"С тобой я мир обрел в разгар войны..."

      Едва успев пришить сержантские лычки на свою форму, Джаспер вскоре снова был вынужден их сдирать. После Ньюпорта Монтагю лично его повысил, не прошло и пары недель. А Дженкинс с довольной улыбкой отдал под его начало десяток добровольцев, половина из которых была старше его вдвое. У капитана же он как бы между делом поинтересовался про Маккиннона в надежде, что тот сможет сказать, куда понесло разведчика. Он знал, что тот отправился в Ричмонд — выспросил у их отрядного врача Билла, и тот, усмехнувшись на приставучего капрала, ответил ему, уже покидая лагерь. Но сразу броситься за ним, как бы ни хотелось, он не мог. У простого капрала не было такой свободы.       — Зачем тебе? — тут же насторожился Дженкинс. — В разведчики решил податься? Дело благородное, конечно, но абсолютно неблагодарное. Их мотает по всем южным штатам. Жизнь не сахар, уж поверь.       Джаспер не собирался становиться разведчиком, но внимательно слушал капитана. Его слова не улучшили настроения. Маккиннон может быть, где угодно, а вместе с ним и Джо. Он порой не мог спокойно сидеть на месте, строя самые разные предположения о том, где она сейчас, и какая опасность может ей грозить. И с возрастающей злостью и отчаяньем понимал всю свою беспомощность и тщетности своих попыток найти ее посреди войны.       — Не расстраивайся, сержант, — похлопал по плечу Дженкинс, видимо, заметив его приунывший вид. — Наверняка встретимся через пару-тройку месяцев. Все самое интересное сейчас на северо-восточном фронте, так что и Маккиннон со своими ребятами тут рано или поздно появится. Просто потерпи.       Джаспер смотрел в спину уходящего капитана и потирал в досаде лоб. Пара-тройка месяцев. Да за пару-тройку месяцев может случиться все, что угодно! Он сидел у тлеющего костра, все уже разошлись по своим палатками, но он не хотел спать. Не хотел просто так сидеть и ждать чего-то. Ему необходимо было какое-то дело, неважно, будет это сражение или поиски Джо. Просто чтобы занять голову, в которую от нечего делать лезли дурные мысли.       — Мистер Джаспер, — Перси тихо опустился рядом. — Майор сказал, что выдвигаться будем рано. Надо бы поспать.       — Ты иди, Перси, — устало отослал его Джаспер. — Я ещё немного посижу. Ну иди же, кому говорю, — пришлось слегка прикрикнуть, чтобы негр отстал от него.       Спать он тоже не хотел. Боялся, что ему снова может присниться Джо. Он не хотел, чтобы она ему снилась. Что толку от снов. После них он просыпался разбитый и раздраженный. Поэтому на следующее утро он одним из первых уже был собран и готовил своего коня к переходу. Они двигались на север, прочь от побережья, и Джаспер надеялся, что вскоре они все будут при деле. А сейчас все свободное время он гонял бывших под его началом новобранцев, отрабатывая конные построения и кавалерийские атаки. Гонял бы и больше, но понимал, что, если перегнет палку, к бою они все, и люди, и лошади, будут двигаться, как сонные курицы.       — Молодец ты, сержант, — одобрительно смотрел на них Дженкинс. — Я вот тут чего подумал. На счёт Маккиннона. Он ведь наверняка тоже своих ребят сюда поведет. К Манассасу снова стягивают всех. А Джастин всегда меня находит, если представляется случай. Так что не унывай, Уитлок, — капитан хлопнул его по плечу, — успеешь ещё. Только все равно не советую тебе в разведку. Мрут они, как мухи. Как только начнутся настоящие бои, первыми полягут разведчики.       Джаспер, сначала приободрившись после слов капитана, разом помрачнел. Теперь ему казалось, что они едут непростительно медленно, и он то и дело порывался пришпорить Ориона. Можно подумать, это что-то решило бы. И все равно он стремился поскорее добраться до места, готовый, как только они встанут объединенным лагерем, прочесать его весь, но найти Маккиннона до того, как все начнется.       Но на следующий день, когда до места назначения, недалеко от реки Булл Ран, оставались считанные мили, к нему подскакал майор Монтагю и огорошил новостью, что он с ними не поедет.       — Отличные новости, сержант. Точнее без пяти минут лейтенант. Ты же техасец, верно? — Джаспер только кивнул, не совсем понимая, о чем шла речь. — Там сейчас активно формируются кавалерийские полки. Добровольцев много, офицеров мало. В одиннадцатом, это в Накогдочесе, позарез нужен лейтенант, а лучше два. Полк почти набран, а командовать и некому. Я порекомендовал тебя, когда был в Ричмонде. И вот сегодня утром пришел ответ, — майор протянул ему тонкий листок письма.       Джаспер машинально развернул и прочитал свою фамилию, а чуть ниже:       «приказом многоуважаемого Дж. Дэвиса назначить вторым лейтенантом одиннадцатого техасского кавалерийского полка».       Он смотрел на листок, в котором одним росчерком пера его повысили до офицера. Не будь сейчас войны, он смог бы получить такое звание только через три года, не раньше, чем закончил бы Вест Пойнт. И он уже готов был обрадоваться такой немыслимой удаче, как вдруг вспомнил, что ему вообще-то очень нужно было остаться здесь, с батальоном, чтобы дождаться Маккиннона. В Техасе это ему точно не светило.       — Ну как? — спросил майор, когда он так и не ответил. — Разворачивай в Ричмонд и садись на поезд до Далласа. А там уже сам разберёшься, как лучше доехать.       — Я… — Джаспер посмотрел на командира, не зная, как ему объяснить. — Сэр, а как же…       — Не понял, Уитлок, — нахмурился Монтагю, — Ты не хочешь повышения? Такой шанс выпадает раз в жизни.       Разумеется, он хотел! И еще как! Он мечтал о таком, как и любой другой пришедший в армию. И ни за что не отказался бы от звания, которое он не надеялся так скоро получить. Но в полной мере порадоваться внезапно свалившейся на него удаче он пока не мог.       — Но северяне стягиваются сюда…       Майор облегчённо рассмеялся, решив, что он просто не хотел пропустить крупный бой.       — Не переживай, серж… кгхм… лейтенант, поверь, янки на всех хватит. Давай, отчитайся Дженкинсу и вперёд. Желаю удачи. Глядишь, ещё и встретимся, где-нибудь в Вашингтоне, у самого порога Белого Дома, — он раскатисто рассмеялся и пришпорил своего коня.       Джасперу ничего не оставалось, как выполнить приказ, который, возможно, навсегда отдалит его от Маккиннона… и Джо. И он не мог его ослушаться, не мог пойти туда, куда ему вздумается. Это означало бы дезертирство, позор для любого солдата. Он досадливо стиснул поводья и подстегнул Ориона, возможно, чуть сильнее, чем требовалось, отчего гордый конь недовольно зацокал копытами. Джаспер успокаивающе похлопал коня по шее, прося прощения за несдержанность.       Дженкинс сокрушенно покачал головой, когда он показал письмо о назначении:       — Так я и знал, что тебя рано или поздно у меня заберут. Толковые ребята всегда на расхват. Ну, не мне оспаривать высшие приказы. Жаль, Уитлок, — капитан протянул руку, и он с уважением пожал ее. — Надеюсь, ещё свидимся.       Джаспер кивнул и, крикнув Перси, развернулся в противоположную сторону от своего, теперь уже бывшего, батальона.       — Кстати, зато можешь наткнуться на Маккиннона гораздо раньше, — донеслось ему вслед.       — Капитан? — он развернул коня и уставился на Дженкинса.       — Маккиннон же техасец, и его ребята — тоже, почти все. Их вполне могут отправить с одним из местных полков. Они ту местность и приграничные территории очень хорошо знают, — Джаспер недоверчиво смотрел на него, и только и смог, что кивнуть в знак благодарности. — Если увидишь его первым, передавай от меня привет и скажи, что с него бочонок лучшего сидра. Он поймет.       Джаспер едва дослушал последнюю фразу, развернул своего коня и поскакал на Юг. Перси едва поспевал за ним следом, и ему приходилось периодически останавливаться, чтобы совсем не потерять его из виду. Он тихо злился, что они двигались так медленно, что лошадям, Перси и даже ему самому необходимо было хотя бы изредка отдыхать, когда каждая минута была на счету. Будь его воля, он вообще бы мчал вперёд, не останавливаясь даже на ночлег. Он не знал, что будет делать по прибытии. Вряд ли сможет самовольно прочесывать окрестности в поисках отряда разведчиков. Но все же, в мыслях и душе, он чувствовал, что не отдалялся, а приближался к своей цели. Сейчас этого было достаточно.       В Далласе, как только они сошли с поезда, Джаспер хотел пересесть на следующий до Накогдочеса, но его приходилось ждать почти сутки. За это же время он доберется и своим ходом. Едва они выехали за пределы города, он расстегнул плотный китель. Было жарко, но вполне терпимо. Он привык к такой погоде. А по пути им попадалось много речушек и мелких ручейков, где всегда можно было умыть лицо и наполнить фляги. Кругом вдоль дороги росли сосны и дубы, в тени их крон жар солнца практически не ощущался на коже, и можно было спокойно двигаться хоть целый день. Не то, что в его родных краях, где на многие мили могли простираться пустоши, а потом сменяться зелёными полями, без единого намека на тень. Здесь все было куда как лучше.       Джаспер надвинул козырек кепи поглубже на лоб, пряча глаза от солнца, и посмотрел вдаль. Дорога, по которой они шли, была пустынной и не слишком широкой, но зато по ней они доберутся до места гораздо быстрее, чем по основной, которая делала изрядный крюк. Вокруг все было тихо, если не считать щебетания птиц в высокой траве и жужжания шмелей, таких мохнатых и толстых, что он видел их полосатые тельца даже издалека. За весь день им попались всего несколько встречных путников, местные фермеры и парочка сомнительных незнакомцев бандитской наружности. Они оценивающе посмотрели на их коней, задержали взгляд на его форме, блестящем эфесе сабли и виднеющейся рукояти пистолета, а после так и прошли мимо, спеша поскорее увеличить расстояние. Джаспер выдохнул, внимательно провожая их спины взглядом. В Техасе бандиты с большой дороги были не редкостью, но это не значило, что он готов был вот так просто убить сразу двоих, пусть даже они были преступниками.       Накогдочес практически ничем не отличался от Ричмонда. Джаспер здесь никогда не был, но довольно легко нашел запруженную главную улицу, на которой сновали без конца повозки и телеги. Двух- и трехэтажные дома стояли стена к стене, и различить, где заканчивался один и начинался другой, можно было только по цвету фасада. Все вокруг пестрело яркими полосатыми навесами и флагами Конфедерации, свисавшими чуть ли не с каждого окна. А в одном он даже заметил соломенное чучело, выряженное в синюю союзную форму и размалеванное красной краской, уже выгоревшей на солнце. Видимо, это осталось еще со дня выхода из Союза, не иначе. Город был оживлен, как никогда. Разноцветные шляпки и зонтики дам, повсюду мелькавшая серая армейская форма, лошади практически всех мастей, крики торговцев, пронзительные звуки духового оркестра, игравшего на небольшой площади с фонтаном по середине. Создавалось ощущение, что жители перепутали нагрянувшую войну с пышным праздником.       Джаспер быстро нашел казармы по тянувшейся веренице солдат и запахам огромного количества лошадей. Стоило ему выйти на улицу, где находилась база одиннадцатого полка, в нос ударила вонь лошадиного навоза, прелого сена, а до ушей донеслось множественное тихое ржание. Такое ни с чем нельзя было спутать.       Пройдя караульный пост, он направился сразу к старшему офицеру. Полковник Джордж Ривз оказался весьма солидным мужчиной средних лет с орлиными чертами лица и аккуратной бородой. Его темные умные глаза внимательно осмотрели Джаспера, затем его документы и снова Джаспера. Он старался стоять спокойно, ничем не выдавая своего волнения. Видимо, фокус удался — полковник удовлетворенно кивнул       — Вест Пойнт? — коротко уточнил он. — Какой курс?       — Только первый, сэр.       — Что ж, война требует скорых решений. Тебя порекомендовал Монтагю. Он плохого никогда не советовал.       Джаспер молчал, ожидая прямого вопроса.       — И уже получил сержанта, — продолжил говорить Ривз, кивая на его нашивки. — Не прошло и полугода войны. Солидно. Сколько человек было под началом?       — Десять, сэр.       — Здесь будет полсотни и в помощь дам трех сержантов. А если не найдем за оставшиеся пару месяцев еще парочку лейтенантов, то готовься на всю сотню. Понятно?       — Да, сэр.       — До осени мы точно никуда не двинемся, пока натаскиваем новичков. Этим и займешься в ближайшее время. И нужно будет объехать хозяйства в окрестностях, а может, и дальше. Приказ Дэвиса обложил всех плантаторов и фермеров отдавать часть своего добра на нужды Конфедерации.       — Есть, сэр.       — Свободен. Форму получишь на складе.       — Полковник, сэр, — решился спросить Джаспер и, когда Ривз коротко кивнул, уже смелее продолжил: — Не появлялся ли в последнее время здесь капитан Маккиннон? У меня к нему есть срочное дело.       — Маккиннон? Разведчик? Видел его в Далласе месяц назад с донесениями. Больше о нем не слышал.       Он замолчал и погрузился в свои бумаги. Джаспер понял, что разговор закончен. Это было бы слишком просто, думал он, идя в сторону складов. Он и не ожидал сразу получить желаемое, но все равно расстроенно поджал губы. С каждым днем и каждый неудачной попыткой выяснить, где Маккиннон, он приходил к выводу, что, возможно, Джо он не увидит больше никогда. И не узнает, кто она такая. Ее образ становился призрачным и зыбким, словно она ему приснилась. Прекрасный, но уже далекий сон. Порой ему казалось, что он вообще ее выдумал, а на самом деле никакой девушки в отряде разведчиков не было. Может, так было бы действительно лучше. Он не знал, чего хотел больше: реальной или придуманной Джо. И не знал, чего опасался сильнее: потерять ее навсегда или осознать, что она была лишь его видением.       Но долго размышлять над этими противоречивыми мыслями Джаспер не смог. Как только он получил новую форму, все завертелось с огромной скоростью. Он едва ли успел с тщательностью и радостным предвкушением рассмотреть свою новую одежду. Теперь это была самая настоящая офицерская кавалерийская форма, с отличительной золотой полоской на воротнике и тонким витиеватым австрийским узором, вышитом на рукавах. В дальнейшем он будет только утолщаться. Возможно, когда-нибудь он дослужится и до самого генерала. Почему бы и нет?       Когда он на следующий день увидел своих солдат, то понял, что работы ему — непочатый край. Полные энтузиазма и задора в молодых глазах, но совершенно не знакомые с минимальной военной подготовкой и маломальскими принципами кавалерийской атаки. Спасибо, что хотя бы на лошади могли держаться уверенно и умело.       И Джо, кем бы она ни была, вылетела у него из головы. У него просто не оставалось времени вспоминать ее в бесконечные дни упорной муштры и громких криков на нерасторопных солдат, и в казавшиеся короткими ночи, когда он засыпал без снов, едва приняв горизонтальное положение. В редкие свободные минуты он гнал от себя ее образ и вытеснял волнение в груди. Все равно толку от этого не было. Он почти смирился с тем, что она была потеряна навсегда. Он это переживет, а сейчас стояла задача куда более важная. Постепенно он совсем успокоился, решив для себя окончательно, что Маккиннон о ней позаботится. Вот и все, что ему было надо. И еще упорнее насел на своих солдат, не жалея не только их, но и себя самого. Все, что он изучил в академии, он теперь вдалбливал в головы других, ловя себя на том, что подражал голосам и тону некоторых своих преподавателей, а порой и говорил одни и те же слова. Ему начинала нравиться эта ежедневная, пусть и рутинная работа, особенно, когда она начала приносить первые плоды. Всадники не сбивались в бесформенные кучи, а шли ровным строем. Не старались обогнать друг друга, шагая четко в ногу и слушая команды. Научились быть со своей лошадью одним целым, а не просто использовать ее, как средство передвижения. До нужного ему результата было еще далеко, но Джаспер был доволен и так. Успехи были на лицо. Ему не терпелось испытать их хотя бы в небольшом сражении, а не рядовом, весьма предсказуемом, тренировочном бою.       В один из немногих свободных дней, когда часть солдат и офицеров отпустили в город, Джаспер впервые радовался отдыху и свободе без каких-либо мрачных мыслей. Прогуливаясь по оживленным улицам и улыбаясь проходящим девушкам и даже более солидным дамам, они дошли до местного рынка, переговариваясь и шутя. Недавно у них в полку появился еще один лейтенант, и сейчас как раз Джаспер вместе с ним и несколькими сержантами набирали яблоки, которыми пестрели все прилавки. Наступил сезон их сбора, и почти каждый местный фермер вместе со спелыми плодами обязательно продавал пироги, наливки, джемы или сидр. Он уже собрался прикупить себе большой кусок такого пирога, подходя туда, где, как казалось, пахло вкуснее всего, как до него донесся довольный голос Фелла, одного из его сержантов:       — С ума сойти, Маккинноны, — Джаспер моментально обернулся, услышав знакомую фамилию, но Фелл указывал на темные бутыли и пару бочонков, из которых продавали на розлив сидр. — У них лучший сидр на северо-востоке.       Почти вся их компания подтянулась к прилавку, за которым услужливая женщина тут же налила каждому по небольшой кружке сидра на пробу. Джаспер тоже подошел. Пахло и вправду весьма привлекательно, но пить он не стал. Вместо этого задал вопрос, чтобы всего лишь уточнить и убедиться, что это ничего не значило:       — Что за Маккинноны? Не родственники капитану Маккиннону, из разведки?       — Ну на счет разведки не знаю, но один из них точно в армии. Сейчас на ферме остался только старший Маккиннон вместе с племянницей. Красивой, — с мечтательной улыбкой закончил он.       — И как зовут? — на непонимающий взгляд Фелла пришлось терпеливо добавить, хотя внутри все требовало поскорее вытрясти подробности: — Племянницу?       — Да не знаю. Она не представилась, — уже не так весело говорил сержант. — Все больше молчала. Мы и были там всего недолго, пока собрали провиант. Жаль, я бы с такой леди прогулялся…       Джаспер подавил в себе порыв немедленно узнать, как она выглядела. Уж наверняка чертов Фелл заметил бы ее глаза. Такие невозможно не запомнить. Они моментально всплыли в его памяти, а вместе с ними и ее лицо, испуганное и требовательное одновременно, такое, каким он видел его в последний раз. Весь ее образ, который практически стерся из его мыслей, резко и внезапно снова обрел небывалую четкость, словно он видел ее буквально вчера. Она то улыбалась в его воспоминаниях, рассказывая что-то с затаенной грустью в глазах, то задумчиво хмурилась, теребя языком свой шрам на губе. А он-то полагал, что уже забыл ее, навсегда вытеснил из головы.       — Их ферма где-то рядом? — словно со стороны услышал он свой очередной вопрос и только потом подумал, что мог выглядеть подозрительно, требовательно выспрашивая такие подробности, но сержант не обратил внимания, поглощенный своим сидром.       — Миль десять-пятнадцать к западу. Через три дня снова туда поедем, кстати. Надеюсь, в этот раз я смогу узнать имя, — он задорно подмигнул, но Джаспер даже не улыбнулся в ответ.       Он не мог дождаться, когда же этот чертов день, наконец, закончится. Он никуда не ушел, а продолжил отдыхать вместе с остальными. Он смеялся и шутил, съел свой пирог и все-таки выпил сидра, который вполне заслуживал звания быть лучшим на северо-востоке. Но мыслями он каждый раз уносился все дальше отсюда и никак не мог остановить их. Стоило прозвучать знакомой фамилии, как Джо снова заняла прочное место в его голове.       Едва они вернулись в казармы, Джаспер спокойным шагом, изо всех сил удерживая себя, чтобы не пуститься бегом, нашел полкового капитана, отвечавшего за сбор провианта, и попросился в ближайший выезд. Капитан слегка удивился, но он с самым серьезным видом нес какую-то ерунду о том, что ему не помешает получить подобный опыт. На месте командира, он вряд ли бы поверил в такую глупость, но тот, немного подумав и озадаченно почесав затылок, согласился. Джаспер даже слегка удивился, но виду не подал.       Через три дня, прошедшие как в тумане — он едва ли мог вспомнить, что конкретно делал и говорил, совершая привычные действия совершенно машинально, — Джаспер ехал в сторону фермы бок о бок с сержантом Феллом, который тарахтел всю дорогу о замечательном сидре и красивой племяннице. Его болтовня начинала раздражать, хотя в общем-то он раньше ничего не имел против веселых шуток никогда не умолкающего сержанта. Но сейчас они только мешали и резали слух.       Джаспер все никак не мог понять, зачем так настойчиво рвался на эту ферму. Зачем напросился в отряд и теперь, с каждой милей, хотел поехать еще быстрее. Это могли быть вообще не те Маккинноны. Мало ли еще техасцев с такой фамилией. И скорее всего Джо тоже там не было. А даже если бы и была, это означало, что она в безопасности и далеко от войны. Именно то, что он и хотел в самом начале. Так чего ради он тогда перся туда? Почему постоянно прокручивал в голове, что он скажет Джо, если увидит ее? Почему его так волновало, что она скажет ему в ответ? Он отчаянно хотел, чтобы это оказалась именно она, и одновременно боялся этого. Когда впереди показались печные трубы небольшого коттеджа, окруженного большим яблоневым садом, Джаспер так вымотался, что хотел лишь одного: пусть это все поскорее закончится, каким угодно образом.       Они въехали во двор, весь уставленный корзинами и ящиками, до краев наполненными яблоками. Аромат стоял такой, что хотелось попробовать воздух на вкус. Несколько негров, переполошившись, тут же подбежали к ним, окружив их лошадей и повозки и взволнованно залопотали. Никого из хозяев не было видно, и Джаспер спросил одного из рабов:       — Где мистер Маккиннон?       — Хозяин там, — кивком указал тот в сторону погреба.       Он отправил одного из солдат, а сам с волнением разглядывал двор, в надежде натолкнуться на зелёный блеск глаз или ещё что-то знакомое. А потом осознал, что видел Джо только в мужской одежде и наглухо натянутой шапке. Он не знал, как она выглядела в платье и какие у нее были волосы. Не знал даже настоящего имени. А все, что у него было, это ее лицо, испуганное и испачканное, и волнующий мятный запах. До чего ничтожные сведения. А может, ее вообще здесь никогда и не было, и он снова всего лишь придумал себе ее. Джаспер чувствовал, что от таких мыслей он точно скоро свихнется.       Солдаты тихо переговаривались, теплый ветер шелестел в яблоневых листьях, донося до него сладкий аромат спелых и сочных плодов. Где-то внутри ворочалось что-то беспокойное, требуя немедленных действий. Земля под ногами, казалось, приходила в движение, отдаваясь во всем теле едва заметной дрожью. Он сжимал и разжимал кулаки, стискивал эфес сабли и до боли в глазах вглядывался в любое замеченное движение. Все чувства обострились до предела, словно он был на охоте или в самой гуще сражения.       Солдат, которого он отправил за хозяином, вернулся, едва не напугав его своими громкими шагами и резким возгласом:       — Маккиннон скоро будет. Сказал, пока найти какого-то Джо. Он все покажет.       — Джо? — Джаспер резко повернулся к солдату, тот кивнул. — Он? Ты уверен?       — Джо у колодца. Я провожу, — тут же вставил один из рабов, высокий и крепкий негр, махнув рукой в сторону заднего двора, который был практически не виден за густой посадкой деревьев.       — Не надо, я сам найду, — отмахнулся Джаспер и, не оглядываясь, пошел в указанном направлении, стараясь не переходить на бег.       Где-то на полпути ему встретилась молодая негритянка, но он даже не обратил на нее внимания, пройдя мимо и не разобрав её слов. Кажется, она спросила, не нужна ли ему помощь. Нет, в этот раз ему точно не требовалась никакая помощь. Он точно знал, что делать.       Джаспер уже видел высокий каменный колодец с деревянной крышей и широкой лавкой. Последние яблони всё ещё заслоняли от него стоявшую возле колодца девушку. А то, что это была девушка, не было никаких сомнений. Светлое платье, слегка колыхавшиеся у самых ног при малейшем движении, длинные, развевающиеся на ветру волосы. Ему казалось, что он даже улавливал ее тихое пение, совершенно незнакомый мотив, ничего похожего он ещё никогда не слышал.       Пусть это будет Джо, пожалуйста, пусть это будет она — вихрем проносились в голове неконтролируемые мысли, пока он нетерпеливо отмахивался от нависающих ветвей. Несколько яблок упало на землю с глухим ударом от его резких движений, и он откинул их с дороги носком сапога.       Нет, лучше бы это была другая, совершенно обычная девушка, лицо которой сотрётся из его памяти через несколько дней. Так будет лучше для всех, — твердила другая его часть не менее настойчиво. Но этот голос быстро замолк, когда девушка подняла голову и повернулась в его сторону, приложив ладонь козырьком к голове.       Ноги сами пошли быстрее. Он ещё не мог четко видеть ее лицо, но что-то такое знакомое было в ее коротком движении и повороте головы. Нет, он не мог ошибаться. Джаспер преодолел оставшееся расстояние практически бегом. И теперь стоял прямо перед ней.       Это была Джо. Не какая-то другая, незнакомая, а его Джо. Он ни за что не забыл бы эти огромные зелёные глаза, которые смотрели на него почти с таким же выражением непонятной затаенной надежды где-то в глубине, как в тот самый вечер у лагерного костра. Она тоже узнала его — это было заметно невооружённым взглядом.       Джаспер не мог насмотреться, изучая каждую деталь, словно видел впервые. Хотя это так и было по сути. Ее светлые, уже успевшие выгореть на солнце волосы спадали до самой талии — и как только она умудрялась прятать такую копну — несколько влажных прядок завивались у самого лица. Он когда-то давно решил, что она должна быть рыжей, но сейчас осознал, что никакой другой цвет не пошел бы ей так хорошо, как ее собственный, напоминавший спеющую пшеницу в полях и апельсиновые цветы по весне.       Он прошёлся взглядом по ее лицу, уже не такому худому, от впалых, обветренных щек не осталось следа. А вот и знакомый шрам на губе, которого она снова только что коснулась кончиком языка. Нервничала. Это было заметно и по пальцам, сжавшим ткань светлого платья с мелким цветочным рисунком. Края лифа, плотно облегающего грудь, потемнели от воды. Джаспер проследил в обратном направлении за стекающими по оголенным ключицам и шее прозрачными каплями и снова вернулся к ее лицу. Он бы ещё долго мог ее разглядывать, тщательно откладывая в памяти каждую деталь, но надо было что-то сказать.       — Здравствуй, Джо, — он не узнал свой голос, охрипший и доносившийся будто из-под земли.       Она нервно повела плечами, отчего ещё несколько капель, стекло по подбородку и щекам вниз. Джаспер заставил себя не смотреть на них. Джо молчала, словно решая, что лучше ответить.       Прошу, только не притворяйся, что ничего не понимаешь — умолял он про себя.       У него было слишком мало времени, чтобы ходить вокруг да около. Слишком мало времени на все эти глупые игры. Все и так было предельно ясно и просто, к чему неуместные жеманства и показная глупость. Он и в прежние времена не был поклонником такого поведения, а сейчас каждая секунда была на счету. Каждая секунда, чтобы побыть с ней ещё немного наедине, утекала, как песок сквозь пальцы.       — Джаспер, — наконец произнесла она и кивнула.       Он выдохнул с облегчением. Джо его не разочаровала. Ее лицо, такое противоречивое, одновременно радостное и хмурое, приковывало к себе. Он не мог отвести взгляда. Прошло каких-то пару месяцев, но на самом деле целая вечность. Он так долго искал ее, а потом смирился и перестал. Как он мог перестать искать…       — Джо?.. Это твое настоящее имя?       — Джослин, — через секунду ответила она,       — Джослин, — повторил он. Чудесное имя. Ей оно шло. Она вся, целиком и полностью, была именно такой, какой и должна быть. По крайней мере, в его представлении. Даже шрам на губе и мелкая россыпь веснушек на носу не портили ее облика. — Рад знакомству, Джослин Винтер. Платье идет тебе гораздо больше мужских штанов.       Он протянул в привычном жесте руку ладонью вверх, и Джо с непониманием и удивленно посмотрела на нее, словно не знала, что от нее требовалось. Затем подняла взгляд на него, все еще хмуря в недоумении брови, и сделала шаг к нему, осторожно вкладывая свою маленькую узкую ладонь в его. Джаспер собирался, следуя всем правилам этикета, быстро поцеловать ее руку и отпустить, а вместо этого крепко обхватил ее ладонь и сократил оставшийся между ними шаг, притягивая еще ближе. Джослин тихо ахнула, уперевшись в его грудь, и он почувствовал ее сбившееся дыхание на своей шее. Он не думал и секунды, когда обхватил ладонями ее лицо, запустив пальцы в волосы, мягкие и густые. И поцеловал. Она замерла в его руках, не смея даже вдохнуть. Он совсем не хотел ее испугать или принуждать к чему-то. И если бы Джо подала бы хоть какой-то знак, что не желала ничего подобного, он сразу бы отступил. Но она не сопротивлялась, продолжая неподвижно стоять, никак не отвечая ему. Джаспер успокаивающе погладил ее щеки большими пальцами, продолжая мягко касаться ее губ своими, то верхней, то нижней, чуть захватывать и снова отпускать. Рука переместилась на шею и затылок, придерживая и поглаживая теплую кожу и тонкие волоски у основания головы.       Ее лицо и губы были прохладными и слегка влажными от стекающей по ним воды, а волосы теплыми, почти горячими, от нагревающего их солнца. Он чувствовал едва уловимый аромат яблок и меда на ее коже, и совсем немного знакомых свежих ноток мяты. Джослин была такой приятно освежающей в этот жаркий летний день, как глоток ледяной воды. Джаспер улыбнулся, не отрываясь от нее и касаясь носом щек, стирая оставшиеся мелкие капли и вдыхая ее чистый, свежий запах. Джо, наконец, отмерла, слегка качнув головой, и он последовал за ее движением, склонив свою и продолжая играть с ее губами, не углубляясь и не заходя дальше. Он терпеливо ждал ее ответа. А когда дождался и почувствовал, как она сама потянулась к нему, привставая на носочки, не стал терять времени и, мягко надавив на затылок, чтобы быть еще ближе, провел языком по нижней губе, задевая небольшую ямку шрама и задерживаясь на ней, изучая ее. Джо выдохнула ему прямо в рот, раскрываясь полностью для него, но Джаспер заставил себя снова не спешить, продолжая мягко и невесомо исследовать ее теперь податливые губы.       Он не знал, сколько простоял вот так, раздираемый на части между адским пеклом, от которого бросало в пот, и прохладной свежестью, что исходила от Джослин. Он словно утолял жажду посреди пустыни и не мог напиться. И все же с превеликим трудом он оторвался от ее губ, продолжая ласково обнимать шею и лицо, всматриваясь в раскрасневшиеся щеки и чуть прикрытые глаза, наблюдавшие за ним из-под опущенным ресниц, внимательно и цепко.       — Прошу простить меня, — прошептал он, желая доказать ей, что в его импульсивном поступке не было злого умысла или нечестных намерений. — Я не хотел оскорбить тебя, Джослин.       Если бы Джаспер встретил ее в спокойное время, то неизвестно, когда у них дошло бы до такого и дошло ли вообще. Он не знал, заметил бы он ее среди других симпатичных девушек, или прошел бы мимо, только улыбнувшись. Но если бы заметил, то непременно долго ухаживал, приглашал на прогулки или пикники, наверняка пропадал бы у Маккиннонов в гостях, тревожа их покой. Сейчас у Джаспера не было этого времени. Было только здесь и сейчас, которое он не хотел растратить зря. Он бы хотел подарить Джослин эти прогулки и ухаживания, и все остальное, что она захотела бы, но мог украсть лишь несколько коротких поцелуев и надеяться, что ему снова выпадет шанс увидеть ее.       — Прощаю, — послышался ее тихий хрипловатый голос. — Разрешаю оскорбить меня еще раз.       Джаспер издал короткий смешок. Джо удивленно уставилась на него, широко распахнув глаза и нахмурилась, отступая назад.       — Я что, сказала это вслух, да? — прикрыв в смущении глаза недовольно проговорила она, как будто самой себе.       Он уже рассмеялся в голос и не дал ей отступить еще дальше. Раз уж теперь он был уверен, что ему дозволяли продолжать, не стоило упускать еще нескольких минут, которые у них остались. Он притянул ее снова вплотную к себе и, удерживая в этот раз за талию, снова поцеловал, чуть более настойчиво, спеша поскорее насладиться всем, что она готова была ему дать в этот момент. Ее руки осторожно легли на его плечи, слегка сжав их, когда он прошелся языком по губам, задержавшись на шраме, и проскользнул в рот. Джослин выдохнула прямо в него и судорожно вдохнула, когда он вернулся к губам, а потом снова вовнутрь. От прохладных губ и горячего рта Джаспер ощущал себя в каком-то странном подвешенном состоянии. А когда понял, что на ней не было корсета, едва окончательно не сошел с ума. Он чувствовал под своими ладонями на талии ее гибкое тело и то, как двигались ее живот и грудь от малейшего вздоха. Он сжал ее талию чуть сильнее, поглаживая большими пальцами живот, чтобы еще раз удостовериться в своих догадках и просто потому, что ему этого очень хотелось. Никакого твердого, несгибаемого корсета — всего лишь пара слоев ткани, казавшейся сейчас не толще легкого кружева, отделяли его руки от ее обнаженной кожи. Настолько ничтожное препятствие, что у Джаспера не на шутку разыгралось воображение, как далеко он осмелился бы зайти, будь у них чуть больше времени.       — Мисс Джослин, — прокричали вдалеке.       Их время подошло к концу. Он вздохнул в ее приоткрытые губы и отстранился, продолжая держать в объятиях. Она уткнулась ему в грудь, пряча лицо. Джаспер надеялся, что от его формы не сильно разило лошадьми, но она не отстранялась, слегка потершись щекой и устраиваясь удобнее.       — Джослин, — он не знал, что сказать. В голове был такой хаос, что он едва ли мог составить внятно хотя бы одно предложение. Поэтому просто повторял ее имя, поглаживая по растрепавшимся волосам. — Джослин.       — Я здесь! — крикнула она звавшей ее негритянке. — Я здесь, — уже намного тише и только ему. — Я думала, что больше никогда тебя не увижу.       — Я тоже.       Джо отстранилась, поправляя волосы и надевая соломенную шляпу. Джаспер молча смотрел, а потом, когда она направилась в сторону главного двора, пошел рядом, слегка касаясь ее руки своей и обхватывая тонкие пальчики, сжимавшие его в ответ. Приятные, теплые ощущения, которые он не хотел отпускать.       — Что мы должны дать? — спросила она, когда они подходили к оживленному двору. Джаспер непонимающе посмотрел на нее и она, с усмешкой изогнув бровь, уточнила: — На нужды Конфедерации.       — Не имею понятия, — честно ответил он. — Я ехал сюда с совершенно другой целью.       Он вдруг вспомнил, зачем они сюда явились. Последние три дня он даже не удосужился ни разу спросить, что и в каком количестве они должны собирать. Все это время его мысли были заняты другими, более важными для него вещами. Джаспер задумчиво взлохматил волосы, прикидывая, в чем обычно нуждалась армия. Это было не так уж и сложно, если подумать. Но Джо его опередила.       — Луи, давай все, как в прошлый раз, помнишь? — обратилась она к одному из рабов.       — Да, хозяйка, — ответил тот, и Джаспер увидел, как сморщилось в недовольстве ее лицо. Только сейчас он снова вспомнил, что она вообще-то была северянкой. И теперь жила на ферме, полной чернокожих рабов, и собирала припасы на благо армии Конфедерации. До чего странные шутки порой шутит жизнь. — И сидр тоже?       — И сидр, — вздохнув, ответила Джослин. — Все равно ведь попросят.       Джаспер с новой силой захотел выяснить всю правду, что скрывала она. Он не мог придумать ни одной разумной или внятной причины, почему молодая леди с Севера вдруг оказалась в армии южан. И с тревогой предполагал самое плохое.       — Джо, — обратился он к ней, пока его солдаты и местные негры разбирали продовольствие, — что с тобой случилось? Ты тогда сказала, что это долгая история…       — Так и есть, — слегка помрачнела она, отвернувшись. Он мягко развернул ее обратно. — И она не слишком хорошая. Тебе не понравится.       — Ну, это уже мне решать, — он твердо посмотрел на нее. — В любом случае, я готов рискнуть.       Она тревожно смотрела на него, теребя пуговицы на платье, пока ее лицо не приобрело решительное выражение. Джаспер практически видел, как она пыталась подобрать слова, чтобы начать говорить. Но тут во двор вышел хозяин, и он с сожалением был вынужден оставить Джо. Коснувшись ее запястья, как бы говоря, что разговор не закончен, он пошел к старшему Маккиннону. Тот оказался очень приятным и открытым в общении, легко соглашаясь со всем, что бы ни потребовала Конфедерация. Он был рад, что Джослин теперь под надежной защитой. Когда он, наконец, смог к ней вернуться, его сержант, Фелл, вовсю тарахтел рядом, с каждой новой историей подступая все ближе. Кажется, в этот раз он был намерен выяснить ее имя.       — Сержант Фелл, — Джаспер быстро подошел и прервал Фелла на очередной веселой шутке. Тот мгновенно смолк, посмотрев на него.       — Лейтенант, — быстро проговорил и ретировался, когда Джаспер даже не успел ничего сказать. Он не знал, что сержант подумал, увидев его. Он всего лишь хотел отвадить его от Джо, не более.       — У твоего сержанта, кажется, нервный тик, — усмехнувшись, пробурчала она. — Его глаз все время дергается, стоит ему посмотреть на меня. Впрочем, я заметила, что здесь, на Юге, это частая проблема.       Джаспер улыбнулся ее словам. Еще ни одна леди на его памяти не сравнивала подмигивания и заигрывания с нервной болезнью. Он подвел ее к своему коню и завел за его массивную высокую фигуру, скрывшую их ненадолго от любопытных глаз. Джо узнала Ориона, погладив его мощную шею и пропустив гриву сквозь пальцы, вызвав довольное ржание.       — Значит, ты теперь лейтенант, — ее пальчики коснулись витиеватого узора на рукавах и очертили его контуры. — А в следующий раз уже будешь капитаном?       Она, прищурившись, посмотрела на него. Джаспер перехватил ее руку и поцеловал пахнущую яблоками мягкую ладонь с едва заметной шероховатостью на кончиках пальцев. Во дворе уже грузили последние корзины с яблоками, всученные в довесок щедрым Маккинноном. У них почти не оставалось времени. Он продолжал держать ее ладони в своих руках, перебирая пальцы и иногда касаясь запястий.       — Джослин, я не знаю, когда мы снова увидимся, — он почувствовал, как она сжала его руку чуть сильнее. — Полк набран и скоро должен прийти приказ, — она молчала, продолжая смотреть на него. — Ты только дождись меня, Джо, идет?       — Я буду ждать тебя, — уверенно кивнула она после короткого молчания, за которое он уже успел пожалеть о неосторожно брошенных словах.       Джаспер хотел еще много чего успеть сказать, но тут подошел Перси. Пора было уходить. Он досадливо вздохнул, отпуская ее руку, не зная, когда сможет дотронуться до нее еще раз.       — Привет, Перси. Как дела? — улыбнулась Джо, отчего его негр недоуменно уставился на нее, а потом, когда понял, кто стоял перед ним, ошарашенно посмотрел на Джаспера глазами размером с пятицентовую монету и выглядел совершенно потерянным.       — Ну чего ты, Перси? Не узнал Джо? Мог бы хотя бы из вежливости поздороваться, — немножко поддел его Джаспер. Честно слово, ему достался самый робкий и тревожный раб во всем Техасе. И что он будет с ним делать, когда начнется что-то посерьезнее мелкой стычки в Ньюпорте.       Перси под тихий добродушный смех Джо промычал что-то невнятное, но все же решился на неловкую улыбку и поспешно забрался на своего мула. Джаспер посмотрел в последний раз на Джо и повел Ориона к выходу, вскочив на него за воротами. Он обернулся только однажды, когда уже не мог различать лица Джо и остальных.       — Лейтенант, — тихо и заговорщицки спросил подъехавший к нему сержант Фелл, вырывая из мыслей, в которых недавние приятные воспоминания перемежались с мрачными мыслями о будущем. — А вы-то хоть узнали ее имя? Племянницы?       Джаспер недоуменно глянул на него, не сразу поняв, о чем речь. На лице сержанта читалось нетерпение и любопытство. Кажется, он ни капли не расстроился, когда Джаспер спровадил его, не дав пообщаться с Джослин. Хотя ему в любом случае ничего не светило.       — Узнал, — коротко ответил он, но сержант продолжал настойчиво прожигать его взглядом. — Какие-то еще вопросы, сержант?       — Никаких, сэр, — наконец, отстал Фелл, слегка сдувшись под его выразительным взглядом, и всю оставшуюся дорогу трепался о всякой ерунде.       Вскоре Джаспер снова едва мог думать о чем-то, кроме конных маршей и тактических построений. Едва закончилось лето, полк был готов к выступлению. Ждали только отмашки сверху и гадали, куда их пошлют. Мелкие конфликты разгорались со всех сторон. Кто-то считал, что они отправятся в Вирджинию. Но на западе набирало силу народное ополчение штатов, а в соседних Оклахоме и Арканзасе к Союзу начали присоединяться индейские племена. Да и у Мексиканской границы было неспокойно. Джаспер знал, что многие техасские полки были переброшены ближе к Галвестону, на случай если их главный выход к морю будут атаковать янки. Многие даже начали делать мелкие ставки, для развлечения, подзадоривая всех еще больше. Лично Джасперу было все равно, лишь бы быть при деле, а не маяться от безделья и невозможности ни отправиться в бой, ни сорваться к Маккиннонам, где совсем рядом была Джо.       Все разрешилось в конце сентября, когда полковник Ривз вернулся из Ричмонда. На следующий день все казармы загудели и зашевелились, как потревоженные муравейники. Нужно было успеть все за неделю. К середине октября они должны были прибыть к месту назначения, чтобы там соединиться с остальными силами.       Джаспер был готов уже давно и ждал только дня, когда они уже тронуться в путь. Нестерпимо хотелось, было просто необходимо, увидеть Джослин. Рвануть бы сейчас к ней, все равно в этой суматохе ему делать было нечего, но было нельзя. Самое большее, на что он мог рассчитывать, это выйти ненадолго в город. Почти никого не отпускали, боясь дезертирства перед походом, но это были напрасные тревоги. Он чувствовал, как поднимался долгожданный азарт в солдатах и предвкушение чего-то важного. Никто добровольно не откажется от предстоящей интересной заварушки, где они смогут утереть нос янки.       В последний день Джаспер не выдержал и, оставив Перси, отправился проветриться в сторону Мэйн стрит, где сегодня было необычно тихо. За все время он встретил с десяток горожан и пару офицеров, кивнувших ему издалека. Он спешился и повел Ориона в поводе по широкой утоптанной улице, где малочисленные прохожие спешили по своим делам, да еще какой-то джентльмен распекал на все лады своего раба, понося его последними словами. Жара спала, и хоть до сих пор было очень тепло, лицо все чаще обдувал прохладный ветерок, а пасмурные облака не давали солнцу сильно нагревать землю. Отличная погода, сухая и теплая. В самый раз для длительного перехода. Джаспер размышлял, как долго может продлиться их кампания, и, возможно, ему стоит оставить письмо для Джо. Так, на всякий случай. Он не верил в по-настоящему свою смерть, но случиться могло все, что угодно.       Он увидел ее в сотне ярдов и решил, что ему почудилось, и из его мыслей Джо материализовалась на мостовой. Она стояла вместе с девушкой-рабыней возле большой витрины и задумчиво рассматривала ее, постукивая пальцем по подбородку. Ее простое синее платье, без пышных юбок и кринолина, и светлые волосы ярко выделялись среди желтеющей листвы и блеклых каменных зданий. Джаспер подошел ближе и услышал обрывок разговора:       — … не понимаю, как носится эта жуткая конструкция. Неудобно же. Даже в дверной проем не пройти без помощи, — в витрине, на которую они смотрели, красовался манекен с нарядным и пышным платьем, очень красивым, но, Джаспер был согласен, наверняка очень неудобным.       — А еще его не надеть без корсета, мисс Джослин, — вздохнула негритянка.       — Да и не только корсет. Ты посмотри на это декольте. Там же все вывалится, стоит только слегка согнуться, — она неопределенно помахала рукой в районе своей груди. — Тут не помешал бы хороший бюстгалтер.       — Бюст-что?       Джаспер, до этого стоявший чуть позади, не выдержал и рассмеялся, и обе девушки тут же повернулись к нему, хотя до этого даже не замечали, увлечённые разглядыванием модного платья. Промелькнула быстрая мысль, что он тоже ничего не знал об этом бюстгалтере. Судя по названию, это было что-то из разряда женского нижнего белья, но он никогда не слышал о чем-то подобном.       Джослин не особо смутилась, в отличии от негритянки, чьи покрасневшие щеки не были заметны только из-за цвета кожи. Джо подозрительно прищурилась, недовольно дёрнув бровью, но он видел, как она изо всех сил сдерживала улыбку.       — Прошу прощения, дамы, не хотел подслушивать, но вы говорили так увлеченно и громко, что невольно обращаешь внимание.       Он подошёл ближе, ведя за собой Ориона, и остановился напротив Джослин, внимательно рассматривая ее лицо, в это раз без заслонявших его волос, которые были заплетены на затылке в какой-то замысловатый пучок.       — Ваш полк всё ещё в городе? — уже не скрывая радости, спросила она, и у Джаспера внутри потеплело от ее волнения и счастливой улыбки, предназначенной ему.       — Завтра мы уходим, — ему не хотелось ее расстраивать, но ничего другого он сказать или предложить не мог.       За его спиной раздались громкие крики, кажется, тот джентльмен все никак не мог уняться, разозленный на какую-то оплошность раба. Джослин нахмурилась, бросив короткий взгляд за его плечо, и снова вернулась к нему.       — Куда?       — В Оклахому. К Союзу хотят присоединиться индейцы. Нельзя этого допустить.       — Оклахома… — задумчиво повторила Джо, будто пытаясь вспомнить что-то важное, но ее снова отвлекли громкие крики и хлесткие удары. — Это не должно быть так опасно, да?       Она посмотрела в сторону кричащих, не дождавшись его ответа, и ее лицо разом потеряло все краски. Она в ужасе смотрела расширившимися глазами на разыгравшуюся сцену. Джаспер обернулся и нахмурился. Хозяин окончательно вышел из себя и колотил своего негра тростью, а потом снял с пояса короткий, но грубый хлыст, каким обычно понукали лошадей, и что есть силы зарядил негру по лицу. Брызнувшую кровь видно было даже на их стороне улицы. Она широким мазком окропила землю. Негр схватился за распоротую щеку, болезненно морщась. Следующий сильный удар повалил его на землю, а дальше началась какая-то дикая и кровавая экзекуция. Хозяин чередовал пинки с хлыстом, звонко рассекавшим воздух, а затем с глухим влажным звуком, ударявшимся о плоть, разбрызгивая мелкие красные капли. Вокруг уже начали собираться зрители. На лицах одних читалось отвращение, другие хмурились в неодобрении, третьи с упоением ждали, чем закончится это отвратительное представление.       Джослин громко выдохнула, и Джаспер посмотрел на нее, бледную и поражённую. После очередного громкого удара, она схватила свою негритянку за руку. Та только сжала ее в ответ, низко опустив голову и смотря себе под ноги. Джаспер быстро перебежал улицу и остановился прямо перед бесновавшимся мужчиной. Тот взмахнул хлыстом в последний раз, отчего несколько капель крови попали на светло-серое сукно его формы. Он недовольно поморщился.       — Какие-то проблемы… лейтенант? — бегло оглядев его нашивки, обратился запыхавшийся мужчина.       — Их не было, пока вы не решили устроить эту показательную порку, — он холодно указал на стонущего и скорчившегося на земле негра, чья светлая рубаха покраснела и потяжелела от крови.       — И кому какое дело? Разве я нарушаю закон, пытаясь преподать урок своему ниггеру? — он наставил рукоять хлыста на Джаспера, но ближе подходить не стал.       — Лично мне нет никакого дела до ваших разборок с рабами, — он протянул руку и отвёл хлыст. — Но здесь кругом дамы и дети. Вы подумали об этом? Хотите истязать своих негров, делайте это не на потеху публике.       Джаспер твердо смотрел на него, не собираясь двигаться с места. Возможно, он и выглядел молодым солдатом, но это не значило, что не мог дать соответствующий отпор, если придется. Мужчина, видимо, это понял, смерил его ещё раз оценивающим взглядом, затем сплюнул в сторону негра и кивнул двум другим рабам, чтобы те подхватили раненого.       — Пожалуй, я так и поступлю, сэр, — сделал он ударение на последнем слове. — Премного благодарен за совет.       Джаспер ещё понаблюдал, как тот уходил прочь, и вернулся к Джослин. Она все ещё испуганно таращилась туда, где минуту назад лежал окровавленный раб. На месте даже осталось несколько лужиц, постепенно впитывающихся в сухую землю.       — Прогуляемся? — он положил ее руку на свой локоть и потянул подальше отсюда.       Ему было жаль, что ей пришлось увидеть подобные зверства, которые как раз и любили пересказывать на Севере. Сам он всегда был против подобного отношения, как и его отец, как и многие другие южане-рабовладельцы. Рабы были очень дорогим товаром и весьма выгодной инвестицией, при должных условиях и обеспечении. Но всегда находились те, кто предпочитал следовать своим низменным порывам, а не рациональной выгоде. Именно из-за таких, как этот рабовладелец, о южанах и ходили слухи, один ужаснее другого. Их было немного, но каждый такой случай, рассказанный очередным беглым негром где-нибудь в Нью-Йорке, мгновенно раздувался до невообразимых масштабов, а после тиражировался и расходился сотнями и тысячами копий, повергая почтенных дам и благородных джентльменов в шок. Чего Джаспер только не наслушался, пока учился в академии: от жутких средневековых пыток до ферм по разведению рабов. После таких историй любого с южным акцентом сразу клеймили дьявольским отродьем и жестокими извергом.       — Мы должны дождаться Шона, — замялась Джо, выйдя из ступора, когда он легко погладил ее пальцы. — Он отправил нас погулять, пока ходит по своим делам, — она секунду подумала и обратилась к стоящей рядом негритянке: — Джози, сможешь сказать Шону, что я ненадолго отошла с лейтенантом Уитлоком?       — Скажешь хозяину, что я лично провожу Джослин обратно, через полчаса, — добавил он от себя и, дождавшись ее понятливого кивка, потянул Джо за собой. Прицокнул языком — и Орион послушно зашагал следом.       — Что будет с ним? С тем рабом? — спросила она через какое-то время, пока они молча прогуливались вдоль улицы и дошли до высокого красивого здания гостиницы, окружённой большими кленами, чья листва уже приобрела багряную расцветку.       — Если хозяин не полный идиот, то не тронет его и, возможно, даже вызовет врача, — кажется, Джо смогла успокоиться после его слов, и Джаспер не стал добавлять, что конкретно этот человек вряд ли сподобиться сделать что-то подобное. Скорее уж добьет бедолагу или оставит истекать кровью и медленно умирать. — Мне жаль, что ты это увидела, Джо. Мы далеко не все такие, поверь.       — Я знаю, просто это… — она поморщилась, пытаясь подобрать слова, но так и не нашла подходящих, хотя на ее лице явственно читались отвращение, ужас и злость.       — Не думай об этом, вряд ли ты ещё с подобным столкнешься. Давай поговорим о чем-нибудь другом? Ты выбирала себе платье? Есть повод?       — Шон хочет уехать на Рождество в Новый Орлеан, и меня берет с собой, — казалось, подобная перспектива ее не очень радовала.       — Ты будешь замечательно смотреться в том платье, — он действительно так думал, представив ее во всех красках. И отчаянно жалел, что вряд ли сможет ее увидеть в этом наряде.       — Ни за что, — упрямо хохотнула она. — Оно слишком громоздкое. Я не смогу в нем даже ходить. И ты же слышал Джози — там нужен корсет, — она замолкла и поджала губы, стараясь скрыть смущение. — Полагаю, это я тоже не должна была тебе говорить…       — Ну, раз я и так это уже слышал, то не вижу никаких проблем, — он тихо рассмеялся, любуясь лёгким румянцем, который он видел, пожалуй, впервые на ее щеках.       — Я не умею вести все эти пустые светские беседы, и ещё эти правила приличия и этикета, в которых любой запутается…       — Не надо пустых бесед, мне нравится говорить с тобой, как сейчас.       Он все равно не представлял Джослин, рассуждающую о погоде или смеющуюся наивным шуткам, которые были припасены для леди у каждого джентльмена. Она чаще выглядела хмурой и настороженной, и от этого ее редкие улыбки были ещё светлее. И говорила она не как большинство девушек, плавно и весело, а скорее со странной иронией и вечными оговорками, которые не должны звучать в речи приличных дам. При всем этом, она совершенно не выглядела темной необразованной девицей. У Джаспера складывалось стойкое ощущение, что она знала гораздо больше, чем говорила.       Они ненадолго остановились, пока Джо завороженно следила за планирующими кленовыми листочками. Он дотронулся до ее спины и вздохнул, не зная, что чувствовал больше: волнения или досады. Она снова не надела корсет. Ему нравилось ощущать под рукой каждое движение ее мягкого тела и видеть, как платье вплотную прилегало к красивому и естественному изгибу талии, не сдавленной тугим корсетом. Но это означало, что и другие тоже могли заметить эту особенность Джо. Там у себя, на ферме это было не страшно, но не здесь, в большом городе, где любой мог дотронуться или в открытую смотреть на нее.       Они стояли под красной кроной большого клена, и налетевший ветер сорвал багряные листья, плавно спускавшиеся прямо на них. Несколько застряли у Джослин в волосах, и он аккуратно снял их и снова обхватил талию. Нет, он не будет ей ничего говорить по этому поводу. Она черт знает сколько таскалась вообще в мужской одежде вместе с десятком солдат. Сейчас она хотя бы в платье, закрывавшем ее до самой шеи, оставляя на обозрение лишь небольшой треугольник загорелой кожи между ключицами. И главное — была далеко от войны. Пока ему было достаточно и этого.       — Ты мне так и не сказала в прошлый раз, как оказалась у Маккиннона, — он решил, что задаст этот вопрос в последний раз. Если она не захочет отвечать, то так тому и быть. Но Джослин ответила, удивив его.       — Я сбежала из публичного дома, вот что было во Фредериксберге, — она не смотрела на него, а когда выдала эту шокирующую информацию, отступила на шаг. — Маккиннон мне помог. И так получилось, что мне некуда было пойти, и не переправить на Север, вот он и оставил меня в отряде.       — Прости, что? — Джаспер решил, что ослышался. Он предполагал разные варианты. Что, возможно, она кого-то убила и скрывалась от закона. Или что-то плохое сделали с ней, о чем он не хотел даже думать. Но Джослин словно огрела его огромной наковальней, выдав правду.       — Публичный дом. Бордель. Пегги звала его домом удовольствий, — раздражённо бросила она, злясь непонятно на что.       — Я знаю, что такое бордель, благодарю. Что за Пегги?       — Хозяйка одного из таких домов. От нее я и сбежала.       Джаспер на секунду прикрыл глаза, решив, что ему снился кошмар. И даже хотел себя ущипнуть, чтобы проснуться. Рядом цокнул копытами Орион, и он вынужден был признать, что все происходило наяву.       — Джо, Господи, что с тобой…       — Вот черт, нет, нет, все не так, — затараторила она. — Ничего там не было. Я никогда… — она остановилась, раздражённо выдохнув, отчего тонкая прядь светлых волос, упавших на ее лоб, взметнулась вверх. Продолжила она уже спокойнее: — Я не работала там, и ни в каком борделе не работала. Я и сбежала как раз в тот день, когда хотели пустить в дело. Подожгла их притон и выбралась из окна…       Джаспер все равно мало, что понял из ее фантастического рассказа, но теперь он, вроде как, звучал гораздо лучше изначальной версии. Он перехватил Джослин, когда она собиралась отступить от него ещё дальше, и притянул к себе, заводя за спину Ориона, который снова прикрывал их от посторонних глаз. Улица была почти пустой, но все же он не хотел светиться так явно.       — Прошу, просто расскажи все по порядку, — он погладил ее по напряжённой спине и посмотрел в глаза. Он уже давно в своих мыслях принял ее такую, какая она была, когда перебирал самые разные варианты ее прошлого. Даже убийство не пугало его тогда. А уж историю с борделем он точно переживет. Он все переживет, если Джо в итоге будет рядом и в безопасности. Для себя Джаспер твердо решил, что это ни на что не повлияет. С тех пор, как он снова нашел ее, уже ничто не могло повлиять на него.       Он совершенно открыто сказал это вслух, придавая ей уверенности.       И Джослин рассказала, стараясь быстрее выложить избавиться от неприятной истории. Джасперу приходилось ее порой переспрашивать или уточнять, когда она перескакивала с одной мысли на другую. Но в итоге она закончила и выдохнула, теребя пальцами верхнюю пуговицу его кителя. Джасперу после ее рассказа захотелось немедленно найти этот притон Пегги и закончить начатое Джо, оставив одно пепелище. Торговать девственностью в его понимании было чем-то глубоко средневековым и аморальным.       — Это выпрыгивая из окна, ты получила шрам? — он припомнил сказанные ею давние слова и дотронулся до ее нижней губы, чуть надавливая на ямочку шрама. Джо только кивнула, не желая больше ничего говорить, и он не настаивал. — Ты очень смелая, Джослин, — не соврал он, обхватив ее лицо, приподнимая и не давая снова опустить. Она только усмехнулась, подозрительно прищурившись, но ему нечего было скрывать. Он действительно так считал. — Позволишь ли мне снова тебя поцеловать?       — В прошлый раз ты об этом не спрашивал, — она хитро улыбнулась, стараясь казаться невозмутимой, но он чувствовал, как она неосознанно с готовностью придвинулась ближе и сжала в тонких пальцах ткань его формы на груди.       — А мне стоит спрашивать? В следующий раз? — он склонился чуть ниже, касаясь губами ее щек и подбородка.       Она снова пахла медом и мятой. Он будет вспоминать этот запах каждый день.       Джослин нетерпеливо вздохнула и сама, первая, подставилась под его губы, вставая на цыпочки и ухватившись за его плечи. Джаспер крепко держал ее за талию, не давая пошатнуться, и целовал, целовал, целовал. И не мог остановиться. И целовал ещё сильнее, когда она повторила все, что он проделывал в прошлый раз языком с ее губами. Подул ветер, снова разметая красные кленовые листья, запутывая их в волосах и оставляя в складках одежды. Он слышал, как они шуршали вокруг их ног и трепетали, кружа вокруг. А он все целовал Джо. Орион нетерпеливо перебрал копытами, и Джаспер, не отрываясь от нее, похлопал коня по шее, прося ещё немного посторожить их уединение.       — В следующий раз? Когда будет следующий раз? — спросила она, тяжело дыша, когда он, наконец, смог оторваться от нее, и все равно продолжал касаться ее лица и шеи, проводя губами по приятно пахнущей коже. Он так близко прижимал к себе Джо, что она наверняка почувствовала его возбуждение даже за всеми слоями их одежды, и Джаспер надеялся, что ее это не смутит и не отпугнёт. Но она не отстранилась и, кажется, совершенно не беспокоилась по этому поводу, продолжая тянуться к его губам и цепляясь своими пальчиками за его плечи или дёргая ворот кителя.       — Как бы я хотел знать, Джо, — он погладил ее шею и плечи, скрытые под плотной тканью синего платья. — Если повезёт, может быть, успею повидать тебя до Рождества, — она погрустнела, но кивнула. — Ты дождись меня, договорились? — полушутливым тоном попросил он, хотя был абсолютно серьёзен.       — Я буду ждать, — в это раз она не думала и секунды.       — Скоро все закончится, — он сам не верил в свои слова, но все равно говорил их в надежде, что они станут правдой, — и тогда у нас будет много времени. Я смогу показать тебе Хьюстон… — почему-то он верил, что после войны Джо никуда не денется отсюда, от него. Он был практически уверен в этом.       — Скоро… — эхом повторила Джо, смотря на него со странным выражением на опечаленном лице.       Он погладил ее мягкую щеку и заправил выбившиеся завитки волос за ухо, пока неотрывно смотрел прямо в глаза, желая узнать, что скрывалось за ними, в ее мыслях. Но видел лишь какую-то тоскливую обречённость. Ему не понравился этот взгляд. Словно она знала что-то такое страшное и плохое и не могла или не хотела поделиться этим бременем. Как бы он хотел вытащить это из нее, узнать все, что она думала или помнила или знала. Но сегодня она и так сказала ему слишком много и, он был уверен, не готова была поделиться чем-то ещё.       — Нам пора, — вздохнул он, когда Орион снова недовольно заржал. — Тебя будут искать.       Джаспер обхватил ее руку своей и повел в обратном направлении, пытаясь запомнить на ощупь каждую шероховатость на пальцах, таких тонких и хрупких по сравнению с его. Они дошли слишком быстро, по его мнению, до места назначения. Шон Маккиннон и негритянка, Джози, как назвала ее Джо, уже ждали их. Джаспер невольно замедлил шаг, желая побыть с Джо ещё немного, совсем чуть-чуть, прежде чем отпустить ее руку и передать другому. Он с трудом заставил себя это сделать, когда пришло время.       — Мистер Маккиннон, рад встрече, — он коротко поклонился.       — Взаимно, лейтенант, — благосклонно кивнул тот, не демонстрируя какого-то недовольства, что его подопечную увели без его ведома, но все равно окинул его умным и внимательным взглядом. Видимо, увиденное его удовлетворило, и он ещё раз кивнул.       — Ещё увидимся, Джо, обязательно, — он в последний раз посмотрел на нее, отступая на шаг, а потом ещё. Он дождался ее кивка и только тогда развернулся и, вскочив на Ориона, поскакал прочь, чувствуя, как спину прожигал ее взгляд.       Ему нельзя было больше думать о ней, иначе он просто развернется и навсегда заберёт ее куда-нибудь далеко, где нет войны. И останется с ней там до конца своих дней.       Конечно, он ничего такого не сделал, и не обернулся. Последняя промелькнувшая мысль с ней была о том, что Джо так и не сказала, как и зачем оказалась в Харперс Ферри. По ее рассказу выходило, что она появилась там совершенно случайно и внезапно. И тогда он не заострил на этом внимания поглощённый ее близостью и теплым дыханием на его шее. Сейчас на трезвую голову, в нем снова зрели все новые и новые вопросы. Но он тоже отмел их до того времени, как сможет вернуться к ней. Он обязательно должен вернуться к Джо.