Безликая месть

С течением времени всё стало меняться. Хускар будто другой человек. Сложно сказать, к лучшему или к худшему этот переход.Более ответственный, но отчасти холодный. Даззл понимал, что это, вероятнее всего, трансформация при статусе Чернобога, при новых воспоминаниях и деформации основного тела.Ну и, само собой, после того вечера в гостинице стал требовательнее, что служило для него зеленым светом светофора, Прист ему не отказывал.Да, он молчал, практиковали что-то новое, но в основном дело до самого глубокого прям не доходило, тут загорался красный, и его серьезное лицо возвращалось на круги своя.Хускар стал более серьёзным и сдержанным не только внешне, но и по поведению. Казалось, он значительно повзрослел и теперь был намного старше своего спутника. Теперь с ним нельзя было обращаться как с мальчиком, да, он не обижался, но злился, зубы скалил, обнажая свои клыки. Они хорошо знают друг друга, и с момента их первой встречи прошло уже примерно полтора года, а может быть, и больше. Шадоу не слишком углублялся в эти воспоминания. Он снова причиняет, обижает, хотя по лицу видно, что он сожалеет и не хочет этого. Хочет заботиться, любить, холить, лелеять, но не может себя контролировать, руки свои разгульные при себе держать, а мужчина спокойно это принимает, помогает, старается. Это не выглядело как нянчание, а скорее просто трудности, которые они должны пережить. Его глаза сияют ярче прежнего, в них горит пламя страсти и любви, которое не обжигает, а дарит тепло. Он стремится отдать всего себя без остатка, но Прист,в очередной раз останавливает его и напоминает, что они живые существа, а не бесплотные духи.Не стоит так сильно пренебрегать чувствами. Глаза размыкаются устало, по потолку скользят, а руки тело уже излюбленное ищут. А нет, куда пропало? Парень на локтях подымается, еще раз комнату взглядом окидывает, и уже знакомый силуэт на линии горизонта встречает. Стоит, заплетается,всеми своими прелестями светит, глаза его в зеркало уставлены. Хускар никогда не мог понять, почему, обладая такой могущественной магией, бог тьмы не использует её для прически и даже не позволяет себе одеваться с её помощью. Вместо этого он сам надевает кильт, поправляет водолазку и закатывает рукава. Юнец потягивается и сонливым взглядом фигуру продолжает очерчивать янтарными глазами, не нравится ему, что он так одевается, очень не нравится, многие, что девчонки, что мужчины, взглядом эти ноги, руки пожирают. Шею, ключицы, пресс, выделяющийся через обтягивающуюся ткань.Раньше он об этом не говорил, а сейчас в голове разговор созрел, поговорить хочется. Одеяло с себя скидывает и вперед шагает, тихо, медленно, словно боясь зверька спугнуть. Подходит, в одно зеркало с возлюбленным глядит и по желанию по ягодице слегонца шлепает. Прист ойкнул и зрачками проследил за фигурой в отражении, чужие руки обнимают его. Сонливо что-то на ухо шепчут голосом тихим, а после резко тон сменяется, и взгляд на мгновение становится серьезным, таким, что, казалось, душу прожжет. -Даз-Недоговаривает парень, глазами хлопая, стараясь к серьезному разговору настроиться. А сам мужчина руки воина пытается на шее своей словить и пальцами костяшки оглаживает. -Что-то случилось?- Не сказать бы, что он беспокоится, просто в очередной раз осознание приходит. Этот глупец себя о чем-то накрутил, и придется это разруливать. У них до этого и не один разговор был о том, что красноволосый боится, очень боится его потерять, а особенно страх за измену имеется. Доверяет, очень любит, но кажется ему, что везде есть подвох. -Может, тебе стоит поправить твой непристойный прикид? Самую малость.- -А что тебе конкретно не нравится?- Парень без слов одну руку с шеи опускает и по ноге проводит, белую ткань в некоторых местах задирая, ляжку очерчивает, щипает немного. Даззл в этот момент спокойно реагирует, хотя где-то дыхание задерживает, нравится ему, пиздец нравится, когда так большие ладони по его телу проводят, когда под юбку лезут, пальцами холодными кожу лаская, поглаживая. Старший, усмехаясь и покачивая головой, невольно отметил про себя вечную юность некоторых божественных натур. «Иной вроде и древний старик, а тяга к утехам все еще бьет ключом». Впрочем, чему удивляться? Возраст божества застывает в момент его вознесения, словно пойманный в янтарь момент. Он вспомнил Зевса, громовержца, которому даже бессмертие не принесло мудрости в сердечных делах. В свои «лучшие годы» — видимо, когда страсть била сильнее молний — он не пропускал ни одной юбки, очаровывая всех направо и налево. Казалось, его любвеобильность была частью божественной сущности. Но время шло, и, как ни странно, даже Зевс, казалось, устал от мимолетных увлечений. Однажды его всевидящее око зацепилось за девушку. Нет, она не ослепляла красотой, привычной для взора олимпийцев. Для других она могла быть и вовсе непримечательной. Но для Зевса… для него ее глаза горели внутренним огнем, что затмевали даже самые яркие звезды. В них он увидел нечто большее, чем просто красоту, — искру страсти и независимости, которая пленила его. Чувства нахлынули, как горный поток, сметая всё на своём пути. Но вот ирония: эта искра, так очаровавшая Зевса, не зажглась в ответ. Девушка оставалась непреклонной, отвергая ухаживания всемогущего бога с такой твёрдостью, что даже не соглашалась на свидание. Даззл задумчиво почесал подбородок. «Видимо, даже богам не всегда везёт в любви. А может, дело вовсе не в везении, а в чём-то большем…?» — промелькнуло в голове. «Любовь, пожалуй, единственное, что неподвластно даже богам». Впрочем, из мыслей вырвало его янтарноглазое чудо, носом по шее елозя. -Бесит!- слова сорвались с губ, полные скрытого раздражения. Мужчина, стоявший позади,своими длинными пальцами притянул чужую талию поближе к себе. -Ну что на этот раз, золотце? Поконкретнее-прошептал он, касаясь щекой его виска. -Эти ноги,-буркнул он, кивнув на отражение в зеркале.-Твои дурацкие стройные ноги. Мало того, что все девки в таверне пялятся на них, так ещё и этот проклятый килт подчёркивает каждый изгиб. Внезапно чужие губы коснулись шеи, обжигая кожу влажным поцелуем. В зеркале отразился страстный, собственнический взгляд юноши, контрастирующий с недовольным выражением его лица. -И живот твой,-продолжил младший, закусив губу.-Пусть и не на всеобщее обозрение выставлен, но натянутая ткань раскрывает все тайны.А руки… колдовские руки. Слишком свободные. Всегда найдётся какая-нибудь дура, жаждущая их прикосновений.-Он стиснул кулаки, чувствуя, как его охватывает чувство ревности. Мужчина отстранился, с улыбкой наблюдая за его гневом. -О, ревнуешь, малыш? Неужели я настолько неотразим?- промурлыкал он, нежно царапая ноготком подбородок возлюбленного, оставляя легкий след на бледной коже.-Но, знаешь ли, если бы я хотел, чтобы на меня пялился только ты, я бы просто надел смирительную рубашку и штаны-баллоны.-Он подмигнул, играя с его чувством собственности.-К тому же, кто сказал, что мои руки свободны? Они всегда возвращаются к тебе, разве нет?» -И что дальше? Какие шаги ты видишь?-голос звучал обеспокоенно, но требовательно. В ответ старший лишь взмахнул рукой в воздухе, словно дирижёр, и вокруг заплясали искры света. Они сплетались в причудливые узоры, пока не сформировали подобие облачка, окутавшего ноги мужчины. Икры вспыхнули нежным сиянием, подчёркивая безупречную форму. Тёмные чулки, доходившие до середины бедра, лишь усиливали контраст, слегка натягиваясь в районе коленей и создавая соблазнительную игру теней. Судя по едва заметной усмешке, воин оценил преображение, но тут же нахмурился, борясь с каким-то внутренним протестом. -Не то- прорычал он, выражая крайнюю степень неудовлетворённости. -Только для твоих глаз?-изобразил удивление мужчина, нарочито изменив интонацию. В его тоне прозвучала игривая насмешка. -Да,-отразил юноша, пряча лицо в изгибе шеи партнёра. Горячее дыхание обожгло кожу, выдавая смущение. -Что ж… Ты невероятно проблемный парень.-Вздохнул мужчина, то было больше восхищение, чем раздражение. Он снова взмахнул рукой, и волна розового света окатила Шадоу, преображая облик. Свет коснулся его ног, окрашивая брюки в глубокий, почти непроницаемый чёрный цвет. На поясе появился строгий кожаный ремень с серебристой пряжкой, придававший образу мужественности и дисциплинированности. Верхняя часть тела тоже изменилась: теперь её облегала тёмная рубашка, но всё так же коварно обнажала часть ключиц, дразня воображение. Длинные и свободные рукава касались кончиков пальцев, скрывая часть ладоней. -Не смотри на меня так, будто я тебя предал,-упрекнул старший, заметив пристальный взгляд партнёра. — Мне так удобно. — добавил он тише.Младший вздохнул, но принял новый образ своего партнёра. Он признал, что, хотя в этом виде он выглядит менее сексуально для окружающих, он по-прежнему остаётся очень привлекательным для него. Ревность постепенно отступала, уступая место нежной привязанности и чувству собственности. -Снова босиком?- -Да что ж такое, здесь тоже тебе не нравится?- -Нет.- Даззл испустил нервный вздох и, повернувшись к собеседнику, который стоял позади, полуобернулся и положил руку на плечо. Слова, сказанные после, подобно бабочке, легко порхнули в сознании. -Они не могут прикасаться ко мне так, как это делаешь ты.- -Ну и что. Разные ситуации бывают.- -Пфф, ни капли романтики. Собирайся, нам пора идти.- Фигура растворилась в воздухе, оставив молодого человека в недоумении. Он не мог понять, что же такого сказал. Даже не успел сообщить, где будет находиться в следующий момент, чтобы его можно было найти. Хускару не всегда нравились эти игры в прятки, но иногда они были весёлыми, и за нахождение можно было получить приз, что было очень выгодно. **** Варлорд одним движением натянул на себя штаны, стряхивая с себя остатки ночного забытья. Медленным, оценивающим взглядом он скользнул по юному телу девушки, лежащей на смятой постели. Она была красива, невинна в своем полусонном состоянии, и он видел ее не в первый раз. И, вероятно, не в последний. Но что-то внутри него глухо протестовало. Ему не нужна была эта красота, не нужно было это тепло. Троллю претили оковы нежности, даже кратковременные. Она была подобно камню на дороге, лишь мешающий стремительному бегу. Глаза, хищные и гордые, как у орла, парящего над бездной, привыкшие к битвам и победам, рыскали по полу в поисках чёрной, потрёпанной футболки. В каждом его движении сквозило безразличие, словно он был не участником этой сцены, а сторонним наблюдателем. Эта ночь на постоялом дворе, пропахшем дешевым элем, была лишь мимолетным отступлением, кратким моментом слабости. Она прошла, как кошмарный сон, и оставила после себя лишь привкус разочарования. Пора двигаться дальше, к своей настоящей жизни.Некогда прозябать в тепле и уюте, предаваясь любовным утехам. Его ждало другое — поле боя, лязг стали, крики раненых, запах крови и пороха. Война манила своим жестоким очарованием, звала в свои объятия, предлагая взамен спокойствия вечную славу и безграничную власть. И он, как преданный пёс, был готов следовать за ней без оглядки. Разрушение и хаос были истинной страстью, его единственной любовью. Абаддон не выходит на связь. Он ищет его, ведь тот обещал, что скоро вернётся. Однако их последняя встреча состоялась около полугода или даже семи месяцев назад. Почему он так внезапно исчез? Куда он мог уйти? Неужели... Его могли убить? Тролль оскалился и ударил по двери кулаком с такой силой, что, казалось, она разлетится к чертям собачьим. Звонкий громкий удар разбудил девицу окончательно, которая мигом подорвалась и стала укрывать свое голое тело пледом, её рыжие волосы и красивые белые полосы на щеках так сильно въелись к нему в память. -Ты чего так резко?-Испугалась огненная, в облегчении обратно ложась и пытаясь спрятаться от холода, нависшего в комнате. -Я пошел-Кратко выкидывает Варлорд и чешет затылок. Лина, верная приспешница Спирита, а по совместительству — правая рука хозяина лавки Синай, уже и не помнила, как в ее жизнь ворвался этот синий чудик. Почему случайная встреча обернулась такой неразрывной связью, от которой ни один из них не мог оторваться? Загадка. Но одно было ясно обоим: во что-то большее это никогда не перерастет. Парень, что ни говори, любил ее, но трусил признаться, убеждая себя, что это ни к чему хорошему не приведет. Боялся, что лишит себя свободы, или просто не считал её достойной серьёзных чувств. Да и сама девчушка, положа руку на сердце, сомневалась в нём. Да, он был ей дорог, но относился не как к воплощению неземной любви, не был готов отдать своё сердце без остатка. В отличие от неё, которая уже давно была готова бросить к его ногам весь мир. Да и, если честно, он был большим ребёнком, вечным искателем приключений. Варлорд… это точно не тот тип мужчины, с которым стоит заводить серьезные отношения, тем более если ты планируешь нечто большее, чем мимолетный роман. Он слишком опасен, слишком непредсказуем. Слишком много тайн скрывает в своей душе. И, возможно, именно это ее и привлекало. -До встречи, моя любовь.- Напоследок говорит парень и захлопывает за собой дверь, резкий глухой звук заставил девушку опечалиться. Она не знает, является ли это её исключительным случаем или подобное происходит с кем-то ещё. Лина признаёт, ей очень стыдно, она иногда мучит себя этими мыслями, загоняется, убивается, всё это время находясь на двух сторонах. Прячет возлюбленного от воина, не хочет друга терять и половинку вторую. Слёзы обжигали кожу, оставляя мокрые дорожки на щеках. С каждым днём становилось всё труднее, и огненная чувствовала, что скоро сорвётся. Она больше не могла выносить этот груз лжи, который давил на неё, словно тонны камней. Особенно тяжело было видеть Хускара, знать, как он страдает, как самоотверженно ищет правду, с головой погружаясь в эти безнадёжные поиски. А она… Она, знающая, где скрывается враг, знающая, как положить всему этому конец, молчит. Молчит, преданная своим чувствам,выбирая между долгом и сердцем. И этот выбор разрывал ее на части, превращая каждый день в пытку. Она чувствовала, что рано или поздно не выдержит, сломается под тяжестью вины и отчаяния. И тогда… тогда она потеряет всё. И Хускара, и себя, и Варлорда. Девушка закрывает глаза, стараясь остановить поток слез, и проводит руками по лицу. Какой же кошмар. Она и правда выглядела жалко. Снова заперта в этой лавке, будто птица в золотой клетке, и ненавистная касса вновь перед глазами. Как же это надоело! Бесконечный поток посетителей, скупающих всё подряд: и пыльные тома древних заклинаний, и сверкающие артефакты, и даже самые обычные магические безделушки. Кто-то копил полжизни на какой-нибудь дешёвый амулет, а кто-то брал самый дорогой посох, не торгуясь. Никогда не угадаешь, кто войдет в дверь следующим. В углу, на скрипучем стуле, сидел Син и с маниакальным упорством полировал старый, видавший виды щит. В последнее время он совсем притих. Слова приходилось вытягивать из него клещами. Задашь вопрос — ответит односложно и с явной неохотой, по ощущениям, его мучила какая-то страшная тайна. А на вопросы о здоровье лишь отмахивался рукой, мол, всё в порядке. Но рыжая видела, как ему тяжело. Что-то грызло его изнутри, отравляя душу. Дева бесцельно водила пальцем по столешнице и, к своему отвращению, обнаружила тонкий слой пыли. Ещё утром всё сверкало чистотой! Неужели она так плохо убирает? Её брови сошлись на переносице, а губы надулись в капризной гримасе недовольства. Резко поднявшись со стула, она направилась в подсобку за тряпкой. Нужно хоть чем-то себя занять, иначе она просто сойдет с ума от тоски и бессилия. Эмбер лишь холодный взгляд поднимает и смеряет выходящую из-под занавески девушку. -Зачем?-Его фраза прозвучала довольно тихо, но точно и четко. -Что такое дяденька?- Она называла его так, специально, ласково. -Зачем ты вытираешь эту пыль?- -А что такое? Чисто же должно быть..- -Не трогай ее- Рыжая тяжело вздохнула, собираясь возразить на что-то, но внезапно в лавку вошли посетители. Знакомый до боли запах опалил ноздри, заставляя старика насторожиться. Эмбер, как черт из табакерки, выскочил из своей каморки и уставился на вошедших, словно увидел привидение. Да, это был он…. Но что-то изменилось в нем, что-то неуловимое, но ощутимое даже на расстоянии. Он больше не был тем надменным и самоуверенным воином, которого Син знал раньше. А рядом с ним… Что это, черт побери, такое? Какое-то существо, сошедшее со страниц древних легенд, с неземной красотой и печалью в глазах. -Хускар, дорогой! Как ты?- Син, не в силах сдержать порыв, бросился к юноше с распростёртыми объятиями. Пусть он иногда ворчал на него, пусть казался суровым, но он бы солгал, если бы сказал, что не скучал по этому мальчишке. За все те годы, что приютил его под своим крылом,он был ему как сын. Красноволосый воин ответил на объятия тёплой улыбкой и слегка похлопал старика по спине. Этот спирит тоже был ему как отец. Вот почему, возможно, он так спокойно воспринял смерть своего биологического родителя. С ним он не виделся десятки лет, их связывала лишь кровь. А с Сином они прошли рука об руку почти всю жизнь. Он был его наставником, другом, семьёй. И сейчас, глядя в его родные, полные любви глаза, приходило понимание, что это и есть то самое настоящее, ради чего стоит жить и сражаться. Лина, на мгновение замерев, вздрогнула, от внезапного порыва ветра. Нервно улыбнувшись, она вяло помахала рукой в знак приветствия. Беловолосый мужчина, стоявший рядом с её братом, резко обернулся и принюхался.Затем его лицо исказила гримаса отвращения, выдавая крайнюю степень недовольства. Медленно, с грацией хищника, он подошел к ней и бесшумно опустился на стул возле стойки с артефактами. Его присутствие давило, как тяжёлая плита. Он что-то заподозрил, это было очевидно. И судя по настороженному взгляду и натянутой улыбке, этот тип учуял неладное именно в её поведении. Она чувствовала, как страх ледяными пальцами сжимает её сердце. Ещё немного, и все узнают правду. Однако Прист молчал, сохраняя спокойствие. Он лишь поставил локоть на стойку и опустил подбородок на ладонь, пристально изучая визави своим пронзительным взглядом. Казалось, он сканирует душу, пытаясь разглядеть за маской лжи истинные намерения. Молчание было красноречивее любых слов. Он выжидал, как паук, плетущий свою сеть, готовый нанести удар в самый неожиданный момент. Ждал. Ждал оправданий, объяснений… или просто признания вины. Мужчина подавил зевок и закрыл глаза, хотя в его голове роились вопросы, которые он не решался задать. Всё тайное рано или поздно становится явным, это правда. Однако он не хотел вмешиваться в чужие дела. Если есть проблемы, крайним оказаться совсем не хотелось. Кроме того, Прист не был ни провидцем, ни ясновидящим и не умел читать мысли. Поэтому не мог знать наверняка, верны ли его подозрения относительно истинных намерений этой рыжеволосой "ведьмы". -Тебя ведь Лина зовут, да?- -Да, а вас?- -Давай без формальностей. Я на старика, по-твоему, похож?-Старший почесал затылок и усмехнулся. И хотя внешне он не был похож на дряхлого старика, его возраст исчислялся столетиями, что делало его по сравнению с этой юной девушкой существом из эпохи динозавров.-Даззл- -А... Хорошо?- Все таки она успокоилась и даже мило улыбнулась,но визави,повидавший на своем веку немало лжи и притворства, не оценил ее актерского мастерства. Больше не хотелось задавать ей вопросы,все было и так ясно. Они просто сидели в тишине, пока не пришёл Хускар. -Лина!- Воин тут же бросился к ней и заключил в объятия. Он прижал ее к себе нежно, но крепко, словно боялся, что она исчезнет. Пальцы скользили по спине, оставляя едва заметные следы на ткани платья. Он буквально светился от счастья,подобно ребенку, получившему долгожданную игрушку. После стольких месяцев разлуки он наконец-то снова был рядом с семьей. Однако это идиллическое воссоединение омрачило хмурое выражение лица рядом стоящего. Беловолосый мужчина, не говоря ни слова, оскалился. Стараясь не выказывать недовольства, он резко развернулся и направился к выходу, скрипя зубами от досады. Сестра есть сестра. Вроде бы ничего предосудительного. Но почему? Почему эта сцена так его бесит? Что с ним творят эти проклятые отношения! Какого чёрта, ещё ничего не произошло, а его уже захлестнула волна ревности, да ещё и такой силы, какой он никогда прежде не испытывал. -Жду тебя на улице.- -Хорошо?-Юноша смущённо заморгал глазами, ведь он так хотел познакомить его со своей семьёй, но по видимости тому не хотелось.Что ж, возражений не последовало, это его дело. -Как ты?- -Так себе, мог быть и лучше. А ты как?- -Не особенно радостно. Слушай, Хускар… Я больше не могу так. Страх меня съедает, прости…- -За что просить прощения?- Девушку как будто ударило током от простых слов. Она выпалила больше, а врать так не хотелось. Воин забежал по пути, поболтать, как дела спросить и уйти, ибо в лавке Синай у него не было никаких дел, как и времени на пустые разговоры. Не стоит грузить его своими проблемами. -Расскажу потом… если доведется.-Она поправила упавший на плечо локон и продолжила.-Ну в смысле..пока не важно… Потом, если свидимся, всё объясню.- Красноволосый кивнул, стараясь не обращать внимания на слова девушки, и попытался сменить тему. Он указал на рубиновый камень в тёмной оправе, висевший на стене. -Чего?- -Что у него по характеристикам?- -А, это? Да не смотри на него, он себе так. Если уж что-то возьмешь, то лучше вон те, - она ​​указала на камни с другой стороны. -Нет, нет,мне этот нравится. -Хозяин барин. Выносливость и регенерация, но из-за дешевизны эффект слабый будет. -Плевать.- «Припоминается мне его камень на ремне, словно такой же...» -Для себя берешь?- -Не-а. Он мне напоминает одну капризную личность- Девушка усмехнулась, сняла рубин со стены и положила ему в руку. -Давай так,- заговаривала девушка- Он все равно и гроша медного не стоит. С парой монет больше, с парой меньше. Нам погода не сделается- -Сколько? Хоть что-то возьми- -Нет уж, ступай. Как я наслышана , ты торопишься - -Есть такое. Варлорда удалось найти- Фальшивая улыбка мгновенно исчезла с лица, сменившись выражением растерянности. Зрачки сузились, в них вспыхнул зловещий огонек. «Как это… нашли?» — пронеслось в голове, и по спине пробежал холодок. Рыжие волосы слегка приподнялись у корней. Пальцы, до этого лениво барабанившие по столешнице, забились в лихорадочном ритме, выдавая ее панику. Это конец? Что теперь будет? Ее ложь вот-вот рухнет, погребая под обломками всех, кто ей дорог. -И что ты теперь будешь делать?- Меченосец сначала молчал, собираясь с мыслями, обдумывая каждый свой шаг. А потом, словно вынося смертный приговор, четко и громко произнес: -Как что?Убью.- Эти слова эхом отозвались в лавке, наполняя воздух предчувствием неминуемой трагедии. Лину парализовало. Мысль о том, что эти двое — Хускар и Варлорд — сойдутся в смертельной схватке, терзала ее разум, высасывая последние силы. Она знала их обоих, понимала, на что они способны, и осознавала, что эта встреча не сулит ничего хорошего. Кто-то обязательно погибнет. И она, по своим ощущениям, будет в этом виновата. Син, наблюдавший за напряжённой сценой, нутром почуял неладное, но благоразумно решил остаться в стороне. Он не вникал в чужие дрязги и тем более не подозревал о тайной связи Лины с этим головорезом. Пусть сами разбираются — взрослые люди, не малые дети, чтобы присматривать за ними. Однако тревожный взгляд девушки всё же заставил его насторожиться. В воздухе ощутимо запахло бедой, и сердце старика сжалось от дурного предчувствия. -Ладно, мне пора. Удачи вам.-Хускар нежно погладил Лину по волосам и помахал Сину на прощание. «Нужно остановить его! Я должна что-то сделать!» билось в голове, но ноги,будто приросли к полу. Она лишь смотрела, как за её братишкой захлопывается дверь. Посреди просторной поляны, окружённой кольцом безмолвных деревьев, одиноко возвышалась лавка. Издалека она казалась настоящим сокровищем, перенесённым из богатого квартала. Искусно вырезанные наличники, яркая вывеска с витиеватой надписью «Синай», добротные ставни на окнах — всё говорило о достатке и благополучии. Однако, присмотревшись, можно было заметить многочисленные царапины на стенах, сколы на углах и потёртости на краске.Эти мелкие изъяны, шрамы, свидетельствовавшие о долгих годах службы, напоминали о непростой жизни вдали от цивилизации. Вокруг здания росли самые разные деревья: высокие сосны, могучие дубы, стройные берёзы. Под их сенью пролегала узкая, утоптанная тропинка, уходящая вдаль. У самого начала тропы стояла небольшая деревянная табличка, испещрённая символами. На ней были схематично изображены стрелки, указывающие в разные стороны: вперёд, вправо и влево. Под стрелками красовались надписи: «Вперёд пойдешь— город найдешь», «Вправо пойдешь — деревню найдешь», «Влево пойдешь — лавку Синай найдешь». На самом деле, это довольно нелепо, можно было бы выразиться проще. Небо над поляной затянули хмурые тучи, предвещавшие скорый дождь. Но сквозь их пелену всё ещё пробивались лучики золотистого солнца, озаряя лавку и окрестные деревья.Этот контраст между мрачным небом и ярким светом создавал ощущение тревожной красоты, словно природа замерла в ожидании чего-то важного. Выйдя, парень сразу же встретился взглядом со своим возлюбленным. Тот стоял у двери с непроницаемым выражением лица, но юнец чувствовал исходящее от него напряжение. Его губы были плотно сжаты, сдерживая бурю эмоций. «Что такого успела наговорить сестрица?» пронеслось в голове, И, охваченный беспокойством, он машинально протянул руку, чтобы коснуться плеча, надеясь поддержать. Однако Прист резко отдернулся, как будто его обожгли. Непроизвольно вырвавшийся вопрос прозвучал в тишине: -Ты чего? -Ничего. Пошли, - коротко бросил мужчина. -Да что опять не так? Что я опять сделал!? — не выдержал красноволосый, которого раздражали эти перепады настроения. Вроде взрослый, а ведёт себя как капризный ребёнок. «Ну и дуйся дальше!» — хотел было выпалить, но сдержался.Он не мог причинить боль тому, кого обязан защищать, даже если тот вёл себя вызывающе. Ему хотелось поддержать его, но как? Парень всегда был немногословен с людьми, и с выражением чувств у него были явные проблемы. Разве что с мамой… Однако чувства матери и сына, их взаимопомощь — это нечто совершенно иное.К счастью, долго ломать голову не пришлось. Мужчина вздохнул и, почесав затылок, тихо пробормотал: -Да, я обиделся.Виноват сам.На что обиделся?Ревновал.Глупо с моей стороны.Понял, что зря — она же твоя сестра.- Воин усмехнулся. Сам же бог тьмы прикрыл глаза рукой, потому что готов был провалиться сквозь землю. Ревность — такое глупое чувство. Вроде бы и признаваться в ней стыдно, а с другой стороны — приятно осознавать, что тебя так сильно любят. Но, услышав тихий смех, беловолосый не смог сдержать улыбку и расхохотался следом. Да, всё было просто замечательно. Даже лучше, чем они могли себе представить. Совсем скоро, через пару недель...Они смогут навсегда покинуть эти земли, сбросив с себя тяжкий груз обязанностей. Их ждала новая жизнь, полная приключений и свободы. И ничто не омрачит их счастья, потому что они есть друг у друга. Это кажется глупым? Возможно. Однако сейчас они больше не заботятся об этом. ************* Юрнеро не находил себе места. Все… Лиралей исчезла из его жизни, словно ее и не было. Она не писала письма, не давала о себе знать даже через их общих друзей.Никто не знал где на данный момент находится девушка. С каждым днем надежда на возвращение таяла, и отчаяние захлестывало с новой силой. Упиваясь горем, он начал топить его в вине, уйдя в затяжной и беспросветный запой. А что же Виндранер? На первый взгляд, у нее все было хорошо. Она старалась быть счастливой, хотя в душе еще тлела обида на бывшего супруга, бросившего ее одну с ребенком под сердцем. Но грусть быстро отступала, стоило ей увидеть сверкающие серебром глазки своей дочери. Сейчас они жили у ее подруги Ланаи, в небольшом, но уютном домике. Это было лишь временное пристанище, ведь рыжая мечтала о собственном доме. Она усердно работала, копила деньги, чтобы купить землю, разводить скот, завести кур и лошадок. Она хотела, чтобы у ее доченьки было все самое лучшее, чтобы каждый день был наполнен радостью и счастьем.Малышка стала смыслом ее жизни, ее единственной опорой и надеждой. Ради нее она была готова пойти против ветра, против всего мира. С момента их официального развода прошло около трех месяцев, хотя Лиралей казалось, что прошла целая вечность. Иногда деве было интересно, как там Хускар? Что нового в его жизни? Жив ли он вообще?Ведь именно он подарил ей возможность стать матерью и новую надежду. Сегодня ее маленькой принцессе исполнялось два года. Дочка росла умной и красивой, и Виндранер хотела устроить для нее незабываемый праздник. Поэтому с самого утра хлопотала на кухне, пока Ланая присматривала за малышкой. Она мечтала приготовить самый вкусный и красивый торт в своей жизни, чтобы девочка никогда ни в чем не нуждалась, не сталкивалась с бедностью, чтобы ее окружали только любовь и забота. Этот скромный бисквитный тортик будет приготовлен от всего сердца,подобно кусочку самой души. Однако в последнее время жизнь испытывала девицу на прочность. Её тело покрылось мелкими красными точками, которые нестерпимо чесались. Врачи разводили руками, говоря, что это не аллергия, не ветрянка, они не могут точно сказать, что это такое. Но девушка чувствовала, что эти высыпания — лишь верхушка айсберга. С каждым днём ей становилось всё хуже: она чувствовала постоянную усталость, теряла аппетит, участились обмороки. Лекари разводили руками, назначая бесполезные мази и примочки. Но она не сдавалась, пыталась лечиться, верила, что сможет выкарабкаться ради своей дочери. На торте из взбитых сливок лей старательно пыталась изобразить свою малышку. Получалось не очень похоже, но ей нравилось. Еще одно движение рукой… и в глазах помутилось, затошнило. Она почувствовала слабость во всем теле и рухнула на пол, закрыв глаза. Она безумно устала, ей хотелось просто поспать, но не по своей воле. Эта коварная болезнь тянула ее на дно. Внезапный грохот, донёсшийся с кухни, заставив Ланаю встрепенуться. Она быстро усадила малышку на диван, велев ей не двигаться, и бросилась в комнату. Лиралей лежала на полу без сознания. Похоже, это был очередной обморок, но Ланаи понимала, что так больше продолжаться не может. Нужно срочно найти лучшего врача, ведь, судя по всему, у неё лейкемия,которая не лечится их технологиями,ибо медицина не так сильно развита. **** Снеговичок, взглянув на своих «бывших» хозяев, начал таять, оставляя на ладони Даззла влажную лужицу. Жаль, что он ушёл, но ведь изначально он был создан не для того, чтобы быть питомцем.Похоже, они пришли на место назначения. Перед глазами стоял ветхий трактир… Со стороны он выглядел как воплощение увядающей старины, выросший из самой земли, глубоко и прочно укоренившийся в ней, но при этом готовый вот-вот рухнуть. Снаружи представлял собой покосившееся строение из тёмного, местами почерневшего от времени и дождя дерева. Крыша была покрыта облупившейся черепицей, сквозь которую тут и там пробивалась трава. Стены, казалось, были сплошь покрыты трещинами,лишь кое-где сохранились остатки выцветшей вывески с изображением кружки пива. Окна, маленькие и мутные, похожи на глаза слепого, которые едва пропускали свет внутрь. У входа висела скрипучая деревянная дверь с выцветшей металлической ручкой. От долгой эксплуатации дерево вокруг ручки потрескалось. Запах, доносившийся изнутри, был смесью затхлости, старого дерева, жареного мяса, перегара и чего-то неуловимо сладкого. Это был запах дома, запах воспоминаний, запах самого начала. Этот запах собирал в себе все события, произошедшие в этом здании за долгие годы. Здесь забывались проблемы, рождались новые знакомства и строились планы. Здесь начинались и заканчивались истории. Здесь все воспоминания, ощущения и эмоции сливались воедино, формируя неповторимую атмосферу, которая навсегда оставалась в памяти тех, кто хоть раз переступал порог этого старого, дряхлого, но такого родного места. Именно отсюда, с этого места, все начиналось… Значит, Варлорд знал и вёл их сюда. Знал, что они идут за его головой. -Готов?-Говорит беловолосый мужчина, поправляя прядь, которая упала ему на глаза. -Да-Отразил воин и закрыл на мгновенье глаза. Что же будет потом? Как поступить правильно? Невозможно вернуться назад. В его руках – его месть, годы, полные пролитой крови, силы и риски, из-за которых он потерял половину своих знакомых и поставил под угрозу невинных людей.Здесь всё и закончится! Он обязан положить этому аду конец.