Тихий шепот

— «в глубине души она понимала, что ничего ужасного с ней не случится. она не сойдет с ума и не покончит с собой. однажды наступит день, когда она снова почувствует себя счастливой. только необходимо дожить до этого дня.» (1841)

***

Алиса вяло ковыряла ложкой в тарелке с завтраком. Она просто ненавидела утро четверга, ибо именно в этот день профессор Трелони обожала устраивать различные проверочные работы. И, конечно, Флинт училась довольно неплохо, однако прорицание отнюдь не было её любимым предметом. — Ты ведь поможешь, если что? — Лили кивнула, а после направила свой взор на Гермиону. Та вот уже несколько недель старательно избегала Риддла (она не могла объяснить причины по которой так сильно боялась, но факт оставался фактом… и Марволо это явно не нравилось…). — Ах, спасибо вам, подружки! — воскликнула девушка в искреннем порыве. — Что это у тебя там? — Питер развернул газету со свежими новостями и прочитал один из заголовков. — Были найдены трупы маглорожденной волшебницы Мелани Уилкс и её родителей. Предположительно, столь ужасное по своим размерам преступление мог совершить недавно сбежавший из Азкабана Амикус Кэрроу. До выяснения всех обстоятельств дела, министерство рекомендует лицам, не достигшим восемнадцати, как можно реже покидать пределы учебных заведений, домов и… — Петтигрю сглотнул неприятный комок в горле, что норовил испортить аппетит и утро окончательно. К началу первого урока новость из газеты разлетелась по всему замку. И, конечно, Малфой никак не мог обойти сей вопрос стороной. — Думаю, ты уже слышала о Мелани Уилкс? — она проигнорировала вопрос Николаса, предпочитая делать вид, что его и вовсе нет. — Грязнокровка, ты следующая, — она бросил на неё взгляд, полный злобы и нескрываемой ненависти. И хотя внешне девушка оставалась спокойной, внутри неё бушевал самый настоящий огонь. Мелани Уилкс была добродушной пуффендуйкой, которая (к удивлению многих своих знакомых!) бросила школу сразу после рождественских каникул. Иногда они с Гермионой списывались. Временами девушка писала о довольно странных вещах, будто кто-то преследует её. Она не видит никого и ничего, но чувствует это всем своим существом. И теперь гриффиндорка в какой-то степени считала себя виноватой. Ведь будь она более внимательной к сокурснице, то возможно всего этого можно было бы избежать. — Слышала, Ми, сегодня не будет теста, — Алиса едва не подпрыгнула на стуле от радости. Грейнджер перевела удивленный взгляд с чёрной тетради для записей на профессора. Та и правда отменила проверочную, ибо по классу прошелся дружный гул. — Разве вы не готовы? — ученики кивнули. — Однако всё равно придется написать потом, а пока откройте учебник на странице… — в параграфе шла речь об одном из древнейших способов гадания по песку. — Кто хочет попробовать? — Трелони, поправив сползшие почти к самому носу очки, окинула присутствующих беглым взглядом. — О, мистер Поттер, вы будете первым. Ну же, смелее, — юноша взял в руки немного песка из баночки с разноцветными узорами, — сыпьте же, — песок легко опустился на специальную поверхность с прозрачным верхом, а несколько мгновений спустя образовал бутон лилии. — Замечательно, мальчик мой, ты молодец. У тебя всё получилось с первого раза. — Но… профессор, что именно это значит? — Всё зависит от вопроса который вы задали. Не поделитесь ли с нами? — Поттер кинул на Эванс взгляд, её смущению не было предела. Всем и так было понятно что за вопрос терзал гриффиндорца. — Один и тот же предмет или явление, изображенное песком, может означать как положительный, так и отрицательный ответ. Большее значение имеют иные факторы: цвет, размер, ощущение самого гадающего, — прочитал выдержку из книги Петтигрю. — Совершенно верно, Питер, — согласно кивнула профессор Трелони. Судя по улыбке Поттера, чувствовал он себя очень даже хорошо. И лишь Лили Эванс залилась румянцем. А вот Северус Снейп, который также внимательно наблюдал за данной картиной, общую радость не разделял.

***

Третий этап Турнира решено было провести в конце месяца. Так, ученики собрались на одной из арен, пока чемпионы готовились к последнему заданию. На поле для квиддича были выращены живые изгороди, образовавшие стены лабиринта. Кроме запутанных ходов, в лабиринте находились различные магические ловушки и существа. Кубок Турнира поместили в центре лабиринта. — Побеждает тот, кто первым дотронется до Кубка, — объявил директор, после чего участники начали заходить по очереди: у кого было больше очков, тот шёл раньше. Первым прошёл представитель Хогвартса — Эндрю Кере, после него Виктор Крам, с которым Гермиона успела подружиться за этот год. Честно признаться, он даже нравился ей, хотя изначально девушка немного иначе. Впрочем, весь этот учебный год стал для нее неким стартом к размышлениям не только о происходящем, но и будущем. Гриффиндорка чувствовала, что просто обязана пересмотреть свои взгляды на некоторые вещи. — Удачи! — она обещала держать за него кулачки. *** Над горизонтом вспыхнул алый луч света, что говорило о наличии некоторых проблемы у одного из участников. Первой выпала Габриэль Делакур, Уайт с ухмылкой посмотрела на Уильямса, но тот, казалось, уже давно позабыл о своей увлеченности француженкой. Ещё через пару минут из состязания вышел гриффиндорец и вид у него, сказать по чести, был не внушающим доверия. Юноша почему-то не разговаривал и испуганно смотрел на окружающих, а от Крама всё не было вестей. Какое-то шестое чувство подсказывало Грейнджер, что что-то не так, хотя представители школы Дурмстранг принялись напевать мотивы любимых народных песен. Когда же наконец в поле зрения учеников появилась фигура мага, Грейнджер подумалось, что все ее страхи последних недель были беспочвенны. Однако стоило Игорю Каркарову подойти к Краму, как тот упал без чувств, кубок победителя приземлился на землю.

***

Дождь за окном барабанил по острым крышам, издавая характерный звук. Гермиона, понимая, что так и не заснёт, поднялась с кровати и подошла к подоконнику. На улице почти никого не было, а потому внимание девушки сразу же привлёк одинокий мужской силуэт, обладатель которого показался ей смутно знакомым. Приглядевшись, темноволосая различила черты Оуэна, который, заметив её, подозвал к себе. Сперва гриффиндорка хотела спуститься к нему, даже не беря в расчёт возможность промокнуть и заболеть, однако вновь какое-то шестое чувство подсказало ей оставаться там же, где она находилась до этой самой секунды. Как оказалось, ее опасения касательно Крама сбылись. Юноша находился на грани между жизнью и смертью, а по какой именно причине — никто не знал. Директор Дурмстранга, конечно, высказал предположение, что на его ученика скорее всего было наложено мощное проклятие, однако никто из участников не мог этого сделать. Гермиона знала точно одно: в лабиринте произошло нечто ужасное, но рассказать правду мог лишь Виктор, который ещё ни разу так и не пришёл в себя. Поток размышлений был прерван появлением сокурсницы. Эванс вбежала в комнату и буквально уткнулась в подушку, Гермиона услышала как подруга плачет. — Что случилось? — даже не повернувшись к ней, рыжеволосая помотала головой. — Я же вижу, — продолжала стоять на своём волшебница, ответа не последовало, — хорошо, тогда, пожалуй, я выясню всё у Поттера. Уверена, он признается во всём. — Нет-нет-нет… — девушка подняла наконец заплаканное лицо. Гермиона подсела к подруге и, приобняв её, принялась слушать. — Поделись — тебе станет легче. — Северус хотел извиниться передо мной, сказал, что не желал оскорбить меня, просто… так уж вышло. Я приняла его извинения, в конце концов, мы же уже много лет знаем друг друга, а потом, — девушка осеклась, — он поцеловал… в губы. Я не сумела быстро среагировать, а Джеймс всё это увидел и… был очень зол. Он ведь только вчера пригласил меня на свидание в Хогсмид, а сегодня… теперь не знаю как поступить. — Ты можешь объяснить ему, он должен понять. — Я пыталась, но тебе ведь известно какой Джеймс… — Поттер — упёртый осёл, но он любит тебя… — Правда? — по всей видимости, лишь Эванс не видела какие чувства питает к ней сокурсник. — Если бы это было не так, для чего же ему тогда всё это? — Гермиона намекала на тот факт, что уже много месяцев гриффиндорец упорно и терпеливо добивался внимания со стороны рыжеволосой. — Вдруг он просто хочет отомстить Северусу? — да, отношения между этими двумя было довольно натянутыми, однако Грейнджер не думала, что Джеймс может использовать Лили в столь грязных играх. Правда, высказать своё мнение на этот счёт девушка так и не успела, в комнату веселой стайкой влетели соседки.

***

— Как он? — Самое страшное уже позади, — Гермиона шумно выдохнула, — однако мистеру Краму нужен покой. — Да, конечно, я только пару минуточек, — целительница кивнула и направилась в сторону других приболевших, — что же с тобой случилось? — этот вопрос не давал ей покоя на протяжении той самой недели, что болгарин пробыл в Больничном крыле. Конечно, испытания Турнира иногда выходили за рамки, однако в этот раз всё должно было быть иначе. Ничего, казалось бы, не предвещало беды и лишь одна единственная догадка крутилась в голове. Вдруг это Кэрроу сделал? В конце концов, он ведь напал на неё на втором этапе, что же тогда могло помешать ему проделать тоже самое и в тот злополучный день? Да, она так и не рассказала директору о произошедшем, но… ей бы всё равно никто не поверил. Всё можно списать на шок, но вот что странно — Том будто обо всём догадывался. Мысль о его возможной причастности душила девушка, она не могла поверить в это, хотя и доказательств обратного так и не нашла. И всё-таки, он был её лучшим другом и Грейнджеры очень ценили Риддла, так справедливо ли было подозревать его в подобном?! Бабушка и дедушка относились к Марволо как к внуку, а разве могла гриффиндорка сомневаться в их выборе… нет, всё это никак с ним не связано. Просто чертовски неудачные совпадения, Томми так и остался для неё милым сердцу другом детства и школьной поры.

***

В Большом зале было тихо как в склепе. Алиса протянула Гермионе новый выпуск газеты, на главной странице крупными буквами был выведен заголовок «ПЕРВЫЙ, НО НЕ ПОСЛЕДНИЙ: СБЕЖАВШИЙ ЗАКЛЮЧЕННЫЙ ВЕРНУЛСЯ ЗА ДРУЗЬЯМИ». Пробежавшись беглым взглядом, девушка поняла, что речь шла о дерзком нападении на Азкабан, которое, с почти точной вероятностью, устроил Амикус Кэрроу. Но так или иначе, даже такой сильный темный волшебник не мог проделать всё это в одиночку, а значит, кто-то помог ему. — Говорят, в окрестностях Хогсмида видели женщину, похожую на сестру Кэрроу, — да, в сбежавших числилась и Алекто, что в своё время принимала непосредственное участие в бесчинствах последователей Гриндевальда. Убивали даже волшебников, если те оказывали сопротивление. Жертв было не счесть, особенно после гибели предводителя общего движения. С тех пор много магов пытались занять место Геллерта, однако никто не мог сравниться с ним в мастерстве и знании тёмных искусств. Но Гермиона не сомневалась, однажды кто-то да и заменит кровавого предводителя, погрузив страну в повторные распри. И кто знает, сумеет ли Британия выдержать натиск Второй Магической войны.

***

— Если до конца лета не решат вопрос, школу просто не откроют в следующем учебном году, — поделилась не лишенной логики мыслью Грейнджер. — Неужели они могут закрыть Хогвартс? — Том был искренне обеспокоен. Конечно, жизнь в приюте разительно отличалась от пребывания в школе для волшебников, где ко всем старались относиться в равной степени справедливо. — Если что, ты можешь поехать к дедушке, — предложила девушка и положила свою руку поверх его, — знаешь, он очень скучает по играм в шахматы. Бабушка пишет об этом почти в каждом письме, — на лице юноши промелькнула тень улыбки. — Я на хорошем счету у миссис Грейнджер, — согласно кивнул слизеринец, — ну, а как твои дела? Твои результаты по экзаменам вновь ниже моих? — с нескрываемым сарказмом в голосе поинтересовался темноволосый. — У меня идеальные результаты, — Том скептически оглядел её, — ну, кроме прорицания. Это настолько не моё, что в будущем я хочу убрать данную дисциплину из списка дополнительных занятий. — Ну-у-у, — задумчиво растянул последнюю букву Риддл, — я мог бы подтянуть тебя, так сказать, поделиться некоторыми секретными знаниями, — Грейнджер закатила глаза. Иногда Том становился просто невыносимым всезнайкой, хотя это прозвище на потоке было дано именно гриффиндорке. — И какова цена? — Мы могли бы договориться, друзья как никак, — насколько было известно волшебнице, Марволо вёл себя так вольно лишь с ней, а в обычное время был спокоен, мало улыбался, даже и смех стал для него редким проявлением эмоций. Так они просидели у чёрного озера около часа, прежде чем Гермиону не окликнули. — Что произошло? — спросила Грейнджер, заметив перепуганного и запыхавшегося от быстрого передвижения Питера. Говорил он неразборчиво, тяжело переводя дыхание и кашляя, но кое-что девушка кое-что поняла. Ей срочно нужно было попасть в Больничное крыло. Вот только оказавшись там, девушка увидела нечто поистине ужасное: Оуэн Колдуэл, сжимая в руках рукоять кинжала, покрытого кровью, подобно сумасшедшему кричал её имя. — Где ты… где ты… Гермиона… Гермиона… Гермиона… — каре-зеленые глаза до краев наполнились безумием. При виде Грейнджер миловидное лицо некогда добродушного пуффендуйца расплылось в злой усмешке. — Ты счастлива, ты счастлива? — вопрос он повторил дважды, оружие он направил к себе и, по всей видимости, это и послужило причиной того, что никто так и отобрал у безумца кинжал. — Ты же этого хотела, да? — Оуэн, пожалуйста, успокойся, — она подняла руки в знак того, что не собирается причинять сокурснику зла, но тот, казалось, и не слушал её, — не знаю что с тобой случилось, но… тебе обязательно помогут, — целительница кивнула как бы в подтверждение сказанного, — з-зачем ты это сделал? — спросила девушка, заметив наконец тело Крама, на его рубашке растекалось алое пятно (она очень надеялась, что болгарина ещё можно спасти!). — Это ты заставила… — волшебница, тряхнув копной каштановых волос, пыталась избавиться от услышанного как от надоедливой мухи, что всё кружила и кружила. Однако Оуэн продолжал стоять на своём, обвиняя её во всех своих бедах. Впервые она видела его настолько злым, полным ненависти и желчи. Казалось, больше всего на свете он жаждет вонзить кинжал в неё и смотреть как жизнь потихоньку угасает в тёмно-карих глазах. И в тот самый момент, когда Гермиона, пораженная словами пуффендуйца, не сумела быстро среагировать, тем самым дав Колдуэлу шанс совершить задуманное, юноша отлетел к стене. Лишь несколько мгновений спустя девушка поняла, что её спасителем оказался Том, после он помог ей выйти в коридор. Плакала гриффиндорка редко, но сейчас, не сумев сдержать переполняющие ее эмоции, девушка позволила Марволо привлечь себя в объятия.

***

Благо, Крам пришел в себя, случай с возможным проклятием был благополучно забыт, а вот события, произошедшие в Больничном крыле, передавались из уст в уста. И то ли какой-то умник решил приукрасить всё, то ли ученики буквально поняли фразу пуффендуйца о том, что косвенно вина за его поступки лежит на Грейнджер. Так или иначе, Гермиона всё чаще начала ловить на себе странные взгляды других учеников, которые, ко всему ещё, явно побаивались гриффиндорку. По крайней мере, они старательно скрывали факт своей заинтересованности, а смотрели на волшебницу лишь тогда, когда думали, что она этого не замечает. К счастью, после вручения кубка победителя, ученики отправлялись домой. К тому времени судьба Колдуэла была решена: юношу отправили на принудительное лечение в больницу Святого Мунго, посчитав его психически нестабильным. — Это такой ужас. Никогда бы не подумала, что этот рыжий весельчак Оуэн способен на подобное, — сказала Эванс, когда они уже дожидались остальных подруг в купе. — Знаешь, он ведь изменился после Рождества, должно быть, произошло нечто такое, что как-то поменяло его. Но… мы так давно знакомы, для чего ему нужно было поступать так? — На что ты намекаешь? — изумрудно-зеленые глаза Лили вспыхнули огнем непонимания. — Не уверена, однако… мне кажется, за всеми этими происшествиями стоит нечто… иное. Возможно, это даже кто-то… — Кто? — По какой причине в Азкабан посадили Литу Лестрейндж? — Она была пособницей Геллерта Гриндевальда, — вопрос показался Эванс странным, но девушка всё же ответила на него. — А Алекто Кэрроу? — Пытки. Но как это всё связано с Крамом, Оуэном и тобой? — Тебе не кажется странным, что в открытых источниках нет информации о причине пожизненного заключения в Азкабане Амикуса Кэрроу? — Кажется, он кого-то убил. — Но кого? — врожденная интуиция подсказывала девушке, что ответы на интересующие вопросы нужно искать в прошлом мужчины. Также Гермиону не покидало странное чувство, будто она что-то забыла и всё никак не могла вспомнить. Возможно, кто-то применил на ней обливейт или нечто подобное. В свете последних событий волшебница ни в чем не была уверена. — Кажется, я знаю как узнать наверняка, — Гермиона подняла на сокурсницу заинтересованный взгляд, — не знаю смогу ли, но, по крайней мере, попытаюсь. — Спасибо, — Гермиона была искренне благодарна Лили, та всегда поддерживала её. В тот же момент Грейнджер заметила сквозь стекло, вставленное в дверь купе, Николаса. Малфой одарил их с Эванс таким взглядом, что Гермионе стало не по себе. Впрочем, думы ее были заняты вещами иного толка, по этой причине она не обратила это должного внимания. А зря… у слизеринца были великие планы на предстоящие летние каникулы.