Нежданная альтернатива

Джерард доверительно поманил Мечислава к себе. От этого жеста можно было ожидать чего угодно, даже будь он оборотнем. Но Стилински подошёл к нему, пока Виктория сервировала стол.  — Говорят, когда сердце друида чернеет от горя и злобы, он и сам не знает, кем становится ровно до того, как не начнёт убивать. — Прошептал охотник. — Скольких ты убил ради силы, сынок?  — И кто же даёт вам такие сведения, мистер Арджент?  — Просто Джерард. — Пенсионер положил трясущуюся руку на плечо Мечиславу, которому хотелось сбросить её, но он не сделал этого. — Мне сказала об этом Клаудия.  — Вы были знакомы с моей матерью?  — Когда мир перевернётся, корни станут ветвями. — Едва слышно шепнул старик. — Прошу меня простить — пора принимать таблетки. — Добавил он в полный голос. Это выглядело странно. Мечислав, конечно же, помнил об Иггдрассиле, но он был метафорой электромагнитного поля и сказкой, которая должна была объяснить людям, страдающим из-за малого ледникового периода, что есть и другие страны, доступные для набегов, и только слепой кретиноид не рассмотрел бы связь с Неметоном и сорок второй параллелью. Джерард любопытно поглядывал на молодого Стилински, но, проглотив пару капсул, спрятал пузырёк в карман пиджака и встал из-за стола.  — Я могу предложить тебе экскурсию по нашему дому, мальчик. Вдруг тебе нужно в уборную, но ты стесняешься сказать об этом Виктории. Охотница, расставляя бокалы, хмыкнула, но, по всей видимости, отпустила гостя с тестем.  — Не хочу показаться странным, Джерард, но не могли бы вы показать мне библиотеку? Говорят, ваша семья имеет в коллекции весьма примечательную книгу.  — Сразу к главному блюду, да? А как же аперитив?  — Мне ещё нет двадцати одного. Джерард задумчиво поглядел в сторону двери библиотеки, а Мечислав даже предположить не мог, в чём старик видит выгоду сейчас.  — Кровь — сок совсем особенного свойства.  — Не видел пудель этой штуки странной: вскочил — и вмиг переменился вид.  — А ты любишь классику. — Немного удивлённо произнёс Джерард. — Не то, что Эллисон. Боюсь, моя кровь давно ушла в землю и там, где она пролилась, растут виноградные гроздья. Старый охотник выудил ключ из жилета костюма и отпер дверь.  — Советская классика?  — Всё взаимосвязано, мальчик. Пока ты не увидишь полную картину, не узнаешь и истинную природу вещей, происходящих, на первый взгляд, по совершенно разным причинам. Библиотека была такой, какой её и помнил Мечислав — широкие полки антикварных шкафов, запертые за стеклом, полнились книгами, стоящими корешками к стене, чтобы не выгорать на солнце и оставить простор для дыхания страницам. Скромные маркировки европейской универсальной десятичной классификации удобно разделяли отрасли знаний, хотя добрая треть коллекции состояла из художественной литературы. Раньше её было больше. Перед окном стоял хороший дубовый читательский стол, на столешнице которого, в затенённом углу, стоял ксерокс. В этом мире Ардженты были практичнее, хотя, проходя по коридору, Мечислав видел фортепиано — обязательный инструмент их классического воспитания, развивающий моторику пальцев. О, как же Кейт его ненавидела. Стилински интересовал девятый отдел, потому медик прошёл к дальнему шкафу, следуя указателям, пока Джерард продолжал изучать его.  — У тебя нюх на хорошие книги, так ведь?  — Хорошее начинается с литературы, мистер Арджент. — Ответил Мечислав, открывая дверцы книжного шкафа и выуживая из него самый объёмный и старый на вид том.  — Ты должен знать, что эта книга не покинет дом, но ты всегда можешь сфотографировать страницы или сделать ксерокопию. Напоминать о том, что их нельзя постить в вашем интернете, думаю, не стоит. Верно?  — Я не копимист. Но вот копиистом быть приятно, сэр. Так, что вы говорили о крови? Джерард закрыл дверь за собой.  — Я дам тебе флакон авансом, мальчик. Как-никак, мы с твоей матерью сотрудничали.  — Даже когда Кейт подожгла дом Хейлов? Не поймите меня неправильно, я не хочу ворошить былое или осуждать поступки вашей дочери, но моя мать умерла оттого, что пыталась контролировать пламя. Джерард хрипло рассмеялся, но его смех перешёл в кашель.  — Дитя, ты хочешь казаться вежливым в своём невежестве. Ты напоминаешь мне Криса в молодости. Но тебя никогда не беспокоило то, что твоя мать умерла в один год с Лоррейн, когда мы уехали из города, как и большая часть выживших Хейлов, а сейчас мы все снова в сборе? Подумай над этим. Старик взял более тонкую книгу, стоящую рядом с бестиарием и протянул её Мечиславу, а затем вышел из комнаты. Удивлённый медик сел за стол, осматривая, в первую очередь, бестиарий: пролистал устав семьи, клятву древних охотников, гимны и генеалогическое древо, просматривая разделы оборотней, банши и дараков. Он пропускал совсем уж сюрреалистических существ, вроде исчезнувшей гильдии алхимиков «guerisseurs de la peur», уничтоженных оборотней-ягуаров, филиппинских асвангов, румынских вампиров и японских ёкаев. Уничтоженные существа с полным описанием посмертных вскрытий его не интересовали. Большая часть информации была суевериями и конспирологией шестнадцатого века.  — А где рептилоиды? Мечислав посмеялся над собственной шуткой. Или нет. Ему предстояло чертовски много ксерить. Медик раздражённо вздохнул, копируя страницы. Джерард не мог подсунуть ему книгу просто так, хотя это и была краеведческая литература, стоящая не в своём разделе. Открыв том «История образования и расцвета Бикон Хиллз», он монотонно просматривал материал об основателях города: Арджентах, Хейлах, Мартинах, Вале, Гажос, Блейках и, как ни странно, Финстоках. Остальные фамилии не были знакомы. Возможно, эти семьи слились с другими или прекратили существовать. Его внимание привлекла фотография городского музея, где на одной из колонн был изображён схематический цветок с пятью лепестками, насколько мог понять Мечислав. Однако, на следующей фотографии здания, сделанной через год, символ уже был закрашен. Также в статье упоминалось подобие бомбоубежища, найденного под музеем и реставрированного во время холодной войны. Такие же помещения были обнаружены и под другими строениями, но открыть их не удалось. Например, одно из помещений было обнаружено при строительстве школы в сорок первом году двадцатого века. Перевернув страницу в ожидании продолжения, Мечислав обнаружил старую чёрно-белую фотографию — это был групповой снимок. На нём рядом стояли пятеро человек. Или это были не совсем люди, учитывая специфику города. Группа находилась в каком-то подвальном помещении — окон на фото не было. Он сразу же узнал мать, совсем ещё молодую. Может быть, это были восьмидесятые. По левую руку от неё стоял человек в военной форме — у Джерарда тогда ещё не было лысины. По правую стояла женщина из сна Лидии — Лоррейн Мартин, ещё не седая бабушка. За ней гордо держалась смуглая девушка с объёмной причёской, типичной для тех времён. Мечислав не знал, кто она, но в чертах её лица и тоне кожи, отражённой в монохроме, было сходство с его убийцей. Выходит, мать Дерека была хорошо знакома с Джерардом. Это было странно. Но ещё странные было обнаружить на снимке Дженнифер, словно прячущуюся за плечом военного — друидесса выглядела так, будто фото было сделано вчера, только одежда и причёска были другими. Фотография давала больше вопросов, чем ответов. Зачем собралась эта пятёрка? Стилински быстро сфотографировал артефакт прошлого и перевернул его, надеясь увидеть ответ на другой стороне, но там был только странный символ того, что он раньше посчитал цветком — это были пять схематических глаз, встроенных как лучи идеальной пентаграммы. Он заснял и символ.  — Homo homini amicus est. Реплика подкравшегося Джерарда не могла не застать врасплох Мечислава, и он чуть не в крикнул как девица в беде.  — Homo homini lupus est, Джерард. Стилински обернулся, глядя, как старик делает надрез на запястье рядом с подобным шрамом и кровь первого мудреца наполняет затейливый флакон.  — Ты не должен слепо верить ни одному человеку на этом снимке для своей же безопасности. Возьми. Но я требую, чтобы ты привёл ко мне Дженнифер к полнолунию.  — Вы приехали только сегодня, как я понимаю. Вы созванивались с ней?  — Мне это не нужно. — Старик постучал по виску. — Там, где нельзя идти прямым путём, тропы пересекаются. И только она могла отправить тебя в этот кровавый квест. Мечислав положил флакон во внутренний карман куртки и, бережно закрыв, отложил книги, чтобы забрать ксерокопии.  — Эта книжонка даже не оригинал, ты зря тратил время. — Арджент похлопал Стилински по плечу и наклонился ближе, невольно вызывая дрожь опасения у медика. — Когда мир перевернётся, корни станут ветвями и только скрытое око будет наблюдать падение листьев. А теперь тебе пора идти — я и так долго тебя терпел.