Змейка

      Дверь распахнулась. За ней стояла высокая черноволосая волшебница в изумрудно-зеленых одеждах. Лицо ее было очень строгим, и Гарри сразу подумал, что с такой лучше не спорить и вообще от нее лучше держаться подальше.       — Профессор МакГонагалл, вот первокурсники, — сообщил ей Хагрид.       — Спасибо, Хагрид, — кивнула ему волшебница. — Я их забираю.       Она повернулась и пошла вперед, приказав первокурсникам следовать за ней. Они оказались в огромном зале. На каменных стенах горели факелы, потолок терялся где-то вверху, а красивая мраморная лестница вела на верхние этажи. Они шли вслед за профессором МакГонагалл по вымощенному булыжником полу. Проходя мимо закрытой двери справа, Гарри услышал шум сотен голосов — должно быть, там уже собралась вся школа. Но профессор МакГонагалл вела их совсем не туда, а в маленький пустой зальчик.       Толпе первокурсников тут было тесно, и они сгрудились, дыша друг другу в затылок и беспокойно оглядываясь.       — Добро пожаловать в Хогвартс, — наконец поприветствовала их профессор МакГонагалл. — Скоро начнется банкет по случаю начала учебного года, но прежде чем вы сядете за столы, вас разделят на факультеты. Отбор — очень серьезная процедура, потому что с сегодняшнего дня и до окончания школы ваш факультет станет для вас второй семьей. Вы будете вместе учиться, спать в одной спальне и проводить свободное время в комнате, специально отведенной для вашего факультета…       Женщина продолжала свой монотонный рассказ, но Гарри её не слушал. Для него было важнее странное чувство появившееся на границе сознания. Оно было похоже на лёгкую щекотку, не причинявшую каких-то неудобств, но всё же заставляющее его беспокойно оглядываться вокруг. В поезде он был слишком занят разговором с Роном, из-за чего скидывал эти ощущения на мандраж. А теперь ему было жизненно необходимо найти причину этих ощущений. Оглядев всю толпу детей, он не нашёл чего-то странного, хотя взгляд каждый раз возвращался к белокурому мальчику, что со скукой прислонился к стене. Около него стояло два мальчика покрупнее и крутилась маленькая девочка, пытаясь привлечь внимание.       Заметив, что друг не слушает женщину, Рон легонько пихнул Гарри в бок.       — На что засмотрелся? — увидев в чью сторону смотрит парень, он снова скривился. Гарри находил это забавным, — это Драко Малфой и его свита: Винсент Крэбб и Грегори Гойл, мелкая — Панси Паркинсон. Даже тут от него не отстают, этот заносчивый сноб всегда ходит в их сопровождении. Лучше с ними не общаться — оберёшься только проблем.       — Да ладно тебе, может он и не такой уж плохой? Ты же с ним даже не общался, — Гарри коробило от такого предвзятого отношения к людям от его нового знакомого.       — Я не общался, но вот мой отец на службе постоянно встречается с его отцом. Он много чего про них рассказывал, да и он Пожиратель Смерти! Дал кому надо денег и смог отвертеться от тюрьмы. И сынок его такой же, точно в Слизерин поступит и станет ещё одним тёмным магом! — Рон хоть и говорил тихим шёпотом, распалился не на шутку, из-за чего рядом стоявшая Гермиона даже шикнула на них.       — …Надеюсь, каждый из вас будет достойным членом своей семьи. Церемония отбора начнется через несколько минут в присутствии всей школы. А пока у вас есть немного времени, я советую вам собраться с мыслями, — речь, МакГонагалл наконец, завершилась.       Ее глаза задержались на Гарри с Роном. Она смотрела на них с укором. Гарри и Рон виновато уткнулись взглядом в пол.       — Я вернусь сюда, когда все будут готовы к встрече с вами, — сообщила профессор МакГонагалл и пошла к двери. Перед тем как выйти, она обернулась. — Пожалуйста, ведите себя тихо.       Дети остались одни, все молчали, страшась ждущего их за дверью. Внезапно воздух прорезали истошные крики и Гарри даже подпрыгнул от неожиданности. Посмотрев в сторону криков, он увидел, как в комнату просачивались призраки — их было, наверное, около двадцати. Жемчужно-белые, полупрозрачные, они скользили по комнате, переговариваясь между собой и, кажется, вовсе не замечая первокурсников или делая вид, что не замечают.        — Эй, а вы что здесь делаете? — спросил один из призраков в трико и круглом пышном воротнике.       — Да это же новые ученики! — воскликнул призрак, похожий на монаха, улыбаясь собравшимся. — Ждете отбора, я полагаю? — несколько человек неуверенно кивнули. — Надеюсь, вы попадете в Пуффендуй! — продолжал улыбаться призрак. — Мой любимый факультет, знаете ли, я сам там когда-то учился.       — Идите отсюда, — произнес строгий голос, это вернулась МакГонагалл, — церемония отбора сейчас начнется.       Одно из приведений им подмигнуло и они стали исчезать, просачиваясь через пол и стены.       — Выстройтесь в шеренгу — скомандовала профессор, обращаясь к первокурсникам, — и идите за мной!        Они последовали за ней, направляясь к двойным дверям, за которыми по словам Гермионы и скрывался Большой зал. Девочка пыталась поделиться с окружающими её детьми знаниями, но никто её не слушал — все были слишком взволнованы и не обращали на неё внимание.       Гарри даже представить себе не мог, что на свете существует такое красивое и такое странное место. Зал был освещен тысячами свечей, плавающих в воздухе над четырьмя длинными столами, за которыми сидели старшие ученики. Столы были заставлены сверкающими золотыми тарелками и кубками. На другом конце зала за таким же длинным столом сидели преподаватели. Гарри увидел среди них Шейна и послал ему улыбку. Шейн улыбнулся ему в ответ, даря так нужное сейчас успокоение.        Профессор МакГонагалл подвела первокурсников к этому столу и приказала им повернуться спиной к учителям и лицом к старшекурсникам. Перед Гарри были сотни лиц, бледневших в полутьме, словно неяркие лампы. Среди старшекурсников то здесь, то там мелькали отливающие серебром расплывчатые силуэты привидений. Чтобы избежать направленных на него взглядов, Гарри посмотрел вверх и увидел над собой бархатный черный потолок, усыпанный звездами.       Гарри услышал какой-то звук и, опустив устремленный в потолок взгляд, увидел, что профессор МакГонагалл поставила перед шеренгой первокурсников самый обычный на вид табурет и положила на сиденье остроконечную Волшебную шляпу. Шляпа была вся в заплатках, потертая и ужасно грязная. Гарри с удивлением посмотрел на этот раритет. В зале установилось безмолвие, но вот шляпа начала шевелиться и у неё появилась дыра, заменяющая рот и она запела.       Как только песня закончилась, все в зале стали аплодировать. Рот у шляпы пропал и она перестала шевелиться. У Гарри руки чесались пощупать её — она показалась ему такой интересной и необычной!       Профессор МакГонагалл шагнула вперед, в руках она держала длинный свиток пергамента. — Когда я назову ваше имя, вы наденете Шляпу и сядете на табурет, — произнесла она. — Начнем. Аббот, Ханна!       Дети по очереди подходили к шляпе и одевали её себе на голову, а после шляпа выкрикивала их факультет. Для Гарри был странен такой способ распределения, но на то это и был волшебный мир. Кто-то сидел с шляпой долго, кто-то получал вердикт только опустив её на голову. Вскоре подошла его очередь.        — Сантос, Гарри! — Гарри на негнущихся ногах с предвкушением подошёл к хлипкой табуретке и взял шляпу в руки. Сев, он закрыл глаза и отпустил шляпу себе на голову.       Шляпа молчала. Тишина длилась несколько минут, но шляпа всё же вынесла свой вердикт:       — РЭЙВЕНКЛО! — Гарри снял шляпу с головы и положил её на табурет. Вороны захлопали, Гарри с облегчением шёл к их столу, теперь Рэйвенкло его дом. Гарри мельком взглянул на стол преподавателей, где Шейн улыбнулся ему и показал большой палец. К нему на Рэйвенкло присоединилась Гермиона; Невилла и Рона отправили на Гриффиндор, Драко — на Слизерин как и предсказывал Рон. За столом Гриффиндора теперь виднелось не три, а четыре рыжих макушки — это были Рон и его старшие братья.       Распределение закончилось и профессор МакГонагалл скатала свой свиток и вынесла из зала Волшебную шляпу. Гарри Поттер так и не появился на распределении, как заметили почти все ученики школы и только сам Гарри не придал этому значения.       Альбус Дамблдор поднялся со своего трона и широко развел руки. На его лице играла лучезарная улыбка. У него был такой вид, словно ничто в мире не может порадовать его больше, чем сидящие перед ним ученики его школы.       —Добро пожаловать! — произнес он.—Добро пожаловать в Хогвартс! Прежде чем мы начнем наш банкет, я хотел бы сказать несколько слов. Вот эти слова: Олух! Пузырь! Остаток! Уловка! Все, всем спасибо! — Дамблдор сел на свое место. Зал разразился радостными криками и аплодисментами. Гарри сидел и не знал, смеяться ему или нет. И ещё он заметил, что хоть директор и сидел с радостной улыбкой — руки его немного подрагивали, а уголки губ иногда опускались вниз и на его лице проскальзывало огорчение.       На тарелках перед ними появилась еда, Гарри только сейчас понял насколько он голодный — казалось что ел он очень давно, это скорее всего было из-за волнения. Пока все насыщались, Гарри успел познакомиться с некоторыми из первокурсников.       Вскоре все поели и тарелки вместе с едой исчезли. Гарри согрелся, размяк и ощутил, что у него начинают слипаться глаза. Чтобы не заснуть, он решил рассмотреть получше преподавателей. Хагрид что-то пил из большого кубка, профессор МакГонагалл разговаривала с профессором Дамблдором, а Шейн беседовал с ближайшими преподавателями: один из них был в тюрбане и слегка трясся, а другой был с сальными чёрными волосами, крючковатым носом и бледной кожей. Также Гарри заметил, что Шейн очень странно смотрит на второго, с каким-то воодушевлением и даже будто случайно касается его руки.       Вот человек в тюрбане повернулся и обвёл взглядом зал, остановившись взглядом на Гарри. Мальчик, словно что-то почувствовав, поднял голову и встретился с ним взглядом. Человек в тюрбане внезапно дёрнулся, как от резкой вспышки боли, в то время как Гарри почувствовал тёплую волну, заставившую его кожу покрыться мурашками. Человек в тюрбане что-то сказал Дамблдору, резко вскочил из-за стола и сбежал из Большого Зала, под укоряющий взгляд МакГонагалл. Гарри всё ещё в ошеломлённом состоянии сидел на своём месте. Шейн, почувствовав что-то неладное, оглянулся на мальчика, а потом перевёл сузившиеся глаза на дверь, скрывшую профессора Квирелла. Снова оглянувшись на Гарри, он лёгким движением головы и руки, прижавшейся к сердцу, поинтересовался всё ли с ним в порядке. Мальчик лишь кивнул в ответ, что Шейна немного успокоило.       Через некоторое время профессор Дамблдор снова поднялся со своего места. Все затихли.       — Хм-м-м! — громко прокашлялся Дамблдор. — Теперь, когда все мы сыты, я хотел бы сказать еще несколько слов. Прежде чем начнется семестр, вы должны кое-что усвоить. Первокурсники должны запомнить, что всем ученикам запрещено заходить в лес, находящийся на территории школы. Некоторым старшекурсникам для их же блага тоже следует помнить об этом… — сияющие глаза Дамблдора на мгновение остановились на рыжих головах близнецов Уизли. — По просьбе мистера Филча, нашего школьного смотрителя, напоминаю, что не следует творить чудеса на переменах. А теперь насчет тренировок по квиддичу — они начнутся через неделю. Все, кто хотел бы играть за сборные своих факультетов, должны обратиться к мадам Трюк. И наконец, я должен сообщить вам, что в этом учебном году правая часть коридора на третьем этаже закрыта для всех, кто не хочет умереть мучительной смертью.       Гарри подумал, что слишком глупо было говорить детям и подросткам куда им особенно не следует ходить. Ведь кто же будет следовать этим правилам? Так же Гарри было интересно посмотреть на квиддич — в эту игру особо-то в джунглях не поиграешь, а выбираться в мир они с Шейном могли не так часто.       — А теперь, прежде чем пойти спать, давайте споем школьный гимн! — прокричал Дамблдор.        Гарри заметил, что у всех учителей, кроме Шейна, застыли на лицах непонятные улыбки. Дамблдор встряхнул своей палочкой, словно прогонял севшую на ее конец муху. Из палочки вырвалась длинная золотая лента, которая начала подниматься над столами, а потом рассыпалась на повисшие в воздухе слова.       — Каждый поет на свой любимый мотив, — сообщил Дамблдор. — Итак, начали!       В зале раздался гомон, Гарри прикрыл уши руками, чтобы не мучить свой бедный слух этими воплями. Наконец, музыка закончилась и голоса стихли.       Старосты факультетов поднялись со своих мест и стали ждать собиравшихся в кучку первокурсников. Гарри неспешно поднялся со своего места и подошёл к группе из первокурсников. Они направились за старшими ребятами, постепенно поднимаясь все выше и выше, пока не дошли до двери с бронзовым молотком в форме орла.       Гарри потёр слипающиеся глаза, пытаясь подавить зевок. Старосту он слушал вполуха, тот говорил про пароль и загадку, которую надо было отгадать, чтобы пройти в гостиную Рэйвенкло. Прошло пару минут, старшекурсник произнёс, наконец, ответ, двери открылись, и они все вместе зашли внутрь. Старосты попросили первокурсников не расходиться и присесть на диваны.       — Для начала хочу поздравить всех новых первокурсников! Я — староста Роберт Хиллиард…       — А я — староста Элли Андерсон…       — И мы рады приветствовать вас на факультете Рэйвенкло, — закончили они вместе, потом речь продолжил Роберт. — Наш герб — орёл, который парит там, куда другие не могут подняться. Цвета нашего факультета — синий и бронзовый. Наша гостиная располагается на вершине башни Когтеврана за дверью с зачарованным молоточком. Из арочных окон нашей гостиной видны озеро, Запретный лес, поле для квиддича и теплицы.       Без всякого хвастовства хочу сказать, что на нашем факультете учатся умные волшебники и волшебницы. Другой интересной особенностью Рэйвенкло является то, что наши ученики — настоящие индивидуальности. Некоторых из них можно даже назвать чудаками. Но зачастую Гении не идут в ногу с обычными людьми, и в отличие от некоторых других факультетов мы могли бы сказать, что на наш взгляд у вас есть право носить то, что нравится, верить в то, во что хотите и говорить то, что чувствуете.       Что касается наших отношений с другими факультетами: вы, наверно, слышали о Слизерине. Не все они плохие, но лучше быть начеку, пока вы не узнаете ученика Слизерина достаточно хорошо. Согласно их давним традициям, они делают всё возможное, чтобы победить. Поэтому будьте внимательны, особенно на матчах по квиддичу и экзаменах, — на этом моменте Гарри даже встрепенулся.       — …Ах, да, привидение нашего факультета — Серая Дама. Остальные ученики считают, что она никогда не разговаривает, но она не прочь поговорить с рэйвенкловцами. Её помощь особенно полезна, когда вы что-то потеряли или потерялись сами.       Уверен, вы будете хорошо спать. Наши спальни находятся в башенках, отходящих от главной башни. А теперь вас проводят до ваших спален, ваши вещи находятся там же, — парень указал на дверь, за которой находились лестницы, ведущие в спальни.       Гарри, почти уснувший за это время, поспешил за остальными. В комнате он оказался вместе с Терри Бутом и Майклом Корнером. Четвёртого человека к ним не поселили — первокурсников на Рэйвенкло в этом году было меньше. Выбрав кровать около окна, Гарри взял чемодан, дожидавшийся его прихода около входа, и стал раскладывать некоторые свои вещи в тумбочку. Немного поговорив со своими соседями, он достал пижаму, переоделся и лёг в кровать, задёргивая полог.       Несмотря на всю усталость, Гарри долго не мог уснуть. Поворочавшись в кровати, он отодвинул полог, всмотрелся в темноту комнаты — соседи его уже давно спали — и достал блокнот. Недолго подумав, он всё же сделал надпись на бумаге шариковой ручкой: «Привет, Шейн, ты спишь?»       Через пару минут пониже его надписи появилась чужая: «Привет, Гарри, ещё нет. А тебе бы уже давно пора. Что-то случилось?»       «Нет, ничего. Мы сможем завтра встретиться и поговорить?»       «Конечно, малыш. Я скажу тебе завтра точное время, а теперь давай иди спать.»       «Я буду ждать. Спокойной ночи.»       «Спокойной ночи, детёныш.» — получив ответ, Гарри, немного придя в себя, убрал блокнот под подушку. На этот раз он уснул едва коснувшись подушки.