазами, да ещё линия Васильевского острова, где был офис, навевала мысли о Мише, с которым они встречались совсем неподалёку. Сосредоточиться не получалось. — Нет! — Андрей, внезапно для всех, отбросил ручку, словно она была сделана из раскалённого металла. — Я не буду ничего продавать. Это моя игра, мой мир, и я не позволю, чтобы вы тянули к ней свои лапы и зарабатывали на ней… Нет! Он вскочил под удивленными взглядами Мышки и Саши и помчался по холодным и гулким офисным коридорам к лифту. — Андрей, подождите! Вы всё неправильно понимаете! Это неразумно! — Я вас не слышу! — проорал Андрей и вывалился на улицу. Там хлестал дождь, будто в каком-то драматическом фильме. Андрей быстро промок до нитки, но не обратил на это никакого внимания. Он шёл, не понимая, куда, петлял незнакомыми дворами и гордился собой. Плевать на деньги, плевать на возможности. Важнее всего сохранить свой мир, куда вложено слишком много личного. — Эй! — раздался знакомый голос где-то над головой. Вокруг шумел дождь, и Андрей решил, что ему мерещится, но крик повторился. — Андрей! Иди сюда! Заходи, переждёшь ливень! Андрей вскинул взгляд и увидел Мишу, высунувшегося из окна. Так вот, значит, где он живёт! Радости стало больше, чем дождевых капель, льющихся с неба. — Куда? — Семнадцатая квартира, первая парадная. Андрей поднялся, вошёл внутрь и только здесь, в тепле и сухости, почувствовал, как сильно дрожит. — Андрюх, ты чего под дождём гуляешь в такую холодину? — Миша смотрел обеспокоенно и, кажется, смущённо. — Случилось что? — Д-да, — выстучал зубами Андрей и стал раздеваться прямо в прихожей. Тонкая ткань футболки прилипла к телу и не хотела сниматься. — Миш, помоги? Миша подошёл ближе. Естественно, Андрей тут же его засосал. Естественно, Миша не устоял, как можно быстрее избавил Андрея от насквозь сырой одежды и придавил к стенке, напирая сзади. Андрей сладко застонал. — Соскучился, Миш, я очень, очень соскучился… — Ты не сердишься? — прошептал Миша, не позволяя ему развернуться и прикусывая за ухо. — За тот звонок. Я был немного… Не того. Бред наговорил, да? — Нет. Я тогда, конечно, — Андрей до сих пор не мог говорить нормально, зубы отбивали чечетку, губы тряслись, мокрая кожа стала гусиной, — разозлился сперва, но потом… — Пойдём-ка под горячий душ? — Миша контролировал себя лучше, несмотря на упирающийся в поясницу Андрея стояк, и толкнул дверь в санузел. — Не обращай внимания, у меня тут не очень убрано. Андрей хотел скаламбурить, но вместо этого громко чихнул. — Давай скорее греться. Миша оказался очень заботливым. Включил горячую, но не обжигающую воду, усадил Андрея на дно ванны и взялся растирать жёсткой мочалкой. Андрей то хихикал, то морщился, то тянулся к Мишиному телу. Они всё же умудрились подрочить друг другу, а после набрали полную ванну и долго лежали в воде, подогнув ноги: Миша снизу, Андрей на нем, прижимаясь спиной к его груди. Было тепло и на удивление спокойно, будто под пледом. — Ну, рассказывай. Откуда ты так быстро бежал по лужам? И Андрей выложил ему всё про игру и инвестора. Миша слушал внимательно, обнимая и ласково целуя в шею, и в конце сказал: — Знаешь, Андрюх. Я вот тоже никогда не стелился под продюсеров. И не собираюсь. Но это музыка. А сейчас… Времена, бля, другие. Ну и какой из меня советчик, сам видишь, в какой я жопе. — А чем тебе не угодила моя жопа? — всё-таки пошутил Андрей. Миша заржал и выпихнул его из ванной, сказав, что раз отогрелось чувство юмора, то и всё остальное уже в порядке. В комнате, закутавшись в пушистое полотенце, Андрей уселся на диван и с любопытством осмотрелся. Из-за спинки осторожно вылез красивый чёрный кот. Андрей кыскнул его. — Не пойдёт, — усмехнулся Миша, разливая коньяк, — он только у Шурки на руках любит сидеть. — Как его зовут? — Сид, — чуть помедлив, сказал Миша. — Почему? Он же не похож на ленивца? — Какого ленивца? — оторопел Миша. — Из Ледникового периода, ленивец Сид, пучеглазый такой, — Андрей всё же сцапал кота и погладил, но тот куснул его за руку и убежал. — Не смотрел? — А-а. Видел, да. С Настькой ходили в кино. Нет, он не тот Сид. — У тебя есть дети? — удивился почему-то Андрей, а потом вспомнил, что Мише так-то много лет, и, вполне возможно… — Нет, она не моя. Она… Ну, дочка женщины, с которой я жил, — Миша занервничал и поспешно опрокинул в себя рюмку. Андрей не стал ничего больше говорить и тоже выпил, чтоб согреться изнутри. Но сердце внезапно облилось кровью. Мишкина квартира ощутимо пахла одиночеством. — Дождь вроде закончился, — сказал Андрей, чтобы разбить тишину, и посмотрел в окно, но Миша, видно, подумал о другом. — Ты спешишь? Одежда ещё не высохла. Андрей неопределённо пожал плечами, заметив на подоконнике целую россыпь разных таблеток. Кажется, что-то сердечное, а ещё для печени… Миша перехватил его взгляд. — Мне сорок лет, Андрей. Андрей кивнул недоверчиво. Его отцу было сорок пять, но столько таблеток в их доме отродясь не водилось. Миша кашлянул в кулак и слишком поспешно сменил тему: — А чё, ё-моё, твои друзья, с которыми вы делали игру… Пойдут за тобой? — Я думаю, они примут моё решение, — кивнул Андрей, проверил общий чат и предложил Саше и Маше спокойно обсудить всё завтра. — Как фестиваль? — Нормально. Как обычно. Бухло и музыка, — снова слишком быстро ответил Миша. В голосе его Андрею почувствовалась наигранность, но все мысли исчезли, как только Миша сел рядом, крепко прихватил его рукой и пробрался ладонью под полотенце. — Андрюша… — погладил по внутренней стороне бедра, слегка сжимая. — Слышь… — Ты очень нравишься мне, Миша, — с жаром перебил его Андрей. — Со мной ещё никогда не было такого. Миша глухо ухнул и подмял его под себя, горячечно умоляя: — Возьми меня, Андрей, я хочу… Хочу быть твоим. Они уснули вместе. А совсем уж ночью проснувшийся Князь, подзуживаемый странным непонятным подозрением, всё-таки нашёл в интернете обрывки биографии солиста панк-группы «Контора», который сейчас храпел на соседней подушке. И узнал о наркотиках. Тяжёлых, твою ж мать, наркотиках. Андрея чуть ли не затрясло. Ну как же так? Миша — наркоман? Что было там, на «Воздухе»? Может, Миша был не просто пьян? Андрей чувствовал себя наивным ребёнком, ничего не смыслящим в жизни. В последний раз такое же чувство опутало его, когда приятель-одногруппник внезапно для Андрея загремел в психушку, а вскоре выяснилось, что был он мефедронщиком. Мозг услужливо подкидывал фразочки про то, что бывших нариков не бывает, и про героин, который умеет ждать, а тело предательски тянулось к Мише. Андрей не сдержался, испуганно толкнул его в плечо: — Мих, проснись. Миша! — Что? — Миша с трудом открыл глаза, но широко улыбнулся, сразу же подбираясь ближе. — Что случилось, Андрейка? — Миш… — Андрей судорожно вздохнул и не смог ничего сказать вслух. Эх, была не была! — Нет, ничего. Просто не могу уснуть. — Иди сюда, — Миша приобнял его со спины и замычал красивую мелодию. Андрей закрыл глаза и постепенно провалился в сказочный сон.