Магический возраст

Эрик ночевал в доме Валериус неделю, и всю эту неделю ему было двадцать девять лет. Это была приятная неделя — в карете они вместе ехали в Оперу, и обратно, либо же просто гуляли по Парижу. Одну ночь Кристине не спалось, девушка ворочалась в кровати, в то время, как Эрик уже крепко спал. Утром, в экипаже, Кристина села к мужу и опустила голову ему на колени, задремав. Эрик гладил её по волосам и спине, не давая упасть. Но в конце недели, уже почти подъезжая к театру: — Я не приду ночевать к тебе. — Почему? — Я устал, Кристина. Мы же оба знали, что это не вечно. — Да, верно. Но, может, ещё пару дней? Эрик мягко и печально усмехнулся, погладив её по щеке. — Ты уже говорила так вчера. И позавчера тоже. — Но… — она схватила его за запястье гладившей её ладони, не зная, что сказать. — Нет, Кристина. Увы, но нет. Она хотела разозлиться на него, но промолчала. Несколько дней они не виделись. Вечером Эрик услышал, что кто-то бродит по гостиной, и уже хотел напасть на смельчака и глупца, что посмел сюда проникнуть, миновав ловушки. Но тут в свете зажжённой лампы колыхнулся каскад светлых волос. И Эрик замер. Он скучал. Но… — Кристина? Девушка кивнула, виновато глядя в пол. — Как ты… уже стемнело… это же опасно… — он побледнел. — Ты так делал, и я решила, что тоже могу попытаться. Осознание, что Кристина приехала к нему ночью, сменилось ужасом, заметив, что на ней его плащ, который она забрала. «Чёрный плащ полностью скрывает меня в ночи», — это он сказал ей, как способ, чтобы не заметили некто, лезущего по стене. И получается, что… — Ты тоже… сбежала в окно и спустилась по стене? Кристина! Ты могла пострадать! Эрик бледнел сильнее, а девушка выслушала спокойно, слабо улыбаясь. — Нет. Я лазила только по деревьям, и то в детстве. А по стене — это было бы глупо с моей стороны, ведь я не умею. Я вышла через чёрный ход — матушка рано ложится спать — и дала себе обещание, что если мой побег заметят, я оставлю эту затею, и никуда не пойду. Как ты понял, меня не заметили, поэтому я здесь. Позволь мне хоть ненадолго задержать твой возраст, Эрик. — А зачем плащ? — О… он придаёт мне уверенность. И, когда ты не рядом, я сплю, укутавшись им. Эрик смутился, понятия не имея о том, что его плащ вовсе не пылиться у неё в шкафу. — Сколько тебе лет? — Тридцать два. Кристина, но всё же, скоро станет известно, что ты сбежала. Это разве не будет беспокоить мадам? — Я оставила записку о том, что всю неделю я буду приходить в театр рано, чтобы самостоятельно порепетировать. Эрик хмыкнул. — Маленькая лгунья. — Но это же не совсем ложь! — обиделась Кристина, нахохлившись, словно воробушек. Эрик, умилившись, подошёл ближе. — Мы не только муж и жена. Мы — учитель и ученица. — Разумеется. Ты сказала это так, будто я собираюсь забросить наши уроки. — Ты назвал меня лгуньей, словно не понял, какие репетиции я имею в виду. А после, они, взглянув друг на друга, рассмеялись. Всю неделю их вечер начинался так: Кристина спускалась в дом на озере со стороны улицы Скриба, где её встречал Эрик, и несколько часов они отводили урокам вокала. Иногда Эрик тоже пел, либо вместе с ней дуэтом, либо же чтобы показать, как именно, с какой интонацией должна звучать та или иная партия. Затем они ужинали вместе и пили лучшее вино. — Пока ты прятался у меня в спальне, я всё пыталась пробраться на кухню и украсть для тебя что-нибудь, хотя бы яблоко или чашку чая. Но останавливала себя, ведь меня могли заметить, а мне и ответить-то нечего. Я обычно ем в столовой и не ношу еду в спальню, — Кристина отпила вина из своего бокала. — Я приходил к тебе ради тебя, а не ради ещё чего-то, — ответил Эрик. На самом же деле, это не всё. Эрик боялся испортить её вещи, тем же соком с яблока или пролив чай — мужчина волновался, находясь в доме Валериус куда больше, чем давал заметить. — Утром, вместо вина, выпей горячее молоко, — посоветовал Эрик. — Это поможет согреть связки и смягчить горло. После ужина они шли в гостиную, где читали. Иногда Кристина сидела плечо к плечу с Эриком, иногда могла опустить свои ноги ему на колени. Эрик тоже попробовал более ближнюю позу, хоть и один раз, но это того стоило. Кристина сидит на одном конце дивана, читает книгу. Эрик устраивается рядом, его голова касается её бедра, ноги собраны в колени. Он погрузился в свою книгу, но не прошло и секунды… Рука Кристины опустилась вниз, поглаживая Эрика по голове и волосам, но сама девушка не отвлекалась от чтения. Может, для кого-то такие моменты — обыденность, в которой нет ничего примечательного, но не для него. Кристина не отвлекается и просто поглаживает его. Даже находясь мыслями в книге, она всё равно знает, что это он. И её ладонь не дрожит, не колеблется. Чтобы не нарушать такие прекрасные минуты, Эрик попытался вникнуть в строчки своей книги и забыть о неудобной позе для такого длинного тела, как у него. В гостиной они могли и просто беседовать — у них нашлось очень много общих тем, помимо музыки. А иногда Эрик, находясь в очень озорном настроении, показывал, за что его называют гением. Первым было самое простое — карточные фокусы. Это поглотило его и Кристину аж до полуночи! Вторым было чревовещание. Девушка, казалось, не сразу поняла, что вообще происходит, ведь ей уже привычно, что здесь только они вдвоём, а тут вдруг со стороны, противоположной от Эрика, звучит незнакомый голос кого-то ещё. Но это голос Эрика. Третьим были обычные фокусы — то разнообразие, которое известно Эрику. Ему было в удовольствие всё это, ведь Кристина смотрела на него с восхищением. К ночи они шли вместе в свою спальню, где опробовали помимо простой, ещё некоторые позы, иногда допивали остатки вина, балуясь алкоголем в постели, а затем засыпали. Утром они позволяли себе только нежную прелюдию, иначе бы никто из них не покинул постель, затем Кристина шла переодеваться, на кухне кипятила свежее молоко и пила — горлу действительно было мягче и легче. Но вот неделя прошла, и Кристина тоже устала постоянно сбегать к мужу.