Опекун

Каори молча, с возрастающим изумлением смотрела, как Акира пьет прямо из горла какой-то импортный алкоголь. И это несмотря на то, что она предложила ему бокал. Или что там для такого полагается. Женщина не очень хорошо разбиралась в выпивке, предпочитая либо пиво, либо красное вино. - Ладно, ответь мне только на один вопрос, - наконец, произнесла она. – Мне есть смысл спрашивать, что произошло, или ты уверен, что Дазай справится с проблемой? Мужчина посмотрел на нее абсолютно трезвым взглядом, отставил ополовиненную бутылку, снял очки и устало потер глаза. - Я не знаю, - закрыв лицо рукой, все-таки отозвался он. – Вся ситуация оказалась… мягко говоря не очень. По-хорошему, с полицией и прочими разборками. - Но тогда пострадает Атсуко-чан, - медленно кивнула Каори, пока только предполагая, что произошло. Но копаться глубже не стала. Не время. Да и не факт, что она чем-то сможет помочь. А любопытство… можно и запихать поглубже. Она, как и большинство обычных людей, почти не имела дел с эсперами. Ну, или, что более вероятно, не знала об этом. И даже не догадывалась об их, весьма специфических, проблемах. Про людей со сверхспособностями чаще ходили самые разнообразные страшилки, которые только усугубляли недопонимания между ними и простыми людьми. Что помогало дискредитации эсперов и, что самое неприятное, им сложнее было социализироваться. «У всех эсперов проблемы с головой» Дазай повторяет эту фразу, как-то горько ухмыляясь. А почему с головой проблемы? Потому что обычные люди чаще всего опасаются того, чего не понимают. Или наоборот, понимают, к чему это может привести. И стараются отдалиться, не связываться с ненормальными, для их понимания, людьми. Так, зачастую эсперы и остаются одинокими, не зная, как влиться в общество, становясь либо под крыло правительства, либо уходя в подполье. Ну, или выгрызая себе право, на нормальную работу и отношение в обществе, легализуя свою работу и свой дар. А получить лицензию, как поняла Каори, едва ли не сложнее, чем достать звезду с неба. Метеориты же периодически падают. Чем не небесное тело, которое сияет, проходя через атмосферу? Хотя и тогда им приходится постоянно лавировать, чтобы не прогнуться под правительство, которому совсем не нужны опасные, а главное, сильные конкуренты. Интересно, задумалась бы она об этом, если бы не познакомилась с Атсуко и Дазаем? Ой, вряд ли… От грустных мыслей Каори отвлек телефонный звонок. - Да? – меланхолично отозвалась женщина, даже не удостоившись взглянуть на дисплей. - Слушай, а девочке шестнадцати лет можно пить антидепрессанты? – раздался какой-то слишком спокойный, даже равнодушный голос Дазая. - А у тебя они откуда? – опешила та от неожиданности. - Да так с прошлой работы осталось. Вот, нашел… думаю надо скормить мелкой или лучше не стоит. - А срок годности какой? – деловито отозвалась она. – И, наверное, мне не стоит спрашивать, где же ты раньше работал, что пришлось пить антидепрессанты? Как тебе их вообще выписали? - Хорошо иметь знакомых врачей, - даже по голосу Каори поняла, что Дазай ухмыляется, проигнорировав вопрос о работе. - Психиатр? – уточнила скептически. - Хирург. - Что-то не сходится, - язвительно произнесла психолог, пытаясь сообразить, что ж это за хирург такой, который может выписать несовершеннолетнему, а Дазаю только недавно исполнилось двадцать, парню антидепрессанты. Причем, их ему продали в аптеке. Но, наверное, это один из тех вопросов, которые лучше не задавать. – Ладно, не та проблема. Все настолько плохо? - Не знаю, - отозвался после непродолжительно молчания молодой мужчина. – Я ее в таком состоянии впервые вижу. - Задам вопрос по-другому, моя помощь нужна? – спросила гораздо серьезней. - Нет, не так, ты позволишь мне вмешаться? - Я не думал, что… - Дазай, - спокойно перебила его. – Ты удочерил Атсуко-чан. Теперь ты – ее отец, родитель. И никто не имеет право вмешиваться без твоего или ее на то согласия. Если, конечно, это не угрожает вашей жизни и здоровью. В том числе и психическому, - подчеркнула. - Ух ты, даже так, - ответом ей было нервное хмыканье. – Как все серьезно… - А ты что думал? – беззлобно усмехнулась Каори. – Отец – это только писулька на бумаге и новое обращение? Ха-ха, наивный…- добавила уже безрадостно. - Звучит, будто я взвалил на себя огромную ответственность, которую не потяну. - Ответственность – да, - не стала скрывать женщина. – Насчет того, что не справишься – нет. Все ты справишься. Трындишь больше. Причем, почему-то только со мной, хотя должен был… - многозначительно замолчала. - Понял, - уже чуть более бодро отозвался Дазай. – Попробую справиться своими силами… - Если поймешь, что не справляешься, вы зашли в тупик, и-и-и вообще не знаете, что делать, тут же звони, понял! Не думая звони! – добавила строже. – Я тут же соберусь и приеду. Даже, если будет ночь, понятно?! - Да, мэм! – женщина почти видела, как шатен шутливо ей козыряет, и отключается. Пару мгновений она слушала телефонные гудки, когда ее обняли сзади, почти навалившись, а в нос ударил запах алкоголя. - Каори, ты такая хорошая-я-я,- пробормотал Акира пьяно, а та еле успела его поддержать, чтобы не упал. – Я тебя люблю… - Да-да, - пробормотала в ответ та, нервно дернув бровью, взглянув на пустую бутыль. А ведь пил Миямото даже без закуски. – Вот это тебя развезло… Пойдем-ка, спать! – сказала громко, потянув мужчину в спальню. – И радуйся, что завтра не на работу – успеешь отлежаться, – уронила его на кровать, выдохнув. Все-таки Акира был несколько ее тяжелее. – Давай только пиджак снимем, - потянулась к его одежде. – А то неудобно будет спать, да и рубашку тоже, - она говорила спокойным, даже менторским тоном, но твердо, позволяя мужчине начать забываться сном. - Выходи за меня, а? – внезапно, перехватив ее руку, пробормотал он, на мгновение взглянув на нее внимательно и немного просяще, словно щенок. Но тут же закрыл глаза и засопел. - Ты мне это на трезвую голову скажи, - хмыкнула Каори, чувствуя предательский жар на щеках. Как школьница, честное слово! – Пьяные вы все молодцы, а потом жалеете об этом…

***

Дазай пару мгновений слушал тишину в телефоне, а после медленно выдохнул, мимоходом выбрасывая весьма потрепанный блистер, явно найденный и зачем-то убранной мелкой в аптечку. Понятно, простым путем не обойтись… а жаль. Придется сложным… Мужчина вышел в гостиную, где на диване сидела Атсуко, обняв себя руками за плечи. К счастью, на этот раз без когтей. Да и прошлые раны успели затянуться. Но она продолжала тупо смотреть в одну точку, мелко дрожа. Будто замерзла. Дазай понимал, что вряд ли, но все равно принес из ее комнаты пушистый плед, закутывая девочку в большой кокон. Он был готов на что угодно, кроме одного. С чего начать разговор? - Мелкая, ты ненавидишь Тсукико? – вдруг спросил шатен, прижав светлый кокон к себе. - Нет, - не раздумывая ответила девочка, и встрепенулась. Дазай почувствовал сквозь ткань – встрепенулась. - Знаешь, почему умер тот человек? - Я его убила, - вновь сгорбилась. - Нет, это он пытался убить тебя. А Тсу защитила. Как смогла. Девочка замерла. - Откуда… - Знаю, - перебил закономерный вопрос. – Я разговаривал с директором твоего приюта, - прижал теснее, почувствовав чужую дрожь. – Он – действительно идиот. Даже Акира ему это сказал. Представляешь, прям встал и выдал ему целый спич на тему, какой он идиот и почему. Я был готов аплодировать стоя. Жаль телефоны сдали, я бы снял. Из пледа послышался сдавленный смешок. А теперь главное не останавливаться и говорить, говорить, говорить. Не позволять мелкой вновь погрузиться в бездну самобичевания. Пока морального. Но доводить до физического не хотелось. Очень. - Это была самозащита, Атсуко. Тебе было восемь, а твоему несостоявшемуся убийце… - задумался на мгновение, а сколько было… а разве это важно? – Понятия не имею сколько лет, но явно постарше тебя был. И намного. Скажи, это правильно? Я имею в виду, что взрослый нападает на ребенка? - Нет. - А правильно, что ребенок стал защищаться? - … Да? – отозвалась неуверенно. Даже слишком. Хотелось пристрелить одну невыразительную бесячую рожу. - Правильно. Каждый имеет право защищать свою жизнь. И имеет право на жизнь. И ты, и Тсукико. А тот козел, хотел эту жизнь у вас отобрать. Вы не отдали – молодцы. А он получил по заслугам. - Но убийство – это плохо… - Атсуко немного выпуталась из пледа, уставившись на него покрасневшими глазами. - Да, - тяжко вздохнул, припоминая свою прежнюю работу. - Но ты защищала свою жизнь. И по-другому защититься не смогла бы. И я совершенно не уверен, что, если бы Тсукико пощадила засранца, он бы тебя не добил, - он упрямо напирал на превышение самозащиты. Это проще пережить, чем хладнокровное убийство, которое она сама себе придумала. - И тогда ты бы просто померла, не сбежала бы с приюта, не встретила бы... - осекся. - Пап, постой, я хотела тебе что-то показать... подожди! - вдруг задергалась Атсуко, спешно выпутываясь из пледа, и умчалась в свою комнату, едва не свалившись с дивана по пути. - Может, повесим куда-то? - она протянула ему несколько рамок. В которые заботливо были вставлены единственные фотографии, которые только были у них: те самые, мафиозные, из бара "Lupin", и... детей, еще живых и счастливых. Как и Ода... - Знаешь, я, конечно, не против, но почему у нас нет фотографий? - вдруг спросил Дазай, меланхолично касаясь кончиками пальцев пластиковых рамок: неожиданно симпатичных, темных, сделанных под дерево. Прям, как надо. Ответом ему был удивленный взгляд лиловых с золотом глаз и недоуменное пожатие плеч. - А пошли завтра в парк аттракционов? Ну, - нервно хмыкнул, - или куда там с детьми еще ходят. - Я никогда не была на аттракционах, - растерялась Атсуко. - Знаешь... - на мгновение задумался мужчина и неожиданно широко улыбнулся. - Я тоже. Но это завтра. А сейчас я хочу пожрать, - его желудок неожиданно взвыл. - Я тоже... - признала девочка, смущенно. - Людей? - ехидно выгнул бровь Дазай. - Рыба тоже подойдет, - усмехнулась та, показав ему язык. Мужчина только расхохотался.