Магический возраст

Шагая на следующий день в Оперу, Кристина корила себя за то, что сбежала сразу после поцелуя. Девушка крутит кольцо на пальце, а губы до сих пор горят от прикосновения к его губам. Встретится с ним сейчас будет неловко. Если он вообще придёт. Ведь Эрик может решить, что она не от смущения убежала, а посчитать, что противен ей, что кольцо она приняла лишь из жалости. Кристина уже привыкла, что он встречает её, когда она приходит в театр, и никогда не задумывалась над тем, что он может не прийти. Но он ждал её — по его виду, по тому, что он стоял рядом с зеркалом, можно было понять, что он, казалось бы, точно знал, что она придёт именно сейчас, ни раньше, ни позже. Эрик, как ей показалось, не повзрослел на этот раз, всё в той же одежде. Он тепло, практически дразня, усмехнулся ей, и получается, он правильно понял причину её вчерашнего побега. — Сколько тебе сейчас лет? — Девятнадцать. Эти вопрос и ответ стали чем-то вместо «здравствуй» и «привет». — Эрик, скажи, а ты можешь куда-нибудь выйти? Не только за зеркало или сюда, а куда-нибудь ещё? Ей почему-то кажется, что если он будет где-то в другом месте, то обязательно исчезнет, чего бы ей не хотелось. Но, также, возможно, смена места повредит его скрытности. — Да. И… я правильно понял… ты хочешь пойти куда-то со… мной? — робко предположил он. — Всё верно, — кивнула Кристина, улыбнувшись. — У меня в запасе целый свободный час, так что, мы могли бы… Эрик открыл зеркало, и девушке подумалось, что он собрался просто уйти. — Стой! Не уходи! Я же сказала, что мы… — Я знаю. И не ухожу, — он протянул ей руку. — Мы идём? — Д-да, — Кристина растерялась, но приняла его ладонь, не решаясь спросить, куда он её ведёт. Где-то десять минут Эрик блуждал вместе с ней по лабиринту. Кристина сжала его ладонь сильнее, боясь, что они заблудились. — Мы почти на месте, — успокоил Эрик. И верно, вдруг они остановились у тупика, а затем Эрик нажал на кирпич посередине, и девушка увидела ещё одну потайную дверь — внутри была лестница, по которой они и поднялись наверх. Кристина прибавила шаг, поняв, куда ведёт эта лестница, Эрик тоже не отстаёт. Вскоре они оказались на крыше Оперы, где их встретил приятный и прохладный ветер и чистое небо. — У меня есть такой же ход в пятую ложу, — поведал Эрик, вместе с Кристиной наслаждаясь тем, как ветер ласкает их волосы и одежду. — Ммм… так вот почему кажется, будто Призрак везде и всюду? — задумчиво спросила она. — Да. В почти каждое место в театре у меня есть свой ход. — Здесь так красиво! — воскликнула Кристина, любуясь Парижем, что будто на ладони. — Днём здесь никого не бывает, и я прихожу сюда, чтобы освежить мысли, — Эрик подошёл ближе. То ли обстановка полуденного Парижа располагала, то ли что ещё, но Эрик подошёл ближе к девушке, лицом к лицу. Пара ненадолго замерла, ощущая приятное, но незнакомое доселе, напряжение, что возникло между ними, а дыхание сбилось. Эрику хватило сил и смелости лишь для того, чтобы сжать плечико Кристины, кратко целуя её пухлые губы. Кристина также несмело обняла его за спину, легонько проведя языком по его верхней губе. Сердце колотилось явно не на своём месте, либо уйдя в пятки, либо поднявшись выше, потому что ненадолго само ощущение реальности для них перестало существовать. Осознав, что только что произошло, они оба растерянно убрали руки друг от друга. — Кристина, прости меня… Я люблю тебя… Знаю, ты сказала, что вчерашний поцелуй ни к чему не обязывает. Но… — Я тоже люблю тебя, Эрик, — перебила она, слабо улыбнувшись. Он хмыкнул. — Ты сказала так из жалости, верно? Ведь в самую первую нашу встречу ты замяла тему свадьбы… Эти его слова практически разбили ей сердце, девушка обиделась. — Нет! — в её голосе звучит сталь. — Я призналась тебе в своих чувствах, а ты… ты словно отмахиваешься от них! Да, в первый раз я замяла тему, потому что ты был малышом, а не потому, что ты там успел навыдумывать. О какой свадьбе могла идти речь, если всё, что тебе тогда от меня было нужно — это нежность, и ты её получил? А сейчас нам обоим хочется большего… Эрик не сразу понял, что она искренна. — Я… я… и подумать не мог, что ты действительно меня любишь. Кристина, прости… Я не хотел обидеть… — Знаю. Но всё же обидел. Проводи меня обратно, а после можешь уйти. Он действительно её проводил, и оба молчали. Но, оказавшись в артистической, Эрик сумел уговорить её на два урока вокала — остатка времени им вполне хватило. Хоть Кристина по-прежнему была на него обижена, но ни разу не пожалела об уроках. Ведь каким-то образом Эрик точно знал, казалось, что и где было забыто её голосом, и как это исправить. Кристина до этого чувствовала себя русалочкой, что отдала голос морской ведьме. Но не теперь. С каждой высокой нотой, которую она могла осилить, к ней возвращалась свобода, которую она чувствовала на кончиках пальцев. После урока она, обхватив горло, старалась восстановить дыхание и поверить в то, что она пела, так как было в детстве, как не было никогда в консерватории. — Кристина… всё в порядке? — заботливо спросил Эрик, думая, что слишком нагрузил её. — Всё чудесно, правда. Я никогда не думала, что буду петь так… снова. — О, и вот ещё что — пока что ты не должна никому говорить о том, что твой голос восстановился. Подожди немного. — Даже Карлотте? Я привыкла быть с ней откровенной во всём… — Даже Карлотте. Это ненадолго, мой Ангел, обещаю. На словах «мой Ангел», Кристина вспомнила, что обижается на него, потому быстро состроила недовольный взгляд.