The Brightest Black

      Гарри мчался по коридорам Хогвартса, пытаясь догнать Драко. Чертов идиот! Гарри не разрешал ему брать мантию! Этот придурок просто начал рыться в его сумке, схватил бесценную семейную реликвию и убежал.       Поттер завернул за угол и в кого-то врезался. Падая, он увидел, что вместе с ним падает нечто черное и блестящее. Не раздумывая, Гарри вытянул руку, чтобы поймать вещицу.       Ладонь ударилась о ладонь другого парня, и предмет снова полетел на пол.       — Поймал!       Гарри тупо заморгал, уставившись на Кормака Маклаггена, который стоял над ним, тяжело дыша и держа в руке колдоаппарат.       Гарри врезался в Колина Криви. Взглянув на пятикурсника, он увидел в его широко раскрытых глазах панику.       Гарри вскочил на ноги, чувствуя бешено колотящееся сердце и струящийся по венам гнев. Он выдернул палочку из кармана.       — Маклагген! Немедленно отдай это Колину! Или пожалеешь!       Маклагген уже повернулся, чтобы пройти мимо Гарри, но теперь замер, не сводя глаз с палочки, направленной ему в грудь.       — Что…       — Быстро, Маклагген!       — Нет, Гарри! Прекрати!       Колин схватил Гарри за руку с волшебной палочкой, заставив удивленно выдохнуть.       — Но, Колин…       — Кормак мне помогает! Мы только что сняли, как Амбридж пытает твою сестру! Прямо перед тем, как Малфой ее спас. Смотри! — бледные пальцы Колина ткнулись Гарри в лицо.       От увиденного его внутренности перевернулись.       — Я должен уважать власть, — сказал Маклагген, поднимая одну из своих рук. Слова были те же, только почерк другой.       Если это было то, что сделали с Гермионой…       — Где вы собираетесь проявить снимки? — он убрал палочку.       — У меня в комнате есть всё необходимое, — сказал Колин.       Мысли быстро проносились в голове Гарри. Он посмотрел на Колина. Как бы ни раздражал этот парень, у него была совесть и границы приличия. Что касается Маклаггена…       Он перевел взгляд на сокурсника. Гарри не очень-то ему доверял, но если учесть, что он выхватил колдоаппарат прежде, чем Амбридж успела его забрать, то это была уже третья хорошая вещь, которую он сделал за последние несколько недель.       — Думаю, у меня есть место получше, но, во-первых, Маклагген, зачем ты это делаешь?       Маклаггену каким-то образом удалось нахмуриться и одновременно приподнять одну бровь. Довольно впечатляюще — Гарри был уверен, что Гермиона позавидовала бы, увидев такое выражение лица.       — Что? Насильственное самоискалечение — это не достаточная причина?       Гарри покачал головой.       — Это случилось после того, как ты помог Колину спасти камеру от Амбридж.       — Кормак, ты не обязан говорить. Нам не нужна помощь Гарри. Мы можем просто… — он повернулся, чтобы проскользнуть мимо Гарри, но Маклагген остановил его, схватив за руку.       — Нет, всё в порядке, Колин. Поттер, это долгая история, но если отведешь нас в твое место получше, я объясню. Просто пока прими, что Амбридж была очень против того, чтобы я ушел из программы и вернулся в Хогвартс. Я ненавижу эту женщину! — он практически выплюнул последнюю фразу.       Что ж, взаимная ненависть была достаточной причиной для Гарри. По крайней мере, достаточной, чтобы показать им меняющуюся комнату. На этот раз Амбридж безнаказанной не уйдет.       Нет, если он может помочь.       — Хорошо. Идите за мной.       Он повернулся и побежал назад тем же путем, каким пришел. Позади него слышался топот двух пар ног.       Меняющаяся комната не разочаровала. Когда он распахнул дверь, то увидел, что помещение освещено красным светом, а на столах приготовлено всё, что могло понадобиться Колину для проявления фотографий.       Гарри быстро вошел и пригласил двух гриффиндорцев за ним внутрь.       — Что… что это за место? — ахнул Колин.       — Не уверен, — Гарри пожал плечами. — Драко нашел ее. Комната меняется в соответствии с твоими потребностями. Луна окрестила ее «меняющейся комнатой».       — Это великолепно! Магия — это так удивительно! — воскликнул Колин, подбегая к одному из столов и принимаясь за работу над изображениями.       Наблюдая за работой Колина, Гарри стоял возле Маклаггена, испытывая неловкость.       Поттер многозначительно откашлялся.       — Теперь объяснишь?       Маклагген вздохнул и огляделся. Тут же рядом возник маленький столик с двумя стульями, и они сели.       Некоторое время тишину нарушало только счастливое щебетание Колина. Маклагген обхватил голову руками. Казалось, он спорил сам с собой, и Гарри прекрасно понимал, что повторный вопрос, скорее всего, уничтожит все шансы на объяснение.       Наконец Маклагген глубоко вздохнул и заговорил:       — Как ты знаешь, меня на год отстранили от занятий. Пять дней в неделю я работал в больнице Святого Мунго. Меня… заставляли выполнять самую грязную работу. Ее было опасно совмещать с магией из-за возможного заражения. У меня оказалось много времени подумать. В первую неделю я был очень зол. Мне хотелось наброситься и кого-нибудь избить — кого угодно. А потом… — он замолчал и снова глубоко вздохнул. — А потом в пятницу я пошел в Министерство. Твой крестный ждал в Атриуме. Он бросил на меня один взгляд, потом схватил за плечо и повел не к контрольно-пропускному пункту, а к каминной сети. Я был удивлен, что мы оказались в доме — позже я узнал, что это твой дом. Мы вошли туда, где он всегда тренировал тебя и Блэк. Он спросил, умею ли я сражаться на дуэли. В итоге у нас больше часа шел бой. И лишь потому, что я только спустя такое количество времени понял, что он играет со мной. Я убедил себя, что никто не может быть лучше меня ни в чем. Я не хотел верить, что он мог победить меня меньше чем за минуту. Но именно это он и сделал в следующей дуэли. Потом он отвел меня обратно в Министерство, усадил за письменный стол и заставил работать. Я… я никогда раньше не видел, чтобы кто-то так со мной обращался. Он никогда не говорил мне, что я ошибаюсь, никогда не давал мне шанса заболтать его. Просто указывал на ошибки. А потом, примерно за месяц до того, как закончился срок, тебя похитили, и он уволился. Он, как и аврор Лонгботтом, подписали бумаги по поводу окончания срока и удачного прохождения программы. Это единственное, что спасло меня от Амбридж. Она была так же решительно настроена бросить меня в Азкабан, как и дискредитировать тебя и Блэк, — он замолчал, и комнату опять заполнило гудение Колина.       Гарри смог придумать только один вопрос.       — Если ты уважал Бродягу, то почему в первый же день в Хогвартсе был таким придурком?       Маклагген долго не отвечал, отчего Гарри было подумал, что он уже и не ответит.       — Потому что, Поттер, ты и твоя сестра украли у меня единственного взрослого, который когда-либо обращался со мной как с личностью, — все-таки произнес он.       — Но… твои родители? — спросил Гарри.       — Мои родители любят меня, — Маклагген фыркнул. — Обожают. С этим не поспоришь. Но они не относятся ко мне как к личности.       Гарри не совсем понял, но от ответа его спас крик Колина:       — Готово! Пошли!       Произнося эти слова, Криви уже наполовину вышел из комнаты. Гарри и Маклаггену пришлось побежать, чтобы догнать его.       Гарри сначала не до конца осознавал, куда они направляются, но совершенно не удивился, когда они подошли к двери профессора Макгонагалл.       В самом деле, к кому же еще они пойдут?

***

      — Я хотела бы добавить к этим обвинениям кражу запрещенного вещества класса X.       Гермиона вместе со всеми остальными повернулась в сторону вновь прибывших. Профессор Спраут, профессор Флитвик и большое количество студентов — включая Гарри — стояли позади четырех авроров.       — Какое вещество? — спросил Скримджер, левитируя Амбридж с платформы к аврору Брустверу. Гермиона заметила, что он был не очень осторожен. В один момент Амбридж погрузилась по колено в болото, а в другой — ударилась головой о потолок.       — Ветитус. После случая полтора года назад я отослала дерево и спрятала оставшиеся части фрукта в своих личных покоях подальше от студентов. Профессору Снейпу всё же нужен небольшой запас ингредиентов для подготовки студентов к ЖАБА. В первый же день пребывания здесь Амбридж зашла ко мне одолжить одежду. В это время она украла часть фруктов, — холодно и деловито заявила профессор Спраут.       — И, — пропищал профессор Флитвик, — у нас есть основания полагать, что она отравила им студента.       — Она отравила им меня, — сказала Гермиона, снова привлекая к себе всеобщее внимание. — Очнувшись, я немедленно отправила письмо в Министерство, так как чувствовала, что мне небезопасно идти к временной директрисе после совершенного ею преступления. Ответа мне не прислали.       Теперь все посмотрели на Скримджера, который нахмурился.       — Мы не получали подобных жалоб, верно, Кингсли?       — Верно, сэр, — Бруствер мотнул головой.       — Хм, думаю, что знаю почему, — тихо сказал один из авроров.       — Почему? — спросил Скримджер.       — Используя свой пост заместителя министра, Мадам Амбридж перенаправляла всех сов в Хогвартс и обратно в Министерство для проверки. Для безопасности детей, конечно.       Все взгляды вновь обратились на жабу. Она ничего не ответила. Ее глаза дико закатились, после чего она их закрыла, притворившись, что теряет сознание.       — Ну что, Корнелиус, возьмешь на себя ответственность? — сладко спросила Нарцисса, выгнув бровь в сторону министра.       Фадж нервно сглотнул и оглядел всех смотрящих на него.       — Я ничего не делал! — в панике воскликнул он.       — В этом-то и проблема, да? — холодно спросил Бродяга.       Фаджу нечего было на это ответить. Когда никто не собирался ничего добавлять, авроры увели Амбридж, а толпа студентов стала перешептываться между собой. У Гермионы зачесались пальцы, когда она увидела, что Колин Криви достал колдоаппарат и сделал снимок связанной Амбридж.       Ей нужно было перехватить Колина, найти всех остальных, кто пострадал от задержания, и быстро написать статью. Она была уверена, что Фадж воспользуется «Ежедневным Пророком», чтобы попытаться минимизировать ущерб.       Она не хотела, чтобы это случилось. Нет, она хотела, чтобы публика потребовала крови Амбридж.       Ничего другого не оставалось.

***

      Пэнси протянула руку и взяла у совы экземпляр «Циркадного Листа». Рядом сидящая Дафна взяла «Хроники Фейри». Развернув газету, Пэнси оглядела помещение, наблюдая, как другие ученики делают то же самое.       В Большом зале царила атмосфера нетерпеливого ожидания, которую она видела только перед официальным объявлением Турнира Трех Волшебников.       — Нужно перестать ложиться спать так рано. Я пропускаю всё самое интересное.       Дафна улыбнулась и отложила свой экземпляр «Хроник Фейри» в сторону, забирая «Ежедневный Пророк» у ворчливой сипухи.       — Вчера представление было довольно впечатляющим, но не волнуйся. Тот гриффиндорец, Колин Криви, сделал много снимков. Мне даже показалось, что камера была приклеена к его лицу.       Пэнси уставилась на гигантскую колдографию Амбридж, которую уводили Авроры.       — Вижу. Он хороший фотограф. Жаль, что «Ежедневный Пророк» никогда не возьмет его на работу.       — Не думаю, что он стал бы работать в «Пророке», даже если бы ему предложили миллион галлеонов в месяц, — протянул Драко с другого конца стола.       — Держу пари на десять галлеонов, что в один прекрасный день они передумают. Скорее всего, после того, как мои родители закончат покупать все их акции.       — Когда твои родители начали покупать акции «Ежедневного Пророка»? — полюбопытствовал Блейз.       — Как только Гермиона опубликовала первую статью. Много людей больше не хотели быть связанными с этой газетой.       — Ничего удивительного, — сказал Тео. — Не понимаю, почему твои родители хотят владеть ей.       — Потому что так они смогут всё изменить. Кроме того, это была гарантия, чтобы Скитер никогда больше не публиковалась там, когда закончит отбывать свой срок. У меня небольшие разногласия с этой ведьмой.       — Это ещё мягко сказано, — усмехнулся Драко.       Пэнси только фыркнула в ответ и начала читать то, что Гермиона написала накануне.

Зловоние Раскрыто!

Автор: Ярчайшая из Блэков

Прошлой ночью было совершено ужасное преступление. Преступление, которое, вероятно, заставит всех тех, кто заботится о детях или человечестве, приготовиться сражаться ради справедливости. Прежде чем я расскажу вам обо всем, я должна предупредить, что до вчерашнего вечера оно уже было совершено много раз.

О преступлении не сообщалось, поскольку те, против кого оно было направлено, чувствовали, что им некуда пойти без доказательств. Твердых доказательств. Которые они получили накануне.

Вчера вечером Гермиона Грейнджер Блэк отправилась отбывать наказание вместе с мадам Долорес Амбридж, Генеральным Инспектором Хогвартса, временной директрисой Хогвартса и заместителем министра. По прибытии ей сказали, что она будет писать. Слова звучали так: «я должна уважать власть». В этом нет ничего экстраординарного. Написание предложений — это обычная форма наказания. Но необычно другое: перо, которое вручили мисс Блэк.

Оно было черным и без чернильницы. Мисс Блэк сообщили, что никаких чернил не нужно. Это было связано с тем, что перо писало кровью. Кровь забиралась из тела мисс Блэк, взамен на ее руке появлялись слова «я должна уважать власть». Видите ли, когда мисс Блэк отказалась калечить себя, мадам Амбридж использовала проклятие Империус, чтобы заставить ее продолжать писать эти строки (чтобы увидеть снимки принудительного увечья см. стр. А2).

Пытка была прекращена, когда появился неизвестный, оглушив мадам Амбридж.

Очнувшись, мадам Амбридж немедленно вызвала авроров и попыталась обвинить мисс Блэк в нападении на нее. Слова были быстро опровергнуты, и личность человека, который оглушил мадам Амбридж и создал болото в центре Хогвартса, до сих пор неизвестна.

Именно в это время появилась заместитель директора школы Минерва Макгонагалл с фотографией-доказательством, которую кто-то подкинул под ее дверь. Уликами, ясно показывающими, что мадам Амбридж сделала с мисс Блэк (см. стр. А2). Заместитель директора школы Макгонагалл обвинила мадам Амбридж в том, что та пытала учеников, используя проклятые предметы и Империус. Услышав эти обвинения, мисс Блэк вышла из укрытия и обвинила мадам Амбридж в применении проклятия Империус, вследствие чего ее принудили писать проклятым пером. Мадам Амбридж была немедленно арестована главным аврором Руфусом Скримджером.

Мы должны остановиться, чтобы спросить, дорогой читатель, почему мадам Амбридж верила, что ей сойдет с рук столько незаконных вещей. Потому что, боюсь, это ещё не всё.

Прежде чем авроры смогли уйти с мадам Амбридж, прибыла профессор Помона Спраут и обвинила мадам Амбридж в краже запрещенного вещества класса X из ее личных покоев (копию лицензии RSX Спраут см. на стр. B7). Именно тогда мисс Блэк объяснила, что ее отравили Ветитусом, заявив, что даже направила жалобу в британское Министерство Магии. Главный аврор Скримджер опроверг поступление такой жалобы. Очевидно, мадам Амбридж задерживала и обыскивала всех сов, влетающих в Хогвартс и вылетающих из него. При обыске ее кабинета авроры обнаружили многочисленные пакеты и письма от студентов к родителям. Все они — включая коробку бельгийского шоколада — не могли считаться угрозой для любого студента Хогвартса. Что было, естественно, официальной причиной, по которой Амбридж хранила такую почту.

Главный аврор Скримджер пообещал провести полное расследование этих обвинений, независимо от того, какие приказы ему будут даны. Я должна спросить, почему он боится, что ему прикажут не расследовать такие тяжкие преступления?

Выяснилось также, что мадам Амбридж пыталась — на глазах у семерых студентов шестого курса и профессора Северуса Снейпа — проигнорировать приказ Министра и нарушить древнейшие законы, защищающие права супружеских и помолвленных пар.

Для тех, кто не знает, законы были установлены до времени Мерлина, и защищали всех тех, кто обручен или женат. В своем приказе министр Фадж заявил, что любой, кто попытается разлучить мисс Паркинсон и ее жениха, будет привлечен к судебной ответственности.

Мы с нетерпением ждем суда над мадам Амбридж. По всем пунктам.

      — Гермиона правда хорошо пишет. Интересно, пойдет ли она в журналистику, когда сдаст ЖАБА, — произнесла Дафна, заканчивая читать статью одновременно с Пэнси.       Пэнси сложила «Циркакдный Лист» и схватила «Ежедневный Пророк», а Драко покачал головой.       — Сомневаюсь, что она станет репортером. Я никогда не обсуждал с ней будущее, но что-то подсказывает мне, что у нее гораздо более грандиозные планы.       — Гермиона Блэк? — Тео фыркнул. — Грандиозные планы? А что именно навело тебя на эту мысль?       Пока остальные слизеринцы смеялись, Пэнси открыла «Ежедневный Пророк».       Ее вздох мгновенно заглушил гогот за столом.       — Пэнс? Что такое? — спросил Драко.       Она не ответила, решив вместо этого пролистать статью, чувствуя растущий страх, поселившийся в животе. Всё было настолько ужасно, что, казалось, ее сейчас стошнит. Из горла вырвется крик, чтобы все слышали. Вместо этого она впилась ногтями в ладонь одной руки и продолжала читать, потому что боль удерживала мысли от погружения в темные, ужасные места. Закончив статью на первой полосе, она быстро принялась рыться в газете.       Она нашла то, что искала, на таком маленьком кусочке газеты, что его можно было принять за сноску.

Заместитель Министра Уходит В Отставку

Заместитель министра Долорес Амбридж вчера решила внезапно уйти в отставку, заявив: «Я никогда не понимала, насколько трудно преподавать. Я с нетерпением жду возможности отдохнуть в своем саду в обозримом будущем. Пусть следующий Генеральный Инспектор Хогвартса окажется более подходящим для этой задачи, чем я». Мадам Амбридж уезжает в маленький коттедж в Нортамберленде. Министр Фадж ещё не давал заявлений по поводу того, намерен ли он назначить нового Генерального Инспектора Хогвартса.

      — Гермиона это видела? — Пэнси подтолкнула маленькую сноску через стол к Драко.       — Сомневаюсь, — он покачал головой. — Могу спросить.       Пэнси покачала головой и забрала газету обратно.       — Не беспокойся. Я сейчас ей отнесу.       Прежде чем встать, она ещё раз взглянула на заголовок первой страницы. От этих слов ее чуть не стошнило. Плохо, очень плохо. Просто волдемортовский уровень. Другого объяснения этому не было.       Когда она торопливо пересекала Большой зал, на всеобщее обозрение вспыхнул заголовок:

Весь Аврорат обвиняется в государственной измене!