Эксперимент: Нил

Все последующие дни в офисе Эпсилона проходили не менее беспокойно. Внутри здания разносили слухи об интересе одного из лучших агентов. О том, как какой-то мальчишка, что попал в организацию лишь из-за не сработающего на нем инвектора, завладел не только любопытством самого ответственного, сторого и невозможного агента, но и оказался его явным любовным интересом. Как они об этом узнали? Ну примерно никак. Это все лишь догадки и глупые сплетни, основанные на нереалестичных рассказах Скиннера и коротких поддакиваниях Картера. Ну... Ещё и на том, что случилось сначала в медпункт с этими двумя, а после и в день когда они привезли в штаб ребенка. Имел ли кто-то что-то против того, что эти слухи могли бы оказаться правдой? Ну да, были и такие люди, хоть их недовольство было основанно на «Правилами Эпсилона агенты не могут иметь личную жизнь и любовные интересы» и «На територии России такое запрещено,, это же противно!!», но вторых вовсе никто не слушал Да, каждый имеет право думать как его душе угодно, но высказаться Нео или тем более Неверу касательно этой ситуации никто не решался. Да и зачем, если это всего лишь слухи? Пока лишь слухи. А может это уже и не просто глупые слухи, кто ж из Эпсилона об этом знает точно? Ну разве что Джек. И именно сегодня пёс убедился в том на сколько люди иногда бывают правы.

***

В эти несколько дней случилось то, чего кажется боялись все. Илья в один из этих дней попросил Невера посидеть с Нилом одному у него дома, на пару часиков, пока Лера хочет с ним погулять и о чем-то поговорить. Конечно, по привычке он дал малышу смесь, напомнил, что где лежит и ушел. Джек остался с старшим, понимая, что его личность там лишняя. Пока Нео не было брюнет сидел с мальчиком, приготовил ужин, попутно покормив пса и просто ожидал напарника. Мальчик уже до этого умел ползать, недавно научился сам сидеть, а сейчас, прямо перед отцом пытался встать, но получалось не очень. Брюнет не боялся, что младший будет падать во время своих попыток, он ещё слишком маленький, чтобы биться сильно, а кости, да и впринцепи восстановление организма у него точно было от его, пусть и не совсем биологического, но все таки родного отца. Да и впринцепи он был маленькой копией его напарника. Так же дулся, так же, как иногда пьяный Илья, тянул ручки к черным волосам, так же внимательно за всем следил, оборачивался на любой посторонний звук и просто был немного похож внешне. Не в плане цвета волос или глаз, а именно формой лица. Таким же аккуратным носом, немного пухлыми, но из-за маленького возраста ещё не покусанные губы, острым подбородком и больше всего глазами. Аккуратной формы, с длинными ресницами, идеально вписывающимся нижним веком, что не у всех людей выглядели так превосходно. Небольшая разница между ними помимо возраста ещё был и цвет волос. У Нила они темно-рыжие, даже по еле отросшим волоскам это было видно, а глаза ярко-ярко голубые, не как у обычных малышей, а именно так, коими эти топазы блестели как у уже взрослых людей. Завораживающее зрелище, каким налюбоваться не возможно, если не иметь ещё более любимый образ карих глаз и темных волос. А у Невера он есть. Удивительно как сильно этот образ ему полюбился. На Илью не хотелось ворчать как на других агентов, не хотелось кричать. Ему хочется потыкать. Хочется делать все, что он попросит, нарушить правила лишь из-за него одного. О нем хочется заботиться, ухаживать. Он словно старинный экспонат у ценителя в руках. Он знает ему цену, относится бережно, боится навредить. Знает цену и все же не уверен, что эту вещь, этого человека, оценил достаточно дорого. Будь у Невера крылья он бы укрыл Илью ими. Прикрыл спину, притянул к себе и никогда бы в жизни не позволил чему-либо навредить этому пареньку. Но каждый раз, когда им приходится разделяться, когда Нео попадает в неприятности и стоит на пороге смерти у Невера что-то в груди обрывается. Он боится, что не сможет спасти младшего, что в этот раз реверс не сработает и... Илья просто не вернётся. И сейчас находясь в абсолютно разных местах у старшего неожиданно, что-то начинает ныть в груди. Появляется резкое желание обнять своего напарника, успокоить его, уверить, что все будет хорошо, но что случилось? Агент не знает, но почему-то он точно уверен, что через пару минут все узнает и потому укладывает ребенка в кроватку, где он может находиться под присмотром Джека. Сам же идёт к двери, не смотря в глазок открывает ее и видит напарника. Абсолютно разбитого. Замечает и опущенные плечи, и повисшие вдоль тела руки, и опухшие, наполненные слезами глаза. Он пропускает парня в квартиру молча, закрывает за ним дверь и, не слыша возражений на телесный контакт, тянет младшего к себе. Крепко обнимает, шепчет на ухо, уверяя, что он может выплакаться, а после замолкает, лишь крепче прижимая шатена к себе. Аккуратным движением укладывает чужую голову к себе на плечо, поглаживает по волосам, спине, тихо нашёптывает слова успокоения и, неосознанно, расцеловывать чужую макушку. И так они стоят минут десять. А после Нео аккуратно отталкивает напарника от себя, показывает на горло и, видя как старший уходит на кухню, сам идёт умыться. Приходит на кухню с все ещё красным лицом и глазами, но уже так не шмыгает и не плачет. Молча усаживается за стол, забирает готовый чай, вдыхает аромат мяты, каких-то ягод и шалфея. Выдыхает с улыбкой и наконец тихо произносит: —Спасибо, – это звучит так рвано, словно младший не не хотел разговарить, а банально не мог. Он, что, кричал? Или просто так подействовал какой-то шок? Кто ж знает кроме Ильи. В ответ шатен лишь получает кивок, но его не оставляют одного. К нему передвигают ближайший стул и садятся ровно, расставляя руки для объятий. Он думает пару секунд, а после утыкается в чужое плечо носом и обнимает старшего. Знали бы они тогда, что просидят так часа два, может быть сели более удобно. Но это уже не столь важно, гараздо важнее то, что за эти несколько часов посиделок Илья наконец рассказал, что случилось. Рассказал о расставание с Лерой, о том, что они решили остаться друзьями и что она продолжит помогать парням с Нилом, но теперь они не вместе. Сказал, что его страх снова вернулся и он просто не понимает куда себя деть и за что теперь держаться. Ему плохо. Он никак не может осознать и тем более принять эту ужасную правду. Не может смотреть куда-то кроме лица Невера ведь везде видит это чёрное существо. Ему хотелось ещё что-то сказать, но его лицо обхватили чужие теплые ладони, вынудили смотреть не просто в лицо, а прямиком в глаза. Старший тяжело выдохнул, прикрыл глаза и прижался своим лбом к лбу младшего. Пару секунд что-то обдумывал, а после самим тихим шепотом, почти одними губами выговорил: —Я всегда буду рядом. До самого конца. Илья, я не оставлю тебя, чтобы не случилось, ты мне веришь? – брюнет открывает свои глаза и смотрит в любимые. Видит душу, разбитое сердце, что будто заклеивает этими словами и оглаживает пальцами он сейчас не щеки напарника, а лейкопластырь на этом самом сердце. Илья тихо вздыхает. Прикрывает глаза пальцами хватается шиворот чужой футболки. Он притягивает брюнета к себе и еле ощутимо касается его губ своими. Находится в таком положении пару секунд, а после отстраняется, бросает тихое «прости» и встаёт со своего места, собираясь уйти с кухни. Но его останавливают. Прикрывают дверь на кухню, оборачивают к себе и аккуратно целуют. Притягивают к себе ближе, позволяют по неаккуратности прикусить губы, дают возможность обнять за шею, сами охватывают его талию. А потом отстраняется и Нео утыкивается в изгиб чужой шеи. Шепчет напарнику «Прости, Невер», но в ответ его лишь крепче обнимают. И отпускают лишь через несколько минут, целуют в лоб и тыкаются носом в волосы. —Все в порядке. Тебе нужно отдохнуть, Илюш, - невероятно мягким тоном говорит брюнет. Он тянется к ручке двери и ведёт младшего в его комнату. Укладывает спать, прося Джека ни о чем не спрашивать. Уверяет, что сегодня сам посидит с ребенком, но ещё несколько минут сидит рядом, убеждаясь, что парень правда уснул и ему не снятся кошмары. Завтра утром они обязательно обсудят все это и решат, что им делать, а пока им обоим нужен отдых.