pilot

Райкер обнимает сначала Росса, что-то шепча ему в ухо в качестве наставления, потому что младший кивает и молча слушает, а потом подходит к Рокки. — Не обижай Росса, покорми его на середине пути и обязательно позвони мне, как доберетесь, — говорит он, поправляя воротник на куртке Рокки. Тот смотрит на него, едва сдерживая смех, а потом обнимает старшего и утыкается ему в шею. — Хорошо, мамочка, — прыскает он и слышит смех Росса. Отрывается от Райка, смотрит ему в глаза и целует в щеку. — Не переживай, я позабочусь о малыше Россе не хуже тебя, — говорит он. — Эй! — прерывает их диалог голос младшего. — Я вам не ребенок, я и сам о себе могу позаботиться, — бурчит он. — Не обижайся, мы шутим, — говорит Рокки, обнимая Росса за талию и целуя в макушку. — Шуточки эти ваши дурацкие, — продолжает бурчать младший. — Да уж, Рокс, теперь он твоя жена, а не я, так что надо нам перестать, — соглашается Райкер. — Я не жена, а муж тогда уж! — возмущается Росс, пока Райк подталкивает их обоих к выходу. — Ты можешь быть кем хочешь, зайка, только шапку не забывай надевать, уши заморозишь! Они втроем смеются, Рокки кидает сумки в багажник, закрывает его и кидает взгляд на Райка. От осознания, что брат остается тут один, сердце сжимается. Рокки с трудом представляет, как он расскажет ему про годовой тур, и от мысли, что он скрывает такое от Райка, сердце сжимается еще сильнее, рискуя превратиться в алмаз. — Пока, Райк! — кричит он уже из машины и заводит мотор. Он видит, как Росс машет старшему, пока они разворачиваются, и выруливает на дорогу. Рокки поглядывает на Росса: тот взволнован, но явно рад, что наконец-то выбрался куда-то; от этого в груди становится чуть теплее, и старший даже включает печку послабее. Они обсуждают учебу Росса (Рокки замечает, что младший скачет с темы на тему и явно увиливает от правды, но не давит на него), самолеты, новые песни, которые никак не идут ни у кого из них троих, и через несколько часов пути Рокки обнаруживает себя держащим руку Росса и поглаживающим большим пальцем его ладонь. Младший, наговорившись и убаюкавшись тихим гулом двигателя, прикрыл глаза и явно дремлет; Рокки смотрит на него, пока они стоят на долгом светофоре, и чувствует трепет в груди. Улыбается, подносит его руку к губам и легко целует. Росс вздрагивает, смотрит на брата и улыбается ему в ответ. — Я люблю тебя, — шепчет младший. — И я тебя, — искренне отвечает Рокки. На середине пути, возле въезда в Грин Ривер, Рокки вспоминает про тур. Он тут же тускнеет, но понимает, что избежать разговора не получится и будет лучше сказать Россу обо всем сразу. Рокки собирается с мыслями, делает глубокий вдох и заговаривает, отрывая младшего от телефона: — Бро… я должен тебе кое-что сказать. Росс поднимает голову, и от того, насколько доверчиво и невинно смотрит на него брат, Рокки хочется выпрыгнуть из машины. Он так не хочет видеть его реакцию… Рокки вздыхает и поворачивается вперед, утыкаясь взглядом в дорогу. — Мы скоро снова едем в тур… Весной. — Хорошо, — отвечает Росс, явно не понимая, в чем подвох. Но, видимо, начиная догадываться, потому что спрашивает: — Надолго? Рокки выдерживает паузу. Сказать все равно придется. — На год. В машине повисает тишина. Такая долгая и гнетущая, что у Рокки проходит дрожь по всему телу. Он осторожно смотрит на брата. — Я… я только недавно узнал, и будто еще сам не осознал до конца, что происходит, — честно говорит он, снова смотря на дорогу. На душе становится чуть легче, но от молчания Росса все равно в груди все скручивает. — Значит, мы год не увидимся? Хриплый голос Росса словно пронзает насквозь. Рокки сглатывает комок в горле и притормаживает возле обочины, потому что вести этот разговор и одновременно следить за дорогой становится все сложнее. — Не знаю. Не уверен… Я думал, что смогу приезжать между концертами, если мы будем в этой части страны, хотя бы пару раз в месяц… Но тур очень плотный, а вторая часть вообще в Европе и Австралии. Он снова сглатывает, ему кажется, что вместо легких у него просто два больших камня; Росс смотрит перед собой, хмурится и словно не понимает, что происходит. — Райкеру ты не говорил? Рокки хватает только на то, чтобы покачать головой. — Ты идиот? Как ты мог не сказать ему такое?! — вдруг громко восклицает Росс. Рокки хмурит брови и пытается понять, что так разозлило младшего, ведь это их с Райкером дело… Старший окончательно запутывается и откидывает голову на сиденье. — Слушай, я сам в шоке, и я просто не представляю, как сказать об этом Райку. Я надеялся, что до весны мы еще успеем провести кучу времени вместе, может, он съедется с Саванной, и тогда ему не будет так… — Что? — Росс, кажется, в одном шаге от того, чтобы толкнуть брата в плечо. — Съедется? А я должен один жить и ждать, пока вы вернетесь из своего охуенного мирового тура?! — Росс, подожди! — тут же восклицает Рокки и пытается взять его за руку, но Росс отдергивает ее. — Бро, я думал, что… я хотел, чтобы ты поехал с нами! Я бы уговорил папу и менеджмент… Мы бы что-нибудь придумали… Я… Я просто сойду с ума, если снова разлучусь с тобой дольше, чем на пару недель… Росс затихает и словно неверяще смотрит на него. Это продолжается несколько секунд — а может, минут, — пока он не заговаривает: — Ты хочешь взять меня с собой? Не Райкера? — Ну… вообще, когда я увидел расписание, я думал только о тебе. Я просто хочу, чтобы мы были вместе, я… черт, я и правда даже не подумал про Райка… Он проводит рукой по лицу, ощущая горючую смесь стыда и облегчения. Ведь он действительно думал только про Росса, про то, как поговорить с отцом об этом, как увезти его с собой… Райк во всей этой схеме не участвовал. А значит, Росс действительно значит для него немного больше, чем все остальные. Он слышит вздох младшего и смотрит на него. — Ну ладно. Я не против. — Не против? — Рокки вдруг чувствует возмущение: он был уверен, что Росс обрадуется. — В каком смысле ты «не против»? Ты не хочешь ехать? — Поехали поедим где-нибудь, — хмурится Росс, игнорируя вопрос. — Росс! — У меня желудок сейчас сам себя сожрет, поехали! — говорит он вдруг зло, поворачиваясь на Рокки и смотря ему в глаза. Рокки смотрит в ответ, пытаясь понять, какого черта происходит, потом заводит мотор и выруливает обратно на дорогу. Они проезжают мимо мотеля, старший поддает газу и надеется, что Росс дотерпит до следующего города, но через пятнадцать минут младший снова говорит про голод. — Господи, я сейчас тебя сожру, если ты не остановишься, Рокс! — раздраженно восклицает он. Рокки вздыхает и заворачивает к придорожному кафе с бургерами и картошкой фри по три бакса. Они заходят в светлое помещение, насквозь пропахшее жареным картофелем и маслом, и смотрят меню. Рокки оглядывается и чуть не закатывает глаза, ощущая себя героем плохого кино: за одним из столиков сидит Рэй и болтает с каким-то темноволосым парнем. — Черт, — шипит под нос Рокки, и Росс оборачивается на него. — Что? Старший тут же подводит его к кассе и говорит: — Закажи мне чизбургер, колу и среднюю картошку, я в туалет. Пока Росс смотрит на купюры, которые всучил ему старший, Рокки идет к тому столику и кивает поднявшему на него взгляд Рэю в сторону туалета. Парень тут же растекается в похабной ухмылке, но Рокки быстро заталкивает его в туалет и припирает к стенке. — Сто баксов, и тебя с твоим дружком тут не будет ближайший час. — Любой каприз за твои деньги, красавчик, — усмехается парень. На трезвую голову Рокки слышит британский акцент и успевает удивиться, сколько он тогда выпил, если не обратил на это внимание. Рокки быстро достает купюру из кошелька и кладет ее в ладонь парня, как в туалет входит его друг. — Трис, блядь, ну не прямо ж здесь! Пожрать уже нельзя нормально! Загребут же! Парень — Трис, как оказалось — лишь хлопает его по плечу, потом подмигивает Рокки и выходит, что-то разъясняя другу. Линч смотрит им вслед, дожидаясь, пока они выйдут из кафе, и возвращается к брату. После обеда Росс смягчается и словно добреет, а может, просто смиряется с новостью. Выкинув мусор с подноса, Линчи идут обратно к машине, садятся в нее, и младший, покусывая губы, смотрит на руки Рокки на руле. — М-м-м… Рокс, — наконец, произносит он. — А? — А когда мы приедем, где я буду жить? Рокки улыбается и смотрит на младшего. — А где хочешь? Можешь у мамы с папой, но вообще… у нас есть гостевая комната… или моя, например… — тянет он и усмехается, заметив улыбку Росса. — А мы… ну… мы ведь не сможем там особо… Райкер знает про нас, а остальные вряд ли воспримут нормально… Так что, может… Он выпускает смущенный смешок и смотрит в окно. Рокки видит, как покраснели его щеки, и в груди снова щемит от нежности; старший кладет руку на его бедро и слегка сжимает. — Что ты хочешь? — говорит он тихо, почти шепотом. — Остановить машину и сесть на заднее сиденье, — говорит Росс и смотрит на старшего, прикусив губу. Рокки тут же обдает жаром возбуждения; он быстро вспоминает, где здесь ближайшее подходящее место для такого, и давит на газ чуть сильнее. Росс спускается ниже на сиденье, и рука Рокки касается его ширинки. Тот усмехается этому, понимая намек, и обхватывает его член через джинсы, чувствуя, что тот уже почти твердый. Это заводит еще сильнее; он с трудом концентрируется, чтобы не врезаться во что-нибудь, но просто не может остановиться: проводит ладонью еще и еще, сжимает, а потом расстегивает его ширинку. — Нет, стой, — хрипло шепчет Росс, хватая его запястье. — Иначе можно будет уже не пересаживаться, — усмехается он. Рокки улыбается и убирает руку. Через пару минут он видит поворот в сторону леса, выруливает на него и заезжает чуть дальше, чтобы с дороги их точно не было видно. Делает глубокий вдох, как перед прыжком в воду, и выходит из машины, пересаживаясь на заднее сиденье. Росс уже там; младший залезает на его колени сверху и впивается поцелуем, и у Рокки тут же отшибает здравый смысл. Плевать на все условности, плевать на табу и запреты, он хочет его, он любит его, и ничто не помешает им быть вместе прямо здесь и сейчас. Он рьяно отвечает на поцелуй, задирает его майку, лаская соски, пока Росс нетерпеливо расстегивает свои джинсы. Кое-как он стягивает их с себя и принимается за ширинку Рокки; достав его член, он шумно выдыхает, словно дорвавшись, спускается на пол и берет в рот, и Рокки прошибает горячей волной возбуждения. Он откидывает голову, слегка подается вперед, на губы Росса, пропускает его волосы сквозь пальцы и вспоминает, как младший нажимал на его затылок, когда они делали это впервые. Неприличные звуки и крепкие пальцы младшего усиливают ощущения, и Рокки тянет брата вверх, чтобы не кончить слишком рано. — Приказывай, что делать, — шепчет вдруг Рокки, сам не ожидая это от себя, и глаза Росса тут же становятся дьявольски темными. Младший снова целует его, но теперь не нежно, а прикусывая губы, сжимая пальцами его шею, а потом резко разрывает поцелуй и поворачивает за подбородок голову старшего. — Подрочи себе, а я посмотрю. У Рокки голова идет кругом от этой резкой перемены: десять минут назад Росс не мог внятно сказать, что хочет заняться сексом, а сейчас говорит такое, от чего поджимаются пальцы на ногах. Рокки обхватывает свой член пальцами и проводит вверх-вниз несколько раз, выгибается и облизывает губы, наблюдая, как Росс одобрительно ухмыляется этой картине. Младший наклоняется к его шее, проводит языком, а потом резко прикусывает, заставляя Рокки зашипеть от боли; проводит ногтями по животу, убирает его руку с члена и ведет несколько раз, слегка царапая, заставляя Рокки извиваться под ним от смеси боли и удовольствия. Они смотрят друг на друга несколько секунд, Росс — темным возбужденным взглядом, Рокки — затуманенным, с трудом соображая, что происходит и есть ли вообще мир вокруг, или он сосредоточен здесь, в этой тесной машине; а потом младший садится на сиденье и шлепает по своим бедрам, намекая на новую позицию. Рокки сглатывает густую слюну, стягивает свои джинсы и садится сверху, замечая у Росса в руках смазку. Рука младшего ныряет между его ног, влажные пальцы ласкают вход, и один уверенно, твердо входит почти сразу целиком. Рокки зажмуривается, не веря, что это действительно происходит, кожа пылает огнем от взорвавшегося внутри возбуждения, он насаживается на палец Росса и вздрагивает от шлепка. — Не торопись, бро, я здесь все решаю, — вкрадчиво говорит младший. Рокки только кивает, внезапно чувствуя себя таким свободным, таким расслабленным… Когда в него входит два пальца, он только выгибается, облизывая губы и выпуская стон. Достаточно растянув его, Росс приставляет член ко входу и хрипло спрашивает: — Готов? — Ты здесь решаешь, готов ли я, — усмехается Рокки, видит ухмылку Росса и почти вскрикивает, чувствуя, как Росс начинает входить в него. Он сосредотачивается на пальцах младшего, впивающихся в его бедра, на его лице с зажмуренными от кайфа глазами, и проводит пару раз по своему члену, чтобы отвлечься от боли. Но Росс не дает управлять ситуацией: он сжимает волосы на его затылке, приближает его лицо к себе и целует. У Рокки темнеет в глазах от возбуждения, он опирается руками на сиденье сзади Росса и уже сам начинает насаживаться, наслаждаясь его властью. Правда, младшего не хватает надолго: он явно сам возбужден до предела, поэтому через полминуты он откидывает голову назад, зажмуривается и несколько раз содрогается, впиваясь пальцами в плечи брата. Рокки чувствует горячую жидкость внутри, упирается лбом в сиденье и кончает сам, насаживаясь еще несколько раз. Он замирает, делает пару глубоких вдохов и выдохов и кидает испачканную футболку на сиденье, а потом садится на нее сам. Росс все еще приходит в себя, Рокки любуется им и улыбается, думая, что все оказалось не так странно и пугающе, как ему казалось в самом начале. И стоило ли так переживать из-за их отношений?.. Его мысли прерывает Росс, притянувший его к себе за шею и впившийся в его губы поцелуем. Через минуту младший отрывается, смотрит снова смущенно и усмехается. — Жаль, что здесь нет душа, — хмыкает он, подтягивая к себе джинсы и выуживая чистую майку из сумки. Рокки вспоминает про мотель и качает головой. — Я предпочту ехать до Лос-Анджелеса, перепачканный в сперме и смазке, чем мыться в местных мотелях, — хмыкает он. Слышит смешок Росса и смотрит на него — раскрасневшегося и совершенно разморенного. — Может, поспишь тут? Он убирает мокрую футболку и кидает ее назад, расчищая сиденье для младшего. Тот кивает, тянется и ложится, пока Рокки пересаживается обратно на водительское. Когда он заводит мотор, Росс быстро подтягивается и целует его в щеку, и Рокки чувствует, что у них все получится. *** Глядя на Эла и Райдел, обнимающих Росса и расспрашивающих его о дороге сюда, Рокки понимает, как сильно устал. Хоть они и менялись местами пару раз с Россом, нормально выспаться в машине не удалось, и сейчас все, чего он хочет — сходить в душ и упасть часов на десять в мягкую постель. — Я пойду вздремну, — кидает он и шагает в сторону ванной, слыша, как Росс рассказывает что-то про самолеты. Рокки просыпается затемно: дорога заняла почти сутки, они приехали рано утром, а сейчас уже явно время ужина. Он встает, потирает глаза и пытается найти телефон, чтобы посмотреть время. Слышит из гостиной голоса родителей — те пришли повидаться с Россом — и напрягается. Из сонливости тут же вытягивают мысли о том, что это первая встреча Росса с Марком после того утра в 2012, а еще — что нужно любыми правдами и неправдами убедить отца взять младшего с собой в тур. Спустившись вниз и обнявшись с родителями, он садится в угол дивана и поглядывает на них и Росса, пытаясь понять, что происходит. По лицу младшего он видит, что тот явно напряжен; отец пытается держаться бодро, но избегает смотреть сыну в глаза. Рокки придвигается к Россу и прижимается плечом, надеясь подбодрить. Тот поворачивается и коротко улыбается ему; Рокки улыбается в ответ. Он вертит в руках стакан с водой и думает, стоит ли инициировать их примирение и вообще лезть в их отношения или дать Россу с Марком самим все решить. — Жаль, что Райк не приехал, — говорит вдруг отец, и Рокки поднимает на него взгляд, ощущая неуместный стыд. Райкер никогда не изъявлял желания вернуться или даже просто съездить домой, и сейчас Рокки вдруг кажется это странным. Может, стоило предложить ему поехать с ними? Или хотя бы спросить, почему тот никогда не говорит о Лос-Анджелесе… Пока родители обсуждают с Россом работу старшего, Рокки берет телефон и открывает диалог с братом. Рокки: «Райк, ты как? Не скучаешь там один?» Отправляет и, чуть подумав, сразу дописывает: «Может, приедешь к нам? Я куплю тебе билет. Не понимаю, почему не предложил тебе раньше…» Стучит пальцем по ободку телефона в ожидании сообщения, но тот не торопится отвечать. Рокки успокаивает себя тем, что Райк сейчас с Саванной, они наконец-то остались наедине в большом доме и наверняка устроили романтический вечер… Но в груди все равно скребет тревога. Проходит час, два, Райк все еще молчит, и Рокки уже не знает, куда себя деть. От раздумий отвлекает отец, который зовет его к машине, чтобы поговорить наедине перед их отъездом. Рокки наблюдает, как Росс неловко обнимается с Марком, покусывает губы и прикидывает, что может хотеть от него отец. Когда они выходят, Марк сразу раскрывает интригу: — Ты еще не говорил Россу про тур? Рокки отвечает. Ну конечно, о чем еще они могут говорить. Марк вздыхает, глядя куда-то вдаль, потом возвращается взглядом к Рокки и говорит: — Я знаю, что ты бы хотел взять его и Райка с собой. Год — большое испытание для семьи, вы вряд ли сможете увидеться, особенно во второй половине тура… Но менеджеры не возьмут его. Ты знаешь. Это исключено. — Но пап… — Это исключено, Рокки, — твердо и беспрекословно повторяет Марк. Рокки смотрит ему в глаза и не понимает, что скрывается за их выражением — злость, раздражение… страх? И тут вдруг в нем поднимается гнев. Какого черта Марк решает, как им жить? Какого черта он ставит им несуществующие границы? Рокки ждет, пока гнев внутри достигнет точки кипения, набирает воздуха в легкие и говорит: — Знаешь, что, пап? Нет, стой! — тут же поднимает он руки, чуть только Марк открывает рот, чтобы возразить. — Выслушай меня. Я знаю, что тебе пришлось отдуваться из-за ухода Росса и Райкера, что ты получил гораздо больше проблем, чем говорил, и теперь отвечаешь за нас всех головой. Не думай, что я не понимаю твоей ответственности. Но знаешь, что? — он подходит почти вплотную и смотрит отцу в глаза. — Я никуда не поеду без Росса. С места не сдвинусь. Я знаю, чем это грозит нашей семье, и мне плевать. Считай меня безответственным неблагодарным ублюдком, но я не отступлюсь. Ты думаешь, что дал нам признание, славу, деньги… но забываешь, что т… что они у нас отобрали. И что могли бы отобрать. И если бы не Райкер… — Рокки сглатывает, снова чувствуя прилив стыда за то, что не поехал с ними. — Они отобрали у меня свободу, взяли в рабство, заставив отрабатывать контракт за пятерых, и я не позволю им отобрать у меня еще и Росса. Делай что хочешь, но я никуда без него не поеду. Рокки видит, как Марк тяжело вздыхает, молча смотря в глаза, а потом устало говорит: — Хорошо. Я тебя понял. Мы поехали. Марк зовет Сторми, та обнимает сына, говоря что-то ободряющее с улыбкой, будто все прекрасно, но Рокки чувствует горький привкус поражения. Он знает, что означает эта его фраза — я тебя услышал, но мне плевать. Он провожает взглядом машину и вздрагивает, когда рядом оказывается Росс. — Вы говорили о туре? — Ага, — сглотнув, кивает Рокки. Росс шумно втягивает носом воздух и ковыряет носком ботинка землю. — Он не возьмет меня, — утверждая, а не спрашивая, говорит младший. Рокки снова чувствует гнев. — Возьмет. Вот увидишь. Иначе я никуда не поеду. Он смотрит на Росса, но тот лишь хмыкает, и у Рокки обрывается что-то внутри. — Ты знаешь папу… — Ты мне не веришь? Думаешь, что я не могу настоять на своем? Что я тряпка? — Рокс, я этого не говорил… — Я докажу, что мне можно доверять. Что я что-то решаю в этой чертовой группе! Ясно? — выпаливает он, оказываясь перед лицом младшего. Тот смотрит непонимающе и, кажется, слегка испуганно, и Рокки делает шаг назад, не понимая, что на него нашло. — Да я верю, бро, я верю в тебя, но причем тут это… Дело в папе и продюсерах, они просто не хотят и на милю подпускать меня к группе, напоминать фанатам обо мне, чтобы не ассоциировать группу с провалом… Я понимаю, просто… — Все будет хорошо. Я добьюсь своего, — говорит Рокки уже не так твердо, но все еще решительно, и берет младшего за руку. — Я верю, Рокс, — улыбается грустно Росс. — Вот только они тебя на органы продадут, если ты не будешь делать, что они говорят, — он отворачивается и шумно вдыхает. — Бро… — Рокки тянет его за руку к себе, но Росс не поворачивается; старший ощущает дежавю и разбивает его, приобнимая брата за талию и утыкаясь губами в висок. — Бро, перестань. Ты ни в чем не виноват, — шепчет он и оставляет короткий поцелуй. — Я сломал вам жизнь, Рокки, — шепчет едва слышно в ответ Росс. — Я просто сломал вам всем жизнь.