Краски жизни (редактируется)

Не так уж много людей хотят быть свободными. Рабство затягивает как пьянство. Сначала думаешь: скоро все брошу, еще немножко — и все, — а потом незаметно начинаешь думать: а зачем, собственно, бросать?

      Обговорив все детали с Огаем, в скором времени Накахара и Фукуда выдвинулись на задание. Место проведения сегодняшней операции — офис здания одной из компаний весьма крупной компании, производящей технику. Огай поручил разобраться с непорядками, происходящими в её стенах. По предварительным данным, в подвальных помещениях, в ночное время велись торги людьми, сопровождающиеся, к тому же, шоу, устраиваемому для богачей Йокогамы и ближайших к нему городов. И ладно бы ещё, если бы это были простые люди, так нет же, одарённые. Существование такого место — оскорбление Порта, а к тому же риск: не хватало ещё, чтобы появилась новая «непростая» организация в городе.       Но ничего, Мэйдзи Санрику, как теперь именовали разрушительный дуэт Фукуда и Накахары, справятся с беспорядком. Не зря же их прозвали в честь одного из страшнейших стихийных бедствий в истории Японии, произошедшего в ночь на 15 июня 1896 года на острове Хонсю.

***

— Итак, время пришло, — усмехнулась Аими, натягивая на лицо маску и растворяясь в ночной тиши, а Чуя последовал за напарницей. Мэйдзи Санрику были готовы начать бойню.       Гости ночного шоу начали собираться у входа. Охрана, стоящая у двери, постепенно пропускала пришедших внутрь. Для того чтобы получить возможность пройти в здание нужно было предъявить приглашение. Без него не войти. — Приглашения, — Чуя почти беззвучно цокнул, — м-да, морока, — Чуя хохотнул, — впрочем, с закрытыми мероприятиями иначе и не бывает, — он начал внимательно оглядывать всех вокруг. Взгляд стремительный, острый, нахальные и игривый, такой как у хищника, выискивающего свою добычу. — Нам нужно пробраться внутрь, только вот вопрос «как»? — Фукуда задумалась, в то время как Накахара, стоящий рядом с ней, уже начал разминать руки, готовясь к тому, чтобы получить пропуск силой, отняв у кого-нибудь. — Ну нет… — Аими запустила лёгкий ветряной поток, который в нужный момент превратился в заслон, преградивший Чуи дорогу. После Фукуда словила возмущённый взгляд, в котором так и читалось: «Мать твою, какого чёрта?» — Нас могут заметить, мы не знаем, может того, чью голову ты сейчас познакомишь с кирпичной стеной, там внутри ждёт кто-то. Потеряшку не найдут и запаникуют, а нам это надо? Сорвём им планы раньше времени и провалим задание. Уверен, что хочешь слушать нотации и возмущения Мори? — Аими лёгким движение руки убрала воздушный поток, кого услышала «будь по твоему» из уст Накахары. Он был не очень доволен, но всё же, хоть и не хотя, но уступил напарнице. — Твоя взяла, но я всё ещё не знаю, как мы будем решать проблему иначе. Есть у тебя идеи? — Чуя казался раздражённым, но в его глазах читалось и любопытство. Что-что, а наблюдения за подругой всегда были увлекательнейшим занятия, как в детстве, таки сейчас. — Есть, — в глазах появился огонёк азарта. — Я скоро вернусь, подожди меня немного. — девушка исчезла через миг, а Накахара не успел даже и слова сказать поперёк.       Прошло минут десять, и Аими вернулась, но не с пустыми руками. В руках комплект чёрной одежды предназначенный, по всей видимости, для Чуи, ведь наряд самой девушки уже сменился. Пальто, блузка, брюки и следы макияжа исчезли с лица, а на их месте теперь были мрачные тёмно-серые балахоны. Во второй руке маска японской лисы — кицунэ, фиолетовая и зловещая. За спиной две катаны, сложенные крестом. Волосы заплетены в тугой пучок. Образ внушал страх, опасностью от неё несло за километр. Аими — воин, и этого не отнять, никто не искоренит в ней этой абсолютной силы, поистине дьявольского гнева и натуры хладнокровной убийцы — Возьми и надень, — девушка подала ему чёрный плащ-накидку и маску, простую без рисунков и узоров, не привлекающую внимание. — А, позволь спросить, зачем? — парень удивлённо выгнул бровь. — Просто иди рядом и ничего не говори, сам всё увидишь, — Аими больше ничего не сказала, закрыла лицо и, дождавшись пока Накахара переоденется, уже вместе с ним пошла ко входу.       Дорогу преградил охранник. — Предъявите приглашения, — голос скрипучий, глухой, с ноткой скрытого раздражения. Работа явно не приносила удовольствия. — Я думаю, что мне не нужно предъявлять своё приглашение, — голос Аими был холодный, жёсткий и резкий, словно сталь. От него бросало в дрожь. — Простите мисс, но… — начал было мужчина, но Фукуда вскинула руку и неторопливо начала сжимать её в кулак, вместе с этим охранник начал задыхаться, он пытался глотнуть хотя бы капельку драгоценного кислорода, но вырваться из цепкой и, вместе с тем, неосязаемой хватки Аими, но без успешно. — Я неясно выразилась? — спросила Фукуда и сдавила ещё сильнее, да так, что у неё самой суставы звучно хрустнули.       Мужчина прохрипел извинения и был отпущен. — Живи пока, — рыкнула Аими, отряхивая руки, словно только что испачкалась в чём-то. Демонстрация силы, призрения и недосягаемость — лучшее оружие, когда дело касается запугивания.

***

Люби до смерти. Мне в любви Конца не увидать. Ты оттолкни, и позови, И обними опять.

— Дорогие зрители, наши уважаемые гости, дамы и господа! Мы хотим поприветствовать вас на сорок четвёртой ночи серии боёв нашего клуба! — слова эхом разлетелись по всему залу, а в ответ на них раздались оглушительные аплодисменты и восторженные восклики: все зрители с нетерпением ждали начала представления.       Софиты один за другим начали зажигаться. Все они были направлены на боевое поле, где уже выстроились будущие дуэлянты. — Для тех, кто с нами впервые расскажу о предстоящей программе. Вначале мы проведём серию боёв, а после — аукцион, на котором вы сможете продать или приобрести новые игрушки для своей коллекции!       Ведущий говорил свою речь, напоминал о ставках, призах за победы, правилах, которых, по сути, нет, мерах предосторожности и всём прочем, чтобы было; прямо скажем, абсолютно не интересно для зрителей, которым не терпелось посмотреть шоу и пополнить свои и без того тугие кошельки деньгами.       Чуя сигнал зубы до скрипа, недовольно цокнув. Ему было тошно смотреть на "игрушек": закованные в кандалы по рукам и ногам, с намордниками на лицах, с абсолютно безжизненными лицами.       Кожа многих из них в страшных резаных, колотых, ушибленных, рваных, рубленных, разможенных, укушенных и огнестрельных ранах, некоторые из них дошли до стадии нагноения, что свидетельствовало о полной антисанитарии и отсутствии какой-либо медицинской помощи пострадавшим, вероятно, также и многократных пытках и избиений, а выпирающие кости и синяки под глазами о нехватке солнечного света и скудном питании.       Почти все стоят с опущенной головой - они смирились со своей участью и уже не надеяться увидеть белый свет и освободиться.       Чуя отворачивается: сколько бы лет он не работал в мафии, сколько бы трупов не видел, — своих или чужих, никогда не привыкнет к таким зрелищам. Чем эти дети заслужили подобное?       Наблюдая все эти страшные картины и слушая сладкие речи ведущего о жестокости и несправедливости по отношении к обычным людям, которым просто не посчастливилось оказаться ни в том месте, ни в то время и их захватили, Аими с трудом держалась и в попытках сдержаться гневный порыв разнести здесь всё вокруг, вонзая себе во внутреннюю сторону ладони ногти рвя кожу до крови, в мясо. Это замечает Чуя и осторожно берёт темноволосую за руки, встаёт со спины и обнимает, пытаясь вновь успокоить девушку, которая была уже на приделе. — Игрушки… — слетело с губ Аими. Её левая ладонь крепко сжалась в кулак.       Запах крови. На внутреннее стороне ладони появились глубокие следы от ногтей. Маска равнодушия начала тихонько отклеиваться. Ей не всё равно.       Внезапно рука Аими соприкоснулась с чем-то тёплым. Чуя осторожно разжал кулак напарницы. — Мы спасём их, я тебя обещаю, — прошептал он еле слышно.

***

      Прошло несколько боёв, в самом конце судья объявил победившего парня. Высокого роста, довольно крупный он выделялся на фоне остальных привели его, словно VIP-персону, в отдельном порядке. Волосы цвета молочного шоколада, отливающие рыжеватым оттенком, глаза ясные, небесно-голубые, но когда он начинает использовать свой дар становятся красными как огонь. Кожа смуглая и выглядит намного более здоровой, чем у остальных «игрушек».       Этот парень на вид лет пятнадцати-шестнадцати обладает способностью управлять огнём и электричеством, в качестве производной. Искусен и натренирован, в отличие от большинства других пленённых одарённых. Ловкий, хитрый и неимоверно развит физически. Все остальные проигрывали ему с треском. Даже взрослые ничего не могли сделать против этого «бойца солнца», как его здесь называют, что уж говорить о маленьких детях, которые мало того, что были младше, так ещё и здоровьем особо хорошим не отличались. Единственный сумевший составить ему хоть какую-то конкуренцию, так это другие были детьми и не могли соперничать с тем, кто был их намного старше. — Я рад объявить нашего сегодняшнего победителя: Бойца Сол... — не успел ведущий объявить о безоговорочной победе фаворита, как его резко прервали. — Позвольте я оспорю ваше заявление, сэр... - шаг, ещё шаг, а затем прыжок и вот на сцену вышла леди в чёрном, чью лицо было не разглядеть под плотным капюшоном. — Кто ты, такая, чтобы вмешиваться? - и вновь его прервали. — Кто я? Ох, какая жалость, что приходится представляться... — на лице появилась злорадная усмешка. — Моё имя Рейко и я пришла по ваши насквозь проснувшись души... — в один миг она обнажила клинки.       Лезвия прошлись по воздуху, оставляя за собой мутные полосы. Пространство искажалось, не выдерживая мощи выпада. Эти слова разлетелись по залу. Вокруг зашептались: «Рейко?», «Призрачная лиса?», «Неужели это она?», «Та самая, что ль?».