Мальчик, который с тобой вырос

      Классный час Йо провёл, как обычно, в состоянии полудрёмы, поэтому не услышал, как учитель отпустил класс, и только Манта Оямада, который, в отличие от Асакуры, на занятиях не спал, а прилежно слушал преподавателей, подошёл к парню и, толкнув пару раз, добился частичного пробуждения одноклассника.       — Мам… ну будь человеком… ещё пять минут и встаю… — бормотал Асакура бессвязно, пока Манта покатывался со смеху.       — Йо-кун… Всех уже отпустили, только ты спишь. Кабинет пустует, хе-хе… Уже твой брат заглянул, хотел тебя позвать… — сказал Манта, вытирая выступившие от смеха слёзы.       — А… что?.. а… понял… Спасибо, Манта! Ничего себе я выпал… хе-хе… — оглянув кабинет круглыми глазами, немного удивлённо и сонно, зевая, проговорил Йо.       — Они, вроде бы, сказали, что ждут, когда ты, бездельник, соизволишь разлепить глазёнки и выйдешь в коридор… Ну, кажется так они сказали. Я ни слова от себя не добавил, — отчитался Оямада, как на духу.       — Постой-ка, «они»?.. Ты же сказал, что меня звал Хао, — запутался, ещё не проснувшийся, Асакура-младший.       — Ну, с Хао была Анна, собственно, это она назвала тебя бездельником… — объяснил Манта.       — Анна с Хао?.. Чёрт, чёрт, чёрт… Что же ты раньше меня не разбудил?.. — негодующе всплеснул руками Йо, мгновенно оживляясь, вскакивая с места и вылетая в коридор. Ревность, вспыхнувшая наравне с неприятным едким страхом в груди Йо, прогнала любые призрачные остатки сна.       В голове парня — самые сумасбродные мысли на грани бреда сумасшедшего о том, что делают Хао с Анной, пока ждут его. А вдруг, аники поцеловал её? Зная непредсказуемость брата, Йо вполне мог допускать это. И не важно, что старший заверил своего отото в отсутствии видов на общую подругу… Йо всё же испытывал беспокойство, особенно в свете того, что в кабинет девушку привёл не кто-то незнакомый, а именно Хао, который, скорее всего, нравится Кёяме. Беспокойство поддерживалось, точнее, усиливалось наваждением от тревожного сна, в котором Анна обнимается и нежно целуется с Хао… Горькая ревность отравила мысли такого доброго Йо, изменив его до неузнаваемости. Когда же парень вылетел в коридор с круглыми безумными глазами, даже не сразу заметил мирно болтавших друзей. Анна мягко и чисто сочувствовала другу, задавая вопросы; Хао — что-то рассказывал ей своим на редкость недовольно-возмущённым негодующим голосом. При взгляде на этих двоих в голове Йо тут же возникли самые неприятные предположения, и парень ощутил ещё один едкий укол-укус ревности.       — Отото, как спалось? — мягко усмехнулся Хао, окидывая брата взглядом своих прищуренных глаз.       — Ничего, спасибо, — сдержанно ответил Йо, не переставая сверлить аники подозрительным взглядом, — а вы, смотрю, не скучаете тут без меня? — окончание предложения вырвалось без разрешения Йо, хоть и из его уст.       — Ну да, Хао рассказывал, как у них прошёл классный час… А ты чего такой бешеный? Плохой сон приснился, что ли? — поинтересовалась Анна непонимающе-враждебно, чувствуя угрозу и осуждение в голосе Асакуры-младшего.       — Да… можно и так сказать… — неопределённо ответил парень, уже вовсю коря себя за то, что позволил своей несдержанной и совершенно идиотской ревности вылиться наружу — на глаза Хао и, хуже того, Анны.       — Как прошёл классный час, аники? — как ни в чём не бывало, спросил Йо, гадая, что же заставило обычно строгую Анну кивать ему с таким вселенским сочувствием на искривлённом негодованием личике? Это должно быть что-то, никак не меньше, чем смерть любимого хомячка, которого у Хао никогда, вообще-то, и не было.       — На этом чёртовом классном часу Карим-сан, классрук, объявил нам, что наш класс как предвыпускной, должен начать репетировать выпускной вальс. И самое еба… плохое, что пары он распределил сам… Вот как-то так. Теперь ещё и на эти мудацкие репетиции ходить… И первая — сегодня после уроков. Можно, блин, подумать, мне заняться нечем! — негодующе ответил парень, и из его голоса через край лилось возмущение таким, судя по всему, неблагоприятным, для него, раскладом.       — Вот оно как… И тебе это не нравится? С кем ты танцуешь?.. — протянул Йо задумчиво, с негодованием понимая, что ответ на его вопрос жаждала услышать Анна, мысли которой также захватил óни ревности.       — Не понимаю, какой тебе интерес до этого, отото, всё равно никого ведь не знаешь, но, раз уж ты спросил, Йо, — с Канной-тян, это наша староста, такая, с синими волосами, может, видел… — ответил Хао.       — И чего ты тогда такой недовольный, аники? Это же круто! Танцевать со старостой… Хех, хотел бы я оказаться на твоём месте… — вздохнул Йо мечтательно, ведь старостой его класса была именно Анна. Сама девушка, услышав слова парня, недовольно повела плечиками, словно хотела скинуть с себя что-то неприятное.       — Хе-хе, какой, однако, шустрый у меня отото! Вам, милые мои малыши, рано ещё думать о выпускном вальсе… хе-хе… — ответил Хао с ласковой улыбкой, которую невольно и неосознанно повторила Анна.       — Не, отото, поверь мне, если бы ты знал Канну-тян, не захотел бы. Она, ну, как бы это сказать… Вечно строгая и холодная, прямо-таки, этакая недоступная отстранённая железная леди… Равнодушная ко всему, кроме сухих страниц своих дурацких учебников, и мне почему-то кажется, она по девочкам… — ответил Хао тихо, как бы по секрету.       — И ты недоволен только потому, что она твоя партнёрша? — спросила Анна, готовая жадно ловить ответ друга.       — Ну, скажем так, я не имею ничего против выпускного вальса, хоть подготовка и отнимает много времени, но это важное событие в прощании со школьной жизнью, правда, я предпочёл бы сам выбрать себе пару для танца… — тихо задумчиво ответил парень, не сводя взгляд с Анны и внимательно-жадно перехватывая даже малейшие перемены в её личике.       — М-м, значит, тебя всего-то не устраивает девушка, с которой тебе нужно станцевать, и необходимость тратить личное время? — подытожила Анна.       — Угу, — понуро вздохнул Хао с огромной безысходностью.       — Что же, понятненько… — перенимая отчаяние Асакуры-старшего, выдохнула Анна, уронив чистые печальные глаза в пол.       — Ну, если все освободились, пойдём домой?.. — весело спросил Йо, чувствуя недовольство от такой синхронизации Анны и Хао.       — У меня сейчас репетиция. И как назло, со мной в паре староста, которая скорее всего мне кое-что отрежет, если я не приду… Так что выбора у меня нет… Лан, ща покурю, и — сразу на репетицию. Думаю, за небольшое опоздание ничего мне не будет, так что, малыши-карандаши, идите без меня, только осторожно, хорошо? Берегитесь собак. Отото, ты отвечаешь за Анну, понял? — спросил с улыбкой Хао.       — Ага… Всё будет хорошо, аники, не переживай! Удачи на репетиции! А можно нам посмотреть? — весело улыбнувшись, резко спросил Йо. Ревнивые мысли отпустили парня, и братская любовь восторжествовала.       — На что? — не понял Хао.       — На вашу репетицию, конечно, не на то же, как ты куришь… — усмехнулся Йо.       — Думаю, если никто из моих дорогих одноклассничков не будет против, можно. Я сейчас спрошу у Мати-тян, она у нас отвечает за эту организационную хрень… — ответил Хао, несколько удивляясь такому вопросу своего отото. Старшеклассник набрал чей-то номер, и ребята услышали череду протяжных гудков. Наконец, гудки сменились громким звонким женским жизнерадостным голосом:       — Хао? Только не говори, что собираешься промахать первую репетицию, засранец!       — Нет, Мати-тян, я, конечно, с большим удовольствием это сделал бы, если не понимал, что наша очаровательная староста оторвёт мне яйца, если я так поступлю, поэтому, ограничусь лишь небольшим опозданием и спрошу: никто не против, если я приведу на репетицию братишку?.. — ответил парень.       — Приводи хоть цыганский табор с собой, главное, чтобы сам явился, — ответила Мати.       — Ну, что, карапузы, ща я курну, и пойдём на репетицию! — объявил заметно повеселевший Хао. Парня радовало присутствие друзей на этой дурацко-мудацкой спевке.

***

      Репетиция проходила на просторном дворе городской школы Идзумо, асфальт которой был устелен лепестками сакур, росших там же. Когда Хао и Йо с Анной, которые опасливо и стесняясь, жались к своему вожаку, пришли на место сбора, обнаружили, что все ждут только его одного, о чём яростно сообщила Мати:       — Хао, чёртов ты засранец! Заставляешь себя ждать, будто король! — гневно вспыхнула рыжеволосая девушка.       — А я почти, дорогая Мати… Ты же знаешь, как пишется моё имя? — одарил одноклассницу чарующей улыбкой парень.       — Самодовольный засранец… — прошипела Мати.       — А аники пользуется, прямо-таки, бешеной популярностью… — заметил Йо, шепнув это Анне, щёчки которой уже объял огнём возмущённый наглостью «этой бесстыжей змеи Мати», румянец. Девушка ответила Йо неодобрительным молчанием.       — Так, выстраиваемся! Блокен, включи музыку! Давайте в темпе вальса, бездельники! Мари, ну что ты шатаешься, как неприкаянная? Ну стань пока в пару с Хао! Борис, паршивец, не пришёл… Всё готово? Тогда начинаем! — командовала девушка, весело и живо размахивая руками.