Эльфийская песнь

      Думая о том, что ползать по замку будет, в первую очередь, больно, а потом уже неудобно, Гарри медленно одевался в неизвестно откуда возникшие одежды. Учитывая, как выглядело то, что было предложено, долгого ползанья оно бы не выдержало. Гермиона была уже давно готова и смотрела на мужа понимающими глазами. Обретение ног для нее стало огромной радостью, но теперь девушку заботило только отсутствие этой пары конечностей у мужа, явно оттягивавшего момент, когда надо будет двигаться куда-нибудь, например, в столовую.       — Теперь я тебя буду на руках носить, — улыбнулась девушка, обняв Гарри. — Или… Слуга!       — Герцогиня… — в спальню вошло то же существо, что сопровождало их и в первый раз.       — Мой муж не может ходить, это можно как-то решить? — поинтересовалась девушка.       — Безусловно, — кивнул… ну, наверное, слуга. В спальню степенно вошло удобное даже на вид кресло на костяных ногах. — Управление мысленное, — сообщил слуга, когда девушка попыталась поднять тяжеловатого для нее супруга. Гарри подполз к краю кровати, но прислужник легко поднял своего герцога, посадив того в кресло.       Юные Певереллы двигались в сторону столовой, поспешая за слугой. Гермиона радовалась тому, что ноги кресла могли изменять свою длину, отчего она с Гарри сейчас шла, обнявшись так, как будто все в порядке. Девушка в себя полностью после всего произошедшего еще не пришла и держалась только на остатках силы воли Министра. Но это не помешало ей грациозно усесться за довольно богатый стол.       — Что делать будем, муж мой? — поинтересовалась необычно выглядевшая девушка, накладывая себе салат.       — Ну смотри, — задумчиво произнес Гарри, намазывая маслом свежую булку. — У нас среди врагов Лонгботтом, Дамблдор, весь орден хрустящей птички, Морда эта с крестражами, если они вообще были… Кроме того, надо найти твоих родителей и разобраться, кому было нужно тебя разделять. На мой взгляд Гермиону готовили в жер… — он замер на середине слова, потому что внезапно понял, что должно было произойти.       — Гарри? — Гермиона с интересом посмотрела на мужа. — Только вот не говори, что булка закупорила тебе возможность членораздельно изъясняться. Я-то, конечно, верю, что аврор способен или думать, или есть, но…       — Язвочка моя, — умилённо улыбнулся юноша. — Я понял… Смотри, Гермиону приносят в жертву каким-нибудь ритуалом, фиксируя на тех, кто это делает, ее сила, боль и ярость вливаются в Елену, и тогда…       — А мы же умерли… — протянула девушка. — Но Елена осталась сквибом? Значит, нападавшие хотели вызвать выброс…       — Чтобы расшевелить магическое ядро, — кивнул бывший Главный Аврор. — Что в свою очередь означает Дамблдора и кого-то еще…       — Потому что в этом случае силы Елены увеличились бы на порядок, — задумчиво заключила Гермиона, жуя кусочек салата. — А зачем ему девушка с такими силами?       — Например, скрестить с Лонгботтомом, — прикинул Гарри усиление способностей в потомстве. — Потом отдать ее Уизли, а Невилла с бабкой — в жертву на ритуал…       — Все-ле-ния, — по слогам произнесла девушка. — Ничего ж себе, горизонт планирования… Это ж получается, еще лет десять-пятнадцать?       — Или три-четыре, — ответил юноша, с трудом вспоминая законы Магии. — Если нет необходимости беречь мать ребенка.       — Если это окажется правдой, я не знаю, что с ним сделаю! — воскликнула Гермиона, понявшая, что Гарри, скорее всего, прав. — Но это не объясняет Теней и моего внешнего вида.       — Не объясняет, — кивнул юноша, пытаясь представить, где можно найти информацию по затронутому вопросу. — Интересно, тут картины предков вообще есть?       — Есть, — проскрипел слуга. — После трапезы можете проследовать к предкам.       Гермиона по-прежнему язвила редко, что на ее обычное поведение похоже совсем не было, а потому наводило на определенные мысли. В принципе, Гарри суть проблемы понимал: им четырнадцать, что с родителями — непонятно, опереться не на кого, да еще и он калека, то есть так себе защитник. Психика юноши справлялась с нагрузкой, но ценой таких усилий, что раньше или позже должен был наступить кризис. Он просто надеялся на то, что успеет предупредить срыв, потому что наивным мальчуганом бывший Главный Аврор давно уже не был.       Гермиону, в свою очередь, просто штормило. Только обретя родителей, она снова их потеряла, сестра слилась с ней же, оказавшись частью самой девушки. Она потеряла ноги в результате чего-то очень жестокого, а потом нежданно-негаданно обрела их. Все эти события совсем не способствовали спокойствию Гермионы, чувствовавшей, что еще немного, и она просто сорвется в неконтролируемую истерику, и кто знает, чем это все закончится.       Завершив завтрак, молодые люди отправились за слугой в надежде на то, что хотя бы предки их поддержат и ответят на вопросы, потому что если случится иначе, то…

***

      Портретная галерея, открывшаяся перед молодыми людьми, оказалась огромной. Портретов там было собрано, наверное, сотни, и все они сейчас молча смотрели на двоих подростков, вошедших в этот зал. Предки видели и отметку Смерти, и необычно выглядевшую герцогиню, и застарелую боль в глазах юного герцога. Гарри чувствовал напряженное молчание и только надеялся на то, что Гермиону не обидят. Его кресло, подчиняясь безотчетной команде, встало перед девушкой, будто бы юноша хотел закрыть ее собой, и именно это движение разрушило молчание застывших от такого зрелища портретов.       — Что с вами случилось, наследники? — как-то очень мягко спросил висевший по центру большой портрет мужчины в одеждах века, наверное, десятого.       — Если у вас есть Омут, можем показать, а то Гермиона будет плакать, — негромко произнес Гарри, и мужчина на портрете кивнул. Прямо под рамой возник вполне узнаваемый артефакт.       — Поместите свои воспоминания в артефакт, — начал инструктировать молодых людей мужчина на висевшем рядом с первым портрете. — И позовите ваших наставников.       — Нет у нас никаких наставников, — устало проговорил юноша. Усталость нарастала как-то слишком быстро, буквально придавливая его к креслу. Не лучше себя чувствовала и находившаяся на самой грани истерики Гермиона.       — Вы совсем одни, — констатировал мужчина на центральном портрете, от которого неожиданная бледность наследников не укрылась. — Мы поможем вам.       Сгрузив воспоминания в Омут, Гарри расслабленно откинулся в кресле, а Гермиона опустилась рядом — ноги девушку уже не держали. Усталость накатывала волной, отключая сознание, и если Гарри еще хоть как-то держался, то у девушки сил почти не осталось. Сознание погасло у молодых людей одновременно.       — И целителя, — заключил Игнотус Певерелл, наблюдая за перемещавшими детей в спальню скелетами. — Что же, давайте посмотрим на жизнь потомка и той, что стала ему дороже всего?       — Давайте, давайте! — поддержали портреты. В зале на мгновение стало шумно, но в следующий миг гробовая тишина укрыла картинную галерею семьи Певерелл.       Глядя на две жизни детей рода, Певереллы медленно зверели. Они, конечно, в своей жизни видели очень многое, но такого отношения к своим детям не принимали, желая отомстить. Была еще одна загадка — девушка, полностью человеком не являвшаяся. Скорее всего, это была так называемая «потерянная кровь», и если так, то ничем хорошим это всё закончиться не могло. Ибо… хм…       — Им нужны наставники, целитель и та, что согреет эти сердца, иначе быть беде, — заключила дородная дама. — Значит, нам нужно воззвать о помощи.       — Или же разбить кристалл, — тихо произнес кто-то, идентифицировать кого так и не смогли.       — Но кристалл — это на самый крайний случай! — воскликнула та же дама. — Мы не знаем, что случится, если его разбить!       — Хуже не будет, — хмыкнул Игнотус, давая команду скелетам.       Когда-то очень давно представительница неведомой расы подарила ему этот кристалл, ограненный в виде шара, наказав разбить его, когда не будет другого выхода. Уточнять она не стала, лишь промолвив, что Игнотус поймет сам. Вспоминая ту женщину чужого народа, Певерелл отмечал ее сходство с девочкой, ставшей герцогиней. Возможно, та имела в виду именно такой случай…       А в это время в мире людей восемь офицеров, узнавших, что Грейнджеры бесследно исчезли из запертого изнутри дома, понимали, что сказкам пришел конец, потому что кто-то похитил не просто их боевого товарища, но и троих детей, двое из которых — инвалиды. Возможно, эти самые «маги» решили закончить начатое, что означало — Грейнджеров в живых больше нет, а, значит, надо хотя бы отомстить.       Контрразведка пыталась обнаружить следы еще одного ребенка, воспитывавшегося в том же приюте, но… От Лили Мун осталась только маленькая фотокарточка в центральном архиве и больше ничего, что говорило следователям о многом.       Доклады, доклады, доклады… Начальник контрразведки понимал, что, если он закроет глаза, то ничем хорошим это не закончится, поэтому старый генерал просто подал в отставку, не желая отвечать за последствия. Его заместитель, ознакомившийся со всей информацией, но пока не поставленный в известность о мире магии, объявил общую тревогу, известил управление разведки и партнеров по НАТО, часть из которых о Мире Магии знали, активно, впрочем, сотрудничая. Весть о том, что в Британии маги сжигают одаренных детей, достигла Международной Конфедерации Магов…