Неожиданный гость

Алтан помялся в коридоре перед общажной дверью, поправил очки и вздохнул. Горшок с пуансеттией в руках слегка подрагивал. Из-за двери доносились радостные переругивания, бренчание гитары, слишком громкие взрывы смеха, — пуансеттии это все явно не нравилось, но она предназначалась Лере в качестве новогоднего подарка. Если бы не миссия по вручению этого «символа успеха и благополучия», Алтан бы вообще из своей комнаты не вылез, сидел бы в кигуруми и пледе, тихо пережидая все праздничное безумие. Он чертовски устал за первое учебное полугодие. Спасибо Лере, она оказалась не только отличной старостой курса, но и товарищем по интересам, хорошей поддержкой и очень понимающим братаном. Нет, он ее уважал, как девушку, умную и красивую. На этом его чувства к прекрасному полу в целом заканчивались. Лера была куда круче. С ней можно было общаться без этого вечного потенциально-романтического подтекста. Еще она обещала однажды познакомить со своим старшим кузеном… но не личной корысти ради он тащил сюда цветок. Просто… получается, что Лера — его единственный хороший друг в этой новой самостоятельной жизни. Приглашать ее к себе неловко, но она так удачно написала, что зайдет в гости к своим приятелям. Его тоже пригласила заглянуть, не стоило упускать возможность. Алтан поддернул длинный плюшевый подол, пока на него не наступили бегающие мимо студенты. Сестрица Юма задарила отличный кигуруми в виде змеи, мягкий и теплый. В нем можно было спать, как в спальном мешке. Одно неудобство — расстегнутый снизу «хвост» вечно волочился по полу. Алтан не стал переодеваться, в сообщении от Леры было ясно сказано: «пижамная вечеринка». «Быстро отдам цветок, поздравлю и уйду». Он постучал. Громкий возглас и последовавший за ним хохот явно перекрыли его стук, и Алтан попытался еще пару раз, так же безуспешно. Пришлось нажать на ручку и вежливо заглянуть в обзорную щель. Он успел увидеть только несколько спин, склонившихся над столом в центре комнаты, большую гирлянду, приколотую «елочкой» к стене, какую-то суету рядом: кажется, Лера с Томой клеили поверх мишуру. И тут земля ушла у него из-под ног. Воздух вырвался из груди с испуганным вяком, выжатый чьей-то могучей рукой, схватившей поперек тела. Комната стремительно распахнулась навстречу. На короткий миг все силы Алтана ушли на то, чтобы поймать слетающие очки, не выронить пуансеттию и не вмазаться в нее лицом. Капюшон кигуруми упал на глаза, ноги запутались в хвосте, а над головой прогремело: — Смотрите, какую змею нашел! Моя будет! — Пусти меня, придурок, — сдавленно зашипел Алтан. — Вадик, тебя за хлебом послали, а ты змею приволок? Ну, как всегда. — Это символ года! Нам надо! Я и хлеба принес, твердого и жидкого, — заржал упомянутый Вадик, встряхнув пакетом в другой руке, там звякнули бутылки. — Пусти, ребра сломаешь, — брыкнулся Алтан. — Вадос, отпусти человека. — Кажется, это был голос Леры. — Какой еще жидкий хлеб? В поле зрения между капюшоном и цветочным горшком вписались фиолетовые тапки. Их обладатель принял пакет, заглянул в него и недовольно протянул: — У тебя совсем вкуса нет, вино с пивом и шампанским мешать. — Мешать никто не заставляет, я за свободу выбора. Бутылки прозвенели к столу. Вадик наконец поставил свою ношу на пол, галантно придержав под локоть, пока Алтан восстанавливал баланс ног, хвоста, очков и пуансеттии. Он мотнул головой, пытаясь отбросить капюшон назад одним сердитым и эффектным движением, но треклятый Вадик положил свою явно огромную лапищу сверху и поправил сам. — ОГО! Вот это редкий вид змей мне попался. Медуза Горгона! «Редкий вид» злобно уставился на него снизу вверх, в единой красной гамме полыхая глазами, щеками и листьями пуансеттии. Дополняли картину черные кудри вокруг разгневанного восточного лика. — Я тебя урою, — пообещал Алтан. — Какого черта хватаешь незнакомых людей? — Так давай знакомиться! Я Вадим, — парень радостно заулыбался. Насколько можно было судить без очков, улыбка у него была широкая и белозубая, где-то в вышине над загорелым лбом торчал ежик блондинистых волос. Алтан фыркнул, надел очки и с вызовом рассмотрел все остальное: насмешливые серые глаза, пирсинг в левой брови, скандинавские скулы, красивый нос и крепкую челюсть. Розово-пижамную атлетическую грудь, плечи, широченные плечи, из-за которых торчали плюшевые драконьи крылышки. Красавчик, блин. И несомненный придурок, прямо в таком виде в магазин ходить… — Иди нахрен, — сообщил Алтан, чувствуя предательское сердцебиение. — Оригинальное имечко. — Разве? Ты его должен слышать от каждого второго. — Ну прям, я каждого второго не готов брать на ручки. Что будешь: пиво, вино, шампусик? Водку? — Сначала спроси «оливье или селедка под шубой», — насмешливо подсказал крепкий брюнет от стола, стуча ножом. — Погнал сразу спаивать. Что, не уверен в своей харизме? — Завали, Поварешкин, — беззлобно парировал Вадик. — Без тебя разберемся. Вон, смотри, твой рыжий опять крабовые палочки тырит. — Серый! — Поварешкин стукнул ножом по доске в два раза громче. — Прекращай! На салат не останется. — Да чего ты… — Рыжий, который Серый, упорхнул от стола, по пути изящно смахнув в карман фиолетовой пижамы пару мандаринов. — Я просто задумался, а тут все так вкусно пахнет, не удержаться. Тома-Тома, эти шарики по цвету не сочетаются, убери зеленый. — Ага, конечно, — симпатичная подруга Леры картинно сделала «ласточку» на стуле и повесила еще один зеленый шарик. — Все сочетается, у нас год зеленой змеи. В твоем распоряжении еще три стены и стол, укрась на свой вкус, как хочешь. — И украшу! — Серый зашуршал в коробке с мишурой и игрушками. — Ты даже не представляешь, сколько я этого декора в детстве склеил. — Лера, — Алтан торопливо развернулся к подошедшей девушке. — Я на минутку. Вот, хотел тебе подарить небольшой подарок, за ней особый уход не нужен… — О, «рождественская звезда», спасибо! — Обрадовалась Лера. — Красивая. Отнесу домой, как раз для новогодней атмосферы. Мама тоже обрадуется, она домашние цветы очень любит. Алтан облегченно выдохнул: с Лерой всегда было легко. — Новогодняя романтика? — вопросительно навис над Лерой Вадик. — Парниша, сорян, сочувствую тебе. — Отстань, — Лера каким-то очень привычным движением ткнула его локтем под ребра. — Кстати, это мой двоюродный брат Вадим. Помнишь, обещала вас познакомить при случае, вот он и свалился, как снег на голову. А это Алтан Дагбаев, мой однокурсник. Вадь, он серьезный парень, учти. — Вот я попал. — Сочувствую тебе, — она хихикнула и покровительственно похлопала его по плечу. — Ладно, пойду мишуру доразвешу, а вы, может, Олегу со столом помогите. — Алтан, значит… Это переводится как «золотой», так? — Вадим на миг обросил дурашливость. — Ну, так, — от этого пристального взгляда щеки снова начали розоветь. — Золотко, значит. — Не фамильярничай. — Не злись, змейка. Думаю это будет идеально сочетаться. — С чем? — С кем. Со мной, потому что я — Дракон! Он лихо крутанулся на пятках, показывая свою красно-розовую пижаму во всей красе. Сзади реально были крылышки, вставки плюшевого гребня и смешной драконий хвост с треугольником на конце. Как Алтан ни пытался держать покерфейс, все равно хихикнул. Вадик поймал смешок, точно монетку и просиял. — Так что, будешь моим новогодним символом сегодня? — Боже, ты такой придурок, — выдохнул Алтан, безуспешно сдерживая расцветающую на губах улыбку. Вслед чуть не вырвалось: «а почему только сегодня?», но он вовремя прикусил язык. — Это говорит мне человек в костюме змеи. Ха, ладно тебе, Золотко, я уверен, что чешуйчатые должны держаться вместе! И символизировать! — Эй, прошлогодний символ, дуй за стульями, сейчас к нам Игорь с Юлькой придут, — скомандовал Олег. — Год еще не закончен, — картинно возмутился Вадик. — Вы меня еще почитать должны, а не гонять в хвост и в гребень. — Вообще по восточному календарю новый год наступит только к февралю, — заметил Алтан. — И я о том же. Пойдем искать стулья? — Пойдем. У меня в комнате найдется парочка. — Шикос. Алтан поддернул длинный подол и запоздало подумал, что до странного не испытывает неловкости, приглашая почти незнакомого человека в свою комнату. Пусть всего на минуту, но все же. Что-то в этом было. Они сходили за стульями, попутно успев поболтать о восточном гороскопе и зодиаке, сроках празднования нового года в разных культурах, о химии, фармацевтике, ядовитых растениях и внезапно о крито-минойской культуре и богине со змеями. Вадик переключался с темы на тему так непринужденно, словно был Википедией. Алтан начал ловить себя на том, что заслушивается. После сели за стол, украшенный Сережиной новогодней композицией и Олеговыми кулинарными шедеврами. К первому тосту ввалились Игорь с Юлей, пахнущие морозной свежестью и еловой хвоей. — Вот! — художественно небритый Игорь всучил Олегу огромный веник из елового лапника. — Настоящие! Пахнут! Ветки выглядели так, словно были добыты в бою, но пахли действительно великолепно. Юля расцеловалась в щеки с Сережей и девушками. Они вместе повосторгались бутылкой какого-то свежепринесенного шампанского. — А Димка придет? — уточнил Серый. — Нет, уехал. Передавал всем привет. Говорит, пригласили в Европу по обмену, — сообщила Юля, поправляя огненное каре. — Ага, по обмену. Когда один туда, второй сюда, — обмен получается. А если вместе, то что? — Угорёк, не сплетничай раньше времени, положи мне салатик лучше. Мм-м-мм, Олеж, все как всегда великолепно! Алтан хлопал глазами, не все понимал, но ел, пил, кивал и улыбался. Он никогда еще не встречал новый год в студенческой компании, так спонтанно и в таком тесном кругу. Все было просто и весело. Странно, но правильно. Никого не смущало то, что Серый время от времени обнимает Олега и покусывает его за ухо, Тома садится к Лере на колени, Юля попеременно треплет то Игоря, то Сережу за по загривку, как котов, а Олег с Вадиком подкалывают друг друга при каждом удобном случае. Когда еда кончилась, начались смешные конкурсы от Леры и Томы. Потом веселая игра в «крокодила» (особенно когда водил Вадик). Песни под гитару — у Олега и Игоря оказались очень приятные голоса. Викторина от Сережи, шаржи от Вадима… Алтан слегка запаниковал, что не вкладывает ничего в общее веселье, потом вспомнил занятия по каллиграфии и нарисовал для каждого новогоднее пожелание иероглифами, вписав везде по новогодней змее. Вадимов блокнот и Сережина акварель для этого очень пригодились. К двенадцати все подняли бокалы — чокнуться и загадать желание… После боя курантов и отзвучавших поздравлений у Юли зазвонил телефон. — Это же Димка! Видеовызов, все сюда! На экранчике телефона улыбались двое: невысокий симпатичный блондин в очках и высокий стильный брюнет. Позади переливалась огоньками городская площадь. — Ребята! Поздравляем вас с Августом! — Димка сам сиял, как новогодняя лампочка. — Не с августом, а с Новым Годом, — захохотал Игорь. — Вот гусь перелетный, украл у нас Димку. — Поздравл`яем вас всех, — произнес брюнет с мягким акцентом. — С новым годом! С новым счастьем! — добавили они вместе. Алтану было не очень хорошо видно эту парочку из-за спин новых и старых знакомых, но он был уверен, что они действительно счастливы и делятся ощущением счастья с другими. Потом все пошли на улицу, жечь бенгальские огни и кататься на ледяной горке. К этому времен в Алтане сидело уже бокала четыре вина и один бокал шампанского, к предложению сделать снежного ангела он отнесся с большим энтузиазмом и бухнулся в снег, заливаясь счастливым смехом. Встать оказалось проблемой, он уставился на ветки голых спящих деревьев, белые от электричества на фоне черного ночного неба. Ветки качались, планета вращалась и очень сильно действовала гравитацией. — Ва… Вадик, — неуверенно позвал Алтан, помахав рукой в новогодний космос. — Тут я. — Он перехватил за руку, сделал упор под ноги, выдернул его из сугроба прямо к себе в объятия. Алтан удобно пристроился и затих. Вся компания, кажется, ушла дальше в парк, они стояли только вдвоем. Было странно, пьяно и хорошо, только глаза начали закрываться от тепла, идущего от Вадима даже сквозь куртку. — Кажется, я засыпаю. — Что, нагулялся уже? — Я обычно рано ложусь и встаю. — Понял. Держись крепче, змеюшка. Ну что, поползем к тебе? Если не возражаешь, я бы переночевал у тебя где-нибудь на коврике, домой далеко переться. И вообще, мне надо поближе держаться к символу года. Может, я с ним весь следующий год самый счастливый буду. Алтан улыбнулся. — Не возражаю.