- Если прекратился огонь-значит бросили гранату. - Я запомню!

      Сидя в серой гостиной Оптимуса — на кухне для Прайма, Мегатрона и младенца места явно не хватало, — двое действующих военных, командиров, заклятых друзей, наконец, смотрели на безмятежно спящего в корзинке мальчугана. Младенец был румян, черноволос, и лицом очень сильно напоминал одного не очень приятного командирам субъекта. Цвет глаз они ещё не выяснили — ребёнок ни разу не проснулся за всё время своего пребывания в доме Оптимуса. — Что предлагаешь с ним делать? — спросил хозяин квартиры. — Ну не съесть же, — пробурчал Мегатрон, поправляя одеялко, так как юный Гарри ворочался во сне.       Только что мужчины закончили читать письмо от своей подруги детства, оставившей своего ребёнка им на попечение и, кажется, больше не дышащей. От этого на душе у мужчин становилось гадко. Лили Эванс была для них очень дорога. Даже после того, как она уехала в эту свою «закрытую школу для умников», как называл Хогвартс Мегатрон. Даже после того, как она связалась с какими-то подозрительными ребятами, первым из которых стал нерешительный Северус Снейп, до сих пор живущий неподалёку. Даже когда она практически оборвала все связи. Оптимус и Мегатрон продолжали считать её частью своего маленького коллектива, своей подругой. Почти сестрой.       А теперь у них в руках толстый конверт с письмом от Лили, в котором она описывала все свои годы жизни в «школе для умников» и её собственный сын, которого она сама может доверить только одним людям — Оптимусу и Мегатрону. Ни сестре. Ни кому-то из своих друзей-магов (о, командиры знали об этой их штучке с магией). Им. — Что думаешь о письме? — вновь спросил Оптимус. — Думаю, что если Гарри окажется таким же одарённым как Лили, мы найдём для него школу получше этого «Хогвартса», — почти рычал Мегатрон. Он вообще довольно болезненно относился ко всем этим фокусам и тем, кто с ними связан. Всё потому, что он считал поведение магов по отношению к маглам совершенно неправильным. Он не ненавидел волшебников и волшебство, но недолюбливал. Исключение, пожалуй, составлял всё тот же нерешительный Северус Снейп, которого Мегатрон просто жалел — этого не любили свои же. А это намного хуже, чем когда не любят чужие. — Ну, это мы ещё посмотрим, — попытался смягчить настроение друга Оптимус. — В любом случае, даже если нам придётся отправить Гарри в «Хогвартс», — на этом слове Мегатрон фыркнул, — он должен поехать туда подготовленным.       Никто из них даже не рассматривал варианта, в котором они бы расстались с ребёнком лучшей подруги. Пусть они и не сильно сведущи в воспитании детей — у них есть целых два отряда личного состава, которых они уж как-то да смогли подготовить. Да и ведь никогда не поздно учиться чему-то новому. Но тут вставал вопрос — кто из них будет усыновлять мальчика. — Я не уверен, что справлюсь со сменой пелёнок так же хорошо, как ты, — скрипнул зубами Мегатрон. — Так что здесь ты выиграл. — Это ещё кто выиграл…       На следующий день юный Гарри Поттер, национальный герой всей Магической Британии был усыновлён Оптимусом Праймом, командиром взвода элитных войск «уж извините, организация засекречена», называемых Автоботы.

***

— Мистер Прайм? А вы разве не должны быть сейчас на задании? — спросил дородный мужчина со светлыми усами, являющийся соседом Оптимуса. — Я в вынужденном отпуске, — устало ответил командир. Из дома раздался вскрик. Мужчина быстро достал из ящика почту и умчался в дом.       Мистер Ройс, тот самый сосед, успел лишь заметить что среди серых газет мелькнула цветная обложка детского журнала и «Пособия для мамочек».