Расскажи мне Рудольф о смерти своей

Ты однажды спросил меня смертный мой друг, Что я помню о жизни, о прошлом? Где бывал, чем дышал, что я видел вокруг, С кем гулял по тропинкам заросшим? Зарывался ль в снегу, с папой резался в гольф — Ну, хоть что-то из тленного мира… Ты молил: «Расскажи мне о смерти Рудольф, что в тебе возрастила вампира». Неужели мой друг, тебе хочется знать, Как душа, умирать не хотела? Как рыдала она, не желав улетать, Покидая мальчишечье тело… Я не помню всего, уж три века прошло… Но бывает, мелькают картины. И день смерти своей я запомнил на зло, Что мечтал позабыть средь рутины. ***** Три столетья назад жил обычный юнец, И ютился под солнечным пледом. Был он весел, игрив, а порою, был льстец, Да — у девушек слыл сердцеедом. На рассвете любил с печенюшками чай И плескаться в багряне заката. Улыбался, мечтал и грустил невзначай — Только это всё было… когда-то… По ночам у окна он сидел в тишине, На стекле повествуя узоры. В облаках белокрылою птицей во сне Всё парил, покоряя просторы. Он любил слушать музыку вешней воды, Что искрилась от лунного света. Он был просто ребёнком, как «Я» и как «Ты»… Только где же, о небо, всё «это?!» «Ну, а дальше… а дальше, скорей расскажи» - Ты просил тишину разрывая. Ну, а дальше подкинула жизнь виражи — Чёрных воронов вырвалась стая. И, однажды в наш дом, словно грозы с небес Ворвались непонятные люди: Меч в руках зазвенел, взор, как огненный блеск Прожигал моё сердце до жути. Злато, деньги просили отребья отдать! На раздумье отвесили сутки. Но страдать я не мог… из-под слёз наблюдать, Как родных истязают ублюдки! Я был юн… слишком глуп, но с оскалом возник Облик мой, будто хищного волка! Я не знал и ни ведал, что жизнь через миг Разлетится на сотню осколков. Я метнулся на них! Слышал — стонет отец — Издевались, бросая укоры… Что мог сделать тогда малолетка-юнец, Супротив обезумевшей своры? Свирепея, бросался на них вновь и вновь, Словно ястреб на мелкую птицу! Взмах меча. Я упал. Только алая кровь Растекалась, «обняв» половицу. Мне осталось чуток, боль моя горяча, И картина застыла немая… Я последнее помню, как громко крича, Мать прощалась, к себе прижимая. Спросишь больно уйти в мир иной, человек? Больно! Смерть — то, ни в пьесах антракты, Когда сердце в груди застывая на век, Отстучало последние такты. Ощущал, как под веками стыла слеза В ожерелье ресниц миловидных. И мирок мой померк, застилая глаза, Умирал… тяжко… рано… обидно!                         ***** «Расскажи мне еще, мой вампир дорогой» - Ты просил меня снова и снова… И сжимая мне пальцы горячей рукой, Чуть не плакал от каждого слова.                         ***** Я очнулся во мраке звенящей тиши, Что меня разъедала шакалом: Средь пустынного склепа, нутро потрошив Боль вернулась, обрушившись шквалом! Я увидел в момент сущий «ад» пред собой: Он коробил по коже венозной! И я взвыл, что есть сил: «Отпустите домой!» А в ответ тишина — слишком поздно! Я был жив или мертв? Что случилось со мной? Почему моё тело бледнеет? И уже я не чувствовал боли шальной, А клыки мои стали длиннее. И в глазах пелена цветом крови встаёт, Как-то странно — приятен мне холод. И, как раньше душа не свербит, не поёт, Лишь звериный трепещется голод. Еле слышно вдали чей-то голос позвал, Что метался в загробье безликом. Я увидел мужчину, который… летал? Он представился мне Фредериком. Его огненный взгляд выедая до дыр Низким басом гласил бесподобно: С возрожденьем, сынок! Ты на веки вампир! И дитя нашей жизни загробной. Ты хорош и умен. Не хотелось отдать Тебя в руки «смертельного» плана; Я тебя обратил: будешь жить и летать - Станешь частью вампирского клана! Ты бессмертен теперь: твоё время — вода. Гроб заменит привычное ложе. О рассветах малыш, позабудь навсегда - Ты вампир, так что, будь осторожен! Склеп — твой дом! Тьма — твой мир! В жилах плещет ихор! Кровь людская — несменные яства… И огнём Сатаны будет полон твой взор, Чувства смертных, сменив на коварство! Ты забудешь друзей и не вспомнишь свой дом Там, где были цветы у камина. И поселится в сердце бессмертном твоем Только чернь и тягучая тина. Ты забудешь ручей, из которого пил. Первый луч у окна на рассвете. Ты забудешь про всех, кого раньше любил - Ты «один» на безумной планете.                         ***** Человек прижимал меня крепко к себе, Умываясь слезами от боли — Только он понимал, что в вампирской судьбе Нет ни счастья, ни смеха, ни воли. Нас не любит никто, мир по горло жесток. Наша жизнь, что ни день, то проклятье: Все мечтают засунуть мне в глотку чеснок И гвоздями прибить на распятье! А я просто живу. Глупо это звучит — Моя жизнь, лишь сплошное скитанье. Моё сердце давно под грудиной молчит, А душа молит о покаяньи. Что-ты, смертный, не плачь: я же рядом с тобой Да, вампир я теперь, три столетья… Моё солнце — луна. Но я снова живой. И нисколько не стану жалеть я… Потому что сквозь тьму, где о прошлом скорбя, Я искал позабытое детство. Я искал много лет, но нашёл в нём… тебя! Ты помог мне ожить и согреться. Я с тобою, малыш… Ты мой солнечный свет — Буду рядом я, чтоб не случилось. Мое сердце застыло во времени лет, Чтоб твоё нескончаемо билось!