The omega

      Он кашлял кровью.       Он был напуган, хотя и не хотел признавать этого. Но мысль о том, что у него внутренняя травма, выходила за рамки обычного страха, который испытывают люди, получившие серьезные ранения. Боль была наименьшей из проблем.       Они никогда не окажут ему медицинскую помощь. По крайней мере, в том месте, где он находился со всеми этими сиротами, с которыми, против своей воли, делил пространство.       Если его не смогут вылечить, он умрет.       От этой мысли у него закружилась голова, он стал искать, за что бы ухватиться. Он хотел надеяться, что будет жить. Он был в сознании и, хотя ему было больно, мог ходить, но паника при мысли о том, что он может умереть, была очень сильной.       На следующий день он собирался отправиться в Хогвартс. Он получил письмо и у него была странная встреча со стариком с рыжей бородой, который рассказал ему о существовании магии, а неделю назад он ходил покупать школьные принадлежности.       Он не хотел умирать в этой дыре, когда у него был шанс попасть в лучшее место, где он не был бы чертовым уродом.       Так не должно было быть.       Он кашлянул в последний раз, прежде чем потерять сознание на холодном деревянном полу, издав в своем сознании глухой звук, похожий на эхо.

***

      Том проснулся, весь в поту, и ощутил его по всей коже, от холода у него болели кости.       Опять этот сон.       Он потер лицо руками и наклонился, чтобы сесть. Но резкая боль пронзила его, как молния, заставив упасть обратно в постель.       Том посмотрел по сторонам, он был не в своей комнате, здесь были пустые кровати с белыми одеялами, освещение было чистым, без бирюзовых тонов, как в подземельях, в которых свет лился из больших окон под озером. Рядом с ним стоял комод с его вещами.       Он вспомнил последнее, что произошло.       Нет, это были не старшие дети из приюта, это был сон или, скорее, воспоминание. Но Эван Паркинсон и его сторожевые псы, избили, прокляли и разрезали его, одновременно крича, что он грязнокровка. Это случилось совсем недавно, и вполне реально.       Это было последнее, что он мог вспомнить, параллели между этими двумя сценами заставляли его разум путаться в воспоминаниях. Том закрыл глаза и сжал кулаки, стараясь держать себя в руках, судя по тому, что он слышал, случайная магия была весьма сильна, и он не хотел разрушать лазарет.       Том терпел это уже полгода, и мог бы вынести еще немного молчаливых и не очень тонких издевательств, которым он постоянно подвергался.       Не все его ненавидели, в конце концов, он был хорош во всем: в полетах, зельях, защите, травологии, а также был альфой. Иметь его в качестве врага было не самой лучшей идеей при наличии стольких чистокровных бет, которые выглядели так, будто их воспитывали магглы, вместо него. Но другие слизеринцы не могли его защитить, да и не хотели, это означало бы нажить себе врагов из-за грязнокровки, каким бы альфой он ни был.       Забавно, но большинство первокурсников в Хогвартсе не знали, нужно или нет, заводить союзников на будущее, а вот слизеринцы это отлично понимали. Друзей не существовало, они были лишь инструментами, безликими фамилиями, которые могли пригодиться позже.       — Ты проснулся.       В комнате раздался высокий женский голос, обладательница которого слегка улыбалась, словно ей было жаль его. Том решил, что ненавидит эту пахнущую апельсинами бета-женщину.       Это была медсестра, он видел ее раньше, но перестал ходить к ней, когда она заговорила о том, что надо обсудить с учителями то, что с ним происходит. Том никогда не говорил ей причину своих травм, никогда никого не обвинял, но, должно быть, это было было совершенно очевидно. Кто-то ударил его, и дело было точно не в том, что он упал, потому что был неуклюжим.       — На этот раз травмы очень серьезные. У тебя было внутреннее кровотечение и сильно пострадала голова, но ты полностью поправился благодаря быстрым действиям своего друга, — женщина протянула стакан с жидкостью, которая, как он полагал была зельем для восстановления крови.              Том отпил из бутылки, стараясь не морщиться от отвратительного вкуса зелья и слушая болтовню ведьмы. Он задавался вопросом, был ли Эван настолько глуп, чтобы отнести его в лазарет, возможно, из-за страха, что его посадят за убийство ученика. Ведь люди, как бы жестоки они ни были, в последнюю секунду раскаиваются в своих поступках и думают, что таким образом смогут спасти себя.       Возможно, ему так было бы легче избежать наказания, чтобы информация не вышла за пределы школы, и не дошла до зала суда. В каком-то смысле это было умно, и Том даже удивился, что Паркинсон подумал об этом, обычно он был довольно глуп.       — Ты должен поблагодарить Драко. Он выглядел очень обеспокоенным за тебя и, кажется, ему совсем не понравился вид твоей крови, он был бледен, как призрак.       Том перестал пить зелье и повернулся к женщине, наконец-то уделив ей должное внимание, она выглядела удивленной и немного довольной.       — Кто? — требовательно спросил Том.       — Драко Малфой, он учится на четвертом курсе Слизерина. Я была очень удивлена, увидев его с окровавленным ребенком на руках. Раньше он часто разыгрывал детей, но с тех пор как умер его отец... кажется, он стал другим человеком, — медсестра грустно вздохнула и занялась своими делами, писала неизвестно что за своим маленьким столиком и пила кофе. — Смерть меняет людей.       Он посмотрел на свое зелье и допил его одним глотком, не поморщившись.       Да, Эван Паркинсон никогда не был умным, он просто оставил его умирать, истекая кровью, на полу, как крысу.       Но старший мальчик из Слизерина увидел его и спас, а какой же слизеринец будет вмешиваться в дела, которые его не касаются, зная, что его могут втянуть в чужие проблемы? Том стиснул зубы, размышляя.       Том не знал этого Малфоя, он больше обращал внимание на людей со своего курса, и там точно не было никакого Малфоя. Но имя казалось знакомым, Том был почти уверен, что это высокородный чистокровный, один из уважаемых, членов священных двадцати восьми.       Зачем такому человеку понадобилось спасать его?       — Отдохни, дитя, — попросила женщина, увидев, что он все еще не спит, а держит бокал в руках и, словно в трансе, смотрит в пустоту.       — Разве вы не спросите, что случилось, как в прошлые разы? — задумчиво спросил маленький альфа, отставляя стакан в сторону и ложась прямо в постель, почти не в силах пошевелиться.       Боль была привычной частью его жизни, но все равно неприятной.       — Я знаю, что ты не ответишь, и не хочу, чтобы ты снова сбежал, — с горечью ответила женщина, сделав большой глоток кофе. Она выключила маленькую лампочку на столе и поднялась с места, направляясь к выходу.       Он закрыл глаза, пытаясь обуздать чувства: от зелья его сильно клонило в сон, но мозг продолжал задавать вопросы, пока, наконец, все не померкло.       На следующий день он почти полностью выздоровел, но на голове у него еще были бинты, которые снимут на следующий день, и это было более чем хорошо. Но его форма была в клочья, и он отказался расхаживать по Хогвартсу в лохмотьях, которые достались ему от пожертвований, сделанные в приют Вул. Это было бы потворством Эвану.       Том мог бы восстановить свою форму, но ему нужно было время.       Поэтому он симулировал боль, чтобы медсестра дала ему отдохнуть в палате, а все свои вещи отнес в сумке прямо в подземелья. Том хотел насладиться атмосферой без соседей по комнате и заодно спокойно изучить загадочного Драко Малфоя.       Он сидел на своей кровати с книгой по истории магии, которая во многом объясняла историю священных двадцати восьми, в том числе и семью Малфоев.       Последним главой рода Малфоев был Люциус Малфой, по словам медсестры, недавно скончавшийся и оставивший после себя только одного сына. В этой семье было принято оставлять только одного наследника фамилии, и все без исключения потомки продолжали эту странную традицию.       Они связаны с Блэками, Лестрейнджами и Розье - фамилиями, которые, к сожалению, были хорошо знакомы Тому. Они были частью группы идиотов Эвана Паркинсона, каждый из которых был глупее предыдущего. Он даже не помнил их имен, они были просто массовкой.       Том всё ещё не мог ослабить свой контроль, хотя у него постоянно возникало искушение заставить умереть кого-нибудь из них. Но невозможно было тронуть даже волосок на их головах, чтобы это не означало исключения или несмываемого пятна в его личном деле. Если он чему-то и научился в маггловском мире, так это тому, что влиятельные и богатые люди всегда получают то, что хотят, для них закон почти не существует. Никто не должен был трогать их или смотреть на свысока, иначе неудобных просто исключат из школы.       Том отложил книги и лег на кровать, уставившись в потолок и погрузившись в жажду мести.       Том завоевал симпатию некоторых студентов как из Слизерина, так и из других домов, даже учителей, и скоро он сотрет с их лиц эту глупую ухмылку.       Как раз в тот момент, когда он собирался закрыть глаза с этими прекрасными планами, предвещающими крепкий сон, его прервал стук в дверь.       Том зарычал, подумав, как ему не повезло, и решил не обращать внимания на человека, пока тот не уйдет. Если это был кто-то из его одноклассников, он бы не стал стучать, а просто вошел. Если учитель, то Том не хотел его видеть, он просто нуждался в покое.       — Прошу прощения? Том Реддл здесь?       Его глаза внезапно распахнулись, он быстро сел, следуя за мягким мужским голосом. Том не узнал его, и именно это привлекло его внимание.       Он положил руку на ручку двери, сглотнув слюну, и снова услышал стук в дверь. На этот раз он повернул блестящую ручку, все еще с подозрением глядя на человека перед собой.       Это был парень высокого роста, светловолосый, самый белоснежный блондин, которого Том когда-либо видел. Длина волос незнакомого слизеринца доходила ему до плеч. Его брови были чуть темнее волос, черты лица заострены, а серые глаза смотрели на него со всей внимательностью, в деталях рассматривая бинты на голове.       Красивый, — было первым, что Том подумал об этом мальчике.       Но мысли о внешности людей всегда отходили на второй план в его сознании, потому что его больше волновали их намерения.       От парня совсем не пахло, и эти подавители заставили Тома подумать, что он, должно быть, что-то скрывает.       — Ты искал меня? — голос Тома всегда был спокойным, а некоторые одноклассницы даже называли его гипнотическим, когда им казалось, что он их не слышит.       Блондин кивнул, прочистил горло и протянул черную коробку. Том поднял бровь, не в силах сдержаться, потому что на коробке был бант того же цвета, что означало, что это подарок.       Кажется, так оно и было.       У молодого человека, бледного как снег, на щеках появились два очаровательных розовых пятнышка, когда он увидел, что Том взял коробку, то выпрямился на своем месте, приняв более элегантную и расслабленную позу.       — Твоя форма была порвана, когда я нашел тебя, поэтому я принес тебе что-нибудь на замену. У тебя, похоже, не так много вещей, так что я не думаю, что у тебя есть запасной комплект, — сказал незнакомец стараясь не показаться слишком высокомерным и аристократичным, но не преуспел в этом.       Итак, это был тот мальчик, который ему помог, Драко Малфой.       Да, Том знал об этом, но даже его скудные познания в шитье могли бы помочь починить форму, все было не так уж плохо, или так ему хотелось думать.       Он ничего не сказал, потому что хотел знать, к чему клонит Малфой. Том смотрел на мальчика, пока поднимал свою палочку и проверял коробку на наличие чего-либо, ловушек или проклятий, но ничего не было.       Озадаченный этим, он открыл крышку.       Том чуть не упал в обморок, увидев совершенно новую форму из самой дорогой ткани, которую он когда-либо видел, и это было мягко сказано, ткань явно превосходила по качеству форму даже тех мальчишек, с которыми он жил в одной комнате.       — Это моя старая форма, у меня не было времени заказать индивидуальную, я ведь не знаю твоих размеров.       Драко выглядел смущенным, потому что, конечно, в его понимании Малфои не должны дарить подержанные вещи, но это было что-то вроде чрезвычайной ситуации.       Да и подарок ли это вообще?       Ему никогда раньше ничего не дарили.       — Значит, это для меня? — Том потрогал ткань, убеждаясь в ее мягкости, она была очень изящной и прекрасно сохранилась. — Правда?       Старший слизеринец, казалось, был доволен его искренними эмоциями при виде новой формы. Которые Том и не потрудился скрыть, это было бы слишком самонадеянно.       — Конечно, это для тебя, и ты можешь оставить ее себе, — Драко довольно сильно на этом настаивал и продолжил — Ты же знаешь, кто я, да?       Том изучил всю историю семьи Малфоев еще до его появления, но он не мог ему об этом сказать.       — Ты отвел меня в лазарет, — теперь Том просто смотрел на форму, ощущая в животе странное чувство, похожее на зарождающийся огонь. — Ты ведь Драко Малфой, не так ли?       Это должно было быть какой-то шуткой или ловушкой. Том не понимал действия Малфоя, и его грызла мысль о том, что он может приобрести какой-то долг, таким способом.       Но сейчас ему нужно было казаться послушным, вежливым мальчиком, чтобы одурачить блондина–четверокурсника и не выглядеть угрозой.       — Да это был я. И я нашел тебя на грани смерти... — пробормотал Малфой, кивнув несколько мрачно и отстранено. Он выглядел искренне расстроенным, как и описывала медсестра, но Том не мог понять, почему, ведь он ничего не сделал и не имел с ним никаких отношений. — И... как ты себя чувствуешь сейчас?       — Лучше, уже почти не болит.       Том попытался надавить на повязку на голове, чтобы проверить, но красивый мальчик остановил его, подняв руку в знак беспокойства и попросив не трогать рану, и Том с некоторой неловкостью прислушался к его вспышке заботы или чего-то еще.       Обычно Тому говорили, чтобы он не был круглым идиотом, но ему нравилось время от времени испытывать боль, чтобы убедиться, что он жив.       — Ну, мне пора идти, и если ты чувствуешь себя нормально, то тебе тоже стоит пойти на занятия, но сначала... — Малфой достал что-то из своей сумки, она была кожаной, с блестящим металлом, который, как Том подозревал, был золотым и, конечно же, очень дорогим.       В руках у мальчика была его тетрадь по зельям, в ней были только записи с занятий, а также некоторые наблюдения за составом для улучшения зелий.       Блондин вынул его из сумки, Том еще не нашел времени просмотреть свои вещи после выхода из лазарета, он просто хотел узнать о Драко Малфое и немного поспать, прежде чем беспокоиться об этом. Но, судя по всему, его ограбили, когда он был без сознания, что привело его в плохое настроение.       По крайней мере, в тот день он не взял с собой дневник, который был надежно спрятан под кроватью с помощью маскировочного заклинания.       — Вот, тетрадь выпала из твоих вещей, и я не смог вернуть ее владельцу, ты довольно сильно опережаешь учебную программу для твоего возраста, это примерно четвертый курс.       Младший мальчик чуть не вырвал тетрадь у него из рук, охваченный негодованием.       — Я лучший в своем году, — Том говорил серьезно и гордо, испытывая отвращение к тому, что в его вещах рылись, он терпеть не мог, когда трогали его личные вещи. — Я просто хочу быть лучшим.       Старший мальчик немного отступил назад, но на его губах играла улыбка, он не выглядел расстроенным из-за его грубости. Возможно, если бы миссис Коул или кто-то другой из воспитателей увидел это, то Том получил бы как минимум пощечину.       — Вижу, что это правда, я спросил мадам Помфри, и она рассказала мне всю твою историю. Когда я нашёл эту тетрадь, я хотел узнать, кто такой Том Реддл с четвёртого курса, который плохо общался со студентами второго, но, видимо... эта тетрадь твоя, — Драко недоверчиво усмехнулся. — Впечатляет, малыш.       Конечно, медсестра оказалась болтливой. Но, по крайней мере, она не говорила о нем плохо.       — Ты не намного старше меня.       Том защищался как мог, впиваясь ногтями в черную коробку, раздраженный мыслью о том, что его считают ребенком. Он хотел, чтобы его воспринимали как человека равного или даже выше - он всегда был лучше своих сверстников.       — Ты интересный, — признался более высокий юноша, слегка приседая, чтобы быть на уровне его роста, разница была невелика, но Драко сделал это специально. — Я вижу, они тебя беспокоят, верно? И это очень серьезно, ты не можешь с этим справиться... или, может быть, можешь, но это приведет к еще большим неприятностям, ты ведь родом из плохого места, не так ли?        Том мрачно хмыкнул в наряженной тишине.       — Что ж, ты мне нравишься и тебе все равно нечего терять, поэтому я хочу сделать тебе предложение.       Сероглазый усмехнулся, и в его зрачках мелькнул довольный блеск.       Том просто стоял, внимательно глядя на него и не выказывая недовольства о том, что ему говорят, выслушать предложение ему ничего не стоило.       — Присоединяйся к моей группе, мне нужен кто-то умный, с кем можно будет поспорить, и кто-то, кто справится с двумя моими друзьями-идиотами, которые в одиночку не могут закончить год, а ты, Томми, гений, судя по тому, что я вижу в этой тетрадке. Ты почти так же хорош, как я.       А может, и лучше, - хотел возразить Том. Но он придержал язык.       Насколько сложно было бы учить двух дураков? К тому же у него почти не было надежных связей, так что это могло стать огромным преимуществом.       — Меня зовут Том, а не Томми, и я предпочитаю, чтобы ты называл меня по фамилии. Реддл.       Он ненавидел это проклятое прозвище больше имени, даже хуже, чем то, когда его называли уродом.       — В обмен на то, что я буду заботиться о тебе, ты станешь наставником моим идиотам и позволишь мне называть тебя Томми.       Драко говорил это с ликованием в светлых глазах, наслаждаясь унижением темноволосого мальчика. Малфой осторожно протянул руку. У него были тонкие бледные пальцы с розовыми оттенками на костяшках пальцев, которые отличали его от мертвеца. Он явно никогда не прикасался к хлору или средству для мытья посуды.       Том крепко взял его за руку, давая понять, что ему не нравится та часть сделки, которая связана с прозвищем, но лучшего варианта у него все равно нет.       Это было начало.       Драко Малфой заключил сделку, находясь в состоянии между весельем и полным удовлетворением.       — Если ты раньше не знал, что я полезен, зачем тогда спас меня?       Драко обернулся к нему, уже собираясь переступить порог двери и уйти. Он вопросительно приподнял бровь и разочарованно вздохнул, сжимая кулаки за спиной, но Том все равно заметил.       У всех людей есть модели поведения, которые означают определенные вещи, и Малфой был чем-то расстроен.       — Я не обнаружил тебя, как говорил, на самом деле ты сам нашел меня. Ты блуждал по коридору с окровавленным лицом и наткнулся на меня на углу когда я шел на тренировку, упав в мои объятия без сознания, — рассказал Малфой, глядя на свои руки так, словно там еще была кровь. — Ты испачкал мою форму и лицо своей кровью, я действовал импульсивно, даже не задумываясь о том, кто ты и какая у тебя фамилия. Ты был умирающим ребенком.       Вот что это было, вот почему Том не помнил, как упал, он никогда не падал, его подхватил на руки этот мальчик. Он не знал его фамилии и проблем, Малфой просто действовал в шоковом состоянии, он был слишком человечен, чтобы быть в Слизерине. Даже самые чувствительные игнорируют вещи, боясь быть втянутыми, но Драко был Малфоем, кого он мог бояться?       — Я знаю, у нас, слизеринцев, не самая лучшая репутация, но мы тоже люди, в конце концов, и время от времени делаем такие вещи... по крайней мере, некоторые из нас.       В этом он был не прав.       Малфой такой один из, возможно, сотен.       Эван Паркинсон оставил его там умирать.       Том сделал бы то же самое в мгновение ока, за исключением того, что он мог бы похоронить его в первую очередь, чтобы убедиться, что нет свидетелей или улик, с помощью которых можно было бы обвинить его напрямую. Но этот мальчик был мягче, чем обычные люди.       Том подумал, что он дурак.       — Потом я увидел, что у тебя есть потенциал, и подумал, что ты можешь стать великим, если будешь общаться с нужными людьми, так что не разочаровывай меня. Потому что с тех пор, как ты взял меня за руку, ты мой, Томми.       Драко довольно дружелюбно подмигнул ему, полностью изменив мрачную атмосферу, которая витала между ними.       — Сегодня пятница, в понедельник я познакомлю тебя со своими друзьями, а пока тебе лучше отдохнуть. Приходи в общую комнату, когда закончатся занятия, и позови меня, я буду там. Будь умницей, слизеринцы требовательны.       Драко закрыл дверь, а Том остался стоять на месте, держа в руках коробку с формой. Он думал о том, что жизнь, возможно, наконец-то дает ему шанс...

***

      Том посмотрел на себя в зеркало: одежда была новой элегантной, а сам он выглядел еще более стройным, чем прежде. Его кожа никогда не испытывала радости от прикосновения к шелку и тепла, не задыхаясь в теплоизолирующем материале, который он незаметно носил под старой формой. Одежда хорошо облегала его стройное мальчишеское тело, наверняка блондин в его возрасте был такого же телосложения.       Он поправил галстук, расчесал свои волнистые волосы, теперь свободные от крови благодаря очищающим заклинаниям и зелью, затягивающему все раны, и постарался создать аккуратный образ. Так, как он видел на важных людях, бизнесменах или богачах, стараясь подражать их прямой и уверенной осанке. Несмотря на все издевательства, он никогда не опускал головы и ни за что не извинялся.       Вот почему он чуть не умер в пятницу.       Обычно Том не болтался в общей гостиной, а сразу шел в свою комнату и на занятия, иногда отлучаясь, чтобы сходить в библиотеку, но в любом случае в пределах школы ему не с кем было общаться. И отчасти Том был рад этому, потому что, пока они смеялись со своими лицемерными друзьями, он узнавал о магии и о том, как работает магическое общество. Если ты невежествен, тебя будут считать глупым, это было самое большое оскорбление, которое мог получить такой человек, как он.       Том должен был узнать как можно больше, прежде чем заводить «дружбу».       Но вот он, в новой и более чем роскошной форме, спускается по лестнице в общую комнату, она была ужасно огромной, с несколькими каминами, все разговаривают друг с другом и проходят мимо, сидят в креслах, читают или болтают, уже создав свои маленькие группы.       Омеги Слизерина всегда были в курсе последних сплетен. Они также участвовали в разговорах, применяя незначительные действия, например, жалящие заклинания, но их любимой формой озорства было создание слухов. Хотя в случае, когда они были одни, они с большей вероятностью опускали взгляд перед Томом, потому что, несмотря ни на что, он все еще был альфой.       Альф в Слизерине было немного, около сорока процентов, достаточно, чтобы сделать его жизнь несчастной. Среди них были мальчики, которые сопровождали Эвана Паркинсона, что было любопытно, поскольку он сам был бетой.       Том глубоко вздохнул, пытаясь сосредоточиться.       — Я ищу Драко Малфоя, — обратился он к первому слизеринцу, которого увидел в общей комнате и который выглядел примерно на возраст Малфоя. Слизеринец приподнял бровь в насмешливом удивлении.       Вытянутое лицо, очень маленькие глаза, это настораживало. Алан Розье, бета со средним запахом.       — Разве ты не тот бедный грязнокровка со второго курса? — друзья конопатого ублюдка с лошадиным лицом начали смеяться, медленно окружая Тома, но он успел это заметить.       Они изолировали его и загнали в угол, чтобы он не смог сбежать.       — Что ты делаешь в такой форме? Наверняка ты ее украл, принеся сюда свою маггловскую вонь, — девушка была огромной и страшной, во рту у нее была деревянная зубочистка, возможно, она могла быть самым близким к троллю существом, которого Том когда-либо видел .       — Я ничего не воровал, — опроверг он сквозь зубы.       Миллисент Булстроуд, альфа с запахом пепла, как и все остальные, принимала участие во всеобщем издевательстве над ним, накладывая на него спотыкающие и даже жалящие чары, когда он шел по коридору или поднимался по лестнице.       Том ненавидел эту чертову суку.       — Ищешь Драко? — усмехнулся другой слизеринец. — Мальчик, послушай совет и убирайся отсюда, пока мы тебя не проучили, похоже, Эван не поставил тебя на место в прошлый раз.       Кассиус Уоррингтон, бета, мальчик всего на год старше его, но такой же крупный, как сучка Миллисент. Том задавался вопросом, чем, черт возьми, кормят чистокровных, чтобы они становились такими большими, уродливыми и глупыми.       Очевидно, Уоррингтон испытывал определенное восхищение Малфоем.       — Он сказал мне найти его, — упрямо возразил Том, скрестив руки и сжав челюсти. — Можете не говорить мне, где он, я сам его найду.       Он подумал, не глупо ли было принимать форму, возможно, все это было ловушкой. Но Том знал, когда кто-то лжет, он никогда не ошибался.       Мальчик с лошадиным лицом засмеялся, и как один все остальные последовали за ним, выглядя так, словно весь зоопарк устроил массовую оргию.       — Ты? Зачем ему иметь с тобой что-то общее? — громко воскликнул старшеклассник, раздувая ноздри. — Это потому, что ты стащил его одежду? Да, это похоже на то, что носил Драко, а ты даже никогда не сможешь взять такое напрокат.       Лошадь с человеческим телом дергал его за мантию, а огромная сука схватила его за руку и тянула к себе, выкрикивая, что они хотят увидеть бирки на униформе. Том боролся, но было очевидно, что его сил недостаточно, по крайней мере, физических.       Он вырвался из хватки обеих особ и упал на землю, чувствуя необъяснимую горечь, разливающуюся по венам при мысли о том, что его первый подарок испачкан.       А ведь так просто было отправить их в ад, сломать хрупкие шеи, заставить их прекратить свое существование и избавить мир от таких мерзавцев, как они.       Если Том сделает это, то может никогда не вернуться в Хогвартс, его могут даже лишить магии или на всю жизнь отправить в Азкабан и умереть там, как червь. Он закрыл глаза, ожидая какого-нибудь удара, и когда над ним перестанут смеяться, терпя жгучее унижение.       Он уже готов был все бросить, как вдруг смех прекратился.       — Том?       Знакомый голос Драко Малфоя показался ему проблеском надежды, и он открыл глаза, с удивлением глядя на серьезное лицо блондина, подошедшего к нему. Малфой не обращал внимания на остальных студентов разных лет, которые, казалось, боялись его плохого скрываемой злости, хотя от него и не исходило никакого запаха.       Все они внезапно перестали окружать Тома, и рассредоточились. Он почти улыбнулся, когда увидел, что они дрожат.       Драко был величественным, как настоящий альфа, о котором пишут в книгах, - лидерство, сила и власть. Возможно, он скрывает свой запах, потому что тот может быть очень устрашающим.       Староста протянул руку, и Том, хоть и колебался, но все же решил взять ее, потому что большего унижения он и представить себе не мог.       Том правильно сделал, что доверился, Драко поднял его и, к всеобщему удивлению, отряхнул его одежду - мальчика, который был гораздо ниже его по статусу крови. Драко бросил хмурый взгляд в сторону лошадиного лица, Уоррингтона и огромной суки.       На его плечо легла рука Драко, стоявшего рядом и дававшего понять, что он на его стороне в этом конфликте. Тому было приятно видеть недоумение на лицах всех присутствующих.       — Я попросил его найти меня и дал одежду, это подарок для Тома.       Том гордо поднял подбородок, наблюдая, как остальные корчатся от зависти.       — Малфой, ты что, теперь спасаешь бездомных детей?       Это сказал Кассиус, он считал Тома сумасшедшим. Он поправил свои голубые очки и скривился от негодования, увидев, что Малфой имеет с Томом гораздо лучшие отношения чем с ним.       Блондин закатил глаза и достал свою палочку, на что Кассиус уже не был таким храбрым, он быстро отступил, как мышь, а Драко только поднял бровь. Конечно, он вовсе не собирался нападать на него, но все равно мальчик вел себя так, как будто он был бы самым трусливым существом в мире.       Его приспешники предали его под давлением общества и смеялись над ним. Но сразу заткнулись под суровым взглядом Малфоя, который бесстрастно направил на них свою палочку.       — Вы можете мучить детей сколько угодно, но я не хочу, чтобы кто-либо прикасался к нему.       — Ты знаешь, что он грязнокровка? Ты что, предатель крови? — Миллисент говорила своим хриплым, полным ненависти голосом, сжимая кулаки по бокам, ее лицо было красным, как перец.       Как Том ненавидел, когда его так называли. Он не знал, лучше или хуже ему было в приюте, потому что везде к нему относились как к грязи. Нет, ему определенно было лучше здесь, ведь он мог хотя бы заниматься магией и получать медицинскую помощь.       — Не твое дело знать, что я делаю, а что нет. Я - лорд Малфой, а ты все еще находишься в подчинении у своих родителей, которые теперь мои подчиненные, и мне нужно напоминать тебе, что счастье твоей семьи в моей власти? — его голос прозвучал решительно, заставив альфу отступить и опустить взгляд вниз, по-прежнему сохраняя затравленное выражение лица. — Я поступаю так, как сочту нужным, не вмешивайтесь, ни ты, ни кто-либо другой, иначе вы понесете последствия, я контролирую всех вас.....       Том читал об этом, хотя четверокурсник был еще молод, когда умирал патриарх Малфоев, Драко автоматически становился наследником, независимо от того, был ли он не совершеннолетним или его мать была вдовой. Малфои всегда оставляли все старшему мужчине - наследнику, это единственное требование, чтобы унаследовать абсолютно все.       А Драко Малфой оказался образцовым наследником, все они были у него на ладони.       Наверняка отец Драко очень хорошо его обучил.       — Пойдем, — сказал блондин с мягкостью, которая ярко контрастировала с его предыдущим жестким тоном. Том почувствовал, как его запястье обхватила теплая рука старшего юноши, и ощутил, как смех хочет вырваться из его рта, когда он почувствовал себя победителем. Но он сдержит его до тех пор, пока не останется один. Драко был выше его, по крайней мере на голову, и ему было интересно, насколько выше станет он сам, ведь альфы могут быть очень высокими, самыми высокими из каст.       Он на мгновение оглянулся: Кассий смотрел на него со слезами ярости в глазах, и это наполнило его радостью.       Все шло так, как и должно быть.

***

      — Это Том Реддл, он спасет вас от провала на Зельях и унижения перед Снейпом, — Драко гордо улыбнулся, положив руки на плечи младшему мальчику, демонстрируя его, как новое красивое приобретение. Это то, что Том ненавидел в четверокурснике и с чем ему, похоже, придется смириться.       Друзья Драко были интересными: у двоих был опасный вид и крепкие тела. Еще один смотрел на него сквозь книгу в руках, анализируя каждую деталь. Он был симпатичным, но несколько измождённым мальчиком, очень бледным, как будто давно не спал. А у последнего был искрящийся и хитрый взгляд, он, несомненно, был самым «веселым» в группе, ведь был единственным, кто улыбался и аплодировал словам юного Малфоя.       Том не мог определить, к какой касте они принадлежат, от них ничем не пахло. Вероятно, они скрывали свой запах с помощью подавителей, как и светловолосый лидер. Подавители стоили дорого, и только самые элитные чистокровные могли иметь их круглый год, а не только во время гона-течек для альф и омег. Многие считали, что выставлять свой феромон напоказ - это бесстыдно и не цивилизованно, но другие чистокровные думали, что лучше метить территорию своими запахами. У Тома кружилась голова, и он был благодарен, что здесь не было запахов, которые могли бы его перегрузить.       В приюте он никогда не страдал от этого, большинство населения - беты, очень мало альф и омег, а в магическом мире все совсем по-другому.       — Разве это не тот мальчик, которому ты помог в тот день? Сколько ему лет, одиннадцать? — сказал один из друзей Драко с явным презрением окидывая его взглядом.       С ним он поладит хуже всего, несомненно.       — Тео, оставь его в покое, — Драко холодно отругал его.       — Двенадцать с половиной, — Том жестко поправил его, но затем очаровательно улыбнулся, как на тренировке. — Том Реддл, приятно познакомиться.       — Теодор Нотт, мне тоже очень приятно.       Они лицемерно улыбнулись друг другу, а затем вернулись к своим серьезным лицам, и исхудавший мальчик снова погрузился в свою книгу.       Значит, Нотт. Том слышал, что отец мальчика сидел в тюрьме.       — Значит ты тот маленький гений, нам рассказывали о тебе на уроках зелий. Учителя иногда используют тебя, чтобы понизить нашу самооценку, и Драко наконец-то открыл нам, кто этот загадочный вундеркинд, — чернокожий мальчик весело улыбнулся, словно смеясь над своим несчастьем, и уверенно покачал головой, вспоминая речь учителя. — Я Блейз Забини, приятно познакомиться.       Мальчик помахал рукой, и второкурсник отзеркалил его жест в ответ. Во-первых, он был хотя бы вежлив. Во-вторых, казался самым либеральным из всех.       Драко отпустил его плечи и пригласил сесть в одно из самых удобных кресел, к которым он когда-либо прикасался в своей жизни. Ему выделили место перед камином, даже последние курсы не могли позволить себе такое из-за социальной лестницы. Блондин сел рядом с ним, обняв его за плечи, и, казалось, наслаждался физическим контактом. Том старался не подавать виду, что чувствует себя странно.       Не то чтобы он привык к тому, что к нему прикасаются без намерения причинить вред.       — Да, я немного слышал о тебе, хотя они никогда не называли имени напрямую, просто говорили: «Есть мальчик со второго курса, который превзойдет вас всех с закрытыми глазами».       Да, это похоже на профессора Снейпа, Том не очень-то с ним ладил, но чувствовал, что и учитель его не очень любит. Впрочем, он не возражал, пока это не влияло на его оценки.       — Теперь Том часть группы, поэтому я хочу, чтобы вы были с ним вежливы, — похлопал Тома по плечу Малфой. Правда, он не понимал стремления Драко все время прикасаться к нему, но, по крайней мере, не чувствовал, что у старосты есть какие-то плохие намерения. — Давно пора было внести что-то новое.       В иерархическом плане Драко обладал наибольшей властью благодаря смерти отца, как бы жестоко это ни звучало для других. В иных случаях супруги могут отвечать за сохранение фамилии, семейного имущества и репутации, в зависимости от правил и норм, принятых в семье, но семья Малфоев была одной из немногих, где старший сын, пусть и несовершеннолетний, становился лордом в случае смерти отца.       — Часть группы? Разве он не грязнокровка, с каких пор они тебе нравятся? — проговорил один из здоровяков, хотя он выглядел скорее любопытным, чем злобным, но Тома все равно раздражала его глупость.        Том стиснул зубы, стараясь не гримасничать, и позволил Драко разобраться с ситуацией, ведь что он мог сказать? Умнее было ничего не говорить, чем испортить весь процесс.       — Ради Мерлина, Грегори, — громко рассмеялся Малфой. И это очень отличалось от того, каким злым и взрывным он был раньше. Драко не злился на друга за то, что он назвал Тома грязнокровкой. — Ты такой смешной….       На мгновение он почувствовал себя преданным, решив, что будет мальчиком на побегушках у этой маленькой группы, пока не увидел, что никто не смеется вместе с Драко, а наоборот, все бледны как полотно.       — Я поговорю с вами позже, со всеми.       Он увидел, что все они дрожат, как бумага на ветру, и не смог сдержать улыбку, которую, очевидно, заметил тот, кто казался самым умным из всей группы, Теодор Нотт, однако тот ничего не сказал.       — Что ж... добро пожаловать в группу! — Забини взял инициативу в свои руки, делая вид, что не нервничает под взглядом блондина, остальные последовали его примеру, за исключением Нотта, который, казалось, презирал второкурсника. Но это не имело значения, Том мог справиться с этим в любом случае, так как рядом с ним был правильный человек.       Том улыбнулся, делая вид, что не замечает, что Драко держит их всех за яйца.       Кто бы мог подумать, что почти смерть принесла ему что-то хорошее.

***

      Теперь у него был новый распорядок дня, который его полностью устраивал: он завтракал, обедал и ужинал вместе с группой змей, посещал занятия, делал домашние задания и преподавал уроки двум болванам. Время от времени они все должны были ходить смотреть, как Драко играет в квиддич, потому что, по мнению друзей блондина, важно поддерживать лидера в его тренировках.       Еще одна вещь, в которой Малфой был идеален, он также был капитаном команды по квиддичу. Но Том не собирался садиться на метлу, чтобы любоваться им, он найдет другой способ. Хотя Драко выглядел очень красивым во время игры.       Его жизнь полностью изменилась менее чем за месяц.       С тех пор как этот странный блондин взял его под свою опеку и включил в свою группу «друзей», к нему больше никто не приближался. Странно было не чувствовать заклинаний сзади, толчков и громких насмешек. Невероятно было ощущать в себе силу, когда он видел, как люди, насмехавшиеся над ним, опускали головы, если их взгляды сталкивались в коридоре.       Только за то, что он учил двух дураков, ну, трех, если считать Забини, который присоединился к ним, чтобы «сопровождать».       Хотя его больше не оскорбляли, Том знал, что его сверстники завидуют ему, так как слухи распространялись быстро. Мальчики, с которыми он жил в одной комнате, не переставали смотреть на него так, словно хотели бросить в него Непростительное, и это не давало ему покоя.       Он и не подозревал, что Драко Малфоя настолько уважают, что его слова нельзя не оспаривать. В прошлом году, на первом курсе, Том почти ничего о нем не слышал. Единственное, что он знал, это то, что старшекурсник был отличником, не более того. Хотя на первом курсе у него было меньше знаний о культуре магического общества в целом.       Драко не производил впечатления человека, которого стоит опасаться, хотя Том знал, что другие видят в нем человека с ужасным характером. Второкурсник все еще не знал его худшей стороны, альфа-гордость Тома (даже если ему было 12 с половиной лет) не позволяла ему признать, что Малфой очень интересный человек, а также очень милый. Тому было хорошо с ним, его ценили и к нему прислушивались. Он не позволял себе увлекаться этим и старался не забывать, что на самом деле они не были друзьями. Драко Малфой чего-то от него ждал, только он не знал, что именно.       — Ну и как ты справляешься с обязанностями репетитора? — спросил блондин, как всегда расположившись рядом с ним в Большом зале. Раньше эта «привилегия», как выражался Забини, была у Нотта, но теперь Том получал особое отношение.       Это, конечно, заставляло его чувствовать свое превосходство, и он не упускал возможности поиздеваться над Ноттом в безмолвии. Тихо насмехаясь над спокойным мальчиком, пока тот ел свой овощной суп.       Теодор чуть не порвал свою книгу, когда закрывал ее, но никто не обратил на это внимания.       — О, неплохо, по крайней мере, Забини делает успехи, он хороший ученик.       — Правда, Блейз? — спросил Драко, стараясь не смеяться над ним.       — Он не мой репетитор, я просто сопровождаю их, ясно? Кто-то должен подбадривать их, когда этот ребенок уничтожает двух четверокурсников в академическом плане, — пожаловался самый общительный мальчик в группе, оставив свои заигрывания с третьекурсницей-омегой, и возмущенно скривился, когда Драко рассмеялся себе под нос, приняв более расслабленную позу, чем обычно.       У него был очень приятный смех.       Том был альфой, и он не знал, почему другой альфа так притягивает его. Хотя, возможно, он бета, но беты обычно неинтересны, или, может быть, это потому, что люди в целом ужасно скучны.       У него было странное чувство в животе каждый раз, когда он видел его серые глаза. Все время, когда Том разговаривали с Драко или думал о нем, это было похоже на зависть, но другого рода, поскольку блондин вовсе не был неприятным. Это было качество, которому он завидовал. Иногда Том попытался использовать это в своих интересах и начал постепенно копировать некоторые черты обаяния Драко.       Он старался подражать его выражению лица перед зеркалом, манерам, тому, как Драко улыбался людям, и как он улыбался Тому.       Том тоже засмеялся, присоединившись к остальным, на что самый старший подмигнул ему с улыбкой и, возможно, с некоторой гордостью, он почувствовал одобрение с его стороны.       Конечно, Драко вполне устраивала мысль о том, что Том присоединился к группе, не подозревая, что мальчик собирает как можно больше информации с единственной целью - в конце концов добраться до позиции Драко и отнять ее у него.       Он был далеко не конформистом и точно знал, чего хочет добиться своим присутствием. Но в качестве благодарности мог бы сделать Драко вторым по рангу, если тот не будет слишком сопротивляться, когда все будет завершено.       Заблудившись в своих фантазиях о власти, он был так счастлив, что забыл о некоторых деталях.       В частности, об Эване Паркинсоне, о котором он забыл, как если бы тот был продуктом его воображения или галлюцинацией после того, как он слишком много съел.       Его не было несколько недель с тех пор, как он оставил его полумертвым в коридоре, как Том полагал, чтобы не быть замешанным в случае его смерти. А его сторожевые псы были похожи заблудшие души, не знающие куда идти и разбегающиеся при виде Реддла. Без команды Паркинсона они определенно не знали, как вести себя с Томом, и в глубине души они его боялись.       Они видели его на уроках защиты и то, как хорошо он владеет палочкой, и знали, что единственная причина, по которой он не заставляет их есть пыль, - последствия, к которым это может привести.       Но сегодня был день, когда Эван, мать его, Паркинсон вернулся, и это было похоже на удар в лицо.....       Буквально       — Вставай, грязнокровка! Ты скучал по мне? Жаль, что ты не умер, но ты будешь мечтать об этом.       Том плевался кровью, сильного покрывая ею пол, это не ничего хорошего не предвещало. Должно быть это происходит из-за многолетнего недоедания в приюте и внутренних ран, которые так и не закрылись из-за плохого обращения. Да, его это и не очень волнует, в данный момент, все кружилось вокруг него.       Почему он не мог пойти на урок зелий раньше? Нет, он должен был забыть тетрадь, его заманили в темный коридор, в который никто не ходил, если только для каких-то незаконных действий, подальше от учителей, комнат или любопытных глаз других домов. Они были в подземельях.       — Ты все время крутишься вокруг Драко Малфоя, вот что говорят, люди. Должно быть, сумасшедшие, если всерьез верят, что кто-то вроде тебя может дышать воздухом рядом с Драко, не получая ударов от его друзей, — Паркинсон был так уверен в себе, так возмущен, что, кажется, даже верил в то, что говорит, а его злобный бета запах, был отвратительным, кислым как лимон.       Том сомневался, что его приспешники ничего не рассказали ему о том, что произошло в те недели. Паркинсон явно бросал вызов авторитету Малфоя.       Этот вопящий мерзавец Эван действовал ему на нервы, своим наглым видом. Он постоянно кичился своей властью, в то время как сам был всего лишь слабым дурачком, которому требовалась помощь приспешников, чтобы попытаться запугать Тома, который якобы принадлежал к низшей расе. Он не был ни утонченным, ни изощренным, а все время атаковал в лоб.       В нем не было ни капли Слизерина.       Том смотрел на него с отвращением, как делал каждый раз, когда такое случалось, совершенно холодно, словно удар не причинил ему вреда, сохраняя свою гордость в неприкосновенности. Это привело черноволосого мальчика в ярость, и он набросился на него с неистовым гневом. Было ясно, что Эван не может смириться с тем, что Том ведет себя так высокомерно.       Реддлу до смерти надоели его издевательства, и в данный момент исключение из школы не имело для него значение. Теперь, когда он знал, что этот мерзавец совсем идиот, попытки контролировать свою разрушительную магию не работали. Еще один шаг, и он убьет его, сломает ему ноги и руки, вытащит кишки через рот и заставит на коленях вымаливать прощение. Каменные стены зазвенели от давления магии, Том был готов взорваться.       Так продолжалось до тех пор, пока его однокурсник не свалился, как подкошенный. Он упал так, словно его лицо и пол были полярными противоположностями, которым суждено было встретиться, нос сухо хрустнул, и мальчик тут же скорчился и испустил пронзительный крик. Из него вырвался плач, ужасный плач, который встревожил всех присутствующих, но это была не его магия.       Магия была прекрасной, неистовой и страстной, если ее вообще можно так описать.       Это был второй раз, когда Драко спас его, немного неловко, но своевременно.       Реддл не заметил, что на его губах играла широкая улыбка, на которой было немного крови. Но она не портила лицо, как то месиво, которое представляли собой рваные ошметки плоти и хрящей на лице беты.       Альфы и беты, которые были друзьями Эвана Паркинсона, закричали от ужаса, видя, как мальчик корчится в болезненных конвульсиях и молит о помощи. Несколько омег побежали за медсестрой, но суматоха в толпе нарастала. И Том не заметил, как народ начал расходиться, но увидел, что на сцену стремительно входит кто-то с яростным выражением на лице.       Он берет свои слова обратно: Малфой мог быть очень, очень страшным, за исключением своего обычного дружелюбного фасада.       Его глаза потемнели от гнева, и все внутри него кричало «сила» с палочкой в ​​руке, и этой ледяной яростью.       Том закрыл глаза на мгновение, а затем почувствовал, как чужие руки мягко прикоснулись к его лицу. Он поднял голову, и Драко теперь смотрел на него с негодованием, большой палец блондина прошел под носом мальчика, и остановился, чтобы посмотреть на кровь на своих пальцах.       Кровь была очень красной, у него закружилась голова, и это напомнило ему о приюте.       — Тебе очень больно… — прошептал Драко так обиженно, словно это он получил удар в живот.       — Тебе стоит посмотреть на другого парня, — пробормотал Том с некоторым весельем, не понимая, почему у него такое хорошее настроение. Он должен был попросить Драко отпустить его, но чувство стыда пересилило.       Второкурсник не хотел выглядеть слабым перед ним, он хотел, чтобы его уважали... На самом деле, Том устал мириться с тем, что он хуже всех только потому, что не был чистокровным. Он был лучше любого из них в каждой области магии.       Блондин поджал розовые губы, словно пытаясь сдержать смех в серьезный момент. Он встал, взяв Тома за руку, чтобы помочь ему сделать то же самое, они оба явно игнорировали крики агонии второго мальчика, лежавшего не так далеко от них.       — Помощь уже здесь, Томми, — Драко улыбнулся, положив руку ему на плечо. Том постарался не кривиться, чтобы не показать, что ему действительно было очень больно.       — Здесь не на что смотреть! Это просто сведение счетов, идите в класс или куда-нибудь еще.       Он выглянул из-за плеча Драко.       Забини, как всегда, широко улыбался, а рядом с ним стояли Грегори и Винсент, которые держали за рубашки двух жалобно вопящих товарищей Эвана Паркинсона, Джулиана Розье и Альтаира Лестрейнджа, остальные быстро разбежались, не желая быть втянутыми в ситуацию.       Теодор Нотт тоже был там, с палочкой в руке он наградил хроническим конъюнктивитом прихвостня Эванса. Это оказался тот мальчик с фамилией Розье, который таскался за Паркинсом.       — МОИ ГЛАЗА! МОИ ГЛАЗА!       Второкурсник не смог удержаться от смеха, когда увидел, что Нотт улыбается так же. Старший мальчик кивнул головой, и Том понял, что это перемирие. Он кивнул в знак согласия, но это было плохо, потому что теперь он был ему должен.       — Эван Паркинсон, как хорошо ты выглядишь, — сказал Драко, лицемерно улыбаясь после того, как все ушли, оставив виновных, в его практически убийстве, умирать на полу, ползая, как личинки. — Твоя сестра — моя хорошая подруга, только поэтому у тебя еще не сломаны ноги.       Пэнси Паркинсон, да.       Том познакомился с ней, но, судя по всему, они были детьми от разных браков и почти не общались. Они жили в разных особняках, и хотя порой она была несколько поверхностной, она не была такой раздражающей, как ее ужасный младший брат.       Пэнси была одной из подруг детства Драко, бета, по словам Блейза. Не то чтобы его это беспокоило, просто Забини всегда рассказывает ему то, о чем он не просил.       Эван, у которого оторвалась половина носа, закричал и в панике отступил назад. Том не смог сдержать ухмылку, хотя и пытался, но это был один из лучших моментов в Хогвартсе, и он не мог не насладиться им.       — Драко...       — Для тебя лорд Малфой, — равнодушно проговорил он. — Ты мне очень не нравился, но я думал, что ты просто надоедливый ребенок, а теперь вижу, что ты идиот. И это тот образ, который ты создаешь дому Паркинсонов? Твой отец был бы разочарован в тебе, ты всего лишь плохо нарисованный набросок того, каким должен быть чистокровный, а теперь вставай!       Остатки того, что было Эваном Паркинсоном, корчились и дрожали на полу.       — Он сказал, вставай! Эван, давай! — прошипел Забини своим злым голосом и леденящей душу ухмылкой. — Вставай, чертов червь!       Они действительно внушали страх.       Теперь Том понимал, почему все их боялись. Хотя большую часть времени они казались обычной группой детей, смеялись и болтали о том, чем занимались летом, болели за своих друзей в квиддиче, играли во взрывающиеся карты.       Но они оказались монетой с двумя сторонами.       Том не будет предавать их. И он осознал, что ему придется гораздо настойчивее добиваться расположения Драко, чтобы, когда тот закончит школу, у него был сильный и надежный союзник. Победить Малфоя было невозможно и это может стать связующим звеном, которое приведет его к достижению своих целей.       Эван встал, держась за стену, блондин начал вертеть в руках свою палочку, ожидая, пока он оклемается. Это было похоже на игру в кошки-мышки.       Малфои действительно играют с вашим разумом, — Том прочитал это в одном старом тексте, который он нашел в книге.       Это написал какой-то друг предка Малфоев, и он был вынужден с ним согласиться.       — Приставать к кому-то из своего дома это уже проступок, но чтобы так откровенно... Но настоящие преступление - быть таким ублюдком, — Драко с отвращением посмотрел на него и вздохнул, словно смотреть на второкурсника было утомительно. — Понимаешь, Том теперь мой, часть моей группы, ты наверняка знал это, я уверен.       Том никогда не был так счастлив принадлежать кому-то.       — Но... он... он грязн-грязнокровка, — Эван изо всех сил хрипел через сломанный нос. Иногда Том задавался вопросом, были ли у него какие-то мозги. — Т-предатель...       Он думал, что Грегори, Винсент, или даже Блейз поправят его. Но это сделал Драко, который влепил Паркинсону пощечину. Раздался громкий звук удара, и младший мальчик начал выть, корчась от боли у стены.       Том навсегда запомнил, что никогда нельзя злить Драко Малфоя.       — Он альфа, и даже если ты будешь очень стараться, тебе никогда не удастся его одолеть, не так ли? — прошептал он с насмешливой улыбкой, качая головой и играя палочкой между пальцами. — Даже у меня были свои пределы, когда я любил дразнить своих сверстников, это было забавно, а ты просто жалок.       Том знал, что Паркинсон обижается на него за то, что он альфа. В идеале все главы чистокровных семей должны быть альфами, так как они находятся на вершине пирамиды. Но не всегда есть возможность родить альфа-наследников, и такая удача выпадает немногим.       — А теперь попроси у Тома прощения, стоя на коленях.       Это был четкий и прямой приказ. Эван не смотрел на Драко, теперь он уставился именно на него, его голубые глаза стали еще более яркими, налившись кровью.       — Скажи ему: «Прости меня за то, что я был идиотом, Том». Да, это было бы неплохо, правда, малыш? — предложил Забини с понимающей улыбкой.       Тогда он понял, что Драко не только защищал, но и действительно поддерживал его.       — Нет, было бы лучше, если бы он сказал: «Прости меня за то, что я такой маленький говнюк, Том», — Грегори идеально подражал пронзительному, жалобному тону опозоренного чистокровного.       — Нет-нет, я думаю, он справится лучше, если встанет на колени и проведет языком по полу, — вмешался Висент, взволнованный, как и остальные.       — Джентльмены, он явно способен на большее... Уверен, он найдет способ убедить нас, — вмешался Теодор, придвигаясь к ближе и упираясь руками в колени, чтобы немного наклониться и посмотреть мальчику в глаза. — Сделай это, маленькая сучка.       Эван был в полном ужасе, он озирался по сторонам, но знал, что идти ему некуда.       Так продолжалось до тех пор, пока его взгляд не упал на Тома, умоляя о пощаде.       Ха!       Он просил пощады.       — Реддл...       Губы Тома слегка приподнялись, и он подражал Теодору, наклонившись на уровень изуродованного мальчика, положив руки на колени, как будто разговаривал с умирающей собакой.       Он вытер кровь со рта, наслаждаясь болью, которая питала бомбу внутри него, этот сдерживаемый гнев.       — Давай, Эван, — прошептал Том, чувствуя, как в его теле поднимается сила. — Извинись передо мной, я хочу тебя услышать.       Все вокруг начали смеяться, он увидел, что теперь его реальность и обстоятельства перевернулись с ног на голову. Том знал, что когда-нибудь отомстит, но не предполагал, что этот день наступит так скоро и внезапно.       Обернувшись через плечо, он увидел того, кто сделал это возможным, - Драко.       Малфой так уверенно улыбался, глядя на него с блеском в стальных серых глазах, который трудно было определить, он был теплым и непохожим на то, как на него смотрели раньше.       В животе снова появилось странное чувство, будто все его ушибы, синяки и внутренние повреждения начинают его беспокоить. Но Том, не нашел причин для таких эмоций.       — Мне очень жаль! Прости! Прошу прощения, Реддл!

***

      В тот день Паркинсон на коленях вымаливал прощение, как и его маленькие друзья, которые стояли рядом с ним.       Он наслаждался унижением своих врагов, пока боль не взяла верх и Том не упал на землю, будто налившись свинцом.       Тома отнесли в лазарет, но лечить его собиралась не Помфри, ее там не было. Может быть, поэтому никто не пришел на помощь Эвансу. Том даже думал, что скоро придут учителя, но никого. Слизеринцы остались стоять на коленях в том коридоре, уткнувшись лицами в пол.       Драко был единственным, кто принял все необходимые меры, чтобы прийти ему на помощь, он заставил его сесть на носилки, мальчиков попросил помочь ему. Не говоря уже о том, что блондин потом их всех выгнал, что было хорошо, так как боль стала невыносимой, как только адреналин начал отступать. Как будто его конечности и органы держались вместе только школьным клеем, а сам он был сделан из дерева, полностью разорванного на части.       — Эй! — крикнул знакомый голос, и его поймали в тот момент, когда он собирался упасть с койки, на который сидел, в странные объятия уткнувшись носом в шею старшекурсника. Это был Драко, который укладывал его так осторожно, как никто и никогда не заботился о нем раньше, он держал его довольно бережно, но Том все еще не понимал, почему.       Драко не должен был так хорошо к нему относиться, чтобы получать от него выгоду, но он это делал. И Том подумал, что, может быть, он пытается манипулировать им? Но это все равно не сработает, но Реддл мог оценить усилия старшего мальчика, у него хорошо получалось притворяться.       — Ты в плохом состоянии... Я беспокоюсь о твоих внутренних повреждениях, — Драко поднял палочку и наложил на него серию заклинаний. Том не знал точно, для чего каждое из них, но смог определить, что это диагностические заклинания.       Драко действительно был умён, если знал диагностические заклинания, ведь есть взрослые волшебники, которые не могут сделать даже простое перечное зелье.       Драко очень талантлив. Том видит, что заклинания хорошо выполнены, он много раз наблюдал, как это делает мадам Помфри.       Губами Том почувствовал, как жидкость скользит по горлу, она напоминала бальзам, прохладный, но нежный, снимающий боль. Глаза его были закрыты, он расслабился, но все еще испытывал боль. Второкурсник позволил себе раствориться в заботе последнего из Малфоев.       О нем еще никогда так не заботились, и это было приятно, когда человек уделяет ему все свое внимание.       Пока блондин позволял ему это. Ведь он так долго зализывал свои раны в одиночестве, возможно, вселенная захотела послать ему помощь.       — Когда тебе станет лучше, мы возьмем тебя с собой в Хогсмид за сладостями.       Отчасти ему было неприятно чувствовать, что о нем заботятся, как о ребенке, который ничего не может сделать сам, но это было не так уж далеко от того, кем он был в данный момент. Том позволил себе почувствовать комфорт от того, что о нем заботятся с такой преданностью, и удовольствие от того, что он отомстил без последствий.       Остальные члены группы, кроме Драко, смотрели на маленькую улыбку на лице бледного, избитого мальчика, в то время как их лидер находился рядом с ним, отмывая его и успокаивая.

***

      Прошло ровно три года, и Эван больше никого не беспокоил, его перевели в другую магическую школу, и наконец-то Том смог почувствовать вкус свободы.       Ему было уже пятнадцать, и за это время Том узнал много нового, в том числе и то, что он потомок Салазара Слизерина. Однажды, когда ему было тринадцать, Забини принес свою домашнюю змею, и он решил поговорить со змеей, ведь это было его любимое животное.              Для него было большим сюрпризом узнать, что он говорит на парселтанге и в его жилах течет кровь одного из основателей Хогвартса, но, кроме того, это означало, что он не грязнокровка. Том помнит, как в его груди бурлило волнение и самодовольство, его любимое воспоминания. В основном потому, что все мальчики в группе стали уважать его гораздо больше, видя, что его статус крови повысился, и даже Тому нравилось думать, что Драко видит в нем кого-то более ценного.       Драко подарил ему кое-что, связанное с его семьей, важную реликвию, кольцо, которое он «любезно» взял у последнего живого потомка Салазара Слизерина, кроме Тома, некого Мерфи или кого-то еще, но ему было все равно, с тех пор он всегда носил его с собой.       Еще одна вещь, которую Том обнаружил, заключалась в том, что его не волновали ни омеги, ни альфы, ни кто-либо вообще. Он не считал это недостатком, альфы вокруг него были ужасно глупыми и могли потерять контроль над собой в гон, они были примитивными.       Многие омеги пытались соблазнить его, но их феромоны были ему отвратительны, а характеры - еще хуже. Даже когда у него был гон, они не могли его заинтересовать. Они даже думали, что он бета, но магические тесты говорили об обратном, к тому же, как альфа, он вступал в гон раз в полгода и мог завязать узел.       Его сексуальное созревание было неловким и болезненным.       Но Драко хорошо его проконсультировал, давая ему подавители, а между делом еще и не навязчиво отталкивал любых настойчивых омег. Похоже, блондин ненавидел, когда омеги крутились вокруг него, он был немного собственником в этом плане.       — УБИРАЙСЯ ОТ ТОМА НЕМЕДЛЕННО, ИДИ ВОНЯТЬ В ДРУГОЕ МЕСТО!       В прошлом году он проводил время в поместье Драко, познакомился с его матерью, она была просто как призрак в доме, почти не разговаривала. Блондин сказал, что она стала такой после смерти мужа, и теперь он должен был заботиться о ней.       Даже будучи несовершеннолетним, он управлял счетами, которые когда-то принадлежали его отцу, принимал важные решения, которые увеличивали их финансы, а также участвовал в политике. Драко сказал ему, что когда-нибудь он добьется того, что Дамблдор покинет Хогвартс. И Том подумал, что наконец-то у старика появилась конкуренция.       Драко - превосходный альфа.       Или так он думал.       — Драко - альфа? Пффф...       Забини чуть не подавился едой, ударился о стол и закашлялся, не переставая смеяться. Остальные не отставали и очень сильно смеялись, видимо над глупостью Тома.       Том нахмурился и постарался не скрежетать зубами, чувствуя, как на щеках появляется румянец от гнева и смущения.       Что было такого смешного? Может ли кто-то вроде Драко быть бетой?       — И? — сказал он низким, сдержанным голосом.       — Драко - омега! Хотя он не любит об этом вспоминать.       Том испытывал настоящий в шок, даже не пытаясь скрыть свое глупое выражение лица.       Драко - омега, но его разум не уловил этой связи.       Омеги вокруг него совсем не походили на Драко, они обычно собирались в группы, где мило смеялись и издалека наблюдали за действиями альф. Они были очень безвкусными, но многие из них пахли сладко, видимо, альфы были от этого без ума.       С ним такого никогда не случалось, говорили, что это потому, что он слишком молод, по крайней мере, Драко ему так объяснял. Тому было пятнадцать, но он не думал, что через несколько лет он станет другим.       Малфой был очень милым, самым красивым человеком, которого он когда-либо встречал, но он не пах как омега. На самом деле блондин вообще ничем не пах из-за постоянного использования подавляющих препаратов, все здесь использовали их.       Иногда он задавался вопросом, как пахнет Драко.       — Так вы, ребята, тоже омеги?       Драко был стройным и спортивным, в отличие от них, более крупных и мускулистых, и Том не знал, как не заметил этого.       В этом было все больше и больше смысла.       Теперь они уже не так смеялись, Грегори скрестил руки на груди и покачал головой.       — Мы все альфы, — гордо заявил настоящий альфа.       Омега в окружении альф, которых он контролирует? Неудивительно, что все подавляли свой запах, это было единственное, что могло их выдать. У богатых была возможность притвориться, что они не принадлежат ни к одной касте, если они того пожелают.       Обычно омега среди такого количества альф был бы чем-то скандальным и неприличным.       — Бедный малыш не знал, что его приемная мама - омега.       Забини надулся, а Гойл начал смеяться, подавившись картофельным пюре.       Они часто говорили, что Драко ведет себя как курица-мать, заботится о нем, дарит дорогие подарки и очень любит его. Но Том так не считал, если честно, он был умнее всех за этим столом и заслуживал этих подарков больше, чем кто-либо другой.       Тем более если деньги, которые Драко дарил ему на праздники, помогали ему остаться вне приюта, с кроватью и горячей едой.       Драко был омегой, омега сделал все это для него.       — Какой я глупый — пробормотал Том, вставая со своего места и хватая учебники, чтобы уйти. Голова шла кругом от осознания того, что его жизнь была сплошной ложью.       — Знаешь, Реддл? Забавно, если бы ты был омегой, а он альфой, я бы даже сказал, что он ухаживал за тобой.       Том покинул комнату, делая вид, что не слишком смущен, и размышляя над последней фразой сказанной Теодором Ноттом.

***

      — Ты омега.       Том бросил сумку на пол в комнате Драко, которую он делил с другими мальчиками. Но в это время суток она почти всегда была занята Драко, который выходил из душа после тренировки своей команды.       Блондин был в пижаме и с влажными волосами. Том смотрел на него немного шокировано и растерянно, с каждой секундой замечая, что у него много черт омеги.       У него были розовые губы, длинные ресницы и идеальная кожа. Драко был великолепен, даже больше, чем несколько лет назад, но он так и не стал выше, его рост остался на уровне 175 сантиметров, что для человека его касты было довольно много.       Как Том мог не заметить? Он всегда был наблюдательным, но в Драко было что-то такое, что сводило его с ума. Он сжал кулаки, чувствуя, как горит грудь, будто его предали.       — Я думал, ты знаешь, — просто ответил блондин, не понимая всего, что это значит.       — Нет, конечно, — рявкнул Том, подходя к кровати Драко, чтобы сесть, привыкший делать это каждый раз, когда заходил в спальню друга.       Том выпрямился, теперь блондин доходил ему только до плеч, он был самым высоким в своей группе. Драко сел рядом с ним, положив руку на его колено в качестве утешения, Том не знал, почему тот выглядел таким равнодушным.       — Это имеет значение?       — Да, это очень важно.       — Почему это важно? — спросил Драко со скучающим выражением лица, хотя это означало, что в глубине души блондин был глубоко оскорблен.       — Почему это важно? Потому что я три года верил, что ты альфа, у тебя никогда не бывает течки, я никогда не чувствовал твоего запаха и ты никогда ничего не говорил. Разве я не заслуживаю знать?       Он не понимал, почему его так возмущает то, что его не касается.       — Конечно, если бы ты спросил меня, я бы тебе сказал, но это не имеет значения. Разве это меняет твое отношение ко мне? — Драко слегка сжал его колено. Том посмотрел в сторону, блондин был немного расстроен, это был первый раз, когда они ссорились.       Да, теперь его взгляды изменились. Но он не хотел говорить вслух, что считает омег машинами для размножения и ароматизаторами, которые заглядываются на каждого проходящего мимо альфу.       Том мало что знал о кастах до того, как познакомилась с магическим миром, да и после было трудно узнать информацию об этом. Невежество злило Тома, даже этот «безобидный и невольный» обман обжигал его внутренности.       — Вот почему ты скрываешь свой запах, не так ли? Тогда ты тоже пахнешь как омега.       Он хотел почувствовать этот запах, в тот момент ему это было просто необходимо.       — Как, по-твоему, пахнет омега? Я хочу узнать твою точку зрения, — улыбнулся блондин. Довольно забавно, Драко все еще видел его ребенком, хотя Том был выше и, конечно, сильнее его.       Иногда ему очень хотелось стереть эту улыбку с его лица, заменить ее выражением боли.       Навязчивые мысли, которые возникали у него всякий раз, когда он видел старшего парня, жестокие мысли. Но действительно, они никогда не имели шанса воплотится в реальность. Во-первых, потому что ему не хотелось. Во-вторых, Драко стал нравиться ему с годами, Том не хотел признаваться, что восхищается им. Не так давно он наконец смог внутренне принять, что хочет быть похожим на Драко.       А теперь... теперь это не имело смысла.       — Они пахнут сладко.       — Ты сказал, что они тебе не нравятся, а ты любишь сладкое.       Драко всегда присылал ему шоколад и десерты в приют, а когда они куда-нибудь ходили, он покупал что-нибудь из лакомств.       — Странно, что такому сластене, как ты, Том, не нравится запах омег.       — Они сладкие, но приторно-обычные, не знаю, как это объяснить. Он ужасен, запах других омег.       — Я чувствовал твой запах, когда тебе было 12, даже до того, как ты повзрослел, ты пах как...       — Да, вином и розмарином.       — Именно, мне это нравится, хотя лучше принимать подавители на улице. Ты же знаешь, и альфам, и омегам нужно быть осторожными.       Том чувствовал в воздухе какое-то напряжение, что-то, что он сам хотел сказать или хотел чтобы сказал Драко. У блондина было очень странное выражение лица. Том не понимал этого, но он выглядел напряженным, словно блондин читал его душу. К счастью, его разум был защищен, он был сильным окклюментом.       — Могу я почувствовать твой феромон?       Удивление на лице чистокровного было хорошо различимым, как и его раскрасневшиеся щеки. Однако он не дал ему пощечину, как можно было бы ожидать, а просто взял влажную салфетку из коробки, стоящей на прикроватной тумбочке, и тщательно потер шею.       — Что ж, я позволю тебе это сделать.       По телу пробежала дрожь, когда Драко схватил его за плечо и легко потянул к своей шее, поднося его нос к своей обонятельной железе, пока Том не коснулся ее губами.       Яблоко и нотки древесного аромата, почти в конце ощущался легкий оттенок шоколада. Все тело подростка-альфы задрожало, он поймал предплечье блондина в свои руки и погрузил нос в эту ароматную железу, с трудом сглатывая слюну. Чувствуя, как его тело сопротивляется, чтобы не сделать что-то очень неправильное. Том был уверен, что омега испытывает боль, не может быть, чтобы ему не было больно, если он даже впивается в него ногтями.       — Том? — встревоженный и дрожащий голос Драко был едва слышен, как эхо. Но в то же время запах становился все сильнее и слаще. Внезапно все его существо запылало, как будто он был в огне, и тот ад, который ему так часто обещали в приюте за его «плохие поступки», стал реальностью, которая поглощала его.       Недолго думая, он укусил Драко.