Эскапада

      

***

Soundtrack

Kehlani – Gangsta

      Дверь машины громко захлопывается, и Сэ-Бёк бросает разъяренный взгляд в зеркало заднего вида, ловя отражение своего лица, искаженное накалом эмоций. На щеке ещё свежее, теплое пятно крови. Чужой крови. Её сердце туго колотится, а в голове всё ещё вертятся слова недавнего спора. Влажные пальцы судорожно барабанят по рулю, создавая мелодию нервозности и беспокойства.       Сэ-Бёк убивала не в первый раз, но сейчас её привычное хладнокровие и рассудительность вдруг оставили её, наглядно демонстрируя, как легко можно сорваться. Она безжалостностно избила мудака Чана Дока-Су, затем пустила в его черепушку фирменную серебряную пулю семейства Ли, напоследок напоминая ему, кто ведёт дела в этом городе.       — Ты вся дрожишь, Сэ-Бёк, — замечает девушка, её накрашенные губы изгибаются в усмешке. — Неужели было так страшно убить этого мудака? — её тонкая бровь приподнялась, выдавая любопытство младшей. Джи-Ён. Ли Джи-Ён. Единственная дочь главного мафиози Сеула, жаль только, что папаше глубоко наплевать на неё. Как же легко он скинул ответственность за неё на номер 067. Сэ-Бёк не хватало ещё быть нянькой для этой девчонки, ей было достаточно и младшего брата.       — Заткнись, — грубо бросает Сэ-Бёк. Она откидывается на спинку кресла, закрывая глаза. Ей нужно пару минут, чтобы провести мысли в порядок, и, наконец-то порыться в бардачке в поиске салфеток. Бордовое пятно, словно праздничная бутоньерка, красовалось на рубашке, свидетельствуя о том, что работа завершена, хоть и не очень аккуратно.       Сейчас бы закурить.       Ладони хлопают по карманам дорогих тёмных брюк, пытаясь нащупать пачку сигарет. Наконец нужная вещь оказывается в руках. Она вытаскивает папиросу и зажимает её кончик зубами. На лице вновь мелькает раздражение, как только она осознаёт, что зажигалку, по-видимому, оставила в баре, когда вела увлекательную беседу с мудаком Чаном.       — Блять, — устало шепчет девушка, проводя ладонью по влажному горячему лбу. Она смахивает пару чёрных коротких прядей, прилипших к коже и вздыхает. Растрепанный вид наёмницы, обрамленный отблеском ночных фонарей, вызывает целую тучу ощущений — от тревоги до сочувствия, заставляя сердце Джи-Ён забиться быстрее.       Металлическая крышка зажигалки резко открывается с характернымзвуком. Один щелчок — и из неё вырывается не слишком сильный, но уверенный поток огонька, освещая окружающее пространство мягким светом.        — Позвольте помочь, номер шестьдесят семь, — лицо Сэ-Бёк неуверенно и медленно наклоняется вниз, осторожно поджигая кончик сигареты. Тонкий шёпот пламени приносит с собой дым, который медленно наполняет лёгкие.       Джи-Ён смотрит с восхищением нежностью, бегло скользит взглядом по стройной, подкаченной фигуре Сэ-Бёк, задерживаясь чуть дольше, чем положено, на изящных длинных пальцах. Непроизвольно закусывает тонкую губу, в её груди разгорается волнение, и она пытается сдержать рвущиеся на свободу искренние комплименты, наполненные восторгом.       Её интерес к номеру шестьдесят семь возник ещё при первой встрече, когда она предстала перед ней, такая холодная, отстранённая и недоступная, как зимний мороз, пробирающийся до костей. Её серьёзность и бескомпромиссная рациональность сводили Джи-Ён с ума, оставляя в душе ощущение неразрешимой загадки, которую хотелось разгадать.       Сэ-Бёк была полной противоположностью тех юношей, в глазах которых бушевало безумие и безрассудство, и это только усиливало её влечение, заставляя сердце биться быстрее от желания узнать, что скрывается за её непреступной оболочкой.       Сэ-Бёк старше и опытнее.       Она могла дать ей то, что не могли другие, научить тому, что иные сочли бы бесполезным и скучным. Сэ-Бёк могла бы подарить ей любовь. В любом её виде. Джи-Ён примет всё.       — Спасибо, — Сэ-Бёк тихо благодарит, затем лёгким движением приоткрывает окно машины, скользит взглядом по парковке и бросает окурок на мокрый асфальт, наблюдая, как он катится по блестящей поверхности. В ночном Сеуле всё ещё витает запах свежего дождя, переплетающийся с ненавязчивой сухостью, а теперь к этому многоголосью добавляется и табачный аромат, создавая странное ощущение уютной растерянности.       — Ещё рано благодарить, Сэ-Бёк, —Джи-Ён медленно отстёгивает ремень безопасности и, будто поддавшись какому-то порыву, перебирается на чужие колени. Её лёгкое платье осторожно задирается, открывая изящные бёдра, украшенные татуировкой дракона — символом и тотемным животным их клана. Её дыхание становится чуть разреженнее, а глаза сверкают, когда она ощущает тепло и силу этого знака. Такой рисунок был только у членов семьи Ли, а также и у приближенных, верных наёмников клана.       В пару движений она откидывает спинку кресла назад. Сэ-Бёк и моргнуть не успевает, как уже оказывается под Джи-Ён. Рядом с этой девчонкой она теряет способность реагировать на опасность, всё чутьё притупляется. Ладони нежно массируют крепкие плечи, стараясь расслабить тело под собой. Грубая ткань пиджака невыносимо режет нежную кожу, добавляя нотку дискомфорта в столь интимный момент.       Джи-Ён думает, что пора бы избавиться от этой старой, нудной и неудобной униформы. Порезать грубую ткань на толстые куски и использовать вместо половых тряпок. Больше пользы будет. Пальцы с ловкостью и грацией расстёгивают несколько верхних пуговиц, медленно открывая взгляд на изящные ключицы, играя с тонким шелком ткани.       Губы оставляют мокрую дорожку поцелуев от заострённого подбородка до изгиба плеча. Сэ-Бёк на вкус солёная, как море, освежающее и манящее, напоминая о бескрайних пляжах и тёплых волнах.       — Даже не остановишь меня? — Джи-Ён изображает притворное удивление, наклоняя голову в сторону.       — Ещё бы у меня получилось остановить тебя, — язвит Сэ-Бёк, по-хозяйски располагая ладони на стройной талии Джи-Ён. Шестьдесят седьмая чувствует, как её прикосновения влияют на Джи-Ён: она сильнее наклоняется, ополяя чужое лицо горячим воздухом. И вправду, как дракон.       Она обворожительно улыбается и тянется к пухлым губам. Мир вокруг словно замирает. Поцелуй начинается мягко, как лёгкий шёпот, а потом, устремившись в пламя, становится всё более страстным. Джи-Ён проводит языком по зубам, углубляя поцелуй. Желание раствориться в ней охватило её сознание: целует требовательно и жадно, чтобы Сэ-Бёк оценила по достоинству её настойчивость.       Сэ-Бёк отвечает на поцелуй лениво, устала за день, но не дать желанной ласки партнёрше она не имела права. Это было бы кощунством с её стороны. Она чувствовала, как губы Джи-Ён касаются её, принося с собой тепло и расслабление. Каждый поцелуй был как бальзам на её усталую душу, заставляя забыть о заботах и невзгодах дня.       Джи-Ён не понравилась её отрешённость и несосредоточенность. Неужели Сэ-Бёк не нравится то, что она делает? Да, у неё нет такого опыта, как у шестьдесят седьмой, но это не повод, чтобы пренебрегать ласками к ней! Джи-Ён ёрзает на коленях. Вся мокрая и до сих пор неудовлетворённая. У Сэ-Бёк действительно рядом с ней отключается мозг. Если Джи-Ён в слух нужно сказать ей, чтобы та трахнула её прямо здесь и сейчас, то она это сделает.       — Потрогай меня, — настойчиво требует девушка, сминая пальцами чужую рубашку.       И Сэ-Бёк подчиняется.       Медленно, но уверенно скользит по холодному бедру вверх-вниз, время от времени касаясь шелковой ткани платья. Специально. Ловко оттодвинув край край нижнего белья, Сэ-Бёк накрывает ладонью горячее, изнывающее от нетерпения лоно. Медленно входит двумя пальцами и начинает неторопливо двигать ими. Джи-Ён нравится, когда Сэ-Бёк берёт контроль над ней.       Резкий толчок до упора заставляет Джи-Ён попрыгнуть. Девушка крепче сжимает руки на плечах Сэ-Бёк, чувствуя, как адреналин наполняет её тело, заставляя вскрикнуть от удовольствия.       Она ощущает пальцы Сэ-Бёк, проникающие в её тело. Джи-Ён хочет ещё, ведь она так долго и стойко ждала этого дня. Волнение нарастает, захватывая её целиком, и девушка не может сдержать сладостные стоны, которые вырываются из её губ, словно ответ на позывы, накопившиеся за долгие месяцы ожидания. Каждое её прикосновение становится для неё откровением, открывающим двери в новый, неизведанный мир ощущений и страсти.       О, Господи, не прекращай…       Джи-Ён удовлетворённо улыбается, её глаза сверкают теплым светом, когда она трётся о щёку Сэ-Бёк щебечет слова благодарности, языком игриво проводит по перепачканной кровью коже, и завершает свои ласки лёгким, смазанным поцелуем в скулу.       — Это было ахуенно, — Джи-Ён ложится на грудь Сэ-Бёк, вслушиваясь в размеренное сердцебиение, которое успокаивает её, словно детская колыбельная. Чувствуя мокрые пальцы у себя на бёдрах. Джи-Ён невольно вздрагивает от приятного ощущения. Пальцы Сэ-Бёк аккуратно вырисовывают фигуры, словно художник, создающий шедевр на холсте её кожи. Каждый легкий штрих щекотит её, вызывая мурашки, и она чувствует, как волны возбуждения накатываются на неё вновь. — Ты теперь пахнешь мной, — опьяняюще произносит девчонка.       Сэ-Бёк кивает, прокручивая ключ зажигания, и двигатель машины издаёт низкий, глубокий звук, словно просыпаясь после долгого сна.       — Пора отвезти тебя домой, хулиганка.