Кровь на деревянном алтаре

Сань Лан застывает, услышав знакомое обращение, и Се Лянь точно может сказать, видя потрясение и шок в его глазах, что оно ему до боли знакомо. Это то самое имя, которое когда-то было дано ему. Теперь уже у принца дрожат не только руки, но и всё тело, он чувствует, как слезы наворачиваются на глаза. -Это же ты, У Мин, не так ли? Демон прерывисто вздыхает, больше от волнения, чем от реальной нужды, и скованно кивает, — откуда гэгэ узнал?, — его голос хриплый, и бог не уверен, страх или надежду он видит в глазу Непревзойденного. У принца перехватывает дыхание от подступающих рыданий, — я… Я звал тебя во сне. Ты ответил, а потом я проснулся, и ты все еще был здесь, и я… Как ты смог? Я видел, как ты умираешь. Я видел, как тебя разрывают на части. Я … — голос Се Ляня обрывается рыданиями, и он импульсивно наклоняется вперед, обнимая Князя Демонов и пряча лицо у него в одеждах. Плечи Сань Лана напрягаются, из его рта вылетает тихий вздох, но замешательство длится всего мгновение, прежде чем его руки обнимают принца, прижимая к себе так же сильно и крепко как раньше. -Ваше Высочество… Я смог восстановиться. Я еще не завершил свою миссию, поэтому стремился вернуться обратно, стремился изо всех сил. -Мне жаль, мне так жаль, — Се Лянь рыдает, уткнувшись в плечо Сань Лана, чувствуя огромную вину. В голове всё смешалось: вина за то, как он вел себя по отношению к своему спасителю и Градоначальнику Призрачного города, его многовековая скорбь по У Мину и то как он с ним обходился в прошлом. -Мне жаль, что из-за меня ты умер. Мне жаль, что я так ужасно вел себя с тобой. Мне жаль, что я был таким жестоким и пренебрежительным. Прости, что сравнивал тебя с Безликим Баем. Прости меня, прости, я… Руки Сань Лана на мгновение напрягаются, а затем медленно, как будто не уверенный, правильно ли поступает, он начинает поглаживать легкими движениями спину принца. -Ваше Высочество, пожалуйста, не извиняйтесь. Гэгэ не сделал ничего плохого, — в голосе демона слышатся странные нотки, как будто одно то, что принц извиняется, расстраивает его. -Но я сделал! Я должен извиниться! — пальцы Се Лянь впиваются в алую мантию демона, — ты всегда был таким преданным, а я всегда вел себя ужасно по отношению к тебе! И теперь, с тех пор как ты нашел меня, ты был только учтив и добр, а я… -В прошлом тебе было больно, страшно и ты злился, у тебя было на это право, а в этот раз ты испытал это всё по моей вине! Тебе не нужно извиняться. Только не передо мной. Сначала его тон спокоен, наполнен уверенностью, которую Се Лянь привык ожидать от Непревзойденного, но к концу он слышит нечто новое, то, что никак нельзя было предугадать, — это гнев, гнев, направленный не на Се Ляня, а на самого себя. Бог отстраняется, его широко раскрытые глаза, полные слез, прикованы к Сань Лану. После этих слов призрак замирает, взглядом осторожно скользит по лицу принца, а затем резко его отводит, но недостаточно быстро, чтобы скрыть чувство вины в глазах. Се Лянь не может допустить этого чувства у него. Он прерывисто дышит, пытаясь взять себя в руки, ради У Мина… -Это была не твоя вина, — голос принца еще более хриплый от слез, из-за чего новые шрамы на его горле приковывают все внимание демона, но ему удается сохранять спокойствие, — ты сам сказал, что те люди действовали не по твоему приказу. Ты не позволил бы… подобных вещей. Ты не хотел причинить мне боль. Сань Лан опускает голову, его руки дрожат, как будто он больше не уверен, имеет ли хоть какое-то право удерживать принца в своих объятиях, и когда он говорит, его шепот едва слышен. -Но я виноват. Я причинил тебе боль. -Нет, ты не виноват!, — Сердце Се Ляня бешено колотится, голова кружится от свалившейся на него информации, но ему нужно, чтобы Сань Лан и У Мин поняли его. Призраку не должно быть дела до принца, не после того, как Се Лянь поступал с ним. Но все же, кажется он заботится об этом никчемном человеке, и бог не допустит, чтобы он винил себя в его боли. Ни в коем случае! -Это был не ты! Случилось то, что ты не смог бы проконтролировать! И я… — Се Лянь прерывисто вздыхает, а затем с усилием выдавливает признание. -Я рад, что они сделали это именно со мной. -Ты что?!, — демон резко выпрямляется, в его глазах читается неприкрытый шок. -Лучше это буду я, чем какой-то невинный человек, который действительно был бы уже мертв, — Се Лянь одаривает его легкой дрожащей улыбкой, — а еще, это дало мне шанс встретить тебя снова. -Ваше Высочество… — зовет он, задыхаясь, и на мгновение Се Лянь не уверен, благоговейный трепет или ужас он видит в глазах Непревзойденного, но затем Сань Лан снова заключает Се Ляня в объятия, держа его так крепко, что кажется, будто он никогда больше не собирается отпускать. Какое-то время они просто сидят так, и Се Лянь расслабляется в этих объятиях, пытаясь найти в них такое нужное утешение. У Мин… У Мин… Он здесь. Он действительно здесь. Он… -Почему ты не сказал мне, что это ты?, — Се Лянь задает вопрос тихо, и отвечают ему также. -Я не знал, вспомнит ли меня Ваше Высочество, и даже если бы вы вспомнили, я не считал, что вы захотите меня видеть. Не думаю, что воспоминания обо мне вызывают хоть немного положительные эмоции. -У Мин… Сань Лан, я … — его слова отзываются резкой болью в сердце принца, и он отстраняется, но ровно настолько, чтобы он мог сесть, поднять руки и обхватить ладонями щеки демона, говоря мягким тоном, — конечно, я помню тебя, и это правда, что тогда я был… не в лучшем состоянии. Да, это были плохие времена, но ты никогда не был плохим воспоминанием. Я всегда помнил тебя. -Гэгэ… — Из уст демона это звучит не как милое прозвище, а как отчаянная молитва. Он склоняется к рукам своего бога, благоговением, трепетом и теплотой наполнены его глаза, от этого вида у принца перехватывает дыхание. «По традиции призраки отдают свой прах только своим возлюбленным» Слова вновь обрушиваются на Се Ляня, наполняя их новым смыслом. Так вот почему… Все это время… Но как? Как может кто-то, кто знал, каким он был тогда, испытывать к нему такие чувства? Как он может заслужить чью-либо любовь, и особенно любовь У Мина? Сань Лан тихо вздыхает, его тело, наконец, расслабляется, и он протягивает руку, чтобы нежно заправить прядь волос за ухо Се Ляня. -Ваше Высочество, вы действительно… — его голос затихает, лицо мрачнеет, когда его взгляд опускается на шрам на горле принца. -Сань Лан, — Се Лянь говорит торопливо, отчасти чтобы отвлечь демона, отчасти чтобы отвлечься самому, — когда ты сказал ранее, что вернулся, потому что «не завершил свою миссию», что ты имел в виду? -Ах…., — Непревзойденный немного откидывается назад, но его невероятно теплый взгляд прикован к принцу, — у меня есть возлюбленный, который остался в этом мире, он храбрый, благородный и милосердный человек. Он спас мне жизнь, и я смотрел на него снизу вверх с юных лет. Но мне хотелось достичь его и стать для него еще более сильным человеком. Хотя, возможно, он плохо меня помнит и мы никогда по-настоящему не разговаривали, но я хочу защитить его, поэтому я отказываюсь покидать этот мир и оставлять его в нем одного. Се Лянь напрягается, слова поражают его, как стрела. …Это я. Он имеет в виду меня. Нет, он не может. Зачем я ему? После всего, что с ним из-за меня случилось… Но Посланник Убывающей Луны сказал…. А разве он не говорил о том, что у него есть возлюбленная, когда он был У Мином? Кто-то, кто пострадал от воинов Юнаня? Неужели он… Тогда тоже имел в виду меня? Неужели он любил меня все это время, а я просто не замечал? Как… -Ваше Высочество?, — Голос Сань Лана прерывает суетливые мысли принца, выражение его лица обеспокоенное и, да, слегка паническое, как будто до него только сейчас дошло, что он, возможно, сказал слишком много и выдал себя. Но он этого не сделал, его выдал его помощник, и теперь… -Ничего такого, ха-ха… Я только что понял, насколько сильно проголодался. Думаю, что обильные слезы немного пробудили мой аппетит. Демон пару раз моргает, выглядя слегка растерянным, а затем выражение его лица смягчается, и он улыбается. -В таком случае я прикажу приготовить для гэгэ целый пир. -Никакого пира, ни за что!, — Се Лянь поспешно вскидывает руки, — это было бы слишком для меня одного. -Только если гэгэ настаивает. Гэгэ позволит мне принести ему завтрак в постель? -Сань Лааан, — Се Лянь не может сдержать легкой улыбки, которая появляется в уголках его губ, одну из первых искренних улыбок с тех пор, как он попал в Дом Блаженства, — тебе не нужно так сильно баловать меня, и ты не должен продолжать вести себя как мой преданный слуга. Это твой дом, и ты здесь хозяин. -Разве хозяину дома не должно заботиться о своих гостях?, — демон мягко улыбается в ответ, — кроме того, если это мой дом, то я могу делать то, что хочу, верно? И то, что я сейчас хочу, так это принести тебе завтрак в постель. Легкий удивленный смех срывается с губ Се Ляня, и демон сияет от этого звука, явно взволнованный тем, что вызвал у него такую реакцию. Он отодвигает стул и встает. -Подожди здесь, гэгэ. Я скоро вернусь. Как только Непревзойденный выходит из комнаты, улыбка Се Ляня спадает, он опускает взгляд на свои руки, его мысли путаются. На мгновение он чуть было не рассказал Сань Лану о том, что поведал ему Посланник Убывающей Луны, о том, что подозревает Се Лянь… Нет, о том, что он знает. Он почти сказал это, но… … Но что бы он сказал после этого? Любовь. Это такое чуждое понятие после 800 лет пустых странствий. Сколько времени прошло с тех пор, как он в последний раз знал что-то похожее на любовь? Может со времен Баньюэ? Возможно, и тогда это была совсем другая любовь. Это… Не то чтобы он ни разу за столетия не размышлял об У Мине, задаваясь вопросом о возлюбленной призрака или о том, как могла сложиться судьба этих двоих, если бы Се Лянь не был таким бесполезным и глупым, но каждый раз он отгонял эти мысли, зная, что они бессмысленны, а теперь… Что значит любить… вот так? Что значит быть чьим-то возлюбленным? Это никогда не было частью его жизни. Ему никогда не было это предначертано. Его способ самосовершенствования и добровольно взятый обет запрещают подобное. Но теперь, У Мин, Сань Лан, он… Принц качает головой, пытаясь прийти в себя. Его разум настолько сбит с толку шоком от их воссоединения, от открывшихся чувств Сань Лана, от всех старых искаженных ужасных воспоминаний, которые вернули ему боль, оковы и алтарь. Всего этого слишком много. А как же Сань Лан, У Мин? Когда-то он смотрел на Се Ляня как на своего принца и единственного бога. Он мирился со всей жестокостью Наследного принца как верующий, следовал за ним как слуга и солдат, но тогда он был молод, впечатлителен, предан. Прошли столетия, и теперь Сань Лан — Собиратель Цветов под Кровавым Дождем, Князь Демонов и Градоначальник Призрачного города. Он так далеко ушел от себя прошлого. Возможно, лишь ностальгия виновата в оставшихся теплых чувствах демона по отношению к принцу, но как долго это сможет продолжаться? Когда же он полностью осознает, что бог, которому он посвятил себя в юности, не более чем старый и сломленный человек? Нет, лучше, если Се Лянь не будет рассказывать о своих мыслях и чувствах. Так у них обоих будет время. Время, чтобы принц расставил все мысли по полочкам. Время, чтобы Сань Лан поменял свое мнение.

***

Сань Лан проводит день рядом с Се Лянем, принося ему еду и показывая поместье, разговаривая и пытаясь вызвать у него редкую улыбку. До сих пор кажется очень странным, что рядом есть кто-то, кого так явно интересует всё сказанное принцем, тот, кто ничего от него не требует, кроме улыбки. Принц знает, что ему не следует привыкать к этому, что его У Мин превратился в великого и могущественного Князя Демонов, у которого, должно быть, есть гораздо более важные дела, чем развлекать ничтожного падшего бога, но только в этот момент эти мысли кажутся совсем ненужными. Сколько десятилетий прошло с тех пор, как у него в последний раз был кто-то, кто столь внимательно его слушал? Сколько веков? Он, честно говоря, не знает точно. Он знает, что это не продлится долго, ни внимание Сань Лана, ни его привязанность, но только в данный момент он признает: да, это ужасно приятно. В тот же день Непревзойденный говорит, что у него есть сюрприз, и показывает ему несколько дверей, за которыми бог может почувствовать ауру смерти. Этот факт неприятно зудит под кожей, но ему следует помнить, что это его У Мин, и даже если он хочет причинить принцу боль, это будет совершенно понятно и оправданно, и поэтому, когда демон говорит ему закрыть глаза, он так и делает. Когда он открывает их снова, все напряжение вмиг спадает с плеч, и на несколько драгоценных часов шторм в душе проясняется, а тени отступают сменяясь восторгом, когда он входит в оружейную Дома Блаженства. Наступает ночь, тени прошлого вновь возвращаются и Се Лянь просыпается, весь мокрый от пота, дрожа, цепляясь руками за одежду, как за единственный якорь что удерживает его тело от падения в пропасть. Прохладные руки тянутся к нему из темноты, и он моментально отбрасывает их. -Нет! Не прикасайся ко мне! -Ваше Высочество, вы в безопасности. Здесь никто не причинит вам вреда. Слова нежны, они доходят до принца как раз в тот момент, когда ему наконец удается распахнуть ханьфу, чувствуя под пальцами свою собственную грудь, целую и без шрамов. -Я не… — его голос дрожит, дыхание прерывистое, пытаясь сориентироваться, его руки движутся вверх по телу, пока он не нащупывает серебряную цепочку на своей коже, а над ней успокаивающее несовершенство свежих шрамов. -Дыши, гэгэ, просто дыши. Все будет хорошо. Плечи Се Ляня расслабляются, когда голос, наконец, проникает в его сознание. -Сань Лан? -Я здесь. Постепенно темнота рассеивается, спальня наполняется мягким серебристым светом, и принц постепенно расслабляется, животный страх сменяет благоговейный трепет, когда вокруг них он замечает порхающих серебряных бабочек. Пока он наблюдает, как они мечутся, танцуют и образуют причудливые узоры в воздухе, дыхание успокаивается, а сердцебиение замедляется. Наконец Се Лянь переводит взгляд с бабочек над ним на Непревзойденного, сидящего рядом на небольшом стуле, снова стоящем рядом с кроватью. -Сань Лан, что ты здесь делаешь? Вопрос скорее задан из чистого любопытства, чем с каким-то обвинением. Теперь, когда принц задумался об этом, ему следовало бы задать этот вопрос, когда он проснулся накануне с рукой демона в своей, но в то время он был настолько отвлечен собственными противоречивыми мыслями и откровениями Сань Лана, что ему и в голову не пришло что-то спрашивать. Выражение лица Князя Демонов становится слегка смущенным, — прошу прощения за вторжение, но я подумал, что тебе снова будут сниться кошмары. Я не хотел, чтобы после них гэгэ проснулся один. -О, — говорит Се Лянь тихо, и странное теплое чувство наполняет тело. Давно у него не было никого, кто бы подумал о чем-то подобном, не говоря уже о попытке помочь ему пережить кошмары. …«Давно», а точнее с момента «смерти» У Мина и ухода его друзей. -Можно я…?, — вопрос вырывает Се Ляня из печальных мыслей, прежде чем он успевает погрузиться в них достаточно глубоко. Сань Лан протягивает руку, но не прикасается к принцу. Даже сама просьба, какой бы незначительной она ни была, согревает душу. Он кивает, и Сань Лан берет одну из рук Се Ляня в свою, переплетает их пальцы и слегка сжимает. Се Лянь тихо вздыхает, оставшееся напряжение после ночного кошмара, наконец, покидает его, и легкая улыбка трогает его губы. -Спасибо, что ты здесь. -Я буду рядом всегда, когда гэгэ захочет. Се Лянь слегка хмурится, — а как же ты? Я не знаю, сколько нужно спать призракам, но разве тебе не следует отдыхать в своей комнате? Губы Сань Лана искривляются в усмешке. -Это именно то, что я сейчас делаю. -Что?, — Се Лянь по совиному моргает, глядя на него, а затем его щеки розовеют, а глаза расширяются от осознания, — подожди, Сань Лан, ты имеешь в виду, что это твоя комната? Демон кивает, его улыбка становится более дразнящей, — ну, так оно и было. Кажется, теперь эта комната принадлежит Вашему Высочеству. Щеки становятся ярко пунцовые к тому моменту, как принц резко выпрямляется и собирается вскочить с кровати, но нежная рука на плече останавливает его. -Гэгэ, сейчас середина ночи. Куда ты идешь? -В комнату для гостей. У тебя должна быть хоть одна такая, верно? Или я могу спать на том диване в главном зале, или… -Притормози, — в его голосе слышится нежное веселье, — я не говорил, что хочу себе эту комнату вернуть. -Но это твоя кровать в твоей комнате! -Это значит, что это самое безопасное место в доме. Никто не посмеет побеспокоить тебя здесь. В словах Сань Лана есть резкость, угроза и предостережение любому, кто посмеет побеспокоить его принца. Более спокойно он продолжает, — если гэгэ неудобно, я, конечно, могу приготовить для него комнату для гостей завтра, но, по крайней мере, поспишь здесь остаток ночи? Се Лянь колеблется, а затем, со все еще слегка розовеющими щеками, кивает. -Хорошо, но, пожалуйста, больше не спи на этом неудобном стуле. Размеров твоей кровати более чем достаточно для двух человек. Что-то мелькает на лице демона, но он тут же мягко улыбается. -Хорошо, — он осторожно вынимает свою ладонь из руки Се Ляня и, обойдя кровать с другой стороны, садится рядом с богом. Бабочки следуют за ним, исчезая во тьме, пока комната снова не погружается в темноту. В этой темноте Непревзойденный обращается к принцу, — возможно, если гэгэ не возражает, я могу помочь немного избавиться от ночных кошмаров? Это вопрос, а не просьба или приказ, и Се Лянь инстинктивно чувствует, что, если он откажется, Сань Лан не будет настаивать. Это выбор, как и все, что связано с этим демоном, и, возможно, это просто всплывшее воспоминание о призрачных руках, хватающих его в ночных кошмарах, но внезапно эта поддержка становится очень важной для принца. -Хорошо. Руки, которые обнимают его, прохладные, но почему-то они согревают лучше всякого очага. Это очень успокаивающее чувство, и все же, в темноте, когда руки Непревзойденного прижимают его к себе, а грудь ощущается у него за спиной, Се Лянь чувствует, как пылают его щеки. Возможно, это из-за предположений, которые он сделал, когда Сань Лан впервые уложил его в эту постель, мысли о которых будут преследовать его всю оставшуюся жизнь, или, может быть, это из-за того, что Сань Лан по какой-то причине думает о нем как о своем возлюбленном. Что бы это ни было, Се Лянь обнаруживает, что остро ощущает присутствие Князя Демонов в своей постели, и ему потребовалось очень много времени, чтобы снова заснуть. После того дня Се Лянь думает, что станет меньше видеться с Сань Ланом, предполагая, что теперь, когда отношения между ними более менее улажены, тот вернется к своим обычным обязанностям, но, к его удивлению, в следующие несколько дней он видит Непревзойденного почти так же часто, как и в тот день, когда Сань Лан впервые показал ему оружейную. Во второй половине дня демон иногда уходит по делам, но возвращается еще до того, как успевают сгореть несколько палочек благовоний. Всегда вовремя, чтобы успеть поужинать с Се Лянем. После первого утра, когда они просыпаются в объятиях друг друга, Се Лянь так взволнован, что едва может смотреть на демона за завтраком, и все же почему-то не просит переехать в гостевую спальню, а Сань Лан ничего не говорит об этом, и поэтому принц остается в хозяйской комнате, обнаруживая, что в объятиях Князя Демонов кошмары становятся не такими частыми гостями. Это не лучшее решение проблемы, и каждые несколько ночей он все еще просыпается, дрожа, тяжело дыша и содрогаясь от боли и фантомных ножевых ран, но когда это случается, его всегда обнимают прохладные руки, серебристый блеск бабочек окутывает его и нежный голос шепчет успокаивающие слова, снова погружая в глубокий сон. Дни текут в спокойном ритме. Утром, после того как они вместе просыпаются и завтракают, Сань Лан удаляется чтобы выслушать доклады от Посланника Убывающей Луны, чье имя, как узнает Се Лянь, Инь Юй, а принц в это время читает в огромной библиотеке Сань Лана, или гуляет в его саду, или купается в гигантской купальне, не делая ничего особенного, просто существуя в пределах дома. Ранним вечером, после совместного обеда, он и Сань Лан спарингуются. Это очень захватывающий опыт, особенно когда Се Лянь, к своему восторгу, понимает, что они действительно равны. После этого они сидят и разговаривают, или готовят вместе на большой кухне Дома Блаженства, или Сань Лан ненадолго ускользнет, чтобы уладить все дела. В такие вечера Се Лянь всегда старается приготовить для него особенный ужин и постоянно удивляется, что демону, кажется, действительно нравится его готовка. Конечно, не все дни выдаются такими неторопливыми и легкими. Иногда Се Лянь слишком измотан, чтобы даже посетить оружейную, слишком опустошен бессонной ночью, полной призрачных болей и извивающихся теней прошлого в сознании. В такие дни Непревзойденный настаивает, чтобы он отдохнул в постели и позволил снова приносить ему еду в постель. Иногда сам Се Лянь не хочет вставать с кровати, когда туман в его голове сгущается и он обнаруживает, что у него больше нет сил двигаться или даже разговаривать. Тогда Сань Лан остается рядом с ним, читая вслух легенды или поэзию, держа Се Ляня за руку, когда тот позволяет к нему прикоснуться, и просто сидя рядом с ним, когда не позволяет. В такие дни Се Лянь иногда огрызается на демона, а иногда едва отвечает ему, и всегда в конце концов извиняется за свое поведение. Каждый раз он все более уверен, что на этот раз, Сань Лан уж точно сыт им по горло, на этот раз Князь Демонов поймет, что Се Лянь того не стоит, и отступит. Но почему-то он никогда так не поступает. Каким-то образом он всегда остается рядом. Проходит три недели как Се Лянь живет в Призрачном городе, когда приходит доклад. Некоторые из призрачных приспешников Зелёного Фонаря Блуждающего в Ночи терроризируют юг. Сань Лан говорит об этом принцу после утренней встречи с Инь Юем, объясняя, что хочет пойти разобраться с тем, но что он все равно вернется к обеду. Это один из спокойных дней для Се Ляня, и хотя он наслаждается размеренностью своей новой жизни, какая-то его часть хочет чего-то интересного и нового, поэтому он напрашивается пойти с ним. Битва оказалась быстрой и легкой. Непревзойденный позволил принцу выбрать один из мечей из оружейной, но Се Лянь понял, что ему оно не понадобиться и больше времени провел, наблюдая за кошачьей грацией Сань Лана и блеском клинка Эмина, чем сражаясь с мелкими демонами. Когда все закончилось, Се Лянь помог горстке людей, похищенных для съедения, выйти на улицу из пещеры, в которой их держали в плену. Только когда он собрался обратно в пещеру к Сань Лану, принц услышал голоса. -Я говорил тебе, что они здесь! -А я говорил тебе, что если бы эти демоны были здесь, мы бы уже могли их почувствовать! -Может быть, мы просто недостаточно близко подошли! -Может быть, ты просто ужасен в поиске источники темной силы! -Пошел ты! Как будто у тебя это так хорошо получается! -Уж лучше, чем у тебя! Се Лянь замирает, его сердце бешено колотится в груди. Прошли столетия, но даже сейчас один из этих голосов все еще до боли знаком, а что касается другого… Ну, он звучит несколько по-другому, настолько, что Се Лянь едва узнает его, но кто еще мог так ругаться? Прежде чем у него появляется шанс решить, должен ли он стоять на месте или быстро скрыться в пещере, Се Лянь оказывается лицом к лицу с до боли знакомыми людьми: Фэн Синем и Му Цином.