Гениальность в простоте

      Первый школьный день всегда ассоциируется с чем-то невозможно сложным. А первый школьный день посреди семестра в новой школе — можно считать за гранью стресса. Кара Дэнверс была обычной девочкой, милая, тихая, спокойная. Она никогда не выделялась и не привлекала к себе излишнего внимания. И ее это, в принципе, устраивало.       Сегодня был один из таких дней. Новая школа, новые лица, новые взгляды, которые она чувствовала все утро, проходясь с классным учителем по школе. Огромным плюсом было, что ее не особо тревожили. Дети в этой школе, казалось, были намного ментально взрослее ее бывших одноклассников. Они спокойно восприняли новую ученицу, не донимали ее по пустяками, в общем, были учтивы. Не считая одного человека. Всегда и везде присутствует тот самый сложный ребенок. Любимец мамочки и папочки, избалованный богатенький отброс, который считает себя властелином мира, и любое его пожелание сбывается в один миг. Это не ново в принципе. Единственное, что удивило Кару — это была девушка. Лена Лютор. Очень привлекательная на вид. Ее бадлл в школьном журнале всегда был на первом месте. Она была опрятна и остра на язык. И, что главное, ее уважали учителя.       Как только Кара приступила к учебе, казалось, Лена мысленно поставила на ней свою метку. Каждый раз, как им приходилось сталкиваться, не важно где, коридор это, туалет или классная комната, Лена непременно бросала ей парочку фраз. Самая первая была — «Доброе утро, милашка. Ты такая нежная, как хуета подснежная». Это в, принципе, было первое, что она от нее услышала. Кара не сразу поняла, что именно Лена сказала, и некоторое время просто простояла у стены, пытаясь хоть немного вникнуть в суть случившегося. И когда до нее дошло, что именно она услышала, она испугалась. Позже ее новые знакомые рассказали ей про Лену Лютор немного больше. Она была единственным ребенком в семье. Ее отец работал юристом, а мать - актрисой, постоянно отсутствующей дома. Лена всегда была грубой с другими. Она никогда не проявляла ни к кому никакой симпатии. В основном она считалась школьным хулиганом, но только с тем изменением, что никакой физической активности по отношению к другим она не проявляла, только моральные унижения, и никогда она не была инициатором, только ответчиком. Но при всем этом ее можно было считать еще и ботаном, слишком умна. И Кара понять не могла, чем именно она ее задела, что та начала ее ежедневно прессовать. И так продолжалось всю неделю, странные фразы летели в сторону Кары, стоило им только пересечься, и ее это, в конце концов, начало выводить. Она же ничего ей не сделала, она даже слова ей не сказала. Так с чего вдруг эта Лена Лютор взяла, что имеет право ее тревожить.       — Ты как утреннее похмелье, от тебя голова идет крутом, — бросила Лена, проходя мимо парты Кары, и та не выдержала.       Дэнверс, как ошпаренная, подорвалась с места, схватила Лютор за руку и потащила ее вон с класса, где их не было бы видно и слышно. Она, не особо беспокоясь о состоянии девушки, грубо толкнула ее к стене и вперилась взглядом.       — Да что с тобой не так? Что я тебе сделала, что ты вдруг решила меня донимать? Я тебя даже не знаю, — буквально прокричала она ей в лицо.       И, наверное, впервые за все время их «знакомства» Кара увидела на лице Лены шок. Ее глаза стали такими большими, а рот приоткрылся, издавая неслышимый звук. Казалось, будто она потеряла дар речи.       — Ну и что ты молчишь? Можешь хоть раз в своей жизни ответить на один единственный вопрос? Нормально. Потому что я действительно не понимаю, что с тобой не так. Ты вроде с виду обычная нормальная школьница, не похожа на задир, хорошо учишься, семья нормальная, тебя уважают учителя. Почему ты продолжаешь меня доставать? — лицо Кары от напряжения покрылось красными пятнами, она так сильно сжала руки в кулаки, что те начали дрожать. Но Лютор все продолжала молчать и не сводить с нее глаз.       — О Боже, я так не могу, — в отчаянии взвыла Дэнверс, — ну что мне сделать, чтобы ты от меня отстала? Не молчи, скажи хоть что-то уже.       — Как только подберу челюсть, которая отвисла, я тебе отвечу, — вдруг сказала Лена.       Сидевшая до этого на корточках Кара подняла на нее взгляд. На лице Лютор бесстыдно играла нахальная ухмылка.       — Тебе никогда не говорили, что ты похожа на маленького песика?       — Что?       — Говорю, что ты мило выглядишь.       — Ты сейчас серьезно?       — А что?       Лицо Кары на данный момент напоминало выжатый лимон.       — Я тебя не понимаю, — смирившись, говорит она, — всего один раз, просто скажи по-человечески, что тебе от меня нужно?       На минуту, очень долгую минуту, повисло гробовое молчание. Казалось, будто Лютор действительно задумалась над просьбой Кары. Было видно, как ее глаза начали бегать по пространству вокруг них, как она закусила губу и вздохнула.       — Свидание, — наконец сказала она.       — Свидание? — переспросила Кара. Может, ей послышалось?       — Да, — уже серьезно кивнула Лена, — сегодня. После школы. Поедешь со мной на свидание.       — С чего это вдруг?       — Ты мне нравишься.       Теперь была очередь челюсти Кары свалиться до пола.       — Нравлюсь, — бессмысленно повторила она.       Сейчас в голове Кары был полный бардак. Как они вообще пришли к этому? Минуту назад Лена, очевидно, грубила ей, а теперь зовет на свидание. Дэнверс все никак не могла найти логики в их разговоре.       — Думай быстрее, скоро звонок, я не хочу опаздывать, — поторопила ее Лена.       — Н-но, я не знаю. Я еще не поняла, в чем подвох?       — Подвоха нет. Для особо тупых повторю: ты мне нравишься. Ты симпатичная и вроде как интересная. Я хочу узнать тебя получше. Так что ты сейчас дашь мне свой номер, пойдешь на урок, а после поедешь со мной на свидание, — безапелляционному тону Лютор Кара не могла никак противостоять, так что она кивнула.       Записав номер Кары в телефон, Лена усмехнулась, посмотрев на нее.       — Это солнце только что вышло или ты мне улыбнулась?       — Я не улыбалась, — покраснела Кара, — это все ты. Из-за тебя у меня теперь стресс и нервы на пределе.       — Ага, как скажешь. А теперь шагай, — кивнула Лютор в сторону кабинета.       Развернувшись, Кара пошла к двери, как ее снова догнал нахальный голос.       — Не люблю, когда ты уходишь, но мне нравится твоя походка.