Притяжение

Больничная палата кружится перед глазами, как после бурной вечеринки, когда Порш просыпается от раздражающего солнечного луча. О том, что это вообще палата, а не номер в каком-нибудь дорогом отеле, говорит только писк медицинских приборов и запах хлорки. Во рту неприятная сухость, и хотя тело покрыто мелкими капельками пота, в помещении царит холод. Или ему так просто кажется. Машинально облизывает потрескавшиеся губы, прежде чем подняться и сесть в кровати. Лаковый комбинезон розового цвета, в который обтянута устроившаяся, забросив ногу на ногу, фигура в кресле напротив неприятно бьет по воспаленным глазам, заставляя болезненно зажмуриться. Мужчина с мрачным видом читает что-то на планшетном компьютере, нервно покачивая ногой. — О, ты наконец проснулся, — услышав шорох простыней, нежданный гость отрывает мрачный взгляд от гаджета, чтобы взглянуть на пришедшего в себя больного, и тут же фальшиво веселеет. — Что ты тут делаешь? — Хрипло интересуется больной и тянется за стоящем на тумбе высоким стаканом. Живительная влага приятно холодит горло. — Читаю новостные сводки, — с напускным легкомыслием пожимает плечами Кхун. — За эту ночь много дерьма произошло. Хочешь, расскажу? — Нет, — честно отмахивается Порш. Сегодня ему совершенно плевать, что происходит в мире. — А почему ты делаешь это здесь? — Озадаченно обводит пальцем палату, многозначительно глядя на раздражающе яркое пятно. — Я был у Кинна, но сейчас туда притащился Вегас. Не хочу видеть его побитую морду, — вздыхает Танкхун. — Кинн пришел в себя? Как он? — Глаза телохранителя наполняются беспокойством. — Да, да, вчера прооперировали, — закатывает глаза, будто нет ничего скучнее этой темы. — Только глаза открыл, уже рабочие дела решает. Я пытался вышвырнуть из палаты Вегаса, чтобы он мог отдыхать, но в итоге, вышвырнули только меня, — жалуется на брата Танкхун. Но, тут же просияв, взлетает с насиженного места и приземляется на койку телохранителя. — Кстати о побитых рожах. Личико ему подпортил твой брат. Вчера, между прочим, — ловким движением откидывает с экрана обложку чехла. — Сейчас покажу кое-что. — Порче? — Упоминание брата заставляет занервничать. — С ним все хорошо? Почему он не пришел с тобой? — Пришел бы, но у него съемки шоу сегодня. Подожди, не отвлекай. Бля-а-а-ть. Со страдальческим стоном мужчина откидывается обратно на подушки. Волна стыда накрывает с головой. Он должен быть там, чтобы поддерживать своего нонга. Но вместо братской поддержки Че получает от него только море переживаний и полное одиночество в важный для себя день. Порш чувствует себя просто отвратительным старшим братом. Волну самобичевания прерывает Дин-Донг, всовывая ему под нос гаджет. Запись короткая. Все происходит за секунды. Вот Порче хватает расписанную голубыми журавлями вазу, вот с размаху швыряет ее в Вегаса, и пока тот не успел опомниться, бьет точным ударом в нос. Телохранитель не может сдержать ухмылку. Отвлечь внимание более сильного противника, чтобы заработать себе фору — грязный, но вполне рабочий прием. Когда к ним однажды явился очередной сборщик долгов, похожий прием реально спас парню жизнь. Это был первый раз, когда по возвращении в разгромленный дом, мужчина поколотил своего дядю. Потому что требовать деньги в тот день пришел какой-то псих. Достав охотничий нож, пообещал четырнадцатилетнему ребенку, начав с ушей, отрезать от него по кусочку, пока кто-то из родных не принесет деньги. Тогда в ход пошел стоящий под рукой недавно вскипевший металлический чайник и запас адреналина в крови. Огрев нерадивого бандита чайником, ошпарив и его, и себя, парень еще и нашел в себе силы заехать ему в челюсть, прежде чем унести ноги прочь из дома. Прибежавший к нему на работу Че знатно перепугал тогда Порша заляпанным кровью воротом некогда белой футболки и свежими ожогами на руках. Ожоги, к счастью, практически бесследно исчезли, оставив только пару капель, не подверженных больше загару участков кожи в качестве напоминания. А вот шрам за ухом вроде бы так и остался. Порш сам научил его когда-то этому трюку, чтобы Че было чем постоять за себя, если его не будет рядом. И младший освоил его более чем хорошо. Ни одного лишнего движения, и удар пришелся четко в нос. Однако на этом запись прерывается, и что произошло после того, как Вегас пришел в себя, остается за кадром. — А что было дальше? — А дальше было скучно. Прибежали папа с дядей Каном, и устроили разборки. Мы с Че в этом балагане уже не участвовали. — Отмахивается Кхун, как будто ничего серьезного действительно не произошло, — Ким все разрулил. — Спасибо, что присматривал за ним, кхун Ну. Несмотря на экспрессивный характер и сильно протекающую крышу в Дин-Донге Порша подкупает его безобидность и большое сердце. После появления его младшего брата в комплексе мужчина будто взял младшего под свое крыло. Хотя, возможно, это потому, что они с Че примерно на одном уровне развития старший так легко к нему прикипел. Все-таки Че еще не успел окончательно выйти из подросткового возраста, а Танкхун из него уже никогда не выйдет. — Ну, присматривать — это больше по части Кима, конечно, но не суть. В любом случае, о нем было кому позаботиться, не переживай, — и, просканировав цепким взглядом приунывшую фигуру, добавляет чуть серьезней, чем хотел. — Всегда удивлялся, что люди верят, будто они сильнее обстоятельств. От того, что не все получается так, как хотелось бы, в глазах брата ты хуже не станешь. Так что кончай уже загоняться. Порш вскидывает взгляд. На секунду перед ним предстал другой человек. С другим взглядом и совершенно незнакомой аурой. — Ладно, мне пора. Я собираюсь поехать к нонгу и поддержать его на этом шоу, — словно это какой-то героический поступок, сжимает на груди руку в кулак мужчина, улыбкой рассеивая наваждение. — Передам от тебя привет. Улыбка быстро сползает с лица от удрученного вида телохранителя. Мужчина может его понять, но не помочь. Увезти его из больницы даже не предлагает, Порш в вертикальном положении-то находится с явным трудом. — Че говорил, что к нему придут его друзья из универа, так что один он точно не будет, — предпринимает последнюю попытку приободрить мужчину. — Ну, а в качестве семейной поддержки сегодня выступлю я, — с гордостью добавляет он, заставляя Порша усмехнуться. — Ты не наша семья. — Как ты можешь так говорить? — Хватается за сердце Дин-Донг. — Ты же почти моя невестка. Мы без пяти минут семья!

***

— Привет, Порш, — доброжелательно улыбается Вегас, когда они сталкиваются в дверях палаты Кинна. — Ты тоже пришел навестить кузена? Мы уже закончили, я как раз хотел зайти к тебе. Телохранитель отмечает, что вид его несколько более потрёпанный, чем это мог сделать его брат. Если, конечно, Кхун не соврал и у вчерашней стычки не было продолжения. Однако свои наблюдения предпочитает оставить без комментариев. Лишь складывает руки в жесте Вай в знак приветствия. — Рад, что ты цел, — продолжает мужчина. — Это тебе, — протягивает обвязанные бечевкой желтые розы. — «Твоими молитвами» — холодно думает Порш, но протянутый букет вежливо принимает. — А с тобой что? — Все же не удерживается он от вопроса. — Просто небольшое недоразумение. По сравнению с тем, что пришлось пережить тебе — это мелочь, не стоящая внимания. Как ты себя чувствуешь? Вегас все так же обольстителен и участлив, как и раньше, но телохранитель на это больше не купится. У этого человека нулевой кредит доверия в глазах Порша. И он бы с радостью внес свою лепту в новый имидж мужчины, но в эту игру лицемерия интересней играть вдвоем. В конце концов, они еще могут быть друг другу полезны. — Вполне не плохо. Спасибо за цветы. — Ты знаешь, что желтые розы символизируют… — Ой, проваливай уже, — ворчит со стороны больничной койки потерявший терпение Кинн. — И веник свой забери. У меня на них аллергия. Порш не может сдержать улыбку. Стоит только двери с тихим щелчком закрыться, мужчина присаживается на кровать, с беспокойством глядя на любовника. — Как ты? — Ужасно. Я ранен, — жалуется мужчина, держась за перебинтованную грудь. Морщится, приподнимаясь, и отодвигается в сторону, оставляя свободное пространство рядом. — Иди ко мне. Телохранитель упрямится, ссылаясь на то, что раненному мужчине нужен покой и в палату в любой момент может кто-то зайти. Но Кинн, и слушать не желая, все равно утягивает любовника за руку, устраивая рядом. — Зачем приходил Вегас? — интересуется Порш, удобно устроившись на его здоровом плече. Мафиози вздыхает и рассказывает. — Хочет, чтобы я передал управление всеми делами ему, чтобы разобраться с инцидентом в районе Силом. — А что там произошло? Кинн и сам не до конца понимает, что же там произошло. Только из новостных сводок знает о разгоревшемся вчера конфликте между мелкими бандами и от Вегаса, что кто-то слил в сеть информацию о том, что два подорванных во время беспорядков спа-салона принадлежат TK GROUP. Из-за стычки банд, в ту ночь в Силоме пострадали не только их заведения и масштабы проблемы для них могли быть незначительными, если бы не одно большое «но». Работницами этих салонов были нелегальные эмигранты и официально зарегистрированы в салоне, естественно, не были. И это только верхушка айсберга, которая все равно рискует повлечь за собой ненужный скандал и разборки с полицией. Семья Тирапаньякун практически полностью контролирует СМИ, поэтому как такое могло произойти — большой вопрос. В общем, за эту ситуацию ответственность несет его младший брат, потому что именно он сейчас заправляет делами, так что мафиози с нетерпением ждет, когда брат выйдет на связь и объяснит, что, черт возьми, происходит. — Складывается впечатление, что кто-то намеренно хочет подмочить репутацию TK GROUP, — в слух рассуждает Порш. — А кто пытался похитить нас узнать удалось? — Ты связываешь эти два события? — Поднимает брови Кинн. — Это логично. Но нужно дождаться Кима, чтобы все прояснить. Этот засранец упорно сбрасывает мои звонки, так что с нетерпением ждем его в гости. В любом случае, избегать он меня долго не сможет. Кстати, — Кинн тянется к тумбочке за телефоном и протягивает гаджет удивленно приподнявшемуся с его плеча любовнику. — Ты хочешь, чтобы я… — телохранитель умолкает, недоуменно глядя на босса. — Позвони своему брату, Порш. Предложение заставляет сердце мужчины пропустить удар. Благодарно поцеловав возлюбленного, набирает наизусть заученные цифры и с замиранием сердца сердце слушает гудки. Стоит только гудкам стихнуть, зовет брата по имени, наверное, чуть громче, чем стоило. На том конце слышится фоновая музыка вперемешку в посторонними голосами, прежде чем раздается радостный голос брата. — Хиа!

***

Порче послушно старается не вертеть головой, позволяя гримеру делать свою работу. Но все равно его иногда дергают за подбородок, заставляя оторваться от телефона и поднять лицо выше. Разговор с братом заставляет чувствовать себя лучше, но нервный тремор в руках окончательно не исчезает. Че строчит Киму длинное сообщение в Лайн, где рассказывает о переживаниях и чуть не случившемся позорном бегстве, но так и не решается отравить. День сегодня ужасно напряженный, и он уже успел как минимум дважды пожалеть, что вообще когда-то решил идти по пути становления айдолом. Один раз, когда понял, что проспал и сломя голову несся на съемочную площадку, а второй — когда увидел, что схему расстановки участников поменяли. В момент, когда понял, что его задвинули на задний план, юного музыканта окатило полное разочарование в себе. Причитание менеджера о том, что он виноват сам, только подлили масло в огонь съедающей досады. Из-за незнакомой позиции на итоговой репетиции Че местами налажал. Некритично и почти не заметно для остальных, но катастрофически для него самого. Сообщения с пожеланием удачи от Кима и словами поддержки то друзей, которые заплатили за билеты, чтобы поддерживать его из зала, вообще возымело обратный эффект. Вместо поддержки он почувствовал ужасное давление, что только подвело к точке невозврата, когда хочется просто расплакаться и сбежать. Наверное, Че бы так и поступил, если бы в коридоре его не выловил почувствовавший неладное Мио и вместе с товарищами по команде не привел в себя. — Да ладно тебе, это не последнее наше выступление по телеку, — хлопнул друга по плечу один из парней. — Воспринимай это как утреннюю пробежку — ничего хуже с тобой сегодня уже не случится! — Син прав, — кивает Мио. — Это не первое и точно не последнее выступление. А смена позиции, сыграет тебе на руку, если ты боишься ошибиться. Все будет хорошо. — Ага, мы пробудем на сцене не дольше семи минут с учетом всех расшаркиваний ведущего, а потом поедем пиво пить, — беззаботно добавляет Син, заряжая своим настроем. Как ни странно, совет друга работает, и Че немного успокаивается. В конце концов, он никогда не боялся публичных выступлений. Чем этот раз в корне отличается от предыдущих? С этой мыслью он и сел в кресло к приятной транс-девушке, вооруженной пушистой кистью. — Ну как нонг? — Спасибо, пи! Мне все нравится, — благодарно улыбается Че. Гример удаляется, оставляя юного музыканта рассматривать свое отражение в зеркале. Получившийся образ ему правда идет. Подведенные черным карандашом глаза хорошо сочетаются с темным оттеночным бальзамом на губах, а легкий беспорядок на голове завершает картинку мрачного сердцееда. От разглядывания отвлекает пришедшее в Лайн уведомление. «Ты очень долго что-то писал. Говори уже, что хотел, мне теперь любопытно» Парень взволнованно закусывает губу и набирает: «Ты там работой занят или в чатах сидишь?» «В пробке заняться особо нечем. Еду на переговоры. Как ты там?» Че выдыхает, но прежде чем успевает ответить, чужая рука ложится на плечо, заставляя вздрогнуть. — Полегче, ковбой, я не кусаюсь. Просто хотел узнать, все ли в порядке. Ты с таким взволнованным лицом в экран смотришь, всю помаду съел, — поясняет Мио, и с любопытством заглядывает в его телефон. — О, это твой парень? Какой красавчик, — тянет музыкант, когда беспардонно открывает, не успевшее полностью скрыться в переписке, вчерашнее фото. Че нравится Мио, но не в такие моменты. Этот парень вообще не знает, что такое личное пространство. Хотя в последний раз это было даже полезно. Польза, конечно, сомнительная, вспоминая, чем все обернулась, но все же. В общем, на друга Че решает не злиться. — Мы не встречаемся. Это мой пи. — Да? А фото он тебе шлет довольно пикантные, — хитро улыбается друг. Порче, не с первого раза попадая по кнопке, блокирует смартфон. Ничего уж совсем пикантного там нет. Он вообще и не такое видел. Просто на полутемном кадре сонный, с прищуренным глазом, спадающими на лицо мокрыми прядями волос и сверкающими на обнажённой груди каплями воды, мужчина среди белых простыней выглядит как-то по-особенному… интимно. Че вчера пол ночи ворочался, нет-нет, да залипая на отблеск остановившейся прямо у маленькой темной горошины соска капли воды. — Он тебе нравится? От необходимости отвечать музыканта спасает объявление об их выходе на сцену. С облегчением выдохнув, парень поднимается. — Все, нам пора. И прежде чем выбежать на сцену, все же хватает телефон и быстро набирает сообщение: «Мне пора на сцену, пи. Потом расскажу» — А сейчас, поприветствуем аплодисментами молодую, но очень перспективную группу «Heart Stealers»! Давайте узнаем, сколько ваших сердец они смогут сегодня забрать. С каждым шагом под светом жарких софит из парня испаряется вся нервозность, оставляя вместо себя только холодную сосредоточенность. Сцена — это его территория. Здесь он чувствует себя естественно, будто на своем месте. Именно это чувство заставляет каждый раз возвращаться. Одаривает зал лучезарной улыбкой и, кажется, где-то вдалеке даже слышит знакомые голоса друзей. Да начнется шоу.

***

Черная «Ghibli» паркуется на полупустой подземной стоянке. В сопровождении двоих телохранителей мафиози проходит мимо местной охраны, не удостаивая взглядом согнувшиеся в приветственном поклоне фигуры. В прошлый раз он был здесь без охраны и оружия, но сегодня никто даже не думает досматривать гостя. Консьерж вежливо приветствует и просит следовать за ним. Мафиози шагает за сопровождающим по длинным коридорам отеля вплоть до широких резных дверей. Которые приглашающе распахиваются перед мужчиной. Одним кивком отдав молчаливый приказ телохранителям остаться за дверью, Ким проходит в просторный зал с приглушенным светом. Только над роскошным бильярдным столом горит единственная яркая подсветка. — Здравствуй, кхун Ким, — высокий мужчина, оперевшись на край стола, сосредоточенно натирает мелом наконечник кия. На край рядом стоящей барной стойки опускается тонкий конверт. Отставив инструмент для игры, одетый в темно-зеленый костюм мужчина с любопытством заглядывает внутрь. Документы на недвижимость. — Я выполнил наш уговор. А это, — поясняет молодой мафиози, указывая взглядом на бумаги, — бонус от меня. В честь бедующего сотрудничества. Рапхат довольно улыбается. Теперь он сможет беспрепятственно возобновить полноценную работу своих борделей и, более того, зайти на территорию, которая уже три года была ему недоступна из-за разлада с местной полицией. Этот юнец действительно оказался способен провернуть то, что ему было не под силу. — Ты любишь русский бильярд? — Больше предпочитаю пул, — обойдя стол, мафиози на глаз выбирает кий по длине и взвешивает в руке. — Ну, — насмешливо тянет мужчина. У раскосых глаз собираются тонкие морщинки. — Это для детей. Мы с тобой сыграем в игру настоящих мужчин, — ставит бордовый шар на линию «дома» и приглашающим жестом призывает гостя начать игру. Ким вздергивает бровь и заносит инструмент для удара по битку. Бордовый шар попадает точно по задуманной цели, но пирамида разбивается не так эффектно, как могла бы. — Так стычка банд — это твоих рук дело? — Первый шар отправляется в лузу. — Просто побочный эффект. Я пустил туда свой канал наркотрафика и отрезал мелкие группировки от сбыта, — поясняет мафиози, поудобнее перехватывая кий, чтобы прицелиться. — Сейчас все откаты полиции будут проходить только через главную семью. — Получается, Силом перешел под контроль главной семьи. — Нет, эта территория как принадлежала законникам, так и принадлежит. Но подавляющий процент откатов за сбыт они смогут теперь получать только от нас. А пока карманы властей продолжают пополняться, деньги будут важнее принципов. Считай, что я обеспечил тебе крышу. На словах звучит просто. По факту это нихрена было не просто. Ситуация Рапхата оказалась действительно тупиковой, потому что у законников на него серьезный зуб. В чем именно было дело, он даже не копал, времени не было, но успел встретиться и с главным прокурором, и с начальником отдела полиции в Силоме, и ни с кем из них мирно не удалось договориться. Даже за деньги. Даже с угрозами. В итоге у него не осталось выбора, кроме как реализовать давно пылящуюся в ящике схему для сбыта наркоты, чтобы временно отрезать полицию от процента за сбываемые туристам вещества. Даже с ресурсами семьи заметно изменить ситуацию на рынке в одном районе в короткий срок было невозможно, поэтому пришлось демпинговать цены. Это хорошо еще, что дядя Кан об этом пока не прознал. Однако просто взять контроль над прибылью полиции было мало. На руку сыграли вспыхнувшие беспорядки. Когда стало известно, что прибыль от наркоты резко упала, вместо того, чтобы выяснять, откуда делись клиенты и откуда вырос новый канал, группировки набросились друг на друга, устроив нешуточную шумиху, как он и ожидал. Когда беспредел привлек внимание СМИ, грех было не воспользоваться ситуацией. Пара взрывов в зданиях и вот внимание общественности уже слишком сильно приковано к этому делу, чтобы королевская полиция проигнорировала происходящее. Когда надо, законники более чем хорошо делают свою работу, поэтому задержания не заставили себя долго ждать. Удар за ударом в два ряда выстраиваются выбитые шары. Ким не спешит бить, примеряется. Расположение шаров на доске неудобное, только тринадцатый можно выбить без проблем, но мафиози предпочитает его игнорировать. В этот раз в лузу не попадает ни один шар. — Как я могу быть уверен, что это надежно? Если бы дело было только в деньгах, они бы не топили так упорно мои бордели, — мужчина с удовольствием наблюдает, как после удара с оттягом два шара разлетаются по разным лузам. Следующий ход уже не так удачен. Эта партия практически за ним. Устраивается в кресле с бокалом виски, наблюдая, как юнец присаживается бедром на борт и поднимает инструмент почти на девяносто градусов, чтобы сделать сложный удар. Рапхат смотрит на молодого мафиози не иначе, как хищная птица на добычу, коей Кима искренне считает. В этом матче он собирается сделать с парнем то, что с такими юнцами делает мир мафии — раздавить. — Ты разве не слышал? Главу отдела законники приняли еще утром. Взяточничество, торговля наркотиками, — Ким прищуривается на один глаз, делая вид, что вспоминает, что там еще предъявили теперь уже бывшему главе отдела. — Еще, может, чего королевская полиция на него нароет. Но это уже без меня. В любом случае на смертную казнь этого хватит. А на его место придет мой человек, — удар получается идеальным, шар по дуге попадает точно в цель. До победы два шара. Мафиози бьется об заклад, что престарелый пижон намеренно игнорировал тридцатый шар, а ждет, что Ким уступит суевериям и сам сольет матч. Что ж, если он хочет так продемонстрировать, кто здесь главный, придется обломиться. Выбивает оба шара с одного удара, завершая игру и, плеснув себе в бокал виски, устраивается в кресле напротив. — И после этого ты хочешь сказать, что Силом теперь не принадлежит главной семье? — Смеется мужчина. — Да ты опасный человек, кхун Ким. Как ты это провернул, интересно? — Может быть расскажу, если расскажешь, из-за чего рассорился с полицией. Оказывается, организатор подпольных боев помог втянуть в проституцию дочь начальника полиции. Папа пропихнул девушку в шоу-бизнес, а там ее встретил не только свет софитов, но и алчный блеск в глазах сутенеров. Ее продавали в одном из еще работающих тогда борделей Рапхата одному из найденных им же клиентов, который девчонку и прикончил. — В медиа индустрии все решает репутация, поэтому мало кто решится затягивать айдолов в проституцию. Но такие черви все-таки есть. И я с ними работаю. — А ты, значит, поставляешь им клиентов? — Бери шире, кхун Ким, — ухмыляется пижон. — Я предоставляю помещения и беру на себя всю организацию. В том числе обеспечиваю безопасность и сохранность анонимности всех сторон. Наркотики тоже на мне, на случай, если надо, чтобы товар вел себя более покладисто. Задача продавца только привезти товар в нужное место и время, остальное на мне, - рассказывает мужчина, словно они обсуждают погоду. - А потом уже все по отработанному сценарию. Запугивают позором и окончанием карьеры, отваливают баснословную сумму и обещают не плохой контракт. Что кстати, правда, — мужчина делает паузу, чтобы подлить в бокалы еще виски. — А потом я продаю шлюху новому клиенту. Девчонку ту продавали не в первый раз, но убили ее в моем борделе. Поэтому ее папаша всех собак спустил на меня. — Раз ты отвечал за безопасность, значит, ответственность действительно на тебе. — Да этот псих умудрился закрыться с ней в номере, мы даже сделать ничего не успели, как он заблокировал дверь, - морщится Рапхат. - К тому времени, как мы смогли попасть внутрь, он уже замучил девочку до смерти. От ее отца меня спасло только то, что риск разглашения и видеофайлы, которые могли попасть в дело, больно бы ударили по его семье и карьере. Плюс мне помог человек с погонами посолидней, поэтому я смог продолжить вести дела в Бангкоке. Но человек тот ушел в отставку, а отец девчонки не успокоился. Когда дело касается самих полицейских, особенно коррумпированных, принципы и законы приобретают куда большую ценность, чем деньги, поэтому не удивительно, что договориться с первого раза не получилось. Человек, занимавший пост начальника отдела три года назад, ушел в отставку, а отдел, которым он заправлял, кошмарил бордели только по старой памяти, но память у них очень хорошая, поэтому мафиози спокойно сможет вести дела, только пока между ним и полицией будет Ким. Рапхат должен принести много пользы его семье, чтобы это окупилось.