И пусть Галактика горит огнем. Книга 4: Десять Воителей

24.09.300 ПЗЭ, Система Стародуб — Это не та игра, в которую я люблю играть, — признался наследник Староместа, глядя на то, как флот Ланнистеров прогрызается сквозь оборону Стародуба, почти не встречая сопротивления. — Политика… Ненавижу политику. — Могу я узнать, чем вызваны подобные ассоциации, адмирал? — поинтересовался генерал Бранстон Кью, командующий Третьей полевой армией Простора. Бейлор в ответ саркастично улыбнулся. — Это… Я бы назвал это введением в проблему, решения которой у меня нет, генерал. — Кажется, я начинаю понимать, — кивнул лорд Кью. — Я рад, — кивнул Бейлор, продолжая изучать данные тактических экранов и надеясь найти хоть какую-то зацепку, способную дать хотя бы малейший шанс на победу. Но таких не было. Единственным его козырем были дальнобойные импульсные пушки, разработку и внедрение которых он пролоббировал десять лет назад. Так что теперь он мог поражать врага с дистанции до пяти миллионов километров. И если бы только у него была возможность устроить засаду, чтобы у них был шанс сделать больше одного выстрела… Но такой возможности не было. И хорошие стороны на этом исчерпывались. А плохие перечислять было очень долго. И в общем их можно было сформулировать одной фразой: Тайвин Ланнистер решил считать Простор своим смертельным врагом. Два суперлинкора, о существовании одного из которых они вообще не догадывались до сегодняшнего дня. Шестьесят линкоров. Сто двадцать линейных крейсеров. Сто сорок восемь тяжелых крейсеров. Шесть ударных носителей, не считая легких и эскортных. И бесчисленное множество кораблей сопровождения, снабжения и обслуживания. «Не только Мейс Тирелл любит мыслить огромными числами», — подумал Бейлор. — Интересно, что еще он для нас припас? — вслух произнес он. — Простите, адмирал? — Мы рассчитывали, что у Запада в наличии ВСЕГО чуть больше шестидесяти линкоров в строю. Однако… — он многозначительно обвел рукой большой тактический экран, украшенный десятками крупных красных отметок, — …Старый Лев, похоже, сумел пустить в глаза нашей разведслужбе достаточно пыли. И все наши довоенные выводы следует признать ошибочными. — А вы не думаете, что он бросил против нас вообще все, что имел? Бейлор презрительно фыркнул. — Никогда не стоит недооценивать Тайвина Ланнистера, генерал. Это очень многогранный человек. И вдобавок крайне жестокий, безжалостный и лишенный чувства юмора — это всем известно. Но никто никогда не обвинял его в глупости и непредусмотрительности. Старый Лев — последний, кто решится оставить свое главное логово без защиты. К тому же, наши союзники в Ривере уже сообщили о вторжении западников в Уэйфарер… — он покачал головой, словно желал вытряхнуть из памяти абсурдные мысли. — Нет, генерал. Он не бросит все свои корабли в бой — тем более, на один участок боя. Отсюда следует сделать вывод, что в резерве у Ланнистеров есть еще достаточно крупных кораблей, как минимум, линейных крейсеров и броненосцев, усиленных большим количеством тяжелых крейсеров, призванных защищать основные системы Запада. — Но даже если это и так, потеря такого флота нанесет им сокрушительный удар, — добавил Бранстон. — Не могу не согласиться, — пожал плечами Бейлор. — Если бы только у нас было чем его уничтожить. Если считать каждый суперлинкор за два-три обычных линкора… получалось, что Третий флот Простора уступал западникам более чем вдвое. Двадцать восемь линкоров Хайтауэра не выстояли бы против шестидесяти вражеских, многие из которых принадлежали к новейшим сериям — и никакая дальнобойностиь их бы не спасла. Да и на поддержку космических укреплений Стародуба он рассчитывать больше не мог. — Хайгарден будет недоволен, если мы отступим без боя, — осторожно заметил Бранстон. — Еще меньше он будет доволен, если мы убьемся и путь до Хайгардена будет открыт, — снова отпарировал Бейлор, после чего попросил одного из слуг принести ему вина. Желательно покрепче. — Против цифр ничего не сделаешь, генерал. Мы прибыли слишком поздно, чтобы переломить ход битвы. Поэтому все, что мы можем сейчас делать, это минимизировать потери для следующих битв. А значит, прямого столкновения с Ланнистерами мы постараемся избежать… пока. — Осмелюсь напомнить о том, что леди Арвин приказала стоять насмерть и отказывается эвакуироваться. Бейлор, несмотря на свое прозвище, поймал себя на том, что не может заставить себя улыбнуться. — То есть она хочет таким вот образом и нас связать этим приказом? — Я думаю… Она пока даже не в курсе, что за внешним кольцом астероидов прячется еще один флот врага, аналогичный первому. — И этим незнанием она пытается оправдать полное отсутствие готовности к вторжению? И катастрофическое соотношение потерь? — Бейлор, схватив богато украшенную золотую чашу с подноса, сделал два больших глотка, но вино не смогло его успокоить. — И, видят Семеро, я никогда не утверждал, что женщина в принципе не может править, клянусь Старицей! Она леди благородного дома и она получала нашу полную поддержку… Но когда она увидела, что из варпа вышли тридцать линкоров и начали крушить все вокруг… Если бы у нее было хотя бы столько мозгов, что Семеро дарят гусыне, она должна была понять, что ей не выстоять! И что нужно как можно скорее эвакуировать мобильные ремонтные станции, танкеры с топливом, грузовики с рудой, корабли снабжения, погрузить самые ценные войска на транспорты… И себя заодно! Бейлор обреченно махнул рукой, отметив, что это вышло слишком даже театрально. — Передайте леди Арвин Окхарт, чтобы немедленно покинула планету — неважно, как и на чем. И добавьте, что это мое последнее предупреждение. Через сорок минут мы начинаем разгон для прыжка в Дастонберри, вне зависимости от того, успеет ли она попасть к нам на борт. — Она будет недовольна. — И не говорите, — согласился Бейлор. — А уж как она будет недовольна, когда мы все-таки испробуем наши новые пушки в деле… Чтобы ни одна верфь или обогатительная фабрика не попала в руки врага.