Приторность

Всё это началось задолго до их знакомства, но именно это стало тем, что привело Минхо к увольнению. Минхо работал в этой фирме год. Последние четыре месяца он старался лишний раз не отсвечивать: слиться с обстановкой — ­­стать полудохлым фикусом в тёмном углу офиса. Потому что за последние полгода он успел заработать репутацию, которая его кромсала на части до сих пор. С Чонхуном было легко: он всегда улыбался, пытался шутить и растормошить зажатого Минхо. Хо редко сходился с альфами, новый знакомый вызывал искреннее любопытство. Тот объяснял: как работать в программе, где был поблизости самый вкусный кофе, и что лучше босса было не трогать по четвергам; у него происходили традиционные семейные ужины, которые доводили его до белого каления. И Минхо не заметил, как попал в омут, о чём он впоследствии пожалел. На одной из посиделок в баре с коллегами, он пошёл проверить Чонхуна, который пропал уже довольно давно, бросив напоследок, что ему надо было покурить. Но вместо обычного разговора на улице его встретили обветренные настырные губы, которые не привыкли спрашивать чужие желания, только углубляли поцелуй, наполняя мир Минхо сигаретным дымом. В обществе было не принято, чтобы альфы заводили романтические отношения друг с другом, на такое смотрели с отвращением. Хоть Минхо и Чонхуна теперь связывал лишь секс, на что порой закрывались чужие любопытные взгляды, Минхо всё равно упрямо верил, что ничего страшного не было в этих встречах. Что всё это не просто перепихон на одну ночь для Чонхуна, что они друг другу ближе, чем видится на поверхности. Внутри что-то искрилось при виде альфы, а за закрытыми дверьми скрывались ночи вместе, которые оседали на коже и в мыслях, будто бы они были обычной парой, которые просто не афишировали свои отношения. Минхо готовил ему завтраки и делал за него отчёты, а Чонхун использовал его тело, как ему вздумается. Не спрашивая и не прося, он просто забирал всё что есть у Минхо без остатка. Наутро в пустой кровати спутниками Минхо становились новые фиолетовые синяки, которые скрывались под одеждой, но весь день напоминали о себе болью. Но парень самозабвенно верил, что вот такая бывает любовь. Она же не должна быть как у всех. Да, им придётся всю жизнь скрываться, но не друг от друга. Но в один из дней Минхо понял, насколько он был наивен. В этом мире не всем нужно твоё открытое сердце, порой им интересна лишь доступность твоего тела. Проходя мимо курилки, его взгляд невольно скользнул по Чонхуну. Минхо не мог понять, но будто было что-то не так, что выбивалась из привычной картинки альфы. Чонхун криво ухмылялся и крутил зажигалку в руках, то и дело сверкая глазами на своих собеседников. — Мягкий и податливый, как омежка. Самое то, чтобы стресс спустить, главное не залетит, и всё позволяет. Попробуй как-нибудь — он не откажет. Минхо еле успел забежать в кабинку туалета, перед тем как парня стошнило. Его пробил озноб, тело сотрясалось то в рвотных позывах, то в каком-то вопле отчаяния. Пока он верил в любовь, с ним играли. Минхо заслужил. Это ведь он на любой добрый жест в его сторону, бросался как собака на кость. Он жаждал то, что было запрещено. И это было не о другом альфе, это было о чём-то глубоком и несовершенном, но зато бы принадлежало только ему. Минхо глупый и неумелый мальчишка, который принимает других, но забывает, что другие используют трюки, в то время, как он отдаётся полностью и безвозвратно. Он сам виноват, ему бы руки связать и запретить тянуться к свету, который в конце обязательно окажется прощальным воспоминанием перед погибелью. Минхо не помнил, как он доработал в тот день, но вечером он, словно в дымке, добрался до дома. Закрылся в квартире, перестал отвечать Чонхуну и старался справиться с этой нестерпимой ломкой. Внутри что-то надломилось, приобрело серый оттенок и легло тяжёлым грузом на дно. Выходные дали ему чуть больше времени, чтобы собрать себя вновь, но мигающий экран телефона постоянно возвращал его в реальность. Ночью в субботу он даже услышал стук в дверь, но не пошевелился, в голове прокручивая единственную мысль: «Меня нет. Меня нет. Меня нет». И ему показалось, что в тот момент его действительно не стало. Он вернулся на работу невидимкой, Чонхун не обращал на него внимания, возможно, он понял намёк или же задетая гордость альфы решила не тратить больше времени на Минхо. Хотя по прошествии пары месяцев альфа до сих пор порой писал по пьяни, уговаривая Минхо приехать на быстрый ничего не значащий секс. Впервые он о чём-то даже просил, и Минхо было противно от себя, что он до сих пор с надеждой смотрел на новые уведомления от контакта: «не отвечать, не выкарабкаешься», готовый сорваться. Но каждый раз силой мысленно себя тащил за шкирку в кровать и заставлял не думать об этом. Изводил себя, но не ехал. В офисе шептались, но никто с Минхо не вступал в контакт. Лишь рабочие вопросы решались на скорую руку, будто бы им было противно провести лишнюю минуту рядом. К Чонхуну такого отношения не было. Он всё также громко смеялся и постоянно болтался в компании омег из соседнего отдела. Всё поменялось спустя три месяца. — Извините, сонбэним, не могу настроить принтер. Пишет, что картриджа нет, но я его поменял. Все на обеде кроме вас, а мне срочно шефу нужно принести отчёт. Простите, что отвлекаю, — высокий худой парень за всю свою недолгую речь успел даже поклониться пару раз. Минхо с удивлением наблюдал за происходящим, ещё не совсем осознавая, что говорили всё-таки с ним. Когда тишина затянулась, парень продолжил: — Вы поможете, сонбэним? Минхо дёрнулся и резко встал из-за стола, коллега наблюдал за неуклюжими движениями парня. Тот, молча, прошёл к принтеру, трижды стукнул по его крышке, нажал кнопку печати — всё заработало; а потом вернулся за свой стол Выглядел Хо как заведённый болванчик, с которого стряхнули пыль, но механизм поистрепался и перестал работать как надо из-за редкого использования. Парень мягко улыбнулся и поблагодарил, оставив Минхо в покое. Минхо больше не верил улыбкам, но что-то внутри шевельнулось. И он тут же запретил себе хоть как-то реагировать. Хватит, он уже это проходил. Коллегу звали Ким Сынмин, он был новеньким. Был не особо общителен и хорошо выполнял свою работу. После того случая с принтером взгляд Минхо ненароком находил в офисе именно Кима и, задерживаясь на нём на пару лишних секунд, просыпался от какого-то волшебного сна и возвращал себя в действительность. Нужно было заняться делом, а не рассматривать новичка. Пару раз Чонхун пытался вовлечь Сынмина в разговор и приглашал сходить с коллективом после работы выпить, но тот всё отказывался. Даже когда сам начальник позвал, Сынмин был непреклонен, отчего Минхо непроизвольно его зауважал, за такое могли и премии лишить. Минхо давно не брали с собой, причиной тому было то, что он грустным выражением лица понижал настроение всем присутствующим. Да и к лучшему это было, последний такой раз привёл к поцелую с Чонхуном. На обед в офисе оставались только они вдвоём: Сынмин и Минхо. И почему-то новичок решил использовать Минхо как бесплатные уши. Когда другие работники уходили на перерыв, Сынмин перетаскивал ноутбук за стол Минхо, садился рядом и работал. Периодически прерываясь, чтобы что-то рассказать. А потом, будто ничего странного и не происходило, он возвращался на своё место. Минхо молчал и старался в эти моменты даже не смотреть в сторону парня. Нет, не стоит. Ему надоест, и он перестанет это делать. У Минхо нет возможности уволиться, придётся потерпеть. Но Сынмину не надоедало, он упрямо гнул свою линию, а Минхо стал невольно внимательно прислушиваться к рассказам парня. Он начал коллекционировать маленькие части паззла, пытаясь собрать их воедино и всё же понять: кто такой Ким Сынмин? Новичку нравился бейсбол, в детстве он мечтал стать певцом и до сих пор с удовольствием ходил в караоке с друзьями. Он любил животных и был скрупулёзен в работе, был упрям и саркастичен. Однажды он смог осадить Чонхуна, когда тот в очередной раз перепутал цифры для накладной и хотел всё скинуть на новичка. — Сонбэним, это не моя обязанность. Я не буду исправлять ваши ошибки. Сынмин был младше и бетой, Минхо тогда уже был готов сорваться с места, чтобы натура альфы не посчитала новичка угрозой, и не случилось чего-то непоправимого. Сынмин не опустил голову под разъярённым взглядом Чонхуна, наоборот, он бросил вызов. И альфа сделал шаг назад. Минхо выдохнул. С Сынмином всё будет хорошо, Чонхун не сможет его сломить, как сломил Хо. Да, Минхо был альфой, а Сынмин бетой, но по силе духа новичок давал ему большую фору. Но парень и не соревновался, он знал своё место. Да, он альфа. Не такой как все, но это он, и себя было не изменить. Он смирился, за свою натуру он уже расплатился, лишь надеялся, что больше не придётся. — Вы любите кофе? Минхо пожал плечами, он всё ещё не говорил с Сынмином, но язык тела порой бежал впереди его мыслей. — Сейчас вернусь. Минхо не оторвался от экрана, Сынмин был для него как радио. Приятный бархатистый голос на фоне, который обвивал, словно лоза, ощущением безмятежности, не давая царапаться одиночеству. Радио вело пространные разговоры и грело теплом чужого тела рядом. Иногда Минхо улавливал слабый аромат духов беты, которые совершенно ему не подходили, так обычно пахли омеги, но при этом... Запах был будто создан для Сынмина. Та мягкость, что была скрыта за непробиваемым взглядом беты, давала себе волю именно в этой приторности. Минхо по выходным порой невольно вспоминал о такой чуждой ему искусственной сладости и слегка улыбался. Перед ним поставили стаканчик с кофе. — Держите. Надеюсь, понравится. До Минхо донеслись нотки фундука и горького шоколада. Он занервничал: откуда был запах, неужто он пропустил момент, и у него скоро начнётся гон? Его взгляд задержался на лице новичка, который щурился от удовольствия из-за тёплого напитка. Так вот оно что. Дело было не в Минхо, а в сиропах, которые добавили в кофе Сынмина. Под взглядом Минхо бета отчего-то стушевался и пробормотал, что просто захотелось сладкого, и поспешил вернуться на рабочее место. Минхо взял свой стаканчик, пахло странно, будто бы примешивался какой-то раствор от кашля с корнем солодки, чем-то отдалённо напоминающий духи Сынмина. Минхо сделал глоток — вкусно. Удивительно, что оказалось вкусно. Краешком глаза он заметил, как Сынмин старался безуспешно спрятать улыбку, прикрывая её рукавом своего кардигана. Сынмин повадился таскать кофе и всякие булочки из кофейни неподалёку. — Я не видел, чтобы вы хоть раз уходили на обед и ели. Минхо умолчал, что Сынмин проводил точно также свой перерыв, как и альфа. Так что до этой внезапной перемены голодными явно оставались двое. Впервые нормально заговорил он с Кимом, когда тот принёс круассан с огромным количеством взбитых сливок. Минхо подавил в себе всхлипы. Это ворошило гнетущие воспоминания. Так нельзя, столько времени уже прошло, но эти взбитые сливки пробуждали внутри колючий вихрь. Для альфы запах был своеобразный, но Чонхуна свой природный аромат никогда не заботил, а Минхо было не до этого, когда пьяный альфа силой тащил его в спальню. Но сейчас он этот запах терпеть не мог. — Не приноси больше, — прохрипел Минхо, сдерживать слёзы давалось сложно, но он не простит себе, если даст им волю. Сынмин замер, он старался не сделать лишнего движения. Он медленно встал и забрал круассан, в кабинет он вернулся уже без него, но со стаканом воды. Минхо выпил его залпом. — Простите, я не знал, — бета прошептал, будто бы на радио случились помехи, и вот-вот оно должно было выйти из строя. Минхо с грохотом опустил пустой стакан на стол, и глухой стук неприятно прорезал тишину комнаты, заставив альфу поморщиться. — Не твоя вина. — Вы скажите, я куплю в следующий раз что-то другое! — Сынмин подался вперёд, казалось, всё, что творилось в мыслях младшего, можно было легко прочесть, лишь протяни руку и прикоснись. Но Минхо также видел, что внутри беты всё было так спутано, что пришлось бы провести ни один вечер, стараясь понять и рассортировать думы парня, что хаотично метались огоньками в глазах. — Перестань тратить на меня деньги, твоя зарплата не такая уж большая. — Считайте, это плата за компанию, а то я вам, наверное, надоел своим бубнежом. Сынмин хмурил брови и стучал пальцами по столу, он о чём-то серьёзно думал, будто бы пытаясь решить какую-то головоломку. Минхо хотелось дотронуться до него и прогнать наваждение. В этот момент Сынмин показался ему совершенно каким-то хрупким, и тогда Минхо подумалось, что Минхо Сынмину также нужен. У Минхо — радио, у Сынмина — слушатель. Одно без другого выживет, но вдвоём приятнее. — Только кофе, больше ничего не надо, и будем считать, что ты купил абонемент. — Ваша щедрость не знает границ, сонбэним. — Хён. Так с каким счётом вчера закончился бейсбол? Минхо всё чаще вступал в разговоры с Сынмином, теперь ему не хватало только слушать парня, ему хотелось, чтобы бета реагировал на него. Задавал вопросы, спрашивал мнения, смеялся над его шутками. Минхо становился зависим от реакции Мина на его слова. Ему было всё мало. За долгое время он наконец был рядом с человеком, и человек его видел. Этим было невозможно насытиться. Коллеги начали замечать, что Минхо и Сынмин часто проводили время вместе в офисе. Минхо пару раз слышал, как их обсуждали за спиной, спекулируя их возможной близостью. И Минхо бы отмахнулся, сплетни обычно долго не живут, но он вдруг осознал, что Сынмин мог тоже их слышать. О том, что думают о них другие. У Минхо закружилась голова, Сынмин мог слышать и про них с Чонхуном. Почему он не подумал об этом раньше? Минхо слишком погряз. Он старался глубоко дышать. Надо было успокоиться, иначе он упадёт прямо здесь. Это ведь неважно? Они же только коллеги. Пускай даже узнает, что с того? Просто перестанет с ним разговаривать, ничего страшного. Нет, ещё как страшно. Стыдно, обидно, и хочется вцепиться в парня и умолять. «Боже, Минхо, ты жалок», — смешок вырвался у парня, пока он пытался массировать пальцами виски, чтобы привести себя в чувства. Минхо отпросился с работы. Он не смог бы усидеть на месте, об отчётах и речи не было. Начальник на него косо посмотрел, но всё же разрешил уйти. Не возвращаясь в кабинет, альфа вышел на улицу и вызвал такси. Дома он упал прямо в уличной одежде на кровать и проспал до самой ночи. Утром он отписал, что состояние ухудшилось, поэтому его не будет пару дней на работе, чтобы никого не заразить. Он два дня не выходил из дома, и, кажется, последнее, что он ел — был какой-то батончик, который ему принёс Сынмин. На телефоне мигнуло уведомление. «Хён, ты в порядке? Никто не знает, что с тобой. Это Сынмин».

«Откуда у тебя мой номер?»

«Отдел кадров. Прости, я слишком волновался, поэтому обменял коробку конфет на него».

«Не знал, что сейчас такие расценки».

«Они хотели бутылочку вина, но я сторговался».

«У тебя прирождённый талант».

«Хён, как ты?»

«Всё нормально, Сынмин. Послезавтра уже выйду».

«Ты поел? Тебе нужны лекарства? Я могу приехать и помочь». Внутри Минхо всё сжалось. Он очень бы этого хотел. Просто снова почувствовать эту привычную сладость, которая наполняла воздух вокруг него последний месяц, и послушать своё любимое радио. От этого же не будет хуже? И если Сынмин хочет приехать, то он ещё не знает о Чонхуне? Минхо отправил адрес и попросил только кофе. Но Сынмин был весьма своенравным парнем, вместо этого он привёз суп и какой-то травяной чай. — Тебе сейчас это полезнее. Минхо спорить не стал, просто налил две кружки чая, и медленно начал есть суп. Организм после долгого голодания с подозрением воспринял попытки насытить его, но Минхо не торопился. Ему нужно было съесть всё до конца, чтобы показать, что он благодарен за заботу. Сынмин не спрашивал, но будто бы следил за каждым движением Минхо, что-то высчитывал, сопоставлял, но не делился с Хо результатами. Ну и пускай, оба могут играть в эту игру. Минхо внимательно оглядел Сынмина, тот явно плохо спал в последнее время и был больно осторожен в словах. Минхо не стал загонять его в угол, у каждого из них были свои тайны, лишь предложил посмотреть кино. Бета уехал домой только в час ночи, оставив Минхо чай и тянущее чувство внутри. После этого вечера они взяли за привычку встречаться вне работы. Искали, где поесть вкусное мясо, ходили на слезливые мелодрамы и спорили о вредности мироздания, гуляя в парках. — Мне кажется, было бы здорово — самому выбирать свой природный запах. Я бы только и делал, что менял его, — Сынмин шёл чуточку впереди и игриво, поторапливал Минхо. — Сынмин, ты не меняешь свои духи и берёшь одни и те же сиропы к кофе уже которую неделю. — Это другое! — Каким образом? Считай духи и есть то, о чём ты говоришь. — Духи искусственные, всем плевать на них, важен лишь естественный запах, а если его нет, то лишний раз и не обратят внимания, — Сынмин как-то съёжился и попытался ускорить шаг, Минхо потянул его за рукав, чтобы тот всё же от него не сбежал. — А мне нравятся твои духи, — Сынмин хмыкнул. — Ты сам жаловался, что у них специфическая отдушка. — Ну и что? Они от этого не хуже, и всегда мне напоминают о тебе. — Они тебя не раздражают? — Сынмин как-то уж слишком внимательно стал всматриваться в лицо Минхо, выискивал что-то? Так Минхо и не был намерен шутить или издеваться, он был искренен, поэтому взгляд Сынмина встретил, не пытаясь скрыться от него. — Нет, а почему должны? — Я просто думал, что ты предпочитаешь другое... — М? — Более сливочные запахи. Минхо резко остановился. Не может быть, он же не... — Хён, прости. Я не должен был, это не моё дело, — затараторил Сынмин, попытался взять старшего за руку, но Минхо сделал шаг назад. Он понимал, что рано или поздно бета всё узнает, но он так и не решил, что будет делать в таком случае. — Давно ты знаешь? — голос предательски ломался, Минхо сдавал все свои слабые места, а защищаться ему было не чем. Вот опять. Он снова подошёл слишком близко и был невнимателен к тому, что готовил для него другой человек. — Пару недель, омеги из бухгалтерии это обсуждали. Я их прервал, но кое-что услышал. — Тогда почему ты здесь? — Что? — Сынмин как-то растерянно старался приблизиться к альфе, будто бы сократив расстояние, сократиться и недопонимание. Минхо чувствовал, как превращался в изваяние. Он, вероятно, больше не сдвинется с места, и останется в этом моменте навсегда, и будет он съедать его с каждым прошедшим годом, без возможности выбраться. — Если ты знаешь про Чонхуна, почему ты продолжаешь общаться со мной? Зачем тебе компания подстилки другого альфы? — Хён! Не говори так! — от внезапного крика беты Минхо дёрнулся, всё же он не стал статуей, тело ещё живо, — Мне всё равно, что ты встречался с альфой. Это твоё дело, я не вижу в этом ничего плохого. Просто... я расстроился, что у меня нет шансов. — Шансов на что? — Минхо не понимал: то ли он сходил с ума, то ли Сынмин. — На то, что ты обратишь на меня внимание. Я всё же бета, понимаю, что не самый удачный вариант для отношений. Возмущение выплеснулось через край, потому что Ким сказал полную чушь. — Ким Сынмин, чтобы я такого больше не слышал. Любой был бы рад с тобой встречаться. Ты очень понимающий и заботливый парень, а твоя непробиваемость и упрямство берут в тиски, и от тебя невозможно избавиться, — Минхо отмер. Он снова был живым человеком, и как-то воздух вокруг стал более сладок и приятно клубился в его лёгких, наполняя его чем-то манящим. — Ты пытался. — Игнорирование не самая активная попытка. — Оно било мне прямо в сердце. — Я пришлю счёт за свои услуги. — Но это же было сущее издевательство! — Всё ещё услуга. Они посмотрели друг на друга и рассмеялись. Что-то чудесное происходило между ними, и Минхо хотелось ухватиться за это, чтобы оно не исчезло с ноябрьским ветром. — Хён, у меня всё же есть шанс? — Не знаю, Сынмин, есть ли? — парень подмигнул ему. — Хён, — протянул бета и, улыбаясь, легонько стукнул по плечу Хо. В Сынмине скрывалось настоящее сокровище и его блеск ослеплял. Минхо попал под очарование парня, он ему доверился. И он не хотел об этом жалеть. С Сынмином они проводили всё больше времени вместе, не давая определений тому, что происходило между ними. Они никуда не спешили. Минхо окутывался нитями младшего, и ему думалось, что и бета находился в такой же ситуации. Он льнул к Минхо так открыто и не боясь, что это льстило, давало какую-то небывалые силу и власть, которые Минхо лишь сохранял в себе, и клялся, что никогда не использует против младшего. Но в то же время Чонхун стал слишком активным в офисе. Возвращался рано с перерыва и громко начинал двигать стулья, сортировать отчёты и нажимать на клавиатуру с таким остервенением, будто он этими кнопками пытался гвоздь забить. Он не давал Сынмину и Минхо оставаться долго наедине. В течение дня он то и дело крутился около стола Минхо, задавая бессмысленные вопросы по работе или же пытаясь его как-то задеть. «Минхо, у тебя слишком сильный запах сегодня, тебе блокаторы надо выпить, чтобы никого не смущать». «Минхо, видел твой отчёт, думал, ты справишься лучше». «Минхо, приберись в переговорной, тебе всё равно нечем заняться». Чонхун и с другими всё чаще обсуждал Минхо, совершенно не скрывая — демонстрируя. Будто он сорвался с цепи и хотел растоптать Минхо, оставить валяться в грязи. Уязвлённая гордость альфы долго горит, особенно тогда, когда что-то, что ему принадлежало теперь ластилось к другим рукам. Минхо молчал, он не собирался в этом участвовать, мнение Чонхуна больше его не интересовало, а все эти шепотки и уколы, будто проходили мимо него. Но в то же время свирепел Сынмин, он уговаривал Минхо обратиться к начальству, вылить Чонхуну кофе на голову, да даже хотел один раз дать тому кулаком для профилактики, но Минхо его вовремя остановил. — Не надо, не связывайся. — Минхо, я не могу так. Они делают тебе больно. — Ну и что? — Как ну и что? Они не имеют права этого делать, с чего они решили, что могут просто так портить тебе жизнь? Тебе нужно постоять за себя. Минхо тяжело вздохнул. — Сынмин, займись работой, не лезь в мои дела, — парень отпрянул, будто его ударили, он замолчал. Лишь кивнув головой напоследок, вышел из кабинета. Минхо не хотел его обидеть, но он так дико устал от всех этих нападок, а ещё и Сынмин, которого надо было удерживать, чтобы он не попал в беду. Он просто выдохся, не подобрал нужных слов. Сынмин был за него, это в диковинку для Минхо, и такое он бы не хотел потерять. Но своей резкостью он обидел дорогого ему человека. Он обязательно извинится, просто не сейчас. Этот день будто пытался уничтожить всё на своём пути. Перепутанные платёжки, срывы сроков от поставщика, начальник уже час орал на секретаршу, потому что важный документ был отправлен не на тот адрес, из-за чего теперь они встряли по деньгам. Все забились за свои столы и старались не высовываться, надеясь, что все выйдут в шесть часов вечера отсюда живыми и неуволенными. У Минхо ни минуты не было свободной, чтобы поговорить с Сынмином, он попытается поймать его после работы и всё объяснить. Но под самый конец рабочего дня, когда Минхо уже выключил ноутбук, его мысли прервало тихое: «Извините, сонбэним, но я не понимаю, о чём вы». Сынмин стоял весь сжавшийся, будто старался стать меньше чем он есть, нижняя губа дрожала, а он судорожно пробегала по строкам на бумаге. Таким Минхо ещё не видел бету, тот держался из последних сил и совершенно не был готов к борьбе с ураганом. — Извините!? Ты видимо совсем тупой. Ты отправил документ не на тот адрес! Будешь сам значит оплачивать все издержки. Я, конечно, знал, что беты не очень способные, но не настолько же. — Я не допускал ошибки, я точно всё перепроверил. — Молчать! Вот значит, как? Будешь спорить со старшим коллегой? Думаешь, не вылетишь отсюда? — Но, сонбэним… — бета не успел договорить, как его перебил Минхо. — Сынмин, дай пожалуйста, я посмотрю, — Сынмин вздрогнул, он не услышал, как Минхо подошёл почти вплотную, трясущейся рукой он передал бумажку с данными. Минхо хмыкнул, он был не удивлён. Всё же не раз он исправлял за Чонхуном его ошибки, пока тот неизвестно, где шлялся с омегами. Он молча отправился к начальнику, напоследок лишь услышав слабое: «Минхо». Он потом к нему вернётся, сейчас ему было необходимо обезопасить Сынмина от Чонхуна, теперь уже навсегда. Вся ситуация случилась из-за того, что Чонхун кроме как мерзко шутить и флиртовать с омегами — ничего не умел. Он умудрился не только неправильно передать Сынмину все данные получателя, так и найти подозрительного поставщика, с которым альфа пытался строить какие-то непонятные схемы за спиной начальства. Но ни тот, ни другой особым умом не отличались. Чонхуна уволили, не без проблем, он успел разразиться проклятиями в адрес бывших коллег, пока его не увела охрана. Многие потом говорили, что были удивлены, как такой весёлый парень оказался таким уродом. Минхо молчал, конечно, их смутило только это, а не когда он обсуждал во всех подробностях, как он использовал Минхо, и какой тот жалкий, что лёг под другого альфу. Это они считали лишь светской беседой. Да и к чёрту их всех! В следующем месяце он уволится, уже подыскал новое место. Сынмин в последние дни работы Минхо в офисе не отставал от него ни на шаг, в каком бы углу офиса не оказывался Хо, бета старался составить ему компанию и всё время норовил утащить его то в кафе, то просто проводить до дома. Прикосновения тоже стали частыми; мимолётными, их можно было бы и не заметить. То лёгкое касание к плечу, то чужие пальцы задевали руку Минхо, и тот хранил каждое подаренное тепло особенно рьяно. В один из дней Сынмин решился на сущую дерзость и обнял Минхо на прощание, тот застыл и не знал, что делать. — Всё в порядке, Минхо. И Минхо ему поверил, он обнял его в ответ и уткнулся ему в шею. Бета до сих пор окутывал всё вокруг уже привычной сладостью. Такой родной запах, такой родной Ким Сынмин. Сынмин не торопил его, но не сбавлял своего упрямства. — Я хочу быть рядом с тобой. — Да мы почти всегда вместе, я тебе так быстро надоем. — Не надоешь, хён. Мне наоборот тебя всегда мало. Алеющие кончики ушей Минхо в ответ выдавали его взаимность, а сам он взял за руку Сынмина и сплёл их пальцы вместе. И тогда становилось будто бы не страшно, будто бы это была обоюдная зависимость. У одного — от фундука с горьким шоколадом, а у другого — от сладкого аромата духов.