И пусть Галактика горит огнем. Книга 4: Десять Воителей

01.10.300 ПЗЭ, Система Блэкуотер — Да что они вообще творят? — Гансер понимал, что военачальнику его ранга полагается демонстрировать хорошее самообладание, но поделать с собой ничего не мог. — О чем они думают? — Мне кажется, тот, кто командует этим флотом, вообще не привык думать над чем-либо, — мрачно отозвался Визерис. И то, как он выделил фразу «тот, кто командует», говорило, что он прекрасно знает этого человека. — Нормальный флотоводец после таких потерь отошел бы на подготовленные позиции. Но этот… Гансер не мог сказать, что Император ошибается. Формально, бой у точки выхода противник выиграл с серьезным перевесом, но… «Ей Семеро, эти выродки дорого заплатили за свою победу!» По предварительным оценкам, просторцы и эйгоновцы лишились в этом огненном водовороте не менее шести линкоров и одного суперлинкора — и еще около пяти, очевидно, были настолько повреждены, что остались в тылу вместе с транспортами и кораблями снабжения вместо того, чтобы наступать. А остальные — да, они наступали. Минус одиннадцать линкоров… И, поскольку у них явно не было в рукаве тирелловской армады, выходило, что из двадцати восьми линкоров у противника оставалось семнадцать и вместо трех супертяжей — два. А еще они лишились примерно десятка линейных крейсеров уничтоженными и еще столько же — получившими тяжелые повреждения. Поврежденные во время стычки или марш-броска из Хайгардена подсчитать было нелегко, но, по самым скромным подсчетам, не меньше половины уцелевших к данному моменту кораблей Эйгона и его союзников, после этой битвы засядут в ремонтном доке минимум на год. Или, скорее всего, еще дольше. — Я не понимаю, мой Император, откуда у них взялась эта уверенность в том, что они все еще могут победить? — откровенно спросил он. — У них семнадцать линкоров. У нас — двадцать пять. Конечно, мы лишились своих суперлинкоров, но и у них… Вы видите, как «Завоеватель» отстает от основного строя? Похоже, он получил более серьезный урон, чем мы думали. И выходит, у них остается один «Балерион». Санглассу не хотелось этого признавать, но он уже убедился в том, что сама концепция суперлинкоров — по крайней мере, в том виде, в какой ее представляли Таргариены до войны — была полностью ошибочной. Три уничтоженных и один серьезно поврежденный корабль меньше чем за час нагляднейшим образом иллюстрировали, что так оно и есть. — Предположим, у них есть для нас еще несколько сюрпризов, но у нас они тоже есть. Во второй волне штурмовиков мы запустим больше тридцати тысяч машин, поддерживаемых огнем крепостей. А в третьей волне их будет еще больше, — продолжал Гансер. — Я не утверждаю, что у них нет ни единого шанса на победу… Но если они и продолжат атаковать вот так, в лоб… Тогда к концу дня нам останется только разгребать оставленный ими металлолом. Он не мог понять, что двигало Тиреллами, вот так посылавшими флоты на верную гибель. Конечно, у них было очень много военных кораблей — если верить последним официальным сводкам, число одних только линкоров приближалось к двумстам. И еще два суперлинкора, не участвовавших в нападении на Блэкуотер. Но здесь и сейчас их не было — все, что осталось у мятежников Эйгона, это четырнадцать блэкуотерских линкоров Первого флота. Если, конечно, они не займут какую-нибудь промышленно развитую систему и не начнут ускоренное производство новых… На что, откровенно говоря, было очень мало шансов. Император Визерис поделился с ним данными о финансовом положении Железного Трона — и он понимал, что денег на строительство нового флота у эйгоновцев нет. И взять их неоткуда. Впрочем, у них денег тоже не было. Тельмар кое-как наскреб средства на ремонт и модернизацию того, что у них имелось, тем самым еще немного увеличив их безмерный долг… Но даже если предположить, что деньги Эйгон найдет: где он возьмет производственные линии полного цикла и квалифицированных работников всех профилей? Даже если он займет Кингсланд без потерь… по крайней мере, без катастрофических потерь… Этот мир был на грани социального взрыва, который Визерис последний месяц оттягивал, как мог. Но даже если и это он отыщет по воле Семерых… Линкор не строится в одночасье. Даже браавосийские корабелы, лучшие в Галактике, имеющие в распоряжении лучшие технологии, не могли построить военный корабль, сопоставимый с линкором, меньше чем за год. Инженерам на верфях Кингсланда на это потребовалось бы года два… в мирное время. Без вражеских налетов, без психопата на троне, без каждодневных саботажей, без срывов поставок, без религиозных фанатиков с поясами смертников… Так что их флот имел все шансы закончить эту битву в полумертвом состоянии. Но и вражеский тоже. — Хорошо, лорд Сангласс. Можете открывать огонь. — Будет сделано, мой Император! Приказ всему флоту: ракетами — огонь! Противокорабельные ракеты, заложенные в пусковые установки, вырвались в космос и понеслись навстречу самонадеянным идиотам, идущим за сыном Рейгара Безумного. А потом вдруг на мостике отчего-то мигнул свет. И стало очень холодно. И вокруг возникли жуткие тени. Первую секунду Гансер смотрел на все это с открытым от изумления ртом. Дальше… Дальше действовал на чистых инстинктах. Он бросился вперед и сбил Визериса с ног за мгновение до того, как его достигла тень с призачным мечом в руке, нацеленным точно в горло Императора. Вместо этого теневое лезвие встретилось с плечом Сангласса. И он закричал так, что готов был задохнуться. Закричал от запредельной, неслыханной боли. Он рухнул на палубу рядом с телом Визериса, которое тут же окружили «Адские стражи», заслонившие своего сюзерена со всех сторон. А над ним склонилось двое офицеров. — Адмирал, вы живы? Вставайте, нам надо уходить! — Импе… ратор… Где… У него быстро темнело в глазах, но он успел увидеть, как с мостика уносят тело Визериса. — Импера… тор… спасите… его… В следующую секунду сердце Гансера Сангласса, лорда и адмирала Императорского флота, остановилось навсегда.