Ребенок принципов

Наруто с трудом делает вздох, ощущая давно знакомый запах медикоментов и непривычную мягкость матраса. Сбоку пикает какой-то прибор, рука аккуратно зафиксирована в одном положении и она четко осознает, что сдинуть ее не сможет. Последнее заставляет нахмуриться и увеличивает желание открыть глаза, пускай веки по ощущениям и весят не меньше тоны. Достигнуть цели сразу не получается, но через несколько попыток все же удается, и взгляд упирается в давно знакомый... А, нет, простите. Поправочка. Совсем незнакомый потолок. Бежевый потолок не представлял из себя ничего интересного, но, насколько хорошо помнит Узумаки, во всех палатах потолок всегда был чисто белым. И стены были зеленые, а не светло голубыми. Про комфортную кровать вместо того подобия мебели, на которое ее всегда улаживали ирьенины в их больнице, можно было даже не заикаться. Взгляд синих глаз цепляется за ремни на руке, куда воткнута иголка капельницы, стоящей на небольшом растоянии от кровати. Она бы с радостью их отцепила, но вторая рука подматься на данный момент отказывается совершенно. Слишком много странностей. Что это за место. Она еще спит? Или она мертва и сейчас в чистом мире? Хотя мир мертвых вряд ли выглядит как больничная палата, да и все тут попросту не поместятся... Скрип двери разрывает тишину палаты, и девочка видит человека, который на знакомых ей медиков не похож совершенно. Это была невысокая шатенка с каштановыми волосами, собранными в тугую косу на плече. Синие глаза смотрят спокойно, без привычной ненависти и презрения, что растекается по небу горким медом. Девушка смотрит на нее, на ее раны, на планшет с бумагами в руках, и не говорит ничего, словно предоставляя ей первое слово. Ну что же... — Где я? — и тут же срывается на кашель. Всего два слова, а горло дерет как после кашля. Наруто кашляет, кашляет, кашляет и ощущает, как нечто теплое течет по ее губам, каплями собираясь на кончике подборотка и падает на чистые белые простыни, где мгновенно расцветают алые пятна. Врач недовольно цокает языком и подходит к ней. Чужая ладонь ложится на горло, после переходя в область ключиц, и медленно покрывается зеленым сиянием. Через пару минут дышать становится легче, боль утихает, но чужой взгляд не меняется ни на йен, словно не при ней девочка кашляла кровью. — Говорить тебе еще рано, голосовые связки будут здоровы только через несколько дней, раны от стихийной чакра так просто не проходят, — голос у нее спокойный, мягкий и глубокий. — Меня зовут Аири Итикава и я, на данный момент, твой лечащий врач. Шатенка мягко садится на стул и возвращается к чтению каких-то бумажек, чем вызывает у нее раздражение и обиду — хороший врач, ничего не скажешь. — Сейчас ты находишься в госпитале и ничего кроме собственного лечения теюя волновать не должно. Я надаеюсь, что это понятно, — последнее слово было произнесено с ощутимым нажимом, заставив ее чуть опустить подбородок. — Прекрасно. А теперь лежи спокойно и бай осмотреть себя. Я, как и ты, хочу побыстрее закончить твое лечение и быстрее пойти домой, пока не начался дождь или не вернулся кто-то с миссии. Иголку вынули из кожи, что мгновенно вернула себе здоровый вид. Итикава на это лишь хмыкнула и начала водить по всему телу светящейся зеленым рукой, изредка хмурясь и задерживаясь на некоторых местах, словно перепроверяя. Изредка она давила на некоторые точки, спрашивая, больно ли. Наруто оставалось лишь кивать и внимательно следить за чужим лицом, не в силах повернуться к окну, в которое до этого так и ни разу не посмотрела. — Через несколько дней ты сможешь выписываться из больнице, а теперь вставай и иди в ванну. Помыться в душе ты сейчас вполне в состоянии, — и махнула рукой в сторону неприметной двери у стены. Наруто встает и чуть шатаясь заходит в скромную ванную, прикрывая двери изнури. Одежду снимать сейчас трудная, но вполне выполнимая задача, с которой она справляется. Взгляд синих глаз цепляется за белую плитку, душевую кабину, раковину с мылом и зеркало... Девочка внимательно рассматривает собственное отражение: короткие красные волосы, большие синие глаза, бледная кожа и мешки под глазами. Несколько бледных шрамов на теле, пару все еще не заживших ран. Наруто поворачивается спиной к зеркалу, смотря в то место, где кунаем ей разрезали кожу, рисуя какой-то иероглиф. На коже видно очередной шрам бледно-розового цвета.