We are forever ×2

      Говорила мама, алкоголь — это зло. Вот только Даня не послушал.       Клубы с неоновым освещением, люди без лиц и дешёвый, но, сука, такой эффективный алкоголь — всё это стало привычным, к сожалению, смыслом жизни. Сегодня друзья, которых он видит, по ощущениями, впервые, и даже не удивляется этому, затолкали его в похожую окружающую среду. И, кажется, даже без повода. Хотя, разве нужен предлог, чтобы просто накидаться? И бывший битмейкер так думает.       Почему-то сегодня выбранный его знакомыми клуб был почти пуст. Музыка какая-то унылая и играла приглушённо, не затмевая, как обычно, мысли в рыжей голове своими басами, а всего-то пару компаний расселись где-то в углах, и напоминали о своём присутствии лишь громкими, но редкими, смешками.       М-да, не очень привычно. Но Кашин сразу отмахивается, направляясь к барной стойке. Не обращает на темноволосого бармена внимание, сразу уставившись взглядом на темную поверхность стойки, заказывает Маргариту. Когда ему её сделали, он почти сразу залпом выпивает заказ, и просит повтор.       Через время, одурманенный разум приукрашивает всё вокруг. Музыка теперь кажется качающей, шутки у "новых" друзей смешными и даже привычная черно-белая жизнь заиграла красками.       Вот уже какая-то дама с глубоким вырезом протягивает ему коктейль, смеясь, и с явным намёком подмигивает. Такой напиток Кашин видит впервые. Кислотно-розовый, а на самом дне почему-то образовался белый налёт. Но задурманенный мозг лишь проводит смешную ассоциацию, и Данила прыскает со смеху. Берясь за тонкую ножку бокала, медленно глотает розовую смесь. А незнакомая дама всё заливается смехом, поглаживая Даню по расслабленным плечам.       Почему-то через время закружилась голова. Кашин, всё ещё улыбаясь, пытается осознать откуда появилась эта тошнота. А дама всё хихикает над ухом, уже перебирая пряди волос, которые неприятно прилипают к лицу от пота. Почему тут так душно? Кондиционер же работает. Или уже нет.. Данила не может сфокусировать взгляд не то что на кондиционере, а даже на лице новой знакомой. Что, блядь, происходит? Мелькает единственная более-менее адекватная мысль, которую почти сразу сносит потоком других.       Розовый свет неона становится слишком ярким, и Данила прикрывает глаза, ложась на холодную поверхность барной стойки.

***

      Кажется, он заснул. И кажется - прям в баре. Отрывая голову, он сразу жмурится, пытаясь сосредоточиться на ощущениях. Откуда-то взялся дневной свет, хотя окон не было, по крайней мере, в том клубе, в который он пришёл сегодня ночью. Или вчера. Блядь. Сколько он вообще тут находится?       Когда глаза более-менее привыкают к освещению, Даня оглядывается по сторонам. Никого... Зал пуст. Странно. Его оставили тут одного?       До его слуха доносится покашливание, и Кашин поворачивается обратно. Кажется, это тот темноволосый бармен, что делал ему Маргариту. — Ты проснулся. — ставит перед фактом работник заведения, протирая стакан тряпкой. — Э.. Да, я сейчас уйду — Данила хочет прочитать на бейджике имя бармена, но почему-то не может понять на каком языке оно написано. — Ну попытайся. — улыбнулся бармен.       Даня непонимающе смотрит на него, но ничего на это высказывание не говорит в ответ, встаёт со стула и направляется к железной двери. Именно сейчас он замечает, что музыки нет, так как по всему помещению разносится эхо его шагов. Почему-то этот факт заставляет мурашки пробежать по коже.       Пока рыжеволосый пытается открыть дверь, что выходит у него скверно, где-то в реальности увозят на скорой труп из бара, который уже давно прославился плохой репутацией. Предположительная причина смерти: передоз, бармен всё так же протирает тряпкой один и тот же стакан. Стакан для Маргариты. — Что за чёрт? Это нормально, что у вас дверь закрыта? Можно я уже пойду, у меня дела вообще-то. — Забудь о них. Ты их уже не сделаешь, по крайней мере, в этой жизни точно. — тяжело вздохнув, бармен продолжает, не отводя взгляда от Кашина, — Будешь Маргариту? — Нет, я хочу домой! Что за ебанный цирк — ногти впиваются в ладони, а из горла выходит не то злостный крик, не то всхлип. — Удивишься, если я скажу, что у меня была такая же реакция, когда я сюда попал? — Сюда? Что ты подразумеваешь под словом «сюда»? — Хах, задаёшь правильные вопросы. «Сюда» попадают люди, как я понял, которые умерли в том мире.       Воцарилась мёртвая, и такая привычная для этого места тишина. Разрушил её неприятный звук скрипа, создаваемой той, уже ненавистной для Кашина, тряпкой. — Блять, ты можешь уже перестать это делать!? — Что именно? — не обращая на крик никакого внимания, спокойно отвечает парень. — Прекрати протирать бокалы, ради Господа Бога, умоляю! — Тут нет Бога, тут есть только мы — и, к великому счастью Дани, он прекращает намыливать и так кристально чистый бокал. Вместо этого он берёт следующий. — Да блять, — вздохнув, рыжеволосый понимает, что просить напрасно, и просто идёт обратно к стойке, садясь за барный стул, — тебя как хоть зовут? — В прошлом Илья. Сейчас не знаю, — лишней эмоциональностью бармен не обладал, в этом Кашин теперь уверен. Даже смысл слова "прошлое" его никак не тронул, во всяком случае, этого не было видно. — А меня «в прошлом» звали Даней. Блять, звали. Это ужасно звучит, — зарывается ладонями в волосы и тянет, пытаясь не обращать на навязчивые мысли внимания.

***

      Прошло уже достаточно времени, чтобы Даня, если ещё и не до конца осознал случившееся, но уже привык к происходящему дурдому. Сколько прошло — неизвестно. Тут вообще как-будто по-другому время течёт. А в чём это выражалось, Даня пока не понял.       А ещё в кладовой он нашел форму — идентичная той, которую носил Мазеллов. Это, кстати, теперь прозвище безэмоционального бармена, что придумали они вместе. Вернёмся к форме. Теперь в дневное время, которое «Тут» довольно долгое, он переодевается в темно-бардовую форму, и становится вторым барменом. И да, вам не показалось, работает он в том мире.       Как объяснил ему Илья, в месте где ты умер — ты можешь и появляться на Земле. Но выходить за рамки нельзя. И обязательно не привлекать внимание — это вообще одно из главных правил. Тебя должны запомнить, как просто обычного бармена-работягу, а не задуматься, почему труп, который тут и обнаружили, работает и выглядит очень живо.       И, честно, Даня справлялся с работой, не нарушая поставленные условия. Даже просто предостережения были выполнимы, пока одним вечером к ним не зашла шумная компания счастливых подростков, что праздновала свой выпускной, как определил рыжеволосый по красным лентам, особенно заметным на контрасте с белой школьной формой. А ещё тогда Кашин заметил ту самую знакомую даму, что с улыбкой встречала посетителей. И наверное только Данила видел нездоровый огонёк в её глазах.