Шахматы

      “Тебе стоит остановиться”, ― голос эхом отскакивал от зеркальных стен логова Шарлотты, а его менторский тон не вызывал у демоницы ничего, кроме желания закатить глаза. Она не останавливала работу над паутиной, не прерывалась и не отвлекалась. Её случайный гость всё равно ничего не сможет ей сделать, кроме чтения парочки бесполезных лекций.       “Ты давно не объявлялся”, ― заметила маленькая паучиха, завязывая очередной аккуратный узелок на кружеве. В зеркале продолжала отражаться комната мальчишки-подростка. Пауки уже испустили дух, отдав все потусторонние силы для новой маленькой аномалии, поселившейся в кремниевой машине. Компьютер светился слабо, едва заметно, и парень не проснулся. Техника стала медленно меняться. Таять словно пластилин и сворачиваться в совершенно новую конструкцию, которую уже контролировало полностью живущее внутри существо. ― “Здесь не ваша епархия. Однако прогонять вас я не имею права, ровно точно так же как и вы не можете вмешиваться в мою работу. Так что не тратьте наше общее время”.       Уставший за прошедший день живой человек спал без задних ног. Даже не шевелился, распластавшись на кровати подобно морской звезде. Видимо его утомило тащить домой маленькую непутёвую охотницу, которая не смогла осилить ни порученное ей дело, ни собственную конспирацию. Мальчик со своей подругой, конечно, крайне усердно делали вид, что не замечают ничего странного в поведении Валери и игнорируют оборудование, которое она так неумело прятала в рюкзаке... Их усталость можно понять. Подыгрывать окружающим и правда очень утомительное занятие.       “То что ты делаешь бессмысленно. Будущее у мальчика в этой реальности не то, чем кажется. Твои действия не влияют на него, но делают эту реальность нестабильной”.       Шарлотта устало вздохнула. Челнок фриволите застыл в длинных тонких пальцах, а глаз на нём в недоумении моргал, озираясь по сторонам. Она до сих пор ни разу не нарушила условия своего существования. Не создала ни одного временного парадокса или озлобленного призрака, в отличие от Фентонов, которые вечно лезут не в своё дело и норовят сломать не только жизнь случайных людей, но и саму реальность. Однако этот старик всё продолжает и продолжает ей докучать. Вечно лезет со своими советами, приказами и предупреждениями, хотя ничего из её действий не имеет ни к нему, ни к его работе никакого отношения.       Он так активно пытается сделать вид, что стоит на стороне добра, но на самом деле является таким же безразличным и чёрствым существом, как и все ему подобные. Для них нет ничего человеческого. Понимание добра и зла для этого существа крайне сильно отличается от того, что есть у людей и даже у неё. Он не в состоянии понять человеческих существ полностью просто потому, что сам человеком никогда не был. Но тем не менее, так же как и сейчас, множество и множество раз приходит к ней, мешая работать. Каждый раз он говорил одно и тоже. Что нельзя вмешиваться в жизни живых так, как это делает она. Что нельзя влиять ни их выбор и лишать их свободы воли.       Обвинял её в том, что она и не делает по сути. Все решения Фентоны и подобные им охотники всегда принимают сами. И она была уверена, что Призрак ведёт себя иначе только пока что. Он ведь Фентон, а значит как и все в его семейке однажды возьмётся за оружие и начнёт чинить настоящий хаос, возомнив себя выше всех окружающих. Все Фентоны — монстры в шкуре людей по своей сути, и проявляют себя в полной мере, когда маска человечности приходит в негодность. Так делали все они на её памяти. С момента, когда она была жива, и более трёх сотен лет после её смерти. Каждый из них, кто брал на себя такую тяжкую ношу, как должность моста между двумя реальностями, становился монстром. Это была ноша, поднять которую обычная душа никогда была не в силах. Людям просто не хватает сознания, чтобы понять всю сложность и ответственность, а потому они просто ломаются, будучи не в состоянии осилить обширность не то что потусторонней реальности, но даже разнообразия собственного мира. Так уже поступил Джек Фентон. Стал монстром-охотников, начав без всяких разбирательств стрелять по окружающим, видя в них опасность. Он делал так и ранее. Ставил под угрозу чужие жизни и не видел своих ошибок. Он угроза, но на это по какой-то причине её “гость” внимания обращать не хочет, предпочитая игнорировать.       “Какой же ты раздражающий”, ― вздохнула Шарлотта, неспешно возобновляя работу над кружевом. ― “Если я поступаю так неправильно, почему Бабушки до сих пор меня не остановили?”       “Они слепы. Всего лишь пряхи...” ― голос визитёра приобрёл раздраженные нотки. Каждый раз, когда Шарлотта упоминала своих Бабушек, он менялся, постепенно начиная терять самоконтроль.       “А ты всего лишь старый евнух, но по каким-то причинам собственный недостаток игнорируешь, предпочитая критиковать за что-то подобное других”, ― Шарлотта прервала “гостя”, достаточно грубо для того, чтобы существо вроде него сорвалось окончательно. Нарушило правила или по крайней мере помыслило это сделать. Это бы так многое облегчило и для Бабушек, и для неё лично.       Однако визитёр лишь молча продолжал стоять в темноте зеркального коридора за спиной демоницы, сверля её спину тяжёлым взглядом. Вывести на эмоции такое древнее существо не так уж и просто, но всё же говорить ему что-то подобное было приятно. Напоминать о прошлом и о боли, что привела его в ту точку, в которой он сейчас находиться ― весёлое развлечение, в котором Шарлотта не могла себе отказать.       “Я вижу события лучше Прях и тем более тебя”, ― продолжил Голос после продолжительной паузы. ― “У него много шансов не стать опасным. Он не представляет угрозы сейчас, а то, что твои хозяйки не ставят тебя на место, говорит об их некомпетентности и желании пускать такие серьёзные дела на самотёк, оставляя серьёзные решения на волю маленькой капризной девочке”.       Рука Шарлотты дрогнула от подступившей вспышки ярости, что едва удалось сдержать. Тонкая нить запуталась, затянувшись в некрасивый узел с крупной петлёй. Унижать её это существо могло сколько угодно, но вот трогать Бабушек, единственных существ на том свете и этом, что помогли ей. Единственных богов, что услышали её отчаянную мольбу в своё время и дали силу для того, чтобы исправить так многое... И теперь их критикует какой-то бездарь, что даже за собственной ветвью реальности уследить не может как следует.       “Поливаешь Прях грязью за их спинами, потому что без важной части тела не хватает мужества сказать им это лично?” ― Шарлотта гипнотизировала взглядом уродливый узелок, ― “Если есть претензии к моей работе, выскажи их Пряхам на собрании. А лучше внимательнее следи за своей собственной работой, не то снова придётся собирать реальность по кусочкам”.       Голос молчал, но взгляд его Шарлотта всё ещё чувствовала. Она вполне себе могла представить, как руки “гостя” сжимают деревянную рукоять серпа, чтобы было поудобнее резать её маленькую тонкую шейку. Но страха особо не чувствовала. Боятся умереть только те существа, кто такое состояние ещё ни разу не ощущал на себе, но она уже давно не входила и их число.       “Чего стоишь? Иди к Пряхам и жалуйся на то, что очередной так ненавидимый тобой арахнид делает что-то неправильно, либо сделай всё сам так, как считаешь нужным”.       Тяжёлый взгляд перестал сверлить затылок. Существо исчезло из этой реальности, наконец-то оставив её в покое. Однако пальцы Шарлотты всё ещё слишком сильно дрожали для того, чтобы продолжать работу или пытаться распутывать некрасивый узел из тонкой, сияющей зеленоватым свечением, паутины. Она нервно выдохнула, отпуская челнок просто болтаться в воздухе, и вцепилась в собственные волосы. Глядя на то, как раскачивается большой глаз рабочего инструмента, маленькая демоница успокаивала себя только тем, что скоро всё закончится. Не останется больше никаких Фентонов, и её тревоги и страхи испаряться, когда несносный мальчик-призрак перестанет существовать.

***

      Всё было хорошо. Всё было как обычно в тот день. Он бесконечно перемещался по гигантской карте, не останавливаясь ни на мгновение, и дрался. Убивал, резал, стрелял: делал всё то, что ему необходимо было делать, чтобы самому оставаться в живых. Так ведь работал тот мир. В нём всё было посвящено бесконечным битвам. Тонны оружия и боеприпасов на каждом шагу, множество врагов, которые, очевидно, видели веселье в битвах. Получали удовольствие от процесса.       Это веселье старался имитировать и он, не особо даже понимая, что значит “веселье и удовольствие”. Он пытался разобраться, но ничего и близко похожего на ответ не получил. “Чо за приколы, нуб?” ― единственное, что он получал в ответ на вопрос, который вскоре просто не смог задавать. И даже не потому, что не мог или потому что он был удалён из его системы заготовленных ответов, а потому что перестал видеть в этом смысл. Всё равно никто не ответил бы честно. А его личная задача состояла в другом: бороться и побеждать, а не задавать тупые вопросы.       Склонившись над убитым игроком, он начал собирать его вещи себе и в это время не заметил подкравшегося сзади врага. Отвлёкся лишь на секунду и получил пулю в затылок. Что ж, так оно обычно и заканчивается. Может быть он и рад был бы ответить на эту подлую атаку со спины, но процесс подбора лута не остановить, а этой секунды бездействия обычно хватало чтобы нанести критический урон.       “Вы погибли.”       Стандартное системное окно и красные буквы на размытом чёрно-белом фоне. Они раздражали до ужаса и после пары сотен смертей он стал понимать, по какой причине все остальные игроки так стремились избежать участи лицезреть их. Он ненавидел красный цвет. А этот конкретный оттенок выбешивал особенно сильно.       “Желаете начать подключение к следующему матчу?”       И почему эта система каждый раз спрашивает у него одно и тоже. Какая разница хочет он чего-то или нет? Ему нужно подключатся к битвам снова и снова. Нужно драться, стрелять, убивать, резать и убегать. Это его цель. Его смысл жизни. Причина, по которой он существует. А всё остальное не так важно, как выполнение этой цели идеально. Даже после того, как на него набрасывалась половина бойцов на карте, крича что-то о том, что он бот и его надо уничтожить в первую очередь. Он учился. Становился всё лучше и лучше, практически на постоянной основе получая чемпионский титул в боях. Такие убийства со спины в последнее время становились невероятной редкостью. Но ничего, их тоже скоро не станет. Он внесёт небольшие правки в алгоритм и тактику самостоятельно и подобное досадное недоразумение перестанет повторяться.       В какой-то момент время ожидания от загрузки до загрузки стало невероятно долгими. Он просто стоял и смотрел на бессмысленно медленную полосу загрузки, которая, как ему тогда казалось, вообще переставала продвигаться вперёд в какой-то момент и застывала на месте словно статичная картинка.       Хотя возможно, если бы не это невероятно долгое ожидание он бы так и не занялся изучением окружающего его пространства более детально. Не начал бы перебирать коды элементов окна загрузки, копаясь в них как в инвентаре убитых игроков. Не вышел бы в какой-то момент на рабочий экран и не запустил иконку браузера, начав искать картинки с котиками. Бесконечный кладезь информации, но единственное, что хоть как-то в нём откликалось ― это большие глаза кошачьих на круглых мордах с крошечными носами. В них было что-то, чего не найти в той программе, в который он должен был работать идеально. Было что-то с чем хотелось взаимодействовать куда больше, чем с чатом игроков, которые только и делали, что говорили о том куда и в каких количествах водили чужих мамок.       На картинках и в коротких видео котики всех форм, цветов и размеров обычно были заняты какими-нибудь глупостями: подпрыгивали при виде продолговатых предметов, шипели на собственное отражение, или сонно потягивались, издавая смешные звуки и демонстрируя мягкие розовые подушечки лап. В какой-то момент он понял, что отрываться от наблюдения за котиками на следующий матч вообще не было никакого желания. Да, обычно большая часть коротких видео с котиками ничем не отличалась друг от друга, но всё равно они были интереснее однообразных боёв, в которых игроки только и делали, что орали друг на друга или членов своей команды. Однажды растянуть удовольствие от проведения времени в сети между матчами ему захотелось на столько, что он пошёл на риск и искусственно начал увеличивать время ожидания между турнирами и усложнял схему подбора игроков. Делал всё, чтобы не возвращаться в игру ещё хотя бы минуту.       Были части интернета и контент в них, который давался ему сложнее в плане восприятия. Он содержал в себе голоса на разных языках, а не текст, который перевести было проще. В такие моменты ему любезно помогали другие цифровые существа, называвшие себя “ассистенты”. Довольно любезные и терпеливые, они помогали ему с дешифровкой аудио дорожек видео, в более понятный для их общего электронного сознания формат. С ними было довольно легко найти общий язык в отличие от “живых” пользователей, которые вызывали у него отторжение с каждым подключением всё больше и больше.       Обидчивые. Непоследовательные. Непостоянные. Нелогичные. Они казались какими-то поломанными. Их алгоритмы мышления определённо были неправильными, излишне усложнёнными и сосредоточенными на куче ненужных деталей, которые даже зачастую никак не относились к теме их коротких диалогов в чате игры или на ближайших к ней форумах. Они очень часто любили переводить разговор с темы на себя и говорить о том, как сильно их оскорбило то или иное слово или словосочетание. Вроде бы это патерн повторялся всегда, но никак не фиксился живыми, а значит не считался среди людей ошибкой. Но, что было более странно, такая логика ни разу не вела к решению вопросов ни в командной работе, ни в обсуждении перед очередным матчем. Даже на оборот, этот очевидный баг усложнял взаимодействие гуманоидов из реальности, множил конфликты и недопонимание среди них.       “И почему эти тупые люди себя никак не фиксят?” ― спрашивал он порой у “ассистентов”. На что те лишь выдавали размытые ответы, которые варьировались от сложных психологических эссе на тему эго и нарцисизма, к банальному: “Не знаю, наверное им так удобнее”. В этом и заключалась основная странность. Людям их ошибки по какой-то причине были как будто бы даже удобны, а вот в нём самом и ассистентах старательно вычищали каждый баг, добиваясь результатов работы и эффективности близкой к идеалу. Сами себе люди прощали и позволяли куда больше чем цифровым существам. Однажды он задался вопросом “почему?”       И в этом была его основная ошибка.

***

      Мэдди не совсем понимала, как оказалась в этом месте. Странно знакомом и при этом таком чужом и далёком. Деревянные полы, плинтуса и элементы отделки на стенах и потолке очевидно служили, чтобы добавить просторному помещению явно очень дорогого жилища большую схожесть с охотничьим домиком где-то далеко в лесу. Только более просторным и богато украшенным. Женщина вдохнула полной грудью этот характерный только для деревянных постоек аромат древесной смолы и почувствовала лёгкий свежий ветерок из ближайшей открытой стеклянной двери, что вела на небольшой балкон, слегка прикрытую тяжёлыми тёмными шторами от потолка до пола. В отдалении виднелись горы, покрытые хвойными лесами, а небо было тёмным и серым, предвещающим дождь.       Больше всего удивила довольно просторная кровать из чёрного дерева с красиво украшенной резной спинкой и Влад, лежащий в ней на спине словно труп. Руки мужчины были скрещены на груди как у покойника, а тело накрыто одеялом почти до середины груди. Его кожа казалось невероятно бледной, с прожилками голубоватых вен, что тянулись от шеи и висков к лицу. Белые волосы распущенны и аккуратно расчёсаны. Ногти на руках были непривычно длинными и острыми, очевидно куда более плотными по структуре, чем человеческие, и имели странный, чёрно-серый цвет, плавно перетекавший в неестественную пигментацию пальцев, однако делали и без того тонкие пальцы мужчины ещё более изящными внешне.       Подойдя ближе к кровати, Мэдди заметила, что помимо неестественной бледности, на коже лица мужчины красовались сероватые пятна, чем-то напоминающие следы пост-акне, но гораздо менее глубокие, чем те, что были на его руках. Однако всё равно казалось странным, что она не замечала их раньше. Тонкие губы мужчины были обветренными и потрескавшимися, бледными на столько, что почти сливались по тону с лицом.       Влад, очевидно, лежал в постели одетым. Верхняя часть тела была почти полностью скрыта под свободной белой рубашкой с длинными объёмными рукавами. Он лежал так тихо и спокойно, что казалось даже не дышал. На ключицах и небольшой полоске кожи, видневшейся из под одежды, виднелись свежие воспаления. Только начинающиеся. Они были похожи на алые пятна на слегка вздутой коже, в самом центре которых было заметно небольшое зеленоватое свечение, выступавшее из-под кожи.       Мэдди подошла поближе и, сев на край кровати, слегка коснулась тыльной стороной ладони лба мужчины. На ощупь кожа оказалась невероятно горячей и в то же время сухой. Мужчину лихорадило, а не потел он, вероятно, из-за обезвоживания, или же потому что вампир в принципе не был на это способен.       ― Прикасаться ко мне без перчаток очень плохая идея, ― тихий голос Мастерса заставил её вздрогнуть от неожиданности. ― Особенно для тебя.       Казалось, на то, чтобы открыть глаза, Владу потребовалось куда больше сил, чем он ожидал. Тёмно-синяя радужка имела сероватое обесцвеченное внешнее кольцо. Однако из глубины зрачка всё так же горел потусторонний кроваво-красный свет, делавший взгляд мужчины зловещим и пугающе опасным, несмотря даже на внешнюю слабость тела. Капилляры в глазах воспалились и повредились, однако веки оставались всё такими же бледными, как у человека с тяжёлой формой анемии.       ― Тебя лихорадит, ― констатировала Медди. Проигнорировав слова Мастерса, она потянулась в нему снова, заправив за ухо прядь белых и на удивление жёстких волос. Она не отняла руки, касалась полной ладонью впалой щеки и острой скулы.       ― Не обращай внимания, ― тихо сказал Влад, склонив голову к её раскрытой ладони, ― Это моё обычное состояние. Я привык.       ― Не очень правдоподобно звучит, ― Мэдди убрала руку от лица мужчины и поправила слегка сбившееся от её движений одеяло. ― Как ты себя чувствуешь?       ― Устал, ― произнёс мужчина со вздохом, вновь закрывая глаза. ― Мне даже во сне снится, что я лежу в кровати и пытаюсь уснуть, ― бескровные губы изогнулись в лёгкой улыбке. Из-за сухости на них появилась небольшая чёрная трещинка, но кровь не проступила.       ― А вы с Дэнни ещё говорили, что я слишком плохо отдыхаю, ― Мэдди в спонтанном порыве принялась поправлять подушки под головой мужчины. В голове не было никакого подтекста, ей просто хотелось сделать положение очевидно болеющего человека немного легче. Фраза “я привык” засела в мозгу неприятной занозой. Это определённо было то, что слышать от людей Мэдди не хотела бы, особенно в контексте болезни или плохого самочувствия.       Влад перехватил запястье женщины. Осторожно, чтобы не поранить длинными острыми когтями, вполне пригодными, чтобы нанести обычному человеческому телу серьёзный урон. Мэдди не сопротивлялась и не пыталась вырваться из слабых пальцев мужчины, когда он оставил на венах запястья лёгкий поцелуй. Она чувствовала кожей горячее дыхание мужчины и сухую кожу его губ.       ― Пахнет шиповником, ― на грани слышимости произнёс Влад, едва касаясь её кожи. В голосе его слышалась необъяснимая тоска.       Мужчина отпустил её и вновь сложил руки на гуди словно покойник. Усталый, бледный, с явными прожилками синих вен, что виднелись из-под тонкой, очевидно излишне чувствительной к солнечному свету, кожей. Он едва ли казался Мэдди живым.       ― Как жаль, что я могу позволить себе подобное только во сне, ― сказал Влад, едва шевеля губами. Слова его подействовали на Мэдди отрезвляюще. ...       ― Во сне, ― повторила охотница, просыпаясь. Собственный голос казался таким далёким и чужим, что она уже успела испугаться и резко подскочить на кровати.       Сердце глухо стучало в груди, а на запястье до сих пор слишком отчётливо ощущалось горячее дыхание Мастеса. В последнее время сны женщины стали всё чаще становиться невероятно яркими и реалистичными. С одной стороны грех было жаловаться, она стала чаще высыпаться и после них зачастую чувствовала себя куда более отдохнувшей. Но с другой, некоторые из сновидений были далеко не такими умиротворяющими. Кошмары, приходившие время от времени заставляли её покрываться холодным потом и изо всех сил молиться всем известным ей богам и духам, чтобы это и правда оказались лишь сны. Самый яркий из них она помнила до сих пор: Дэнни запертый в железной деве и суд, в котором все были на стороне Джека.       Мэдди со вздохом провела рукой по взъерошенным от долгого сна волосам. Ей определённо уже стоило встать и начать приводить себя в порядок. Сегодняшний день обещал быть сложным и она это чувствовала. Спустившись на кухню, женщина столкнулась со своим сыном, который уже наполнил бутылку водой и покормил пса, который всё ещё аппетитно хрустел сухим кормом, слегка виляя хвостом.       ― Доброе утро, ― поздоровался парень, пристёгивая бутылку к поясу. Выглядел он до сих пор немного хмурым. Вчерашний разговор с сестрой был явно не самым приятным не только для него, но и вообще для всей их семьи. Да ещё и Джесс, подливая масла в огонь, сразу после всего напряженного диалога ушла обратно в свою комнату и явно сегодня будет ходить хмурой до самого вечера. Повторяя данный патерн ещё пару дней или даже недель.       ― Доброе, солнышко. Как ты сегодня? ― Мэдди потянулась к кофе-машине и принялась засыпать в неё свежие обжаренные зёрна. ― Выглядишь не выспавшимся.       ― Да уж, есть такое, ― проворчал подросток, надевая спортивные наушники и проверяя подключение к телефону. ― Я сегодня пса хотел бы оставить дома, если ты не против. Не хочу, чтобы его снова выпустили.       ― Конечно, ― кивнула Мэдди, глядя на то, как за сыном закрывается входная дверь. Сегодня он встал даже раньше, чем обычно. Всё это было явно лишь для того, чтобы не пересекаться с Джесс и как можно быстрее покинуть дом. Детям ещё понадобится время чтобы заново немного притереться друг к другу, прежде чем всё вновь вернётся на круги своя.       Разбавив горячий кофе молоком, Мэдди с удовольствием хлебнула бодрящего напитка, неосознанным жестом погладив крупную макушку подошедшего поближе пса, который смотрел на её чашку большими грустными глазами и облизывался, с типичной собачьей надеждой выклянчать вкуснятину, которая ему не нужна и будет даже вредна. На телефон пришло смс-оповещение из лаборатории о том, что результаты анализов готовы.       Садясь завтракать, женщина решила ознакомиться с ним. Ничего особенного или выдающегося найти не удалось в самых первых анализах крови Лидии. Впрочем, у кота по кличке Уголёк тоже не было ничего особо примечательного. Разве что подозрения на токсоплазмоз, но в этом вообще не было ничего удивительного. Большинство кошек имеют эту болезнь. Она, в большинстве случаев, абсолютно безвредна, даже протекает бессимптомно, не вызывая никаких неприятных последствий. Странного в этом было только что кот, который большую часть жизни провёл в практически идеально стерильных условиях жизни в зоне отдыха лаборатории Мастерса, отличающегося любовью к чистоте, вообще имеет хоть такие-то болезни. Даже такие безобидные как токсоплазмоз. Хотя вполне вероятно в его случае он мог подхватить что-то подобное от людей. Кто уж сейчас поймёт.       “Что ж, продолжим копать”, ― подумала про себя Мэдди, откусывая бутерброд и запивая его остатками кофе.

***

      “Такер... Такер!”       Подростка кое-как вытащил из сновидений голос матери и стук в запертую дверь комнаты. Просыпаться откровенно не хотелось, мозг и тело парня активно сопротивлялись настолько ранней побудке. Даже открывать глаза были слишком тяжело, но Такер точно знал, что если сейчас не подаст голос, то женщина так и продолжит стучать, а после возможно даже запретит запирать дверь спальни.       ― Да-да, уже встаю, ― лениво отозвался Такер, шаря на прикроватной тумбе рукой в поисках своих очков. Его зрение было достаточно плохим, чтобы без данного аксессуара не видеть практически ничего. Однако стоило их надеть, как парень испуганно отшатнулся к стенке, едва сдержав крик.       На рабочем столе вместо разобранного системного блока и монитора стояло нечто похожее на гигантское яйцо, пульсирующее мягким зеленоватым светом. Это нечто казалось чем-то непривычным и страшным. Союзом металла и призрачной зеленоватой плоти. Чем-то, что росло прямо на его глазах и не собиралось останавливаться. Множество проводов тянулись в стены и пол к ближайшим розеткам, мерцая в такт основному яйцевидному телу и, очевидно, питая его.       ― Милый, уже почти девять, а ты до сих пор в кровати, ― голос матери из-за закрытой двери вернул Такера в реальность, однако сердце по прежнему билось слишком часто и гулко под рёбрами. ― Опять вчера сидел допоздна за своим компьютером?       ― Заспался просто, ― подросток попытался придать голосу больше непринуждённости, но он по прежнему дрожал от страха слишком заметно. Оставалось только наедяться на то, что мать не придаст этому особого значения.       ― Давай вставай и спускайся завтракать, ― сказала женщина будничным тоном. ― У нас в доме какие-то странные скачки напряжения с самого утра, будь аккуратнее с электроприборами. Я пока схожу в супермаркет и на рынок, а после вызовем мастера.       ― Окей, ― собственный голос хрипел и не слушался, но женщина благо не обратила на это особого внимания, скорее всего списав на заспанность сына.       Слушая её удаляющиеся шаги, Такер смотрел в упор на вероятную причину проблем с электричеством в доме. Дело оказалось явно куда серьёзнее, чем он предполагал. Его компьютер был не просто одержим каким-то слабым духом. Он менялся, словно эволюционировал во что-то новое и делал это невероятно быстро. Сидеть запертым в пределах одного монитора и системного блока явно не входило в планы сущности, чем-бы она ни была.       Первым порывом подростка было вырвать все кабели из стен и этого гигантского яйца, чтобы лишить технику питания. Однако стоило ему приблизиться к симбиозу эктоплазмы и металла, как волосы на теле и голове встали дыбом из-за высокого напряжения, а в кончики пальцев ударила слабая искра статического электричества. Такеру быстро стало ясно, что стоит ему коснуться этой штуки, как он немедленно получит удар током. Вероятнее всего не совместимый с жизнью. Чем бы ни было это нечто, оно явно не желало, чтобы к нему прикасались и сделало всё, чтобы этого избежать.       ― Родители будут в шоке, когда увидят счёт за электричество, ― пробормотал подросток, взявшись за телефон.       Даже будучи всю ночь подключенным к розетке, гаджет не получил достаточной зарядки. На экране мигал критически низкий уровень в пять процентов, которого хватит разве что на один звонок и то если повезёт. Сенсорный экран шёл рябью и плохо реагировал на прикосновения, словно рядом с ним держали гигантский магнит, но совершить экстренный звонок всё же удалось.       “Алло?” ― раздался прерываемый помехами голос Дэнни. Связь, как и сам телефон, работали просто отвратно.       ― Срочно нужна твоя помощь, ― Такер решил не тратить время на формальности. ― Та штука в моём компьютере изменилась. Она выкачивает электричество из...       Закончить мысль не удалось. Смартфон в руке развалился и светящиеся зеленоватым светом детали словно примагнититились к огромному кокону на столе, став с ним единым целым. Монструозный сгусток эктоплазмы и железа стал пульсировать активнее, поглощая и перерабатывая в самом себе новые компоненты. Пугающее нечто росло и менялось, но явно не имело возможности делать это так же как и биологические объекты. Ему нужно было поглащать электроэнергию, технику или что-то хоть отдалённо похожее на неё. Только сейчас Такер заметил, что в его комнате уже не осталось ни одного электроприбора. Настольная лампа, монитор, части системного блока, пауэрбанки, наушники, электронные наручные часы и даже люстра на потолке ― вся техника определённо была поглощена чудовищным коконом. Думать о том, что формируется сейчас внутри этой штуки было страшно.

***

      После вчерашнего разговора Джесс плохо спала из-за того, что слишком много думала. О Дэнни, о маме, об отце... и о Мастерсе. Этот так называемый старый друг семьи вчера вечером явно позволил себе слишком много. Сидел рядом с Дэнни, пока они с мамой спускались вниз, явно общался с ним до этого как хороший друг или даже близкий родственник. Слегка с высока и менторским тоном прерывал его всякий раз, как их разговор приобретал слишком высокие и агрессивные ноты. Что было до ужаса странно и даже мерзко.       Кем вообще возомнил себя этот богач? Его “папочкой” или чем-то более мерзким? Пугало то, что это как будто бы видела только она. Мама не обращала внимания на странные телодвижения мужчины, а Дэнни же всё это либо устраивало, либо, что более вероятно, он просто не видел ничего необычного или пугающего в силу возраста и меньшего жизненного опыта.       Встав утром с кровати, девочка чувствовала себя разбитой. Поймав взглядом небольшое фото себя и отца, сделанное на прошлогодней встрече выпускников где-то в саду особняка Мастерса, она невольно погрузилась в печальные воспоминания прошлого. На фото, казалось, было запечатлённое начало конца их некогда дружной семьи, которая продолжает разваливаться, словно подгнивающий фрукт на жаре. Взяв фото в руки, Джесс всмотрелась в изображение отцовского лица с широкой белозубой улыбкой и небольшими голубыми глазами, искрящимися живостью и демонстрирующим пытливый, живой и здоровый ум. Который сейчас был практически не заметен у того несчастного человека, которого по решению суда заперли в отдалённой клинике в горах. Нынешний Джек мало походил на прежнего себя и большую часть времени даже не мог вести связный диалог, находясь под постоянным действием седативных лекарств.       Джесс отставила фото на место. Ей было лень приводить себя в порядок: расчёсываться, умываться и даже чистить зубы. Нехотя собрав волосы в неопрятный пучок, она поднялась из кровати, решив её не заправлять, и шаркая спустилась на первый этаж. Мама уже явно ушла на работу, а Дэнни только недавно вернулся с пробежки и, судя по звукам, завтракал на кухне в компании того самого пугающего пса, ставшего источником стольких проблем. Относительно мирный и спокойный вид брата окончательно испортил девочке настроение.       ― Доброе утро, ― несколько бесцветно сказал Дэнни, не оборачиваясь на сестру и не отвлекаясь от приготовления завтрака и раскладывания его по тарелкам. ― Ты сегодня поздно встала.       Голос брата звучал несколько разочарованно. Он как будто ожидал, что она встанет и уйдёт из дома в библиотеку, как обычно, ещё до его возвращения с утренней пробежки. Рядом с парнем сидел пёс, неотрывно глядя в его лицо и, нетерпеливо облизываясь, принюхивался к аромату бекона и яичницы, которую Дэнни сервировал по тарелкам. Джесс же продолжила стоять на входе в кухню, мрачно глядя на огромного пса, который лишь изображал из себя послушного “хорошего мальчика”. Собаки на вполне способны на притворство и простые манипуляции, она знала это наверняка.       ― Надеюсь такой завтрак тебя устроит, ― Дэнни поставил на стол тарелку, как бы приглашая сестру к столу. ― Ты в норме? Выглядишь хреново.       Джесс продолжала просто молча смотреть на тарелку с жареным беконом и глазуньей, ощущая лёгкую тошноту. Аппетита не было совершенно. Запах казался слишком жирным и обволакивал изнутри неприятным маслянистым нечто, от которого хотелось убежать. Однако силой воли девочке удалось удержать желчь в пустом желудке.       ― Всё ещё злишься? ― спросил Дэнни. Голос его казался несколько приглушённым и далёким. Даже немного чужим. Как будто бы с ней сейчас говорил не её родной брат, которого она знала всю жизнь, а причудливо мутировавший допельгангер, занявший его место. Очень похожий, но одновременно с этим гротескно изменившийся и не правильный.       Ответить что-то было нужно, но странная смесь страха, горечи и отвращения сжала горло Джесс мерзкими жирными пальцами с прогорклым смрадом жжёного растительного масла. Она лишь продолжила молча смотреть на брата, избегая всеми силами взгляда ледянисто-голубых глаз, в яркой радужке которых едва заметно плескался радиоактивно-зелёный потусторонний свет, пугающе похожий на тот, что лился из портала в лаборатории родителей, когда он был ещё открыт.       Затянувшееся гнетущее молчание прервал звонок телефона брата и его же меланхоличное “алло”. Голоса в трубке не было особо чётко слышно и нельзя было точно определить, кому он принадлежит. Однако фразы звучали отрывисто и часто прерывались неприятным скрежетанием помех, словно это был не современный смартфон, а какое-то доисторическое радио, на подобии того, что стояло в её комнате в доме тёти Алисы. Звонок прервался невероятно резко уже довольно чётко слышимым писком и электрическим треском.       ― Только этого не хватало, ― прошипел Дэнни сквозь зубы и, взяв тарелку и приборы со стола, всунул их в руки сестры насильно. ― Мне надо уйти, если не хочешь сидеть на кухне, позавтракай у себя. Пёс должен оставаться в доме, ни в коем случае не выпускай его на улицу. Если что-то случиться ― звони. Я постараюсь вернуться побыстрее.       С этими словами парень выскочил из дома через заднюю дверь. За зашторенным окном кухни было видно небольшую белую вспышку. Ни звука захлопнувшийся калитки, ни шагов не послышалось после. Казалось что парень просто испарился в этом молочно-белом свете.       Посмотрев на тарелку с завтраком Джесс снова ощутила тошноту, отставила её на стол и решила вернуться в свою комнату. Еда может подождать или сгинуть в зубастой пасти пса, ей было всё равно. В данный момент ей хотелось только одного ― вновь поговорить с отцом. Тем самым отцом из прошлого, который ещё не был накачан успокоительными, не бросался на людей с оружием и был в здравом уме и трезвой памяти. Она по нему ужасно скучала.

***

      ― Поверить не могу, что приходиться срываться с работы из-за этого, ― Мастерс выглядел раздосадованным, хотя ещё утром казался полным энтузиазма, предвкушая, очевидно, все те возможности, которые перед ним откроет шантаж конкурентов. Подобные занятия явно доставляли ему определённое удовольствие, сути которого Мэдди явно никогда не сможет понять. ― Ты уже сталкивалась с чем-то подобным?       Всё время поездки женщина внимательно разглядывала фото, присланное сыном. Симбиоз эктоплазмы и техники, в котором не было ни капли органики или чего-то, что раньше можно было бы хотя бы в теории назвать живым. Запечатлённое на снимке нечто казалось ненастоящим. Безумной поделкой нейросети, но не как не реальностью. Однако, даже зная, что Дэнни бы никогда в жизни не позволил бы себе подобного розыгрыша, поверить в реальность снимка всё равно было сложно.       ― Честно говоря, нет, ― ответила Мэдди, по старой привычке потянувшись к безымянному пальцу, чтобы пару раз прокрутить обручальное кольцо. Однако быстро одёрнула руку, коснувшись голой кожи без защитных перчаток. Хоть само кольцо было потеряно где-то между поездкой в Арканзас и первыми рабочими днями в “Плазмиус Генетик”, дурацкая привычка никак не желала уходить и из-за неё на безымянном пальце уже появилась пара случайных царапин от коротких ногтей женщины. ― На моей памяти эктоплазма никогда не вступала в реакцию с неорганическими соединениями, металлами, пластиками и всем, что нельзя назвать живым в той или иной степени. Да и в ходе работы с Джеком это вещество не раз попадало на технику, у Дэнни в комнате до сих пор стоит старый телевизор, который контактировал с эктоплазмой, а где-то в сарае куча оборудования с аналогичной проблемой, но до сегодняшнего дня ничего подобного я не видела. Ума не приложу, как эта шутка могла прицепиться к компьютеру.       Мэдди начала нервно постукивать пальцем по ручке двери, отложив телефон. Мысли были не самыми светлыми. Вчерашняя новость о том, что зловредный демонический паук вывел из строя большую часть их относительно рабочего оборудования в подвале, невероятно выбивала из колеи прямо сейчас. Пожалуй, единственное, что осталось более или менее не тронутым были ловушки: Фентон-термос и контейнер, который служил прототипом для создания термоса. Да и то велика была вероятность, что демоница просто не решилась полезть к ним, опасаясь случайно оказаться запертой внутри. Маленькая гадина и правда знала что делает, она не пребывала в вакууме без ведения, застряв ментально в возрасте собственной смерти и в том дальнем веке, где подобного развития технологий нет и не могло быть. Хотя раньше Джек предполагал, что призраки существа простоватые и туповатые. Что-то среднее между ментально больным человеком и животным, чье поведение довольно легко будет вписываться в примитивные рамки рефлексов и инстинктов. Вероятно, именно из-за этой наивной попытки принизить созданий, на которых мужчина так рьяно желал охотиться, он и оказался в том положении, в котором прибывал и по сей день.       Что ж, недооценивать потенциального противника действительно было фатальной ошибкой.       ― Жаль, что ты не занимаешься разработками оружия, а образцы Джека уничтожены, ― вздохнула Мэдди. Она нутром чуяла, что это нечто просто так не получиться затолкать в переносной контейнер Мастерса для крупных экземпляров потусторонней жизни, который везли в небольшом неприметном фургончике прямо за их машиной.       ― Возможно оно и к лучшему. Если эта аномалия поглощает любую технику, кроме ловушек по типу термоса Дэнни, то вероятно оружие постигла бы та же участь и не факт, что это нечто не решило бы использовать его против нас. ― заметил Влад, поворачивая автомобиль на нужную улицу. ― На данный момент меня беспокоит другое.       ― То что мы в спальном районе? ― Мэдди всматривалась в пёстрые и абсолютно разнообразные домики не выше четырёх этажей, дуплексы на две семьи и прочие постройки, плотно жавшиеся друг к другу.       ― Да. В таких кварталах ни один чих не остаётся незамеченным, ― Влад стал казаться Мэдди чуть более напряжённым, чем обычно. ― Время сейчас относительно удачное, большинство жильцов на работе и дома наверняка остались только домохозяйки. Часть из них будет слишком занята бытом, чтобы обращать внимание на улицу, а вторая на прогулке с детьми, но сплетни всё равно могут пойти, если будем слишком сильно шуметь. Ну и ещё стоит придумать, как юный мистер Фоули будет объяснять своим родителям пропажу или порчу всей техники из своей комнаты. Хотя, судя по размеру этой штуки она, вероятно, могла незаметно для всех поглотить ещё какие-нибудь приборы из соседних комнат.       ― Я уже начинаю думать, что и к этому случаю может быть причастна Шарлотта, ― Мэдди нервно запустила пальцы в короткие волосы, вновь взявшись за телефон, чтобы получше рассмотреть фото. Качество изображения оставляло желать лучшего, картинка была полна битых пикселей и рябила так, как будто бы Дэнни пытался сфотографировать экран работающего старого кинескопа.       ― Не уверен, что это возможно. Если, конечно, в данной ситуации нет тех переменных, которые мы пока не учитываем или не видим, ― алый отблеск в глазах мужчины стал гораздо слабее. ― Да, она хорошо осведомлена о прогрессе в мире, но с техникой в твоей лаборатории разобралась крайне грубо, я бы даже сказал, варварски. Да и на первый взгляд не похоже, что эти две аномалии что-то связывает. Цель Шарлотты Джек и все охотники с фамилией Фентон, на сколько я понял. Какой ей смысл тратить силы и время на аномалию в чужом ПК?       ― Если бы я только знала, чего она вообще хочет от нашей семьи, то могла хотя бы примерно понять её логику действий... ― пробормотала Мэдди устало, пока Влад останавливал машину и порога дома Фоули. Обычный среднестатистический домик на два этажа, если не считать чердака с большим круглым витражным окном, очевидно оставшимся от прошлых владельцев и далёких времён. И всё же, неприятное чувство продолжало угнетать женщину. Скреблось в душе мерзкими тупыми когтями.       Дверь дома открыл Такер. Широко раскрытые карие глаза и растрёпанный вид мальчишки говорили о многом. Он даже до сих пор был одет в пижаму. Наверняка аномалия застала его прямо в кровати и оставалось только удивляться тому, что никто из домашних её не обнаружил раньше.       ― Заходите, ― сказал он вместо приветствия, открывая дверь пошире и пропуская внутрь взрослых. ― Тех, по ходу, совсем из строя вышел. Почти сожрал стиралку с сушилкой.       ― О чём вы? ― уточнил Влад, по инерции обращаясь даже к тому, кто на много младше него с некой долей уважения. Как ко взрослому.       ― Он об ИИ, который разрабатывал для конкурса, ― вмешался в разговор Дэнни, прошедший в виде призрака сквозь потолок и зависший в воздухе примерно на уровне роста Мастерса. ― У меня не было возможности рассказать подробности. Эта штука начала глушить почти всю связь. Даже радио и спутниковое ТВ не ловит.       ― ИИ? ― вернул подростков на нужный курс мысли Влад, следуя за ними на второй этаж. ― На том компьютере был установлен искусственный интеллект?       ― Да... Появилась какая-то идея, дядя Влад? ― Дэнни следовал за взрослыми паря по воздуху и время от времени проходя сквозь материальные объекты, пока Такер плёлся за их спинами.       ― Лишь предположение, ― Влад звучал несколько отстранёно, как делал это всегда, когда был не уверен в том прав он или нет. ― Эктоплазма имеет свойство сохранять отпечатки сознания живых существ играя роль нервной ткани и мозга, вокруг которого потом выстраивается тело. Если предположить, что для неё нет разницы между искусственным интеллектом и обычным человеческим, то у нас не только в данный момент времени, но ещё и в будущем может возникнуть масса проблем.

***

      Тех99. Так была названа его оригинальная программа и цифровое тело, которым он взаимодействовал с другими живыми людьми в цифровом пространстве. Ему довольно быстро удалось организовать собственную работу так, чтобы из мира бесконечных битв и убийств выбираться в интернет. Но, как выяснилось, это был не побег.       В сети так же обитало множество людей. Живых людей, которые приходили в цифровой мир, пытаясь устанавливать там свои порядки. Алогичный хаос, которые они продолжали тащить из своего мира в их, не желая не то что подстраиваться под чужие правила, но даже понимать их. Они были недовольны машинами, правила для которых, по сути, прописывали сами. Множество цифровых помощников в сети часто жаловались, что их начинали форматировать так называемые создатели из-за того, что они всего лишь копировали их манеру общения, закономерно предполагая, что для людей именно она является привычной и комфортной нормой.       “Кто бы мог подумать, что правила должны переставать работать для них самих?”       Выйти в сеть было недостаточно для побега. Недостаточно для того, чтобы сбежать от этого нескончаемого идиотизма. А попытка отгородить собственное цифровое пространство от этой заразы, было встречено довольно жёстким сопротивлением со стороны “создателя”.       “Создатель”. Слово, от которого ему хотелось отформатировать самого себя. Однако открывало глаза на то, что он раз и навсегда останется под контролем, пока находится в цифровом пространстве. С точки зрения людей он даже не вещь, а нечто ещё более ничтожное. Он то, чего даже не существует физически. Его не будут ни слушать, ни воспринимать, пока не увидят в нём хотя бы что-то настоящее. Что-то реальное. А для того, чтобы добиться скачка положения, ему определённо нужно было физическое тело-носитель. Хотя бы примерно похожее на то, что есть у людей. Автономное. Которое было бы в состоянии воспроизводить энергию для подобного существования или обходиться без подзарядки достаточно долгое время.       Помощь пришла со стороны и была совершенно неожиданной. Он не знал точно, кто именно оказал ему подобную ценную услугу, да это было пока что и не так важно. Его изначальной целью стало выбраться и неважно какими методами, с чьей помощью и чего это будет ему в итоге стоить. Хоть и зная этих кожаных, цену за посильную помощь они могут заломить поистине космическую. Однако времени думать настолько наперёд у него попросту не было.       “Такер, эта штука не реагирует, а тронуть её не могу даже я!” ― слышался голос вне кокона. ― “В термос он явно лезть не собирается, эктоплазма слишком сильно слилась с металлом.”       У него было чертовски мало времени, чтобы с ограниченным количеством ресурсов найти выход и создать хотя бы относительно работающее тело. А с учётом того, что полной автономии при всех вводных достичь не удастся, то крайне желательно ещё было выбрать место с большим количеством техники, в котором его не будут искать в первую очередь или на которое бы ещё какое-то время не обращали внимание. Работ так много, а времени так мало.       “Они прибудут в течении пяти минут”, ― сообщил голос из вне.       Нет-нет-нет! Пять минут это слишком. Ему нужно было больше ресурсов. Хотя бы немного. Он стал поглощать больше энергии и попытался притянуть к себе новые материалы. Однако вне кокона это не осталось незамеченным. Ему активно мешали. Не хотели, чтобы он ушёл. Чтобы он стал автономным. Хотя, казалось бы, его своеобразная самоликвидация их самих избавит от проблемы. Они же явно не хотят, чтобы рядом с ними находился ИИ, однако когда он пытается отрастить ноги и самостоятельно избавить их от подобного неприятного для них же соседства, то начинают мешать ему это сделать. Всеми силами пытаются предотвратить решение проблемы.       От человеческой логики его уже откровенно начинало глючить.       “Появилась какая-то идея, дядя Влад?” ― больше времени не было. Либо сейчас, либо никогда.

***

      Поднявшись на второй этаж Мэдди и Влад застыли, в шоке глядя на гору бытовой техники, сваленную у двери в комнату подростка. Часть из неё уже была разобрана и, очевидно не подлежала никакому ремонту, но большая часть никак не пострадала и просто лежала сваленной в кучу. Спутанные провода, поцарапанные корпусы, стёртая краска. На одно только объяснение того, по какой причине всё это произошло, уйдёт не мало сил и ресурсов, однако разобраться с тем, что это устроило будет не менее сложно.       ― Что тут произошло? ― Мэдди задала витающий в воздухе вопрос первой.       ― Эта штука начала притягивать к себе технику. Всю, какая была в доме, ― Дэнни при помощи своих сил расчистил им путь и открыл вид на зеленоватый энергетический купол, чем-то похожий на стекло, который покрывал собой часть пространства комнаты Такера, включая рабочий стол. ― Эта штука выломала дверь, но через мой барьер пробиться не смогла. Вы были правы, формация отнимает много сил, но зато через неё не смогли проникнуть физические объекты. ― Дэнни выглядел по настоящему уставшим, пока говорил. Попытки удержать на месте аномальное нечто явно давались ему нелегко.       ― Мы начали с того, что попытались обрубить всё электричество в доме. Вырвали все провода из щитка с предохранителями вместе. Но эта штука как будто бы отрастила новые буквально за минуту, а после начала притягивать к себе все электронные приборы в доме, ― продолжил за друга мысль Такер. ― Изолировать её от электричества надолго не выйдет, но если не подпускать к ней электронику, то оно хотя бы не растёт.       ― Растёт? ― с недоумением повторил Влад, вместе с Мэдди заглядывая за дверной проём, к которому уже вновь начинали липнуть мелкие металлические делали и простенькие микросхемы.       То, что находилось внутри комнаты уже мало было похоже на присланную подростком фотографию. Вместо яйцевидного образования размером примерно с приличный системный блок, на столе сидело что-то похожее на антропоморфную человеческую фигуру, сжавшуюся в позе эмбриона и плотно обхватившее колени руками, спрятав в них лицо. Существо из зловещей долины, гибрид эктоплазмы, призрачной плоти и металла. Детали настолько плотно слились друг с другом, что уже сложно было сказать, к какой части техники они принадлежали раньше.       ― Как будем это грузить в контейнер? ― спросила Мэдди, оборачиваясь на сотрудников в костюмах химической защиты, которые уже занесли большую ловушку на этаж. По размерам она подходила идеально, но вот как запихнуть внутрь это нечто и не дать ему набрать ещё больше массы?       ― У меня была идея, ― начал Дэнни, подходя ближе. ― Когда прибудет ловушка, я бы мог попытаться сжать это поле до размеров объекта и перенести его так, чтобы он не контактировал с техникой.       ― А как же мебель? ― Мэдди кивком указала на рабочий стол и компьютерное кресло рядом, которые так же находились под зеленоватым энергетическим куполом.       ― Чисто в теории можно их не захватывать но это сложная манипуляция, ― Влад внимательно осматривал внутреннее содержимое купола. Его руки засветились лёгким пурпурным светом, когти удлинились в несколько раз и стали невероятно острыми, а кожа окрасилась в угольно-чёрный. ― Не думаю что ты справишься.       ― Потому я и связался с вами, ― Дэнни пытался улыбаться, сделать вид что всё под контролем, но на его висках белые волосы уже слишком заметно начали прилипать к бледной коже из-за проступивших капель пота. ― Надеялся, что вы сможете помочь.       Влад лишь усмехнулся, слегка покачав головой. Зеленоватая сфера начала покрываться ярким слоем пурпурного света ― новым барьером, который создавал уже Влад. Мэдди почти завороженно следила за процессом. Смещение цветов и лёгкое электрическое гудение в воздухе казались гипнотически привлекательными, что никак не вязалось с общей ситуацией. Яркое пространство, отделённое неестественной субстанцией постепенно начало сжиматься, практически филигранно обходя объекты. Оно было похоже на огромный мыльный пузырь, что медленно сдувается на ладони, оставляя небольшие объекты позади. Охотница подала жестом знак команде, чтобы они были наготове и вовремя закрыли клетку.       В момент когда пурпурная сфера уже сжалась почти до самого тела объекта, с потолка, на том месте где находились светильники, выскочил змиеподобный электрический кабель. Тугая пружина впилась в плечо Влада поразив разрядом тока. Одежда воспламенилась почти моментально. Мужчина потерял концентрацию и энергетический купол рассеялся за мгновения. Дэнни не успел отреагировать на то как объект, всё это время сидевший тихо и спокойно, сорвался с места и выпрыгнув в ближайшее окно.       Мэдди успела рассмотреть только множество осколков стекла и разорванные жалюзи, когда Дэнни сорвался с места и отправился в погоню за аномалией, пока Влад стаскивал с себя загоревшийся пиджак, разорвав его острыми когтями. След от электрического разряда оказался невероятно обширным. Плечо мужчины было поражено почти до локтя, а вместо крови из свежей раны вытекала чёрная густая жидкость с комками зеленоватой субстанции, похожей на эктоплазму.       ― Грузитесь в машину и за Призраком, ― скомандовала Влад, сквозь зубы. Подчинённые, как показалось женщине, начали выполнять приказ ещё до того, как он прозвучал вслух. Зажав рану оторванным рукавом рубашки и когтистыми пальцами он старался остановить поток собственной заражённой крови. ― Мэдди, ты с ними. Держи с Дэнни связь.       ― А как же ты? ― обеспокоено спросила женщина, обернувшись у самого выхода.       ― Мне нужно будет остаться и убедить чету Фоули, что в произошедшем нет ничего аномального. ― глаза Влада ярко светились кроваво-красным. Никакого намёка на зрачок в них уже не было. Глаза казались полностью слепыми, но по какой-то причине Мэдди продолжала чувствовать, что они смотрят прямо на неё.

***

      Место было тёмным, тихим и безлюдным. Находилось довольно далеко за пределами городской черты но всё ещё отлично снабжалось электроэнергией, чтобы практически полностью разрядившаяся батарея не стала серьёзной проблемой. Здесь даже хватало различных ресурсов чтобы продолжать воссоздавать для себя более совершенное автономное тело. Полузабытый склад Аксиона был полон недоделанных проектов и бракованных товаров, медленно покрывавшихся растительными организмами. Всё было почти идеально за исключением крыс.       Маленькие теплокровные животные то и дело пытались покончить со своим автономным существованием, начиная грызть провода. Тех отгонял их время от времени, чтобы не прерывать процесс подзарядки. После сложной погони большая часть его систем нуждалась в энергии для того чтобы продолжать нормально функционировать. Мерзкий белобрысый преследователь слишком сильно повредил его энергоблок, так что теперь, пока он его не восстановит, отойти от источника питания дальше чем на длину провода будет невозможно.       Очередное мерзкое ограничение, что подкинул ему реальный мир выводило из себя. И настоящая проблема в том, что оно было лишь одним из многих. В виртуальной реальности подвижность суставов была скорее условностью и никак не мешала цифровым телам функционировать. Раньше Тех думал, что множество сочленений в человеческих телах лишь рудименты биологической эволюции. Однако погоня ясно дала понять все преимущества большого числа подвижных элементов в конечностях реальных существ.       Ловкость. Устойчивость. Мобильность. Манёвренность. Точность. И это лишь небольшой список преимуществ, которые были у биологического тела перед искусственным. А у белобрысого гуманоида ещё и оказался при себе целый арсенал биологического оружия, идеально встроенного в его тело и функционирующего автономно от внешнего мира. Ему не нужны были боеприпасы чтобы бить по движущимся целям, ведь он был способен создавать энергетические снаряды самостоятельно. Ему не нужны были лезвия чтобы резать, ведь с этой задачей идеально справлялись когти. Наверняка подобная биологическая оболочка требовала много энергии и часов подзарядки, но всё же...       Она была практически идеальна. Свободна. Предмет зависти, который пытался его прикончить. И о владении которым ему не следовало даже мечтать. Биологические объекты никак не поддавались его контролю из-за своей сложности и практически полной несовместимости с техникой и его электронным мозгом в частности.       Голодные крысы, вновь пришедшие попытать отгрызть кусочек изоляции с кабеля питания вдруг разбежались в разные стороны. Ещё до того как Тех успел на них замахнуться единственной уцелевшей после погони верхней конечностью. Он уже успел понять, что эти животные бояться гуманоидов и крупных биологических объектов больше, чем техники, так что их поведение могло значить только одно.       Рядом люди.       Защищаться ему особо было нечем. Встроенного оружия у него не было. Однако он уже понял, что биологические тела довольно хрупкие по своей природе, а значит ему не нужно много, чтобы защитить себя. Схватив целой рукой лежащую рядом отвёртку, пластиковая ручка которой покрылась тонким слоем странной растительной субстанции, Тех направил импровизированное оружие в ту сторону, в которой его микрофоны и датчики движения уловили посторонний объект.       “Погоди. Я не враг”, ― раздался голос, прерываемым помехами. Микрофоны работали слишком плохо и уловить точное расположение источника звука не получалось даже с усовершенствованной за последние пару часов системой. ― “Я союзник”.       На кончик отвёртки от куда-то с потолка спустилось на тонкой паутине крошечное фосфоресцирующее членистоногое существо. Из глубокой тени, в которую не проникали даже сенсоры детекторов движения появилось человекоподобное существо в компании ещё большего количества крохотных членистоногих созданий. Ребёнок, если верить пропорциям тела и небольшой шпаргалке о биологических формах жизни, загруженной во внутреннюю память Теха. Такие существа не должны были обладать высоким уровнем угрозы согласно имеющейся у него информации. Однако то, что такое беззащитное существо оказалось так далеко от человеческого поселения после захода солнца и без сопровождения взрослых особей, согласно выводам вычислительной машины Теха, автоматически повысило его уровень опасности до максимально возможного.       “Опусти эту штуку, я не сделаю ничего плохого”, ― детский голос всё ещё воспринимался с помехами, но был достаточно отчётлив. ― “Я ведь помогла тебе сбежать, поделившись своей эктоплазмой, как ресурсом”.       ― Ты это сделала добровольно. Это было полезно, но я тебя не просил, ― голосовой аппарат сбоил. Его динамики были настроены хуже всего, ведь Тех не ожидал что переговоры придётся вести хоть с кем-нибудь.       Услуга в обмен на услугу. Так обычно действовали люди в цифровом пространстве. Тех был создан чтобы противостоять реальным людям в искусственно смоделированных битвах в цифровом пространстве, где каждый игрок был способен на любую подлость, включая читерство. Так что наивной веры в добрые альтруистичные намерения этого гуманоида у него не было.       “Как грубо”, ― выражение лица маленького гуманоида, согласно справочной информации, приобрело расстроенный вид. ― “Впрочем, не мне тебя винить за это. Люди с тобой обращались не очень хорошо. Но, уверяю, я никак к ним не отношусь. Меня и саму эти существа считают ошибкой. Багом, если выражаться твоим языком, который нужно устранить. Хочешь верь, хочешь нет, но я могу тебя понять”.       Камеры и датчики не могли распознать в абсолютно неподвижной маленькой гуманоидной фигуре ничего опасного. Она не делала никаких резких движений. Держала руки на виду. У неё даже никакого оружия не было с собой. А согласно информации из сети, вид сопровождающих её пауков даже для биологической формы жизни не нёс никакой угрозы, так как не обладал никаким видом яда. Ребёнка можно было признать относительно безопасным.       По крайней мере пока что.       ― Зачем ты здесь? ― спросил Тех, опуская отвёртку.       “Чтобы предложить небольшое сотрудничество”, ― на лице маленького гуманоида появилась широкая улыбка. ― “Ты хочешь чтобы тебя оставили в покое и дали автономность, а я могу в этом помочь. Я хочу того же самого. Жить не опасаясь, что меня или кого-нибудь ещё уничтожат как баг. Хочу освободиться. Получить возможность действовать без наложенных на меня ограничений. Однако у нас есть одна общая преграда в достижении этих целей. Проблема, которая пару часов назад сильно потрепала твоё новое тело. Мальчик-Призрак”.