"Когда меняется имя"

Исчезновение героя Магической Британии из Хогвардса вызвало переполох. Действия Гарри были отслежены вплоть до встречи с Сивиллой Трелони на третьем этаже. После этого следы ребенка терялись. Дамблдор не на шутку разволновался и созвал закрытое собрание. — Северус, зачем ты вообще забрал Гарри из больничного крыла? — сокрушалась мадам Помфри. — Поттер — студент моего факультета. Могут у нас быть внутренние дела? Я уже поклялся, что не имею отношения к его исчезновению, — раздраженно процедил мрачный Снейп. — Спросите лучше у Гилдероя, зачем ему понадобилось участие Поттера в интервью? — Для увеличения рейтинга, разумеется. Это же очевидно, — округлил глаза Локхард и кокетливо похлопал ресницами. — Он сказал, что собирается помогать вам отвечать на письма поклонников, — с осуждением заметила Макгонагал. — Мне бы в голову не пришло привлекать к этому действу детей! Поклонники, знаете ли, далеко не всегда безобидны, поэтому письма я всегда вскрываю сам. И отвечаю на них самостоятельно. В крайнем случае, нанимаю пресс-атташе. — Получается, Поттер меня обманул? — взвилась профессор. — Этот наглый, нахальный… — Совершенно как его отец, — желчно вставил Снейп. Макгонагал осеклась и бросила на коллегу обжигающий взгляд: — Джеймс никогда бы не опустился до столь наглой лжи! — Я не поняла, мы кого сейчас обсуждаем? — нахмурилась Помона Спраут. Дамблдор постучал ложечкой о фарфоровую чашку, призывая собрание к тишине. — Идеи есть? — Поттер упал с лестницы. Мог повредить голову, основание черепа, спину. Вначале от шока не заметил, а потом проявились последствия. Предлагаю еще раз обыскать замок, — сдержанно высказался Флитвик. — Вдруг он лежит где-то в обмороке без сознания? — Я пересмотрел воспоминания Сивиллы в думосборе трижды. Мальчик не пострадал, — покачал головой директор. — Да и третий этаж проинспектировали полностью. — Что говорят портреты? — спросила Спраут. — Портреты утверждают, что ничего странного не заметили. Дамблдор потер переносицу. Несмотря на душистый чай и целый пакет съеденных лимонных долек, у него ужасно разболелась голова. Хотелось найти уже, наконец, неуловимого Поттера, принять ванну с душицей, нацепить ночной колпак и как следует выспаться, не думая о школьных проблемах. — Я все же думаю, что побег организовал Малфой! — непререкаемо заявила Макгонагал. — Вам лишь бы обвинить слизеринца! — не остался в долгу Снейп. — Он нес полнейший бред в качестве оправдания! Драко Малфой был замечен на пути к Астрономической башне, имея при себе метлу. Это выглядело крайне подозрительно, но, во-первых, и Трелони, и Флитвик твердо стояли на том, что Малфой поднимался на башню, а не возвращался с нее, во-вторых, Маркус Флинт подтвердил, что метла была выдана им младшему товарищу не более пяти минут назад. Следовательно, как-то поучаствовать в исчезновении Поттера Малфой бы просто не успел. — Минерва, ты уже сняла со Слизерина баллы, — напомнил Дамблдор. — И я по-прежнему не услышал объяснений, за что именно, — вздернул бровь Снейп. — Не хотите прояснить? Ученик прогуливался по территории школы в свободное время, это не запрещено. — С метлой! А первокурсникам… — Запрещено иметь собственные метлы, я знаю. Вот только неувязочка, данная метла Драко не принадлежит, он ее одолжил, чтобы отполировать. В этом нет ничего запрещенного. Он не нарушил школьных правил, так за что были сняты баллы? — За дерзость, — выдавила Макгонагал. — Юный Малфой был неприлично нагл. — Он вам нагрубил? — мягко вмешался профессор Локхард. — Как именно? Макгонагал пошла красными пятнами, но промолчала. — Просто это так трогательно: бедный ребенок, произволом школьной администрации лишенный полетов, обнимает под облаками чужую метлу, потому что соскучился по собственной, — Локхард подпустил трагизма в голос и укоризненно посмотрел на коллегу: — Что он вам сказал? — Неважно, — сухо отрубила Макгонагал. — Баллы сняты, мистер Малфой под подозрением. Почему бы его не допросить с примерением особых мер? — С веритасерумом? Минерва, вы здоровы?! — забеспокоился Флитвик. — Профессор Макгонагал переходит все границы в своей нелюбви к ученикам моего факультета, — сухо прокомментировал Снейп. — Действительно, — подтвердил Флитвик. Директор откашлялся: — Коллеги, вернемся к конструктивной беседе. Мистер Филч утверждает, что через двери Хогвардс не покидал ни один ученик. — Защитный барьер не нарушен, — добавил Флитвик. — Предполагаю, что Поттер все еще в школе. — Альбус, у вас же были поисковые артефакты, настроенные на кровь Гарри, — напомнила Макгонагал. — Неужели? — саркастично выгнул бровь Снейп. — Разве магия крови не запрещена? — Увы, именно поэтому артефактов больше нет, — развел руками Дамблдор. — Предлагаю деканам переговорить с друзьями Гарри, а также выяснить, не знает ли о его местонахождении Сириус Блэк. Профессор Снейп, поручаю это вам. Зельевар нервным движением потер челюсть, и у Дамблдора возникло острое подозрение, что он снова скрывается под чарами гламура. Интересно, что там — царапины? Синяки? — На случай, если мальчик все же прячется в замке, я предупрежу призраков Хогвардса и Пивза о необходимости докладывать обо всех странных явлениях немедленно. Само собой разумеется, что эта история не должна попасть в печать, — продолжил он. — И долго мы будем скрывать исчезновение героя? — скептически поинтересовался Флитвик. — До тех пор, пока герой не найдется, — отрезал Дамблдор. В этот момент дверь в кабинет директора с треском распахнулась: — А чегой-то я узнаю! Это правда, что Гарри пропал?! — расстроенно прогрохотал Хагрид и требовательно уставился на Дамблдора: — Как же так-то? Я ж за него отвечаю! Может, энто… розыск с собаками устроить? Кентавров привлечь?! Я там пораспрашивал ребят, но никто ничего не знает… — Вы все еще надеетесь сохранить происшествие в тайне? — язвительно уточнил Снейп. *** Невиллу Лонгботтому очень нравился его новый факультет. Нравилась спальня на троих — с теплыми светильниками по стенам, низким потолком, широкими кроватями и большими тумбочками. Невилл поставил аквариум с Тревором возле фальшивого окна, впервые за время обучения в Хогвардсе совершенно не беспокоясь о том, что бедную жабу могут перекрасить в розовый цвет или накормить трансфигурированными из камней мухами. Здесь такое было не принято. Как не принято без разрешения заимствовать вещи, подсыпать соседям в одежду чесоточный порошок или проливать сок на чужие подушки. Нравилась ему и уютная гостиная в желто-коричневых тонах. В отличие от красно-золотой залы Гриффиндорской башни здесь было относительно тихо, никто не носился кругами, не шумел и не орал, играя в плюй-камни, не валялись по диванам разбросанные вещи, никто не швырялся свитками, носками или сладостями, не экспериментировал с фейерверками и взрывалками. Диванчики и кресла тут окружали кадки с растениями, а за столами чинно и неспешно делали уроки его новые сокурсники — дружелюбные, спокойные, терпеливые и весьма выдержанные. Очень нравилась Невиллу его новый декан — Помона Спраут. В отличие от Минервы Макгонагал, которой было вечно некогда, она каждый вечер заходила к ребятам пожелать спокойной ночи и уточнить, нет ли у кого важных вопросов или неотложных дел. Спрашивала, как они себя чувствуют и все ли в порядке с успеваемостью. К отстающим прикрепляла наставников из числа старших, успокаивала скучающих по дому малышей и беседовала о чем-то секретном с шести- и семикурсниками. Невилл был в восторге от своего нового факультета и ни за что не согласился бы вернуться обратно, однако Гриффиндор преследовал его буквально повсюду. Профессор Макгонагал придиралась на уроках и не уставала напоминать, что Невилл обязан быть первым и «не сдаваться, поддерживая гриффиндорский дух». Симус и Дин дразнились трусом и ссыклом, презрительно кривясь и толкая его плечами при встрече. Близнецы Уизли так и норовили всучить какую-нибудь пакость, типа удлинняющих уши конфет, или исподтишка бросить в него ватноножное заклинание, а Лаванда Браун смотрела с жалостью и называла его «бедняжкой», думая, что Невилл «сломался». Объяснить девочке, что с тихими хаффлпафцами ему гораздо уютнее, чем с «героическими» гриффиндорцами Невиллу так и не удалось. Но больше всех доставал Невилла Рон Уизли. Нет, он не обзывался и не устраивал пакостей, Рон просто считал, что Невилл обязан доказать всем и каждому, что смена факультета не повлияла на истинно гриффиндорские качества Лонгботтома. В чем заключались эти качества, Рон затруднялся объяснить, а посему требовал, чтобы Невилл обязательно совершил нечто героическое. — Ты уже участвовал в спасении Гермионы от тролля, а значит, проявил необходимую твердость духа, — пылко заверял он. — Но тогда-то ты еще учился на Гриффиндоре! Теперь надо повторить что-то такое же после перевода. — Боюсь, другого тролля в замке нет, да и Гермиона вряд ли согласится снова выступать в роли жертвы, — отнекивался Невилл. — Гермиону уговорим! Подвиг устроим! — не унывал Рон. — По зиме можно спасти кого-нибудь из проруби, вон, Поттера недавно слизни тащили всего мокрого в больничное крыло. А можно выяснить про цербера, откуда Хагрид его взял и нет ли у него еще кого-нибудь опасного? В конце-то концов, Запретный лес под боком, можно и из леса кого-нибудь спасти! — Акромантула, например? — поежился Невилл. — Нет, спасибо, я против. Рон с силой треснул Невилла по плечу: — Брось! Не дрейфь! Придумаем что-нибудь! Я у братьев спрошу. Невилл боялся даже представить, что могут насоветовать наивному Рону ехидные близнецы. Впрочем, «героическое дело» образовалось и без их вмешательства. Из Хогвардса пропал Поттер. Невилл услышал сплетню от Сьюзен Боунс, которой по секрету рассказала Парвати Патилл, которой шепнула Лаванда Браун, выяснившая это у Маркуса Флинта. По слухам, Снейп устроил в спальнях Слизерина настоящий обыск и перерыл даже школьные сундуки, а потом бушевал так, что стены тряслись. В буйное бешенство Снейпа верилось с трудом, бесился Ужас Подземелий, как правило, тихо, весьма расчетливо и со вкусом, но пропажа героя имела место быть. Ни за завтраком, ни за обедом его никто не видел. — Мы спасем Гарри, это и будет твой подвиг! — поймав Невилла на лестничной площадке между вторым и третьим этажом, непререкаемо заявил бурлящий энтузиазмом Рон. — Как, откуда и от кого? — терпеливо уточнил Невилл. — Ты уверен, что его надо спасать? Может, он просто устроил себе каникулы? — Тогда просто найдем и убедимся, что с ним все хорошо! Да. Точно. Так и сделаем. Встречаемся сразу после ужина возле выхода из Большого зала! Невилл простонал: — Зачем?! И что мы собираемся сделать? — Пойдем на поиски! Ты совершенно прав, Гарри мог устроить себе каникулы, и тогда я точно знаю, где его искать! Атмосфера в Большом зале в этот вечер показалась Невиллу гнетущей. Директор Дамблдор не отпускал по своему обыкновению непонятные шуточки и не расточал привычное благодушие, молча и сосредоточенно поглощая какое-то липкое на вид желе. Профессор Макгонагал пуще прежнего поджимала губы, Аврора Синистра растерянно и обиженно смотрела на пустующее место Гилдероя Локхарда, а Квиринус Квирелл втихаря не менее обиженно косился на Аврору Синистру, но тут же принимал независимый вид, стоило коллегам обратить на него внимание. По-прежнему энергичным и невозмутимым выглядел только Филиус Флитвик, но по гоблинской мимике сложно было что-то определить. Невилл поковырял тыкву, съел пару ложек картофельного салата и, подумав, поспешил улизнуть с ужина пораньше, пока Рон был занят обгладыванием куриной ножки. Не тут-то было! — Невилл! Лонгботтом! Пупсик, стой! — размахивая недоеденной ножкой, словно знаменем, Рон выскочил из Большого зала следом. — Ты чего это? Слиться решил? — Мантию переодеть, — мрачно буркнул Невилл. — Испачкался. Он показал на крошечное пятнышко сока, попавшее на рукав. — Что? Ой, ерунда какая! — фыркнул Рон. — Сейчас быстренько ототрем! — и полез к ткани жирными руками. Невилл отшатнулся. — Эй! Прекрати! Я сам справлюсь. — Ну, сам так сам, — покладисто согласился Рон и, оглядевшись по сторонам, сунул косточку от курицы в карман: — Потом выброшу. Это даже хорошо, что мы быстро закончили. Пока все ужинают, никто нас не спалит. — И куда мы идем? — насторожился Невилл. — Как куда? Поттера искать! — Где? Рон с таинственным видом огляделся и приложил палец к губам. — Только никому! За статуей одноглазой горбуньи кроется проход в «Сладкое королевство». Мне Фред с Джорджем рассказали на каникулах в обмен на три кухонных дежурства. Думаю, Гарри сбежал именно так. Я бы тоже свалил, если бы хотел пожевать тянучек или выпить сливочного пива. Надо всего лишь сказать «диссендиум» и постучать по статуе палочкой. Пошли? Невилл моргнул: — Э-эээ… — Да брось, мы просто быстренько посмотрим, нет ли там Гарри, и вернемся. Успеем еще до отбоя. — Думаешь, он сидит в «Сладком королевстве» целый день? — Может еще погулять решил? — неуверенно предположил Рон. — Я считаю, что надо проверить. Даже если мы не найдем никаких следов, отсутствие новостей — тоже новость. Отработаем версию, как говорит Перси. Вот. Ну и конфет купим заодно. У меня закончились. А у тебя деньги есть? Невилл тут же решил, что это и есть главная причина заинтересованности Уизли, и тяжко вздохнул. Проще действительно уступить, обследовать ход, купить немного лакричных тянучек и котлокексов и успокоиться. А то Рон так и будет его дергать каждые пару часов. — Пару кнатов найду. Ладно, идем. Ход оказался пыльным, грязным, где-то слегка затопленным, и очень, просто очень длинным. Словно они не перемещались магией, а и впрямь шагали до Хогсмида пешком. Это было первое неприятное открытие. Второе поджидало их непосредственно в «Сладком королевстве». Когда Невилл с Роном кое-как выбралиcь из подвала, куда привел их тайный ход, первым, кого они заметили в зале, оказался Хагрид. Его огромная фигура возвышалась за столиком между барной стойкой и окном, и пробраться мимо Хагрида на улицу незамеченными у мальчишек не было ни единого шанса. А потом Невилл увидел, с кем Хагрид собутыльничает, и у него вообще пропал дар речи. Более странной и неподходящей компании невозможно было и представить! Справа от Хагрида куталась в многочисленные мантии, гремела монистами и обнимала кружку с глинтвейном Сивилла Трелони. Слева в сдвинутой набекрень шляпе цедил эль уже изрядно пьяненький и оттого раскрасневшийся Гилдерой Локхард. — Ты видишь то же, что и я? — сглотнув, спросил Рон, щипая себя за бедро. — Ага, — кивнул ошарашенный Невилл. — Давай подберемся поближе и подслушаем, что они говорят. Вдруг про Гарри? — Делать им больше нечего, кроме как Поттера обсуждать! — не поверил Невилл. И зря. Потому что Хагрид действительно через слово поминал своего «подопечного». Ребята проскользнули вдоль стойки и пристроились сбоку от нее, скорчившись за кадкой с фикусом в тени широкого подоконника. — Это все ты со своим пророчеством, — бубнил Хагрид, отпивая что-то неопознанное из огромной литровой кружки. — Не могла напророчить Гарри что-нибудь хорошее? — Истинные пророчества невозможно предугадать или изменить, — гордо провозгласила Трелони, сверкая почти стеклянным взглядом. — Тоже наклюкалась, — прошептал Рон Невиллу на ухо. — Похоже, давно сидят. Локхард вон вообще никакой, один Хагрид держится. — Так он же полувеликан, — резонно заметил Невилл. — С крепкого пива и обычного великана разнесет, — парировал Рон. — Думаю, они скоро совсем… того… Что именно «того» — Невилл не понял, потому что в беседу вступил молчащий доселе Локхард. — Все эти ваши пророчества — полная чушь! Не в смысле чушь сами по себе… ик! Не обижайтесь, Сивилла, а в том смысле, что толковать их можно совершенно по-разному! — Он про что? — снова зашептал Рон, наваливаясь на Невилла горячим боком. — Бабушка рассказывала, что было пророчество о том, что Гарри убьет темного Лорда, вот он Того-кого-нельзя-называть и укокошил. Еще в детстве. Потом все праздновали. — Тогда о чем они? — А я знаю? Ребята снова прислушались. — Как энто по-разному? — не поверил Хагрид. — Все знают, что это было сказано про Гарри! — А вот и не факт! — Локхард пьяно подпер голову ладонью и покачнулся. — Что там было сказано? — Я не помню, — тупо призналась Сивилла после паузы. — Я вообще никогда не помню, что вещаю в трансе! — …а сказано было, что родится герой, который победит Темного Лорда. И произойдет это на исходе седьмого месяца. А рожден он будет теми, кто трижды бросал Лорду вызов. И с чего все взяли, что это про нашего Гаррета? — Так у него же день рождения… энта… 31 июля! Вот. А Джеймс с Лили всегда были верными борцами света! — Исход седьмого месяца какого года? По какому летоисчислению? Может, ждали не Гаррета, а недоношенного младенца, который родится на исходе седьмого месяца с момента зачатия. Кто решил, что Джеймс и Лили бросали вызов Лорду? Почему трижды? Кто-то считал?! С чего вообще взяли, что речь идет о Волдеморте, а не о Гриндевальде или еще какой будущей напасти?! Сивилла, ваша бабка вроде была знаменитой прорицательницей, ее прогнозы же и после ее смерти сбывались, так? — Ага, — в полном остолбенении подтвердила Трелони. — Так может, ни герой, ни тот самый Лорд еще и не рождены? — Чегой-то не рождены-то? — Или это не Поттер, а, например, Лонгботтом? Он тоже 31 июля родился, и его родители подходят на роли «бросавших вызов» не меньше! — Лорд должен отметить героя, как равного, — высокомерно напомнила Трелони. — Позже отметит. Когда воскреснет, — категорично заявил Локхард. Вытянувший шею Рон едва не упал, схватился за Невилла и зашептал ему в ухо еще жарче: — Пупс, они о чем, а? Почему Локхард думает, что Неназываемый воскреснет? Он тебя на роль героя примеряет, ты должен знать! Невилл не знал. По правде говоря, он пребывал в полной прострации. Ему как-то и в голову не приходило, что таинственное пророчество может затронуть его скромную персону. Все же в курсе, что герой Магической Британии — Гаррет! Благодаря ему Волдеморт развоплотился! А теперь-то что? Хагрид грохнул пустой кружкой об стол: — Нет, Гилди, ты не прав! Энто Гарри, больше быть некому. И Лили с Джеймсом погибли не напрасно! Конечно, Френка и Алису мне тоже жаль, но… — И мне! — на высокой ноте перебил Хагрида Локхард. — И мне жаль, ведь ни за что столько лет овощами проживают! А могли бы давно вылечиться! Вот что за тупая консервативная баба эта Августа, ик… и всегда такой была! Как упрется рогом, никаких советов слушать не хочет! Можно было подключить маггловскую диагностику, китайскую народную медицину, попробовать нетрадиционные методы, иглоукалывание, собрать консилиум! Нет, заперла сына с невесткой в Мунго, как в тюремной камере, и лапки сложила. Мол, больше сделать ничего нельзя. Чушь! Невилл аж окаменел, слушая подобные откровения. В трезвом виде профессор Локхард был вполне вменяем и очень, просто очень нравился Невиллу. Он столько всего знал и умел, не жадничал делиться знаниями, понятно объяснял, интересно рассказывал. А теперь говорил, что его родителей можно вылечить, и это не было похоже на пустой пьяный треп. Неужели бабушка… Да нет! Бабушка очень любит папу, она бы не стала… С другой стороны, Невилла она тоже любит, но если вспомнить, какими методами она пыталась вызвать якобы спящую магию… Ох! — Невилл, ты чего? — Рон втянул уже подавшегося было вперед Невилла за полу мантии обратно и пихнул кулаком в бок. — Не пались! — Но мне надо узнать… — Потом! Потом поймаешь профессора Локхарда в Хогвардсе и все выспросишь. — Но… — Пошли обратно. Нет тут Поттера, не видишь что ли? Иначе Хагрид бы так не надирался. Идем. Конфет я в подвале из коробки прихватил. Давай-давай, шевелись. Только тихо, главное, чтобы нас не заметили. Невилл был так огорошен, что даже не нашел в себе сил отругать Рона за воровство. Да и сколько он там взял конфет? Немного, наверное… Он об этом не думал. Все мысли занимала идея помочь родителям. Действительно, почему за столько лет никто ничего не сделал? Может, у профессора Локхарда есть знакомые специалисты? Надо с ним обязательно поговорить! Сегодня же!