доверие

26 декабря.

      знаете, обычные люди в Мышкине зиму любили не очень, а если у кого-то был день рождения зимой — все заочно знали, что праздник пройдет скучно и, скорее всего, неприятно из-за холода. в хрущевках, особенно тех что на окраине города, часто были проблемы с отоплением. про многоэтажки, честно, и говорить не хотелось — у них вроде и отопление и вода (даже горячая!) даже ночью шла, но вот частые выключения света, газа или воды всё же доставляли неудобства и в итоге мёрзли все. только дома в центре жили по большей части комфортно только благодаря кондиционерам, обогревателям или каминам и печкам в частных домах.       короче говоря, в Мышкине зимой было не просто неприятно, а и сложно жить чтобы и в тепле и в уюте. но эти ужасы, которые многим покажутся чем-то знакомым, на самом деле коснулись нашего героя очень давно и сейчас его уже не волновал вопрос отопления, холода или скучного дня рождения. Владислав знал, что всё пройдёт как нельзя лучше, и готовился к этому с самого раннего утра, когда ещё даже солнце не встало и петухи в частных домах не запели. к половине шестого утра он уже был укутан в чёрную дублёнку и обут в высокие массивные берцы, а на лице его блестела довольная улыбка, и глаза искрились перед исполнением в жизнь первого плана на день.       Морок такой человек, знаете, особо никогда ничего не планирует. но если запланирует, то как будто будущее предсказывает, и всё проходит именно так, как он сказал. в этот день он не ставил каких-то особо глобальных планов или точных требований от себя. и если вы думаете, что он к этому пришел сам, то как бы не так. вы помните как он оставил после вечеринки у себя в доме Варвару? всё было бы хорошо, если бы она сразу утром ушла домой и они оба забыли об этой ситуации. но Варя просидела у него до тех пор пока он не вернулся со школы, но как только Влад снял в прихожей дублёнку, она тут же ушла, оставляя после себя лишь записку с благодарностью за заботу. всё было бы хорошо, не подходи он к ней завтра в школе прямо в коридоре между пожирающих глаз, спрашивая о самочувствии. всё было бы хорошо, если бы они потом не ушли на прогулку.       однако, всё это случилось и беда отныне только в том что Влад действительно начинает понимать, почему ему так хочется о ней заботиться.       и именно поэтому в свой день рождения он так рано встал, собрался — причем собирался тщательно, подбирая джинсы к свитеру, свитер — к дублёнке, украшения — к берцам, он даже сделал какую-никакую укладку и успел побриться! после этого он пересчитал ещё раз деньги в кожаном кошельке, убедился что ему хватит и на утреннюю прогулку и на вечерний праздник и только потом очень важно вышел из дома. обязательно закрывая дверь квартиры на замок, Морок двинулся в сторону пекарни, которая была значительно дальше его дома, а если быть точной — в одном из спальных районах Мышкина. там работал его хороший знакомый, который знал о «невероятном» плане и тоже уже сонно шагал в сторону небольшого помещения, расположенного в углу застроенного магазинами одноэтажного здания.       однако погода не была снисходительна к Мороку этим утром. она завывала ветрами между домами разбиваясь свистом об асфальт, взлетала широкими взмахами крыльев к небу, поднимая с собой поток летящих вниз снежных хлопьев. и всё же долетая до земли, они устилались белоснежным хрустящим ковром. сказать честно, Владиславу нравилось когда на его лицо приземляются белые звёздочки. именно звёзды и никак иначе. он любил зиму особенно нежно и видел в ней что-то красивое, что-то настолько тёплое, что само лето позавидовало бы температуре чувств. в последнюю прогулку с Варварой меж голых и мертвенно серых деревьев, он рассказал ей об этой любви, а она внимательно выслушала и сказала, что больше любит весну.       — а я весну больше люблю, когда из-под снега подснежники вырастают… и солнце ярко светит, но ещё не греет. понимаешь?       конечно же Влад понимает. он улыбается и говорит, что Варя прямо как королева из старого советского фильма, которая ещё так смешно коверкала «травка зенелеет, солнышко блестит!». он, вообще-то, любил фильмы и больше отдавал предпочтение советскому кинематографу, аргументируя это тем, что тот юмор ему очень близок. Влад даже обещал Варе когда-нибудь устроить ночь-кино старых фильмов! только вот, Варвара видимо пока не готова окунаться в атмосферу того времени. а Марков и не сильно настаивал. он бы и не предлагал ей ночь-кино считай сходу знакомства, просто он и сам не заметил в какой момент ему захотелось проводить с ней намного больше времени.       этот же вопрос ему задаёт и Вася при встрече, когда Влад заходит в пекарню с какой-то глуповатой улыбкой и с этой же улыбкой пожимает плечами мол «не знаю». а Василий, хоть и был на характер строг, но описывали его все тремя словами — добрый светлый пухляш. добрый, потому что в старшего брата пошёл этим качеством — всегда и всем помогать чем только может. светлый, потому что обладал блондинистыми, можно сказать, золотистого оттенка кудряшками, что парили пушистым облачком над его головой. пухляшом, потому что с детства был сам по себе большим человечком — выше и немного шире остальных. главное хорошим таким, что все бабушки на лавочках хотели потискать его за щёчки, а девочки дружили с ним, потому что рядом было безопасно и спокойно.       сейчас Василий угрюмой птицей в огромном пуховике и белом вязаном свитере под горло сидел за прилавком, сонно хмурил глаза и поджимал кончики губ как бы в недовольном жесте. не особо ему нравилось торчать в холодном помещении в субботние шесть утра. выходной вообще-то! но, всё же, друг не просто так попросил его испечь круассаны с шоколадом и не в обычный же день — значит есть на это важная причина. и, честно говоря, Вася не был сплетником, однако интересовался всем, что только увидит и услышит. и ведь доверяют ему — слишком уж он часто помогал другим, а ещё чаще держал личное друзей своих в секрете.       — а теперь ещё раз, зачем тебе эти круассаны? может ты ещё и цветы где-то найдёшь в такую рань? — спрашивает более шутливо к концу Вася, оглядывая Маркова с головы по пояс с цепями — дальше просто прилавок не позволял рассмотреть именинника. и ладно бы сам Морок просто был сонным или наоборот бодрым от предвкушения праздника, так нет! задумчивый, собака! и рассказывать же нормально ничего не хочет, всё загадками да намёками говорит! вчера вообще сказал какую-то глупость! будто хочет за какой-то девочкой поухаживать. и сейчас вот, Сидорову остается только гадать о содержании слов в размытой бегущей строке его серых глаз.       — да знаешь, если бы сейчас подснежники продавались…       — эй, Влад, постой. подснежники??? — переспросил удивлённый Вася, на что получил только краткий кивок. а в следующий момент, Владислав будто бы понял как он выглядит со стороны и пару раз, моргнув, посмотрел на Васю более осознанным взглядом, снова вздыхая, только более шумно. со вздохом его чёлка чуть подлетает, растрёпываясь по глазам.       — подснежники, ей нравятся подснежники, Вась.       — так ты чего, выпечку серьёзно для девушки берёшь?       — я ещё и кофе для нас двоих возьму, — Вася отвечать на это не стал. попросту не знал что и думать, не то что говорить. Маркова знает Сидоров давненько и ни разу ещё не замечал чтобы Влад так себя вёл. про себя уже думал, что, может, просто не замечал? и всё же, Василий встал из-за прилавка и с дружеской улыбкой, пусть и полной непонимания, покачал головой когда подошёл к кофемашине.       вы, вероятнее, спросите, а где же те самые круассаны? так вот ответ прост — Марков заранее договорился с Васей об этой встрече и было решено, что восемь штучек аккуратно завёрнутого теста молодой кондитер оставит не обжаренными. а доведет до ума их только ранним утром, чтобы Морок забрал выпечку прямо с печи. благо, в пекарне было своё производство и на самом деле в соседней комнатушке, стоял огромный пекарский шкаф, из которого доносился невероятный аромат. на данный момент круассаны были почти готовы.       кстати говоря, если Васе в принципе не сложно было поучаствовать в очередном его плане, то сам Морок немного нервничал. ему вдруг начало казаться, что такой сюрприз не понравится Варваре. однако из этих прожорливых мыслей его вытянул Сидоров:       — раф и капучино?       — как ты?.. — недоумевая произносит Влад, выплывая из нехороших мыслей. ведь капучино — его любимый кофе и, как хороший друг, Вася конечно же знал об этом. а вот про раф Влад и слова не сказал!       — спокойно, — блондин усмехается, улыбаясь краешком губ. — девчонкам часто нравится раф, особенно карамельный, — и ведь в точку попал! Варваре действительно нравится раф, только с шоколадным сиропом. слишком уж она любила всё шоколадное, и Морок знал об этом.       — сироп шоколадный, сердцеед, — в ответ усмехается Марков, облокачиваясь локтями о прилавок.

***

      укладка давно уже растрепалась и локоны неаккуратно спадали на глаза. однако, Морок всё равно шёл гордо выпрямив спину, со счастливой улыбкой в предвкушая будущего. он никогда ещё такого не делал и, честно, его волнение вполне можно обосновать простыми словами — он никогда никого не приглашал на свидания. странно звучит, не так ли? вроде красавец и причём совсем не глупый, с манерами парень. а всё же не находилась в его окружении девушка, которая могла бы его понять. смотрел на мир он иначе, на самом-то деле. видел многое, слышал разное, ощущал страшное. и никто его почему-то даже понять не хотел. вероятнее — такой уж город, такие люди.       только вот Варя захотела его понять и, пусть ещё не полностью, не зная и половины всего, она тянулась к нему, а он тянулся к ней. потому и нервничал Марков, ведь он правда хотел произвести хорошее впечатление таким поступком, хоть и знал, что, скорее всего, получит по шапке за столь ранний звонок. а может и наоборот. ведь помимо звонка он пришёл с горячими круассанами в бумажном пакете и двумя стаканчиками кофе.       говоря об этом — Влад подошёл к частному дому в два этажа и, вдохнув морозный воздух, потянулся в карман к телефону. после нескольких гудков, он услышал её голос.