самый лучший писатель.

Повествование в этом дополнении ведется от лица автора.

Ларри Джонсон. Этот шатен с шоколадными глазами всю жизнь прожил в Нокфелле, в «апартаментах Эдисона». Его мама — Лиза Гарсия, от неё Ларри в «наследство» передались глаза и волосы. Женщина всю жизнь проработала уборщицей в тех самый апартаментах, а его отец — Джим Джонсон, он бросил семью ещё когда сыну было 2 года, с тех пор так ни разу не появился. Мама рассказывала, что у Ларри должна была быть сестра Одри, но та умерла при рождении. В 7 лет мальчик пошёл в школу, первые 3 класса он проучился на 4 и 5, а программу 4 класса он просто не вывозил, потому что над ним начали издеваться учителя и одноклассники. В один из дней он осознал, что начал влюбляться в задиру, который бил его почти весь учебный год. Он сразу рассказал об этом маме, а та посчитала, что самым правильным решением будет признаться, ведь чувства скрывать нельзя. На следующий день Ларри рассказал «возлюбленному» о чувствах и тут же оказался избитым. С тех самых пор он поклялся самому себе, что больше НИ-КОГ-ДА ни в кого не влюбиться, а тем более в мальчика. Он стал считать себя «гомофобом». После этого инцидента Лиза перевела сына в в другую школу. Там он сразу показал, кто главный. Сам стал задирой. Пошёл в футбольный клуб, а после пары матчей его назначили капитаном. Он интересовал девушек, но тот лишь ими пользовался, а близко к себе никого не подпускал. В 6 классе к ним в класс перевелись два новых ученика — Тревис Фелпс и Эшли Кемпбелл, с Тревисом они сразу сблизились и стали друзьями, а Эшли начала проявлять к нему активные знаки внимания. Он сдался после пары месяцев её «подкатов» и они стали встречаться. Отношения у них были с перерывами: то расставались, через пару месяцев мирились, так до 10 класса. В 10 классе в школу перевёлся новый ученик. Джонсон приметил его сразу — голубые волосы, такие же глаза, чуть вздёрнутый аккуратный носик. Мальчик действительно был симпатичный. Первый раз он увидел Салли в коридоре, когда бежал за Эшли — она схватила его телефон и хотела прочитать переписки, а голубоволосый стоял и наблюдал за ними. Второй раз Фишер был замечен в столовой, он не отрываясь смотрел за их столик. Что-то тогда Ларри в нём привлекло и он решил познакомиться. Уже после уроков тот спускался на 1 этаж и увидел скомканный лист на полу. Когда он взял его и прочитал, то очень удивился. Ни одной ошибки, пунктуация не страдает, это написал явно талантливый человек. Джонсон перевернул лист, там была подпись «S. Fisher.», он сразу понял кто это и побежал вниз по этажам. У выхода из здания стоял тот самый голубоволосый.  — Ээ, привет? — он был не очень уверенным.  — Привет.  — Ты самый лучший писатель. — сорвалось с губ шатена. В тот день они подружились, для Джонсона это был один из немногих, кому сразу захотелось доверять. Весь следующий день они провели вместе: сначала в школьном травмпункте, потом у Фишера дома. Они тогда выпивали, начали драться подушками, дурачились, смеялись. В конце концов допрыгались и вместе упали на пол. Салли оказался сверху на Ларри. Они смотрели друг другу в глаза. искра, буря… Сал приблизился к его губам…  — БЛЯТЬ, ЕБАННЫЙ РОТ, ФИШЕР, ЧТО ТЫ ТВОРИШЬ? — старший скинул его с себя и направился к выходу с квартиры. — ЕСЛИ ТЫ ОКАЖЕШЬСЯ ВДРУГ ПИДОРОМ, ТО БОЛЬШЕ НЕ ПОДХОДИ КО МНЕ! И ДА, Я — ГОМОФОБ! — он ушёл, громко хлопнув дверью. Он и сам не знал, зачем так грубо ответил… На следующий день в школе, на уроке математики, Ларри нашёл новый рассказ Фишера, но тут произошёл странный диалог с Фелпсом, который уже в первую неделю учебного года начал его откровенно бесить. — Бля ахахах. Что за хуета, ахаха. Это что, про пидоров? — Ты сам пидор, что, забыл? Дай посмотрю. — шатен выхватил листок. Пишет он всё-таки классно, но он, видимо, гей, а значит ни дружбы, ни тем более чего-то большего между ними быть не может, именно так посчитал Джонсон. Он принял решение отдать на большой перемене, ведь Сал говорил, что ему трудно писать последнее время и нормальными рассказами он очень дорожит, а значит и этот ему дался тяжело. Кареглазый положил лист в рюкзак и тут же поймал взгляд Тревиса на себе. — Что, интересно читать про пидоров? Ты же гомофоб, что, забыл? — Нет блять, сожгу после уроков. Всё, Фелпс, отъебись. Не видишь, я высшую математику учу! — Ты и математика — две параллели, если ты конечно знаешь, что это такое. — Всё, раз — собрался, два — съебался отсюда! — блондин отошёл от парты и скрылся в толпе пришедших только что учеников. Ларри уверенно шагал в сторону Салливана и его подружки, а в руке у него была его история. Тут к нему сзади подбежал Фелпс.  — Идёшь сжигать эту «замечательную» историю? — блондин улыбнулся и достал зажигалку. Они подожгли лист и бросили на землю. Джонсон поднял на Фишера взгляд и начал смотреть как-то… сочувствующе? Младший тут же встал, схватил подругу за руку и ушёл в здание. В тот день у 10 и 9 классов должен был быть совместный урок. Ларри тут же просек, что это класс Фишера, поэтому отправился в класс. Сал сидел и общался со своим одноклассником. Джонсон подошёл к последнему сзади, поднял за плечи и «нежно» отбросил в сторону. Перечить КАПИТАНУ ФУТБОЛЬНОЙ КОМАНДЫ никто не собирался, поэтому этот парень сразу пересел. — Какого хуя ты творишь? — Нуу. Теперь я тут сижу. — Блять, а можно вопрос? Нахуя? Ты вчера что сказал? Цитирую, «не подходи ко мне», но почему-то подходишь сам. Отъебись! — О, Саааали-ебало раскромсали! — к парте подошёл Фелпс. — Что, Джонс, новая игрушка? А как же Эш? Вон она, в тебе дыру уже проглядела, смотрит испепеляющим взглядом. — Кемпбелл и вправду смотрела такими глазами, будто Фишер сейчас вырезал всю её семью. — Кстати, ты чё напялил на лицо? Дай-ка посмотрю! — он протянул свою ручонку к маске, но тут же её перехватил Ларри. — Трев, сгинь. Не видишь, мы разговариваем.  — Быстро твоя гомофобия испарилась.  — Я не… — Сал пытался как-то уходить от разговоров про ориентацию.  — Завались. — Его заткнули в один голос.  — Ок, я пойду.  — Сидеть блять. Заебал! — Ларри встал, взял блондина за локоть и отвёл в конец класса.  — Блять, сука. Хватит к нему лезть пока я сам тебе не ебнул!  — Ты же гомофоб? Нет?  — При чём здесь гомофобия и наша с ним… дружба? — Джонсон злился.  — Ты никогда с новенькими ТАК близко не общался, а тем более не защищал. Что, сука, с тобой происходит? Где тот задира Ларри, которого я знаю?  — Его больше нет. Всё, отвали. — Через пару минут шатен снова приземлился за парту Фишера. — Так, блять. Значит сейчас заканчивается этот урок и мы идём разговаривать, ясно?  — Ты нормальный? С утра ты сказал, что НАМ НЕ О ЧЕМ РАЗГОВАРИВАТЬ, ТЫ ВСЁ СКАЗАЛ ВЧЕРА! А ещё сжег МОЙ лист. За это отдельное спасибо!  — Это… случайность. Я тебе потом всё объясню!  — Нет. Не объяснишь. — голубоволосый взял рюкзак и пересел на две парты вперед, к своему однокласснику.  — Шикарно блять! В тот день Джонсон бросил Эшли, потому что его заебала её излишняя «ревность», но он на следующей же перемене нашёл девку «на разок». Они целовались у раковины, но тут дверь хлопнула, что означало её открытие.  — Так, дорогая, всё. — прозвенел звонок. — Иди учись!  — Иии, это всё?  — А чего ты ожидала? Детей и свадьбу? Нее, это не в моих интересах. — девушка, имени которой он даже не знал, выбежала в слезах из туалета, а Ларри вышел следом. У двери стоял Сал, который был явно в шоковом состоянии. — О, обиженка. А ты чего тут стоишь?  — В туалет хотел, но вы же там бордель устроили. — голубоволосый обошёл его и схватился за ручку, сделав при этом poker face.  — Ты всё видел, да? — но он решил оставить этот вопрос без ответа.  — Слушай, я конечно всё понимаю, но ты мне никто, чтобы на меня обидки кидать за то, что я с кем-то потрахался или пососался. Это моё дело. Твоя ревность явно лишняя. — вырвалось у него с губ, ему совсем не хотелось этого говорить. Он ушёл на урок, оставив Салливана со своими мыслями наедине. Где-то через 15 минут после этого «разговора» Ларри спокойно сидел в классе английского, как вдруг туда забежал Фишер весь в крови, быстро собрал вещи и убежал прочь. Ларри Джонсон 13:14  — Сал, мать твою, что произошло? Ему никто не отвечал. Тогда Джонсон реально начал испытывать чувство стыда. Ответ пришёл уже поздно вечером. Салли Фишер 22:18  — Всё просто прекрасно, а что, твой ебнутый дружок не доложил тебе? Вместе бы поржали. Ларри Джонсон 22:19  — Что он должен был доложить и почему мы должны были ржать? Ничего не понятно. Салли Фишер 22:19  — Ну избить «пидора» в туалете же так весело! Кареглазый сразу понял, кто за этим стоит. Ларри Джонсон 22:19  — Ничего не хочешь мне рассказать? Тревис Фелпс 22:20  — ? Ларри Джонсон 22:20  — Ты избил Салли. Тревис Фелпс 22:21  — Ну да, а хули он у меня лучшего друга уводит. Ларри Джонсон 22:22  — Ты идиот? Я тебе сказал его не трогать. Дальше его начали игнорировать. Шикарно.

События после разговора с Меган.

После «тирады» этой девушки с волосами цвета лаванды он отправился домой. В мыслях только Сал, ничего больше. Ему было ужасно стыдно, в груди щемило, а в животе будто все бабочки до одной подохли. С Фишером Ларри действительно было хорошо, он и вправду менял его в лучшую сторону, что сразу подметила Лиза. Весь вечер он провёл за рисованием, как вдруг его позвала мама.  — Ларри. Ларри, срочно! Иди сюда! — Джонсон младший подбежал к матери и обратил внимание на телевизор, там показывали срочные новости, резко сменялись кадры какой-то аварии, но тут шатен упал на диван от шока, заговорил репортёр.  — Сегодня на межштатной автомагистрали в Соединённых Штатах Америки I-95, проходящей мимо городов Нокфелл и Нью-Джерси, произошло ДТП с участием трёх машин. Всего 6 пострадавших, из которых лишь один находится на грани между жизнью и смертью. Пятнадцатилетний Салливан Фишер из города Нокфелл сейчас в коме, врачи активно пытаются спасти мальчику жизнь, но пока все попытки провалены. Их с отцом машину сначала побили сзади, тем самым поспособствовав выезду на встречку, где в бок, с которого сидел Салли, въехала ещё одна машина.  — С-сал… Салли? Фаак. Мама, надо срочно к нему в больницу ехать! Быстрее! По дороге в больницу у Ларри перед глазами всё будто плыло, мысли затуманены, всё происходило будто в замедленном действии. А потом больничная палата. Голубоволосый был весь в трубках, пахло лекарствами, пищали какие-то аппараты. Врачи не могли его спасти. Тогда Джонсона впервые прорвало на слёзы. Сука, ты же сильный! Ты сможешь спастись!!!