И пусть Галактика горит огнем. Книга 4: Десять Воителей

03.10.300 ПЗЭ, Система Блэкуотер В процессе зачистки орбитальной обороны они потеряли еще три разведывательных крейсера. Не так уж и много, на самом деле. Да и разведкрейсеры были не самыми сложными и дорогими кораблями, тем более в условиях военного времени. Если бы, конечно, верфи, которые могли восполнить эти потери, не взорвались еще до того, как они подошли. Или не уничтожились от их же огня. Триллионы — или, может, сотни триллионов драконов прямо на его глазах обращались в космическую пыль. И они еще и огрызались. Пока «мирные» станции уничтожались заранее заложенными в них ядерными зарядами, «немирные» пользовались любой возможностью еще хотя бы раз выпустить в них ракету, луч или плазменную струю, прежде чем умереть от ответного огня. И, надо сказать, эти установки были мощнее и крепче тех, что встретили их у точки выхода. Это была бойня. Иного названия происходящему он подобрать не мог. Но пока хоть кто-то из командиров Визериса, оставшихся в системе после его гибели или бегства вместе с остатками флота, не решит сдаться, в отношении них будет действовать самый простой закон войны. Однако он видел, что многие из его офицеров исполняют этот закон слишком уж рьяно. Некоторым он даже вынужден был напомнить о том, что не стоит тратить боекомплект на расстрел спасательных капсул противника. — Я не знаю, где мы найдем топливо, боеприпасы и ремонтные мощности для продолжения наступления. Но точно не здесь, — тихо сказал Теон Грейджой. Сейчас на вспомогательном мостике «Балериона» находились лишь они двое. Но Джейкейрис все равно врубил все противошпионские системы, которыми мог управлять. И еще несколько тех, которыми, в теории, не мог, но все равно управлял. — Нам все равно придется отступать к Челстеду, — прошептал в ответ адмирал. Он не стал добавлять «Если наши корабли вообще смогут добраться до него в таком состоянии». Любой, кто мог читать звездные карты, понимал, что стандартный варп-привод их линейных кораблей не мог допрыгнуть от Блэкуотера до Челстеда за один раз. Нужен был как минимум один промежуточный опорный пункт. А Джейкейрис знал, что как минимум десять кораблей их флота не могли выдержать больше одного перехода. — Я даже не знаю… Мне все чаще хочется, ну, хотя бы связать его и запереть в каюте… А самим отдать приказ валить нахрен из этого кровавого болота, — очень сдержанно произнес последний живой сын Лорда-жнеца Пайка. — В таком состоянии мы не можем вести активных наступательных действий еще как минимум год… Если новых потерь не будет. И если на остальных фронтах у нас все в порядке. Иначе… нам только не хватало угробить армию, которую мы притащили сюда. Джейкейрис обменялся с ним мрачным взглядом. — Ты в каком-то смысле прав… А в каком-то нет. Представь: вот мы прямо сейчас развернулись и ушли. И дальше что? Если Визерис все-таки выжил, рано или поздно — и скорее рано, чем поздно — они вернутся. Отремонтированные и с новым боекомплектом. Восстановят орбитальные укрепления и вернут угнанные верфи. И миллиарды жителей столицы будут встречать их как освободителей. Да и даже если он погиб… Не похоже, что это их как-то ошеломило! Мне кажется, в этом случае будет ровно то же самое. У них на восстановление сил уйдет несколько месяцев. А мы за это время ничего не успеем. И они без труда раздавят наши последние бастионы и вышвырнут нас из сегментума. — Ну… По крайней мере, армию мы сохраним, — Теона явно не убедили его аргументы. — Давай начистоту. Ты не хуже меня видел стратегические и тактические «таланты» его милости… особенно когда он встречает кого-то, кто не собирается поддаваться ему, чтобы угодить. У нас двадцать миллионов солдат из Блэкуотера и пятьдесят миллионов из Простора. И если представить, что на поверхности соотношение потерь будет таким же, как и в космосе… Джейкейрис представил — и его передернуло. В том числе от осознания того, что он не мог сделать ровным счетом ничего для предотвращения этой катастрофы. И всех, что могли последовать за ней. — Мы не моем ничего с этим поделать. Раньше Эйгон хотя бы иногда к нам прислушивался, но теперь… Единственное слово, которому он внимает, исходит из уст Красной Ведьмы. Если же мы попытаемся донести до него пагубность его дел… Он, в лучшем случае, пропустит наши слова мимо ушей. А в худшем — казнит в назидание остальным. — Думаешь, он и тебя? Нет, ну ладно я… Но ты-то? Ты что, серьезно считаешь, что он убьет своего официального преемника и заодно рискнет потерять лояльность Дрифтмарка? — Он уже плюнул на лояльность Антлера, — напомнил Веларион. — Я не думаю, что он вообще задумывался об этом хоть на минуту. Сам он, в отличие от Императора, хорошо осознавал тяжесть последствий. При всех своих недостатках, Адриан был наследником лорда Баквелла — и его сильно любили солдаты с Антлера. Возможно, они нашли бы какое-то оправдание, как находили раньше. Но то, с какой легкостью Эйгон отправил Адриана на смерть, внезапно раскрыло им глаза. И они вдруг поняли, что так же бессильны и беспомощны перед его властью, как и все остальные. И, как бы они ни пытались скрыть эту историю… В первые же часы о смерти молодого Баквелла узнали сотни тысяч солдат и космонавтов и флота. В том числе и уроженцы Антлера. И они особо «обрадовались» тому, что резонное замечание или уместный вопрос теперь может стоить человеку жизни. И кто-то, узнав об этом, взялся за оружие. Джейкейрис знал о том, что пока их линкоры доламывали орбитальную оборону Кингсланда, на борту транспортов уже шли ожесточенные бои. И что число убитых и раненых приблизилось к двадцати тысячам. И одни лишь Семеро знали, сколько еще солдат тихо поддержали антлерцев, но пока выжидали удобного момента. — Нет, Теон. Ты сам понимаешь, что никакое происхождение, титулы или значимость нас больше не спасут. Произнеся это вслух, он ощутил тяжелую усталость и тошноту. Он выполнил сотни разных поручений, он тысячи часов убеждал его в преданности и безоговорочной верности… И получил безумца, верящего в то, что ему принадлежит абсолютно все. Включая чужие жизни, которые он готов был сжигать миллионами просто так, потому что ему так хотелось. Что заставляло его так долго закрывать глаза на пороки дома Таргариенов? Открывать глаза было больно. И еще больнее было видеть правду и осознавать, что он опоздал. Поздно было брать штурвал в свои руки и отворачивать прочь. — Так или иначе… Я считаю, нам стоит обговорить определенные планы… на самый крайний случай. — Теон, если ты намекаешь на его убийство… Даже думать забудь. Если он умрет, просторцы тут же удерут на свой Хайгарден. И наши сторонники из Блэкуотера, думаю, тоже. — Да ладно тебе, какое убийство? Нам в любом случае придется сначала разобраться с Императорской гвардией, Красной Ведьмой и ее подручными-культистами… просто для того, чтобы поговорить с ним по душам… Он не мог понять, шутит сейчас Грейджой или говорит серьезно. Но, судя по тому, как он улыбался, ему хотелось не смеяться, а плакать. — Послушай, мы… Палуба под их ногами вздрогнула, а потом начала мелко дрожать. Он понял, что главный калибр суперлинкора открыл огонь и решил, что «Балерион» решил добить остатки орбитальной обороны. Он ошибся. В этот раз их целью была сама планета.