Ты мое солнце (новая версия)

Тэхена будет громкая музыка. Тяжелые веки опухли от очередных ночных кошмаров. Он поднимается с кровати и, не спеша, шаркая ногами, проходит в кухню. Изрядно потягивается от тяжелого сна. — Ты что, оглох? Сделай музыку тише, — приказывает и грозно смотрит на взъерошенного альфу за столом. Тот запихивает в рот бутерброд и причмокивает, затягивая в унисон песни. — И тебе доброе утро, — мычит с набитым ртом парень. — Классная пижама, — смеется и лучше разглядывает соседа в розовой пижаме с котятами, у которого копна ярко-рыжих волос сбилась в комок после долгой ночи. — Наконец-то встал, — нажимает кнопку паузы альфа. — Если я тебя не разбужу, то так и будешь спать вечно, — подмигивает и доедает остатки бутерброда. — Не твое дело, — огрызается Тэ и шаркает в сторону ванной, автоматически поправляя волосы. — Мое! — кричит ему вслед парень. — Твои родители просили за тобой присматривать. А, кстати, тебе от них привет и много-много вкусной еды. — Ага, которую ты уже схомячил, — смеется омега и запихивает зубную щетку себе в рот. — Ну, предатели, — обиженно шипит себе под нос, чтобы паренек не услышал. Мин Юнги оказался хорошим соседом. На радость, родителям, с которыми он быстро нашел общий язык и успел подружиться. С первого взгляда он, и правда, производит впечатление грозного паренька из-за россыпи татуировок по всему телу и груды перекачанных мышц. Но ярко-голубые глаза выдают хозяина, его бездонное небо наполнено добротой и теплом. Его вкусный голос понравился омеге еще с первой их встречи у подъезда, а его озорной и наглый характер позволяет Тэ не утонуть в паутине сменяющихся дней, так похожих друг на друга. Парень приводит друзей, слушает громко музыку, таскает вонючие запчасти старенького мотоцикла и постоянно бесит омегу, прям как сейчас. Ким переодевается и садится за стол напротив Юнги. Успевает урвать последний бутерброд. — А вот ты еще не ложился, — утверждает он и неодобрительно качает головой. От альфы пахнет жженой карамелью, табаком, алкоголем и дешевым мужским одеколоном. Тэ принюхивается, вспоминает, как пах Чонгук. Терпко, ненавязчиво, вкусно. — Не твое дело, — фыркает в ответ парень, передразнивает соседа. Закидывает каштановую челку назад и затягивает прочнее хвост, из которого уже успели выбиться тонкие пряди. Он прикольно морщит нос и растягивает пухлые губы в улыбке, оголяя розовые десна. Само очарование. — Вот и поговорили, — ворчит омега. Обращает свое внимание на разбитые костяшки рук Юнги и разорванный ворот футболки. Парень встает, уходит от изучающего его взгляда и наливает растворимый кофе в две кружки. Его аромат начинает играть с воспоминаниями. Тэхен прикрывает глаза. Любимый напиток и родной аромат заставляет душу опять разрываться на части. Четыре недели ни звонка, ни письма, как будто ему все приснилось и никогда и не было. Было. Тэ это знает точно, подтверждает стройными рядами фотографий на телефоне, а прикосновения Чонгука навсегда останутся фантомными на его коже. Все его письма омега выучил наизусть и бережно хранит в памяти. Только сейчас он осознает всю глубину этих дорогих сердцу строчек. Ким ждет. Каждый раз пытается отпустить ситуацию, но все больше вязнет в непонятных для него чувствах ревности, обиды и страха. Каждый раз он задает себе вопрос, любит ли он Чонгука. И его сердце подлетает к горлу, сдавливает так сильно, что на мгновение омега перестает дышать, но услужливый разум превращает все в фарс и обиду. Звонок в дверь разрывает тишину. — Ты кого-то ждешь? — напрягается Мин, встает из-за стола и тихо подходит к двери. — Нет, — качает головой Тэ и понимает, что альфа напрягся, а цвет его лица сменился на белый. — Что-то не так? Звонок повторяется. — Открой, — омега встает и подходит к двери. Альфа щелкает замком. — Богом, — изумляется Тэ, когда видит в дверях давнего знакомого. Альфа, как всегда, идеален в серой рубашке и строго выглаженных брюках. Он презрительно осматривает стоящего в дверях парня и делает шаг вперед, задевая его плечом. Не ждет приглашения. Дверь громко захлопывается, но Юнги остается стоять в коридоре. Черты его лица меняются, грозные морщинки покрывают белоснежную кожу, а голубые глаза застилают тучи. — Тэхен-и, — поет Богом, перекладывает из руки в руку букет чайных роз. — Ты не отвечаешь на мои звонки и письма, вот я и решил приехать сам, — альфа подходит ближе, передает нежные цветы омеге. — Если я не отвечаю, это значит нам не о чем разговаривать, — уворачивается от прикосновений Ким. — И вообще, как ты меня нашел? — Это кто? — Юнги облокачивается плечом о стену и скрещивает руки на груди, играя внушительными мышцами. — Это мой знакомый. Все в порядке, — кивает Тэ, благодарный за переживания, и опять переводит взгляд на довольное лицо Богома. Мужчина поворачивается, мерит взглядом паренька, прожигает. — Новый телохранитель? — поднимает бровь Пак и отворачивается, теряя интерес. — Друг, — твердо отвечает. Старается держать себя в руках. Мин фыркает и довольной улыбкой подтверждает свой новый статус. Тэхен забирает цветы, улавливает грозный и неодобрительный взгляд соседа. — Я могу с тобой поговорить? Я хочу тебе все объяснить, — альфа обнимает Тэ за локоть, отчего омега вздрагивает и делает неловкий шаг назад. — Зачем ты приехал? — просыпается от удивления Тэ. — Что тебе еще от меня надо? По-моему, ты уже мне все рассказал и объяснил, — срывается на хрип. Богом отстраняется, поправляет ворот и косится на паренька, который не сводит с них взгляд и становится ненужным свидетелем, напрягает своим молчаливым присутствием. — Давай поговорим в другом месте. Наедине. Я очень не хочу, чтобы наше знакомство так закончилось. Пойми, Тэхен-и, я тебе не враг, — продолжает наступать Пак. Он прислоняет омегу к столу и чуть нависает. — Я, наоборот, хочу стать твоим другом, быть ближе и защитить от… — запинается мужчина, приподнимает ладонь и убирает локон его волос. — От кого? От Чонгука? — не выдерживает Тэхен, отталкивает его и делает шаг в сторону, нежно обнимает невинные цветы и ищет в чужих дымчатых глазах защиты. — Нет, я хотел, чтобы ты понял, что он из себя представляет. И что надо держаться от него подальше. Ты совсем другой, нежный и хрупкий, ты заслуживаешь большего, — Богом приближается и нежно гладит контур чужого подбородка, как бы подтверждая каждое слово. — Ты можешь попробовать и другие отношения, которые могу дать я. Альфа купается в янтаре его глаз. И сам не понимает, как попал в водоворот такой наивной красоты. Ведь ничего особенного, а стоит, как под гипнозом. Он облизывает пересохшие губы, чертит языком по нижнему контуру и громко сглатывает от желания обладать этой чистотой. Это уже не месть, а какое-то наваждение. Как будто выпил приворотное зелье. — Я не хочу других отношений и не хочу с тобой разговаривать, — дергает подбородком Тэ. — Уходи. — Тэхен-и… — поддается вперед альфа. Половицы скрипят, оповещая о приближении Юнги. — Омега сказал «уходи», — огромная ладонь накрывает плечо мужчины. Черные вензеля татуировки оплетают пальцы причудливыми узорами древних индейцев. Ким переводит взгляд на парня, обжигается гневом горящих глаз и в испуге опускает голову, разглядывая цветы, позволяет альфе самому разобраться. Богом сбрасывает ладонь Юнги, вскипает от такой наглости, но вовремя останавливается, чтобы не напугать омегу, и, не говоря ни слова, выходит в дверь, оставляя за собой грозный аромат пижмы. Тэхен все время стоит на кухне, погружается в сладкий аромат роз, прижимает цветы к груди и смотрит в спину мужчинам. Воспоминания возвращают его в далекую Грецию на праздник цветов. Омега прикрывает глаза, когда за Богомом закрывается дверь. Память начинает играть свою игру. Сладкий запах чайных роз пьянит, а жар расползается ожогами от палящего солнца Греции. Теплые и нежные руки Чонгука аккуратно смазывают красные отпечатки солнечной любви. Тэ фантомно ощущает его прикосновение. Он открывает глаза. Теплая ладонь Юнги сжимает его локоть. — С тобой все хорошо? — тревожно спрашивает парень. — Да, да, все нормально, — стряхивает с себя наваждение омега и быстрым шагом, пряча накатившие слезы, идет в комнату. Сердце просится к нему, оно соскучилось. — А что это за странный тип? — следует за ним по пятам Мин. — Это из-за него ты сидишь безвылазно в этой душной квартире? Он ловит мимолетную боль в глазах и теперь никак не может успокоить ритм взбесившегося сердца. — Это просто знакомый, не лезь не в свое дело, — омега разворачивается в дверях комнаты, делает грозный вид и отмахивается от соседа, как от назойливой мухи. Но что-то в лице альфы изменилось, и Тэ пытается уловить, что именно. Он старательно всматривается в черты лица при тусклом освещении коридора. Взгляд уже мягче, а щеки обретают свой благородный румянец. «Сочувствие», — понимает он. — Спасибо, — уже мягче и закрывает дверь. Рядом с парнем он впервые за долгое время одиночества почувствовал себя спокойным и защищенным. Юнги еще пару минут стоит с поднятыми руками, прислоняет кисти к бордовым обоям коридора и глубоко дышит. С того самого дня отношения соседей плавно перетекают в дружеские. Сочувствие Юнги пробило маленькую лазейку к сердцу Тэхена. Его неуклюжая забота и внимание помогают омеге окончательно не замкнуться в себе. Он все так же сидит дома, смотрит в окно и предпочитает общаться со всеми по телефону. Только альфу он подпускает ближе. Они часто сидят вместе, молчат и пьют крепкий чай с клубничным вареньем. Им есть о чем помолчать. Мин ничего не спрашивает, а Тэ и не хочет ничего рассказывать. Ему достаточно чувствовать его немую поддержку. Альфа для него становится маячком в тумане дней и мыслей. Омега быстро привыкает к нему, ждет возвращения и готовит чай на двоих. Парень же все дальше и дальше проникает в сердце в надежде на нормальные отношения. Феликс названивает с особой регулярностью, постоянно отчитывает друга и грозится приехать в Тэгу, на что Тэ только смеется и зовет его и Хосока в гости. Прознав про нового друга, Ли ворчит, что легкомысленный омежка совсем потерял совесть и даже не присылает фотку. Тэхен же под таким давлением друга ловит Юнги на кухне и втихаря фоткает. Феликс остается довольным. Он бурно реагирует и долго обсуждает план знакомства и развлечений с новым другом. Пару раз за прошедшие недели Тэ ходит в кафе с одноклассниками, пьет с ними коктейли и внимательно впитывает все их истории, которые, как одна, похожи друг на друга. О себе он решительно отмалчивается. Несколько бессмысленных походов с папой по гостям и чаепитие так и не могут привести Тэхена в чувства. Он скучает и потихоньку чахнет. От Чонгука все так же нет вестей. Ожидание звонка перерастает в навязчивую паранойю, что абсолютно лишает омегу сна. Обида на себя съедает его долгими вечерами, он понимает, что Чон лишь держит свое слово, это все приводит в ужас. Он попросил время подумать, но пустота, которая поселилась в нем после расставания, не дает мыслить. Тэ пытается собраться и насладиться долгожданной свободой, но еще больше загоняет себя в тупик эмоциональных переживаний. — Все, хватит, — влетает в комнату Юнги и встает напротив сидящего на софе омеги. Тэхен листает страницы новостных каналов на телефоне и не поднимает головы. — Сколько все это может продолжаться? — рычит парень, скрещивает руки на груди, отчего белая футболка мнется и поднимается на прессе. — Уже два месяца ты сидишь безвылазно в квартире. Ты хоть замечаешь, как встает и садится солнце? Мин раздражен, он не может стоять спокойно и начинает ходить, мелькая перед лицом Тэхена. Омега поднимает свои пустые глаза и смотрит, но взгляд уходит сквозь парня, как будто он прозрачный. — Мне Феликс звонил, — не унимается Юнги и не замедляет шаг, — ты опять не берешь трубку, — возмущается он. — Посмотри на меня, — наклоняется к омеге, чуть встряхивает за плечи и обдает теплым дыханием, сдобренным мятной конфеткой. — Ты что от меня хочешь? Ты же знаешь, этот разговор не первый, поэтому бесполезный, — безэмоционально отвечает Тэ, не довольный, что его прервали. — Феликс паникер, вот и названивает тебе, — Тэхен отключает новости и проверяет множество пропущенных вызовов. — Когда вы только так успели сдружиться? — качает головой. Он отключает телефон, кидает его на софу и выпрямляет изрядно затекшие ноги. — Я хочу, чтобы ты посмотрел на себя в зеркало. Хочу, чтобы улыбнулся солнцу, потом собрался и пошел со мной. Я хочу, чтобы ты встряхнулся и перестал в новостях искать своего хахаля. Голос Юнги звучит ровно и разливается сладкой карамелью. Тэ пугается от такого выпада друга, понимает, что Фелексу пора мыть рот с мылом. Предатель. — А я не хочу никуда идти, — тихо говорит омега. — Видишь, наши желания не совпадают. Тем более у меня сегодня встреча. — С кем? С дружками или опять с папой чай пить по соседям пойдешь? — смеется альфа, но лицо совсем серьезное. — Ты превращаешься в старика, — откровенно, лишь для того чтобы встряхнуть. Он закатывает свои голубые глаза, улыбается, отчего на лице появляются милые морщинки. — С Богомом, — парирует Тэ и наблюдает за реакцией парня. Злость Юнги начинает медленно подниматься из глубины сознания и подкатывает к горлу. Мышцы непроизвольно напрягаются, а глаза становятся строже. Голубой цвет покрывает серая дымка. Он спокойно убирает руки в карман черных зауженных джинсов. Не понимает своей реакции на слова омеги. Что его так задевает? То, что не он смог вытащить эту несмеяну погулять, а какой-то тип? Но дурные предчувствия зарождаются в сердце лишь от одного упоминания того выпендрежника. Ведь ничего хорошего от него не надо ждать. Теперь-то Мин знает. Да, Феликс предатель, но явно этот сумасбродный омега старается изо всех сил помочь другу. В последний день своего приезда он без утайки рассказал альфе всю историю Тэхена в надежде, что тот сможет привести друга в чувства. Но сколько бы Юнги ни старался, все его действия сводились к нулю. Вот с тех самых пор он и созванивается с Ли, узнает все больше и больше, пока Тэ мирно плачет в подушку. Душевные переживания омеги пеплом оседают у него в груди и почему-то приносят боль и ему. Даже стены в квартире стали более враждебными, здесь трудно дышать и совсем не чувствуется жизни. И вот сейчас он пристально смотрит на Тэхена и ищет блеф в его глазах. — Он все же добился своего? Быстро же ты сдался, — обиженно цокает альфа и кривится, как от лимона. — Он мне не нравится, — презрительно утверждает Мин. — Уверяю тебя, мне тоже. Но нам стоит поговорить, — омега подходит к окну, вглядывается вдаль. День уже в самом своем великолепии. Тэхен смотрит на раскаленные лучи, щурит глаза. Маленькие капельки влаги собираются на ресницах от ядовитого света. Он дотрагивается до себя, обхватывает руками, но под пальцами ощущает лишь колючий слой холода. Он ведет плечами. Вот и солнце его уже не греет. Все покинули. Каждый день омега проживает в плену своих размышлений и страхов и никак не может отделаться от мысли, что уже потерял то, что имел и так не дорожил. Он чувствует, что его бездействие с каждым разом гасит надежду увидеть Чонгука. Вернуться в его жизнь и сказать, что только в его руках он обрел чувство, которое с уверенностью можно назвать любовью. И неизвестно, что бесит Тэ сильнее, то, что он осознает это, или то, что сам отказался от всего и сейчас не может найти в себе смелости попросить прощения. А глупое время все быстрее и быстрее приближает их к точке невозврата. — Я спрашиваю, где вы встречаетесь? — повторяет свой вопрос Юнги и поворачивает задумавшегося Тэ к себе лицом. — Я за тобой заеду, и мы погуляем, — произносит он ледяным тоном, который не потерпит возражений, оставляет омегу и отходит к двери. — В кафе на Бонгсан в пять, — сдается Тэ. — Заберу тебя в шесть. Вам хватит времени посидеть, — Мин выходит из комнаты и не слышит возражений омеги. Вечером погода портится и с хмурыми тучами пропадает настроение Тэ. Он собирается в кафе долго, подбирает наряд и еще дольше приводит лицо в порядок. За долгие дни дома он обрел синяки под глазами и изрядно потерял в весе. Улица встречает его враждебным порывом ветра. Солнце испуганно прячется за ярко фиолетовыми тучами, которые предвещают дождь. Рваные голубые джинсы пропускают всю эту прохладу, а синяя шифоновая блузка от ветра пристает к телу, но Тэ не холодно, он теперь сроднился с ним. Ветер своими порывами как будто гонит омегу навстречу, и тот поддается его силе. Тэхен бежит по дороге и гонит от себя назойливые мысли, вспоминает презрительный взгляд Юнги, который почему-то задел его. Да, он сдался, пусть так и думает. Но лишь он знает, почему. Сдался, в надежде хоть что-то узнать о Чонгуке. Разве омега мог подумать, что собственное сердце устроит бунт и будет отказываться биться без этого альфы. Пожар ревности съедает его вечерами, когда он, как настоящий мазохист, пересматривает старые фото с другим. Тэ выучил их наизусть, впитал счастливую улыбку Чона и обрел зависть к тому, который смог сделать альфу таким счастливым. Да, Богом добился своего. Его многочисленные письма и назойливые звонки пробили стену и навели на замечательную мысль. И Тэ совсем не стыдно. Он просто до жути устал ждать и искать хоть малейшую новость о Чонгуке. Все его попытки тщетны, а позвонить самому не хватает смелости, или, уж чего врать, гордость не позволяет. Вдруг он уже не ждет? Вдруг он в объятиях другого? Тэхен замирает по середине дороги, пропускает бегущих по своим делам прохожих. Они с интересом разглядывают омегу, придумывают для него свои истории и, теряя интерес, направляются дальше. Тот стоит, как вкопанный, острая ревность пронзает его легкие, забирает остатки воздуха из груди. Омега дышит полной грудью и никак не может надышаться. Нет, все это не может быть правдой, это лишь воображение. И теперь только Богом становится тонкой ниточкой к его человеку. Кафе в центре города самое красивое. Оно пестрит яркими красками и щедро впитывает теплые лучи солнца, которое так редко показывается из-за туч. Омега подходит ближе, поправляет одежду, взбивает волосы, потрепанные ветром, и громко причмокивает губами, чтобы обновить розовый цвет. Делает решительный шаг на возвышение веранды, четко уверенная в своем решении. Давать надежду Паку он категорически не хочет, но общение в надежде на информацию может и потерпеть. — Тэхен-и, — окликает его знакомый голос. Омега поворачивается и видит сидящего в середине летнего зала Богома. Веранда пуста, хотя в душном помещении кафе полно народа. Тэ подходит ближе, удивляется такому эгоизму альфы. Тот встает, делает несколько шагов навстречу. Одинокая желтая лилия прячется у него за спиной. Мужчина берет Тэхена за руку и нежно целует выступающие костяшки. Тот смущается, но вида не подает. Убирает руку, принимает лилию и осматривает помещение. Плетеные столы хаотично расставлены на маленькой территории террасы. Искусственные пальмы украшают помещение по углам, а висящие в горшках цветы прикрывают обзор улицы. Небольшой бар с барменом и пара официантов у стойки приема заказов, как оловянные солдатики, ожидают распоряжений. Охрана по углам и два человека у стола. Тэ становится неловко от такого «уединения». — Проходи, — Пак берет его за руку, светится самой лучезарной улыбкой. Он ждал, очень долго этого ждал. Даже сюда в кафе приехал намного раньше, чтобы подтвердить то, что встреча состоится. Постоянно перечитывал смс с ответом. — Присаживайся, — не унимается Богом, старается совсем не дышать, чтобы не спугнуть это видение. Официанты без предупреждения тут же выставляют полный стол еды, исключительно по предпочтениям Тэхена. Как по мановению волшебной палочки, стол наполняется сладостями. В завершение всего посередине встает прозрачный чайник с травами и танцующими чаинками. — Ты подготовился, — кивает он на стол. Запах ванили летает в воздухе и будоражит желание съесть все и сразу. — Я взял на себя смелость и заказал все. Не хотел рисковать, — улыбается Багом, довольный, что разговор начался так легко. Он сам наливает чай в чашки и жестом отсылает официантов, которые торопливо скрываются в дверях. Мужчины за спиной Богома отводят глаза в сторону и растворяются, делая вид, что их здесь нет. Тэ только надеется, что среди телохранителей альфы нет друзей Хосока, и Чонгук не узнает о встрече. — Давай сразу к делу, — начинает Тэхен и, набравшись смелости, разглядывает угощение. Сердце стучится. Ким не знает, как быстро подвести разговор к нужной теме, и надеется, что альфа сам начнет его. Он берет пирожное и с наглым видом, как учил Феликс, кусает песочный корж. Крошки осыпаются на нежно-розовую скатерть. Омега запивает ароматным чаем и только потом поднимает вопросительный взгляд на мужчину. В кафе становится душно, ветер не попадает внутрь из-за плотных занавесок и лёгкого тюля. Тэхен отряхивает блузку и расстегивает верхнюю пуговицу, чтобы стало легче дышать, чем сразу привлекает к себе внимание не только Богома. — Ну? — поднимает бровь он и заставляет сердце успокоится, а разум начать работать. Пак не сводит взгляд с Тэхена. Он разглядывает чумазого, всего в крошках омегу. Мужчина знает, что парень волнуется, но делает вид, что всё хорошо. Ему нравится такое самообладание, оно вызывает уважение к такому милому созданию. Альфа разглядывает его ресницы, в которых играет выглянувшее солнце, любуется румянцем и сладкими, в прямом смысле слова, губами. Сам прикусывает язык, представляет, как слизывает каждую крошку с его губ. Альфа не хочет любить, но он безумно хочет обладать им. И теперь не только, чтобы причинить боль Чонгуку, он хочет попробовать омегу на вкус и испытать его эмоции. Фантазия прерывается, и Богом приходит в себя. — Я просто хочу с тобой побыть, — делает глоток из чашки альфа. — Предыдущая наша встреча была деловой, но сейчас я просто хочу познакомиться с тобой поближе, — не сводит глаз с его губ. — Я говорил, что ты мне понравился. — Хорошо, — смущается Тэ и перестаёт жевать. — А тебя не смущает тот факт, что я не свободен? Или ты настолько уверен в своих силах? — Нет, не уверен, — врёт Пак. Он уже всё просчитал и знает, как действовать дальше. Мужчина берёт салфетку и жадно сжимает в кулаке, отдает бедной бумаге все эмоции. — Я надеюсь на чудо. — Хочу тебя расстроить, чудес не бывает, — выдыхает Тэхен, облизывает крошки и дёргает уголки губ в улыбке. — Не отказывай мне сразу, подумай, — переходит в наступление. Он берёт прохладные ладони омеги и тянет к себе, накрывает их своими, дарит призрачный намёк на нежность. — Я не такой, как Чонгук. Я смогу дать тебе всё, что ты захочешь. — А какой Чонгук? — цепляется за имя Тэхен и пытается вырвать малую долю информации. — Жестокий, своенравный, эгоистичный. Я могу перечислять вечно. Альфа, которому важны только деньги, — мужчина кривит рот от презрения и яда. — Что же между вами произошло, раз ты так его ненавидишь? — омеге больно слушать всю эту грязь, но по-другому не выйдет. Он убирает руки и просит бармена забрать грязную тарелку. Тэ кладёт перед собой цветок, как защиту. Богом начинает нервничать. Он был готов к расспросам, но такую настойчивость не ожидал. Мужчина лжет, думает, что именно такая «правда» привлечет парня. — Он был моим партнером, — мужчина делает серьезный вид, как будто воспоминания даются ему с трудом. — Его фирма в то время была ещё совсем молодой и нуждалась в помощи. Вот я и решил протянуть руку молодому бизнесмену, испуганному мальчишке, который не знал, как твёрдо стоять на ногах, — Богом жмёт плечами, между прочим отщипывают кусочек пирога. — А он при первой же возможности предал меня и поднялся за счёт моих идей. Мужчина хорошо помнит эту историю, только наоборот. Он помнит, как захотел большего и как сам предал Чонгука. Он сделал бы это ещё раз, но шансов приблизиться теперь к нему нет. Чон выстоял за счёт американских партнёров, а вот Богому пришлось начинать всё с нуля. Воспоминания яростью опаляют лицо мужчины. Быть всегда вторым — больно. Он делает большой глоток уже остывшего чая. — Он и тебя обманывал, — завершает свой рассказ. — Не думаю, что Чонгук мог так поступить, — качает головой Тэ. Омега не знает ничего о его прошлом, но какой альфа в настоящем, знает точно. Прочувствовал. Его человек справедливый и не смог бы предать. Тэхен отрывает нежный лепесток лилии. — Прости, но я не верю тебе, — он поднимает глаза и пристально смотрит в поблекшую синь. Между ними стол, охрана, напряжение. Оно летает в воздухе и грозится разорваться громом. — Зря, очень зря, — выдавливает из себя Пак. — А если я докажу, что он тебя и сейчас обманывает? Ты примешь мое предложение? Попробовать быть вместе. Тэхен сжимается. А хочет ли он так сразу ставить точку в отношениях с Чонгуком? Хочет ли знать правду? Ведь говорят же, что счастье в неведении. Рев мотора прерывает их разговор. Омега и не заметил, как пролетел этот час. Он рад, что всё закончилось и не придётся отвечать на вопрос. Тэ поворачивает голову, через тонкий тюль видит Юнги, который уверенной походкой направляется к кафе. — Извини, — Ким встаёт и в ожидании смотрит в проём веранды, где стоит охрана Богома, — за мной приехали. — Кто он тебе? — альфа приподнимается следом. — Ты уже с ним? — жестко, с ноткой разочарования. — Нет, — качает головой омега и со страхом посматривает на охрану, — он просто друг. Мин появляется в дверях. Чёрные обтягивающие джинсы, затянутые под кожу высоких ботинок, белоснежная футболка и кожаная куртка — идеальный образ хулигана. Каштановые волосы собраны в хвост. Глаза горят, а руки не находят себе места и переминают мотоциклетный шлем. Его вспыльчивый характер всегда доставляет хозяину много забот. Вот и сейчас он готов разнести кафе по кусочкам, как только видит испуганные глаза Тэхена. — Пусти, — рычит он на охрану и толкает плечом одного из них. Телохранители преграждают ему дорогу, но не трогают. — Пропустите его, — просит встревоженный Тэ, боится, что охрана может причинить Юнги вред. Богом лишь кивает головой и мужчины расступаются. — Ты готов? — Мин проходит вглубь веранды, не обращает внимания на одетого с иголочки Пака. Резонанс между молодыми людьми привлекает внимание испуганного бармена. Он начинает посматривать по сторонам в надежде хоть на какую-то помощь, если тут начнется драка. — Да, мы уже всё обсудили. Пойдём, — поворачивается к парню омега. Тот берёт его за руку, ведёт к выходу, прикрывая со спины. — Нет, мы ещё не договорили, — догоняет их Богом. — Ты мне не дал ответ. Он перехватывает Тэ за руку, улыбается, а сам сгорает от гнева. Ещё секунда — и алая кровь закипит. Мужчина передает омеге забытый цветок. — Я надеюсь ещё на одну встречу, — смотрит в глаза, забирается под кожу, лелеет надежду. — Хорошо, — так просто соглашается Тэхен, — напиши, когда, — снисходительно кивает головой и быстро выходит из кафе. — Какой ты должен ему дать ответ? — спрашивает Юнги. Помогает сесть на мотоцикл и застегивает шлем. — Не бери в голову, — смеётся Тэ, поглаживает гладкую кожу чужой куртки и прижимается к спине сильнее. — Поехали, ты был прав, мне пора развеяться. Тэхен обнимает друга поперек живота, отчего сильный пресс парня напрягается под его пальцами. Мотоцикл срывается с места, оставляет на грязном асфальте жёлтую лилию.

***

Намджун сидит в кресле, полностью растворяется в нём и закрывает глаза, пытается забыться. Кабинет Чонгука большой, но солнце успевает нагреть стены и теперь обжигает воздух. Душно и нестерпимо жарко, как перед дождём. Джун тяжело дышит, его душит галстук и такой помпезный темно-синий костюм. Пока Чона нет, он тут царь и Бог. Но Боже, как же он устал. От многочисленных бумаг раскалывается голова, а от жары кожа покрывается липким слоем. Ким открывает глаза и наливает себе коллекционный ром. Представляет, как злится Чонгук, и наливает ещё. Мстит. — Господин Намджун, к вам пришли, — появляется в дверях секретарь. — Приглашать? Джун ждёт этого гостя уже час. Готовился к разговору, заранее зная, что он будет сложным. Мужчина облокачивается на руки, лохматит свои песочные волосы и сильно трёт глаза. Они становятся красными, начинают слезиться. Альфа поправляет галстук, оттягивает рукава пиджака. Он так не привык к этим пафосным нарядам, рубашкам, галстукам. Он всегда был против, но сейчас, пока нет Чонгука, он должен ничем не выделяться. Даже свой любимый нож убрал до поры до времени в сейф, как самую большую драгоценность. — Приглашай, — кивает он омеге и выпивает залпом ром. — Богом, — мужчина перекладывает документы в сторону и приглашает войти. — Намджун, — отвечает на любезный тот. Подходит к столу и опускается в кресло. — Вам что-нибудь налить? Может, чай? — Ни к чему такая забота, — парирует Пак. — Хорошо, — соглашается Джун. — Тогда давайте перейдём сразу к делу, — мужчина встаёт и подходит к окну, вздыхает и набирается терпения. — У меня к вам несколько вопросов. — Я что, на допросе? — смеётся гость. — Я не дурак, понимаю, зачем ты меня позвал, — Богом сразу переходит на ты. — Зачем всё усложнять. — Ты ездил к Тэхену, — начинает без прелюдий Намджун. — Зачем тебе это? Что ты от него хочешь? Альфа поворачивается к сидящему гостю, вытирает капельки пота с виска. Ох уж это солнце. Богом внаглую наливает в бокал ром и одним глотком осушает его, невзирая на все правила приличия. — Это моё личное дело, куда я ездил и с кем общаюсь, — огрызается тот. — Нет, не твоё, — срывается Ким. — Он омега Чонгука, и пока они не поговорят, так всё и останется, — поддаётся вперёд Джун, а сам изо всех сил цепляется за подоконник, как за спасение от гнева. — Хочу заметить, — Пак встаёт и пересаживается на край стола, ведёт себя нагло, показывая, что Джун здесь не хозяин, смотрит на молодого человека и крутит пустой бокал, — отличный ром. Так вот, он ушел от него, Чон уехал к другому, — громко ставит бокал на стол Богом. — Поэтому я делаю вывод, что они не вместе, — мужчина поднимается и направляется к двери. — Всё, разговор окончен. — Нет, не закончен, — закрывает дверь перед самым носом мужчины парень. — Ты перестаёшь его навещать, дарить подарки и вообще всячески к нему приставать. Ты понял? Иначе… — А ты преданный «пес» своего хозяина, — смеётся ему в лицо Пак. — Готов по его приказу глотки рвать да ещё за омегами его следишь, — уже откровенно нападает гость. Намджун в ярости хватает его за ворот нежно-кремового цвета рубашки, глаза наливаются сталью, а руки сжимают сильнее. — Неужели ты думаешь, мы не знаем о твоих делишках? И я уверен, что ты причастен к нашим сегодняшним проблемам, — Джун всё сильнее держит мужчину. — И если ты не перестанешь докучать Тэхену, то очень-очень пожалеешь, — альфа отпускает гостя, и тот хватается за горло в надежде вдохнуть побольше воздуха. — Идиот, — шипит Богом. — Чонгук — ничтожество, а ты его прихлёбыш. Я вас уничтожу, и омега отвернется от него, вот увидишь. — Пошёл вон, — захлёбывается злостью Джун. Знал же, что разговора не получится, но стоило попробовать. — Я тебя предупредил… — говорит он и опять отворачивается к окну, рассматривает пики высоких зданий, на которые нависают синие тучи. За гостем захлопывается дверь. Ким поправляет волосы. Чёлка упала на лоб и теперь прилипает. Мужчина дышит, пытается унять взбесившееся сердце. Он подходит к столу и берёт телефон. — Я слушаю вас, Господин Намджун, — голос охранника режет слух. — Что там у вас? Как Тэ? — чуть спокойнее задает вопрос он. Минутное молчание пугает, заставляет напрячься. — Я задал тебе вопрос. Что с Господином Тэхеном? Отвечай, — кричит в трубку альфа. — Он… — мнется охранник. — Как вам сказать? После встречи с Богомом он уехал с соседом. Альфа прикрывает глаза, только этого ему не хватало. Он, и правда, как сторожевой пёс. — Где он? — На боях, — отвечает охранник трясущимся голосом. — Черт бы побрал этого омегу, — рычит в трубку Джун. — У нас и так забот много, а он начинает хулиганить, а так всё хорошо начиналось, — стучит кулаком по столу. Пустой стакан издает призывный звон. «Ну, мог бы еще дома посидеть, — думает альфа, — вот дурак». — Не спускай с него глаз. Отвечаешь головой. Вмешиваться только в крайнем случае. — А что насчет Господина Чонгука? Он просил лично докладывать о таких вещах. — Нет. Твое дело следить и охранять, я сам всё ему сообщу, — врёт Джун. Он пока не будет отвлекать друга по таким вопросам. Намджун сам во всём разберётся здесь, а Чонгуку останется решить вопросы там. Мужчина кладёт трубку. Но почему всё не может наладиться? Почему наваливается всё и сразу? Он нажимает кнопку на селекторе. — Подготовьте мне машину и отгоните мотоцикл в гараж, — даёт распоряжение, пьёт из горла и выходит из кабинета.