Мое погасшее солнце

Купюры легко падают пачкой на стол, и Хаск молчаливо кивает на прощание девушке на кассе, забирая пакеты. Та участливо улыбается, явно радуясь тем сотням долларов, оставленным лишь одними покупателями на её смене. Энджел говорил, что это его любимое место, но Хаск и не подозревал, что они действительно проведут здесь столько времени, пока он будет мерить едва ли не половину содержимого магазина. Они уже закупались в других местах, но это явно было ему особенно по душе, раз столько вещей здесь стоили его внимания.    Загруженный всевозможными пакетами, Хаск остановился у стеклянных дверей, за которыми уже сгущались сумерки, зажигались вывески и сновали прохожие. Свет ламп отбрасывал блики, отражая в окнах спокойную обстановку магазина, словно отрезая его от внешнего мира. Хаск набрал одного из своих водителей, чтобы тот сейчас подъехал, и можно было сбросить с рук все лишнее. Устало прислоняясь головой к холодному стеклу, он размышлял: как же его вымотали эти хождения, он и не думал, что это будет настолько утомительно. Как люди вообще это выдерживают и ещё называют отдыхом? Хотя Энджел признаков усталости вообще не проявлял, достаточно воодушевленно бегая от одной вешалки к другой. Он искрился радостью, и это не давало забыть Хаску о главной причине их нахождения здесь. Если Энджелу нравилось, значит, их времяпровождение явно не бесполезно.  Заметив его приближающуюся высокую фигуру, Хаск не мог не видеть, насколько он словно светится изнутри. Энджел отходил в примерочную, чтобы переодеться в новые вещи, и теперь словно летал от восторга, рассматривая себя в любой отражающей поверхности, встречающейся по пути. На нем были брюки-клеш на низкой посадке, черный топ и наброшенная на плечи яркая блестящая куртка — вполне в его уже узнаваемом стиле. В руках он всё ещё держал букет белых роз. Оказавшись возле Хаска, Энджел покрутился вокруг себя, в очередной раз за этот день спрашивая:    — Как я выгляжу?    Хаск даже еле заметно вздохнул: этот вопрос он слышал уже кучу раз за сегодня, но старался отвечать убедительно.    — Прекрасно, как и всегда.    Энджел легко рассмеялся.    — Ты всё время это говоришь.    — Потому что так и есть.    На эти слова Энджел кокетливо подмигнул, беря его за локоть.    — Ну не буду же я тебя позорить недостойной компанией.    Хаск, даже не скрываясь, закатил глаза, демонстрируя своё отношение к такой позиции, однако в дискуссию вступать не стал. Это было бы бессмысленно — Энджел не верит словам. Он сам ежедневно разбрасывается кучей лести и лжи, чтобы понимать, как мало стоят подобные заверения. Вместо этого Хаск окинул взглядом его голые руки и живот.  — Тебе больше не холодно?    С самого начала их встречи Энджел заметно трясся, всё время кутаясь в свитер, и было ясно, что дело не только в истерике. По его размытым ответам Хаск понял, что во всём виноват Валентино с его «наказанием». Энджел не хотел вдаваться в подробности, и он не давил.  — Уже лучше. Ты слишком беспокоишься об этом. Мы ведь не умрём из-за чего-то подобного во второй раз, - усмехнулся он.   Это должно было быть шуткой, но явно неудачной. Особенно учитывая его недавний срыв по поводу того, что сегодня его хотели лишить даже этой послесмертной жизни в аду. Просто защитная реакция — попытка закрыться юмором.    В этот момент снаружи у обочины дороги припарковался чёрный автомобиль, и Хаск кивнул на него Энджелу.    — Идём, оставим там все эти пакеты, чтобы дальше идти с пустыми руками.    Окинув взглядом всё, что было у Хаска в руках, тот заметно затих и послушно последовал за ним наружу. Открыв заднюю дверь автомобиля, он оставил покупки на пассажирском сиденье, перекинувшись парой слов с водителем. После захлопнул дверцу, вновь поворачиваясь к Энджелу.    — Теперь пошли дальше по плану.    Тот в ответ замялся.    — Я думаю, достаточно. Ты уже и так слишком много мне купил.    — Вот только у тебя в списке ещё косметика была, это мы ещё не брали.    — Хаск, я ведь не расплачусь так с тобой!    Только сейчас Хаск заметил, как Энджел тревожно ломал пальцы, отводя неуверенный взгляд. Это побудило его вновь вздохнуть и подойти ближе, беря в ладони свободные от цветов тонкие руки.    — Энджи, посмотри на меня, — произнёс он, дожидаясь, пока зрительный контакт установится. — Я ведь не говорил тебе, что хочу от тебя какой-то оплаты за это. Я делаю это для тебя просто так, потому что хочу. Тебе не нужно об этом беспокоиться. Неужели это сложно?    Энджел явно с трудом выдерживал зрительный контакт.    — Да? — его губы изогнулись в подобии слабой улыбки.    — Но это условие наших с тобой отношений. Ты уже согласился принять кольцо, а значит, придётся принимать и все подарки, которые я хочу тебе сделать.    — Абьюзер.    В его глазах, наконец, снова появился смех, и улыбка на губах стала ярче. Хаск в ответ усмехнулся.    — Именно, детка. Придётся тебе смириться с тиранией.    Энджел фыркнул, пряча одну из пар рук в карманы.    — Так уж и быть, разве что ради тебя.    — Буду весьма признателен. А теперь будь добр, показывай дорогу, иначе, если я уведу тебя куда-то не туда, и это уже не будет моей виной. Я в этой мазюкалке не разбираюсь.    — Что ж, угроза весьма явная. Нам туда.    Вновь ухватившись цепкими пальцами за локоть Хаска, Энджел кивнул в нужном направлении, и они направились на другую улицу через дорогу. Хаск был более чем уверен, что большую часть своих мыслей тот снова просто спрятал, подавляя в сознании. Но от этого они ведь никуда не денутся и всплывут вновь. А зная плачевное состояние его психики, даже не было нужды обладать повышенной проницательностью, чтобы понять: Энджел тогда вновь надумает себе многое, прокручивая это всё в голове по тысяче раз и додумывая за других их мотивы и мысли. Чтобы действительно довериться, нужно нечто большее, чем один откровенный разговор. Только время может показать, что всё не так плохо, как думает тревожный мозг.    Они идут не так долго, прежде чем оказываются перед новым магазином. Автоматические двери открываются, и в глаза тут же бросаются многочисленные стеллажи с полками в просторном помещении.    — Там не так много, мы ненадолго, — извиняющимся тоном произносит Энджел, пока мнётся на входе.    — Идём, бери всё, что нужно, — небрежно бросает Хаск, беря корзинку и ведя паука за руку к товарам.    Видимо, Энджел действительно старался сделать всё быстро, так как задерживались где-либо они мало, неизменно двигаясь вдоль рядов, пока паучьи руки бросали нужное в корзинку, даже не особо останавливаясь, чтобы оценить выбор. Возможно, он просто часто закупается и уже давно знает, какие товары ему нужны, так что их пополнение стало больше механическим занятием. Однако вскоре Хаску всё же пришлось его остановить.    — Подожди, не беги ты так. Смотри хоть, что берёшь. У твоего консилера стекло треснутое.    Он достал из корзинки баночку консилера, у которого действительно была трещина через весь корпус. Оставив его на полке, он положил к выбранным товарам другой, без дефектов.    — Надо же, котик, ты знаешь, как это называется? Ты ведь говорил, что не разбираешься в этом.    Разумеется, он знал. В прошлой жизни Энджел заставил его запомнить названия всего того, чем он мазюкается.    — Обращай лучше внимание на то, что берёшь.    — Я не заметил, прости.    — Просто не торопись так, мы никуда не спешим.    Энджел неуверенно закусил губу, помедлив перед ответом.    — Ты, должно быть, уже замучился ходить со мной. Мы ходим уже несколько часов, но ты только покупаешь мне вещи, тебе интереса из этого никакого. Не хочу задерживать это ещё настолько.    Первое утверждение всё же было верно, но Хаск бы никак не назвал этот поход каторгой, так как он того точно стоил.    — Ты выглядишь счастливым, когда выбираешь себе то, что тебе нравится. Это для меня важно.    Энджел даже чуть не споткнулся о собственные ноги после этих слов, и Хаск, не скрываясь, усмехнулся. Всегда было забавно, что, столь легко разбрасываясь развратными пошлостями, Энджел так смущался от подобных слов. Паук теперь, видимо, не находился с ответом, и потому Хаск решил перевести тему.    — Ты часто делаешь такие обходы по всем своим местам?    — Иногда. Когда время и деньги позволяют. Обычно мы ходим с Черри, моей подругой. Или с Валом.    — С Валентино? — Хаск удивлённо вскинул брови. На его памяти Энджел никогда не удостаивался от своего сутенёра такого внимания.    Энджел посмотрел на него таким взглядом, словно тут же пожалел о том, что вообще раскрыл рот.    — Он порой водил меня на шоппинг и покупал, что я хотел за хорошее поведение. Но это было редко и давно, в последнее время такого уже не было, — поспешил заверить он.    Если Хаск правильно понял, тот явно опасался внезапного приступа ревности с его стороны. Энджел поглядывал на него краем глаза, оценивая реакцию, а после всё же подошёл ближе, осторожно касаясь руки.    — Вал больше не оказывает мне знаков внимания, я только твой.    И почему это звучало так ужасно?    — Энджел, я ведь знаю о ваших взаимоотношениях с Валентино. О чём ты оправдываешься?    Справедливости ради, в силу некоторых особенностей, если бы Хаск был настолько собственником, их отношения с Энджелом можно было бы прервать на корню. В данный момент, когда не он управляет своей судьбой, было бы очень странно ожидать того, что к нему не прикоснётся никто другой. Хаск, разумеется, не был от этого в восторге, но и обвинять в этом Энджела было бы абсурдом. Другое дело, если ты сам хотел этого чужого внимания, но в таком случае Энджел бы явно не тревожился за каждое своё действие и за то, как от этого Хаск будет к нему относиться.    — Я не хочу, чтобы ты думал, что я не верен тебе, — тот примирительно прижался к нему, обхватывая руку.    В этих словах было столько искренности, что сердце просто не могло быть равнодушным. Даже удивительно, как относительно быстро Энджел настолько привязался к нему, несмотря на всё, что было в прошлом, на все обстоятельства. И это вызывало некую тревогу из-за черты, которую Хаск уже в нём заметил. Энджел цеплялся за тех, кто мог подарить ему чувство собственной ценности, и за это он действительно от всего сердца готов был на многое.    — Разумеется, я верю тебе, — мягко сказал он, прикоснувшись губами к его виску. — Я умею чувствовать отношение людей к себе, особенно когда оно подлинно.  На это Энджел только усмехнулся, но в его глазах осталась вся гамма противоречивых чувств, что он оставил при себе. Они двинулись дальше, но Хаск всё ещё ощущал некое напряжение. По дороге он машинально разглядывал разные средства косметики. По правде, он был очень рад возможности купить близкому человеку всё, что ему нужно и нравится. В прошлом он Энджела не уберёг, и сейчас судьба дала ему второй шанс на это, снабдив возможностями. У него были все ресурсы, чтобы хоть как-то суметь подарить ему красивую жизнь, в новом времени и статусе дать ему всё, как будто долгий список упущенных возможностей вдруг стал реальностью. Он помнил вкусы Энджела, его предпочтения, но из-за ограниченных средств приходилось на многом экономить. Порой они ходили в магазины, даже те, в которых цены были уже для них непозволительные. Энджел с восторгом показывал на то, что ему хотелось бы, просто мечтая. А Хаск тогда, стиснув зубы и пообещав себе начать больше экономить, всё же мог потом заполучить что-то в подарок ему на день рождения или их годовщину. Но это было достаточно редко, он часто корил себя за то, что так и не смог как следует устроиться в своём послесмертии, в эти моменты положение вещей не устраивало больше всего. И даже несмотря ни на что Энджел выбирал оставаться с ним, хотя, признаться, выбирать он мог из многих. Как бы хотелось тогда иметь возможность преподнести ему что угодно. И сейчас у него есть способ исправить всё неудавшееся в прошлом.    — О, смотри.    Хаск остановился перед стендом с палетками теней самых разных цветовых гамм.    — Думаю, это тебе пошло бы хорошо.  Он взял в руки одну из них, показывая Энджелу. Тот взглянул на переливающиеся оттенки от нежно-сиреневого до глубокого синего и фиолетового. В целом палитра наводила на ассоциации с космическим звёздным небом, было в ней что-то, что привлекало взгляд.  — Думаешь?    Энджел взял тестер, размазывая несколько цветов на запястье, что переливались на коже элегантным шиммером. Хаск с улыбкой наблюдал за его завороженным взглядом, чувствуя, как ценны для него подобные моменты.    — Цвета очень красивые. Они плотные и наносятся хорошо. Хотя это бренд, оно и неудивительно, — закончил он, взглянув на коробочку. — Думаешь, действительно пойдут?    — Тебе всё пойдёт. А с этим будешь звёздочкой в ночном небе.    На это Энджел лишь фыркнул, но старательно отведённый взгляд выдавал скрываемое смущение. Положив палетку в корзинку с товарами, он пошёл дальше, но Хаск заметил, что держаться он старался достаточно близко, порой невзначай легко касаясь. Нетрудно было заметить, что Энджел в целом очень тактильный и привязанность выражает через прикосновения, поэтому Хаск свободно взял его за руку. От неожиданности тот сначала еле заметно вздрогнул и напрягся, но после, словно вспомнив об отсутствии угрозы, расслабился. Хаск чуть сжал его пальцы, как бы говоря: «всё хорошо, я рядом». В брошенном взгляде гетерохромных глаз отразился большой спектр чувств. Тот определённо очень смущался от всех этих жестов проявления близости, но при этом они ему явно очень нравились.    — Идём, выберем тебе дальше блесков для губ.    ***    — Итак, какими ты теперь видишь наши отношения?    Ковыряя вилкой пасту в тарелке, Энджел выдерживал на Хаске цепкий взгляд. Неожиданно, что он решил вдруг завести эту тему, но серьёзный настрой вызывал улыбку.    — Это достаточно абстрактный вопрос, что тебя конкретно интересует?    После покупок они отправились на ужин в ресторан на закате вечера. Времени прошло уже много, и, несмотря на благостную суть этих походов, ноги после нескольких часов таскания по магазинам всё же болели нещадно. Несмотря на воодушевление Энджела, тот тоже выглядел достаточно устало, что, впрочем, неудивительно, учитывая его достаточно травмирующее, что Хаск успел понять по излияниям в истерике, время, проведённое в студии.    — Ну, говорить о перспективах на будущее как-то странно, учитывая все обстоятельства, — он нервно усмехнулся. — Но что-нибудь ведь теперь изменится? Мы ведь будем видеться чаще и не только тогда, когда Вал меня к тебе отошлёт?    В этом действительно была загвоздка. Хаск более чем прекрасно знал, что иметь отношения с кем-то Валентино Энджелу никогда не позволит. Может, и были в его ассортименте работников те, чья жизнь мало его интересовала, но фаворитов он держал на поводке ревностно, хоть, можно было поспорить, если бы не деньги и принципы, то никто из них ему на самом деле и не был нисколько нужен. В прошлом было проще. Энджел жил в студии, но после якобы нашёл супердешёвое жильё и сумел устроить себе переезд, несмотря на скандал, который закатил ему босс. Впоследствии Валентино даже старался намеренно урезать его зарплату, чтобы ему перестало хватать на аренду, но, учитывая, что он просто жил в квартире Хаска, это не возымело эффекта, хоть и знатно тогда потрепало пауку нервы. Им ещё очень повезло, что в итоге Валентино не стал идти дальше, устраивать слежку, чтобы узнать подробности, иначе Хаск понимал, насколько быстро его просто устранили бы, а Энджела снова заперли в студии. К счастью, побесившись, тот успокоился и просто закрыл на это глаза, отыгрываясь на своём работнике теперь сильнее, но зато Энджел хоть мог после от него сбежать в новую обретённую обитель. Хаск не был примечательным человеком, они жили тихо и никто лишний их бы и не замечал. Поэтому их связь и держалась всё то время незасвеченной.    Сейчас же всё иначе, и они у всех на виду. Многие знали о склонности Хаска ранее часто снимать Энджела себе на длительное время, сейчас тот тоже появляется в казино достаточно часто. Кто знает, сколько людей обратило внимание на них сегодня в магазинах, и если эти слухи дойдут до Валентино, то он так просто не успокоится. Хотя Хаск уже достаточно явно выдал себя на вечеринке, так что шестерёнки у того в голове уже должны были успеть закрутиться. Неизвестно, поймёт ли он, что они действительно обладают чувствами друг к другу и состоят в отношениях, но в любом случае собственничество в нём заиграет. Поэтому жить спокойно, как раньше, в прошлом, им точно не позволят, да и как он может оставлять близкого человека в рабстве, если имеет возможности действительно пытаться что-то сделать. Так что разобраться с этим было необходимо, но и обсуждать что-либо пока было бессмысленно. Кас всё же прав, идти войной на Ви — это рискованно, и действовать надо обдуманно. Не было пока чётких гарантий на что-либо, лишь план в голове, но этого слишком мало. Он не может пока обнадёживать.    — Как я уже говорил, ты желанный гость в казино. Приходи в любое время, я буду ждать тебя. И если будут проблемы, то всегда рад помочь. А также всегда пиши, когда хочешь.    — Примешь, даже если я ввалюсь без сил и грязный после работы? — Энджел усмехнулся, словно бы это было шуткой, хотя в глазах виднелась уязвимость.    — Тогда тем более. Можешь хоть переехать полностью, но сомневаюсь, что твой босс тогда об этом не узнает и его не хватит удар.    Энджел посмеялся с этих слов, но от заверений что-то в нём переменилось, словно одна из возведённых защитных стен заметно дала трещину.    — Это точно, это было бы слишком рискованно. Кроме того, я ведь живу не один. Со мной ещё моя свинка, ему бы пришлось тогда перебираться вместе со мной.    Хаск прекрасно знал о Наггетсе, но без его знаний о прошлой жизни такая осведомлённость была бы странной. Поэтому он изобразил удивление к тому, что у Энджела есть питомцы, а тот начал про него рассказывать. При словах, что поросёнок был подарком, Энджел запнулся и не стал ничего пояснять, но Хаск прекрасно знал, что невысказанным осталось то, что подарок этот был от Валентино. Всё же Энджел боялся говорить ему о всяких благостях со стороны босса, и Хаск это понимал, но было несколько непривычно с того, какими неравными тот видел их отношения, особенно если сравнивать это с прошлым. Пройдёт немало времени, прежде чем можно будет это как-то выровнять и стереть всякий деструктив из его картины мира.    — В целом он умный, но порой может наводить достаточно шуму и хаоса, особенно если чем-то встревожен.    О, об этом Хаск уж прекрасно знал.    — Поэтому было бы очень неловко, начни он вдруг доставлять неудобства. Но я его никогда не брошу.    — Энджи, неужели ты думаешь, что какой-то поросёнок может действительно доставить мне неудобства? Поверь, сделать это могут куда больше серьёзных вещей, а твой питомец уж точно проблемой быть не может. Может быть, мы с ним даже поладим.    — О, это было бы очень славно.    Накручивая спагетти на вилку и отправляя в рот, Энджел машинально протянул руку к белым розам, что он протаскал в руках весь день, а теперь они стояли в принесённой официантом вазе, и невесомо коснулся пальцами лепестков.    — Хаски, я хотел тебя спросить. Ты знаешь язык цветов?    — Что? — переспросил Хаск от неожиданности такого вопроса.  Всё ещё не отрывая взгляда от роз, Энджел всё же чуть сжал напряжённо пальцами лепесток, чуть колеблясь. Словно он раздумывал, как лучше преподнести личную для себя информацию и насколько откровенно.    — Я не знаю, знал ты об этом или нет, но я очень люблю цветы. Миг их цветения такой мимолётный. Подобное как-то теряет свою ценность в аду среди вечной жизни. Когда не видишь конца, с трудом уже помнишь начало, а перед тобой лишь долгие годы бесконечного существования, многое теряет ценность. А ведь ты никогда не знаешь, в какой момент может оборваться то немногое, что ты имеешь. Даже в вечных реалиях ада всё, что у тебя есть, лишь временно. Понятие вечности — такое заблуждение, его не постичь простым душам. Цветы словно то самое редкое прекрасное, что стоит ценить, чем стоит успеть насладиться, потому что знаешь: они будут радовать тебя недолго.    Выдав это внезапное философское изречение, Энджел на некоторое время умолк, вглядываясь в бутоны. А Хаск затаил дыхание, потому что раньше уже слышал подобные слова от него, но только в другой реальности. Было в этом что-то очень странное и при этом чрезвычайно хрупкое. Оно пробуждало непрошенную тоску в душе по прошлому, что вдруг всколыхнулась, задевая чувствительные точки на сердце.    — В общем, да, они мне нравятся, но в аду достать их куда сложнее и дороже, чем это было на земле. Без специально обставленных условий их не вырастишь, и обустроить это тоже не так-то просто. А цветы — не то чтобы что-то особенно полезное и практичное; они могут лишь радовать душу, и поэтому это скорее для тех, кто обладает лишними деньгами. А ты мне часто дарил разные букеты, и если подумать о смысле символики, то они действительно могли быть значимыми и нести смысл. Поэтому я и хотел спросить.    Язык цветов Хаск знал только благодаря Энджелу и его увлечению ими. Каждый раз прошлое всплывало в памяти, заставляя проводить параллели. Хаск обещал как-нибудь рассказать об этом, но не сейчас. Время казалось совсем неподходящим. Сначала нужно выстроить более доверительные отношения, создать привязанность с этим Энджелом, который, в сущности, был тем самым его любимым человеком, но всё же не отражением и не тенью другого образа. У него не будет всех их совместных воспоминаний, он не будет на себе ощущать всё то, что они пережили; тот Энджел умер, и его уже никак не вернуть. С этим Хаск уже смирился. Начинать всё надо только с чистого листа и делать всё заново. Хаск не хочет, чтобы Энджел думал, что он важен ему только как призрак мёртвого любимого, чтобы постоянно думал, как бы больше соответствовать привычной Хаску версии, верно ли он подходит и всё в таком духе. А зная его, Хаск был уверен, что думать он так будет. Потому для этого ещё совсем не время.    — Белые розы — новое начало, доверие и верность, а также искренность и чистота намерений.    Хоть Энджел уже явно и предполагал, что его догадка верна, гетерохромные глаза всё равно изумлённо распахнулись, когда Хаск произнёс значение цветка.    — Вау, так значит, это действительно так, — выдохнул он.    — А что, не похож на осведомлённого? — усмехнулся Хаск.    — Нет, просто мало кто этим вообще интересуется и...    Энджел внезапно резко замолк, потому что рядом с их столиком вдруг остановился незнакомый человек. Хотя ещё до того, как на него обратили внимание, в нос ударил слишком приторный запах какого-то дорогого одеколона. Подняв голову, Энджел непроизвольно напрягся, и его глаза чуть расширились, словно бы в узнавании. Однако незнакомец лишь проскользнул по нему беглым взглядом и теперь смотрел только на Хаска, в его глазах отчётливо читалась смесь злости и презрения. Хаск даже вскинул брови от удивления, поскольку этого человека он в своей памяти не находил совершенно, и интересно даже, чем же он ему настолько не угодил.    — Хаскер, ты выбрался, наконец, из своего логова, — прошипел тот.    Какая фамильярность для того, с кем они уж точно близки не были. Подчёркнутая неподчинённость в показательном неуважении. Однако в пренебрежительном тоне достаточно отчётливо проскальзывало напряжение, словно этот человек старался убедить сам себя, что держит ситуацию под контролем.    — Чем обязан? — нежданная встреча неизвестно с кем уж точно не предвещала ничего хорошего. Не хотелось потратить теперь на него слишком много своего времени.    Хаск быстрым взглядом окинул этого человека, проводя мысленный анализ. Первый вариант, пришедший в голову, что они могли быть знакомы в прошлом прежнего Хаска этого мира, отпал. Маскированная неуверенность пришельца явно показывала скрытые сомнения и страх. Он держался нервно, словно понимая, что рискует, решив вдруг выскочить перед оверлордом лицом к лицу. Вряд ли кто-то с такой опаской подходил бы к хорошему приятелю, да и на его лице не было ни следа на близкое с ним знакомство. Значит, не узнать его фатальным не будет. Судя по выдержке, человек был при положении, но статус словно был выставлен напоказ, явно скрывая его не такой уж и впечатляющий. Скорее подчеркивающий хрупкое эго. Чего уж стоила эта вонь от излишнего одеколона и вычурный костюм с массивными золотыми запонками, сверкающими на скрещенных руках в неосознанном закрытом жесте.    — Ты сволочь! — прошипел вдруг он, сорвавшимся под конец на эмоции голосом.  Достаточно субъективное заявление, и всё ещё ничего не объясняющее. Допустим, а дальше-то что? Заметив, как обеспокоенно смотрит на него Энджел, Хаск послал ему успокаивающий взгляд и накрыл его ладонь на столе своей, как бы говоря, что всё в порядке и под контролем.  — Ты мою жизнь разрушил, ублюдок!    Незнакомец кричал слишком громко, привлекая к себе внимание, так что теперь на них уж точно смотрели все вокруг. Он уже полностью вышел на эмоции, явно мало себя контролируя, отчего его напряжение в теле лишь усилилось.  — Я даже понятия не имею, кто ты, — устало выдохнул Хаск, с недовольством глядя на прикованные к ним взгляды.    — Да как ты смеешь?! — задохнулся тот от возмущения. — Я Фергус, сукин ты сын!    А. Кажется, в этот момент в голове всё-таки что-то щёлкнуло, и Хаск начал припоминать. Вычурное имя полностью оправдывало своего хозяина. Вживую он с этим человеком действительно либо не встречался, либо совсем не обратил на него внимания. Но тот недавно писал ему с предложениями о сотрудничестве, они даже начали развивать эту тему, поскольку этот Фергус владел сетью престижных ночных клубов. Однако с самого начала он ему особо не понравился, а чем дальше, тем ярче Хаск понимал, что надёжность такого человека стоит под большими сомнениями. Кроме того, его вспомнил и Кас, сказав, что он порой захаживает в казино, и это всегда происходит достаточно громко и скандально, поскольку суммы ставил он большие, а играть не умел, собственно, как и проигрывать. После этого Хаск сразу отказал ему в перспективах сотрудничества, а на требование личной встречи послал посредника. Видимо, Фергус в итоге и затаил обиду. Однако с проблемами справляется он уж совсем непрофессионально.    — Я уже всем рассказал, что сотрудничаю с оверлордом, а ты просто вдруг всё отменил! Ты хоть знаешь, насколько пострадала моя непревзойдённая репутация?! У меня всё по наклонной пошло!    Хаск закатил глаза. Серьёзно, он впустую теряет время. Гневная напыщенная тирада Фергуса была слишком нелепой. Он вскинул подбородок в неумелой попытке изобразить уверенность, но мелкие подёргивания выдавали его с головой.    — Ты даже не представляешь, что я потерял из-за тебя! Ты мне это ещё всё компенсируешь, ясно?!    Ну, это уже было совсем абсурдно. Спектакль пора было заканчивать, он длится уже слишком долго. В этот момент Энджел не сдержал смешка, явно тоже видя всю нелепость ситуации, и Фергус метнул на него злой взгляд.    — Не тебе, грязной шлюхе, смеяться надо мной, — выплюнул он.    В лице Энджел ничего не изменилось, он явно давно привык к подобному, но Хаск был уверен, что подобные слова уж точно не могли быть ему приятны.    — Не смей раскрывать рот в сторону тех, кого даже не стоишь, — произнёс он твёрдым голосом, вложив туда всё раздражение, и Фергус невольно умолк от внезапной перемены в атмосфере. — Ты слишком глуп и недальновиден, раз не можешь понять, что никто не свяжется так просто с неудачником, что не может держать себя в руках. Мне не нужны деловые партнёры, не способные оценить свои возможности и риски, так что теперь ты просто исчезнешь и перестанешь портить мне вечер. Или пожалеешь.    Фергус успел перемениться в лице и теперь сверлил Хаска долгим, уязвлённым взглядом. Его маска уверенности и мнимого контроля уже начала растрескиваться и осыпаться, так что Хаск полагал, что теперь он всё же уберётся. Однако он явно недооценил его неблагоразумие. В следующий момент Фергус одним резким движением с силой перевернул стол, так что всё содержимое полетело в разные стороны. Звук разлетающейся посуды и глухой удар стола о пол оглушили зал. Ещё недавно плескавшееся в бокалах вино теперь заливало пол и скомканную скатерть пятнами от опрокинутой еды.    — Ты просто козёл, использующий людей ради собственной выгоды!  Прокричав это, он бросился прочь, и когда звон битого стекла улёгся, Фергуса уже и след простыл. Вот и финальные аккорды абсурдного спектакля. Придя в себя, Хаск его уже не застал, так что безумец в итоге просто остался безнаказанным. Унизив его перед толпой, тот просто сбежал, и попытка сейчас поквитаться была бы уже далеко не самым разумным шагом.    Отряхиваясь от осколков посуды, Хаск окинул мрачным взглядом учинённый беспорядок и тяжело вздохнул. Поднявшись, он подошёл к Энджелу, который пытался достать упавшие розы из осколков вазы. Собрав всё в руки, он оглянулся на раскиданные по полу баночки косметики, выпавшие из пакета.    — Ты как, в порядке? — спросил Хаск, присаживаясь рядом и помогая всё собрать.    — Да, — кивнул Энджел. — Но это был пиздец какой-то, если честно.    — Это уж точно.    Обменявшись мнением, они замолчали и в тишине продолжили паковать обратно все покупки. Без лишних обсуждений было ясно, что вечер окончен. Больше задерживаться не имело смысла, особенно под акцентированным вниманием всех остальных присутствующих в ресторане, которые хоть и не смотрели откровенно, но всё равно провожали их взглядами. В зале воцарилась какая-то тишина, так что атмосфера стала уже не самой располагающей, даже без шёпота обсуждений со всех сторон. Хаск быстро набрал водителя, чтобы тот сейчас подъехал и они поскорее убрались с образовавшейся драматичной сцены.    Собрав всё в руки, они направились к выходу из зала, пока работники ресторана бежали оценивать ущерб, нанесённый уже смывшимся виновником, и убирать беспорядок. Уже на лестнице, когда они, наконец, отрезались от основного зала, Хаск всё же выдохнул.    — Пожалуй, стоило с самого начала поставить его на место. Теперь он просто слинял, и каждый будет считать, что может безнаказанно устраивать мне такие представления, и ему ничего за это не будет.  Энджел мягко положил руку ему на плечо, стараясь поддержать. В этот момент они вышли на улицы ночного города, и Хаск тут же достал сигарету, глубоко затягиваясь.    — Так скоро весь авторитет растеряю.    — Разве ты не можешь послать за ним кого-нибудь?    На это Хаск лишь горько усмехнулся.    — У меня нет сейчас лишних людей, чтобы растрачивать их на кого попало. А как бы ни был нелеп этот клоун, защиту после своей выходки организовать себе он сумеет, так что добраться до него теперь было бы не так просто.    Хаск замолчал, прокручивая это у себя в голове. Да, чтобы поставить этого Фергуса на место, действовать надо было сразу; теперь возможность утеряна. Но сделанного уже не вернёшь, так что теперь оставалось принимать то, что имеем. Кас, конечно, поржёт.    Подавшись ближе, Энджел обнял его.    — Надеюсь, что в итоге он больше выставил себя идиотом, чем тебя в дурном свете. Человек он пренеприятнейший и внимания не стоит.    — Ты знаешь его?    Хаск ещё тогда заметил узнавание на лице Энджела, когда Фергус только появился.    — Он был как-то моим клиентом. Воспоминания те ещё, конечно.    Энджел поморщился, и Хаск переплёл их пальцы. Мысль, что Энджел ещё и был отдан когда-то этому придурку, добавляла ещё больше отвратности этой ситуации.    В этот момент подъехал автомобиль с его водителем, и они, наконец, забрались на задние сиденья салона. Прежние покупки Энджела аккуратно лежали в углу.    — Говори адрес, тебя отвезут домой, — произнёс Хаск.  На этом моменте Энджел чуть замялся, но адрес произнёс. Тогда они поехали вперёд, завершая этот долгий день, закончившийся на столь неблагоприятной ноте. Всю дорогу они молчали, но Энджел держался близко, всё ещё не разрывая переплетённых рук. Он выглядел очень задумчивым и сосредоточенным на чём-то, так что и не сразу заметил, что они приехали, — Хаску пришлось несколько раз позвать его. Район, в котором они оказались, был далеко не самым лучшим, представляя собой убогие обшарпанные здания и горы мусора на дорогах. Сразу нахлынула ностальгия по прошлому, когда они оба жили в похожем месте.    Хотя, наверное, прежний дом был вовсе не так плох. Хаск быстро пересмотрел свои взгляды, когда они вышли из машины и картина, не скрытая затонированными стёклами автомобиля, предстала во всей своей красе. В нос ударил гнилостный запах, и сдержать гримасу отвращения было уже никак нельзя. Однако он тут же пожалел об этом, когда заметил извиняющийся и стыдливый взгляд Энджела, пока тот не отвернулся, избегая зрительного контакта.    — Спасибо за сегодня, Хаски, — произнёс он, когда они вытащили все пакеты из машины, коих оказалось немало. — Правда, ты столько для меня делаешь, я даже не знаю, как вообще смогу полноценно тебя отблагодарить.    — Тебе тоже спасибо за компанию сегодня, — ответил Хаск, на что Энджел фыркнул.    — Скажи ещё, что настолько сорить деньгами для кого-то — это твоё хобби.    — Не для кого-то, а для тебя. Так что это многое меняет.    Не зная, как реагировать, Энджел просто поспешно отвернулся, пряча эмоции. Смущался он очень мило. Он начал в спешке собирать расставленные по земле пакеты, но Хаск его остановил.    — Тут слишком много, давай я помогу тебе занести.    — Спасибо, но я справлюсь. У меня-то много рук.    Было видно, что Энджелу некомфортно от такой перспективы и вообще от того, что Хаск находится с ним здесь. Он понимал почему, но не хотел ему в этом уступать. Если уж он уже здесь, то лучше было бы сразу устранить как можно больше напряжённостей и недопониманий.    — Всё равно тяжело будет, придётся несколько раз мотаться. Идём.    Решительно взяв в руки несколько пакетов, Хаск уже сам сделал несколько шагов в направлении, по-видимому, нужной двери. Не найдя подходящих предлогов для отказа, Энджел всё же уступил, идя следом и вскоре обгоняя, чтобы открыть дверь в подъезд. Здание неприятно дыхнуло старостью с плесенью, пока они поднимались на второй этаж. Там Энджел отпер нужную дверь, ведущую в маленькую квартирку.    — Хвастаться нечем, — сразу произнёс он, пропуская его на порог и оставляя вещи в прихожей, тут же переходящей в небольшую пыльную комнатку.    Низкая кровать с мятой постелью, пара приоткрытых шкафов, обшарпанный туалетный столик, одежда на полу и въевшийся в стены сигаретный запах. Проходя дальше, чтобы оставить покупки, Хаск невольно пробежался взглядом по выглядывающей из проёма крохотной кухне, обставленной пустыми бутылками и невыброшенными окурками.    — Ну, уж извини за бардак, я гостей не ждал, — начал оправдываться Энджел. — Я дома обычно провожу не так много времени, большую его часть просто сплю без сил, и на всё остальное времени вообще не остаётся.    Как будто Хаск сам жил бы лучше.    — Энджи, я ведь не укоряю тебя ни за что, — примирительно произнёс он. — Но дом, честно говоря, просто кошмар, уж извини.    — На что денег хватает. Я и так право съехать у Вала едва ли не на коленях вымаливал, ему это по самолюбию бьёт, он и задерживает порой зарплату специально. У меня потом долги по аренде копятся, приходится с арендодателем спать, чтобы простили. Но лучше уж на улицах жить, чем обратно в студию вернуться.    Скрестив руки на груди, Энджел мрачно вздохнул, но в этот момент из-под смятого одеяла на кровати выполз поросёнок, бросившись к нему. Витавшие вокруг него мрачные мысли тут же развеялись, и он с улыбкой опустился на колени, протягивая руки к поросёнку.    — Наггетс! Соскучился уже по мне?    Гладя брюшко свинке, Энджел словно скинул с себя весь негатив, что отравлял его всё время. Хаск наблюдал за этой картиной с улыбкой, пока Наггетс вдруг не вскочил на лапки и, оставляя руки хозяина, побежал к нему, радостно тыкаясь носом в ноги. Это было неожиданно и удивляло, но Хаск всё же тоже опустился на пол, чтобы погладить поросёнка, пока тот охотно тянулся к рукам.    — Надо же, — присвистнул Энджел. — Да он тебя уже почти что в семью принял. Обычно он очень настороженно относится к незнакомцам, а тут прям сразу настолько полюбил.    Заглянув в чёрные глазки свинки, Хаск не мог сказать точно, но словно в них было достаточно узнавания и привязанности, чтобы предположить, что Наггетс его помнил. Что, если он мог знать что-то о той другой жизни, которую они проводили все трое? Это было бы невероятно, но, с другой стороны, вполне себе допустимо. Энджел тем временем подсел ближе, наблюдая за ними.    — Ой, ну всё, он тебя теперь не отпустит, — засмеялся он. — Придётся тебе остаться здесь, если не побрезгуешь.    — Не смогу, но не поэтому. Но, Энджи, я ведь могу помочь тебе с другим жильём.    — Нет, — тут же резко отрезал тот. — Не надо, серьёзно, я не приму. Тогда я уже совсем не знаю, что мне делать, как тебе в глаза смотреть. Я сам разберусь, для меня ты и так уже делаешь достаточно.    Хаск промолчал, продолжая гладить Наггетса. Но в его планах всё равно было в скором времени всё же поселить Энджела в казино. Сразу, как только он, наконец, разберётся с Валентино.