Счастье возможно

      — Итак, что я могу для вас сделать? — спросил Крюкохват после взаимных приветствий.       — Ну, во-первых, Гере магия Певерелл изменила имя на Герду, это надо зафиксировать, — произнес Герман. Девочка возложила все юридические нюансы на мальчика, ибо Гермиона в этом неплохо разбиралась.       — Это уже, — улыбнулся гоблин, поглядывая на этих детей, пытавшихся предусмотреть все.       — Во-вторых, нужен адвокат, а лучше два — для общения с Хогвартсом в постоянной готовности, — задумчиво сказал Герман, помнивший их школьные годы. — Документ на кресло, указание о необходимости диеты и страшные угрозы, а то Дамблдор…       — Сделаем, — кивнул Крюкохват. — Еще что-то?       — Штат бретеров, которые будут защищать нашу честь от любителей… — улыбнулась Гера, вспомнив Малфоя.       — Ого, — удивился гоблин. — Основательно, но это тоже сделаем.       — Пулемет бы, — протянул Герман, забывшись.       — Ага, — кивнула девочка, рассмеявшись. — Гатлинг! И никаких проблем. Простите, Крюкохват, это у нас шутки такие.       — Хорошо, — оскалился гоблин. — Все будет готово в течение недели. Артефакты обоих родов?       — Запас карман не тянет, — меланхолично сообщила Гера. — Забыла! А кто у нас Избранный-то?       — Лонгботтом, — коротко сообщил Крюкохват. — Его бабушку и родителей убили, а он воспитывался у дяди.       — Соболезную, — кивнула девочка. — Хорошо, мы тогда за покупками.       Покинув банк, на этот раз через парадный вход, в сопровождении охраны и Маргарет дети двинулись по аллее. Нужно было зайти в аптеку и купить книги, все остальное у них уже было. Сова прилетела позавчера в гордом одиночестве, принеся письмо для мистера и миссис Равенкло, в котором сюрпризов не было, кроме контракта на обучение, в котором обнаружились интересные пункты после нанесения проявляющих чар.       Злобно оскалившийся Герман удалил пару пунктов, добавив от себя «для объема», как он заявил. Теперь контракт должен был продлеваться каждый год, без возможности автоматического продления. Соответственно, и плата вносилась за год. Регламентировался запрет на любые наказания от школы, в любом случае Хогвартс должен был связываться с представителем рода. И вот эти пункты, укрытые аналогичными чарами, улетели обратной совой. Гера, предполагавшая, что Дамблдор вряд ли прочитал, что подписал, убедившись в сохранности скрывающих чар, теперь только тихо хихикала.       День рождения любимой Герман хотел справить с шумом и гамом, но Гера его очень попросила просто посидеть с ней. Девочке было страшно. Несмотря на все меры, несмотря на наличие юристов, они ехали в школу выживания. За спиной у них была только Маргарет и туча нанятых специалистов. Женщина пыталась согреть детей, но получалось не всегда. Иногда они ластились к ней, а иногда уходили куда-то внутрь себя, будто переживая какую-то трагедию.       Но тортик Гера получила, и вот когда Маргарет увидела, как девочка реагирует на простой торт со свечками, она что-то начала понимать…       Вечером счастливая Гера лежала рядом с Германом, обнимая его и наслаждаясь присутствием любимого. Ей очень не хотелось ехать в Хогвартс, но пока что их обоих мало кто спрашивал, даже то, что мальчику удалось изменить контракт, было чудом. Гера не знала, как будет одна в спальне, без него, и ожидание этого очень пугало. Поэтому она пользовалась каждым мгновением, чтобы побыть с ним.       — В школе придется собраться и ждать опасности в любой момент, — вздохнула девочка. — Как я буду в спальне с моими проблемами — вообще не понимаю.       — Ну, я тебе помогать буду, — улыбнулся Герман.       — Ка-а-ак? — удивилась Гера. — Мальчика же нельзя в девичьи спальни…       — Сразу видно, что аврором была, думать не любишь, — хихикнул мальчик. — Мы с тобой официально супруги, понимаешь? Нет? Нам положена своя спальня просто по закону и по уставу Хогвартса.       — Честно? — девочка привстала, чтобы с надеждой взглянуть в глаза любимого.       — Я тебя хоть раз обманывал? — как-то очень нежно спросил Герман.       — Нет… Ты самый лучший… — прошептала Гера.

***

      Проходить сквозь барьер им, как вполне так себе аристократам магического мира, было абсолютно не нужно, поэтому Гера и Герман, в сопровождении Маргарет и достаточно внушительной группы охраны, оказались на платформе. Казалось бы, хорошо забытый Хогвартс-Экспресс пыхтел паром у самой платформы, а вокруг носились школьники различных возрастов и социальных положений.       Стоящий неподалеку лорд Малфой сразу же заметил появившуюся группу магов, но, узнав среди охранников европейского чемпиона по дуэлингу, подходить не спешил. Грустно попрощавшись с Маргарет и охранниками, уже привыкшими к этим двоим так много пережившим подросткам, о чем говорила седина в их волосах, Герман повез Геру к вагону. На свое счастье, Люциус вовремя заметил, что его не самый умный отпрыск вознамерился что-то сказать, поэтому без затей заткнул тому рот перчаткой.       — Драко, прежде чем что-то сказать, — назидательно сообщил старший Малфой младшему, — посмотри на герб и подумай, хочешь ли ты связываться с европейским чемпионом по дуэлингу, который находится в свите этих аристократов.       Драко, несмотря на всю свою импульсивность, дураком не был, поэтому, увидев герб на мантиях, закрыл рот самостоятельно. Оскорбления в таком древнем роду, скорее всего, смываются только кровью, а папу он все-таки любил.       Артефактное кресло само вошло в вагон, протолкавшись до купе, где и остановилось. Подумав несколько секунд, Герман пересадил свою девочку на сидение вагона, а кресло сложил. Гера чувствовала себя достаточно странно: с одной стороны, все начиналось заново, а с другой — здесь она аристократка, ни разу не избранная, еще и убежать можно в любой момент. Правда, после такого побега Хогвартс легче будет заново построить, но это же детали?       Герман наблюдал за Герой и за дверью, ожидая, когда поезд тронется, чтобы можно было запереть дверь и уложить любимую отдыхать. Дверь внезапно распахнулась, являя расхристанного молодого человека, который, не поздоровавшись, высказал свой гнев из-за отсутствия в купе Избранного, после чего скривился и убрался восвояси.       — Это что было? — несколько ошарашенно поинтересовался Герман.       — Это Поттер, судя по всему, — вздохнула Гера. — Глаза зеленые, волосы черные, мозгов нет. Точно Поттер.       — Самокритичненько, — хихикнул мальчик.       — Слава Мерлину, я не из них! — с чувством высказалась девочка. — Ведь если бы… то… — она всхлипнула.       Если бы Гере оказали помощь, если бы согревали семьей, если бы не избивали… Доктор Кастори был честным с ними и особенно с девочкой. Он честно сказал, что если бы не били, не уродовали суставы бегом и «спортом», не унижали и кормили бы по-людски, то она сейчас бы ходила. А так…       — Тише, любимая, — привычно обнял Геру мальчик. — Все будет хорошо.       — Надо Маргарет сказать, пусть напишет что-нибудь не самое приятное Поттерам, — оскалилась девочка.       — Мстительная ты у меня, — улыбнулся Герман.

***

      — Минерва, запомни, — наставлял заместительницу Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор. — Все внимание на Избранного и на его друзей — Уизли и Поттера. Будь очень осторожной с Равенкло, мало того, что древний род, так еще и из семьи Основательницы, нам проблемы не нужны. И не приведи Мерлин, назовешь ее калекой.       — Но Альбус! — вскричала МакГонагалл. — Она же действительно калека! Зачем нам тут такие?       — Помолчи, Минерва, — раздраженно бросил в декана Гриффиндора жалящее директор. — Ты, как твой факультет — никакой попытки подумать! Услышу, что обозвала эту калеку как-либо, устрою тебе Круциатус минут на пять, ты меня поняла?       Минерва МакГонагалл отлично поняла Альбуса, который в последнее время выглядел одержимым какой-то странной идеей. Причем суть идеи он не рассказывал никому, отчего в умственном здоровье директора Дамблдора начали сомневаться даже коллеги.