Юэ, Тайян и Ки

Пожар. Ветхая комната дома зажглась и стала осыпаться деревянными опилками. Минхао старался вывести людей из нее и захватить какие-то исследования мамы. Зачем? Неизвестно. Но крыша обвалилась и никто не спасся. Снова пожар. Снова та же комната и те же люди. Он их быстро выводит в коридор и забирает важные записи матери со стола, чтобы они не сгорели. А потом смотрит как толпа потихоньку продвигается к выходу на улицу, нагнетая атмосферу шумом и гамом. Остались сидеть на лавочке возле стенки двое мужчин-старичков. Они о чем-то разговаривали между собой, но Минхао смотрел в записи Линли, стараясь понять зачем они ей. Краем уха услышал, как пожилые люди разговаривали как раз об этом эксперименте, и понял, что они хотят заполучить эту довольно объемную тетрадь с разработками. «Зачем она им сдалась?» — вопрос сам себе и мысли где-то не здесь. Мужчины встают и, смотря в упор, идут на него. Он понимает, что пора убегать и очень быстро. Когда же Минхао добегает до выхода на улицу, то слышит лишь обрывок их разговора: — ... поймает. — Не сомневаюсь. Вылетая на свежий воздух, он смотрит на припаркованный неподалеку автобус — спасающий, — который забирал людей из этого места. Пытается бежать к нему, но боковым зрением видит, что за ним гонятся двое мужиков и сейчас вот-вот нагонят. — По..мо..г... Пытается сказать и просыпается. От своего же голоса. Который прозвучал в реальности. Минхао тяжело выдыхает и закрывает глаза. Перед ним все та же картина, проигрывающаяся раз за разом. Он думает: «А если бы я пошел на верхние этажи. Только потом что? Спрыгнуть? Разбиться?». Это получается ему только что снилось путешествие во времени? В первый раз все они умерли — сгорели. Во второй — спасли людей, но, кажется, умер он сам и не защитил мамины записи. «Почему снова она?», «Почему мать не даёт мне нормально жить, не напоминая о себе хотя бы во сне?» — кишит мыслями его голова. — Что вообще, блять, значил этот сон? — тихо вслух произносит терзающий вопрос, чтобы не разбудить бабушку, потому что слишком рано ещё. Минхао берет свой телефон с тумбочки и заходит в интернет, чтобы посмотреть в соннике, что означает пожар. «Знак неприятностей и бед разного масштаба» или «Разрушенный дом предвещает разочарование. Этот сон требует сил для решения проблем». — В моей жизни и так хватает всякого дерьма. За что? — выпуская воздух, шепотом произносит он и накрывается с головой одеялом, чтобы, кажется, задохнуться от не поступающего воздуха. Серьезно, легче закончить эту хреновую жизнь и быть свободным, чем все это. Но его держит только два с половиной человечка здесь: бабушка Сюин и Джун с Фэнцзюнем. Становится невыносимо жарко и Минхао скидывает одеяло с себя, чтобы вдохнуть прохладный воздух. Нужно жить. Ради них. Ради этих людей, которые делают его жизнь чуточку лучше и не настолько невыносимой. Поэтому он встаёт и уходит в ванную, чтобы умыться и привести себя в божеский вид. Затем идёт обратно в комнату и застилает свою кровать, после садясь на нее. Минхао смотрит на свои игрушки и понимает, что сейчас детям такое не интересно — вот эти наборы дорожных знаков с разными машинами или огромные конструкторы. Хотя, кто знает? Нужно позвонить Джуну и поспрашивать. Но сейчас ещё рано. — Спишь? — стучится бабушка и полутоном спрашивает. — Нет, — отвечает и видит как Сюин приоткрывает двери, чтобы заглянуть внутрь. — Пойдем завтракать, — зовёт она и уходит. Казалось бы обычное словосочетание, которое можешь услышать, но его внутренности почувствовали тепло. Тепло от близкого человека. Родственника. Как же это ощущение наполняет тело энергией. Всего лишь бабушка позвала есть, но такое чувство, будто ты сидишь в ее объятьях, укутанный в плед и она поит тебя вкусным горячим напитком. Вспомнилось раннее детство. С родителями такого никогда не было. Он не ощущал от них этой заботы и тепла по отношению к нему. Как будто, Минхао для них посторонний человек, который жил в их доме. Нет, не так. Не жил, а существовал. На него даже никто почти не обращал внимание. Со всеми этими чувствами он налетел на бабушку с объятиями сзади и крепко стиснул. — Ты чего это, внучок? — спрашивает она. — Я люблю тебя, ты же знаешь? — ему просто захотелось сказать это. — Знаю-знаю, — с широкой улыбкой проговаривает Сюин и кладет свои руки на его, которые бережно, но с чувствами, обнимают ее за плечи. Минхао не отпускает чувство страха с момента пробуждения. Так крепко обнимает бабушку, будто что-то должно случиться. Или это просто наваждение после прочитанных статей. — Давай садиться есть, — говорит она и отходит от внука, чтобы разлить по мисочкам бульон. — Хорошо, — соглашается он и улавливает урчание из своего желудка. Кладет свою руку на живот и слышит смешок Сюин. — Ну, бабушка-а, — канючит, чтобы прекратила. — Ладно, хорошо-хорошо, — посмеиваясь, кивает она и ставит перед ним горячую миску с бульоном и огромной костью, на которой видно вкуснейшее мясо свинины. — Кушай. — Спасибо. После завтрака Минхао помогает Сюин вымыть посуду и просушить ее, а затем ставит чайник, чтобы попить чего-нибудь горячего — на улице не лето. — Чем планируешь заняться? — спрашивает она. — Позвоню другу, узнаю, что можно подарить его брату и пойду покупать. — Желаю удачи, — бабушка проводит по щекам и скулам Минхао, нежно прихлопывая, как бы одобряя. Чайник закипел. Они разлили кипяток по кружкам и добавили заварную листву мелиссы с мятой, чтобы зелёный чай отдавал вкусным запахом и действовал успокаивающе, а потом разошлись по комнатам: он к себе, а бабушка в зал к телевизору — смотреть свои телепередачи или какой-то сериал. Садясь на кровать, Минхао достает из кармана телефон и ищет контакт Джуна, чтобы позвонить. Но для начала пишет: — «привет, я тебя не отвлекаю?», — и через несколько минут получает обратную связь. — «нет, что случилось?» — писалось в сообщении. — Я просто не хотел тебя тревожить звонком. Ты мог быть занят, поэтому сначала написал, — говорит он, когда Цзюньхуэй приветствует его. — Я уже напугался. Фух, — выдохнул. — Хотел спросить. А что нравится Фэнцзюню? — В плане? — Игрушки. Во что он играет. Я пытался подумать, что сейчас любят дети его возраста, но зашёл далеко в дебри. И в интернете всякая фигня написана, — объясняет. — Я даже не знаю. Нужно подумать. Давай встретимся в торговом центре *** и посмотрим там? — Хорошо. Тогда через часик подходи ко входу. Буду ждать, — проговаривает Минхао, дожидается, когда Джун «угукает», и отключается. Нужно собираться. Решив, что поедет на своем трейлере, а не на общественном транспорте, он выходит из комнаты, положив телефон в карман джинс. Заходит в зал, где Сюин смотрит какое-то ток-шоу, и окликает ее. — Бабушка, я пошел. — О, хорошо, удачной дороги и покупки, — разворачивается на диване и улыбается. Тепло. — Спасибо, — отвечает он ей и выходит из дома. Солнце пробивается сквозь листья винограда, растущего по сетке, установленной над входом, и слепит глаза. Пестрая осень. Минхао зажмуривается и подставляет свое лицо тому теплу, которое все ещё исходит от горящей звезды. Постояв так несколько минут, он приходит в себя и идёт к своей машине, чтобы сесть за руль и завести мотор, а потом включить музыку. С ней же веселее ехать. Без нее мысли будут долбить мозг. А этого не хотелось. FNF — SKZ. Через минут сорок он уже подъехал к назначенному торговому центру. Ищет парковку, чтобы поставить трейлер и без зазрения совести скупляться. Когда нашел подходящее место, то подъехал к нему, выключил мотор и вытащил ключ зажигания, а потом вышел и закрыл двери. Нужно идти ко входу. Там было обозначенное место встречи. — Привет, — здоровается Минхао. — Привет, — ответно проговаривает Джун. Они заходят внутрь. Торговый центр действительно огромный и разнообразный. Взгляд разбегается и не знает за что ухватиться. Нужно куда-то идти, но куда? — Смотри, — показывает пальцем Цзюньхуэй, — тут есть стенд с этажами и названиями магазинов. — Нам сюда, — после изучения карты, говорит Минхао. Оба идут к эскалатору, чтобы подняться на несколько этажей вверх. По пути их глаза рассматривали здание, которое уже увешано новогодними украшениями, хотя больше месяца ещё до праздника. Выходя на нужном этаже, они свернули вправо, как и было показано на стенде, и, пройдя чуть вперёд, оказались у двери огромного детского магазина. — Давай вместе тут все посмотрим, хотя я действительно не знаю, что нравится сейчас брату, — говорит Джун и смотрит на игрушки, стоящие на прилавках. — Он любит что-то из конструктора? Есть у него дома такое? — пытается подобрать варианты. — Нет. С детства такого у нас не было. Дело в том, что я сейчас не живу с ними, так как в разъездах по работе, поэтому даже и предположить не могу, что ему может понравиться, — объясняется. — Тогда давай пройдемся по всему магазину, может что-то да всплывёт в памяти, — предлагает Минхао, на что видит кивок напротив. Дойдя почти до конца огромного зала магазина, Джун восклицает и с улыбкой подходит к домашнему бильярдному столу. — Представь на моем месте Фэнцзюня и смотри, — говорит он. Он высовывает кончик языка на манер сосредоточенности и целится кием. Бьёт и промахивается, а шары остаются в прежнем положении. Минхао взрывается ярким смехом, воображая на его месте диди. Люди рядом поворачиваются и смотрят на них, как на сумасшедших. Цзюньхуэй только широко улыбается. — Это он так подходит к каждому делу, — поясняет Джун и смотрит, как его лицо светится улыбкой и глазами-полумесяцами. — А ты не думаешь, что подарить ему какую-то настольную игру было бы классно? Одному не проиграешь в нее — это скучно. Нужна компания. И с друзьями, и с нами может, — возникает идея и он делится ею, когда отходит от смеха. — Было бы круто, — оценивает большим пальцем вверх. — Какой вид спорта ему нравится, не знаешь? — Понятия не имею. — Тогда возьмём самый простой и гадать не будем, — проговаривает Минхао и идёт к футбольному маленькому столу. Подзывает консультанта и просит упаковать, а потом идёт на кассу и оплачивает свой заказ. — Кстати, а что тебе нравится? — спрашивает он, когда они идут на выход из торгового центра. — В каком смысле? — В любом. Расскажи о себе, — погружает груз-подарок внутрь трейлера и показывает рукой, чтобы Джун садился на переднее пассажирское сиденье. — Ммм, — думает. Минхао заводит мотор и начинает ехать. — Я не знаю, что о себе можно рассказать. Ты и так знаешь, что я актер, что у меня есть брат. Живу обычной семьёй. — Цзюньхуэй размышляет говорить ему о питомце или нет. Как никак, он потерял Ки, и осадок от этого чувства все ещё должен сидеть глубоко внутри него. — А мы куда едем-то? — спрашивает, потому что действительно больше нечего рассказать. — Давай отдохнем? — А? Что ты хочешь сделать? — не понимает. — Сейчас увидишь. Говорит Минхао и припарковывается возле базы отдыха, где есть много разных разлечений. Рядом ресторан-бар «Змеиный мыс» — там можно взять как выпить, так и поесть. Джун выходит из трейлера и осматривается. Красивая местность ограждена забором, а внутри детская площадка, беседка и много-много домиков для отдыха родителей, пока их дети играются. — Умеешь играть в настольный теннис? — спрашивает Минхао, когда они заходят внутрь и идут к беседке. — В детстве любил, когда ездили семьёй на море. Сейчас даже не знаю, — отвечает Цзюньхуэй. — Попробуем? — он и сам давно не играл, со студенческого времени, кажется. — Давай. Они отстаивают очередь из родителей и подростков, которые тоже хотят попробовать или поиграть, смотрят каждую игру и обсуждают, как бы сами поступили в таких ситуациях, и не замечают, что их очередь подходит. Становятся по обе стороны стола и берут ракетки в руки, играя на «кнб» кто будет бросать первым. Джун победил. — Вперёд, — подбадривает его Минхао, и они сосредотачиваются на игре. В процессе игры взгляд Хао падает на сосредоточенное лицо Цзюньхуэя, а потом замирает, пропуская летящий в него мяч, который попадает в его грудь от удара по столу и падает на бетонный пол. — Ты чего? — не понимает Джун. — А? Не, ничего, — приходит в себя он. — Давай продолжать. Они доигрывают свою партию со счётом 11:10 в пользу Минхао и передают ракетки другим людям, уходя из беседки и подходя к качелям, которые почему-то пустовали. Детей на площадке полно. Странно. Садясь и раскачиваясь, оба понимают, что именно этого им не хватало. Свободы. Свободы от популярности, от семьи — от всего. Окрыляющее чувство их одолевает, когда они раскачиваются очень сильно и почти делают «солнышко», но конструкции качелей не позволяют этого. — Ты не замечал этого за собой? — спрашивает Минхао. — Чего? — Ты недавно показывал Фэнцзюня, когда он что-то старательно делает, то высовывает язык. Ты такой же! Так же высовывал кончик языка, чтобы сосредоточиться и ударить по мячику. С огромной улыбкой на лице и в голосе проговаривает он и пытается посмотреть в лицо Цзюньхуэя, которое залилось краской. Или ему кажется, потому что не может уловить его выражение из-за того, что они двигаются сейчас как маятники — в разные стороны. — Я не замечал за собой такого, — тихо проговаривает тот, потому что это смущает. Недавно, он этим развеселил Минхао, а сейчас... А сейчас на его лице тоже улыбка, и яркий смех доносится до ушей Джуна, что заставляет забыть обо всем и просто наслаждаться видом и прекрасным звуком. Дети на них странно косятся. — Дяденьки, может уступите нам? — спрашивает какая-то девочка лет восьми, рядом с которой выстроилась толпа из желающих. — Хорошо, — отвечает Минхао, и они останавливаются, замедляясь носками своих кроссовок. Цзюньхуэй берет его за руку и тянет к выходу, все ещё чувствуя на себе взгляды детей. Но кто о них сейчас будет думать, когда ладони сплетаются, как само собой разумеющееся? Оба выбегают из этого места и подходят к дому на колесах. Минхао открывает двери и садится внутрь, а потом вопросительно смотрит на Джуна, который остался снаружи. Он опускает стекло передней пассажирской двери. — Ты почему не садишься? — Подожди меня немного. Я сейчас, — быстро тараторит Цзюньхуэй и убегает обратно. А приходит с цветами. — Цветы? — спрашивает Минхао, когда тот садиться в салон. — Это маме. Увидел, что там продаются цветы. Решил взять. — Понимаю. Тогда я тоже сбегаю куплю. Бабушке, — говорит он. — Подожди меня. — Хорошо, — соглашается. Они оба кладут цветы на сиденья, что стоят возле обеденного стола внутри трейлера, и начинают ехать. Джун хозяйничает и включает музыку. — Хао-Хао, ты же не против? — Нет, совсем нет, — и улыбается. — Как думаешь, Цзюнь-Цзюню понравится подарок? — Думаю да, он у нас спортивный мальчик. — Надеюсь, — облегчённо выдыхает он. За разговором и музыкой они не заметили как выехали на главную трассу. — Высади меня поблизости, я поеду на автобусе, чтобы тебе круг не делать, — говорит Джун. — Но... — Никаких «но». — Хорошо, — он останавливается. — До встречи, — машет и улыбается, видя ответную реакцию. Цзюньхуэй отошёл уже на приличное расстояние, когда до Минхао доходит... — А цветы? — выходит из машины и кричит. — Это тебе! — доносится до ушей. — Что.., — стопорится и затаивает дыхание. — Мне? Сегодня Солнце было близко-близко к Луне. Горящая звезда старалась отдать все свое имеющееся тепло холодному телу, чтобы то согрелось. Луна взамен ярко светила не только для людей, но и для своего единственного источника. И неважно, как на них смотрят звёзды.