Гарри Поттер в Дурмстранге (старый вариант)

Есть верное средство понравиться взрослым: С утра начинайте орать и сорить, Подслушивать, хныкать, по дому носиться, Лягаться и клянчить подарки у всех. А к вечеру вдруг перестаньте на час, И сразу, с улыбкой растроганной глядя, Все взрослые вас по головке погладят И скажут, что вы — замечательный мальчик, И нету ребёнка приятнее вас. — Григорий Остер. Вредные советы.

      Первая неделя Гарри в школе проходила на удивление хорошо. Уроки были скучноваты, ведь большую часть материала, которому их учат учителя, ему всё детство рассказывала Стейлани. Зато общение с «Воронами» показало, что его шарм действует не только на магических существ и животных, но и на людей, просто в меньшей мере. Большая часть команды привязалась к нему, а вервольф, Алексей Левский или Алекс, как он просил себя называть, будучи магическим существом, теперь вообще души не чаял в Поттере.       Проблема была лишь в Кларе*, если по началу она была на его стороне, защищая «бедного мальчика», то теперь она его недолюбливала, ведь раньше внимание мужской части команды в большистве своём принадлежало ей, как самому хрупкому и нежному члену команды, если так можно сказать о далеко не низкой девушке, со слегка перекаченным телом, полученным благодаря многочисленным тренировкам. Теперь же вся команда считала эталоном обаятельности и грации Гарри, который до сих пор скрывал к какому виду магических существ он принадлежит, но большинство делало свою ставку на неко, ведь результаты круга наследий, в силу их расположений, увидели лишь члены студсовета, да несколько учителей.       И лишь один член команды знал истинную природу Гарри, благодаря сверхчувствительному обонянию вервольфа, но после весьма убедительной просьбы о молчании, сопровождаемой щенячьими глазками, он согласился держать его тайну в секрете.       Единственным настоящим разногласием, возникшем между Гарри и членами команды был вопрос о квиддиче, когда один из учеников школы заявил, что Поттер его не любит, а мальчик просто не стал отрицать этого, что создало большой простор для слухов. Тем же вечером у них состоялся весьма странный разговор: — Слушай, Гарри, мы решили взять тебя нашим талисманом, думая, что ты всё же подсел к нам, как к квиддичной команде, но теперь по школе стали ходить слухи о том, что ты его ненавидишь. Можешь объясниться? — слово взял Василий. — Ну, я бы не сказал, что ненавижу квиддич, — сейчас Поттер старательно подбирал слова, чтобы не обидеть своих первых друзей — скорее он мне не интересен. Я понимаю почему вы его так обожаете, сам люблю иногда поохотиться в стае. Но я — хищник, поэтому предпочитаю настоящую охоту, когда ветки хлещут по лицу, пока я мчусь сквозь кусты, когда сердце жертвы отдаётся наббатом в ушах, качая сквозь его тельце последние минуты жизни, когда верх надо мной берут инстинкты, отметая все лишние мысли бесполезные эмоции. Я не ненавижу квиддич, просто я нашёл ему лучшую замену. Я уверен, Алекс прекрасно понимает меня, ведь он такой же хищник, как я. Для вас квиддич — единственная возможность почувствовать тот первобытный азарт, в силу того, что ваши тела уже не приспособленны к охоте в её обычном виде. — с этими словами Гарри покинул пустой класс, в котором проходила та беседа, надеясь, что друзья от него не откажутся после этих слов.       Но, к счастью, после того, как Алекс разъяснил эти слова более подробно, ребята вполне спокойно отнеслись к мальчику, так как сами прекрасно понимали как прекрасен тот азарт, что заполнял их во время каждой игры.       Сегодня же был день, когда истинная сущность Гарри открылась всей школе, в этот же день у них был первый урок полётов, на который прибыли все «Вороны» и многие школьники, имеющие окно во время этого урока. Всё же новость о его становлении «талисманом» одной из двух квиддичных команд школы разлетелась довольно быстро. Причём реакция у всех была разная.       Его однокурсники в большинстве своём разделились на две группы: одну возглавляли Алистер и Мартесс, и они обвиняли Гарри в потоскушестве, хотя сами пока что не до конца понимали значение этого слова, другую же группу возглавляли Вильям и Эмбер, её члены наоборот стали чуть ли не в рот ему заглядывать, даже основали свой собственный фан клуб.       Но, несмотря на столь явные различия, обе группировки сейчас с ожиданием смотрели на Поттера, внимательно осматривающего странную метёлку, которую им выдали для полётов. Он конечно знал, что большинство членов магического сообщества летают на мётлах, но не представлял, что они в прямом смысле этого слова используют столь неудобный предмет быта. И всё же, несмотря на всё свое недоверие, он исправно выполнял все предписания учителя. Хоть ощущения и были совсем не такими чудесными, как при полёте на собственных крыльях, которые он получил благодаря пяти месяцам сложных ритуалов и одной весьма болезненной татуировке, которая была помесью различных рунных кругов. Их же они и напитывали магией на протяжении пяти лет, благодаря чему теперь подача достаточного количества магии в татуировку материализовывала у него за спиной два чешуйчатых крыла.       Этот способ полёта был изобретён сиренами для путешествия над сушей. Была лишь одна проблема: для материализации крыльев приходилось переходить в полуоборот. Он конечно был не таким ужасающим, как полный оборот, являющий собой боевую форму сирены, но заставлял Гарри чувствовать себя неуютно в окружении людей. Все они начинали тискать его и называть «мимимишечкой», что безумно бесило Поттера, так как большинство забывало о его личности, видя лишь красивую обложку. Чаще всего после того, как кто-то видел его в полуобороте, их отношения рушились, ведь люди начинали считать, что раз он выглядит как ангелок, то и вести себя должен соответственно. Никого не волновал тот факт, что для сирен, к примеру, такая внешность является способом приманить жертву, чтобы после жестоко раскромсать её и съесть. Всё равно все продолжали считать его святой невинностью, хотя данный факт помогал воровать еду в магазинах, когда Дурсли в очередной раз морили его голодом, продавцы даже чаще всего сами отдавали свой товар ему в руки. Это конечно было удобно, но отношение к нему, как к личности полностью исчезало. Это же и было одной из причин, по которой он не желал раскрывать свою сущность перед остальными учениками. Но в данной ситуации выбора у него не было.       После того как учитель убедился, что весь курс прекрасно держится на метле, он немного расслабился, давая ученикам свободу самим осваиваться в воздухе. Но такое занятие вскоре надоело компании выходцев из именитых семей, которые на метле сидели с детства.       Поэтому их предводитель, Алистер Макмиллан, решил развлечься за счёт не столь родовитого родственника, а именно за счёт Эмбера Малфоя. Суть развлечения же состояла в том, чтобы попытаться забрать у Эмбера управление метлой. Сделать это было довольно просто, Алистер сам помнит, как его отец не раз использовал Десцендо**, когда он слишком долго летал, игнорируя просьбы спуститься на землю.       Но главной ошибкой Алистера было то, что он не учёл отдачу от заклинания и свою неопытность в его использовании, в результате чего он сам отправился в неуправляемый полёт, свалившись с метлы от неожиданности, но и в Эмбера отправил не до конца верное заклинание, в результате чего тот, вместо того чтобы более-менее плавно опуститься на землю, отправился в глубокое неуправляемое пике.       Учитель же, не ожидая такого развития событий, успел поймать лишь Макмиллана, как ученика, родители которого устроят большую взбучку школе в случае его травмы. Эмбера же он поймать уже не мог, ведь тогда пришлось бы отправить обратно в свободный полёт первого мальчика. А многочисленные зрители просто не успевали добежать до детей.       Поэтому Гарри сиганул прямиком к земле, попутно перетекая в полу-оборот и молясь о том, чтобы ему не пришлось показывать ещё и способности в беспалочковой магии, ведь тогда у него станет разом на два козыря в рукаве меньше. Но, слава богу, он успел схватить блондинчика в паре метрах над землёй, резко расправляя крылья, которые выдавали его с потрохами, уничтожая любую возможность сохранения тайны. Но оно того стоило, он бы не смог выдержать неделю в школе, порой скорбящих или притворяющихся скорбящими людей. Скорбь и лицемерие были одними из самых отвратительных на вкус эмоций, по его мнению.       Теперь же Гарри глядел двумя изумрудными глазами с животными зрачками на толпу людей, приближающихся к ним. Он уже видел обожание в глазах особо зорких, разглядевших его внешность, и именно поэтому он резко оторвался от земли, направляясь в лес, не желая прямо сейчас видеть как его отношения с половиной школы пойдут насмарку, ведь люди будут желать видеть лишь ангела с ангельским личиком и ангельским характером.