худые руки.

первый ноябрьский снег начал застилать белоснежной периной дружбу близкой троицы. общение периодически сходило на нет: частые колкости, долгие обиды, пропажа одного из товарищей. все это не проходило мимо сердец каждого из компании.  даня сильно поменялся. его мысли были только о руслане: он не пытался сбежать от них, но смотря на друга с кем-то другим рядом, даже если это была лиза, ему становилось не по себе. тем не менее, он молчал, наблюдая за тем, как жизнь его идет под откос: он снова не поднялся с кровати, чтобы сходить в школу, не дотянулся до телефона, чтобы ответить вечно беспокоящемуся руслану и понимающей лизе.  его будто придавило к кровати. родители из-за обстоятельств смирились, школа уж тем более. всем стало все равно на данилу кашина, только его два родных человека всегда беспокоились. но самому парню всегда казалось, что он этого не достоин.  за наблюдением смены света на обоях прошло пару часов, как вдруг звонок в дверь отвлек рыжего от этого «интересного» занятия. его томный вздох тяжело отозвался болью в голове, но с усилием парень поплелся к входной двери. он не смотрит глазок, когда проворачивает ключ в замочной скважине, понимая, что скорее всего его обыскались: — дань, опять? — лиза грозно смотрит на друга, на что тот просто отходит, пропуская ее в квартиру. — ты скажешь что-нибудь? — девушка снимает обувь, направляясь в ванную комнату, чтобы помыть руки.  — что опять? — даня не закатывает глаза, но по ощущениям именно это он и сделал. — почему ты пропадаешь так? ты не понимаешь, что мы переживаем? — подруга упрекает даню. — кстати о «вас»: где этот-то? — рыжий взглядом показывает на пустое место рядом с лизой. — если бы ты читал сообщения и отвечал на многочисленные звонки, — девушка сделала акцент на слове «многочисленные», — то знал бы, что он в больнице. — в этот момент что-то обрывается в груди дани, подушка, которую он все время держал в руках беззвучно падает на пол.  — как? что.. что случилось? — тревога в голосе, осознание и желание бежать на встречу к руслану, убрали с дани его спокойствие. — забей, все нормально. выпишут его завтра уже. приступ был ночью. — девушка говорит об этом, как о чем-то обыденном, но с некой обидой в интонации.  — я.. я могу зайти его проведать? — рыжий явно становится спокойнее, но навязчивые мысли о том, что он виноват перед русланом, заставляют его нервничать. — за этим я и пришла. через пару часов можно будет зайти. пойдем? — неред спрашивает будто для галочки, заранее зная ответ. — ты еще спрашиваешь? конечно. я прямо сейчас готов. — даня плетется в комнату, поднимая упавшую подушку, а за ним идет лиза. он рефлекторно прячет в шкафчик стола таблетки и порошок, лежащие на столе, делая вид, что что-то ищет. — блять, где мой телефон.. — в таком виде? — девушка закатывает глаза. и все же движение дани не осталось без внимания, — что ты прячешь-то?  — не прячу, а ищу, — поправляет даня, переключаясь на кровать, роясь в простыни. — телефон не могу найти.  — ты меня просто так не обманешь. что ты спрятал? — девушка настаивает, чтобы парень ответил ей прямо. — я ничего не прятал. — доставая телефон из одеяла говорит даня.  — я видела. — парирует лиза. — да какая тебе разница, лиз? — явно раздраженно спрашивает кашин, садясь на кровать. он пару секунд смотрит на нее, а потом, не выдерживая взгляд, отворачивается, утыкаясь в телефон, — порошок там, лиз, порошок.  — там было что-то еще, — неред игнорирует то, что она против наркотиков. она давно догадывалась и была уверена, что даня принимает, но четко было ясно, что на это есть веские причины. — кроме порошка ничего. — серьезно говорит полуправду рыжий. — неправда. — спорит девушка, желая дойти до правды. — из наркоты ничего. — уточняет кашин. — а что за таблетки? — лиза упорно донимает друга вопросами. — извини, но ебать тебя не должно. — уверенно отрезает парень. — даже извинился, приятно-то как. — вновь закатывает глаза лиза. — дань, — девушка присаживается на стул напротив кровати, локтями упираясь в подлокотники. — глянь на меня. — к удивлению, даня не спорит, просто поднимая голубые глаза на подругу, которая наклонилась, чтобы их глаза были на одном уровне. — что ты видишь в трипе?  — руслана.  мгновенная тишина наполняет комнату. почему даня решил сознаться? лиза спрашивала это для того, чтобы даня сам пришел к ответу и сделал выбор, а не для того, чтобы узнать эту правду. она была не готова узнать это. на ее лице нечитаемая эмоция, в которую вглядывается данила. второй немного ухмыляется, что значит лишь то, что лиза чем-то выдала свое негодование. еще одна маленькая победа в копилку рыжего. — а в жизни тебе его не хватает? — стараясь изобразить спокойствие, она смотрит прямо в глаза другу. — ты не поймешь. — тихо, но уверенно говорит парень. — еще как пойму. — спорит неред. — я просто скучаю. — тоскливая интонация заставляет сердце подруги сжаться. — о чем ты? — она не понимает, к чему именно даня это сказал, но его слова заставили сжаться от тоски за его чувства. — ну... там он.. не разочарован во мне. — еще тише говорит голубоглазый. — он и сейчас не разочарован, дань. — лиза была уверена в том, что говорила. — он смотрит иначе. разочарован еще как. — он выдыхает, — с тех пор как я узнал.. — он запинается на полуслове, явно напрягаясь, — точнее как стал снова пропадать, он явно стал смотреть на меня как на ошибку.  — узнал что? — лиза ловит прокол друга налету, снова пытаясь узнать правду. — я оговорился, — спорит рыжий, понимая, что подруга теперь не отстанет. — неправда. — неред не сдается, желая правды. — я не готов об этом говорить. — опять упирается даня. — тогда я просто залезу к тебе в ящик, дань. я хочу тебя понять. — серьезно говорит подруга, показывая свои намерения в очередной раз. — залезай. — незаинтересованно отвечает он. — не верю, что ты так просто разрешишь это сделать. — она удивленно вскинула одну бровь вверх. — я просто не смогу сознаться в этом. я не могу принять то, что скрываю от вас. — парень трет переносицу рукой, скрывая взгляд. — ты целенаправленно скрываешь это?  в ответ снова тишина.  лиза открывает ящик и достает пузырек с таблетками. ее глаза округляются, все становится на свои места. даня смотрит на эту картину с некой горечью: — пообещай, что не скажешь руслану, пожалуйста.  — обещаю. собирайся давай, нужно его проведать.

***

— блять, да хули ты на такой бред обиделся? ну, пошутил я! — даня делает громкий вдох, воздуха определенно не хватает, но эмоции зашкаливали. — вы и в правду выглядите как парочка, руслан! но мозги ебешь ты мне, будто я баба твоя. — даня, ты невыносим! сначала пропадаешь месяцами, а потом удивляешься, почему мы с лизой проводим больше времени. может ты уже придешь к какой-то стабильности? — руслан просто метает стрелки, потому что у него с чего-то накипело, но нет конкретно сформулированных претензий, помимо переживаний и собственных эмоций. парни ссорятся посреди безлюдной улицы уже полчаса, громко крича. им повезло, что никого не было в округе, ведь увидев и услышав то, что здесь происходит, их точно попытались бы разогнать, либо вызвали бы полицию. кучу оскорблений звучит из-за глупой шутки, которую сказал даня. он не имел ввиду ничего плохого, но руслан взъелся настолько, что только что попытался полезть на старшего с кулаками, будто забыв, что тот был в разы сильнее. нет, даня не продолжил драку, он поступил умнее, не дав руслану даже замахнуться. тем не менее, сам факт являлся для рыжего чем-то обидным.  и даже несмотря на это, даня успел извиниться. даня никогда не извинялся, ни при каких условиях.исключением были руслан и лиза, но для шатена это не казалось чем-то особенным или важным. он воспринимал это как «должное». руслан часто воспринимал действия дани как «должное», хотя второй всегда его ставил выше всех и себя в том числе.  даня ведь просто так сорвался посреди ночи к руслану, когда тому было плохо; просто так носил таблетки от приступов с собой, даже если не было сумки; просто так позволял взъерошить рыжие волосы, к которым никто не прикасался; просто так делил с ним свои «особенные» места. — так зачем ты тогда со мной общаешься, если тебя так ебет мой характер!? я пошутил и даже извинился! руслан, перед кем я еще извинялся? хотя бы одного человека назови! блять хуже любой истерички в отношениях. — парень не выбирает слова, он в целом нечасто отличался тактичностью к людям, но для руслана такое отношение к себе от дани что-то необычное, так как рыжий всегда обходил любые такие высказывания с ним стороной. — не сравнивай меня с настей! — вдруг кричит руслан. — блять, руслан, скажи, ты ебанулся?! какая нахуй настя?! — только немного успокоившийся даня, снова загорелся гневом. его раздражало, как руслан переворачивает ситуацию. — ты только что сравнил нас! — утверждает руслан, срываясь. — блять, хватит переворачивать ситуацию. заебал, правда. — даня угрюмится, уже без агрессии. ему просто обидно, что друг не может признать, что ничего страшного не случилось.  — то есть это я тебя заебал?! кто кого зае...  — завали ебало. — парень спокойно перебивает, хмуря брови. все эмоции по щелчку выключило, теперь сознание твердило сваливать поскорее. — когда перестанешь строить ебучие догадки, кто где что имел ввиду — позвони. а сейчас.. иди-ка ты нахуй. — парень разворачивается и спокойным шагом начинает уходить туда, откуда они пришли. — и ты просто так уйдешь!? — с обидой и укором говорит руслан. — да. — отрезает данила, не оборачиваясь. — ты эгоист, знаешь? — вопит шатен, ударяя ногой о какой-то сугроб. — как тебе угодно.  руслан ухватился за голову, а дальше в голове белый лист, такой же, как снег в округе: он не помнил, что происходило дальше, он помнил лишь снег, который заморозил его чувства и память. глупые слезы на щеках от дурных слов замораживались холодным ветром, пока глаза болели от жалости к себе, от безысходности в такой тупой ситуации, ведь в голове были только щеки веснушчатые да волосы рыжие, которые никто кроме руслана не трогал.  руслан вновь жалел о своих поступках, он жалел себя и свои руки, на которых проступали редкие отметины, но не переставал безудержно плакать холодной зимой их 9 класса, которая стремилась разлучить слишком близких людей своим холодом.

***

даня тогда действительно ушел, не оборачиваясь. он видел только непонятную злость на себя в поведении руслана, которая возрастала с каждым днем все больше. вот она — точка кипения; точка, которая может привести к концу, ведь они не общаются уже пару недель. оба сходят с ума, скучают, но оба гордые по-своему, не напишут, хотя никто уже и не в обиде вовсе.  руслан не праздновал дни рождения, но уже какой год неизменными оставались поздравления от дани и лизы. и если вторая как и всегда поздравила, то старший не удосужился хотя бы оповестить, что живой. впервые ему было обидно от того, что происходило в этот злосчастный день. руслан ненавидел свое день рождение, этот день редко нес что-то хорошее, а его шестнадцатилетие с самого начало несло лишь разочарование. он скучал за даней, скучал до дрожи в пальцах, настолько сильно, что готов был взвыть; парень понимал причину его обиды, но не мог признать ее даже самому себе.  23 декабря своего 9 класса парень пил в глубоком одиночестве, ведь не мог поверить, что его душевную боль способен разделить любой другой человек. но даня бы смог, поэтому руслан пил все безудержнее, потому что не верил, что сможет обратиться к тому за помощью в этой ситуации. что угодно, но только не это. от простой мысли о том, что даня бы понял, сердце билось о ребра, которые будто заточили мышцу, желающую любви. лиза разрывалась между близкими людьми, страдая от того, что знала ту правду, которая портит идеальную картину мира. и дело было не в правде, а в том, что нужные люди не знают ее; не знают, каково этой правда скрываться и молчать. а правда сама сочится из всех поступков дани, но руслан никогда не смог бы предположить такие вещи о нем.  кашин пропадает, перестает отвечать даже лизе, а руслану отвечать не на что, поэтому угрызения совести минимальные, ведь лиза поймет. она всегда понимает.  и вот руслан винит себя в этой пропаже, отчасти оставаясь правым. он не может успокоиться, прокручивая ту ссору в голове. ему было обидно, что даня просто взял и ушел, но волнение стало невыносимым. ему хотелось взвыть, хотелось написать, увидеться, — что угодно, кроме блядского молчания. слезы стали спутником морозных ночей, пока руслан листал старые переписки и фотокарточки, слушал старые демки, в конце концов упираясь в тревожное «был в сети две недели назад». но в эту ночь он не мог грустить. куранты, бенгальские огни, большая компания.. а кашина нет. и никто не знает, куда пропала рыжая бестия. руслан переступает через себя и пишет короткое: «привет, извини за ту ситуацию. с новым годом, дань, я скучаю. приходи к нам». и вот прошло пару минут, но даня не прочитал. и даня не игнорировал, он не заходил в сеть с той самой ссоры в зимнюю пору, и даже в праздник не зашел в соцсеть, хотя должен был поздравить многих людей. ничего хорошего это не означало.  прошел час, руслан начал думать, что даня специально изводит именно его. он начинает думать, что с остальными даня общается. а после глухой укол, что вина только его, это он виноват в той ссоре.  прошло два часа, а руслан совсем приуныл, все начали спрашивать, все ли хорошо. «да, что могло случиться? все клево, празднуем!», ведь с другой стороны, даже несмотря на ссору, даня мог бы хотя бы простенькие фразы написать, чтобы поздравить с недавними событиями. обида накатывает с новой силой.  прошло три часа, руслан не мог перестать проверять телефон на наличие уведомлений. от тоски он просто заливал в себя алкоголь, будто это вода. было желание нанести себе увечья, было желание просто исчезнуть. прошло четыре часа, руслану хотелось забыться.  мандарины, алкоголь, музыка.. а кашина все также нет. а какой новый год без кашина?.. никакой. руслану не хватало своего «солнца», которое всегда скрашивала самые холодные вечера. забыться хотелось еще сильнее, когда прошло пять часов: стало явно понятно, что даня не придет. руслан так и не уснул в ту ночь, ведь сорвался и пошел к дому дани, пока никто не видел, ведь предательские слезы все-таки выступили на глазах в то морозное утро. несмешно было получать двухнедельный игнор даже на новый год и день рождения. ощущение было, что что-то произошло помимо их ссоры. никто не стал т искать, ведь лиза ушла раньше, а остальным не было до него дела. — блять, да где носит его!? это пиздец. — руслан выругался себе под нос, выходя из подъезда, в котором искал даню. это был подъезд пропавшего друга, который даже на поздравление с новым годом не ответил.  рус останавливается, закуривая сигарету с помощью зажигалки-турбо, ибо ветер шести утра 1 января не щадил. он решает сходить в круглосуточный ларек поблизости за сигаретами, так как в пачке остается три одиноких штучки, которые долго не пролежат, учитывая нервозность их хозяина в последнее время. из родных наушников от старого айфона, висящих на шее шатена, доносится незамысловатая мелодия, которая добавляла какого-то траура картине, на которой одинокий подросток в зимнюю пору курит уже четвертую толстую за сегодня. когда руслан стучится в квартиру дани, заведомо зная, что тот не откроет, его часто перебирало страхом, что на самом деле данилы кашина просто не существует. он боялся узнать, что рыжеволосый вспыльчивый парень с худыми руками и веснушками на щеках всегда был пустым местом рядом с ним; что никогда они не сидели за одной партой, что они вовсе не были слишком близки друг другу.  у парня мысли о том, накой хуй он волнуется так за этого еблана, но ответ сердца, который прокручивается в голове уже некоторое время, его не устраивает, поэтому рус продолжает забивать голову установлением логической цепочки на тысячу и один вопрос, которые уже и не нужны вовсе.  ты можешь обманывать себя сколько угодно, и если разум ты можешь затуманить, то сердцу, как говорят, не прикажешь. и руслан, как обманывающий себя уже как полгода точно, понимает это как никто другой. продолжая идти в своих мыслях, шатен цепляется взглядом за темную фигуру, которая слишком выделяется на фоне заснеженной аллеи, где по кругу стояли лавочки. это место напоминало парк, где они поссорились с даней, отчего сердце непроизвольно сжималось в груди. ноги сами вели его к той скамейке, на которой сидела покачивающаяся физиономия. рядом с местом руслан увидел в сугробе кровь.  снова все белым-бело вокруг, как в тот день, когда они поссорились, но сейчас было жутко темно, и улицу освещали тусклые желтые фонари. — вам нужна помощь? — руслан спрашивает, чтобы удостовериться, что это тот, о ком он подумал.  — да какая нахуй помощь, не сходить бы тебе в пизду? — пьяный, но родной голос друга узнавался из тысячи. — дань, какого хуя.. — первая реакция руслана звучало именно так, ведь он не думал увидеться с ним именно в таких обстоятельствах. — откуда ты знаешь мое имя. иди нахуй вообще, че прицепился? — выражение лица дани было недовольным, будто он не хотел ни с кем разговаривать.  у руслана сердце сжалось, ведь при последней фразе четко было видно, что даня весь в крови, пьяный, в одной куртке на улице.  — я вообще-то ебал нахуй всю эту жизнь. и тебя тоже, кем ты бы ни был. ты может денег хочешь? — даня тянется к бумажнику. — забирай все! — у меня все равно нихуя нет. только деньги, сука! а деньги не решают..  — ладно, давай, иди сюда. — подняв кошелек, сказал рус, когда начал поднимать даню.  — я никуда с тобой не пойду, пусть ты и сексуальныый. — настроение дани, будто по щелчку, меняется, — ты похож на моего руслана. — он расплывается в улыбке, пялясь на «незнакомца», которого кличит сейчас реальным именем, не понимая, что говорит с тем, кого до этого избегал. «моего руслана» — фраза проносится в голове эхом, пока щеки заливаются красным, а из уст вылетает вздох. сердце начинает отдавать в уши, пока шатен думает, что можно на это ответить. в голову приходит желание воспользоваться состоянием дани, чтобы спросить несколько интересующих его вопросов, на которые рыжий в трезвом состоянии никогда не ответит, а сам парень никогда трезвого даню об этом не спросит: — ты считаешь руслана сексуальным? — руслан не верит, что спрашивает это сейчас, ему ужасно неловко, но и приятно слышать такое мнение из уст дани. — конечнооо, мой руслан самый красивый. ты правда на него так похож... ладно, я пойду, куда ты хочешь.. я хочу тебя.. мгм, поцеловать. ну, не знаю, я хочу целоваться. не с тобой, а просто. наверное. — парень продолжает глупо лыбиться, прикрыв глаза.  руслан молча в раздумьях вел даню к подъезду, пока тот поскальзывался и громко смеялся с своих же неловких движений.  — у тебя родители дома? — невзначай спрашивает шатен. — неее, они хуй на меня положили. — парня будто совсем не расстраивает этот факт. — а я могу называть тебя русик? ты просто так похож. у тебя и пирсинг там же — даня тянется рукой и осторожно притрагивается к носу руслана, хотя остальные движения были достаточно хаотичными. — по-пидорски так ебануться. а у меня тату пидорское, — даня считает это очень смешным, заливаясь громким хохотом.  — я и есть руслан. — говорит парень, когда они заходят в лифт.  — да ну? правда ты? — неподдельное удивление рыжего даже кажется странным, если не вспоминать об алкоголе, который он употребил. — да, дань, правда я. — парень отвечает раздараженно будто его заставляют. — так даже лучше, рууусик, а я так соскучился. я хочу тебя обнять, очень. — даня буквально падает в объятия руслана, а потом пристроившись к шее парня сильно выдыхает, от чего у него все тело покрывается мурашками, а после будто легко целует, от чего тот вздравгивает. — от тебя так вкусно пахнет. — руслан выводил даню в общий коридор в недоумении. в голове было много вопросов, но он решил списать все на алкоголь, ведь все это просто не могло быть правдой. «друзья же тоже могут расценивать сексуальность друг друга, это точно нормально», — безуспешно твердил себе самому руслан. — дань, достань ключи. — просит он. — а я не помню, где они. — выдает нетрезвый данила, даже не предпринимая попыток поискать предмет. — поищи.  даня пытается найти ключи по карманам, но его движения заторможенные, несуразные.  — ладно, давай я.  шатен начинает искать ключи по карманам дани, начиная с куртки, параллельно придерживая его другой рукой. они оказываются в правом кармане джинс, а руслану неловко ужасно: он надеется и молится, что даня не вспомнит выражение его лица, пока он тянется в узкий карман темных штанов, невольно проводя по эрогенной зоне. блять, руслан лично ему широких штанов накупит, просто «на всякий случай». и пока парень тянет руку дальше, стараясь ухватиться за кольцо ключей, он наталкивается на что-то твердое, от чего вздрагивают оба.   у дани явно стоит. блять. и у руслана теперь тоже. блять! — ключи достанешь, не? — спасибо, на том, что в опьяненном мозгу данилы остался порыв сгладить неловкость, хоть и не совсем уместный. — да вот. — одним махом он достает ключи, открывая дверь. у руслана в голове хаос, который наполнен фантазиями о их с даней поцелуе, где-нибудь в красивом месте. они заходят, даня скидывает куртку на пол, и прерывая мысли друга, подходит к нему, поворачивает одним движением на себя. он смотрит ему в глаза, прижимая к себе за талию, так, что они становятся еще ближе. руслан не может отвести взгляд от ярких светлых глаз парня, которые снятся ему уже не первую неделю. в них отражается сам руслан, поэтому его невольно окутывала атмосфера сна, ведь он не мог представить такой сцены в жизни. — рус, серьезно ты, что ли? — даня пьяно улыбается, растягивая гласные.  — да, отпусти меня уже — руслан оказывает небольшое сопротивление, на что даня сжимает его в разы сильнее. это смешанные ощущения, ведь руслан хотел таких прикосновений, но не тогда, когда даня просто пьян, когда это просто иллюзия каких-то чувств.  — а я правда считаю тебя очень красивым, — он смотрит влюбленно, сказочно, но это все равно кажется неправдой. руслану даже противно, потому что даня и не вспомнит об этом инциденте утром.. как и всегда. — да, спасибо, дань, но отпу...  руслана заставляет замолчать резкая боль в губах: даня ударился о его губы смазанным поцелуем. на секунду отстранившись, он с некой несвойственной себе нежностью посмотрел в глаза руслана, будто внутренне подкрепляя правильность этого действия, и взяв ситуацию под контроль, парень все-таки целует трепетно, сначала нежно, а потом грубо прикусывая нижнюю губу друга, проводит рукой по щеке шатена, не давая возможности сопротивляться. руслан секундно расслабляется, прикрыв глаза, но в голове шум, ощущение, что его предают.

«мой руслан». 

хочется отстраниться, но сильнее хочется остаться в этом моменте, ведь это была его несбыточная мечта. 

«русик».

рефлекторно руки руслана тянутся к лицу дани, осторожно оглаживая скулы, проводя по веснушчатым щекам, измазанным в крови. 

«русь».

это затягивает, кажется наркотиком, а руслан будто пытается отбить каждую потраченную копейку на это. 

«...руслан! но мозги ебешь ты мне, будто я баба твоя».

от поцелуя у него голова кружилась, а земля выпадала из-под ватных ног, но руслан опоминается и отталкивает даню.  — дань, ты пьяный.. — смущенно и даже обиженно говорит руслан. — это проблема? — даня говорит серьезно, будто совсем не пил. он кажется абсолютно трезвым, а действие правильным, даже несмотря на многочисленные сомнения. — для меня да.  после этой фразы даня сразу отстраняется: — извиняй, русик. 

«я хочу тебя любить, но не смогу тебя простить», — почти вырывается из уст парня в ответ, прежде чем он прикусил язык, дабы не сболтнуть лишнего. и так достаточно приключений на сегодняшний вечер, на вечер, который вряд ли забудется.

кашин как ни в чем ни бывало проходит в ванную, начинает умываться, хотя получается с трудом. руслан выходит из оцепенения, также надвигаясь в ванную, где помогает дане привести себя в порядок. а дальше даня, как послушный песик, упал на кровать и провалился в глубокий сон.  — хоть бы на утро ты просто ничего не помнил. прошу. — руслан противоречит самому себе, ведь он не хотел, чтобы даня забыл. ему хотелось, чтобы дане было стыдно за то, что он сегодня сотворил, но он боится, что даня узнает о том, что руслан уже давно видит в нем не совсем друга.. 

«не думал я, что наш первый поцелуй пройдет вот так.

я хотел чего-то романтичного и красивого, я никогда не смогу воспринимать этот поцелуй, как наш первый поцелуй. ты ведь не любишь меня, так зачем изводишь, зачем пропадаешь, после целуя так страстно, что мне хотелось остаться в этом моменте на всю жизнь.

почему только мне пришлось от тебя отстраниться?...»

***

парень проснулся, резко вздрогнув. его будто окатило током. он сел на кровать, пытаясь вспомнить вчерашний вечер. на секунду пробило воспоминанием с русланом. блять нет. руслан не должен был быть там. и видеть таким его тоже. может это был сон?.. но это не мог быть сон. сам бы он не дошел, да и.. губы болят от поцелуя, который даня помнит во всех подробностях. как он мог допустить вылиться своим чувствам наружу? пока что все можно свалить на алкоголь, а в крайнем случае и на котики. для дани страшнее было, чтобы руслан отвернулся из-за даниных чувств к нему, чем из-за наркоты и прочей грязи. почему руслан вообще с ним возился? и сердце на минуту екнуло, надеясь на взаимность, но даня заглушил эту мысль сразу же, ведь этого не может быть. 

«жаль, что наш первый поцелуй прошёл так, лишь бы мы о нем поскорее забыли. не потому что мне не понравилось, а потому что такие обстоятельства, потому что это случайность. лучше бы его и не было вовсе. хотя я бы остался в этом моменте на всю оставшуюся жизнь, была бы возможность..» — вдруг пронеслось у данилы в голове.

родители должны быть в отъезде. нужно выпить таблетки. где таблетки? да хуй знает. даня не хочет пить таблетки. и сейчас нельзя точно, он же не просыхает.  блять одни проблемы: толи от алкоголя, толи от дани. за мыслительным процессом наблюдал руслан с стаканом воды. сонный даня выглядел подобно коту. рыжий такой, зевает мило. если бы только русу приснилось вчерашнее состояние дани...  шатен подходит к кровати, даня, замечая его, поднимает взгляд. они смотрят друг на друга — молчание сопровождает их немой диалог. голубые глаза заметно краснеют, и рыжий все же отводит взгляд вниз, не выдерживая взора родных карих. он вытирает лицо руками, стараясь спрятаться. рус протягивает стакан воды.  — дань, выпей. — руслан просит достаточно убедительно. земля, а точнее кровать, будто уходит из под ног дани и вместо того, чтобы взять протянутый русом предмет, он чуть не падает с дивана.  — стой, даня. все нормально. — пытается успокоить друга руслан. — да.. да, все в порядке. — голос казался совершенно чужим, — спасибо.  — ты уверен? — одной рукой руслан помогает подняться, но даня отказывается от помощи. он подвигается в другую сторону, облокачиваясь на тумбочку, мир вокруг вертится, и даня проклинает то, что рус находится в этой же комнате, где даню крутит-мутит, настолько, что он сейчас на ровном месте пизданется. руслан продолжает оставаться безучастным наблюдателем, ведь парень отказывается от любой помощи. — дань, чего ты меня как огня боишься?  — не боюсь я тебя. — шипит даня, действительно подобая коту. — так чего бегаешь от меня уже вторую неделю? — дане теперь некуда бежать, и вместо ответа он лишь уводит взгляд. даня все-таки поднимает глаза на друга. рыжий похож на брошенного котенка, который ждал, пока его заберут, но в силу опыта и инстинктов шипит и царапается. только у дани нет инстинктов, только опыт, который никогда руслана не касался, и сейчас, когда такой родной человек держится на максимальном расстоянии в такой маленькой комнате, русу становилось не по себе и почти физически больно.  — я не бегаю.. — небольшая пауза показывает, что даня выдает это из себя с трудом. он не хочет разговаривать, он хочет пропасть, исчезнуть, просто испариться. но в душе он хочет упасть в объятия руслана, просто рухнуть в них. — от тебя.  — а от кого? — руслан явно будет добиваться ответа до последнего. — руслан. — вдруг серьезно выдаёт кашин. — что? — раздраженно спрашивает шатен. это холодное, якобы решающее обращение «руслан» снова режет уши. руслану не нравилось, когда даня пытался решить все за них, руслану не нравилось, когда даня называет его русланом, а сейчас, после вчерашнего, еще больше.  «мой руслан», «русик», «русечка», «русь», — все вчерашние обращение крутятся у руслана в голове, втыкая ножи один за другим ему в сердце. — тебя это не касается. — холодно отрезает даня. — меня как раз-таки это и касается. — руслан был настроен действительно серьезно, он желал правды. и так упиравшийся в тумбочку даня отстранился еще, когда руслан попытался приблизиться. даня снова спрятал взгляд за волосами. молчит.. молчит так, что шатену больно чувствовать это молчание каждой клеточкой своего тела. — даня, почему ты молчишь? руслан подходит ближе, рукой приподнимая подбородок дани, лицо которого поблескивало от слез. он эти минуты молчания бесшумно плакал. паршиво становится на душе, ведь это впервые, когда даня перед ним плакал. шатен обнимает рыжего так крепко, как только может, но второй опять отстраняется.  — русь.. не надо. — даня будто молит о том, чтобы руслан просто замолчал, всхлипывая. слезы стекали по щекам, с глухим стуком капая на пол, пока даня пытался их остановить. — почему? — у руслана кончается терпение, он устал от вечных недосказанностей. ему больно видеть даню таким, ему больно не знать, что с ним происходит на самом деле. — просто не надо. я этого не достоин. — даня тупит куда-то вниз, стараясь не обращать внимание на пристальный взгляд друга.  — дань, чего ты такое говоришь!? посмотри на меня, пожалуйста. — шатен переходит на крик, — даня! — руслан желает добиться правды, чтобы даня не смог снова увильнуть от ответа.  даня рефлекторно поднимает испуганный заплаканный взгляд в ответ на громкий шум. никогда руслан не видел даню таким, он никогда не видел даню в слезах. шатен хотел было снова подойти, но тот резко выдает:  — у меня.. биполярка. — резко признается даня. — да я это и так знаю, все же нормально было, с чего ты так пропал? — руслан уверен, что это не то, что хотел сказать стоящий на против парень, — ну, поссорились, и поссорились. но не переставать общаться же, не напиваться до отсутствия памяти. — я серьезно. — даня действительно говорил это уверенно, что показало отсутствие шутки в прошлой его реплике.  — что? — недоумение поглощало разум парня, многое становилось на свои места, но почему он узнает об этом только сейчас. — мне поставили биполярное расстройство. — у дани на лице ни единой эмоции, глаза стеклянные. взгляд не колеблется, он смотрит четко в карие глаза напротив. слезы все также скатываются по подбородку, но даня больше не  предпринимает попыток их стереть. ему больше нечего было скрывать, ведь остальные секреты казались ничем, после этого признания.  он боялся того момента, когда руслан узнает, и его страх нагнал его.  — как..? когда? — руслан выдает свое непонимание, он не может сложить единую цепочку в голове. — в августе. — парень продолжает пялиться в одну точку на лице шатена, будто прожигая взглядом. он не хотел разговаривать, он ничего не хотел, кроме как исчезнуть. — и ты не сказал? — обиженно выдает руслан. он не понимал, почему даня не доверил ему такую важную вещь. — я сказал только лизе. ну, точнее, она сама узнала. а тебе я просил не говорить. — он говорит это спокойно, не понимая, что руслану будет неприятно. он думает, что поступал правильно. — почему? — в эту секунду что-то внутри треснуло. как могло выйти, что даже лиза знает, а он нет..  — потому что, руслан, я не хочу, чтобы ты воспринимал мои действия как импульсивные желания больного человека. ты для меня слишком близок. сейчас же картинка уже другая, да? — он выдает это, будто его мысли очевидны.  — нет, дань, я не отношусь к тебе по-другому. — руслан говорит это уверено.  — картинка другая? — переспрашивает даня, настаивая. — дань. картинка теперь другая, но это лишь обоснование, а не восприятие. я буду также к тебе относиться, как раньше. обещаю. — руслан вновь обнимает даню, пока тот позволяет, как бы «пользуясь моментом», но даня снова отстраняется. руслан начинает понимать, почему тот не сказал. он боялся его потерять. — я еще и на котиках. и вчера был. и позавчера. уже пару месяцев точно. я даже не помню, какое сегодня число. я иногда не помню, как меня зовут. — даня начинает истошно плакать, пока закапывает себя все глубже в своем понимании, будто исповедуясь. — но я никогда не забывал тебя. никогда. правда.. я думал, что будет лучше, если меня не будет рядом, ведь я портил тебе жизнь. — я догадывался. я не осуждаю тебя. — продолжает шатен, — и ты ничего не портишь. правда. — он громко вздыхает, пока в голове все раскладывается по своим местам.  — но ты ненавидишь наркоту.  — зато люблю тебя, — неожиданно выдаёт рус. стараясь сгладить странную обстановку, он продолжает говорить, чтобы не выглядеть глупо. — и ценю очень. я тоже боюсь тебя потерять. — и я тебя, — он запиняется, поэтому следующее слово произносится в разы тише, — люблю.. — даня не понимает, какой смысл вкладывал в эти слова руслан, но знает, что сам говорит определенно о чувствах. он понимал, что мог бы не заканчивать предложение, тогда бы он не подставлял свой лоб под прицел, но его чувства лились наружу. точнее единственном чувство, которое он ощущает после нарко-трипов. — ты простишь меня, русик? прошу... за все. за то что пропал, за то что на день рождение, на новый год.. за то, что заставил нервничать. я правда не хочу тебя терять. — сознается даня. даня жалобно тянется к руслану, когда рукав бесформенной кофты открывает поврежденную кожу, которую рыжий всегда старался скрыть. рус знал, что даня не закончил вредить себе, но не думал, что под тканью прячется тысячи шрамов и порезов. он пялится на раны, которые совсем-совсем свежие, пока боль обволакивает все его тело, осторожно и чутко пытаясь сделать вид, что не обратил на это внимание: — какие же руки у тебя худые, дань...