Гарри Поттер и шестой курс

«Время…», - думал Гарри, то и дело просыпаясь и ворочаясь в уютной постели своей спальни в уилтширском поместье Малфоев в ночь с 28 на 29 июня 1996-го. - «Как же оно стремительно… Слишком стремительно…» Почему Гарри всё раздумывал о стремительности времени, да так, что не мог толком заснуть, он и сам не понимал. Не понимал Гарри и то, как он пришёл к осознанию того, что один год очень скоротечно сменяется другим, когда стал беспокоиться на этот счёт. Гарри казалось, что ещё вчера он только начинал учиться на пятом курсе, а теперь бац, он уже на шестом курсе. Так же быстро, наверно, шестой курс сменится седьмым, а потом… - «Потом я и вовсе перестану учиться в Хогвартсе просто потому что получу полное школьное образование…», - подумал в один момент Гарри, в очередной раз проснувшись и открыв не заспанные пока что глаза. Не то, чтобы Гарри боялся окончания Хогвартса и последующей жизни, нет, он точно знал, где будет работать по окончании Хогвартса, не просто же так он сдавал в июне экзамены СОВ на сотрудника Министерства магии. Гарри точно знал и то, что установившие над ним опеку Малфои сильно к нему привязывались, относятся к нему, как к родному, в случае чего помогут деньгами… Висеть у них на шее не получится, как и дармоедствовать за их счёт, но ведь Гарри о таком и не думал, он наоборот был человеком очень серьёзным. Финансовую поддержку для чего-нибудь серьёзного Гарри бы точно получил. Впрочем, у Гарри было немало денег на своём счету в банке Гринготтс, эти деньги ему ещё родители оставили до того, как погибли. С достижением 18-летия к этой сумме добавились бы 30 миллионов галлеонов, которые завещал Гарри покойный Сириус Блэк. 30 миллионов галлеонов - сумма космическая, если только не достанется какому-нибудь расточителю, но Гарри-то расточителем не был. Первое время после окончания Хогвартса Гарри, скорее всего, поработал бы в Министерстве, а вот потом… Потом, наверно, в этом не было бы нужды. Гарри помнил, что до того, как стать директором Хогвартса, его опекун Люциус Малфой, будучи финансово обеспеченным, нигде реально не работал, только заглядывал время от времени в Министерство, чтобы, например, договориться о чём-нибудь с министром Фаджем, ну и финансировал всяких благотворителей. Малфой заседал в Совете попечителей Хогвартса, но это была скорее почётная общественная деятельность, чем реальная работа. Возможно, Гарри во взрослом возрасте жил бы так же: нигде бы реально не работал, но имел бы влияние и множество полезных знакомых в Министерстве, давал бы деньги одним и подсаживал бы на долги или другие какие-то обязательства других, ну и, может, ещё заседал бы в Совете попечителей. Короче говоря, Гарри не боялся жизни после окончания Хогвартса, только считал, что время протекает как-то слишком скоротечно, что он и глазом не успеет моргнуть, как станет совершеннолетним, взрослым… Это беспокоило и Сьюзен, они с Гарри говорили об этом, в частности, 27 июня, Гарри тогда посоветовал Сьюзен не думать об окончании Хогвартса и просто постараться жить дальше. Жить дальше… Легко сказать, а вот когда до дела доходит… Жить дальше Гарри смог бы, но вот быстро вытравить из головы навязчивые мысли о скоротечности времени, как и воспоминания о конкретных давно миновавших событиях его жизни… Это у него получилось бы не сразу. В ночь с 28 на 29 июня Гарри плохо спал. При этом ему не раз удавалось засыпать. Впрочем, всякий раз, когда он засыпал, ему непременно снилось то одно воспоминание из его жизни, то другое. Как следствие, он резко просыпался и опять задумывался, заодно вспоминал те события, которые ему снились. Ему снилось то окончание первого курса, соответствующий торжественный банкет 27 июня 1992-го, то та или иная встреча Союза четырёх факультетов («Как же давно это было…», - подумал мысленно Гарри), как правило, заключительная, то тот или иной матч по квиддичу, то 2 ритуала с участием василиска, которые неслабо подорвали здоровье Гарри и заодно лишили его возможности прожить дольше 25 лет, то знакомство со Сьюзен, то те или иные торжества, то первый поцелуй со Сьюзен в мае 1994-го («2 года прошло…», - подумал Гарри несколько опечаленно, когда ему снился соответствующий сон), то разные другие события, связанные со Сьюзен… Последним из снов был сон с поцелуем со Сьюзен после матча Слизерин-Рэйвенкло 19 мая. После многих из снов Гарри прослезился либо опечаленно думал, что соответствующие приятные события давно уж в прошлом, что они все не более, чем, так сказать, дела давно минувших дней. Гарри было грустного ещё и от того, что тогда, в 92-м, 93-м году его жизнь была… проще. Да, проще. На пятом курсе всё было куда сложнее, чем на втором, тем более на первом, хотя б потому что были эти экзамены СОВ. Их наверняка удалось идеально сдать, но вот на подготовку к ним ушло много времени, усилий, нервов… Экзамены, которые были на первом или втором курсе, были, конечно, проще, формальнее. В те годы вообще много что было проще, ну и формальнее… Гарри не раз задумывался не только о будущем и прошлом, но и о том, как он будет взаимодействовать со Сьюзен до окончания Хогвартса с учётом того, что она Хогвартс уже окончила. Вдруг получится так, что они будут редко видеться, а потом их пути и вовсе разойдутся? - «Ну нет», - успокаивал самого себя Гарри, - «у меня есть чувства к Сьюзен, у неё ко мне тоже, я в хороших отношениях с её родителями и братом, мы со Сьюзен входим в Орден змеи, однозначно ещё не раз встретимся летом, хоть один раз, да сходим на свидание… Да, на свидание, как тогда, в марте… Кафе мадам Паддифут… Хорошее место, хорошая атмосфера… То свидание было удачным… Наверняка летом удастся как минимум на одно свидание сходить, причём в место получше кафе мадам Паддифут, всё же это весьма скромное, простое кафе… Какой-нибудь ресторан, и покрасивее, получше… Или, если Сьюзен будет приятнее в её поместье или на природе вблизи поместья, там… Главное, чтобы атмосфера была подходящая, ну и чтобы была возможность спокойно обо всём поговорить. Спокойно, неторопливо…» Впоследствии Гарри думал и о дальнейших отношениях со Сьюзен, и не только об этом, и так почти всю ночь с 28 на 29 июня. Как следствие, он не выспался и за завтраком был вялый, тихий, невесёлый и задумчивый. Связано это было не только с недосыпом, но и с различными мыслями, прежде всего с мыслью о том, что время стремительно, слишком стремительно…