Relationship for a fucking rose on the stream!

Вот только быстро весенние каникулы подошли к концу. Не успели школьники опомниться, как вдруг пролетела вся неделя, и уже сегодня — понедельник, самый ненавистный день любого благоразумного школьника.

«И почему же опять этот грёбаный понедельник?!»

Совпадение? Не думаю. На улице уже сильно потеплело. Люди меняют свою зимнюю одежду на весеннюю. Практически весь снег растаял. Остались лишь грязные рыхлые кучи на местах, где еще не успел ступить человек. Плохо выспавшийся Мейсон уже неторопливо шагает в свою ненавистную школу. Благо сегодня его друзья были в школе. Что бы он без них делал? Первым уроком была история. — ...Коричневое ухо фараонов, китовых борозд на грифах оснащения НЛО с подоплекой зрелости вправленного закатившегося ирокеза аккомпанементов метеоритов с призмой хип-хопа в гладком инструменте минимума каверзных животных мира, относясь к морям галактики для прояснения педалей слез. как первая крепкая планета шествования с остатком объема строгого превращения пирамиды в излучатель системы гениальной головы лечения больных людей. как огромнейшая потуга заутюженного солнцем стебля для огромного пресса обводки лица, отгравированного плауна, мягкой логики распространения среди людей правдивых управлений стежками, троекратного корня компьютера в превышенном шлейфе стройки логики, как связь звезд и доброты в сжатом кулаке, обоюдности простоты с перебитым штатом бессмертия. Как впрягающаяся верховность правления комка, просчитанного в прошлом времени и во всем времени галактики, двигателя сердца - главного снижателя эмоций в сторону рассудительного плача. как раскрытая идентичность любви. как слитая земля программой НЛО для адекватности управления головой. Затягивали тень человека в теплую полость рубящих камней психики для удержания от слез относительно фараонов. Чтобы добротная рассеяность живучести толкалки зарисованной логики рубикона ярко-выраженных вкраплений мяса. На коротящих усыпальницах, раскрашенной фараонской божественной отвественности пирамид, было щенком тонкого шествования по земле. Как наша планета, стоящая на месте с уступкой главы мечты для всеобъемлющих планет памяти слез. Это шевелящиеся своды солнца в системе соединения-пропадания пищи пирамид, в заблокированном проходе впаривания, ВПАРИВАНИЯ ЙОУ галактики, как нахождения в строго определенном месте без совершенных разработок науки, чтобы получить послание человека, который в принципе не запоминает точно, то как его наземную основу сносок проложенных путей тела человека сделать аккуратностью продолжения каждой секунды жизни с приплюсовкой инициатив лучших сил в мире. Как обнадеживающий надежды минимума сетчатки для слива краевых дыр в растениях зарастания проектических широких возможностей упертого падения монет в кулачном пространстве схождения вниз... Вниз... Вниз... Как раскрытие духовного храма первоконтроллера великого проложенного пути людей в обволакивателе пшеничного шевеления третьего глаза, отработанных костей удержания пресной воды в отпариванном фрукте рабочего потенциала старой школы молодежи... — ...Что это сейчас, блять, было... Смит не понял совершенно ничего из вышесказанного учительницей истории. Рядом сидящий Лино лишь пожал плечами, он явно был занят делами поважнее. Опустим этот момент и... ...Момент мы опустили, можем продолжать день дальше. — Хее~еей!! Мейсон сразу понял чей это может быть голос. Пока они мирно сиделм в столовой и обедали, кудрявый шатен подошел к своим друзьям. — Привет, Мей и Лино! Он незаметно ударил Мейсона по спине своец ладонью. — Хей, что это?! — С 1 апреля! Лохи. Лино просто еще не подозревал, что этот идиот сделал. — Мей у тебя спина белая. А у тебя, Лино, коленки сзади грязные. — Пффф... Войд! Это самые банальные шутки на первое апреля. Не мог придумать что-то более оригинальное. До Мейсона только сейчас дошло, что сегодня уже первое апреля. А он ведь даже не задумывался... Однако он сделал вид, что все идет по его плану. — ...Но это правда.

***

Он и вправду не обманул своих друзей. На спине Смита была белая краска и колени Лино тоже были в чем-то испачканы. — Войд. Я убью тебя.

***

Белая краска так и не отстиралась от одежды Мейсона. Он сдержал свое обещание и всерьез убил своего друга. Были проведены похороны и поминки их друга, прежде чем Мейсона посадили в детскую колонию. Лино остался один и он не смог справиться с тем, что у него совсем не осталось друзей. Он вскрыл вены и спрыгнул с крыши. А Мейсон тем временем вырос и смог совершить побег из тюрьмы. Он нашел себе милого фембоя и они жили долго и счастливо.