Дэнс, дэнс, дэнс

      — Вы, похоже, встречаетесь? Шинсо подавился водой, лишь чудом удержав ту во рту. Он медленно обернулся в сторону сенсея, расслабленно опирающегося о стену.       — Как Вы-       — Вы были слишком очевидны, — закатывая глаза, говорит сенсей. Шинсо с этим не согласен. Он и Изуку очень даже успешны в скрытии своих отношений (не то, чтобы они их скрывают намеренно, им абсолютно все равно на реакцию одноклассников). Просто Айзава-сенсей слишком наблюдательный.       — Хорошо, ладно... Да, — сдается Шинсо. Айзава-сенсей старается казаться расслабленным, но от Шинсо не укрылось как мужчина напрягся. Его напускное безразличие настолько ужасно, что поведётся на это разве что крошка Эри. О, только не говорите, что... Хитоши ухмыляется.       — А что, сенсей? Вы не одобряете тот выбор, что сделал Ваш ребёнок? Сенсей тушуется — так непривычно для себя — и прячет лицо в лентах.       — Мидория не мой ребёнок.       — Да, ну? Шинсо смеётся. Сотриголова прожигает его убийственным взглядом, но он слишком смущён, чтобы производить по настоящему угрожающий эффект.       — Но, если честно, сенсей, — говорит Хитоши серьёзным тоном. — Ваше мнение для Изуку очень важно. И если Вы скажете ему, что недовольны его выбором, он на самом деле задумается об этом. Заводя руку за голову, он смущённо тормошит волосы на затылке.       — Мне казалось, что проблемный ребёнок ближе с Всемогущим, нежели со мной, — как-то удивлённо говорит сенсей.       — Для Изуку Вы самый близкий к фигуре отца человек. Я не знаю, что там у него дома, но... Хитоши до сих пор неловко из-за этого. Изуку знает о нём абсолютно все. Даже самые постыдные истории из детства! Но единственный секрет, который Изуку доверил ему — это ОЗВ. И то только потому, что боялся быть отверженным, если Шинсо однажды узнает об истинном статусе его причуды. (Как будто бы какая-то беспричудность помешала им быть вместе).       — ...Вы для него много значите, сенсей. Хитоши замолкает, позволяя мужчине обдумать услышанные слова. Он выглядит ошеломлённым. Наверное, ему тяжело даётся понимание таких вещей как родительская любовь. Вряд ли сенсей вообще осознает, как сильно заботится об Эри и Изуку, и как это выглядит со стороны. Он выглядит как отец. Это настолько очевидно, что даже Каминари это заметил. А Тодороки и вовсе исписал часть своей дерьмовой тетради в теориях.       — ... Мне стоит это обдумать.       — Да, стоит. До Сотриголовы иногда очень туго доходит.

***

Что-то не так. Он не знает что, но что-то определённо не так. Раньше Изуку, как и все остальные, навещал семью на выходных. Со временем он стал ездить реже — через неделю, а теперь и вовсе перестал. Шинсо тоже не посещает семью на выходных. Его мама наконец-то получила какую-никакую популярность как писатель и исследователь. Она всю жизнь откалывала свою мечту на потом ради Хитоши. Так что стоило такой возможности замаячить на горизонте и Хитоши тут же отправил её вслед за мечтой. Мама сдалась и согласилась только потому, что UA перешла на систему интернета. И она все ещё живёт в Японии, просто много путешествует. Но в отличии от матери Хитоши — мать Изуку работает в Мусутафу и её работа не предполагает командировок. Значит, дело не в уезде матери, а в чём-то другом. Об этом свидетельствуют ещё несколько тревожных сигналов: Иногда Изуку кто-то звонит. Каждый раз, когда он смотрит на экран, его лицо мрачнеет, а в глазах мелькает какая-то странная обида. После телефонного разговора он всегда возвращается опечаленным. Некоторые сообщения заставляют его губы кривится, а глаза бегать чуть ли не в панике. Через какое-то время он перестал отвечать на звонки вовсе. Большую часть времени Изуку ходит какой-то потерянный. Он становится веселей, если рядом есть Хитоши или Эри. Ну, а если рядом появляется сенсей... По Изуку видно, как спокойно ему становится рядом с ним. Будто какой-то груз спадает с его плеч. Видя это, Шинсо старался организовать как можно больше совместных встреч с Эри и Сотриголовой. «Семейные посиделки», — так он их называет. Во время них старый добрый счастливый Изуку снова возвращается. А Хитоши — имеющий доступ к телефону Изуку, когда только заблагорассудится — выключал звук. Ведь любой звонок или сообщение могли испортить этот миг радостного восторга. Пока он оставил всё как есть. Давить на Изуку совсем уж не хочется. Хитоши даст ему возможность раскрыться самостоятельно.

***

Изуку так ничего и не рассказывает. Хитоши немного обидно, но он прекрасно осознает почему так происходит. Изуку ещё не успел привыкнуть к пониманию того, что не является обузой; что его проблемы на самом деле кого-то интересуют. С Изуку нужно быть мягким. Поэтому и расспросы должны быть такими. Шинсо планировал устроить уютный вечер кино только для них двоих, а потом, наводящими вопросами, вывести Изуку на разговор. Ключевое слово "планировал". Неожиданный визит матери Изуку испортил всё.       — Как ты смеешь так говорить?! Хитоши замер у угла здания, прячась в тени деревьев и кустарниках. Изуку и — судя по цвету волос и глаз — его мать, стоят возле одной из беседок для гостей. Изуку приложил ладонь к покрасневшей щеке.       — Неблагодарный! Я столько сил в тебя вложила, а ты даже не можешь посидеть с отцом за одним столом ради меня?!       — ... Он не мой отец, — хриплым голосом протестует Изуку. Женщине этот ответ не нравится. Она оттягивает ладонь Изуку от покрасневшей щеки и бьёт его снова. Хитоши прикусывает губу, порываясь вперёд, но замирает, так и не выдав своего присутствия. А что он сделает? Он конечно может взять женщину под контроль причудой или толкнуть, но это будет нарушением правил школы. Любой его вид вмешательства может выйти Изуку боком. Ну, спасет он его сейчас, а потом что? Мать может забрать своего сына из школы в любой момент. И не только на выходные, а навсегда и насовсем. Он чертыхается, доставая телефон из кармана. Ему нужен взрослый. Тот, кто всегда на их стороне независимо от обстоятельств. Тот, в ком Изуку видит своего отца.

***

Айзава-сенсей вяло распутывает колдун зелёных кудряшек. Изуку сидит — или скорее лежит — рядом с сенсеем, практически на нём. Его плечи все ещё содрогаются после недавней истерики. Хитоши накидывает на них плед. Сенсей дарит ему мягкий взгляд и укутывает Изуку поудобней. Хитоши садится рядом с ними, соприкасаясь с ногами Изуку своими. Сейчас Изуку нужен родитель, — настоящий черт возьми любящий родитель — а не парень. Мать Изуку ударила его по одной и той же щеке несколько раз и так сильно, что на ней сейчас красуется синяк. Она издевалась над ним, а все что мог делать Изуку, это вяло протестовать. Ведь он не мог себе позволить использовать силу против своей же матери. Он слишком хороший парень для своего же блага. Оказывается, около полутора месяца назад в страну вернулся его Отец. Отец, что бросил Изуку в возрасте четырех лет из-за его беспричудности. А сейчас он вернулся, увидев успех Изуку на Спортивном Фестивале. По словам Изуку, его мать не плохая женщина, но между мужем и ребёнком всегда выбирала первое. Единственная причина по которой она не бросила Изуку тогда вместе с отцом — это общественное осуждение и отговоры подруги. Плача навзрыд, Изуку рассказал обо всем: и об жестоких словах отца перед уездом, и о некотором пренебрежении матери, и о травле, и о беспричудности, и о их "дружбе" с Бакуго. Сенсей теперь тоже знает об ОЗВ. Единственное, что его остановило от желания набить морду Всемогущего — это плачущий Изуку. Сам Хитоши не знал и о половине этого. Он не знал, что сперва Всемогущий разбил его мечты, а потом оставил на крыше. Он впервые услышал о травле самоубийством и о попытках Изуку... Хитоши уткнулся лбом в спину заметно успокоившегося парня. Он, слегка засыпающий, слепо протянул руку из-под пледа, за которую Шинсо тут же ухватился.

***

      — Я думаю, что он сделал правильный выбор. Шинсо прервал упражнение на середине. Он глянул на облокотившегося на стену сенсея.       — Я думаю, что ты подходишь моему сыну, — говорит он с лёгкой улыбкой на лице. Хитоши потирает ушибленные костяшки. От пота те чешутся. На последней тренировке он не сдерживаясь, избил Бакуго. Было тяжело удерживать на нём контроль, вечно сбивающийся из-за ударов. Но у него получилось! Тренировки причуды явно того стоили.       — Как партнёр, — чуть погодя добавляет сенсей. Это так чертовски много значит для Хитоши.       — Спасибо... — Но не думай, что одобрение на брак будет получить также легко, — строго заявляет сенсей, озлобленно улыбается. Возмущение, удивление и смущение смешиваются на лице Хитоши в неразборчивую гримасу.       — Сенсей! — возмущённо вопит он. Сенсей хрипло смеётся над ним.