
Пэйринг и персонажи
Метки
Описание
Дамблдор был убит Снейпом, но оказался "среднестатистическим" и поначалу завис, а тут еще Смерть себя не очень хорошо чувствовала, а потому две маленькие демиуржки получили новую игрушку.
Примечания
Цикл "Академия Демиургов" https://ficbook.net/collections/21032531
Внимание: пишется медленно и печально. ПБ отключена из вредности.
Предупреждение: это стеб над всеми, кто не успел убежать. Не надо принимать вот это вот всерьез.
Предупреждение: не умеющие или не желающие читать предупреждение о допустимой критике личности, украшают собой ЧС не отходя от кассы.
Посвящение
Дочерям, жене и этому миру, часто кажущемуся обреченным. Надежде на жизнь и борьбе за нее. Детям, борющимся за жизнь ежечасно. Доброте, живущей в сердцах.
Низкий поклон прекрасным бете и гамме, что вовремя дает по лапкам увлекшемуся автору.
Автору Заявки, защищающей маленьких девочек.
Странная известность
17 июня 2022, 03:07
— Ну вот, теперь Гермиона сделает Дамби счастливым, — заключила Тринадцатая.
— Значит, будем просто смотреть? — поинтересовалась Шестая.
— Ну… пока да… — задумчиво заключила ее старшая подруга. — А потом будет па-а-акость!
— Хорошо, когда свобода, — прошептала очень маленькая девочка. — Но страшно…
Пока Гермиона спала рядом с ним, Дамблдор смотрел на жизнь Гарри, как на колдофото — без тактильных ощущений, но вот если он засыпал, а девочка засиживалась за столом с книжкой… Великий Светлый испытывал всю полноту ощущений приговоренного им ребенка. Это было… болезненно, что, несомненно, меняло психику считавшего себя непогрешимым волшебника. Кроме того, детский организм имел свои нужды, да и желания, что иногда раздражало.
Новая школа оказалась совсем непохожей на Хогвартс. Она была очень шумной и какой-то… обычной. Неделю Дамблдор учился, опасаясь получить нотацию от невесты, а потом решил немного расслабиться. Гермиона же, в свою очередь, подумала о том, что Гарри, скорее всего, все любит испытывать на своем опыте, потому не настаивала на уроках в понедельник, а вот во вторник…
Во вторник Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор понял, что «по попе» ему не нравится. Учитывая, что мальчика даже не спросили, то это означало только одну кандидатуру… за что Гермиона его «заложила» учителям, Дамблдор так и не понял. Сидеть было очень неприятно, да и во время наказания Великий Светлый едва удержался от крика.
— За что? — смаргивая непрошенные слезы, спросил он дождавшуюся его невесту по дороге домой.
— Это для твоего блага, Гарри, — ответила ему действительно так считавшая девочка. Получить в нос своим же любимым аргументом Альбус не ожидал. Это заставило его задуматься на тему того, правильно ли он понимает чужое благо, ибо…
— Не надо мне такого блага, — всхлипнул когда-нибудь Великий Светлый. — Это больно.
— Зато ты запомнил и теперь больше не будешь, — Гермиона, считавшая, что сделала все абсолютно правильно, обняла мальчика. Альбус так не считал, но спорить не решился, потому что огрести еще и от девочки совсем не хотел.
— Тебя тоже… так? — тихо поинтересовался Альбус.
— Ты что! — удивилась Гермиона. — Девочек бить нельзя!
— А наказывать? — этот вопрос погрузил девочку в глубокие раздумья. Она что-то прикидывала, лицо Гермионы мрачнело, на глазах появились слезы, почему-то больно резанувшие Дамблдора по сердцу. Он обнял девочку, отчего та благодарно кивнула.
— Получается, что наказывать можно, — прошептала она, что-то себе уже навоображав, и тихо всхлипнула. На эту тему Альбус решил поговорить с родителями девочки.
Мистер Грейнджер поначалу не понял, о чем говорит Альбус. Когда до его уставшего мозга дошла та самая мысль, которую Дамблдор хотел донести до родителя, мужчина задумался. Взглянув на ремень, потом на мальчика, мистер Грейнджер задумался еще глубже и не выходил из этого состояния весь вечер. А Альбус уселся делать уроки, хотя ягодичные мышцы против такой позы возражали. Регулярные избиения мальчика Гарри Дурслями могли как снизить, так и повысить болевой порог, но Дамблдору не повезло.
Зато подслушавшая разговор папы и Гарри девочка весь вечер изображала сову, поглядывая на заступившегося за нее мальчика. Такого она себе не представляла, поэтому что-то засбоило и в ее голове, полной высококачественного мозга. За уроками Гермиона была необыкновенно тиха, сосредоточена и не слезла с Дамблдора, пока он не решил эти две задачи. Решив помогать мальчику во всем, девочка взялась за него так плотно, что снова хотелось завыть, но… Анимаформа…
Потянулись школьные дни, в которые Дамблдору не прилетало, кроме тех случаев, когда он заступался за «свою Гермиону». Если он пробовал не заступиться, очень сильно болело то самое место, по которому потом прилетало. С судьбой не спорят, а видеть слезы девочки Великому Светлому было почему-то больно. Очень больно локализовалось в том самом месте… Достаточно быстро дети в классе выяснили, что за «заучку» Гарри бьет без разговоров, сразу и очень сильно. Обзывать Гермиону перестали даже те, кто выписался из челюстно-лицевого отделения травматологии. Учителя тоже поняли бесперспективность порки в отношении считающего себя абсолютно правым мальчугана.
— Но тебе же больно, а я могу потерпеть! — не выдержала девочка однажды.
— Это цена такая, — объяснил ей улыбнувшийся Альбус. — За все надо платить. Вот я плачу задницей за право тебя защитить.
В какой момент у него начала проявляться героическая шилопопость, Дамблдор так и не понял, считая свое поведение вполне взвешенным и нормальным. Потиравшая ручки очень маленькая девочка тут была совершенно ни при чем.
***
Получив письмо от неизвестного, Пандора хотела уже выкинуть его, но почему-то перечитала еще раз. Пергамент пестрел угрозами, матерной гоблинской руганью, не слишком цензурными оборотами тролльего наречия и был написан детским почерком. Суть письма сводилась к тому, что: «Если ты не перепроверишь расчеты и оставишь ребенка сиротой, то я, клянусь шестью крестражами Волдеморта и василиском Хогвартса, найду тебя в посмертии и скормлю Гермионе». Что за страшный зверь «Гермиона», женщина не знала, но вот информация о крестражах и школьном василиске показалась ей интересной, поэтому она, отложив эксперименты, аппарировала в Министерство Магии к своей давней подруге — Амелии Боунс. Мадам Боунс также нашла пергамент очень интересным, приказав простимулировать своих сотрудников. Увидев огромную кружку Эсмарха, сотрудники стимулироваться не захотели, клятвенно пообещав, что все сделают и без длинной острой палки. И действительно начали что-то быстро делать. Например, бегать и причитать. Впрочем, василиска они-таки нашли… Или он их нашел… Но убивать тысячелетнего реликта не стали, переправив куда-то очень далеко. А вот с крестражами поначалу было глухо, но потом, во время очередного обыска у Малфоев, Артур Уизли нашел черную тетрадку, потащив ее себе, в дом, значит. В доме у него обретались братцы-шутники, которые пошутили с тетрадкой так, что спрятанный там крестраж быстренько захватил сознание Джинни Уизли и пришел с повинной в аврорат. — Почему вы решили сдаться? — поинтересовался аврор у маленькой девочки, которой овладел Темный Лорд в особо извращенной форме, то есть, церебральной. — Уиииизлиии, — заплакала Джинни. От крестража ее, впрочем, избавили, а всю семью Уизли наградили Орденом Мерлина. Одним. За то, что умудрились задолбать Темного Лорда. В Магическом Мире Великобритании поднялся шум и кавардак, а Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор пытался ответить на задаваемые ему со всех сторон вопросы, делая непонимающее лицо, поэтому его госпитализировали. У целителей Мунго тоже были вопросы и не только о частоте стула. Альбус, который был Гарри, давился попкорном, потому что так сказала его невеста.***
Альбус начал совсем иначе смотреть на свою невесту. Человеком он был неглупым, поэтому понимал, что если хочет сидеть на пятой точке, то должен вести себя «правильно». Постепенно когда-нибудь Великий Светлый научился себя вести так, чтобы ничего не болело. Сначала это стало привычкой, потом чертой характера… Как того и хотел бы его уже госпитализированный визави в этом мире. А из рук целителей так просто не выберешься… В этот день Гермиона получила «С» за контрольную. Случилось ли это из-за невнимательности девочки, или же учитель ее невзлюбил, занизив оценку — узнать это было уже невозможно, потому что стихийным детским выбросом учителя выкинуло из окна с ускорением примерно полторы сотни футов в секунду. Незадачливого педагога, расстроившего невесту Героя Магического Мира, остановил только Биг Бен, потому что строился на века. Гермиона горько плакала, не реагируя ни на какие попытки ее успокоить, включая поцелуи и объятия. Видя страшное горе «заучки», девочки сразу же навоображали ожидающие эту Грейнджер жуткие кары дома и принялись успокаивать сначала всем классом, а потом и всей параллелью. Никого не оставило безучастным искреннее горе маленькой девочки, а пара выбитых Альбусом зубов не в счет. Гермиона считала, что теперь-то ее точно накажут, потому обстоятельно готовилась к этому процессу, несмотря на уговоры Дамблдора. Папа, мистер Грейнджер, шокировано смотрел на то, как доченька занимает удобную, по ее мнению, позицию, приготовив то самое место для внушения. Сначала, правда, мужчина не понял, зачем девочка заголила попу, но Дамблдор его просветил. — Нет! Нельзя! — выкрикнул мальчик, пытаясь закрыть собой «по воле Великой Магии невесту» от желающего, по мнению Альбуса, ее наказать отца. — Гарри! — прикрикнула на него лежащая Гермиона. — Нельзя защищать! Так надо, хнык, я заслужи-и-ила! Мистер Грейнджер вышел из комнаты, желая дождаться миссис Грейнджер, потому что происходящего не понимал. Несмотря на распространенное мнение, бить детей мужчина не хотел и представить, что любимая дочь готовится к порке, не мог. Зато смогла миссис Грейнджер. У нее, как и у любого гинеколога, была богатая практика и не менее яркое воображение, поэтому женщина сначала объяснила отцу семейства, почему Гермиона лежит на животе с голой попой, хотя уколы ей пока делать незачем, а потом — от чего девочку защищает мальчик. После этого миссис Грейнджер рассказала дочери, что ее наказание достанется Гарри, если Гермиона сделает что-то действительно плохое. Альбус шумно сглотнул, но, почувствовав нарастающую боль сзади, с готовностью закивал. Подтянувшая трусы девочка изображала сову в полдень. Ну а потом принялась горячо благодарить спасшего, как она думала, ее попу мальчика. Дамблдор подумал, что, в принципе, быть героем неплохо. Плохо быть Героем Магического Мира — это он знал точно.***
Обновленная Вернона Дурсль полностью подтвердила все выкладки доктора Коновалова, рассказав тому в подробностях, что мечтает сделать с племянником. Отметив некоторую склонность женщины к мазохизму, русский доктор кивнул санитарам. А вот Петуний Дурсль отказался быть Дурслем, выпоров бывшего уже мужа ремнем. Доктора Коновалова поздравляли с ошеломляющим успехом. Впереди было еще много разных, не успевших убежать, пациентов. — Ну… — протянула Шестая, — вроде бы перевоспитывается… — Любой перевоспитается, когда так по попе прилетает, — со знанием дела произнесла Тринадцатая. — Главное, чтобы нас так не воспитывали, — очень маленькая девочка всхлипнула. — Обещали, что не будут, даже наставница подтвердила, — ее старшая подруга прижала ребенка к себе.